Любовь на камеру и в жизни

Сцена не получалась. Режиссер недовольно хмурился, в раздражении качал головой, орал: "Стоп!", срывался с места и бежал к актерам, в который раз пытаясь вдолбить в их головы, чем именно он недоволен. - В чем дело, парни? - размахивая руками, не говорил, а шипел он. - Что с вами такое? Плохо спали? Погода не нравится? Завтрак не такой подали? Вы ж не играете, вы мучаете друг друга! Особенно ты, Ватанабе-сан! - в минуты досады Коджи-сенсей всегда начинал говорить формально. - Что ты делаешь со своим партнером, скажи на милость? Измял его, изжевал и свернул в трубочку, разве так поступает влюбленный с предметом своей нежной страсти??? - Я в порядке, Коджи-сенсей, - робко пискнул Мао, нервно прикрываясь рукой от яркого света, - со мной все хорошо... - А ты вообще молчи, Хамао-сан! - повысил голос режиссер. - Как ты на него смотришь? Какие гримасы корчишь?! Разве поверят зрители в вашу любовь, черт побери! Нет, нет и еще раз нет! Вы не влюбленные, вы мученики, которые только и ждут, чтобы поскорее вылезти из кадра и сбежать куда-нибудь подальше. Объясняю еще раз, персонально тебе, Ватанабе-сан, слушай и запоминай, я дам тебе время проникнуться этой важнейшей для всего фильма сценой, потому что сегодня я уже исчерпал квоту своего терпения, и съемка переносится на завтра! Оба парня напряженно застыли, в десятый раз слушая подробнейший инструктаж "от Коджи-сенсея", синхронно кивали, порой растерянно взглядывая друг на друга, Мао дергал голыми плечами, словно от холода, хотя в комнате было скорее жарко, часто моргал ресницами и облизывал пересохшие от волнения губы. - Все! На сегодня свободны! - закончил свою речь Коджи-сенсей. - Завтра чтоб отыграли мне сцену без сучка, без задоринки! А ты, разлюбезный мой "Гиичи", - добавил он в голос толику ехидства, - если по каким-то неведомым мне причинам вдруг разучился нормально целовать парня, закрой глаза и вообрази на его месте самую жаркую из своих подружек, и тогда все пройдет гладко! Идите - и проникнитесь, наконец, сладким моментом отношений ваших героев! Гии любит Такуми, Такуми любит Гии, им безумно хорошо вдвоем, и они просто тают от нежности друг к другу! Покажите мне завтра вашу любовь, до сих пор я не видел ее! *** Ксо, ну почему не идет сцена? Прежде все получалось, а теперь вот никак, что же могло измениться?.. "Представь подружку"... Хм, легче сказать, чем сделать. С началом съемок фильмов о Такуми Дай ни с кем не встречался, и его совсем не тянуло на девушек. Странно, почему раньше не приходило в голову, ведь и правда интерес к женскому полу куда-то улетучился?... Ватанабе расслабился, прикрыл глаза и попытался все же представить себе не кого-то конкретного, а просто женщину, с красивой грудью и тонкой талией, ну к примеру, как у Кейко-тян, с которой он провел несколько ночей, как раз накануне начала этого проекта. Милая девочка, страстная и нежная, но почему он не помнит ни лица ее, ни фигуры? Вместо женского тела увидел изящного Хамао, его невероятно красивую шею и хрупкие ключицы, к которым совсем недавно прикасался губами... мотнул головой, прогоняя видение, но оно не уходило, а фантазия шла дальше, как раз начинаясь с того места, когда режиссер кричал: "Стоп!", и он раздевал Мао полностью, загораясь страстью при виде плавного изгиба бедер и длинных стройных ног, между которых... Идиот, что за развратные мысли, он совсем повернулся на почве этой гей-темы, раз представил Мао в эротических видениях? К доктору надо, голову лечить! И как эта дребедень поможет ему правильно отыграть сцену, скажите на милость? - Что, Дай-чан, представил красотку? - царапнул по нервам вкрадчивый голос Бабы Ремы. Вот же зараза проницательная, только его не хватало сейчас для полного "счастья". - Или прелести Мао-куна покоя не дают? - А? - У тебя на лице все написано, да кстати, и у Хамао тоже, - хмыкнул Рема. - Знаешь, почему не идет сцена? Вы оба боитесь своих настоящих чувств, потому и играть не можете. Доходит до тебя, нет? Вам надо реально переспать, тогда страх уйдет и все получится! - Ты сам-то понял, что сейчас сказал, извращенец? - с тихой угрозой в голосе прошипел Дай. - Схлопотать хочешь? - Правда глаза колет, Дай? - рассмеялся Рема. - Подумай немного, и согласишься со мной. Да и чего плохого в однополой любви, тем более, если обе стороны не против? Вдруг понравится так, что за уши не оттащишь? Кстати, скажу по секрету... - он заговорщицки подмигнул и понизил голос, - на днях видел у Мао подозрительный тюбик, к чему бы это, а? Как думаешь? - Брысь отсюда, искуситель! - отмахнулся