Ген эгоизма

Чудовища и призраки существуют на самом деле. Они живут внутри нас. И иногда они побеждают. (с) Стивен Кинг Джек осторожно протянул руку и дотронулся до тонкой стеклянной грани. Мужчина в отражении удивлённо отстранился. Всего минуту назад это была лишь незатейливая шутка с иллюзией. Но теперь из зеркала на него смотрел Джек. Тот Джек, что скитался в тени, тот Джек, который был и бродягой, и вором. Который когда-то уничтожил Древнее Королевство, чтобы стать свободным. Тот Джек, которым он был много столетий назад. Джек в зеркале прищурил глаза и заговорил. Его голос не мог проникнуть сквозь толщу времени и стекла. Возможно, он пытался расспросить о чем-то или просто ругался. Джек засмотрелся на движения его губ. На то, как отражение нервно куталось в плащ и пожимало плечами. За всё время, проведённое в мире Альбиона, он успел позабыть своё истинное лицо. Прятать его за маской было надёжней всего. Видение темнело, сгущались тени. Они змеились, обращались в города, горы, бескрайние пустоши. И Джек в отражении улыбался. В его глазах была сила и жизнь. Через мгновение видение померкло, но Джек остался стоять, задумчиво разглядывая тени. Он разрушил прежний мир, больше не было ни узника рассвета Утренней Звезды, не было Навозных Ям Глива, откуда он смог бы вернуться. На этих землях смерть означала конец, продлевала жизнь лишь магия, фокусы. Отголоски той древней силы, что правила его миром. Возможно, он смог бы влачить жалкое существование в качестве призрака, но этого ему было мало. Ему нужна была свобода. *** Последние раунды на Арене выдались жаркими. В помощь Герою Джек отправил юную и невероятно амбициозную Уиспер, но она умудрялась только мешаться под ногами, случайно или нет задевая его шестом. К концу схватке Джек придумал отличное развлечение. Стравить их между собой. В победе Героя он не сомневался — даже в тяжелых латах с пластинами толщиной в пол пальца парень умудрялся двигаться с ловкостью кошки. Изредка он бормотал заклинания, откидывая со лба непослушные волосы, когда он тормозил время или умножал силу удара клинка. Джек внимательно наблюдал за его манипуляциями и восхищался тактикой паренька. Он упрямо шёл к победе, в крови и пыли Арены. В грязь под его ногами безвольно рухнула на колени Уиспер. В нависшей тишине заморосил дождь, трибуны притихли. Пока глашатый заикающимся от восторга голосом превозносил Героя, все разом устремили глаза на небольшой балкончик. Джек поднялся с кресла и ленивой походкой приблизился к каменным перилам. Всё это время он предпочитал держаться в тени. И не только на Арене. Людям было незачем знать, в чьих ловких пальцах ниточки их никчёмных жизней. — Герой, — разнёсся голос над трибунами, — Тебе дан выбор. Убей своего противника и с титулом Чемпиона ты получишь награду. Или же покинь Арену…. Мальчишка поднял глаза. Невероятные, прозрачно-голубые глаза. Джек Лезвий запнулся. В глазах было спокойствие, решимость, отвага и сила. Таких, как он, нарекали Рыцарями. Только рыцарь с чистым сердцем мог пройти сквозь боль, страх и отчаянье, столкнуться с чудовищами и предателями, но продолжать верить в правильность выбранного им пути. В чугунных латах, покрытых кровью, вспотевший, унёсший ради забавы публики не одну сотню жизней, он остался верен себе. Будь он глупее, стал бы религиозным фанатиком. Будь чуть умнее — пришёл бы к Джеку раньше. Парень легко повернулся спиной к поверженному врагу — неужели его никогда не били в спину припасённым кинжалом? Джек долго вглядывался в его прямую спину и понурые плечи. Вглядывался