***
1980 год. - Ради тебя я готов на все, только поверь, - мужчина стоял на пороге квартире, умоляюще соединив руки, готовый в любой момент упасть на колени. - Мне очень жаль, - белокурая женщина, с глазами похожими на на небо во время грозы, лишь молнии сменились на смягчающие их капли дождя, безуспешно пыталась затворить дверь. - Я не могу и ты это знаешь. - она вытащила палочку и направила её на грудь мага. - Волан-де-Морт не оценит твоего преклонения передо мной, как не оценила его и я. Ты гнусный, лживый, - волшебница приоткрыла рот, но не найдя нужного слова, промолчала. - Я постараюсь. Я изменюсь, - едва слышно прошептал он. - Убирайся. Не то разбудишь... - женщина неловко прервала себя, понимая, что чуть не сказала лишнего. И, оставив растерявшегося мужчину в одиночестве, она захлопнула дверь, прошептав "Алохомора". - Доркас, пожалуйста...***
1981 год. В гостинной Малфой-Мэнора раздавался смех и гость, недавно прибывший в поместье, решил поинтересоваться у хозяев о причине такого приподнятого настроения: - Ах, это, - Люциус махнул рукой, - ряды орденцев пустеют. Очередная победа, девчонка смела думать, что сможет противостоять самому Темному Лорду. - Малфой бросил мужчине "Ежедневный пророк". Первая полоса. Её фотография. Глаза распахнуты, но безжизненны, две простые стекляшки. "Целительница Больницы Св. Мунго была найдена мертвой в своей собственной квартире" Я ведь просил тебя, молил, вот к чему привела твоя упертость - проносится у Пожирателя в голове, когда он, придав лицу безмятежное выражение, играя на публику, отбросил газету в сторону и с усмешкой пробормотал: - А ведь так будет со всеми. О Доркас, моя Доркас.