ВитаЛИна

Стыров заботливо предложил заночевать всем у Маврина, к тому же он там наготовил нешуточно. Перекусив, улеглись кто где место нашел. Юрий и Лео после прогулки на свеженакуренном воздухе почти сразу заснули. Леха и Андрей, так и не определившись, кого из них сильнее избил Кипелов, тоже улеглись спать. Стыров нарыл где-то книгу про магию, но и его надолго не хватило. Так и уснул на книге. Славик на полу ворочается - более удобного места не нашлось. Виталине не спится. Опять мысли атакуют. Вспомнила, как когда-то с Холстом напились в хлам и до посинения спорили, кто кого провожать до дома пойдет. Ладно, Макс тогда приехал и развез всех по домам. Как Холст, обидевшись за что-то, пивом холодным напоил. Потом еще неделю извинялся ходил, ухаживал, чай с медом подносил, потому что, оказалось, это Беркута косяк был.Один раз мягкую игрушку подарил, просто так. Очень приятно было. А когда депресняк одолевал на фоне творческого кризиса или наоборот, Володя мог завалиться с бутылкой чего-нибудь, обнимал, целовал. Потом шутки и приколы рассказывал. А главное - все придирки и посылы терпел. Все приключения с Мавриным и Кипеловым, коих было не мало. Вообще, они забавной парочкой были, правда, потом что-то у них не срослось. Беркут хоть и гад редкостный, но тоже немало запоминающихся моментов было. А что теперь? Вот придурок был. И сейчас, как последняя дура, в мавринской квартире, а завтра, может, и отсюда попросят. Холстинин жестко кинул, не подкопаешься. И правильно сделал. Воспитывать - так воспитывать, без вариантов и дополнительных попыток. Все справедливо. Рука потянулась к телефону, но... Нельзя. Кому-то навязываться не есть хорошо. Все было, а теперь... Говорят, что между мужчиной и женщиной дружбы не бывает, как и женской дружбы в принципе... Представила, как по телефону с какой-нибудь подколодной подругой обсуждает косметику, мыльный сериал, какую-нибудь знакомую девицу, которая одевается как проститутка и за которой толпами бегают мужики. От одной только мысли еще хреновее стало. А своих друзей только по долбоящику увидит. Хотя нет, их же там не показывают. Ноги безумно гудят, хотя это пустяк по сравнению с... Внутри все сжалось, что взвыть хочется. По щеке скатилась слез. Чтобы не показывать слабость, уткнулась в подушку. В сердце будто вонзили кинжал. На мгновение показалось, что лучше бы вонзили, чем так издеваться. Сама не заметила как оказалась в кухне с ножом в руке. Кто-то взял ее за плечо. - Что случилось? Резко обернулась. Испуганные глаза Молчанова. Нож сам из рук выпал. На звук прибежал Стыров. - Никогда так не делай, - Славик крепко обнял ее. - Слышишь меня? Никогда. - Да кому же я нужна такая? - прошептала она. - Не смей так говорить! - закричал Слава, - Ты мне нужен. Иначе этот деспот меня изведет или заставит на балалайке играть. В принципе, Кипелов может. И как же Макс с Сергеем? Не Холсту же оставлять. У Петровича-то фантазия побогаче будет и даже Валеркино садо-мазо рядом не стояло. И как же Миша? Вспомнилось, как не на шутку переволновавшийся Миша наотрез отказался выходить на сцену. Холст почему-то не нашел ничего лучше, чем наорать на него, чем только усугубил ситуацию. Только ей и удалось успокоить и уговорить вокалиста. Бросить друзей она не могла. Ну а с Холстом надо думать. - Тише. Все хорошо, - погладила Славу по спине. - Теперь все хорошо. - Можем это обсудить, если хочешь, - предложил