Айтишники

Если это и было начало, то Наруто еще не успел настроиться на нужную волну, занятый своими вернувшимися переживаниями, но тратить время Учихи просто так было бы слишком невежливо. Они не любовники, готовые всю ночь валяться в объятиях друг друга, болтая о ерунде. Чтобы потянуть время, Узумаки поднялся на ноги, чуть отстраняясь от Итачи, и прошел к своей сумке, небрежно брошенной возле обуви в прихожей, вытаскивая из нее ту самую купленную недавно упаковку. - Вот, - пачка была вручена Итачи, демонстрировавшая внезапно включившийся рационализм парня. – Со смазкой даже. Итачи чуть улыбнулся и склонил голову вбок, смотря на Наруто так, как смотрят на набирающихся самостоятельности детей. - Оставь на следующий раз, - посоветовал парень и, протянув руку, притянул к себе парня, на этот раз просто смотря на него, но никак не выдавая своих намерений. Падающий сбоку свет подчеркнул тонкую шею Учихи с сохранившимся еще пятном засоса на ней, и рука Наруто сама накрыла его, скрывая пальцами. Сегодня он честно постарается быть сдержаннее и не перекладывать на Итачи собственные не усмиренные эмоции. Первый поцелуй получился ненавязчиво-легким, как будто Наруто еще только примеривался, что можно сделать с Итачи, изучая его привычки и слабые места. За все время Итачи настолько научился подстраиваться, что для того, чтобы вычленить его настоящего, потребовались бы месяцы, а не какие-то пара часов в старой квартире. В коридоре бой часов шел мерно и глухо, а Итачи был таким же четким и ненавязчивым. Он тоже имел цену своему телу, исчерченному шрамами, и тот, от ножа на боку, оставленный Саске, был самым болезненным. Сейчас же он делал это скорее для брата, а не для себя или Наруто. Будь это кто-то иной - и наказание за собственное бессилие выглядело бы иначе. Насколько именно, мог улавливать только Пейн. Но сейчас его нет. Учиха и сам не заметил, как закрыл глаза и болезненно наморщился, вспоминая о том, насколько жестким и холодным мог быть Пейн, невольно сравнивая его с Наруто. - Идем, - Наруто подтолкнул его к дивану, видя замешательство и легкую заторможенность Учихи. Задумался о своем, или тоже не знает, с чего начать? Узумаки деловито стянул с него и себя верхнюю одежду, не спеша с места в карьер бросаться к самому основному, тем более возбуждения еще не было, задавленного иными эмоциями, так что он постепенно пробовал Учиху «на вкус», лишь целуя в губы. Он обещал секс, но не уточнил, какую роль возьмет на себя, и это тоже было интересно. Итачи действовал по ситуации, за исключением оговоренных случаев. И сейчас, сидя на диване наедине с тенями, расползающимися по стенам и телам, залегая во впадины ключиц, огибая угловатые плечи, по которым скользили пальцы. Рука чуть надавила на плечо, заставляя Наруто откинуться на скрипучий, так и не сложенный диван, и после склониться. Опираясь на руки, Итачи целовал его шею, спускался к ключицам, обводил напряженным языком выступающие сухожилия и вновь поднимался к шее. Он сознательно делал это медленно, словно время в этом богом забытом месте течет иначе. Пожалуй, прав он был в одном – в совете отвлечься и не думать о Саске. Саске где-то далеко сейчас, спит или читает книгу, к нему можно зайти, если очень захочется, можно позвонить, и пока он не собирается исчезать. Но и третьим лишним ему быть тоже не стоит. Наруто положил руку на затылок Учихи, жестче фиксируя его голову и вцепляясь в собранные в хвост пряди, случайно дергая за них, когда у Учихи получалось найти какое-то чувствительное место на шее. Итачи бы предпочел убрать руку с затылка и даже пару раз дернул головой, но вскоре смирился. Это просто отвлекало, но никак не подгоняло возбуждения. Он опустился чуть ниже и словно внезапно обхватил губами ставший жестким сосок. Сжимая зубами, он осторожно покусывал его, концентрируя все внимание и отвлекая от всего остального. Исподлобья на Наруто он не смотрел, предпочитая сосредотачиваться на том, как после терзаний язык заглаживал чуть опухший сосок. С задранной до ключиц футболкой и таким быстрым переходом от мелочей к делу Наруто уже не мог изображать из себя бесчувственное бревно, тихо шикнув и закусив губу, чтобы не быть слишком шумным. Дыхание излишне громко для этой комнаты вырывалось из легких, а рука расслабленно упала на матрас, впиваясь ногтями в ладонь. Давняя привычка самоконтроля в проявлениях удовольствия не оставляла и сейчас, хотя Итачи, в отличие от брата, вроде бы не запрещал проявлять его. Итачи, напротив, старался быть тише, он даже контролировал дыхание, чтобы не напоминать о себе. "Будь чистым удовольствием" - как-то сказал ему Пейн, и Итачи послушал и принял это по-своему. Удовольствие не имеет имени или пола. Ведь тебе одинаково больно, когда тебе причиняет боль и женщина, и мужчина, так зачем же разделять и это? Наруто должен разрядиться, подумать о том, о чем приятно ему, а Итачи будет лишь проводником. И пусть перед глазами всплывает образ брата, который четко дает понять, что эта затея не обернется ничем хорошим, Итачи все равно склоняется над вторым соском, пока этот, еще влажный, сжимают прохладные пальцы, перекатывая их в ритм языку. Будь это все в тот, первый их раз в машине, Наруто бы точно забылся полностью, когда, перегруженный гормонами организм, вдруг получил давно требуемое. К этому же дню он немного натренировался в терпении, способный совмещать свои и чужие ощущения и готовый давать их Учихе, а не только получать их от него. Его тело было теплым через одежду, а под ней и вовсе горячим, что никак не вязалось с внешней холодностью, и Наруто хотелось исследовать дальше, к чему он и приступил, просовывая руки под мягкую ткань и слегка оттягивая пальцами кожу, гладя и скользя по ней, вдруг срываясь на грубый захват. Итачи не верил, что Наруто хотел его, и не строил этих иллюзий. Они оба парни и мышление у них одинаковое, а значит - никаких иллюзий. Он глухо охнул, поддаваясь такой грубости, но на свою сторону не тянул, лишь ощутимо прикусывая кожу рядом с соском. Этого должно быть достаточно, чтобы напомнить о себе. Агрессия понемногу заводила, после прежней сдержанности