Антракт №5.
20 февраля 2020 г. в 13:38
- Если хочешь знать мое мнение, то оно останется прежним.
Шел третий день «увлекательного приключения». Зачем Музыкант согласилась на предложения Карателя пойти вместе с ним, спросите вы? Да не было никакого согласия.
Когда в лагере повстанцев начался пожар, первым делом, что сделал синекровный тролль – схватил девушку в охапку, закинул на плечо и унес с собой, будто она не живое существо, а какой-то мешок с вещами.
В первые минуты такого обращения Музыкант активно возмущалась и даже пыталась укусить Карателя за плечо, но тот пригрозил ей секирой, которую держал в левой руке.
От лагеря они удалялись все дальше и дальше, но зарево пожара все еще виднелось на горизонте; оранжевые языки пламени еще много времени будут являться девушке во снах, как образ неотвратимости судьбы и того, что она тогда не погибла.
В этот лагерь повстанцев она пришла примерно 3 перигея луны назад. Естественно, по специальному приглашению, потому что сие место было так зашифровано, что главы восстания не могли доверять первому встречному, а со шпионами расправлялись очень быстро и жестоко.
Музыкант никогда не носила с собой много вещей – довольствовалась только походным мешком с запасным комплектом одежды, запасом консервированных и прессованных жуков и отрубными лепешками. Флейту, как самую драгоценную вещь, она всегда носила с собой в потайном кармане кармана плаща. А вот оружия у девушки не было, поэтому Музыкант тщательно продумывала свой маршрут, стараясь избежать патрулей высшекровных – ситуация с восстанием Неклейменного затронула многих, и те, кто сидел в верхах, в серьез опасались, что они сами окажутся на самом низу социального дна, где обычно прозябали красно- и ржавокровные касты троллей.
За эти несколько оборотов положение в Империи несколько изменилось, и теперь раб вставал против хозяина; те, кто был не согласен с действующим режимом, уходили в подполье и вели подрывную деятельность открыто. Лишь единицы заявили открыто о своем противостоянии нынешней тирании, что конечно не радовало Императрицу, так как среди таковых бунтарей находились и особы высокой крови – индиго, фиолетовые (как правило только те, кто не принадлежал культу джаггало и не портил свое лицо отвратительным клоунским гримом); за высшекровными всегда пойдут те, кто находится рангами ниже – кобальт, а там и вся каста прирожденных законокарателей. Если не начать давить на них сразу, они всем своим немногочисленным скопом перейдут на сторону врага, и вот тогда уже без соблюдения свода законов верхушка останется буквально ни с чем. Императрица станет полагаться на сабджагглаторов только в том случае, когда вокруг нее не останется верных троллей, готовых пожертвовать своей жизнью ради фуксиекровной правительницы.
Музыкант прекрасно знала о положении дел в столице, и как только кольцо вокруг начало замыкаться, она предпочла выбрать удачный час и покинуть город, пока лучи заходящего Альтернианского солнца не скрылись за горизонтом совсем. Даже в такие часы, тролли предпочитали отсиживаться по ульям – велик риск потерять зрение.
А там уже и приглашение в лагерь подоспело. Лусус принес эту весточку рано утром, когда девушка сидела возле ручья, пополняя запасы пресной воды.
Из координат, полученных ею вечером того же дня, тролль поняла, где находится искомое место и быстро направилась туда, то и дело оглядываясь – нет ли за ней слежки.
***
По приблизительным подсчетам, лагерь Сопротивления состоял из шести тысяч троллей, которые примкнули к восстанию за это время, и с каждым днем эта цифра увеличивалась. Со всех окраин Империи сюда спешили тролли – кто убежал из рабского заключения, кто целыми кланами приходил сюда, надеясь получить помощь и защиту.
Высшекровные тоже были, но значительно меньше, в основном ржавокровные касты и зеленые, вроде Музыканта.
К высококровным в лагере относились с опаской; находились и те, кто открыто проявлял свою неприязнь к синим кастам, но таковых быстро ставили на место. В первую очередь – тут ценили тролля не за кровь, а за принесенную им пользу. Находить пропитание, лечить раненых, шпионить, нести ежечасные патрули – этим были заняты все без исключения. Стоило поговорить одним из лагерных, Музыканту предложили присоединиться к тем, кто помогал с продовольствием. Зеленокровная каста имела положение на Альтернии куда лучше, чем нижестоящие, но даже им приходилось вести себя осторожно, когда на горизонте появлялись синекровные. Те славились буйным нравом и могли убить только за то, что ты неправильно на него посмотрел или не выказал должного уважения его персоне.