гитарист. - Нет. Потом, может быть. Стыров на скорую руку сообразил успокоительный отвар. И откуда что взял - не понятно. Хотя Маврина тоже приходилось успокаивать, не все же алкоголем, так же вообще никакой работы не будет. Славик - добрая душа, пытается понять, каково оно... Но, не став женщиной, понять всю суть ситуации не получится и при всем желании. Стыров тоже помочь хочет, но, скорее всего, не сможет, да и не стоит ему вмешиваться, ибо небезопасно. Поэтому, наверно, и не стоит всем об этом знать. Или… Молчанов заботливо закутал даму в одеяла. Сам рядом лег, может, побоялся, что она еще что-нибудь вычудить может. Маня, сославшись на какие-то очень важные дела, возникшие вот только что посреди ночи, отпросился у Валеры. И ушел домой спать. Да нафиг надо сейчас Кипелычу под горячую руку попадать. Еще и СМСку предупреждающую скинули. Валера пытать, может, и не станет, а Маврин - запросто. В Арии еще пришлось испытать на себе жестокость и изощренность богатой фантазией Сергея. Валера же вернулся в студию. - Сбежали все-таки, – вздохнул он. – А Манякин помог. Доброжелатель хренов. Прилег на пыточный стол - тот, что с ремнями. Вот надо было до такого додуматься. Столько денег спустил на все эти прибамбасы. Не сам, конечно, ходил, Маню послал. У него типа фейс не такой запоминающийся. Саня, естественно, удивился подобному желанию шефа, но вникать не стал - может, ему деньги некуда девать или экзотики какой захотел, а самому стремно покупать. Не думал он, что Валера шоу новое придумал. Ворвался Маврин, в секунду осмотрелся и его устроило все. Редкий случай, надо сказать. И Кипелов ровно там, где и надо. Очень быстро пристегнул вокалюгу и схватился за плетку. - Маврин, ты чего? – только и успел сказать тот. - Я ничего. А вот ты, похоже, что-то попутал. - В смысле? Они к тебе, что ли, жаловаться побежали? - ЧТО? – взвыл Маврин. – То есть ты моих ребят вот тут пытал? - Твоих? – я их вообще не видел. - И не пытал, а новое шоу репетировали. - КОГО репетировали? – прибалдел Мавр, - Ты пьяный, что ли? - Нормальный я. Освободи меня сейчас же. - После того, как я увижу своих музыкантов, – для убедительности приложил Валеру плеткой. Тот взвыл. - Не видел я их, что хочешь делай. - Что хочу? – еще раз приложил Кипа плеткой, - А по моим данным ты состав группы меняешь, вот на моих ребят глаз положил. Они-то маленькие еще, наивные, вот ты и воспользовался. - Кто наивный? – нервно хихикнул Валера. – Твой Алексеев наивный? - Стоп. А откуда знаешь, что именно Алексеева ищу? – поймал на слове Маврин. - Да я без понятия, кого ты ищешь. Расстегивай эти гребаные ремни, мне туго и, вообще, неудобно. Но Маврин содрал с Кипа джинсы, ноги замотал скотчем, им же заклеил Кипу рот, чтобы не шумел. На полу нашелся и ошейник. Обыскав всю студию, никого не обнаружил. Ушел. Через пару минут вернулся, выключил свет и ушел. Негоже впустую электричество переводить. Похоже, что Валера не врет, но… У кипеловской студии припаркована его (Маврина) машина. А машину у него угнал Максимов. При чем тут Алексеев - не понятно, но если Стыров сказал, что они вместе, то так оно и есть. Может, сбежать конечно успели, или… И, что интересно, машина не заперта. На сидении позолоченная ручка и записка. - Мысли свободнее, – прочитал он вслух. – Куда свободнее-то? Не прилетела же она сюда сама? Осмотрел машину изнутри. Никого. Валера за это время передумал