и даже холодности Итачи давая ощущение давно желаемой живости. Наруто был бы не прочь спровоцировать парня еще раз, чтобы почувствовать что-то подобное снова. После экспериментов с живым и непокорным Саске покладистость Итачи всегда вызывала легкое недоумение, когда тот не пытался остановить или заставить играть по своим правилам, словно бы согласный на любые фантазии. Наруто дернулся вверх, чуть морщась от болезненного укуса, и снова прошелся по спине Учихи ногтями, глубоко впиваясь ими в кожу. Итачи прикусил кожу еще раз, почти так, как бывало просил его Пейн, и тут же закрыл глаза и зализал розовую отметину. Ногти оказались на удивление острыми, не обстриженными, и Итачи даже взглянул на Наруто. - Подстриги в следующий раз, - сказал он тихо, словно рекомендуя, а не злясь. Наруто приоткрыл глаза, возвращаясь к реальности и выныривая из своей прострации, в которую успел начать проваливаться, но был вытряхнут оттуда равнодушно-правильными словами. - Угу, - буркнул Узумаки, смешавшись, и медленно втянул носом воздух, откидывая руку на постели. Итачи не нравится, иначе бы не заострил на этом внимание. С Саске было проще, даже когда ему что-то не нравилось – получалось уговорить, или взять на понт, или еще как, но сходства в их желаниях проскальзывало больше. А Итачи же вроде как любил боль? Или уже нет. Не то, чтобы Итачи боялся боли, или не желал. Просто это было иначе... Он вновь склонился над ключицами и холодное колечко в соске соприкоснулось с чужой кожей. Итачи давно не обращал на него внимания - спустя столько времени прижилось и не беспокоит, разве что воспоминаниями о Пейне. Но это дело десятое. Теперь доставалось покрывалу, складками раскинувшемуся по дивану и скомканному нетерпеливыми пальцами Узумаки. Было хорошо и немного больно одновременно, но это была та самая приятная боль, ради которой люди и соглашаются на эту близость. Они до сих пор не выяснили расклад на сегодняшний вечер, но Узумаки было в общем-то без разницы, оказаться ли сверху или снизу. С тех пор, как он научился получать удовольствие от обоих вариантов – перестал думать о таком совсем. С другой стороны пассивность и покладистость Итачи совсем не вязалась с доминированием, и в очередной раз шумно вздыхая под ним, Узумаки быстро проматывал в голове картины ближайших минут, от которых в паху уже немного ныло и потягивало. Руки действовали отдельно от тела. Итачи просовывал их под колени, закидывая ноги себе на плечи и оставаясь между них. Пальцы поглаживали бедра через джинсу, а язык продолжал вычерчивать полудуги ребер. Он ориентировался на дыхание и не спешил, чувствуя, как в нос забивается пыль из покрывала, которое месяцами лежало здесь. Это уже было по-взрослому откровенно и непристойно, так что увидь их кто со стороны, и от многочисленных вопросов не уйти. Наруто неосознанно сжимался под Учихой, даже не думавшим пока раздевать его дальше, слишком отвыкнув от настоящего секса и перебиваясь случайной дрочкой. Итачи по-прежнему был тих и молчалив, ни звуком не обнаруживая себя, а если отвлечься, то можно почти поверить, будто эти осторожные, но властные прикосновения принадлежат совсем другому человеку, что щекочущие шею длинные волосы тоже принадлежат ему, и весь он здесь – никуда не уходивший и не предававший. Он расстегнул пуговицу на брюках без особого на то акцента - не отвлекаясь и продолжая пробовать на вкус чуть солоноватую кожу парня. Плоть словно облегченно выдохнула, а края голубых джинс разошлись по обе стороны. Итачи разве что посмотрел вниз, а потом едва прикусил бок парня, пока пальцы, ухватываясь за шлевки джинс, потянули вниз, стараясь освободить парня от остатков одежды. Наруто толком не заметил, когда оказался полностью обнаженным, морщась от ощущения одежды Учихи на своем теле. Она не была какой-то особенно грубой, но в подобных вещах становилась ненужным препятствием, мешая и отвлекая. - Теперь ты, - приподнявшись на локтях, он на ощупь провел рукой по бедру Итачи, приглашая последовать своему примеру. Итачи стоял перед кроватью и, почти не спеша, повиновался этой просьбе. Он медленно расстегнул пояс и опустил брюки, повесив их на спинку стоящего в углу стула, а потом вновь опустился над Наруто. В отличие от Узумаки, он до сих пор оставался в темных однотонных боксерах. Рука легла на живот, опустилась вниз, очерчивая складку между бедром и пахом. Губы коснулись внутренней стороны бедра, а колени вновь легли на плечи. Осторожная, вкрадчивая ласка обожгла новым жаром, тепло которого давно позабылось, казавшись какой-то старой выдумкой. Разве бывает, чтобы люди доставляли кому-то подобное удовольствие? Не из эгоистичного стремления получить такое же, не ради выгоды, а просто. Потому, что иногда искать причины и необязательно. Наруто оттаивал неохотно и медленно, все еще оставаясь напряженно-сжатым, поза лишала уверенности в себе, смещая точки опоры и заставляя полагаться на другого. Итачи, конечно, знал свое дело, скоро это пройдет, и Узумаки как мог старался не думать. Вообще ни о чем, вслушиваясь в ощущения, расходившиеся движениями языка по чувствительной коже. Взгляд Наруто упирался в знакомые своими трещинами и подтеками потолки. Помнится, Саске говорил, что ему плевать, что где-то в углу потекли у соседей трубы... Сейчас неровные круги так и остались там, над окном. Итачи словно специально не трогал член, предпочитая пальцами водить по мошонке и языком очерчивать пути по внутренней стороне бедра к колену. Полная тишина понемногу переставала забивать уши, становясь привычной, почти необходимой. Никаких ехидных замечаний или фраз «хватит» на самом неожиданном моменте. Просто позволять делать с собой что-то, а не предаваться ненужным волнениям оказалось легче, чем раньше. Вставший затвердевший член не вызывал сомнений в правильности совершаемых Итачи действий, так что в какой-то момент Наруто, не выдержав, заерзал на постели, словно прося переходить от этих предварительных ласк к чему-то большему, когда терпеть становилось не так просто. Учиха умел изводить его, даже работая рукой, оттягивая пик удовольствия до последнего. Наверняка поведет себя