Айтишники

Учиха чувствовал себя тоже не особо, но виду не подавал. - Водить умеешь? - подал голос Саске, уже открывая машину и садясь на сидение. Здесь было неуютно. Саске буквально чувствовал это. Да и Итачи учил его ездить на другой машине, не такой как эта. Пришлось долго поправлять сиденье и зеркала. Даже руки на руль ложились не ровно. Окно Саске открыл, чтобы не чувствовать неуловимый запах, которым, казалось, были пропитаны все вещи Итачи, и эта не была исключением. - Ну, вообще нет, - Наруто устроился рядом с ним, немного нервно оглядываясь по сторонам. – У меня прав нет, ты же знаешь. Папа перед универом учил на своей немного, по прямой ездить могу. И поворачивать, - подумав, дополнил он список навыков. - Слушай, ты что, хочешь мимо ментов на вот этом вот по городу прокатиться? А если остановят? – попытался еще раз воззвать к голосу разума Наруто. - С Итачи ты на этой машине катался и не особо жаловался, - поднял неприятную даже для себя тему Саске. Он посмотрел назад и все-таки нажал на педаль, медленно выруливая с места парковки. Саске даже водил не так как Итачи. Его лицо было напряженным, словно был наготове сказать колкость в ответ. Он не гнал, как то бывало делал Итачи. Вечерний ветер заставлял отросшие пряди бить по лицу. - Я не жалуюсь. Но если остановят, сам знаешь, что будет, - Наруто изредка поглядывал на Саске, чувствуя себя все более неуютно. Одно дело гонять с профессиональным водителем, и другое – с таким же недоучкой, как он сам. Надо было надеяться, что все обойдется. - А Итачи знает, что ты машину взял? – на всякий случай спросил Узумаки, хотя знал, что ответ уже ничего не изменит. Саске повернулся к Наруто, едва успел самоуверенно ухмыльнуться, а потом резко, пожалуй даже слишком, перестроиться в другой ряд. Кольцевая сменилась ровной трассой, которая двумя извилистыми колеями должна была довезти их через пару часов к заветному месту. Скорость ощущалась с ветром и мелкими мошками, которые вылетали на отблеск фар и разбивались о лобовое стекло, оставаясь безжизненными пятнами. Учиха чувствовал себя почти удовлетворенным, если на миг, хотя бы на полмига прикрыть глаза и не чувствовать, как лежащий на заднем сиденье рюкзак тяготит душу. Но мысли были бесповоротны, сводясь маленькими капельками ртути к одному знаменателю - прошлому, которое Саске старался вычеркнуть из жизни. В итоге Наруто предпочел не отвлекать его вообще. Кто его знает, как там у Саске с концентрацией внимания и выдержкой, а вылететь с трассы от того, что заболтал водителя, действуя ему на нервы, ничуть не хотелось, поэтому Наруто продолжал смирно сидеть на месте, поглядывая по сторонам и прикидывая, куда они едут. Индустриальный пейзаж сменился типично загородным практически сразу, едва они пересекли черту города, и время от времени на пути появлялись небольшие поселки и дачи, проносящиеся за окном. Гул дороги под протектором шин усыплял, как и мелькающие за окнами деревья, выцепленные лучами света. Ночь охватывала небольшие поселки, заставляя окна гаснуть, а темное небо становиться еще черней, словно залитое нефтью. Разве в таком можно дышать, не то, чтобы выжить. Саске затормозил у леса, щелкнул ремнем безопасности и полез за рюкзаком, доставая сигареты. - Перекур, - объявил он, облокачиваясь о капот машины и смотря куда-то в лес, который начинался в паре метров от дороги. Учиха не курил за рулем и не потому, что не хотел или берег машину, а потому что был за рулем. В другом бы случае он бесцеремонно опустился бы в кресло и из-за турбины была бы видна только макушка. Тишина била по ушам, особенно после шума большого мегаполиса, разрываемая кузнечиками и громогласным посвистыванием ветра в кронах деревьев. Наруто прошелся по округе, разминая затекшие ноги и полной грудью вдыхая свежий, напитанный живым сплетением ароматов трав и деревьев воздух. Вроде бы совсем недалеко город, но присутствие человека уже совсем не чувствуется и кажется, что никого, кроме них двоих поблизости и нет на многие километры. - Саске, вот почему у меня такое чувство, что ты меня затащишь в какие-то дальние дали, жестоко расчленишь и трахнешь. Или нет, вначале трахнешь, а потом расчленишь, - Наруто не пытался унять разыгравшуюся фантазию, тем более попытки проявить агрессию со стороны Саске уже были и всегда вот так не вовремя вспоминались опять. Саске покосился на Наруто и ближние огни разве что отразились от глазных яблок, ровно как и маленький огонек сигареты. - Тебе так хочется этого? Ночная прохлада и влажность (а здесь наверняка где-то ручей или застоявшаяся лужа, обретшая собственную флору и фауну) заставляли дым от сигареты опускаться вниз. - Нет, - Наруто помотал головой. – Но ты меня так внезапно вытащил из дому и куда-то потащил, что я теперь даже не знаю, о чем думать. И мне казалось, что твой дом ближе как-то… Мы уже сколько часов ведь едем. В какой-то мере тут говорило и любопытство, желающее наконец узнать о конечной цели путешествия и достигнуть ее. Сама поездка не слишком увлекала, тем более, спонтанность, с которой она произошла, наводила на размышления. - Ты же хотел побывать в моей шкуре, - отозвался Саске, бросая окурок в кювет. - говоришь, что я закрытый. Саске так ничего и не добавил и, вдохнув прохладный влажный воздух, обошел машину. Автомобильный лак согревал кожу. Нагретый мотор приятно урчал. Но вся обстановка внутри была пропитана Итачи. Саске с полминуты не решался сесть внутрь, пересиливая себя. Наруто снова предпочел отмолчаться, просто подождав и подготовившись к тому, что решил показать ему Саске. В этот раз он решился показать что-то, давно скрываемое от мира и себя, к чему неожиданно допустил постороннего. И слова действительно могут многое испортить, неуместностью звуков разрушив все то, что Учиха так тщательно готовил, заставляя и превозмогая себя. Сгустившаяся на улице ночь больше не позволяла разглядывать проносящиеся за окном пейзажи, поэтому приходилось то смотреть на приборную доску, то изучать внимательно-сосредоточенное лицо Саске, то просто закрывать глаза, ожидая, когда кончится это путешествие. Машина съехала с основной, а потом на проселочную, останавливая где-то неподалеку. Вряд ли место сменилось сильно, особенно в темноте. Ветви раскидистого дерева лезли в лицо, когда двери открылись, а кромешная тьма после салона иномарки казалась и вовсе непроницаемой. - Приехали. Подслеповато щурясь, Наруто вылез из машины, захлопывая дверцу и потирая глаза кулаком, чтобы те скорее привыкли к отсутствию света. Местность кругом ничуть не изменилась по сравнению с десятками подобных уже пропущенных городишек и поселков, но Саске по одному ему известным ориентирам угадал нужный. Наруто не торопился, стоя возле автомобиля и ожидая, куда Учиха поведет его теперь. В конце концов, здесь полноправным хозяином становился он. Учиха пошел вперед и зажег дымящуюся сигарету как ориентир. Еще с утра он не собирался сюда ехать. Это место он вычеркивал из жизни, стараясь забыть. Трава по колено хрустела, моча брюки ночной росой. - На все вопросы отвечу утром, а пока постарайся поспать, - не оборачиваясь, пояснил Саске, поднимаясь на скрипящее крыльцо и засовывая ключ в висящий замок. Палец скользнул по выключателю, но он лишь