и гадал, есть ли на его спине шрамы? Стоило признать, его влекло к этому смелому пареньку. Который раз он задумался о том, что сделал правильный выбор. *** Годы спустя Герой устало опустил меч. Битва была окончена. Дракон пал. В удушливом воздухе бродил запах крови и падали. Дым разъедал глаза, а сил стереть с лица сажу уже не было. Старик подошел к громадной туше. Он стоял между рогов и всматривался в очертания остывающего черепа. Мир Джека был полон иллюзий, но он хотел его запомнить его таким. Настоящим. Мёртвым. Древняя магия забрала тело дракона. На месте груды мяса лежала та самая глиняная маска, с которой не расставался Джек. Кое-где золотые нити на ней протёрлись. Рисунок был покрыт сетью трещин, но всё еще, даже запылённая и вымазанная грязью, она внушала первородный, языческий ужас. Это был ещё не конец. Герой взял её в руки, чтобы поближе рассмотреть свой трофей. — Хочешь ли ты обладать силой, Герой… Голос пульсировал и отдавался болью в висках — Хочешь стать новым Богом Альбиона? Прими мою силу, стань частью Нас, частью вечности… Глаза слипались, тяжесть прожитых в боях годов давила на плечи. — Ну же. Одно простое движение и ты станешь единым с Древней магией. Надень меня. Надень меня. Надень... И Герой сдался. Минута промедления и рука дрогнула. Маска владела его рукой, он поднёс её к лицу, и жажда силы охватила его. *** Джек счастливо потянулся и перекинул языком соломенный прутик из одного уголка потрескавшихся губ в другой. Теперь, когда проклятие маски взял на себя Герой, жизнь Джека вернулась в прежнее русло. Он с наслаждением щурился на солнце, на лицо падали брызги воды. Водопад с рёвом падал вниз, разбиваясь о камни, Джек же опирался о сгнившие перила так и недостроенного моста возле Чащобного Озера и смотрел в небо. — Джек из Тени, — знакомый голос звал его Джек удивлённо обернулся. Перед ним стоял Герой Оуквиля, Чемпион Арены, мэр Бауэрстона, проводник по пещерам хоббов. В маске Джека. Фактически, он смотрел на самого себя со стороны. Такого исхода он не ожидал, не ожидал что Маска, овладевшая Героем, будет разыскивать своего бывшего хозяина. Или Герой, надевший маску, будет по прежнему его разыскивать. — Старина Джек, куда же ты сбежал? Джек поёжился, в шершавом голосе гостя угадывались нотки его собственного голоса. Это напоминало разговор с самим собой. — Думал от нас так легко избавиться? — Да пошли вы оба. Джек попытался телепортироваться, но дюжина Фаворитов подняла силовой барьер. Деваться было некуда. — Позволь пригласить тебя отужинать со мной? Герой в Маске сделал приглашающий жест. Джек оказался в Южном Бауэрстоне, в покоях Леди Грей. Кто бы мог подумать, что Герой решиться обосноваться именно здесь. Джек бродил по пустым залам, листал книги. Ожидание выматывало. От скуки сводило скулы. За всё время блуждания по замку он не встретил ни единого слуги, всё пребывало в запустении, но ни паутины на стенах, ни пыли на книгах он не замечал. Всё было чисто, убрано. Джек, раскинув руки, упал на огромную кровать. Время тянулось бесконечно долго. Он так и не нашел ни одного окна в покоях, ему оставалось только лежать и гадать, когда Герой в Маске соизволит вспомнить об обещанном ему ужине. Перина. Он не лежал на мягкой постели уже целю вечность. Маска отняла у него не только лицо, но и покой. Ему не нужна была еда, не нужен был отдых или сон. Он ужасно вымотался за этот длинный день… Словно сквозь мутную пелену до него доносился звонкий смех Ивен. Он не слышал её чудесного голоса так долго. Она отбросила назад волосы и направилась к