здесь так же. Влажные пальцы почти без предупреждения коснулись ануса между разведенных ягодиц. Итачи смог дотянуться до смазки, пока забивая тишину ощущениями, и теперь подушечки ласкали ребристые складки. Теперь, сквозь полутьму комнаты он смотрел на реакцию парня. Ведь они так и не договорились о ролях и поведении друг друга. Наруто вздрогнул, не готовый к этому переходу, как ни напоминал себе о нем. Смазка холодила и отвлекала от привычного, а еще в голову закрадывалась мысль, что в череде разнообразных экспериментов с Итачи, Узумаки ни разу не был полноценным пассивом. Тот неудачный раз, на примере которого ему и объяснялась эта разница, нельзя считать за что-то нормальное. - Будешь сверху? – тихо проговорил Наруто, не раскрывая глаз и ожидая ответа. Итачи словно и не слышал парня. Дождавшись, когда сжавшиеся мышцы разжались, он запустил внутрь палец. - Расслабься, - посоветовал Итачи так же тихо и, словно успокаивая, коснулся губами бедра. Почему-то казалось, что в этих стенах Наруто надо было почувствовать себя нижним, чтобы, всматриваясь в знакомые обои - отпустить. Или обрести заново. Что-то не позволяло следовать этому совету: что-то, засевшее скорее в мыслях, нежели в теле, и без того достаточно свободном от предрассудков. Висевший на шее зеленовато-голубой кулон перекрутился, упав куда-то за спину и тыкаясь ребром в шею. Цунаде дарила на счастье, да что-то не случилось его – счастья этого, ведь нельзя же считать таковым то, как лежит под братом бывшего друга, стремясь назло ему и всем другим уловить сколько-то долей очередного неправильного удовольствия. Узумаки глубоко вздохнул, медленно выдыхая носом и стараясь не обращать внимания на то, как осторожно движется внутрь скользкий от смазки палец. Пожалуй, сейчас так действительно нужно. Итачи действовал осторожно, даже слишком. Иначе бы не вышло. Да и собственная плоть, несколько недель игнорируемая, ныла, словно назло. Итачи замирал, вновь переходя на то, что ласкал бедро, и, опустившись к члену, как-то неуместно поцеловал вставший ствол. И когда тот дернулся в ответ - протолкнул второй палец, замерев. Удерживаемый на этом поводке из контрастных ощущений, Наруто все больше терялся, не зная, чего хочет больше: чтобы Учиха прекратил разрабатывать его, или повторил еще это влажное движение губами, или вообще ограничился только минетом, до которого их отношения так и не доходили. - Я хочу, чтобы ты кончил. Тоже, - сипло выдохнул Узумаки, привыкая постепенно к давлению длинных, растягивающих задницу пальцев внутри себя. Не смертельно, и можно потерпеть. - Не думай об этом, - сказал Итачи и вновь провел языком по плоти, отчего небольшая штанга внутри охладила головку. Вряд ли Наруто замечал ранее. Это один из подарков Пейна. Оно же - его наказание. Пальцы входили внутрь, растягивались и вновь сводились, сжимая и надавливая на мягкие стенки. Метки Пейна напоминали о себе отовсюду, тут и там касаясь тела и открывая новые грани его предпочтений. Пирсинг, много пирсинга повсюду, как будто мало Наруто незримого присутствия Саске, так еще и этот ненужный человек тоже оказывается словно бы в постели с ними. Мышцы поддавались неохотно, сказывался долгий перерыв в практике, и Наруто уже подумывал, не окажется ли оно таким, как в первый раз, но терпел, позволяя Итачи проталкивать пальцы глубже в себя, раздвигая пульсирующие стенки. В конце концов, он лучше знает, как надо. Итачи не торопил и не упрекал Наруто в узости, как это бы делал Саске... старый Саске. Пейна чувствовал и Итачи, словно тот стоял сзади, или сидел, закинув ногу на ногу и почти скучающе опирался щекой о руку. Но это были чисто его тараканы. Его фантомы, которые просто не могли забираться в чужую голову, по крайней мере так считал Итачи. Губы обхватили головку, и твердый язык сопровождал ее внутрь, пока уздечка не касалась твердой металлической штанги, проходящей вдоль узла чувствительных тканей, отвлекая от растяжки там, внизу. Короткий хрип вырвался из горла Узумаки, неосознанно дернувшего бедрами вверх, ближе к влажному чувственному рту Учихи, и тут же упавшему обратно, когда дискомфорт внутри опять напомнил о себе. Лучшим в его ситуации было бы не двигаться совсем, но это оказалось так же сложно, как не думать. О Саске, о том, зачем соглашается на эти недо-отношения, и снова о Саске, которому уже нет до них дела. Никто не станет издеваться, привязывая одного в темной комнате, и это вовсе не предательство «светлой памяти»: бывший друг ушел первым. Член болезненно напоминал о себе, требуя действий, как специально не даваемых Учихой в полном объеме. Он дразнил, облизывая только головку, и настойчиво скользил пальцами в уже не такой узкой заднице, к чему понемногу успел привыкнуть Наруто. Итачи не собирался ласкать его иначе и лишь слизывал капли выступающего преэякуланта. Несколько флегматично и отстраненно, погруженный в свои мысли. Несмотря ни на что, он продолжал сжимать пальцы внутри. Надавливая на стенки, проводя по ним и вновь разводя в стороны. Тот хорошо научился адаптироваться, но это не признак влюбленности. Просто... телу все равно, от кого получать удовольствие, равно как и боль. Стало действительно лучше. Итачи умел быть внимательным и осторожным, прислушиваясь к желаниям и возможностям партнера, да и Наруто тоже хотелось получать от процесса что-то приятное. Двойственность ощущений внутри и на члене давала то особое состояние, в котором забывался, не вполне осознавая, с кем находится. В Итачи не чувствовалось той особой индивидуальности Саске, о которой невозможно забыть в любую минуту общения с ним. Он умел подстраиваться. Покрывало уползло на угол дивана, свешиваясь с него большим темным полотном. Наруто терпеливо ждал, что сделает Учиха дальше, не пытаясь как-то контролировать его. Итачи сменил темп не сразу. Растягивая стенки, он словно подготавливал парня к большему. Его язык больше не ласкал плоть, утыкаясь в бедра, лежавшие на плечах. Вряд ли тот слышал шуршание, но видел, как Итачи на секунду напрягся, отворачивая одной рукой наспех закрученную крышку. А потом и вовсе затих, пока не отошел. Презерватив он достал