Всё было совсем не так

       Гай освободил меня от выросшей фигни на спине, и мне сразу стало легко и свободно. Очухавшийся пятихвостый, сделав по нашему полю боя кружок, снова поскакал к нам, но на этот раз его целью уже был Тоби. Ну да, никому не нравится, когда тобой управляют. А в полной боевой трансформации биджуу джинчуурики намного сильнее. Тоби остановил его, призвав какие-то цепи чакры, обхватившие шею рогатого коня. Нечто похожее делала мама, когда я боролся с Курамой. — Больно… — услышал я ментальный голос пятихвостого. — Как я мог позволить этому ублюдку схватить меня?! Гьюки шарахнул тентаклей по Тоби, но тот просто подпрыгнул и прошёл сквозь неё, попутно высасывая чакру из захваченного джинчуурики. Пятихвостый обратно вернулся в режим демонического покрова и стал размером с человека. — Ты же слышал его? — по ментальной связи спросил меня Гьюки. — У хвостатых зверей тоже есть чувства… — Что ты хочешь, Гьюки? Шиноби всегда обращались с нами, как со своими домашними зверушками, — вмешался в разговор Курама. — Пожалуй, только вы с Би и Наруто отличаетесь от всех остальных. — Наруто, мы нападаем, не расслабляйся, — сказал Какаши, заметив, что я несколько отвлёкся от боя, прислушиваясь к разговору хвостатых. — Да! — я сосредоточился. Гай активизировал свою технику врат и рванул вперёд, Какаши вооружился сгустком молнии чидори и поспешил за своим «вечным соперником», они взяли на себя двоих, а четверо оставшихся джинчурики в демонических покровах побежали на меня с Гьюки, который уже поднялся. Похоже, что наша довольно слаженная командная работа не понравилась Тоби, который стоял и наблюдал за боем в отдалении, и двое подконтрольных ему хвостатых трансформировались в истинную форму. Шестихвостый Слизень — биджуу Утакаты и четырёххвостый Обезьян, в которого превратился тот лавоплюющий краснобородый старик. В глазах хвостатых горели шаринганы, что указывало на подавление их воли. Ну и этому, естественно, помогал чакроприёмник Нагато, потому что даже носителю крутого шарингана не удержать двоих биджуу под контролем достаточно долго, особенно если их желания противоречат твоим приказам. От нападения Слизня мы отбились, но пришедший на помощь Обезьян кинулся на нас и, схватив Гьюки за щупальцу, ловко стряхнул меня в свою глотку. Хотя так даже удобнее выковырять из него чакроприёмник. От судьбы, видать, не уйдёшь: вечно меня глотают то змеи, то обезьяны… Так, не время предаваться печальным воспоминаниям... Странно. Я уже во внутреннем мире Роуши, неожиданно «вспомнилось» имя старика. — Теперь ты пришёл за моей силой? — хрипло спросил меня Сон Гоку, и это имя я без напряга «вспомнил». Интересно, это из-за того, что я во внутреннем мире и просто получаю информацию от него? Или я знал его раньше? Даже не знаю… Конечно, по сравнению с тем, что сотворил у меня Саске со всеми этими травками, пещерами, речками, кроликами и бабочками, тут совсем неуютно. И в первую очередь четырёххвостому, который сидел в луже распятым возле огромной стены, прикованный к ней цепями чакры за все конечности и хвосты. Ну и огромное чёрное остриё в области сердца, как без него. Я такое же имел сомнительное удовольствие чувствовать, когда с Нагато «перетирал» про мир и войну, так что прекрасно знаю, как это охрененно больно. — Ты смог проникнуть сюда, несносный мальчишка! — с нотками безумия завопил Обезьян. Ну… если учесть, что его ещё поймали Итачи с тем синекожим напарником, Кисаме, вроде бы, то за столько времени этой боли впору свихнуться. — Эм… Четырёххвостый, — начал я, но он меня перебил: — Не называй меня так, у меня есть имя! Я Прекрасный Король Обезьян Из Пещер Сурэн! Мудрый Король Обезьян, которого наградил титулом «Сон», сам мудрец Шести Стезей! Великая Обезьяна, Которую