В любом случае, такое положение в лагере полностью устраивала Музыканта. Ей выделили место в палатке, где помимо нее обитало еще два тролля, которые примкнули к восстанию относительно недавно – всего-то на перигей раньше.
Их обязанности были несложными – каждый день в определенное время их небольшая группа уходила в указанный им город и приносила оттуда запасы провизии. Численность в лагере увеличивалась – еды требовалось больше. Поощрялись охота и рыбалка; кто мог – выращивал на грядках овощи. В общем и целом, жизнь в лагере Сопротивления кипела, и казалось, что вот-вот, еще немного и упадет корона режима тирании.
Не всем мечтам суждено сбываться.
***
Музыкант увидела Странницу чисто случайно – фиолетовокровная девушка-тролль жила в той части лагеря, куда селили высшекровных – подальше к кромке леса, за которым сразу начиналась бурная река и не все отважились туда ходить.
Высшекровных было куда меньше и как ранее было сказано, многие относились к ним с недоверием, так как ходило мнение, что такие могут оказаться предателями. Сегодня он тебе улыбается и предлагает свою помощь, а завтра хищно улыбается и воткнет кинжал промеж лопаток, пикнуть не успеешь.
Шпионы в лагере попадались, но с ними обходились всегда строго – кто-то служил в роли языка, кого-то убивали, если они оказывали сопротивление. Одного пурпурнокровного повесили прямо на цветущей глицинии в назидание другим – мол, тоже случится со всеми, кто придет к нам с недобрыми мыслями. (Знали бы в лагере, в каком бешенстве была Императрица, когда узнала о казни своего младшего советника.)
Музыкант хотела подойти к Страннице, но ее отвлекли разговором о предстоящем выходе в город. Когда девушка обернулась, то старой знакомой и след простыл. Спрашивать о том, чем она здесь занимается, Музыкант посчитала неприличным. Иногда лучше не афишировать то, что ты знаком с тем или иным высококровным.
Встретила Музыкант и Книгочея. Охрокровный парень-тролль появился здесь недавно, и наравне с другими устраивал вылазку за информацией. Информаторам приходилось тяжело, потому что имперским патрулям поступил приказ – отлавливать их в первую очередь и доставлять в ближайшее отделение хулиганнигиляторов, где они дожидались своей печальной участи.
Из слов Книгочея Музыкант узнала, что скоро в их лагере ожидается подкрепление беглых рабынь из касты нефритокровок. Империя закручивала гайки, и положение становилось тяжелым даже для таких священных каст, коими являлись нефритокровные. Они отвечали за сохранность Матери-личинки, за самих личинок и выбраковку, отсеивая слабых, негодных к жизни.
С каждым днем жизнь в лагере походила на жизнь городскую, только вместо удобных ульев – палатки, выстроившиеся хаотичными рядами между больших раскидистых деревьев. Кто был ловчее, устраивал себе жилище прямо на ветках, натягивая камуфляжные ткани среди листьев. Смотрелось необычно, но Музыканту подобное напомнило о том, что когда она была совсем юной девочкой, то ее улей располагался на дереве, и чтобы спуститься или подняться на него, приходилось пользоваться веревочной лестницей. Неплохая такая тренировка.
***
С тех пор, как Каратель унес её из лагеря во время пожара, прошло пять дней. Они ушли достаточно далеко, вглубь материка, и Музыкант не узнавала окружающую местность. Сплошные скалы и потрескавшаяся земля, не знавшая дождя несколько перигеев. Дорога, по которой они шли, была небезопасной, так как пролегала тонкой тропой по самому краю глубоко ущелья. Несколько раз из-под ног мужчины срывались мелкие камни, с шумом летевшие вниз на самое дно черной бездны.
Несколько раз им приходилось останавливаться и делать привал. От долгого хождения целый день ноги начинали ныть, и Музыкант мечтала о том, чтобы окунуть ноги в прохладный ручей но, к сожалению девушки, местность не менялась, и реки здесь не было. Каратель в разговоре как-то обмолвился, что за горной грядой есть роща, пройдя которую, можно выйти к океану, но там находится вотчина клана пурпурнокровных сидвеллеров и если туда сунуться, считай, что подписал себе смертный приговор. Откуда мужчина это знал, девушка решила промолчать. Карателя можно было терпеть только, когда он спал или молчал.