щелкнул, а света не зажглось. Еще бы... здесь года три никого не было. - Держись за меня. Наруто послушно ухватился за руку Саске, сжимая покрепче ладонь и совсем не ориентируясь в темноте. Он никак не предполагал, что они останутся ночевать в этом затхлом, заснувшем летаргическим сном доме, медленно просыпающимся от людского движения. Здесь было странно. Не то чтобы неуютно, но возникало отдаленное ощущение подавленности, будто старое здание вытягивало из души остатки всего хорошего, что еще существовало там. Наверняка прежде он был другим: обжитым и спокойным, наполненным звуками и энергией человеческих тел, а потом все убежали, в одночасье предав его, и он закрылся, месяц за месяцем теряя сходство с чьим-то жилищем. Но этот дом всегда был таким. Угрюмым, высасывающим жизненную силу и эмоции. Здесь все замирало, становилось серым и бездушным. А ночи казались бесконечно длинными. - Тут есть кровать, можешь спать на ней, - пояснил Саске, войдя в комнату, где голубыми квадратами обозначались проемы небольших низких окон. - Я обойдусь диваном. - Нет, - Наруто неосознанно прижался к нему поближе, не отпуская руки. – Давай вместе. Я привык, и вообще… Он не договорил, все еще завороженный приземистой мрачностью дома, с подозрением глядящего на посторонних темнотой окон. Оставаться с нею один на один Узумаки не хотелось, и присутствие Саске словно создавало вокруг слабый защитный барьер. Хлипкий и тонкий, но все-таки защищающий. Учиха кивнул и от близкого ощущения чужого тела в таком помещении внутри неприятно скрутило. Но Саске не отпускал. В этом месте он не должен был появляться. Он был здесь гостем. Покрывало с дивана было сдернуто без всякой осторожности, словно вся святость этого места была брошена к чертям. - Не раздевайся, - обозначил Саске, продолжая тянуть на себя Наруто, словно показывая, куда надо ложиться. - Хорошо, - согласился Наруто, опускаясь на диван. Одежда спасала и от холода, слишком нездорового и промозглого, что было странно для раскинувшейся в воздухе поздней теплой весны. Наверное, тоже последствия брошенности, да и крыша могла протечь, погружая здание в вечную сырость. Раздеваться Узумаки не рискнул бы сам, впечатленный безмолвием и настороженностью прежнего дома Саске, с неудовольствием принимающего постороннего чужака. - Спокойной ночи, Саске, - пожелал Наруто, чтобы внести сюда хоть каплю чего-то живого и привычного, захваченного из оставленной в городе жизни. - Спокойной, - отозвался Саске. То ли по непривычке, то ли от ощущения неловкости в этом доме, он так и не отпускал руку Наруто. Прохлада и влажность, а еще и звуки природы, вместо гудящих за окнами машин сбивали с толку. На новом месте всегда спалось плохо. Даже возвращаясь домой, первые пару дней Наруто подолгу вертелся на кровати, свыкаясь с переездом и таращась на раскачивающиеся за окном ветки. Здесь все иначе: это место похоже на него разве что сельской ухабистой дорогой, да длинными низкими заборами частных владений. Вроде все то же, но иное, необъяснимо отличающееся от родных мест. Наруто осторожно повернулся на бок, стараясь не тревожить занывшие ушибы. В нос ударил легкий запах табака, осевшего невидимой пеленой даже на чистой одежде Саске, к которому уже успел привыкнуть, но так и не смог полюбить. Поговорить бы, но все вопросы отложены до утра, а кроме них в голову не шло ничего другое.- Ты мазь взял? - сон не шел и здесь, оставляя место усталости и странному беспокойству. Это место не его. И не имеет смысла здесь находиться. Хотелось смеяться, прыгать на этом диване, оскверняя все ценности, скручивать фотографии, вытащенные из альбома, сжигая их и бросая в костер. Но Саске сейчас пытался быть выше этого. - Нет. Я ничего не брал. Все что есть, то на мне. Сборы были слишком рассеянными, а о ночевке Саске не предупреждал, чтобы как следует к ней готовиться. - Ни денег, ни телефона…а! Его же разбили, - вспомнил Наруто. Кроме машины, которая вывезет их отсюда, с собой не было ничего, если, конечно, Учиха не оказался более запаслив. Вроде бы совсем недалеко от человеческого жилья, а уже чувствуешь себя отрезанным от мира без средств коммуникации и налички. - Я сейчас принесу, - отозвался Саске, желая хотя бы чем-то отвлечься от мыслей. Пришлось дойти до машины, которая была не так далеко, оставив Наруто одного, и вернуться с рюкзаком, который был брошен на заднем сиденье. Заодно включил ноутбук, но тот помигал, показав пустую батарею, и выключился. Обидно. - Это то, что я покупал тогда, - пояснил Саске, держа в руках тяжелую тубу с лекарством. - Сними футболку. - А…спасибо, - Наруто даже смутился от такой заботы и того, что Саске в какой-то момент было не все равно, что с ним и как. - Холодно здесь, - поежился он, отложив в сторону скрученную трубочкой футболку и ложась обратно. Вместо того, чтобы аккуратно складывать одежду, как пытались приучить родители, он почему-то предпочитал сворачивать ее вот так, запихивая туда, куда придется. - Здесь нет отопления и света, а дом гниет под собственным навесом, - пояснил Саске, выдавливая тягучую жидкость на пальцы. Он прикоснулся к шее и медленно начал размазывать ее по всему телу. - Последнее время мы жили здесь с матерью, когда отец ушел. А когда матери не было, мы жили здесь вдвоем с Итачи и спали на этом диване. Пальцы скользили по плечам, спускаясь ниже, охлаждая и увлажняя кожу. Должно снимать боль и напряжение. - Я ненавижу этот дом, и диван ненавижу, - почти так же спокойно добавил Саске, но в темноте нельзя было увидеть хоть что-то. Сказанное не вязалось с равнодушно-смирившимся голосом, с аккуратными, уверенными движениями рук, будто Саске был каким-то невероятным отлаженным механизмом, выполняющим сразу много разных задач и контролирующий их все. Процессы не пересекались, и пальцы по-прежнему умело скользили по груди, а слова падали тяжелыми свинцовыми каплями, растворяя запечатавшие прошлое замки. - Если хочешь, давай ляжем где-то еще, - только и смог предложить Наруто. - В другом доме? - пальцы едва оторвались, а потом и вовсе выдавили новую порцию мази. - Я вообще ненавижу это место. На этом Саске закончил, вновь кладя пальцы на грудь. Непрофессионально медленно, иногда слишком аккуратно, чтобы не задеть синяк, а иной раз, задевая затвердевший от прохлады сосок, Учиха продолжал движение. - Нет, на кровати или в комнате другой… - от этих новых движений Наруто снова сжался, боясь не самого Саске или его желаний, а возможной боли. За последние дни он столько раз сам случайно причинял ее себе неаккуратными поворотами и подъемами с дивана, что с трудом терпел на коже чужие руки. Вдруг окажутся такими же. - Здесь только одна комната и кухня, а кровать односпальная, - он осторожно спустился ниже к бокам, выдавливая новую полоску мази. Вряд ли он причинил бы боль, слишком он старался сосредоточиться на движениях, порой совершенно забывая о том, кто перед ним. Наруто вдруг подумал, что Саске, наверное, до одури противно было спать с ним бок о бок на том диване в их квартире, в такой же маленькой однокомнатной квартире, раз за разом отсылающей к прошлому, в котором делил спальное место с предавшим доверие братом. С появлением второго матраса вопрос решился, но прошлые месяцы явно не доставляли