нему, он слышал, как шуршат при каждом движении складки её изумрудного платья. Она была рядом, так близко, что он мог бы коснуться пальцами её лица. Оно было бледным, скулы заострились, она казалась измождённой. Гордая Ивен из крепости Холдинг. Она была плодом редкостного союза тьмы и света. Отцом ее был Неумирающий Полковник, а матерью — смертная женщина по имени Лорет. Волшебная Ивен, чья жизнь принадлежала Джеку много веков назад. Руки налились свинцом, каждое движение казалось заторможенными и ненастоящими, но попробовал дотянутся до неё. Каждый вздох давался через силу. А медные волосы Ивен, тем временем, мягкой волной рассыпались по её обнаженным плечам. Она наклонилась к нему. Девушка заглянула ему глаза. Она провела тонким пальчиком невидимую линию от уголка глаза по щеке и тихо прошептала. — Проснись, Джек, проснись… И Джек открыл глаза. Прямо над ним навис… Джек Лезвий. Он смотрел в свои собственные глаза. На простыню над его правым плечом опиралась рука Героя в тёмной кольчужной перчатке. А на тонкой батистовой ткани она оставляла грязные следы. — И что ты собрался со мной делать? Голос со сна был сиплый, и вопрос из ироничного стал каким-то жалким и потрёпанным. — А как ты думаешь? Он улыбался. Джек был уверен, что где-то там, под маской, была улыбка. Он бы улыбался, будь на его месте. — Не имею понятия. Задумал пытать меня за то, что я преподнёс тебе это дивный подарок? — Джек поёрзал на простынях. Навалившийся сверху Герой был в два раза шире его в плечах и выше на голову. Если бы ему пришлось противостоять ему в рукопашном бою, шансов было немного. Мальчик совсем вырос. Кровать скрипнула под его телом. Герой встал и, не оборачиваясь, кинул ему у двери: — Жду тебя через час во внутреннем дворике. Не опаздывай. *** — О чём задумался, Джек? — О нашей первой встрече. Джек аккуратно отрезал серебряным ножом кусочек хорошо прожаренного мяса и отправил его в рот. За всё это время, пока он носил маску он уже и забыл прекрасный вкус свежей отбивной. Они сидели возле фонтана за накрытым белоснежной скатертью столом. Посередине стола был лишь один позолоченный подсвечник, но обоих скудное освещение вполне устраивало. — Ту ночь, когда ты собственноручно зарезал мою мать и ослепил сестру? — Нет, — Джек отложил приборы и усмехнулся, — тот день на Арене, когда ты завоевал титул Чемпиона. — Как и моя мать до меня. — Именно. Джек потянулся к бокалу и сделал глоток. Красное вино обжигало горло, в груди стремительно теплело. Молчаливый слуга долил ещё вина и отступил в тень. — Уж не споить ли ты меня задумал? — весело усмехнулся Джек. Он откинулся на резную спинку кресла, покачивая бокалом. Его собеседник не отводил взгляда от плескавшейся в нём бордово-красной жидкости. Это ужасно раздражало. Джек заливался смехом. Глупым пьяным смехом. Он продолжал смеяться даже когда его не совсем деликатно бросили на постель. Вечность играла с ним, забавлялась, отдав полностью во власть того, кто считал Джека своим злейшим врагом. Он мог убить, пытать и сотворить с этим жалким смертным телом всё что заблагорассудится, но он медлил. Ни в одном из миров не было ничего отвратительнее ожидания, это было самой мучительной пыткой. — Сыграй со мной, Джек. Сыграй, и я отпущу тебя, если ты захочешь уйти. — Идёт. И что же за игра? — равнодушно поинтересовался Джек. — Я задам тебе семь вопросов, на которые ты ответишь правдой. Стоит тебе хоть раз увильнуть от ответа или солгать — и ты останешься здесь, моим слугой. Джек устало вздохнул, мысленно поминая крепким словом всех, кто пытался сделать