Благословили Небеса — Сон Гоку! — Хм, — еле сдерживая улыбку, я всё-таки не утерпел и подколол его: — И что из вышеперечисленного твоё имя? — Сон Гоку! — повторил он. — Вы, людишки, такие тупые, не можете даже имя запомнить. Я не хочу давать свою силу такому тупице. — Извини, конечно, но… — я был снова перебит: — Я впервые встречаю кого-то, кто извиняется перед хвостатым… — задумчиво сказал Сон Гоку. — Пожалуй, ты самый достойный из всех, кто приходил за моей силой. Обычно людям вообще не интересны наши имена, в нас видят только источник силы… — Думаю, я понимаю тебя, Сон Гоку, — улыбнулся я. — Во мне тоже многие видели лишь джинчуурики, оружие для деревни, демона, запечатанного во мне, но у меня тоже есть имя. Меня зовут Наруто, и это имя — память о моих родителях. — Значит, ты джинчуурики? — Сон Гоку пристально посмотрел на мой живот. — Вот, значит, как ты смог попасть сюда… — Да, я джинчуурики, ты, наверное, знаешь Кураму? Он мой друг. — Друг? — дико расхохотался Обезьян. — Чтобы этот придурок Курама с кем-то подружился! Да ни в жизнь не поверю! — Захлопни пасть, Сон Гоку, — недовольно рыкнул Курама внутри меня, но, кажется, тот услышал его и озадаченно посмотрел мне в глаза. — Так это правда? — Да. Вот почему я не проиграю тому, кому безразлично своё имя. Тому, кто использует биджуу, как оружие. Вот почему я хочу помочь и тебе! Я освобожу тебя от этих цепей. Обезьян напрягся и хмыкнул. — Я из принципа не доверяю джинчуурики, особенно таким дуракам вроде тебя, которые говорят, что подружились со своими хвостатыми. Другими словами, не думай, что если освободишь меня, то я стану твоим союзником. И не забывай, что я проглотил тебя. Да, хоть предупредил, уже хорошо. — Не волнуйся, я знаю, что делать, — кивнул я. — Где у тебя находится чакроприёмник? Где-то в области сердца, да? — Он в шее. После трансформации он сдвигается к шее. Через статую Гедо Мазо и этот стержень Мадара пускает эти цепи, контролирующие нас. Давай быстрее, — прислушавшись к чему-то, рыкнув, поторопил Король Обезьян. — Этот ублюдок Учиха узнал, где ты, и пытается запечатать нас в свою грёбаную статую! Видимо, Тоби всё-таки проехал биджуу по ушам, что он «тот самый» Учиха Мадара, но времени что-то объяснять не было. В то же мгновение я очнулся где-то… где-то… в горле Сон Гоку и быстро выбрался в его рот со сжатыми зубами. Золотой Покров я использовать не мог, что-то (и, скорее всего, это был злосчастный чакроприёмник, либо это статуя, либо ещё какая-то невиданная хрень) подавляло чакру биджуу, поэтому я недолго раздумывал: — Массовое теневое клонирование! Очень действенно, кстати, змею вот разрывает, как грелку, а Сон Гоку просто «блеванул» тысячей моих клонов. Н-да, наверное, смотрелось эпично, судя по вытянутой морде Гьюки, который держал щупальцами Обезьяна и перетягивал его от Тоби, который в свою очередь цепями чакры тянул черырёххвостого к себе. Смешались в кучу: хвосты, тентакли, клоны… Я активировал Золотой Покров и запрыгнул на Сон Гоку. Чакроприёмник затерялся в его длинных красно-рыжих волосах, но я разглядел его по той цепи, которой сдерживал черырёххвостого Тоби. До стержня я добрался, вот только и Тоби не собирался отдавать мне преимущество, поэтому меня тут же оплели те цепи и начали активно вытягивать мою чакру. Хорошо, что я предусмотрел и это, и мой клон, который в режиме сэннина остался в теле Сон Гоку и продвинулся в горло, вытолкнул с помощью жабьего кулака стержень изнутри. Вдвоём мы не без труда, но всё же выдернули этот чёртов чакроприёмник. Тоби, увидев это, мгновенно призвал свою жуткую статую Гедо Мазо, выращенный сосуд для Десятихвостого, и втянул туда Сон Гоку, гад. Потом на меня за короткий миг навалилась информация от моего клона о его путешествии