много чего. Вспомнил злым словом Маню, тем же словом упомянул и своих раздолбаев за то, то нажаловались Маврину, простил Манякина за то, что не стал жаловаться Маврину. Понял, что изначально виноват сам, хотя бы за свою идею. Обиделся на Маню, что тот его не отговорил от этой бредовой идеи. Но Саша вроде как изначально не знал, что он это садо-мазо затеял, а ребятам он потом помог сбежать - и правильно сделал. Простил Манякина, обматерил себя. Чего конкретно хотел Маврин, так и не понял. Но вспомнил, как с Серым на сцене исполнял «Я свободен», от начала до конца, каждый момент. Вспомнил и как пел в Арии… - Ну и как тебе? – спросил некто. В ответ только мычание. - Ну что за изверги? – возмутился гость. – Рот-то зачем заклеили. Отодрал скотч. - Спасибо, – поблагодарил Валера. – Освободи меня. - Не могу, – ответил некто. – Не я тебя связал, не мне и освобождать… - Так он не придет, мне вечно так лежать? – возмутился Валера. - Возможно, – загадочно ответил гость. – Ты сам можешь себя освободить. В темноте нифига не видно, только очертания и то - смутно. - Ты кто? - Называй как хочешь, мне без разницы. - А пришел зачем? Поиздеваться? - Поговорить. Как тебе в подобном состоянии? Нравится? - Издеваешься? – Взвыл Кип. – Как такое может нравиться? - Ну, не знаю… Ты же садо-мазохист, значит, должно понравиться. - Я экспериментатор. И вообще, они сами просили разнообразия. - Нда. Ничего ты не понял, похоже, – вздохнул гость. – Ну еще подумай. - Слава, ты? – предположил Валера, хоть и голос совсем не похож. – Прости меня, ну хочешь - альбом запишем? Но незнакомец ушел, не сказав ни слова. Лишь где-то рядом ожил телефон. Дотянуться бы только, хоть до кнопки. Холст, немного оклемавшись от выпитого, понял, что ему просто необходимо с кем-то поговорить. И почему-то решил, что Кипелов для этого - наилучшая кандидатура. Позвонить человеку посреди ночи- ближе к утру? Для Холста это нормально. - С добрым утром, Валера! – радостно крикнул в трубку Холст, не сильно запариваясь над временем. - Володенька, миленький… - кричит Валера. – Я в студии, приезжай поскорее. Очень надо. Вот состояние Кипелова беспокоило Холста гораздо сильнее чем… Поймав не ложившегося еще водилу, срочно летит в студию к Кипелову. - Кипелов, бля! Где у тебя свет? – нащупывает выключатель Холст. - За шкафом и чуть подпрыгнуть надо. - Нихрена себе у тебя электро… - включился свет и Холст узрел обстановочка и Кипелова посреди всего этого. - Ни%уя себе… - Володь, освободи меня, пожалуйста, – попросил Валера. - Кто же тебя так? – Петрович расстегивает ремни. – Вот я им устрою. - Не трогай их, они не виноваты. - А кто тогда? - Никто. Я сам. Сам - так сам; может, потом расскажет. - Я у тебя спросить хотел, – издалека начал Холст. – Про женщин. - Фанатку склеил, что ли? – хмыкнул Кип. - Не совсем фанатку, – пояснил Владимир. – Я ее обидел, не знаю как извиниться. - Как обидел? - В ресторан пригласил, а сам не пришел. - Мне надо знать, почему ты не пришел, – спросил Кип с деловым видом. - А то ты не видишь, почему? - Ну да, вижу и чувствую, – принюхался Кип. – Вообще, это косяк здоровый, придется цветы покупать, подарок дорогой, и извиняться. - Цветы? - Да. Что тебе не нравиться? - А может, Маврина сюда позвать? – предложил Холст. – Это же он тебя закрепил? - НЕТ! – заорал Кип. – Откуда ты узнал? - По рыжим волосам на твоем плече. - А может, у меня женщина тут была. - Кто?