его своим слугой. — Красть для тебя диковинки или выполнять задания Гильдии? — Ты настроен на поражение. Не думал, что ты сдашься так легко. — Не думал, что ты будешь так предсказуем. Герой сел рядом с ним. Джек подавил желание отодвинуться и спросил. — Ты и так можешь оставить меня здесь. К чему тебе эти игры? — Только в качестве пленника. Меня не устраивает такой вариант, но если ты будешь настаивать… — Хорошо, — он обреченно вздохнул. — Начинай. — Мой первый вопрос. Когда ты одел маску? — Это было семь веков назад… или десять. — Зачем ты это сделал? — Маска была реликвией Древнего Королевства. Сила десяти героев питала её и тот, кто одевал маску обретал колоссальную магическую силу. Я хочу ещё выпить. — Просто соблазнился силой? — Герой под маской усмехнулся. Он протянул ему недопитую бутылку. Джеку сделал пару глотков и задумчиво произнёс. — А ты не соблазнился в своё время? Это же так заманчиво — быть богом. Когда никто из ныне живущих не смеет тебе приказывать. В твоей власти управлять жизнями людишек вокруг, передвижениями низших чудовищ. Всё в мире зависит от тебя. И да. Я соблазнился такой силой. — Тогда в чём заключался твой план? Зачем я был тебе нужен, зачем ты сжёг мою деревню? — Мне нужен был Великий Герой, — Джек пьяно развалился на постели. Алкоголь развязал язык. — И я его создал. Маска в обмен на силу забирала нормальную жизнь… Но снять её оказалось не так уж просто, как надеть. — Как снять эту чёртову маску? — Умереть. — Не лги. Ты сидишь напротив меня, пьёшь и выглядишь вполне живым. — Да не лгу я! — устало возразил Джек. Он попытался встать, но ноги разъехались и он упал на постель, счастливо улыбаясь, — Ты всего лишь убил мою тень. Герой протянул руку и сжал пальцы на горле Джека. В комнате наступила тишина. — И что же мне нужно сделать, чтобы убить тебя? Джек хрипло засмеялся. И покачал головой. Эти карты он раскрывать был не намерен. *** Ему нравился Джек. Эта мысль пульсировала в голове. Нравился этот хитрый, изворотливый вор. Любую ситуацию он выводил на пользу себе. Его следовало уничтожить, убить, растоптать за то, что он сотворил с ним. Но что-то останавливало его. Каждый раз. В тот вечер он хотел свернуть ему шею. Это было совсем не сложно…. Только ресницы у Джека оказались такие длинные. И улыбался он так счастливо. Вообще пьяный Джек Лезвий, перед которым трепетал весь Альбион, оказался неплохим парнем. Только если бы в прошлом он не был хладнокровным убийцей. Поэтому, раз за разом, он отпускал его шею и позволял вдохнуть в легкие воздух. Поэтому, раз за разом, он возвращался в Южный Бауэрстон. Там, под охраной Миньонов, в своих покоях его ждал Джек. Он охотно обедал с ним, обсуждал книги, давал дельные советы о государственном устройстве. Более интересного и полезного собеседника он еще не встречал. Он и не заметил, как стал стремиться в это поместье каждый вечер. Даже когда отцвели ухоженные сады и все, кого он знал, умерли. Джек оставался с ним. Джек был бессмертен. Вот она, идеальная пытка для Джека, идеальная ловушка, из которой ему не сбежать. *** Джек с первого дня присматривался к камням в холле. Леди Грей обладала тонким вкусом, но нулевыми познаниями в геммологи. Вывезенные с озёр Дарквуда, они обладали крепкой связью с ним. Джек видел подобные камни в пещерах хоббов. Он не нашел в библиотеке ни одного упоминания о возможностях чёртовых глыб. Но он чувствовал связь между камнями. Если бы ему удалось выявить природу этой связи, он смог бы сбежать, использовать их как простой телепорт. Джек сделал пару глотков и поставил