Учихе удовольствия. Видимо, поэтому же утаскивал от дивана прочь во все разы их короткой близости. Чтобы мысленно не проводить параллели. Наруто сильнее вжимался в матрас, а когда пальцы все-таки неудачно надавили на синяк, перехватил их, направляя чуть выше. - Просто... если тебе неприятно, то я не заставляю, - добавил Наруто, готовый уйти на кровать, если так будет проще для Саске. Голос вырвал из спасительного забвения, возвращая к реальности. - Что? - переспросил Саске, останавливаясь и смотря на Наруто. - Я говорю, что могу лечь на кровать, если тебе неприятно. Тут, вдвоем, - Наруто смотрел на него снизу вверх, угадывая черты лица, скрытые ночной темнотой. В городе она никогда была полной и непроницаемой, а здесь как будто вытягивала свет из предметов и людей. - В конце концов я сам напросился, - Узумаки неловко улыбнулся. – Прямо как в детстве. Мама говорила, я к ним часто прибегал, когда снилась какая-нибудь ерунда. Саске опустил руки, вытирая о штанину. Просить об обратном человека, который еще недавно отказал тебе, было выше всех сил. Хотя и эта поездка далась не легко. - Как хочешь, - Учиха не станет держать. - Черт, я опять не о том, - Наруто понял, что воспоминания о собственном счастливом детстве лучше приберечь до другого раза и вряд ли Саске интересно слушать, какой заботой и любовью окружали Узумаки родители, которых сам был по сути лишен. Тем более здесь, сейчас. - Ложись давай, - поторопил Наруто, потянув Саске к себе. – Странный у вас дом какой-то. Вроде ничего особенного, но как будто давит. Саске не сопротивлялся и лег, чувствуя подсыхающую под пальцами мазь, которой был измазан Наруто. - Он всегда был таким, - неожиданно для себя признался Саске. Здесь даже чувства становились низко приглушенными. Влажными, подгнившими, с пряно-древесным ароматом пыли. Это в какой-то мере объясняло многое в нынешнем Саске. Сложно прожить жизнь и остаться нормальным в подобном месте, изолирующем внутри себя живущих. - Хорошо, что ты уехал отсюда, - Наруто завернулся в покрывало до самого носа, слегка трясясь от пробирающегося к телу холода. – Его вообще снести лучше и построить заново. Когда вернуться надумаешь. Саске не ответил. Он так и лежал, чувствуя чужое присутствие и дыхание. Даже если закрыть глаза, то можно подумать, что снова грозовая ночь, а под боком - Итачи. Саске повернулся на бок, рассматривая едва различимый силуэт, убеждая себя в обратном. Нет. Не Итачи. Свежая, резкая прохлада мази понемногу испарялась, и, когда впиталась в кожу совсем, Наруто привычно положил руку на бок Саске, придвигаясь почти вплотную. Казавшаяся поначалу нелепой затея провести ночь в нежилом покинутом здании, бывшим когда-то домом, открывала все новые пласты чужой жизни. Открывала ненавязчиво и осторожно, и колышущаяся между ними двумя стена непонимания понемногу истончалась, позволяя заглядывать в прошлое. Здесь Саске еще был другим, верил, наверное, во что-то, надеялся изменить и обмануть преследующие семью несчастья, но тоже попал в их ловушку, смирившись и сдавшись. Если учесть сколько времени они не спали вместе, то можно и вовсе забыть, что такое было. Прикосновения. Чужие, не приятельские, и не любовные. Первое желание скинуть, заставило рукой сжать чужую ладонь, но решение, принятое до этого, разнилось с планами. Учиха так и застыл в нерешительности, перебаривая себя. Отвык. - Ты еды с собой не брал никакой? – спросил Наруто, ворочаясь на постели и пытаясь найти наименее тревожащее ушибы положение. – Или денег? Я не думал, что мы здесь на ночь останемся – так бы чего-нибудь из дома захватил на утро. - Нет, - отозвался Саске, убрав руку с ладони Наруто и чувствуя, как ощущения чужого тела покидают его. Так лучше и правильней. Так и должно быть. И все равно все люди лживы. И Наруто не исключение. Только мертвые не предают. Никогда. Учиха прикрыл глаза, призывая засевший в дальнем углу беспокойный сон. Саске казался глупым, запутавшимся в себе подростком, совсем не взрослым и не опытным, каким обманчиво выглядел прежде. Это все напускное, вынужденная мера, чтобы обезопасить себя от несправедливостей мира, в котором пришлось вращаться. И под внешней грубой и жестокой оболочкой скрывалось какое-то наивно-детское желание, чтобы это закончилось, жизнь вернулась к привычному укладу вещей, который оказался потерян будто бы навсегда. Едва ли не впервые Наруто чувствовал себя мудрее и старше этого несчастного парня, борющегося со своими страхами и непринятием единственно доступными способами разрушения всего вокруг себя. Поэтому не любил привязываться, не хотел любить, отрицал дружбу. То, за что Наруто временами почти ненавидел его, было просто следствием обстоятельств. - Все будет хорошо, Саске, - зачем-то пообещал ему Наруто, чувствуя себя обязанным хоть как-то убедить его в том, что не одинок. Слова, которые Саске слышал не раз, и не раз его обманывали. Все хорошо не бывает, а лишняя ложь, даже во благо, всегда ставила в лицо перед простым фактом: "Нельзя никому верить". И сейчас это подтверждалось. Наруто становился в большую очередь из людей и лиц, которые походили на гудящую толпу и шум всегда складывался в одну фразу "все будет хорошо". Но никто не мог ответить когда. А к чему прострация, без фактов? Саске желал подтверждений. Которых можно трогать, касаться. Пробовать на вкус. Причинять боль, и чувствовать отдачу. Этой простой логикой Учиха руководствовался, найдя единственную правильную цепь взаимодействий, которая работала. - Не говори то, чего не знаешь. - Я не знаю, - согласился Наруто. – Много чего о тебе не знаю, но пытаюсь узнавать. Иногда ты поддаешься, иногда все это впустую, но я просто хочу, чтобы ты перестал так отрицать хороших людей. Ты всегда живешь так, словно кругом враги, а каждый день последний. Но теперь я знаю, ты раньше другой был, и если бы вспомнил себя прежнего, это не стало бы проигрышем или слабостью. Упрямство Саске тоже типично подростковое, от которого толком не избавился еще сам, но все же временами готов был уступать, если видел, что так правильнее. А Саске не уступает. Даже если действует во вред себе. - Ты думаешь, что хороший? - отозвался из темноты голос Саске. Он казался холодным, намного холодней, чем предыдущие. Потому что он действительно так считал. И не важно, что сейчас хотелось задавать другие вопросы, более насущные. Но собственная логика была не ясна и ему. Эмоциональность обыгрывала разум. - Не бывает полностью хороших или плохих, - ответил Наруто. – Ты для всех разный. Для Итачи всегда останешься хорошим, что бы ни сделал, для меня – бывало так, что причинял много плохого, но я перешагнул через это, а кому-то ты вообще безразличен. Но вообще, в целом… - Узумаки задумался, - ты не плохой. Но часто специально хочешь таким выглядеть. Вроде как назло всем. Мне бы хотелось разглядеть за этим тебя прежнего, потому что на самом деле ты другой. А какой именно, я не знаю. - Может быть, потому что ты глуп и стоило остановиться, пока плохого не стало слишком много? - спросил Саске, не обращая внимания на слова. Слова... слова... звуки, выброшенные на ветер. Им еще кто-то верит? Можно говорить, что стол красный, но от этого он не станет таким. Разве смотрят не по поступкам? На что