из сумки, молчаливо следуя весь путь от нее и обратно. Натянул его на член в той же тишине и лишь после размазал по тонкому латексу еще немного смазки. За это время колени успели немного отдохнуть от перевернутой закрученной позы, и Наруто вполглаза посматривал на Учиху, не скрывая учащенного, слышного в комнате дыхания. Их первый настоящий опыт закончился неудачей: позволить сделать подобное с собой у Узумаки толком не получилось, и Итачи отступил, считая, что дальше он как-нибудь сам разберется. Видимо, пришел черед повторной попытки, когда парень уже дозрел и привык к подобным сомнительным развлечениям. Без света Наруто казался каким-то потерянным и отстраненным. - Все в порядке? - голос звучал немного хрипло, выдавая плохой контроль над собой. В другом месте и время - он был бы не поощрен. Итачи погладил колено и ждал ответа. Он все еще может отступить. Это не сложно. Отсутствие самоконтроля - лишь отговорки слабых. - Да. Ты думаешь, я боюсь, что ли? – немного натянуто фыркнул Наруто, уличенный в слабости. Желание никуда не делось, ожидающее разрядки, и попробовать зайти сегодня дальше стоило хотя бы потому, чтобы не считать себя зацикленным на Саске. Глупо хранить верность тому, кому в общем-то на тебя наплевать. Преклоняющимся перед страхом Итачи Наруто и не считал, а оттого лишь подошел ближе, полу склоняясь к тому и позволяя ногам обхватить его за талию. Так было бы легче. Он так и не ответил на вопрос, направляя свой член к анусу и чуть подаваясь вперед, чтобы войти хоть немного и не дать парню сжаться рефлекторно. Второй толчок последовал следом и все с той же целью. Ноги плотнее прижались к телу Учихи, Наруто тихо шикнул, вцепляясь пальцами в голые плечи парня и заставляя себя не дергаться. Лучше действительно расслабиться и позволить ему все сделать самому. Растягивающий мышцы член не был неестественно огромным, сопоставимый с обычным размером, просто после долгого перерыва в подобной близости Узумаки успел отвыкнуть от ощущения его в себе. Пусть войдет хотя бы на треть, и уже будет полегче. Итачи действовал поступательно. Он толкнулся еще раз, затем еще, пока не почувствовал, что вошел полностью. Именно тогда он и замер, поглаживая пальцами подрагивающий живот. Надо просто дать привыкнуть к нему, к размерам, которые на деле были не такими уж и выдающимися. Наруто с силой прижал его к себе, тыкаясь носом в плечо и покусывая губы. Хорошо, что Итачи не торопится, подстраиваясь под его возможности, и не пытается взять все с наскока как Саске. Мышцы все еще напряженно сжимались – не столько от стыда, сколько от самой физиологии. Стыд закончился много месяцев назад, а сейчас нужно всего лишь убедить тело, что в боли нет ничего плохого. Наруто выше вскинул ноги, задышал медленнее и глубже, не отпуская от себя Учиху. На его памяти в презервативе его еще не трахал никто, а вопрос доверия к Саске решился как-то сам собой. Да и все равно тот был девственником. Щека потерлась о чужую щеку. То ли это такой акт нежности, то ли попытка показать, что стоит довериться. Итачи выпрямился, чуть отстраняясь и придерживая под колени парня, начал неспешно двигаться вперед. Узость тугих мышц, пусть и разработанных, скользила вдоль члена. И если есть глупцы, которые говорят, что в презервативе не те ощущения - то можете смело их послать нахрен. Итачи прикрыл глаза, упираясь подбородком в грудь, сдерживая рвущееся дыхание, а потом чуть ускорил темп, зная, что подобным вряд ли удивит парня. Наруто болезненно закинул голову назад, совершенно теряя себя при первых толчках. Казалось, что и не было никаких восьми месяцев одиночества, и ведь та же самая знакомая квартира, скрипучий раздолбанный диван, разгоряченное тело сверху, от которого пахнет чем-то живым и знакомым. И даже боль внутри, пробивающаяся через неподатливость неохотно раздвигающихся стенок, тоже знакомая, будто причиняет ее совсем другой человек. - А… - Узумаки сглотнул, обнимая Учиху за шею, - …ске. Итачи понимал, что значат эти слова. И даже внутри защемило как-то неприятно. Одно дело осознавать - другое слышать. Но останавливаться он не стал. Знал ведь, что лишь замена и не больше, потому и ускорился. Вряд ли его брат был терпеливым и, зная его характер, лишь можно было догадываться, как ему удавалось держаться так долго. Итачи не стал ограничиваться рамками и тратить время на нежности. Это было неожиданно резче, чем предыдущие «предварительные ласки». Наруто чуть подался назад от толчка, почти упираясь затылком в диванную спинку и внезапно понимая, что так даже легче. К черту осторожность, напористое движение члена между ягодиц словно сняло какое-то ограничение внутри, разбирая установленный барьер условностей. Узумаки всегда больше нравилось действие, которое начало сейчас наконец-то давать давно ожидаемый результат. Резко надавив на затылок Итачи, он впился в его губы коротким быстрым поцелуем, проникая языком в рот. Хоть и снизу, но он вовсе не безучастный пассив. Итачи отстранился первым от поцелуя. Некий барьер, который он не готов преодолеть сейчас, пока полностью не осознал ситуацию. Имеет ли он право целовать Наруто сейчас? Не будет ли это предательством сразу для двоих. Он выпрямился так, словно не хотел, чтобы Наруто больше дотягивался до него. Расцепив одну из оплетенных вокруг торса ног, он положил себе ее на плечо, меняя угол наклона, и теперь вновь ускорил темп. Лбом он прижимался к чужой голени, пряча и собственную потерянность, и рвущиеся наружу ощущения. Только рефлекторная натренированность, оставшаяся от прошлых отношений, удерживала Наруто в молчании, подавляя оседавшие обрывками звуков в горле бессвязные бормотания, всхлипы и какие-то стоны. Его научили и приучили быть тихим, почти никак не выдавая себя, даже если очень хотелось, и с тех пор так и повелось – переживать удовольствие и боль одному. Итачи хорошо чувствовал тело, входя под новым углом и стирая ее совсем. Заполненность изнутри, тут же сменяющаяся короткой пустотой, давила на какую-то точку, обжигая ее затянутой в латекс тяжестью. Эти волны накатывали одна за одной, убирая даже необходимость в дополнительной