***
В баре мы просидели около пары часов. Сначала мы молча медленно потягивали пиво из больших бокалов, а потом уже во всю разговаривали обо всем, что только приходило в голову. О той сцене, произошедшей в студии, не упоминал ни он, ни я. Я не хотел вспоминать, а он, видимо, желал того же самого. Если бы я был в состоянии спокойно размышлять, мне была бы приятна эта забота, которую Таканори редко проявлял даже по отношению к друзьям... но сейчас я воспринимал ее как должное. Алкоголь и бессмысленные, но в данный момент такие необходимые разговоры действовали, как обезболивающее. Или антидепрессант. Настроение постепенно поднималось, а ненужные мысли сами улетучивались из головы. Боль же, которая до этого разрывала грудную клетку, стихла, но не исчезла... Просто уменьшилась или же стала незаметна. И было ощущение, словно ее заперли где-то внутри меня, не давая ей именно сейчас меня доставать. Но я был уверен, что она вернется. - Черт, мои ключи от квартиры остались в студии, - недовольно произнес Така. Видимо, он вспомнил, что сумки-то с собой не захватил. Я же всегда носил ключи в кармане джинс, чтобы нигде те не посеять. Ведь в молодости это была моя вечная проблема. Я постоянно неизвестно где забывал сумки, а вместе с ними и важные вещи. - Ну, все, придется тебе сегодня ночевать на улице, - пьяно захихикал я. - Эээй! – возмущенно воскликнул он, чуть не перевернув столик, когда подскочил на ноги. – Сейчас ты должен был, как верный друг, предложить остаться у себя, чтобы мое божественное горло не простудилось! - Хаха, хорошо, оставайся сегодня у меня. - Я продолжал смеяться над ним, потому что выглядел он довольно-таки забавно. - А теперь это выглядит, будто ты делаешь мне одолжение! - снова возмутился Таканори. Он обиженно скривил губы и чуть не завалился на стол, а я только сильнее над ним засмеялся. Таканори, скорее всего, и не догадывается, что, когда он напьется, его поведение резко меняется, и он становится "мягким". В такие моменты, словно ледяная скорлупа, которая защищает его как кокон, тает, позволяя остальным приблизиться к нему. - Значит, мне все же оставить тебя здесь? - стараясь больше не смеяться, спросил я. - Нет, это значит, что ты должен тонко и тактично предложить мне остаться у тебя, - рявкнул Така, выразительно глянув на меня. Он уселся обратно на диванчик и сложил руки на груди. Я решил с ним не спорить и просто спросил, продолжая сдерживать смех: - Не соизволите ли сегодня остаться у меня переночевать, о великий вокалист группы, в которой я тоже состою? - Так и быть, - словно нехотя, протянул он. На его лице появилась довольная улыбка, и он заказал еще одну бутылку виски. Несмотря на то, что одну мы уже выпили. Я только покачал головой, понимая, что все-таки напиваться с Такой это не самая лучшая идея. Он то, в отличие от меня, чересчур устойчив к алкоголю и не рискует отключиться прямо за столиком.***
Донеся меня до кровати, Таканори облегченно выдохнул и прогнулся в спине. - Да уж, каким бы легким ты не выглядел, ты ужасно тяжелый, - ворчливо выдохнул он, присаживаясь на край кровати. Я же только рассмеялся и растянулся на мягкой кровати, утыкаясь взглядом в потолок. Висевшая люстра создавала причудливые круги яркого белого цвета, от которых по комнате рассеивался свет, освещая уже все помещение. Почему-то сейчас это казалось таким волшебным. Хотелось бы, чтобы этот свет рассеял тьму в моей душе. - Эй, ты чего увидел там такого интересного? - подал голос Таканори, привлекая мое внимание. Он явно был не доволен, что я увлечен потолком больше, чем им. В отличие от меня, пьяным он совсем не выглядел. Это было, конечно, не так. Он выпил намного больше меня. Но таинственным образом уровень его трезвости все равно был явно намного выше моего. - У тебя есть запасное одеяло или что-то похожее? Сейчас моя голова не слишком хорошо соображала, и я с трудом смог понять, чего от меня хотел Така. - В коридоре в шкафу... на верхней полке, - медленно пробормотал я, вспоминая. Знал же, что с ним я не вижу момента, когда допустимый рубеж алкоголя в моей крови заканчивается. Хорошо, что я еще не отрубился прямо там в баре. Он бы тогда меня точно не донес до дома, и остались бы мы там до закрытия. А потом пришлось бы ночевать на улице. Я перевел взгляд на Таканори: он молчаливо сидел, погруженный в свои мысли. Под градусом это было ему не свойственно. Обычно в таком состоянии он не замолкает и болтает обо всем, о чем только можно и нельзя. Как будто почувствовав, что я на него смотрю, он взглянул на меня и улыбнулся уголками губ. - Пожалуйста, обещай мне, что больше не будешь из-за него грустить, - произнес он. Мое настроение резко ухудшилось, как только я понял, кого имеет в виду Таканори. Я вспомнил о Юу. Как и о том, что произошло сегодня в студии. Дыханье резко перехватило, и я судорожно сглотнул. «Койю, пожалуйста, прекрати», - его слова вновь пронеслись в голове, причиняя боль. Его взгляд до сих пор был у меня перед глазами... - Я не могу, - еле слышно выдохнул я. А что я еще мог ответить? Я действительно не мог обещать этого. Одно только воспоминание о нем причиняет жгучую боль, что же будет если я его увижу вновь? «Боже... а смогу ли я играть в группе?» Таканори с печальным выражением лица покачал головой и, протянув руку, осторожно погладил меня по щеке. По его глазам было видно, что он сочувствует мне. Я был безгранично благодарен ему за то, что он не отвернулся от меня, хотя и узнал о моей неправильной ориентации... Неожиданно он склонился надо мной и заглянул мне в глаза. Я не успел удивиться, пока он лишь на мгновение легонько коснулся моих губ... Така резко выпрямился и закрыл глаза. Он не двигался с места, а я в шоке смотрел на него, не веря в произошедшее. Таканори всегда был слишком проницательным. И теперь у меня возникли подозрения, что он давно знал о моей ориентации. - Така? - Я сохраню это в секрете, Койю. Я не понял, что именно он имел ввиду: этот еле заметный поцелуй или то, что я не смогу не грустить из-за Юу. Таканори открыл глаза и весело глянул на меня. Словно только что ничего и не произошло. Щелкнув меня по лбу, он сказал: - Спи давай, пьяница. - Кто бы говорил, - пробурчал я, находясь в легком недоумении от такой резкой перемены. Встав с кровати, Таканори направился к выходу из комнаты, но на пороге обернулся и произнес: - Я, если что, посплю на диване, так что по утру не сядь на меня. Он рассмеялся над своими словами, а потом тихонько притворил за собой дверь, не забыв перед этим выключить свет в комнате. Теперь я уже не мог рассматривать потолок, потому что все вокруг погрузилось во тьму.