тогда глаза? - Может быть, - Наруто спорить не стал, понимая, что Саске только и ждет противостояния. – Но я называл тебя своим другом, и мне не все равно, что между нами происходит. А потом дружбой это в общем-то быть перестало, но связь никуда не делась, просто изменилась немного. А сейчас уже не получится просто взять и отпустить. Ты сам это знаешь, иначе бы не приезжал в армию тогда, не предлагал уйти, а выставил за дверь, сюда бы не поехал вместе со мной. Ты тоже хочешь в чем-то разобраться для себя, что не понимаешь в жизни и во мне. Стакан был наполовину полон. Потому что грани растрескались и вода вытекала, опустошая содержимое. Стакан наполовину пуст. Наруто был прав лишь на половину. Быть может еще что-то можно было изменить, не приезжай они сюда. Стакан трескался, опорожняясь на две трети. - Лучше бы этой связи не было. По крайней мере он это признал, не отгораживаясь презрительным «мне никто не нужен» от Наруто и всех прочих, имеющих отношение к его неправильной и больной реальности. И это тоже маленькая победа. В том числе для самого Саске. - Она значит, что чувства у тебя еще остались. И не они делают слабыми, а неправильные поступки, которые благодаря им принимаем. Так что не такой уж ты плохой, Саске, - уверенно закончил Наруто. Учиха наморщился, слушая никому не нужные доказательства. Все было сказано не для того, а для самого же себя. Не было бы связи - не было бы сейчас этого места. И глупых бы признаний не было. Не было бы посылов. Не было бы боли. Отвращения. Ничего. - Не играй в Господа Бога, - вновь повторил Саске, уже морщась от состоявшегося разговора. Даже выложенные на стол детали никак не складывались в правильный паззл. А причинные связи рвались, образуя не те картинки. Саске всегда думал о себе и пытался облегчить боль лишь себе. Так уж выходит, что эгоист. И ни капли не стыдится этого. - Ты сам меня спросил, считаю ли я тебя хорошим, - напомнил Наруто недавнюю фразу. – Или тебе все-таки важно, каким ты мне видишься? – задал он скользкий вопрос. - Не в те дебри лезешь, - шикнул Саске, поворачиваясь на бок и проводя по небу языком, ощущая отмершую кожу, от которой вновь стало тошно. Учиха повернулся к Наруто спиной, морщась то ли от напахнувшего аромата старья, то ли от разговора. - Учитель литературы бы оценила, а в жизни, нихуя не нужно. - Значит, важно, - подтвердил самому себе Наруто и только ближе пододвинулся к Саске, снова заключая его в объятия. И этот ответ впервые за долгое время устроил. - Ты сам подтвердил связь, так не бойся ее теперь. Я же знаю, тебе нравилось, это ты тоже признавал. И хоть мы оба раньше о другом думали и представляли, я не жалею. Ни о связи этой, ни о тебе. Даже если это нелогично и глупо, а ты опять смеяться начнешь, я готов ее признавать. Не знаю, почему именно ты, но меня будто тянет к тебе что-то, несмотря на прошлое, - тихо бормотал над ухом Учихи Наруто. - Мухи подыхают, когда тянутся к свету, - почти выплюнул Саске, но дрожь прошлась по телу, сосредотачиваясь в грудной клетке и впиваясь иглами в нервные окончания. Он не отодвигался, не старался прекратить, потому что понимал, что Узумаки прав. И сколько бы раз он не отрицал, что не похож на Итачи - генетику не изменишь. Можно перекрасить волосы, надеть линзы и менять голос. Но по факту ничего не изменится. Может Мадара и прав, что генетически предрасположено, что их род заходит в тупик. Природа избавляется от слабых. - Хочешь этого? - тихо спросил Саске после долгого молчания. И снова есть шанс, что отвергнут, ударят по больному. Но в темноте, возможно, и не услышат этих слов. - Да, - Наруто почти коснулся губами его уха, - хочу. Тебя хочу, всего и целиком, а не как раньше. Саске только и умеет, что отказывать, считая подобное блажью и чем-то низким, но Наруто предпочитал честность. Пусть знает и помнит ответ, невзирая на условности, по которым, наверное, стоило стыдливо отказываться от своих желаний. Неизвестно, что было бы лучше, услышать "нет", и лишь распалить и без того бушующую внутри ненависть. Дать ей подкормку, лелея, как дитя. Теперь же Саске чуть ли не трясло. Но разве не он уверял себя и других, что в этом нет ничего стыдливого? Разве не проводил экспериментов, запугивая людей, заставляя морщиться от отвращения, лишний раз подтверждая себе, что все это омерзительно и такого стоит остерегаться. Игра от противного. Саске повернулся, но Наруто так и не увидел. Лишь смутные очертания. - Не надо всего, - сообщил Саске и едва приподнялся на локте, чтобы второй рукой подцепить отросшие волосы и наугад ткнуться губами. Получилось смазано, куда-то в уголок рта, и Наруто повернул голову, подставляясь под поцелуй, притянул Саске к себе, гладя быстрыми пальцами по щекам и скулам. Саске не хочет отдаваться целиком, надеясь укрыть от чужого внимания хоть какую-то частичку себя, а Наруто не привык к полумерам, готовый отдавать и принимать только полностью. Нужно только помочь и научить, и Саске поймет, что это не страшно, не лишает тебя самого, а возвращает что-то новое в двойном размере. Саске уперся рукой в плечо, отстраняясь. - Стой! - шикнул он, выгибаясь в скрученной спине. - Неудобно. Пришлось подняться, сесть практически на сам диван и посмотреть на Наруто едва ли не обиженно. Стоит ли идти на такое, после того, как отказали. Дважды. Когда предлагал секс со всеми последствиями. Саске выдохнул. - Блять... - пробормотал он, ероша собственные волосы. - Иди сюда, педик... Рукой он все же дотянулся до Наруто, притягивая за затылок и прикусывая губы, посылая проклятья, но все-таки целовал. - Я не педик, - Наруто на секунду отстранился, считая уточнение очень важным и нужным для себя. Чтобы это не входило в привычку, становясь правдой. - Хотя какая сейчас разница, - тут же добавил он следом, опускаясь Саске на бедра и тут же запуская руки под футболку, согревая и поглаживая ладонями спину. Теперь он оказался чуть выше, занимая будто бы лидирующую позицию, но в подобных вещах не место соревнованиям – просто сидеть так было удобнее всего для незаживших синяков. - Педик, - скрепя зубы, но с собственным удовольствием добавил Учиха. - И я педик. Он старался насмехаться над ситуацией, но был зажат до невозможности. И пусть раньше и движения были интимней и ласки откровенней, но так себя не чувствовал. То ли место, то ли ситуация была иной. Саске не находил себе места, не чувствовал, что его достаточно, поэтому злился, понимая, насколько взвинчен сейчас. От близкого тела Наруто отдавало то ли мятой, то ли чем-то подобным, как и от рук. - Успокойся, - попытался помочь ему Наруто, чувствуя, как меняется Учиха. Наверное, не самый лучший вариант – трахаться в доме своего детства на диване. Который прежде делил с братом, но иного случая ждать слишком долго. - Ты не экзамен сдаешь, просто делай то, что нравится, - подтолкнул к верному выбору Наруто, приподнимая Саске за подбородок и снова втягивая в поцелуй, а руки уже спустились к пояснице, осторожно гладя ее. Слова лишь злили, указывая на собственные недостатки, которые не находилось времени скрыть. - Отвали, - оторвался Саске, вырываясь из осознанно нижней позиции. Можно считать это за вызов. Правду или вызов. Правду он уже сказал, а теперь осталось сделать то, что