на стол серебряный кубок. Последнее время вино уже его не веселило, он с тоской поглядывал в окно. Распоряжение поставить письменный стол перед узкой бойницей было не самым хорошим решением, просто в какой-то момент ему стало необходимо оглядываться на мир вокруг. В какую бы тюрьму он не попадал, ни разу ему не выделяли такой роскоши как окно. Простое окно. Теперь же он мог видеть слуг во дворе, важных куриц, изредка забредающих в сад при поместье. Иногда он отвлекался и мог часами разглядывать то, что творилось за стенами его темницы, то, чем жили обычные люди. Пленник нервно покачивал ногой под столом, листая старые книги. Ожидание изматывало, время сливалось в одну сплошную линию. Дни шли, расшифровка древних языков давалась с трудом, и Джек всё чаще засматривался на молоденьких служанок за окном. Конечно, он понимал, что гостит здесь до тех пор, пока не надоест Герою. Старался держать себя в руках, не хамить и не язвить своему тюремщику, но одно мешало ему трезво мыслить — почему ему сохранили жизнь? Неужели — то самое хвалёное милосердие? Он же тогда на Арене пощадил Уиспер… Руны, которые он машинально выводил пером на свитке, замерцали. Джек ухмыльнулся и, прихватив бумаги, направился в холл. *** — Объясни мне кое-что, — на плечо ему легла рука в перчатке из грубой кожи, — Во имя Скорма, мне надо бросить тебя в темницу, чтобы ты перестал пытаться сбежать? Джек тяжело вздохнул и обернулся. — А почему бы тебе не перестать гоняться за мной? Если ты не передумал оставлять меня в живых. — Не передумал, — отрезал Герой. И вновь дни в замке потянулись унылой чередой. Джек не оставлял попыток сбежать, Герой с бесконечным терпением возвращал его в Южный Боуерстоун. Пытка Джека продолжалась. — Поделиться наблюдениями? — начал Джек, лишь приоткрылась дверь его покоев. Он всегда чувствовал своего тюремщика, словно неприятный холодок пробегал между лопаток. — Мне даже интересно. Герой застал Джека за чтением. В последние дни он всё чаще проводил время за книгой и вечерний ужин не был исключением. Герой всё чаще имел счастье лицезреть тёмную макушку, невнимательно отвечающую на вопросы и рассеянно тыкающую вилкой в пустую тарелку. Но Джек сразу отложил книгу и теперь стал внимательно его разглядывать так пристально, будто видел впервые. Это немного настораживало. — Предлагаю выпить вина. Герой усмехнулся, поднял руку и легонько щелкнул пальцем в металлической перчатке по маске. Та отозвалась глухим стуком. — По твоей милости еда мне больше не требуется. — Это был твой выбор, — справедливо возразил Джек, — Тогда давай просто пройдёмся в каком-нибудь тихом местечке, я буду наслаждаться вином двухсотлетней выдержки из тайного комода нашей леди, а ты… — Это всё? — Пока нет. Ещё не время раскрывать карты. — Ты любишь меня. — Что?! — запнулся Герой. — Ну, сам посуди, что такое любовь? Тебя влечёт ко мне, мы проводим много времени вместе… — Да пошел ты… — И главное, — продолжил как ни в чём не бывало Джек, — Ты никогда, никогда меня не забудешь. Джек лукаво подмигнул. Наверно это и стало последней каплей. От удара в ушах зазвенело, перед глазами дружелюбным хороводом завертелись сводчатые арки потолка и отблески пламени из камина. На мгновение в голове Джека промелькнула мысль, что теперь даже от просто удара о каменную кладку он может отключиться. Именно это и заставила его сгруппироваться и уйти вниз. Над головой брызнула каменная крошка, там, где секунду назад была его голова, магическая молния оставила опаленный камень с сетью трещин. Умирать из-за своей язвительной натуры