во внутренностях Короля Обезьян и то, что он успел поговорить с Сон Гоку во внутреннем мире до того, как Тоби запечатал обратно в статую. Правда, о чём они там говорили, понять не вышло, слишком быстро получилось, или это помехи от запечатывания, не знаю. Понял только, что чакроприёмники — лишь временная связь для тел мёртвых джинчуурики, а так вся чакра хвостатых запечатана в статуе, поэтому и получается у Тоби быстро и легко доставать и запечатывать их. — Ты быстро выдохся, — заметил мою усталость наш «Безымянный Антагонист». — А ведь справился только с одним биджуу. Но я заберу у тебя твоего девятихвостого, со всеми тебе не справиться. Ещё бы злодейски рассмеялся, и всё — финиш. Чёрт! Он заставил всех биджуу принять истинную форму. Неприятно признавать, но он прав, пора подключать Кураму, а то я попросил его поберечь силы для меня, знал, что всё так и будет. Пятеро полностью трансформированных хвостатых взревели, сверкая шаринганами в глазах. Сильный, сволочь, или он может пользоваться силой статуи и, запечатав Сон Гоку, смог увеличить свой резерв? Кто знает… Я снова оказался во внутреннем мире. Но на этот раз уже в своём. Зелень, травка… как разительно отличается всё это от того, что происходит снаружи. — Смешай свою чакру с моей. Пора, — Курама протянул свой кулак. Мы синхронизировали нашу чакру. Страшновато, моя первая трансформация, но я отмёл в сторону глупые страхи, потом как-нибудь побоюсь. Сейчас есть более важные дела. Битва всей моей жизни в самом разгаре, и я не проиграю! — Наруто! Биджуу делают бомбы хвостатых! — вытащил меня голос Гьюки. — Вижу! Чувствую, что мой Золотой Покров изменился. Словно миг, шаг — и я буду лисом, этакое пограничное состояние трансформации. Невероятное чувство единения! Даже не знаю, как можно описать это чувство. Восторг? Счастье? Целостность? Я отбил бомбы, летящие в Какаши, Гая и Гьюки, ещё больше расширив наше поле боя. Ещё шаг, и я уже внутри Золотого Лиса. Сенсея и его друга я захватил внутрь нашей объединённой с Курамой чакры. Борьба монстров только для монстров, простым шиноби, даже таким сильным, делать в ней нечего, тем более, что их чакра была на исходе. Но своё дело они сделали и дали нам время. Я создал клона, который начал напитывать себя природной энергией и вошёл в режим сэннина. Был нужен отдельный сенсор, так как сам я был занят объединением. — Наруто, надо сделать всё быстро. Это наша первая трансформация. Будет сложно её поддерживать дольше пяти минут, — напомнил Курама. — Мы успеем, — заверил его я, прыгая на семихвостого, превратившегося в здорового жука с семью крыльями, кажется, биджуу Мальвины. Тут же подскочил Слизень, биджуу Утакаты и трёххвостая Черепаха. Двухвостая Кошка, подружка Би, тоже попыталась запрыгнуть на нас, за что получила по сопатке, обиженно мякнув. Пятихвостый рогатый конь напал на Гьюки и тоже схлопотал. Мой клон сообщил, что нашёл все чакроприёмники. Отпрыгнув от нас, пятеро хвостатых начали творить общую бомбу. Мы с Курамой тоже зафигачили свою бомбу и шарахнули на общую, прицеливаясь немного ниже, чтобы обе ушли вверх. Так и вышло. Над нами разошлось страшно-красивое зарево. Пока пятеро биджуу во главе с Тоби соображали и заглядывались на разлив огромного количества чакры, я сделал пятерых клонов в Золотом Покрове, и мы с лисом захватили в наши «рукохвосты» всех биджуу за шеи. Внутри них уже были мои клоны, скоординированные клоном в режиме сэннина, которые схватили контролирующие стержни. Нравятся мне клоны, ничего объяснять не надо. Всё случилось за какую-то долю секунды. Мы резко и дружно дёрнули чакроприёмники из всех хвостатых и… Да блин! Я снова неожиданно и где-то во внутреннем мире. Снова не в моём. Просто пол и темнота без стен. И вокруг таким рядком