поставил перед собой на спор. Саске выскользнул из-под Наруто и ухмыльнулся. Вряд ли это было гуманно, притягивать к себе парня, чье тело представляло собой карту из светлых и темных пятен. Но Саске все-таки удалось нависнуть сверху, придерживая того за поясницу. Не так уж много отличий с женщиной. Если считать, что и с женщиной не спал. В свои-то двадцать. Не отставая от него, Наруто потянулся к молнии на джинсах, расстегивая ее, но не пытаясь раздеть Саске. Было по-своему интересно избегать обнажения сразу, оставляя время на вот такие игры. Ладони легли на живот, касаясь его то легко и осторожно, то сжимая бока полусобственническим жестом. Если поскорее отвлечься, окунувшись в ощущения, то не останется времени чувствовать, как неприятно дергает и тянет синяки и гематомы. Наруто хотелось поскорее забыться, перебив это иными чувствами. Стало свободней и отчего-то даже забавно, насколько Наруто готов идти дальше. А ведь они не договаривались. Саске едва налег, раздвигая руками чужие ноги, и усмехнулся вслух, потираясь своим пахом о чужой. - Чувствуешь? - спросил он так, словно произнесенные слова тут же переставали быть постыдными. Наруто сразу же выгнулся навстречу, внутренне замирая от зарождающегося возбуждения, которого ждал. - Чувствую. Тебя, - он снова потянулся за поцелуем, разводя колени пошире и давая Саске больше свободы действий, лишь бы только не исчезало ощущение придавливающего к постели худого, но сильного тела, которое хотел сейчас, как никого другого. Саске наморщился от такого откровения. Быть может девушка была бы и рада, но не Учиха. Это было слишком... по-другому. Неуместное сравнение. Но сам не отстранился, прижимаясь сильнее, чувствуя, как джинса трется о джинсу, слыша чужое дыхание и думая о том, что набухающая плоть - признак скорее быстроты реакции, нежели колкости ситуации. Саске уперся двумя руками в диван, заставляя его скрипеть, двигая бедрами. Приятно было то ли от осознания имитируемого полового акта, то ли от трения. Не важно. Свидетели долго не живут, ведь так? А кто здесь увидит?.. Темп рос и теперь тихое шуршание ткани отсчитывало время секунду в секунду, постепенно ускоряясь и обгоняя давно стоящие на месте заводные часы. Наруто задышал тяжелее, чаще. Так и не снятую футболку пришлось задрать повыше, исследуя казалось бы давно изученные изгибы тела, нарочито медленно проводя ладонями по соскам, чуть заметно прихватывая их пальцами. Вставший член напряженно утыкался в застегнутую молнию, и от частых движений давил пульсирующей повлажневшей тяжестью. - Подожди, - пробормотал Наруто, просовывая ладонь между собой и Учихой и торопливо дергая замок вниз, а потом ухватил край футболки Саске, стягивая ее с него. Стянутую футболку пришлось кинуть куда-то на пол. Но они даже не смотрели куда та приземлилась. Ладонь легла на чужую возбужденную плоть через белье, а пальцы поглаживали головку и влага просачивалась, оставаясь на пальцах. Странное чувство, вроде бы у самого тоже самое, но не то. Отвращение стукнуло по мозгам внезапно, заставляя Саске выпрямиться и вдохнуть полной грудью. Вдох. Выдох. Снова пробежали перед глазами логические цепочки, заключавшиеся в одном мерзком случае, увиденном когда-то ранее. Но ведь нет свидетелей, так?.. Пальцы нервно скользнули по собственной головке, то ли успокаивая, то ли напоминая о возбуждении. Джинсы пришлось приспустить, оставляя где-то на бедрах, и жесткая ткань и молния больше не казались такими грубыми. Наруто открыл глаза, в какой-то момент перестав верить, что это точно Саске, что рядом не кто-то другой, способный делать все это, но темнота слишком надежно скрывала лица, и приходилось снова двигаться на ощупь, кончиками пальцев очерчивая контуры и линии, натыкаясь на резкий переход от разгоряченной кожи к грубой ткани джинс и снова возвращаясь выше, а всплывающий в мыслях невидимый образ полураздетого сейчас Учихи только подстегивал продолжать дальше. И по сути стало неважно, кто окажется сверху, кто снизу, потому что пора забыть о глупых соревнованиях и такой же глупой сейчас гордости, потому что вдвоем было лучше, чем порознь. Рука легла на член, сжимая его сквозь белье, и тут же забралась под него, смазывая с головки выступившие капли смазки. Учиха замер, когда чужая рука коснулась возбужденной плоти. Слишком интимно, что он и вздохнуть не мог. Это не то, что было ранее. Еще лет в четырнадцать он складывал одеяло, сжимая его меж ногами, и, фантазируя, тыкался в обманчивую твердость. И сегодня было так же... Только вместо одеяла живой человек. Наруто провел по всей длине до основания, сжимая и поглаживая его, а потом просунул пальцы дальше, натыкаясь на нежную кожу мошонки и обхватывая ее. Другая ладонь прочно фиксировала поясницу, не давая Саске отстраниться, но все же хотелось большего, и пришлось нетерпеливо привстать, придвигаясь к Учихе, но короткая вспышка боли заставила недовольно дернуться, упав обратно на диван. Саске замирал от прикосновений, задерживая дыхание. Отсутствие контроля давало свой эффект, заставляя сжимать зубы и шикать сквозь них. Пальцы, сжимающие мошонку, пожалуй слишком, поэтому Саске почти облегченно вздыхает, когда Наруто падает вниз. - Снимай, - с толикой раздражения заявляет Саске, потянув за пояс брюк. Пришлось немного отодвинуть его, чтобы неловко снять с себя джинсы, путаясь в штанинах. Так уже было и раньше, и прежние остатки стыдливости испарились, как несуществующие, оставляя место только подстегивающему возбуждение желанию. - Ты тоже, - предложил Учихе Наруто и, не дожидаясь согласия, сдернул брюки ниже, проводя ладонями по теплой коже внутренней стороны бедер. Саске дернулся. Это интимное, непозволительно откровенное. Тогда оставалось лишь сидеть, наивно думая, что все закончится обычной дрочкой. Саске отодвинулся, стягивая штанины с щиколоток и уходя от чужих прикосновений. Давать или отдаваться? На что хватит смелости? Преодолевать последний рубеж Саске не спешил. Он лег на Наруто и терся о чужое возбуждение, едва двигая бедрами. Наруто не торопил, позволяя себе еще немного тактильных ощущений, удерживающих от самого главного. Когда-то, совсем недавно Саске говорил, что ни за что не станет трахаться с парнем, но этот рубеж сегодня тоже будет пройден. Главное, чтобы не передумал снова в последний момент, испугавшись предложенного и своей неопытности. Не давая времени упасть в ненужные размышления, Наруто снова провел ладонями по спине Учихи, перемещая их ниже к пояснице и кладя на ягодицы. Он знал, что Саске не особо любит подобное, но не мог отказать себе в небольшом удовольствии, когда тот будет недовольно ежиться от прикосновений, разом теряя свою напускную непрошибаемость. Саске поежился, когда это началось, и сжал в пальцах волосы парня. - Только попробуй, - шикнул Саске и сделал особо настойчивое движение бедрами, почти болезненное для себя. - Да не трону я тебя, - усмехнулся Наруто, но руки все же переместил чуть выше, чтобы не нервировать Саске. От его агрессивной настойчивости уже не хотелось закрываться, цепенея и теряясь от слишком жаркого дыхания над собой, и Узумаки лишь выгнулся навстречу, подаваясь выше. Стоящий член горячо пульсировал от каждого прикосновения чужой плоти, а быстрые движения