стимуляции. Член стоял и так, прижатый к животу и покрытый частыми каплями сочившейся с головки смазки. Итачи мешать и не собирался. Он знал, что отсутствие стимуляции может подарить куда более яркое наслаждение, нежели обычный секс. Сам он медленно отсчитывал накатывающие волны. Тридцать одна... тридцать две... Губы беспорядочно тыкались в поднятую голень. Теперь Наруто держался где-то на грани оргазма, вот-вот готовый провалиться в него, но сознательно оттягивающий момент. Если подождать немного, не давая себе кончить, разрядка будет только сильнее и ярче. Он даже начал слегка подмахивать в такт движениям Учихи, прогибаясь в пояснице и почти насаживаясь на двигающийся внутри член. Боль куда-то отступила, сменившись тягучим жаром этих быстрых, догоняющих друг друга движений, и если забыть еще ненадолго, то можно поверить, что делит эту комнату и скрипучий диван с тем, кого так и не хватило способности вычеркнуть из жизни. Итачи с силой выдохнул, позволяя себе излиться внутри. Он прикусил весьма грубовато чужую ногу, не давая и звуку вырваться наружу, но продолжая двигаться внутри, хоть и не так резко. Сжавшиеся на коже зубы довольно глубоко впечатались в нее, отвлекая от удерживаемого самоконтроля, и Наруто болезненно зашипел, наконец-то забывая и о Саске, и о прошлом, и о всем том, что держало на поводке привязанности, не позволяя расслабиться даже здесь. Он кончил на пару секунд позже Итачи, все-таки обхватывая ладонью собственный член и собирая с него потекшую теплую жидкость. Итачи смотрел на Наруто под собой с частичкой сожаления, через дымку разрядки. Вот он, парень, младше почти на пять лет, и потерявший себя, раз кончает под тем, кого не знает-то толком. Итачи не мог бы назвать их отношения каким-то словом, скорей это помощь. Сначала - оградить от Саске, сейчас - Наруто от самого себя. Член все еще был внутри, давя на стенки приятной, почти привычной тяжестью, будто все так и должно быть. Размазав остатки семени по животу, чтобы не пачкать ничего на постели, Наруто облизнул пересохшие губы, только сейчас ощущая проснувшуюся жажду и подуставшие ноги, которые все не мог опустить, а просить о чем-то подобном Итачи было в его понимании верхом бестактности. Наруто вообще слабо представлял, о чем и как можно говорить во время секса, приученный Саске помалкивать и во многом действовать наугад. Он заворочался внизу, чуть отодвигаясь и выбираясь из-под парня, но деваться особо было некуда. Почувствовав шевеление, Итачи провел пальцами по бедру, а потом и вовсе, придерживая скользкую резинку у основания, вышел. Молчаливо вышел на кухню, чтобы выкинуть её и захватить из сумки принесенное с собой полотенце. - Можешь принять душ, - присаживаясь на край дивана, наконец сказал Итачи. Наруто вдруг подумалось, что все это когда-то уже было. Эта же ситуация, эти же слова и жесты. Как будто они просто ходят по кругу, пытаясь втолковать ему что-то, а он никак не возьмет в толк, что именно. - Ты всегда со всеми такой вежливый? – поморщившись от боли в саднившей заднице, Наруто присел на месте, ничуть не смущаясь своей наготы и белесых пятен на коже, к которым уже начала липнуть какая-то свалявшаяся тут пыль. Натянутая на тело футболка скрыла от Наруто столь разнообразные шрамы. - У меня не так много партнеров, как ты мог подумать, - спокойно ответил Итачи. Уход от ответа не позволил дальше развивать тему в этом ключе благодаря дипломатичности Учихи. Наруто не вполне понимал, с чего вдруг неожиданно рассердился на обыденную фразу, но в душе, в отличие от тела, осталось стойкое чувство неудовлетворенности, которое не перебить никаким сексом. Едва прошла первая сладкая дрожь от разрядки, как мысли прочно вернулись на свои места, обозначая незавидное, в общем-то, положение Узумаки. - Считаешь меня совсем конченым, да? – грубовато буркнул он, потому что ложиться под первого предложившего именно так со стороны и выглядело. Итачи не считал себя первым встречным, равно как и Наруто, с которым был готов бы сидеть до полного выздоровления, заразись тот ангиной, к примеру. Это были братские чувства, отчасти нежность и забота. Взгляд выражал сожаление и обреченность, а ладонь успокаивающе погладила выступающую угловатость плеча. - Нет, - честно ответил Итачи. - Если хочешь, то в следующий раз можешь ты. Его голос был тихим, словно в квартире был кто-то еще, кто мог бы слышать. Наруто не стал отстраняться. Иногда подобные жесты становились нужнее и важнее любого, самого долгого и качественного секса. Редко кто соглашался просто так дарить прикосновения, рассуждая о братских чувствах. - М…я просто подумал… - Наруто упрямо смотрел на лысовато-желтый паркет перед собой, - в этой квартире, я же не думал, что мы тут будем. Да я тут каждый угол знаю. «И не могу не вспоминать о Саске», – значило это на самом деле. И Итачи понимал это, как и то, что он всего лишь замена. - Здесь давно стоило обои поменять, - сидя на диване в футболке и трусах, заметил Итачи. - Хозяевам плевать, что они потемнели от табака. - Им вообще на все плевать было, я их ни разу так и не увидел, - с готовностью ухватился за нейтральную тему Наруто, но увиливать от себя же было бы нечестно, и он продолжил о совсем другом. – Я тебя за него принял. На пару секунд всего, но это как наваждение было… Я сам не понял, чего болтал там, оно как-то с языка сорвалось. Он пристыженно опустил голову, отлично понимая, что быть в такой момент заменой больнее вдвойне. Рука Итачи застыла, а потом и сам взгляд показался пустым и печальным. Но потом губы посетила слабая улыбка. - Не надо оправдываться, - мягко сказал он. - Ты ведь и не обещал мне ничего. - Все равно, нельзя так, - Наруто не видел, как понимающе улыбается Итачи, все еще погруженный в осознание своих откровений. Итачи знает, о ком он думает, он сам знает, что так и не отпустил Саске, держа где-то на периферии возможностей, как потерянный в недрах компьютера файл. – Дело не в обещаниях, а во мне самом. Но такого больше не будет, это просто воспоминания добавили, вот меня и унесло не туда. Можно было сказать, что это его дело, но Итачи давно не семнадцать и он