все пять биджуу. А на них, еле заметные при таких габаритах хвостатых, сидят люди. — Мы ждали тебя, — сказала с двухвостой Кошки та девчонка из Облака. — Ты проделал весь этот путь, как и говорил четырёххвостый. — Но это другое место, — громыхнул за мной голос, и, оглянувшись, я увидел Кураму, сидящего за моей спиной, ещё секунду назад его не было. Что-то этого я снова не помню, было такое или не было в моих прошлых жизнях? Наверное, точно, воспоминания о том, что я делал во внутреннем мире и с кем встречался, то ли стираются, то ли не запоминаются во время перерождения. Есть у меня такая теория, которая в последнее время находит всё больше подтверждений. Ведь я помнил, что подружился с Курамой, помнил его имя, что мы объединялись, а вот как именно подружился — не помнил, просто была в этом глубокая убеждённость. И встреча с родителями, и вот с этими биджуу теперь. — Теперь, когда мы все вместе, — прервал мои размышления Курама, — ты способен попасть на более высокий, психический уровень хвостатых зверей. Смотри, джинчуурики тоже здесь. Кроме того, четырёххвостый был связан цепями чакры… — Эм… Я не совсем понимаю, — смущённо признался я своему рыжему другу и остальным биджуу. — Вы все здесь, и на вас нет цепей… — Этот урод в маске не сможет проникнуть сюда, — фыркнул мой друг. — Я благодарю тебя от имени всех джинчуурики и биджуу, — взял слово зеленоволосый паренёк, сидящий на трёххвостой Черепахе, это он использовал ту странную водяную зеркальную технику в самом начале схватки. — Я очень хотел с тобой встретиться, Узумаки Наруто… — Мы собрались здесь по просьбе четырёххвостого, — сказал Утаката. — И обещали передать тебе кое-что… — Оу, рад, что тут собралась такая дружная компания, — я засмеялся и потёр шею. Какие они, блин, все серьёзные. Не по себе немного. К тому же идёт битва, и я волнуюсь за оставленных друзей. Хорошо, хоть Гьюки здесь нет, а то сидим такие «в отключке», болтаем, пока нас там в Гедо Мазо запечатывают. Надеюсь, тут время, как и у меня в моём внутреннем мире, намного быстрей течёт… — …Это всё благодаря тебе, Наруто… — сказал кто-то. Я, задумавшись, моргнул, сосредотачиваясь на разговоре. В любом случае надо быстрее выяснить, что им всем надо, или как я могу им помочь, и возвращаться к бою. — Мы хотим тебе помочь, Наруто-кун, — оскалив здоровые зубы, сказала двухвостая Кошка. Кстати, в отличие от остальных биджуу, вполне таких «реальных», ну, в смысле, пушистых, панцирных, кожаных, Кошка была словно вся из чакры. Голубой чакры с какими-то фигнюльками-рисунками, как в абстракциях Сая, которые словно удерживали эту чакру в подобной форме. Она опять упомянула Сон Гоку и наконец представилась: — Меня зовут Мататаби. — Меня зовут Нии Югито, — с головы Мататаби сообщила своё имя та девчонка из Облака, её джинчуурики. — Моё имя Исобу, — довольно высоким голосом сказала Черепаха. — Я Ягура, бывший Четвёртый Мидзукаге, — кивнул мне зеленоволосый паренёк. — Я Кокуоу, — прохрипел пятихвостый рогатый конь, его джинчурики тоже отличался глубоким басом. — Меня зовут Хан. Слизень меня поразил наоборот тонким, каким-то совсем детским голоском: — А я Сайкен. — Ты меня знаешь, — слегка улыбнулся Утаката. — Я «счастливая семёрка» Чоумей, — прожужжал семикрылый жук. Надо бы потом Шино спросить, к какому виду насекомых его можно было бы отнести… — Меня зовут Фуу, — хихикнула Мальвина. А потом они стали делать нечто, напомнившее мне Гай-сенсея с его силой юности и командной работой… В общем, они сложили вместе свои лапы, хвосты, клешни и прочие конечности, и я тоже приложил к ним свой кулак. Всё пропало, и я снова был в битве, мои клоны как раз выдернули штыри из биджуу. А внутри поселилось странное чувство. Словно у меня стало на шесть друзей больше…