слишком явно походили на то, чего не получилось полностью ощутить с Итачи. Саске будто подготавливал его к этому. Саске не подготавливал, зная лишь по фильмам, как это делается с женщиной. Гейское порно он и вовсе не смотрел. Как то не было надобности. Да и сейчас не будет. Учиха не думал об Итачи, двигаясь в своем ритме, чувствуя через ткань твердость чужого члена и накатывающее возбуждение. - Если… если ты меня опять под конец обломаешь… я тебя удавлю, понял? – предупредил Наруто, перемежая слова с короткими стонами, которые не удавалось удерживать при себе. Он вообще был непозволительно громкий для этого дома: вздыхал, бормотал что-то, постанывал от удовольствия, не смущаясь себя и Саске. Он вообще любил чувствовать отдачу и потому каждый раз их близости старался довести Учиху до чего-то подобного. Саске усмехнулся, услышав предупреждение. Но обещать ничего не собирался. Слишком заманчиво было желание кончить. Зачем идти дальше, если можно остановиться на этом и вряд ли будет хуже. Наруто поднял согнутые в коленях ноги повыше, сжимая ими бока Саске и становясь от этого жеста еще открытее, чем раньше, но провоцировать, вводя в недоумение подобным Учиху, было даже интереснее. Он обхватил ладонью его затылок, притягивая к себе и скользнув по губам языком, раздвигая их. Наконец-то привкус табака исчез, позволив почувствовать самого Саске, не скрытого этими искусственными барьерами. Он отстранился только, чтобы спросить хитрым шепотом: - Ну что, кто сверху-то будет? - Кто сказал, что мы потрахаемся, - отстранившись, отозвался Саске. Усмехаясь, он еще раз толкнулся вперед. Зажатый меж бедер Саске чувствовал себя странно. И не будь на них белья, может и снесло бы крышу, или бы напротив потерялся бы в конец. - Потому что ты задолбал строить из себя недотрогу, - фыркнул Наруто, приподнимаясь на локтях и силясь спихнуть с себя Учиху, чтобы поменяться местами. Напрямую он конечно не признается, что хочет, или вообще задумывался об этом, и будет отрицать до последнего. Поэтому – поскорее подтолкнуть двигаться дальше. Садясь вровень с Саске, Узумаки стянул с себя остатки одежды и тут же положил ладони на чужие бедра, поглаживая и легко скользя по внутренней стороне, постепенно поднимаясь выше, но не касаясь больше члена, а только дразня. Саске смотрел почти с презрением. Наруто мало того, что оборвал ласку, так еще и склонял к тому, чего избегал все эти годы. Но разве его никто не увидит? Саске откинулся на спину, едва поведя плечами, и стянул с себя трусы, кинув в сторону, теперь подтягивая Наруто к себе. - Иди сюда, пока я не передумал. Если падать, так в самый низ. Наруто с готовностью навис над ним, упираясь расставленными локтями по обе стороны от Саске, и прижался губами к груди, задевая языком сосок, и теперь уже сам уперся членом в пах Саске, медленно толкаясь вперед-назад, внутренне замирая от прокатывающихся по телу жарких волн удовольствия. Язык вычерчивал по телу влажные дорожки, то сменяясь не сильным прикусом зубов, то снова лаская живот. Наруто не хотел торопиться, а старался как следует подготовить Учиху – расслабится и наконец перестанет сопротивляться, говоря всякую ерунду. Саске отвернулся, смотря в синие провалы окон, казавшиеся бездонными и безжизненными. Дыхание сбивалось. - Надеюсь, Итачи научил тебя не трахать насухую, - чуть слышно прошептал Саске, думая о своей участи. Они оба любили боль. Итачи физическую, Саске - душевную. И оба жили ей. Но теперь младший примерял на себя чужую роль брата. - Если мазь, которую ты притащил, не разогревающая, то подойдет. А иначе… - Наруто не договорил, привставая и на ощупь находя пальцы Саске, обхватывая их губами, заглотив целиком. Опровергать предположение насчет Итачи он не стал – Саске и так наверняка о чем-то догадывался, да и раскрепощенность эта совсем не вязалась с прошлым осуждением Узумаки. Значит, было, где потренироваться, переменяя мнение. Саске знал, что Наруто спит с Итачи. Он чувствовал это, и синяки те неспроста. Просто гомосексуализм это болезнь, охватывающая всех и каждого. Саске охнул, когда пальцы погрузились во влажный рот. Хотелось выдернуть, сказать, что не для этого нужен рот. - Хватит уже... - почти жалобно попросил Саске. Но не из-за того, что не мог больше терпеть, а потому что голос вышел таким. Вспомнилась прошлая реакция на подобное, после чего он разом терял значительную долю своей внешней суровости, превращаясь в обалдевающего от прикосновений и ласк подростка, впервые открывающего для себя прелести секса. И в этом Наруто мог дать ему сто очков вперед. Игры с пальцами закончились быстро – все же у Саске было еще много неисследованных частей тела, и опускаясь к его паху, Узумаки только в последний момент вспомнил кое-что, замирая на месте: - Не вздумай опять кончить за десять секунд, - тихо пробормотал он, прежде чем обхватить губами головку, вбирая ее в рот. Саске весь вжался в диван, пытаясь слиться с ним, и нервно хватил воздух. Колени сжали тело находящееся между ними, пока сам Саске пытался уползти из под этого ощущения. Не то, чтобы неприятно, просто невыносимо. Еще бы Наруто молчал... а то словно фильм с ужасным дубляжом. - Заткнись... Нгх! - выдавил таки из себя Саске. Видимо, слова-таки возымели эффект, позволяя Саске сдерживать себя. Тем лучше для него: трахаться после только что наступившей разрядки было бы неприятно ему самому. Наруто не заглатывал член на всю длину, как то делали много раз виденные порно-актрисы в фильмах – не хватало умения и сбивали с толку рефлексы – да он и не собирался демонстрировать именно такое умение, сосредотачиваясь больше на ощущениях. Выступающая смазка смешивалась со слюной, улучшая скольжение, и двигающий поначалу туда-сюда ртом Узумаки подключил к процессу и язык, интуитивно понимая, как будет лучше и приятнее. Вряд ли Саске готов был выдержать так много. В конце концов, Наруто просил лишь десять секунд. Учиха вновь нагнулся, вцепившись пальцами в челку и отводя Узумаки от члена. Иначе хватит и пары секунд, чтобы кончить. Наруто этот жест понял как переход к следующему действию и устроился между разведенных ног Саске, выдавливая из тюбика немного мази, которую будет использовать сейчас совсем не по назначению, и согревая на коже, а потом склонился над Учихой. Пальцы скользнули по ложбинке между ягодиц, находя вход, и первый осторожно надавил на мышцы, проникая внутрь. Долгих прелюдий Наруто не любил, подготовка Итачи в тот раз только больше отвлекала и мешала, и лучше уж немного потерпеть вначале и привыкнуть, чем мучить друг друга всеми этими неудобствами. Саске распахнул глаза, приподнимаясь и смотря на парня. - Блядь... - шикнул он, чувствуя, как сжались мышцы, а из-за неприятного ощущения он лишь еще раз наморщился. - Блядь. Это было неудобно. Там явно не должно было быть пальца. И дело было даже не в стыде или обломанном оргазме, а в заднице и том, что торчит оттуда. Наруто поморщился и толкнул его обратно на матрас. Чем меньше будет дергаться, тем спокойнее для него же. Слишком буйная реакция даже немного рассмешила: Саске не отличался терпением и спокойствием, зато, кажется, отличался повышенной чувствительностью. Узумаки при своем единственном разе держался получше. Для верности он