Сладкая ложь

Итан Я практически не видел Майка, хотя теперь он не пропадал целыми днями в офисе. Альфа еще не оправился от ранения и потому свое внимание уделял только самым важным делам. Я из своей комнаты выходил редко. Таскал к себе книги, которые покупал Слим по моему заказу. Чтением я пытался отвлечь себя от ужасных мыслей. Дядю так и не нашли. Я должен был хоть что-то делать, потому что не был уверен, что Майк действительно отправил людей на его поиски. Но, как оказалось, из дома без разрешения альфы мне было не выйти. Многочисленная охрана не пропустила бы и мышь, как в дом, так и за его пределы. Да и где мне было его искать? На улицах, на которых он раньше работал? Мне не хотелось снова быть изнасилованным. Немного побаливала голова от долгого чтения. Мне противопоказано сильно напрягать зрение. На кухне я налил себе стакан молока и сделал пару бутербродов. Майку, да и мне, готовил домработник Стэн. Готовить я не умел, папа-омега никогда мной особо не интересовался, а позже для меня готовил дядя Верн. Наверное, мне стоило поучиться у Стэна, но кухня никогда не была моим царством. Бедные мои будущие дети. Не дай бог мне придется кормить потомство своей стряпней. Я сидел перед плазмой, по которой показывали очередную порцию новостей. Включил я телевизор только для фонового шума. Тишина напрягала. В новостях что-то передавали о войне группировок, что меня немного обеспокоило. Вроде бы столкновения происходили в соседних с нашим районах. Волнения вполне могли перекинуться и на нас, а это грозило бандитскими разборками, от которых часто страдали обычные люди. Майк принимает во всех этих событиях прямое участие, и пока он ранен, ситуация может измениться в худшую сторону. А не потому ли его хотели убить? Кто-то получает неплохую выгоду, сталкивая некогда сотрудничающие группировки между собой. Кому может быть выгоден хаос? Я предал дядю, когда рассказал обо всем Майку. Конечно, вряд ли бы эти ублюдки его отпустили, даже если каким-то чудом мне удалось бы выполнить их требование. Скорее убили нас всех. И все равно, я сделал слишком мало для его спасения. Снова на экране растерзанные трупы. Телевизионщиков мало интересуют дети, которые могут смотреть новости. Они гонятся за рейтингами, а потому показывают шокирующие кадры. От вида искореженных тел немного подташнивало. Они явно были не застрелены, а именно замучены. Есть перехотелось, и я отложил недоеденный бутерброд. Взял пульт, чтобы переключить на другой канал. Не сказать, что я слишком впечатлителен, многое пришлось повидать, но в подобном нет ничего приятного. Я готов был переключить на другой канал, когда увидел его… точнее то, что от него осталось. Оператор навел камеру на оторванную голову, и пульт выпал из моей руки... упал на пол и разлетелся на несколько частей. Расширившимися глазами я смотрел на останки моего единственного близкого в этом мире человека. Родителям всегда было плевать на мое будущее, они не разрешали ходить в школу, хотя я всегда тянулся к знаниям. Мне всегда хотелось вырваться из того мира, в котором я родился. И только Верн подарил мне надежду. Он продавал свое тело и платил за мое обучение. Иногда клиенты издевались над ним, сильно избивали, а я мог только плакать в подушку от осознания, что не будь меня, возможно, дяде не пришлось бы так много работать. На экране уже была реклама, а я все так же сидел на месте. Мысли плыли со скоростью черепахи. Я всячески уговаривал себя, что обознался. Голова была слишком изуродована, и это вполне мог быть другой омега, просто похожий на дядю. У многих темные волосы, у многих узкое лицо и тонкие губы и, наверное, у многих есть небольшая татуировка на виске в виде звездочки. Обычно ее прикрывают волосы, и она не бросается в глаза. Верн сделал ее совсем юным мальчишкой и давно хотел свести, так как даже для ночной бабочки подобные татуировки слишком глупы. Нервная дрожь взялась из ниоткуда, меня знобило, и я обнял себя руками. Это я виноват. Я должен был на коленях