ему не хотелось. Герой схватил его за горло и поднял с пола. Спиной Джек проехался по камню и недовольно поморщился. Мир всё ещё плыл перед глазами, глаза всё отказывались сфокусироваться на потрескавшейся маске и ярких голубых глазах. — Ещё одно слово — и ты услышь хруст собственных хрящей. Джек открыл рот и захрипел. Герой сдавливал его шею всё сильнее. Всё что мог делать пленник — это хвататься за его руку, пытаться разжать сильные пальцы. До этого момента Джек и не представлял на сколько тяжело ему будет бороться врукопашную с этой горой мышц. Герой приложил его о стену ещё раз. Перед глазами свет милостиво померк. — Зачем ты так с ним? Лёжа на спине, Джек повернул голову вправо. У изголовья кровати сидела Ивен. Она смотрела в окно, на далёкие звёзды, в камине уютно потрескивали поленья. — О ком ты, любовь моя? Она резко обернулась, взметнулись её роскошные волосы. Ивен смотрела на него с немым укором. — Ты ведь знаешь о ком я, — обижено сказала она, — Ты сам затеял эту игру, и в этом можешь винить только себя. Джек приподнялся на шелковых простынях. Он протянул руку, стремясь ухватить свою Ивен и опрокинуть её на спину, но девушка ловко увернулась и отпрянула. Ивен встала, расправила платье и подошла к окну. — Ты такой ещё ребёнок, Джек. Ты любишь лишь себя. — Ивен! Он вскочил с кровати, гневно смотря в спину девушки. — Я умирал за тебя, я изувечил целый мир… — Джек, — оборвала она его. Её спина была натянута как струна, — Ты всё это делал только ради себя. Ты хотел меня, хотел изменить мир. Это всё были лишь твои желания. Ты шел к своей цели, уничтожая всё вокруг. Она развела руками — Ты ужасный эгоист Джек. Любовь к себе так крепко въелась в твоё сердце. Она разрушила мою жизнь, мои мечты. И наш с тобой Шэдоугард. — Не говори так. — Я мертва, Джек. Ты сам меня разрушил. Теперь я жажду лишь одного. Она обернулась, на секунду Джеку показалось, что она сейчас заплачет. — Отпусти меня Джек. Отпусти меня к нему. Он попытался подойти к ней, обнять, но стоило ему сделать шаг, как расстояние между ними увеличилось. Ещё шаг. Ивен всё ещё была возле окна, но окно теперь оказалось на расстоянии нескольких футов. Ещё шаг. Джек перешёл на бег. Между ним и Ивен оказалась целая пустыня, из мягкого ковра вдруг выросли барханы в три человеческих роста. Тонкая фигурка в зелёном платье была уже на горизонте, ночной пустынный ветерок швырял в глаза пригоршни пыли. У Джека давно уже сбилось дыханье, но он продолжал бежать. Даже когда девушка скрылась за горизонтом, он бежал, он продолжал бы бежать до тех пор, пока не ухватил бы её за руку. Но на востоке разгорался рассвет, сама пустыня породила раскаленный шар ядовито-багрового солнца. Безжалостный свет выжег ему глаза, и они вязкой жижой растеклись между его пальцев. Джек бессильно упал на колени и закричал. Боль жидким свинцом пульсировала в висках. Джек рывком сел на кровати. В камине тлели угли, у изголовья сидел человек. Даже в темноте легко угадывались очертания рослой мужской фигуры. Джек удивлённо отметил, что впервые видит Героя без стальных доспехов, а в простом сюртуке с накидкой, прикрывающей лицо-маску. Джек сел поудобней, на турецкий манер, и утёр со лба холодный пот. Просыпаться, раз за разом, в плену оказалось вполне неплохо. За время, прожитое в особняке Леди, он успел привыкнуть к камину, библиотеке и кровати с высоким пологом. Это был почти дом. Если бы он не был тюрьмой. — Ты бывал когда-нибудь в заточении? — нарушил тишину Герой. — Решил поиграть? — Джек искренне улыбался. — Если тебе угодно, можешь