положил руку на грудь Учихи, не позволяя подскочить ему снова, и толкнул палец чуть глубже в сжимающуюся тесноту его тела. Не стал он и говорить бессмысленные слова успокоения, по опыту зная, как не любит Саске разговоры во время секса. Они совсем не помогут расслабиться. - Блять... - выгнулся Саске, поднимая бедра, словно стараясь избежать этого чувства. Не больно. Но и приятного мало. Боль... ну же, когда ты будешь, чтобы знать, как с тобой бороться. Учиха фактически оторвал ягодицы от дивана, поднимаясь и стараясь справиться с этим чувством. Наруто переместил руку ниже, упираясь в живот и снова прижимая его к дивану. Если он так до конца дергаться будет, то справиться с ним сложнее, чем ожидалось. Палец наконец проник внутрь целиком, останавливаясь и аккуратно поглаживая Саске изнутри. Нервные окончания расположены лишь на входе и реагируют только на то, что давит на стенки ануса. Остальное было нечувствительной зоной. Поэтому Учиха только и заметил, что прекращение движения. Немного подождав, он облегченно выдохнул, привыкая и пытаясь сосредоточиться на чем-то ином. Мышцы сокращались постепенно, медленно отпуская и не так сильно сжимая палец. Чувствуя, что Саске успокаивается, переставая быть таким электрически-напряженным, Наруто тихо выдохнул, поглаживая его по животу и бедрам, а потом перемещая руку на член. Нужно помочь ему отвлечься, сменив неприятные ощущения прежними. Второй палец надавил на вход, растягивая его и присоединяясь к первому. А затем пришла боль. Саске зашипел, опрокидывал голову, и убрал чужую руку с собственного паха. Ни к чему. Все равно все потеряно… Но ведь никто не расскажет. Растяжение мышц давалось тяжело, и парень чувствовал каждый миллиметр, принимая на себя, а не на веру малейшее преодоление. - Стой... блин. Наруто послушно замер, чувствуя, как туго и плотно обхватывают жаркие мышцы пальцы, тяжело продвигающиеся дальше. Он погладил Саске еще раз по животу, потом по плечу, словно извиняясь за причиняемую боль. - Потерпи, - попросил он, склоняясь над Учихой и целуя в губы, не зная, как еще уговорить его принять и переждать происходящее. - Ты делаешь это так, словно… - Саске замолчал и, пошатнувшись на пятках, качнулся вперед. - Нгхах! - Я не знаю, как это делать, - тут же отозвался Наруто, уязвленный тем, что Саске подозревает его в намеренном причинении вреда. – Я никого до тебя вот так не трахал. Он осторожно нажал вторым пальцем, еще немного растягивая мышцы. - Не шевелись, - попросил Узумаки. – Ты себе хуже так делаешь. Я сам. Хотелось сказать хоть что-то по поводу лжи, но не до этого. Саске сипнул, но выстоял. Значит... не трахал никого... значит, его?.. Мысли вновь раскалывались о неприятные ощущения внутри. Настоящая боль придет чуть позже. Моральная, которой можно будет пользоваться, как оружием, растягивая, словно резину, оправдывая любой свой поступок. Почти любой. Саске сделал пару вздохов и замер, стараясь расслабиться. Наруто подождал еще немного, не двигаясь и только продолжая поглаживать его по плечам и груди, а потом палец снова протолкнулся глубже, с трудом помещаясь рядом с другим и входя до самого основания. - Потерпи, Саске, - выдохнул Наруто ему в самые губы, отвлекая и помогая забыть о боли. Он бы был даже готов разделить ее на двоих, потому что уже знает, как справиться с ней, а Саске не знает, вынужденный принимать ее в одиночку. Стиснутые мышцами пальцы немного раздвинулись, стараясь растянуть вход. Саске начинал глубоко дышать, когда Наруто раздвигал стенки. Сосредотачиваясь на дыхании, можно забыть о боли. Но слова лишь заставили усмехнуться. - Я не баба, слышишь?.. - частое дыхание выдавало далеко не возбуждение. - Нехер меня успокаивать... Хах. Этим он просто избавляется от собственных слабостей – Наруто уже помнил прежние подобные фразы. Он практически навалился на него сверху, фиксируя тело, и попытался раздвинуть пальцы еще шире, с трудом преодолевая сопротивление мышц. Саске был не растянуто-узкий, и мысль о том, что скоро внутри него окажется нечто большее, чем пальцы, немного пугала даже самого Узумаки. Он помнил свой первый неудавшийся раз, хотя, может быть, Саске окажется выносливее его самого. Но Саске не любил нежности. И слова о них не любил. Как можно "утопать в поцелуях", когда на деле люди всего лишь лижутся. Банально, но так и есть. Зачем успокаивать, если все равно причиняешь боль? И Саске сам шел осознанно. Ни о какой собственной эрекции не было и речи. Пусть скрывающая подробности темень не позволяла увидеть обмякшую плоть, да и вряд ли он сам получит какой-то кайф, но будет потом что ткнуть в нос. Постепенность и повторяющиеся движения все-таки не были болью. Это был крайний дискомфорт. Учиха фактически готов был поклясться, что это боль, но ничего не рвалось, и не трескалось. - Еще... мази... - выдавил из себя Саске. - Сейчас, - Наруто нащупал валяющийся рядом тюбик, щедро выдавливая на почти целиком вытащенные пальцы мазь и снова погружая их внутрь, чувствуя, как те уже легче скользнули между ягодиц. Он не жалел геля, стараясь как можно лучше смазать Учиху, растягивая и поглаживая изнутри гладкие стенки, а потом медленно вытащил пальцы полностью. Сколько ни подготавливай, все равно в первый раз смириться с болью не получиться. Смазка легла на член густой прохладой, быстро размазанной по всей длине, и Наруто осторожно приставил головку к сжимающемуся, несмотря на растянутость, отверстию, толкаясь в него. Саске выдохнул и нехотя все-таки развел ноги, подпуская Наруто ниже. Ну же. Пусть потом Наруто не говорит, что не открывался. Учиха засипел, сжимаясь и поднимаясь, пытаясь кинуть всю идею. Но упорство никуда не денется. - Блять... Наруто хотел снова пробормотать что-то успокаивающее, но вспомнил, что слова только сделают хуже. Придется молчать. Он подхватил Саске под колени, приподнимая их выше и кладя себе на бока. Так будет удобнее и легче и, может быть, удастся немного ослабить его боль. Саске лишь охнул от смены положения. Наруто еще не вошел. К счастью. Хотя может лучше закончить все намного быстрей, если разом? Саске сжал бедрами бока Наруто и усмехнулся. - Боишься, да? - хмыкнул Саске. - Просто не хочу тебя порвать, - отказался от подтверждения своих страхов Узумаки, а потом, крепко ухватив Саске за ноги для упора, коротко толкнулся вперед и чуть не охнул, чувствуя, как напряженно пульсирующая головка протискивается в тесное, сжимаемое тугими стенками пространство. Саске усмехнулся. Может быть он даже ответил бы что-то колкое в ответ, но застонал от резкой боли. Вот теперь это была боль, следующая за растяжением. Мышцы зажали Наруто в стальной капкан, не давая двигаться ни вперед, ни назад, оставаясь на месте. - Саске… - Наруто склонился над ним, резко вздрагивая от сменившихся ощущений, приносящих тоже что-то на грани боли, которая все-таки накрыла их обоих, уравнивая в положении. Мышечный спазм был естественной реакцией на постороннее проникновение, организм просто хотел защититься от него, не пуская дальше, и пока Учиха не расслабится, продолжить у них не получится. - Не зажимайся так. Скоро привыкнешь, - тихим шепотом отвлекал его Наруто, снова принимаясь целовать губы и скулы. - Иди нахуй, - прошипел Саске, отворачиваясь от