перед Майком ползать, я не должен был задирать перед ним нос, не должен был ничего требовать, я должен был сказать ему, что мы пара. Для пары бы он постарался. Но я выбрал свою гордость. Я сделал ошибку и остался совсем один в этом мире. Сил не было двигаться, а потому я свернулся клубочком на диване. Слез не было, как и осознания гибели дяди. Я понимал и не понимал произошедшее одновременно. Я думал о том, что нужно его похоронить. К кому мне обратиться, чтобы забрать тело? Даст ли Майк денег на похороны? Где хоронить дядю? Я заставил себя подняться на ноги и что-либо сделать. Первым делом позвонил в полицию и сказал, что опознал одного из погибших, которых показывали по телевизору. Слим тут же оказался рядом, но я не обращал на омегу внимания. Он внимательно слушал разговор. Мой голос даже не дрожал, и я гордился своей силой в тот момент, хотя и пугало немного отсутствие слез. Наверное, ничего криминального я не сказал, потому что омега в мой разговор не вмешался. - Что происходит? – лишь спросил он. Я ничего не ответил. Прошел в одну из гостиных. Там был ноутбук. Я не особо любил интернет, плохо умел пользоваться техникой и очень боялся нажать на неправильную кнопку. Но сейчас мне нужен был гроб. - Прикажи готовить машину, - спокойно попросил я омегу. Тот видимо сомневался некоторое время, но, все же, послушался. Выбор гробов был очень велик. Я хотел, чтобы у дяди был самый лучший. Ему теперь вечность в нем придется провести. Не хотелось бы ошибиться. - Итан, - голос Майка не был неожидан. Конечно, альфа всегда в курсе происходящего. Я виноват, но он виноват больше. Майк должен был спасти моего дядю, тем более что из-за него все и произошло. - Уйди, - тихо попросил я. Сейчас мне нужно устроить похороны. У Верна больше никого нет, а я не хочу, чтобы его закопали в безымянной могиле. Не имею права так с ним поступить. - Итан, ты видел своего дядю? – спросил альфа. На каждом шагу камеры, к тому же уверен, что мой разговор с полицейским прослушивался. Так к чему такие идиотские вопросы? - Уйди, Майк. Мне не до тебя. Я должен выбрать красивый гроб. Дядя любит красный цвет, наверное, он будет оптимален. И место… я даже не знаю, где хоронили моих предков, не хочется хоронить его среди чужих. Ему будет одиноко. Альфа будто закаменел. Он смотрел на меня, будто хотел дыры взглядом проделать. Наконец, я выбрал подходящий вариант. А может, дядя хотел бы быть кремированным? Я не хотел бы, чтобы мое тело разлагалось под землей, предпочел бы огонь. А дядя? Он был верующим, тогда нужно хоронить. В голове был бардак. Столько всего нужно сделать, а я даже не знаю, за что хвататься. Я еще никогда не хоронил близких. Нужно поехать в полицию, опознать тело. Да, это в первую очередь. А затем в похоронную компанию. У меня совсем нет своих денег, но я уверен, что Майк займет мне. Я поднялся на ноги, сделал всего пару шагов, и ноги подкосились. Я бы упал, вновь ударился своей многострадальной головой, но альфа успел меня подхватить. Горло сдавил спазм, и только поэтому я не взвыл. Я вцепился в Майка, поддаваясь беззвучной истерике. Из глаз катились слезы, и мне казалось, что сердце вот-вот разорвется на части от ужаса. Увиденная по телевизору картинка встала перед глазами, и меня затошнило от омерзения. Невозможно, чтобы живой человек превратился в кусок мяса. Не может мой родной дядя просто исчезнуть, не может бросить меня совсем одного. Я не мог дышать из-за спазма, сковавшего глотку. Воздуха стало резко не хватать. Кажется, Майк перенес меня на кровать, потому что теперь я лежал. Пытался сделать вздох, но не выходило. Капли холодной воды, оросившие мое лицо, немного привели в себя. Наконец, получилось вздохнуть, хотя это и было достаточно болезненно. Истерика отходила, остались опустошение и смирение. Я очень устал. Глаза закрывались сами собой. Я никогда себя не прощу. Я – предатель. Я ведь понимал, что мое бездействие может плохо кончиться и, все равно, шел на поводу своей гордости. Пришло время расплаты.