Если говорить откровенно, то Музыкант уже неоднократно думала о том, почему тролль появился в самый «нужный» момент и вытащил ее из эпицентра пожара. Он был хулиганнигилятором – им не было доступа в лагерь, потому что большинство из них были преданы Императрице. Он не был повстанцем; его кровь цвета индиго имела большие привилегии среди альтернианских земель и лишаться всего в один момент – глупейший поступок. Он не стал бы так рисковать.
Откуда он знал, как попасть в лагерь? Кто-то рассказал ему о местоположении? Сейчас Музыканту не откуда узнать такую информацию, но сомнение было. Среди восставших предатели водились.
Но покоя не давала другая зацепка – пожар был спровоцирован, это не банальная случайность, следовательно, на них собирались напасть. Где нападения, там стычки. Где стычки, там неизбежна смерть. Но нет. Ничего такого Музыкант не видела. Только спешащие фигуры, завернутые в плащи, кричащие о том, что нужно больше воды. Да и как все увидеть, если тебя бесцеремонно подхватили, закинули на плечо, как тушу котоленя, и уносят подальше.
Музыкант честно пыталась поговорить с Карателем на эту тему, но он постоянно огрызался и велел заткнуть низшекровке рот. И причина была, и мужчина очень не хотел, чтобы спасенная узнала его истинные мотивы. Если он ведет ее как пособницу в ближайшее отделение хулиганнигиляторов или молотильраторов – так все города лежат в другой стороне. Он мог давно отнести ее туда и сдать на руки, как полагается по имперскому предписанию. Но нет. Нет. Тролль не станет этого делать – уж Музыкант была в этом уверена на все сто.
Они просто продолжали идти, и в какой-то момент местность начала меняться. Ущелье было преодолено, горы становились ниже, и голая земля стала разбавляться редкой растительностью, а вместо скал теперь маячил красный песчаник, красиво переливающийся в свете розовой луны.
- Отсюда четыре дня ходу до ближайшего порта, доведу тебя, а там сядешь на корабль и вали к чертям в южные земли, - весьма любезно с его стороны. Южные земли Альтернии были местом малоизученным, и мало кто отваживался поселиться там. Ходили слухи, что загребущая рука имперской тирании не решается туда проникнуть, а посему там живется вольготно, хотя дикие звери доставляют массу неудобств поселенцам, и до Матери-личинки оттуда не добраться.
- Не задавай глупых вопросов! – огрызнулся тролль, когда Музыкант в очередной раз решилась спросить у Карателя, почему он спас ее. Специально ли это было сделано, или она просто попалась ему первой.
***
Каратель был превосходным охотником – в тихие часы он предпочитал покидать Музыканта и отправляться на охоту. Он никогда не возвращался с пустыми руками, и однажды девушке пришлось ждать его около семи часов, но зато когда он вернулся, то тащил с собой огромную тушу зверобыка, оставляя на земле бурые следы крови.
Пожалуй, тут его таланты заканчивались, потому что готовить синекровный тролль не умел абсолютно, и поэтому все заботы о готовке пищи ложились на хрупкие плечи зеленокровной. На голом огне без специй выходило так себе, но вполне съедобно. И уж просто божественно по сравнению с тем, что порой пытался готовить мужчина-тролль. Разве что кофе он варил божественный, и у него всегда был с собой запас этих ароматных коричневых зерен.
Первое время девушка не понимала, как можно пить этот горький напиток, тем более так часто, как это делал синекровный. Обычная вода казалась в разы вкуснее, но своим привычкам Каратель не изменял, и потихоньку прививал Музыканту собственный вкус, отчего уже на десятый день их путешествия этот напиток не казался ей каким-то ужасным. Он был своеобразным, и как впоследствии выяснилось, его можно было разбавлять и дополнять. Водой, если хочешь прохладнее. Ореховым маслом, если хочешь жирнее и ароматнее. С фруктами, если хочешь экзотики. А еще кофе прекрасно бодрит и восстанавливает силы после утомительной ночи, когда от долгого лежания на холодной земле тело болело и требовало массажа и растираний.
***
По злым стечениям обстоятельств, троллям не суждено было дойти до порта. Они уже почти дошли до прибрежной зоны океана, когда едва не нарвались на патрулирующих по берегу Осиротителей. С этими приспешниками Императрицы у Карателя были свои старые счеты, и признаться честно, он ненавидел каждого из них так же сильно, как восставшие рабы своих бывших хозяев и имперский произвол.