поцелуев. Не нужна ему сейчас нежность. Это можно оставить сопливым девушкам. Или тем, кто вечерами плачется о боли. - Я, блядь, не могу не зажиматься, - прошипел он следом. Но честно постарался привыкнуть к этому ощущению. - Если ты будешь так продолжать, то нам обоим лучше не станет, - попытался объяснить Наруто, но целоваться прекратил. Видимо, для Саске было что-то личное в том, чтобы намеренно причинять себе неудобства и бороться с ними в одиночку. Сдавленный член стоял, несмотря на то, что места там было слишком мало, и требовал разрядки. - Я попробую дальше, - предупредил Наруто, отстраняясь от Учихи и опять крепко обхватывая за ноги с новым осторожным толчком. Саске готов был еще раз накричать на Наруто за то, что тот говорит о каждом своем шаге. Почему он не делал так, когда отсасывал? "Смотри, сейчас я лизну головку". А что, вышло бы очень даже... Ноги сильней сжали бока, наверняка надавливая на синяки, и Саске выгнулся, стискивая зубы и шипя. Блять. Блять-блять-блять! Мышцы снова сжались, а потом запульсировали. То разжимаясь, то сжимаясь. Почти панически. И какого хрена он вообще все терпит?.. Наруто упорно толкался в него, стараясь войти хотя бы наполовину и не мучить его зря долгими подготовками. Слишком узко и тесно, и как будто нет толку от того, что пытался растянуть и подготовить там, но от непроизвольных движений Саске Узумаки снова потрясенно выдохнул, сживаясь с непривычностью ощущений. Он внутри Учихи и тот лежит под ним, непривычно открытый, взмокший и тяжело дышащий, подчиняющийся чужим желаниям, о которых прежде говорил едва ли не с ненавистью. Еще одно движение внутрь, и Наруто замер, прикрывая глаза и сосредотачиваясь только на быстрой нервной пульсации, от которой был готов почти что кончить, но сдерживал себя. Саске стонал хрипло. Рассинхронизируясь в собственных ощущениях, и организм не успевал реагировать на происходящее. Выходило глупо, возможно даже походило на какой-то дешевый блядский сериал или фильмец, в котором лежащее внизу тело постанывает в такт движениям. Только Саске сейчас выгибался не от эйфории, а от сковывающих чувств. Не для секса это, блядь, место!.. Стенки неохотно поддавались проникшему между ними члену, растягиваясь и расходясь в стороны, и Наруто старался не торопиться, осторожно выбирая наиболее удобный угол, чтобы не навредить еще больше. Он не стал входить целиком и до упора, понимая, что Саске и так невыносимо чувствовать его в себе, и даже обильная смазка не могла облегчить его состояние. В первый раз действительно остается только терпеть. Глубокий вдох, а потом Наруто подался назад, чувствуя, как облегченно вздыхает Саске. Учиха думал, что все закончилось и посмотрел на Наруто, когда тот едва затормозил. - Ты все? - голос сел, охрипнув от гоняемого в нем воздуха. Саске даже не заботился, что все это могло казаться слишком грубым, но окончание всего этого малоприятного действа было тем, что его действительно заботило. - М… нет, - пришлось все же отозваться спустя паузу, и как бы Саске ни хотелось закончить происходящее, стоило довести его до логического завершения. Новый толчок получился чуть быстрее и напористее – чтобы Учиха не успел начать зажиматься, да и немного разработанный проход уже не давил с прежней отчаянной силой. Входить на всю длину не было смысла, все равно передаваемых чувствительной головке ощущений хватало, чтобы практически отключиться от реальности, шумно вздыхая и стискивая зубы от неправильного, но такого нужного сейчас удовольствия. Саске вновь закряхтел, когда все это продолжилось. В голове было пусто, даже постукивающая молоточком по мозгам ненависть уходила куда-то на дальний план. - Только… попробуй... в меня... мудак… - предупредил Саске, внезапно осознавая последствия происходящего. Наруто не собирался делать это и без предупреждений – сам понимал, что чересчур, но от слов Саске только ухмыльнулся сквозь сжатые зубы. Не доверяет и побаивается еще. Толчки вошли в единый темп, заставляя крепче вцепляться в лежащие на боках ноги и тихо постанывать, тут же смущаясь своей шумности. По сути он получал удовольствие через боль другого и только мысленно просил, чтобы Саске потерпел еще немного, входя в него сильными и плавными движениями. А потом изнутри заволокло жаркой, терпкой пеленой, неосознанно учащая движения, и Узумаки едва успел полностью выйти на последнем толчке назад, склоняясь над краем дивана в накрывающей разрядке, проливающейся густыми каплями на пол. Кровь застучала в ушах гулкими молоточками, перекрывая дыхание, когда тяжелый, почти болезненно-яркий оргазм позволил наконец сбросить напряжение. Саске тут же отпустил Наруто, лишь краем сознания понимая, что наконец пришел конец. Пустота и холод заставляли анус сжиматься еще сильней и перевернуться на бок, смотря на очертания сгорбившийся фигуры у края дивана. Наконец это все закончилось. Захлестнувшие ощущения получились как никогда настоящими – не сравнится ни с какой дрочкой. Наруто еще около минуты приходил в себя, силясь унять дрожь в ослабшем теле, и вернуть способность нормально говорить, а не только хватать широко открытым ртом воздух. Он с усилием обернулся к неподвижно сжавшемуся на постели Саске и подобрался ближе, кладя ладонь на бок. - Давай… ты тоже, - получалось нечестно трахнуть его и оставить без разрядки, но Наруто не знал, как правильнее объяснить свою мысль, просто двинув руку ниже к животу. Благо, тьма скрывала затравленный взгляд. - Ты издеваешься? - отозвался Саске, не подаваясь навстречу, а продолжая лежать. Продолжать заниматься чем-то подобным даже звучало забавно, не то, чтобы привести в действие. Наруто не стал настаивать, тяжело опускаясь за его спиной на смятую постель и складывая руки на животе. Стоит, наверное, оставить его в покое и не трогать до утра, но не хотелось, чтобы первый секс перечеркнул все будущие возможности негативным опытом. Саске не хотел ни разговаривать, ни выслушивать заверения, что потом будет лучше, и вряд ли позволит обнимать себя, считая подобные нежности глупой блажью, барахтаясь в своей боли сам. Наруто на ощупь нашел разбросанную вокруг одежду, сложив все в одну кучу – утром разберутся, где чья – а потом накинул на Саске край отброшенного в угол покрывала. - Тебе не холодно? – задал он нейтральный вопрос. - Нет, - соврал Саске, чувствуя, как злость на самого себя взъелась где-то внутри. Ничего в этом нет хорошего и прекрасного. И вряд ли что-то, кроме психологии, еще влияет на секс. Так же можно дрочить плотно сжатыми пальцами и эффект тот же. Или не нет? Узнавать не хотелось. Учиха притянул вопреки своим словам кусок одеяла, думая о том, будет ли болеть задница с утра. А потом стало смешно - не должна. Мазь как раз противовоспалительно-анестезирующуя. - Тогда спи, - Наруто укрыл его потеплее, сознательно избегая разговоров обо всем, что касалось отношений в любой форме, и повернулся на другой бок, отодвинувшись подальше. Саске не захочет и случайных физических контактов, предпочтя побыть наедине с собой, даже если одиночество обрывается на соседней половине дивана. Усталость и нездоровое состояние накатили вязкой сонливостью, погружая в прострацию, и через несколько минут Наруто уже крепко спал, отрубившись до самого утра.