называть это так. — Хорошо… — протянул задумчиво Джек — Да, однажды я попал в плен. И много лет не мог из него вырваться. — Расскажи мне об этом. Джек уже открыл рот чтобы заикнуться о правилах их маленькой игры, но внезапно умолк на полу слове. Что-то странное было с его Героем, и он решил не злить его лишний раз. — Сотню лет назад, — начал он, разглядывая мощную спину — я сплоховал. Меня поймал… мой враг. Он мучил меня, совсем как ты, изводил долгими разговорами… — Тебе неприятно моё общество? Джек удивлённо отметил, что голос собеседника дрогнул. — Нет, торопливо исправился Джек, — Те разговоры были иными. Он потешался надо мной, дразнил… День за днём он приходил и показывал мне моё сокровище, то что я потерял. — Какой-то артефакт? — Нет. Нечто большее… — Ты вырвался? — Конечно. — Что стало с твоим врагом? — Я убил его. И не раз. — А твоё сокровище? Джек сощурил глаза. Он мучительно подбирал слова, но в голову так и не пришло ничего толкового. Поэтому он ответил правду. — Она умерла, пытаясь меня заколоть. В комнате стало тихо. Герой небрежно махнул рукой в сторону догорающего камина, и в нём с новой силой разгорелось пламя. Джек поёжился и, наконец, нерешительно задал единственный волнующий его вопрос. — Почему ты оставил меня в живых? Плечи Героя едва заметно дрогнули, и Джек поборол в себе глупое, смешное желание прижаться к сильной спине. Но тело еще саднило от предыдущей неосторожной выходки. Из мира фантазий его вырвал тихий ответ. — За тем же, зачем и твой прошлый недруг. Джек не сдержал смешок и расслабленно пожал плечами. — Сомневаюсь, — он развёл руками — В те времена всё было другим, одна жизнь сменяла другую, убить меня было бы слишком легко. Да и я не раз мог вернуться из долины смертной тени и отомстить. Безопасней было держать меня рядом. — Ты глуп, Джек, — мужчина в ответ перестал улыбаться и заметно напрягся — Мне кажется, он не убил тебя по другой причине. — И почему же? Герой повернулся к нему. Он смотрел на него изучающе, словно оценивая силы для атаки. — Потому что ты оказался прав. Несмотря на крупное телосложение, герой оказался невероятно ловким. Джек и не заметил, как оказался на лопатках, распластанный под натренированным телом. Водянисто-голубые глаза были полны ненависти. Джек чувствовал себя почти пьяным, мир вокруг слегка плыл, и только холодные глаза оставались центром вселенной. — В чём же я прав? — холодно спросил Джек. Герой поднял руку и с силой сжал маску. Её поверхность начала крошиться и опадали серыми хлопьями, прямо на глазах краска выцветала, золото тускнело. — Как? Джек едва дышал. Ему показалось, что это сон, очередной липкий кошмар. Маска с глухим хрустом сгнившего дерева треснула. Глиняные черепки посыпались на кровать, под удивлённым взглядом Герой небрежно отряхнул руки от пыли. Джек нервно сглотнул и, осторожно протянув руку, дотронулся до шрама на щеке Героя. — Как такое возможно? Герой глухо засмеялся в ответ. — Умирать в привычном смысле не обязательно, — сказал он, почти ласково оглаживая плечи Джека — Что такое смерть? — Когда жизнь подходит к концу? — Именно. Вот и моя закончилась. — Но, — Джек торопливо перебирал в уме все возможные магические уловки — я потратил десятилетия на то, чтобы снять её… — Я тоже, — сказал Герой с широкой улыбкой — Для того чтобы быть сейчас здесь и с тобой что-то во мне должно было умереть. Джек удивлённо вскинул бровь. — Фигурально выражаясь, — пожал плечами мужчина — Ещё можно было найти способ убить маску. Но ты правда думаешь, я раскрою тебе все карты? Тебе — Джеку, королю