понимал, что действия говорят куда лучше слов. Ответа так и не было, но Учиха склонился, прикусывая зубами чуть солоноватую кожу груди. Наруто тихо выдохнул, вскидывая голову и видя перед собой только небрежно собранные в хвост волосы. Он растрепался еще с предыдущего раза, и проводить по немного влажным прохладным прядям было по-особенному приятно, будто открывая Итачи заново. Наруто обнял его, мягко прижимая к себе и не торопясь уже успеть все и сразу, порядком расслабленный и успокоенный после проведенных вместе минут. Итачи вообще, в отличие от Саске, был не против делать это по нескольку раз подряд, отличаясь неожиданной выносливостью, но сейчас Наруто не был уверен, что выдержит еще одну пассивную роль после такого долгого перерыва. Движения немного отдавались внизу напоминающей о себе легкой болью. Итачи не спрашивал мнения Наруто и это было весьма эгоистично. Пальцы пробежались по еще влажному животу, овядшей плоти и внутренней стороне бедра, едва разводя ноги. Опершись ладонью о диван позади себя, Наруто немного прогнул спину, прижимаясь поближе к живому и теплому телу, но не пытаясь отвоевать себе доминирующую роль. Итачи не нужно что-то доказывать и объяснять, как ни странно, они и без слов понимали друг друга довольно неплохо. Итачи перешел к шее, касаясь ее губами. Он опирался о край кровати, не закрывая собой вида и позволяя Наруто видеть опустившуюся вниз руку. Палец провел по морщинистому и все еще влажному анусу, до сих пор не сжавшемуся полностью, а потом с легкостью входя внутрь. Наруто чуть вздрогнул, но не отстранился, удерживая ноги разведенными и позволяя Итачи продолжить игру, что стало все-таки некоторой неожиданностью. Растянутые мышцы не так болезненно отреагировали на настойчивое осторожное вторжение, хотя не самая удобная поза вынуждала удерживать большую часть веса тела на руке и не двигаться, терпеливо позволяя Итачи сделать все самому. Набухшую простату было найти гораздо легче, чем до этого. Язык прошелся вдоль напряжённой жиле на шее. Надавив, он тут же прижал живот второй рукой, зная, какова будет реакция. Раздраженный комок нервов наверняка не выдержит, попытавшись уйти от прикосновения. Но именно в этом особая прелесть. Зажатый между двумя руками, Наруто действительно растерялся, дернулся вверх, но деваться было некуда – от этого давление внутри только сменило угол наклона, явственнее ощущаясь и отвлекая внимание на себя. Узумаки приоткрыл губы, желая что-то сказать, снова сжал их, из-под полуприкрытых век глядя на лежащую на животе руку с тонкими длинными пальцами, прочно фиксирующими его в одной позе, и, не выдержав, сам двинулся навстречу тому, что находился в нем, вызывая новую порцию вымученно-тягучего удовольствия. Итачи на этот раз надавил рукой сильней, не давая ему двигаться. - Лежи, - почти на ухо сказал Итачи, а потом движения восстановились. На этот раз более быстрые и точные. Итачи было знакомо это более острое ощущение: яркое, на грани с болью, с пустотой внутри и с почти болезненной разрядкой. Наруто упал обратно на спину, понимая, что спорить бесполезно. Не в этом положении и ситуации, а изображать независимость стоит, как минимум, без чужих пальцев в заднице. Если это и была зависимость, то не от секса, как такового, и не от Итачи. Скорее от накладывающихся полустертым негативом на эту реальность воспоминаний, условные рефлексы от которых пробуждались и сейчас. Скользнув ладонью по руке Итачи, Узумаки все-таки обхватил свой возбуждающийся член, не противясь очевидному. Итачи видел это краем глаза и, осторожно целуя чужую шею, сосредоточился на другом. Его палец быстро надавливал на простату, соскальзывая и нажимая снова. Так неопытный юзер жмет на эскейп, надеясь, что повисшая программа наконец перестанет подгружать ошибочный сценарий. И это тоже было не совсем сексом, если считать за него только то, что совершается членом. Саске подобные развлечения и вовсе чем-то серьезным не считал, раз за разом раздвигая границы дозволенного и доведя в итоге до того, чтобы лежать с раздвинутыми ногами под его братом, мысленно прося его не останавливаться еще немного. Каждый раз, когда палец задевал чувствительную точку внутри, Наруто выгибало навстречу в неконтролируемом движении бедер, и шедшая оттуда мягкая пульсация прокатывалась волнами, будто накрывая все тело. Становились даже не так важны все прочие поцелуи и жесты, которыми награждал его Учиха где-то вдалеке, и ждать новой разрядки не пришлось долго: с облегченным вздохом Наруто выгнулся навстречу Итачи в последний раз, сцепляя на пояснице руки и почти укладывая его на себя в неосознанном желании удержать рядом. Итачи лег наполовину. Пачкая футболку, он не стал ничего говорить. Он вытащил палец из Наруто и теперь оглаживал бедра, смотря на подрагивающий подбородок. В этот раз ошибок с именами уже не случилось. Наруто более ясно отдавал себе отчет в происходящем и не проваливался с головой в накатившие чувства. Да и чувствами это назвать сложно: они не любовники, кто бы что ни думал, глядя со стороны. - Мы останемся тут или уедем? – все также не отпуская парня от себя, спросил Наруто, которому перспектива выбираться куда-то на ночь глядя из теплого, хоть и не слишком обжитого дома, казалась не самой радужной. Особенно если вначале традиционно заедут домой, попав под град ехидно-недовольных комментариев Саске. Хорошо еще, не начал ревновать, как раньше. Или просто не видит поводов. Итачи легко согласился на ночь, словно чувствуя эту слабость Наруто. Ночью он Итачи еще раз заставил Наруто излиться, а потом накрыл пледом засыпающего парня и, клевая носом, остался в ванной, отстирывая запачканное белье. Два брата оказывались все большими противоположностями, предпочитая разную жизнь и разные привычки в ней, и если у Саске иногда приходилось чуть ли не выпрашивать очередную близость, то Итачи был готов удовлетворять чужие потребности раз за разом, невзирая на собственную усталость. Наруто пришел к таким выводам, уже сидя на работе и скучая возле компьютера, но никак не мог дать себе полноценный ответ на вопрос «что лучше». Лучше, конечно, найти среднее