Им тогда пришлось полтора дня проторчать в роще, пока отряд пурпурнокровных не соизволил вернуться в океан. Чего они здесь ждали – неизвестно, но нельзя рисковать и соваться в порт. Любой из них мог оказаться там, и не поможет синяя кровь перед вышестоящей кастой. Сидвеллеры славились дурным нравом, и считали себя избранными только потому, что могли жить одинаково и на суше, и в море. Ходили слухи, что у них была открытая вражда с сабджагглаторами, ибо безумные клоуны-последователи Мессии ни во что не ставили пурпурных и через раз устраивали тем «темный карнавал». Последние в долгу не оставались, и представьте всю мощь ярости Великого Высшекровки, когда ему прислали подарок в виде отрубленной головы одного из юных неофитов Мессии. От великой резни тогда только спасло то, что Императрица узнала о положении дел среди этих двух великих каст и повелела убийцу тролля расчленить особым способом, доверяя это дело самому Высшекровному. Око за око, зуб за зуб, как говорится.
По своему личному опыту, Каратель предпочитал опасаться именно морских троллей. Они были выносливее, хитрее, а уж в воде против них не устоит никто, слишком изворотливые твари. Сидвеллеры не считали синекровок за достойных и в глаза называли их сухопутными крысами.
- Нет, бля, теперь туда нельзя, - Каратель льет горячий кофе в кружку Музыканту. Им пришлось уйти от порта в сторону, укрывшись в роще раскидистых рододендронов. Переливающиеся в темноте ночи розовые цветы служили прекрасным ориентиром, когда синекровный уходил на охоту. Девушке только оставалось ждать его и прислушиваться к окружающей тишине. Птицы здесь практически не водились, поэтому она тщательно улавливала каждый посторонний звук, исходящий со стороны. Она хорошо знала звук шагов Карателя, а при посторонних она должна была уходить в самую глубь их временного лагеря и сидеть, затаившись в ветвях огромного рододендрона.
Когда мужчина вернулся, то обнаружил Музыканта, которая сидела на дереве на высоте пары метров. Девушка прижимала к груди сумку с вещами синекровного тролля. Она поднесла палец к губам, велев троллю молчать, а затем жестом указала в сторону. Похоже, что причина беспокойства находилась именно там.
Каратель положил обезглавленные тушки птиц на землю, и аккуратно двинулся в указанную сторону.
***
Бой был недолгим и неравным.
Пурпурнокровный юнец из Осиротителей имел неосторожность сунуться в рододендроновую рощу; его внимание привлекли следы, ведущие в самую глубь. Природное любопытство сыграло здесь свою роль. Так как эта прибрежная территория принадлежала этому клану, то следовательно и роща находилась на их территории. И ему, конечно же, захотелось узнать, кто без разрешения проник сюда.
Еще не высохла кровь на секире хулиганнигилятора, когда ей пришлось вступить в новый бой. Дрался юный осиротитель резво, будто показывая, что он сильнее какого-то синекровного, вторгнувшегося без спроса. Но Каратель был старше и куда опытнее, поэтому с легкостью парировал все удары, наносимые ему синим копьем. Один раз его не сильно зацепило в колено, но ему хватило ловкости развернуться и нанести первый решающий удар. Этот удар пришелся по левой руке тролля чуть выше локтевого сгиба, отсекая ее почти полностью, заставляя повиснуть ее буквально на одной коже. Юный тролль пронзительно закричал и выронил оружие из руки, хватаясь за утраченную конечность.
Это была его вторая ошибка. Прихрамывая, Каратель обошел тролля со стороны и нанес второй удар секирой уже по плечу здоровой руки. Брызнула кровь, осиротитель рухнул на колени. Пурпурные слезы текли из его глаз, а лицо исказилось в страшной гримасе. Было больно и, наверняка, ужасно обидно, что вот здесь настанет его конец.
Каратель подобрал синее копье с земли и переломил его, отбрасывая половинки в разные стороны.
Секира перекладывается в левую руку и по шее поверженного противника наносится быстрый, но очень точный удар. В следующее мгновение пурпурнокровный сидвеллер падает замертво с перерезанным горлом.
Вытерев кровь с секиры об землю, синекровный тролль вернулся к девушке. Она все еще продолжала сидеть на дереве, прижав к себе сумку с вещами. Звуки боя доносились до нее и, судя по крикам, она поняла, что Каратель расправился с непрошенным гостем.
- Нужно уходить отсюда. Живо!
Он помог девушке-троллю спуститься с дерева на землю и, покидав тушки птиц себе в сумку, закинул себе на плечо. Тролли затерли следы своего присутствия – пусть кто-то другой думает, что на сидвеллера напали. В любом случае, его пропажи должны хватиться только через пару дней, а к тому времени они уже будут достаточно далеко.
Им ещё предстояло пересечь великую альтернианскую пустыню.