Теплый ветер

Рукия чувствует себя очень глупо. Орихиме дала ей предельно простые инструкции, но лейтенант 13 отряда все равно не уверена, что сможет все сделать, как нужно. Перед тем, как войти в лабораторию, она глубоко вдыхает. А войдя, понимает, что не может выдохнуть. Рядом с Урахарой сидит пышногрудая светловолосая девушка. И не просто сидит, а прижимается этой самой грудью к его руке. Она заглядывает ему через плечо, а он, чуть повернув к ней голову, улыбается. Рукия понимает, что действительно не может дышать. Урахара не любил, когда она смотрела, как он работает, даже пару раз рыкнул, когда она хотела подобраться ближе. Но он явно не возражал против компании ... этой девушки. Она уже хотела незаметно уйти, когда эти двое посмотрели на что-то на столе и улыбнулись. Друг другу. Рукии остро захотелось что-нибудь разбить. Желательно о чью-то льноволосую голову. И неважно, что сестра главы клана Кучики никогда бы себе такого не позволила. - Ну вот все и закончилась, Мая-сан, - обратился Урахара к поспешно вскочившей девушке. Его слова вывели Рукию из ступора. Девушка торопливо поклонилась Урахаре, а потом, заметив Рукию, и ей тоже. Тут девушку заметил и Урахара. - Кучики-сан вернулась, - она никак не могла привыкнуть к бархатистым ласковым ноткам в его голосе. И потом, заметив ее лицо. - Что-то случилось? Рукия молча покачала головой. - А нам тут Маюри-кун решил устроить День смеха. Шутник, - Урахара дарит ей свою чудную открытую улыбку, будто не замечая нахмуренных бровей и скорбно сжатого рта. - В результате одного из своих экспериментов он выяснил, что если смешать реяцу двух шинигами, их словно притягивает друг к другу. Зависит от количества взятых духовных частиц, но приблизительно на два-три часа. Ну он и смешал для эксперимента те частицы, которые у него были. Наугад. Вы бы видели, что творилось в Сейретее. Нам с Маей-сан меньше всех повело - три часа тут просидели. Рукия снова дышит. Она вдыхает раз, другой, а потом делает то, что точно не должна делать принцесса клана Кучики - шаг к капитану третьего отряда. Она привычно утыкается ему в хаори и больше икая, чем всхлипывая, говорит - о том, что она не то подумала, и что Орихиме сказала ей быть храброй, а она не храбрая и еще о том, как глупо она себя чувствует в этом фиолетовом кружеве, которое вообще-то ужасно колется. На этом месте у Урахары чуть сбивается дыхание, и он севшим голосом просит Рукию посмотреть на него. Она послушно поднимает глаза. - Если Кучики-сан хочет знать, я, - он хрипло выдыхает, - совсем не против посмотреть на это фиолетовое и кружевное. Рукия, которая уже и думать забыла о своем безрассудном плане, отрицательно мотает головой. - Я должна быть соблазнительной, - поясняет она явно разочарованному бывшему торговцу. - А я похожа на чучело. - Кучики-сан - очень соблазнительное чучело, - сообщает ей Урахара перед тем, как поцеловать. Этот поцелуй совсем не похож на предыдущие. Урахара как будто утверждает свои и права на нее, так что у Рукии даже коленки подгибаются. И сегодня поцелуем он не ограничивается. Рукия не помнит себя под его руками. Его длинные сильные пальцы стаскивают с нее косоде. а потом снимают и небрежно откидывают куда-то в угол фиолетовое кружево. А потом и сама Рукия, ставшая вдруг смелой и безрассудной, дрожащими пальцами развязывает его пояс, стягивает косоде и целует везде, куда может дотянуться. А потом он, словно очнувшись, осторожно отстраняется. - Рукия, - он пытается выровнять сбившееся дыхание, - у меня тут нет ничего подходящего на этот случай - кажется, он с трудом подбирает слова.- Кроме стола. - Стол отлично подойдет, - новая храбрая Рукия весело смотрит в затуманенные серые глаза. - Тебе и так еще больно будет, а тут еще и на столе. -Ты же ученый, придумай что-нибудь, - бабочки в животе скручиваются в тугой узел и она начинает ненавидеть и Урахару, и дураций стол. Стол сильнее. Спустя полминуты капитан третьего отряда осторожно кладет руку ей чуть ниже живота, что-то шепчет, а потом Рукия чувствует мгновенную резкую боль - как будто ее катаной проткнули. Но Урахара снова целует ее, и она тут же забывает об этой боли, как забывают о чем-то незначительном. Она слушает его хриплое дыхание как музыку, когда он несет ее к пресловутому столу и опускает на него. Она помогает ему стаскивать с себя хакама и, внезапно струсив, закрывает глаза, когда он снимает свои. Она горит, плавится и взрывается, когда Урахара раздвигает ее ноги. Она шепчет его имя – "Киске" - и он стонет в ответ. Кажется, она в жизни не лежала ни на чем удобнее узкого лабораторного стола, который, к тому же, ощутимо шатается. Она снова целует своего торговца – только для нее он так им и остался - и хочет сказать, как она его любит, но с губ срываются только хриплые, не похожие на человеческую речь стоны - и Рукия сдается. Позволяет потоку нести ее туда, куда нужно, следуя извечным путем. Урахара доводит ее до пика, а потом она получает удовольствие другого рода - смотрит на его искаженное лицо и судорожно выгнувшееся тело. И тут несчастный стол, не выдержав накала страстей, ломается пополам. И ничего, что воздух напрочь выбит из легких - подобное с ней уже сегодня было. Главное - это слушать его смех, смеяться с ним вместе, помогать ему выпутываться из так и не снятых до конца хакама... Это - счастье.