арифметическое между братьями, да только с этим они опоздали лет на двадцать. Чувствуя за собой небольшую вину, будто не должен был так поступать, заочно предавая общее с Саске прошлое, Узумаки время от времени думал зайти к нему просто так и неизменно откладывал решение, считая повод недостаточно важным. Саске и по делу-то разговаривать не станет, не то что из праздного любопытства. - Ты совсем в облаках витаешь, - голос Какаши вырвал из раздумий, а легшая на плечо рука и вовсе вернула к реальности. - Девушку нашел? Ночами не появляешься... пора бы. - А? Что? – от неожиданности Наруто подпрыгнул, неосознанно потерев рукой шею, где вполне возможно красовался какой-нибудь очередной засос. – Да нет, я так… дела просто. Он чувствовал себя как на ладони под проницательным взглядом мужчины, словно тот уже прознал про его пристрастия и похождения. Засосов Итачи не оставлял, в отличие от Наруто. Поэтому Какаши ничего и не видел. - Алкоголем не пахнет, - допытывался Какаши. - Может быть, наркотики? - Да нет же! – Наруто нервно засмеялся, давно отвыкнув от того, что кто-то всерьез интересуется его жизнью. – Ничего запрещенного, просто я был занят в эти дни. Друг старый вернулся тут. А вы прямо как родитель сейчас, я уже и не помню, когда они в последний раз так обо мне спрашивали. Какаши обошел стул Наруто и привычно повалился на диван с чашкой чая. - Не хотелось бы жить вместе с наркоманом, - легко ответил Какаши, мешая ложечкой чай. - Это, знаешь ли, проблемно. Наруто его в этом вопросе полностью поддерживал. К счастью, Саске срывался не часто и не сильно, иначе бы давно закончил свои дни в казенном учреждении или вообще где-то под забором. - Конечно, я понимаю, - Узумаки энергично закивал, разворачиваясь на вертящемся стуле к собеседнику. – Это просто друг. Мы давно не виделись, вот, наверстываем упущенное. - С друзьями не сидят ночами, - как бы между прочим заметил коллега, постукивая о керамические стенки чашки. - Но, лишь бы ничего противозаконного... а так, дело-то молодое. - Ну, я же днем работаю, - Наруто как раз наоборот считал ночь идеальным для встреч временем суток. – Я стараюсь никого домой не водить, лучше сам в гости схожу. Не один же живу все-таки и не у себя. - Ну да, - легко согласился Какаши, - зато теперь там вас живет как минимум двое. Это звучало как шутка, хотя вряд ли было ей. Уголок губ Наруто снова дернулся в нервной усмешке – почему-то подумалось, что Какаши обо всем догадался, хотя это и невозможно. Наруто с Итачи довольно осторожны и не имеют общих знакомых с коллегами Узумаки. - Если вы боитесь, что я связался с плохой компанией, то ничего такого мы не делаем. Правда. – в нынешней ситуации имело смысл убедить во всем Какаши, а не идти на конфликт, иначе можно и оказаться без жилья, когда очень достанет этими выходками хозяина квартиры. Какаши тяжело выдохнул и покачал головой. - Да мне то что... мне просто непонятно, что там ночами напролет можно делать... а ты это, не отвлекайся. Это у меня перерыв, свой-то ты проспал. Наруто тут же развернулся обратно к экрану, с преувеличенным усердием принимаясь за работу. Не хватало еще дать повод сомневаться в себе или своих интересах, иначе Какаши может взять его в итоге на особый контроль по старой армейской привычке. Когда-то Узумаки уже попадался так и совсем не хотел повторения того позора. Еще через несколько дней очередная, покрывающая долг сумма собралась в более-менее приличные деньги, с которыми имело смысл ехать к Учихам. Он явился без звонка, надеясь, что в случае отсутствия Итачи дверь откроет Саске, который наверняка опять просиживает штаны дома. Но дверь никто не открыл, как бы ни звонили и ни стучали. Да и шума за дверью не было: на нежелание и не спишешь. Словно Учихи вот так внезапно пропали. Или съехали. Задумчиво постояв перед глазком, Наруто нерешительно надавил на звонок опять, слыша, как он отзывается с той стороны заливистой резкой трелью. Если братья вышли вдвоем в магазин, то стоит подождать их, а не терять зря время, потраченное уже на дорогу. В телефонной книге были записаны номера обоих, что привело к небольшим размышлениям, а потом Узумаки все же выбрал Итачи. Итачи был на работе и обещал приехать через час, если постарается, то через сорок минут. О местонахождении Саске отозвался весьма скупо: "ушел, наверное". Куда и с кем, не сообщал, либо не знал и сам. Остаток времени Наруто коротал в расположившемся возле метро торговом центре, от нечего делать успев обдумать даже исчезновение Саске. Наверное, ему просто надоело сидеть дома и ничего не делать, и он решил устроиться на работу или снова сбежать куда-нибудь. Дальность этих побегов ограничивалась разве что денежными средствами, но никак не здравым смыслом. Пооглядывавшись вокруг, Узумаки не удивился бы, если встретил его тут на должности какого-нибудь работника кинотеатра, как уже было раньше. Только вот на слишком любопытного парня взирали другие лица, которые смотрели на него ровно так же, как и на остальных проходящих. Итачи позвонил уже от подъезда и вместе с Наруто прошел внутрь. - Саске гуляет, - легко ответил Итачи. - Гуляет? – для верности переспросил Наруто, подумав вначале, что ослышался. Его же из дому было просто так не вытащить, и тут – конец затворничеству. – Один, что ли? Или он решил завести тут себе друзей? А тебе не сказал, куда ушел? - Не говорит, ты же знаешь Саске, - Итачи налил в кружки кипяток и поставил на кухонный столик. - Может, оно и лучше, что он теперь так... Итачи присел первый, и если и выглядел встревоженно, то этого не было видно. - Хотел что-то передать? - Я деньги принес как обычно, - покопавшись в сумке, Наруто вытащил тонкий конверт с несколькими купюрами внутри, мысленно вздыхая об их незначительности. Сколько еще таких придется отнести сюда, прежде чем его отпустят с этого поводка долга. – И чего там он теперь? Совсем решил отбиться от рук и включил самостоятельность? – Наруто никогда не был особенно наблюдательным, воспринимая непонятные фразы Учихи о брате как нечто обыденное. - Положи в комнате, - легко сказал Итачи. При всей своей нелюбви к денежным делам, Итачи