от парня Дай, но где-то в душе понимал, что тот прав. Он действительно боялся постельных сцен именно по причине незаконченности, воспринимая резкий голос Кеджи-сенсея "Стоп! Снято!" как досаднейшую помеху к желанному продолжению... *** "Завтра новый виток мучительной пытки", - с тоской думал Мао, бесцельно валяясь на постели в их общей с Даем комнате. Раньше тоже было непросто, но хоть длилось это недолго. Не успевал он начать задыхаться от прикосновений "Гии", как сцена бывала отснята, и все, что оставалось, - благополучно улизнуть в какой-нибудь тихий уголок, где можно было перевести дух и унять бешеный стук сердца. Теперь же... Он тщетно гнал от себя свежие воспоминания, но они не уходили, ярким пламенем полыхая в мыслях. Да и как им уйти, если и тело еще не успокоилось, мелко подрагивая внутри от пережитого возбуждения. Так это еще при том, что он успел снять его известным самолечением, вот только легче от того не стало, ноги ослабели, и вяжущая боль не отпускала низ живота, напоминая о ненормальном греховном желании... Наедине с собой Мао давно уже был честен. Он хочет дойти с Даем до конца, это шокирующая его самого правда, и ничего с ней не поделаешь. Он запал на своего старшего партнера, сошел с ума, сдвинулся крышей... ну и как там еще говорят про такие вот безнадежные случаи? С ним все ясно, но что творится в последние дни с Даем? Он всегда был собран и спокоен, знал, как вести себя перед камерой, как направить ответные действия партнера так, чтобы сцена получилась с первого, максимум со второго раза, реж был доволен, и съемочная группа не мучилась бесконечной пересъемкой дублей. Но что же теперь? Неужели и Дайтик тоже...???? Нет, быть не может! У него куча поклонниц, он веселый, общительный парень, да и красавчик к тому же. Зачем ему тощий костлявый подросток, вроде него, Мао? Кто может запасть на такие сомнительные прелести? Скрип двери отвлек от раздумий, Мао открыл глаза и увидел Дая. Выглядел тот несколько странно, глаза горели безумным огнем и щеки раскраснелись от непонятного волнения. Он быстро подбежал к постели и сел рядом. До Мао донеслось его прерывистое частое дыхание. - Дай-тян, ты в порядке? - приподнимаясь на локтях, спросил Кеске. - Нет, не в порядке, - Дай резко подался вперед, схватил парня в охапку и впился в его губы глубоким поцелуем, - оттолкни меня, Мао, образумь, обругай... Можешь оплеуху отвесить, я не против. Пожалуйста, Мао, оттолкни, накричи, потому что я совсем свихнулся, - шептал он между поцелуями, не отпуская его ни на секунду, - ударь со всей силы, слышишь, чтобы мозги встали на место... - Я не могу, Дай... - опускаясь на подушки и увлекая за собой Дая, таким же сумасшедшим шепотом ответил Мао, - не могу, Дай, у меня нет на это сил... Я только что думал о тебе... Дай, что ты делаешь? Даиии... - Хочу тебя, глупый... всего, понимаешь? Если не оттолкнешь, за себя не ручаюсь... - Я тоже... хочу... - приподнимая бедра, он позволил ему пойти дальше. - Не искушай меня, Мао, - киношная фраза завела их еще больше, - ты знаешь, пути назад не будет. Не пожалеешь, медвежонок? - Не пожалею... - преданно глядя в шальные от желания глаза Ватанабе, прошептал парень, - не пожалею, ни разу... - он дотянулся рукой до тумбочки , выудил тюбик с каким-то кремом и вложил в ладонь любимого. - Я пробовал, Дай, все получается... - зажмурившись от смущения, сбивчиво пробормотал он, - и совсем не больно... Дальше было сплошное безумие. Жаркие поцелуи, стоны и всхлипы, - они катались по узкой постели, то Мао оказывался сверху, то Дай, влажные тела терлись друг о друга, заводя еще больше и без того уже сильно возбужденных любовников... скользкие пальцы внутри и мгновенная боль, которую тут же затопило блаженство, накрыло с головой и понесло на стремительной жаркой волне на вершину экстаза. Слов не осталось, - ахи и вздохи, имена на изломах стонов и сумасшедшая разрядка, потрясшая их до основания так сильно, что они долго еще лежали, медленно приходя в себя, не в силах разжать руки и выпустить из объятий друг друга, потому что чувствовать, осязать и касаться было сейчас так же необходимо, как и дышать... *** - Вот, совершенно другое дело! - довольно смеялся на следующий день Коджи-сенсей. - Ведь можете же, когда соберетесь! Отличная работа, парни, прекрасная сцена! Давно надо было взгреть вас по первое число, чтоб не халтурили на съемках! - Продолжим, медвежонок? В другом месте, без камер и свидетелей? - жарко шепнул Дай Мао, когда режиссер отошел достаточно далеко, и можно было не опасаться, что он услышит. - Надеюсь, не против?..