лжецов. Джек лукаво ему улыбнулся. Он намеревался узнать больше, но стоило открыть рот, когда его оборвал поцелуй. И в словах больше не было надобности. Воздух мгновенно раскалился, они торопливо целовались, будто их время уже истекало. Герой хватался за него, будто бы Джек собирался выскользнуть из его рук и сбежать. Но он лишь неуверенно отвечал на жалящие поцелуи. — За годы растерял сноровку? — язвительно спросил Герой. Джек обидчиво отстранился, но в его положении ему это давалось с трудом. — Зато у тебя, наверняка, было полно опыта. Герой удивлённо подметил нотку ревности. С довольной улыбкой он стащил с Джека домашние ситцевые штаны. — Ты был когда-нибудь с мужчиной? — Да, — Герой готов был поклясться, что Джек покраснел. — С тем врагом, который тебя пленил? — Да, — после короткого молчания ответил Джек. Герой наклонился ниже и со злостью сомкнул челюсти на смуглой шее. Обветренная кожа с солоноватым привкусом пота… Он зло целовал, кусал губы, ловил каждый стон, каждое жалобное всхлипывание Джека. А последний страстно желал вывернуться из крепкой хватки и врезать, но оказаться во власти кого-то, кто действительно был сильнее, оказалось так упоительно и сладко. Поэтому молчал и подчинялся, изредка облизывая сухие губы. — Ты удивительный, — шептал ему Герой, спускаясь ниже — Как можно быть настолько… притягательным? Джек глухо застонал и выгнулся дугой, когда горячий рот захватил его член. А он уже почти позабыл как, будучи человеком, наслаждался не только вином и едой. Герой ласкал его, подчинял себе, Джек и представить не мог, что язык бывалого воина окажется таким проворным. Устроившись между широко разведёнными бёдрами, мужчина умело заглатывал член, позволяя ему проскользнуть глубже в горло. Джек удивлённо распахнул глаза и откинул голову на подушки, сдаваясь. А мальчик-то оказался искушенным любовником. В окно ярко светило солнце. Камердинер во дворе громко раздавал распоряжения вяло копошащейся прислуге. Где-то кудахтали куры и смеялись дети. Джек поднялся с постели, поднял с пола простую рубаху и правый ботинок. Некоторое время он торопливо разыскивал второй, пока не сообразил заглянуть под кровать. Собственные штаны он так и не нашел. Герой тревожно всхрапнул и заворчал сквозь сон. Джек замер на минуту. Штаны так и остались ненайденными. Он ругнулся про себя. Герой проснулся за полдень от настойчивого стука в дверь. Неторопливо зевнул, размял затёкшее плечо. Постель рядом была пуста. — Господин? — видимо его не первый раз позвал робкий голос из-за двери. — Да, зайди, — он мельком взглянул на худенькую служанку в дверном проёме — Куда смылся этот проныра? Герой кивнул на пустую половину кровати. — Простите Господин, но, — она неловко замялась, комкая передник, — Мы нигде не можем найти Господина Джека. — Ублюдок! Герой откинул одеяло и бросился одеваться, под смущенным взглядом служанки. — Сбежал! — гневно восклицал он — Тварь... Служанка покраснела и прыснула в кулак. Герой гневно обернулся, прикрикнув на неё. — Куда подевались эти чертовы штаны?! Не стой в дверях, помогай! *** Джек сидел у развилки, в тени дуба, поигрывая кинжалом с опаловой рукояткой. Он тихо напевал песенку о славном герое, когда на горизонте, наконец, замаячили высокие шляпы с яркими перьями. Он поднялся, поправил кольчужные штаны, которые были ему явно велики и пошел им на встречу. Джек ловко перебрасывал кинжал из руки в руку, довольно улыбаясь. Жизнь полна приключений, а сидеть на месте был не его стиль. А когда придёт время, он просто позволит голубоглазому Герою себя поймать.