все же приходилось иметь дело с этим. Хотя бы потому, что без них невозможно было бы жить здесь, а дом, гниющий где-то в сотне километров, был слишком сомнительной перспективой. Наруто отнес конверт на кровать Итачи, непривычно спокойно пройдя мимо закрытой в соседнюю комнату двери и не получая никаких комментариев о себе от ее владельца. Сегодня будет вечер тишины и покоя, и никаких выматывающих разговоров о не случившемся общем будущем, на которые в прошлый раз пытался вывести его Саске. - Так он не скоро вернется? – уточнил Узумаки, вернувшись. Остывающий в чашке кипяток так и не стал чаем: наверное, Итачи задумался о чем-то и забыл заварить его, и Наруто сам достал с верхней полки пачку, опустив в воду пакетик. - Хочешь остаться? - спросил Итачи, делая глоток. Это было несколько странно спрашивать напрямую, но из уст Итачи оно звучало не так уж и категорично. - Ага. Все равно Саске дома нет, мы друг другу не помешаем, - прямолинейно выдал Наруто, которому порядком надоело ныкаться по машинам и съемным квартирам, чтобы побыть с Учихой. Сегодня дело было даже не в сексе – можно обойтись и без него, когда недотрах уже сошел на нет. Старые привычки брали свое, и в них у Наруто было много таких ни к чему не обязывающих вечеров с другим человеком, с которым можно найти, о чем поговорить, а не только заниматься сексом. Итачи кивнул, прикрыв глаза. Он мог согласиться на любой сценарий, предложенный Наруто, во всяком случае ему было одинаково все равно чем заниматься: ни то, ни это не оставляло в нем чувства полной удовлетворенности. - Нашел себе друзей, быть может, - пояснил Итачи словно между прочим. - Ты не знаешь, где он и куда ушел, и не поднимаешь по этому поводу тревогу? – улыбнулся Наруто, присаживаясь напротив и подпирая руками голову. – Все-таки признаешь его взрослым, наконец. Наруто не то чтобы попал в точку, но Итачи ненадолго застыл с чашкой руке. - Думаю, с ним будет все в порядке. Ему не пятнадцать лет, - наконец ответил Итачи. - Надеюсь, ему можно верить. Прогресс был налицо, если, конечно, это не показное спокойствие перед посторонним. Итачи скрытный и не рассказывает о своих проблемах никому, как бы сложны они ни были. - А он ничего про меня не спрашивал?.. – как бы между прочим задал пробный вопрос Узумаки, стараясь не показаться слишком интересующимся своим бывшим другом. Раз уж договорились не общаться, нужно выполнять условия договора, невзирая на дурацкую привязанность. Итачи лишь тихо усмехнулся и покачал головой. Было ясно, что ответ отрицательный. - Мы с ним не очень много разговариваем. Он и обо мне-то не спрашивает... Иногда, кажется, что если со мной что-то случится, он так и не узнает, до тех пор, пока не понадобится платить за квартиру. - Я раньше думал, что если показать ему, что не все люди враги и бывают нормальные и хорошие, он изменится. Перестанет ко всем так относиться, может даже, с тобой помирится и примет тебя. А потом понял, что нет. И это не потому, что у него болезнь какая-то была, ничего там особенного не было же. А просто он сам никому доверять не станет и не захочет. Это какая-то игра в одни ворота была просто. Пожалуй, отповедь вышла слишком резкой и долгой, но Наруто считал, что Итачи поймет. Не первый день знакомы, чтобы обижаться на отличное от твоего собственного мнение. И Итачи понимал, только верить в нее не хотелось. Если ни во что верить, то каков смысл просыпаться с утра, и давать людям шанс? - Может, что-то изменится... В конце концов, это уже не первый раз, когда он уходит, - признался Итачи. Говорливая соседка на лестничной клетке уже пожаловалась на позднее возвращение, и Итачи лишь пришлось извиниться. - Он на квартиру ту съемную пойти не мог? Или ты так и не сказал ему про нее? – предположил Наруто. Конечно, был еще вариант, что Саске решил искать утешения в обществе сомнительных, торгующих не менее сомнительными веществами людей, но на это потребовалось бы побольше денег. И поменьше здравого смысла, в проблесках которого Наруто все же убеждался не раз. - Не говорил, - признался Итачи. - Я хочу посмотреть, как он сейчас сам... живет. На самом деле, ему было тяжело отпускать Саске далеко, особенно, когда он сейчас так близко. - Он скоро вернется, - не то обнадежил, не то наоборот спустил с небес на землю Наруто. – Куда еще ему деваться, здесь дом и ты, а полагаться ему больше не на что. Терпеть кого-то чужого возле себя он точно долго не сможет, он ту девушку, ну из фирмы их, еле-еле выносил, мне кажется. Она хорошая, но вместе им долго не прожить. - Ты про Тен-Тен? - казалось, Итачи был осведомлен даже о малейших изменениях в жизни своего брата, и не совсем понятно, откуда он получал эту информацию, но было ясно одно - Итачи действительно беспокоится за Саске. - Э, ну да, - наверное, не стоило поднимать эту тему, углубляясь в чужие отношения, о чем Наруто догадался слишком поздно. – Они по характеру разные, я об этом. Тен-Тен живая такая и непоседливая, с утра к нам пришла, всех разбудила, его тормошила, как будто он ее брат или парень. Он терпел, конечно, но ты же знаешь, что Саске не любит прикосновений всяких просто так. Итачи молчал. Наруто был прав отчасти, хотя Саске не всегда был таким и раньше позволял гораздо большее. - Он и меня терпит, - признался он. - Но мне и этого достаточно. Вместо ответа Наруто приложил пальцы к едва теплой керамической поверхности кружки, в которой остался нетронутый чай, а потом поднялся из-за стола. Он пришел не ради Саске и не ради разговоров о нем, а подобные частенько заканчиваются потухшим взглядом его брата и новыми порциями размышлений о том, все ли правильно сделал. - Идем, - положив руку на плечо Итачи, позвал Узумаки. – Телевизор включим, ну или без него посидим, если не хочешь. Ты завтра едешь куда-нибудь или выходной? - Завтра ночная, - сначала ответил Итачи, а потом уже поднялся. Он только поставил все кружки в раковину, как в двери зашевелился ключ. Чувствовалось, как напрягся старший, ведь зайти мог только один человек. Наруто не расслышал звука, отвлеченный и занятый чем-то другим, спокойно выходя в прихожую и только там почти натыкаясь в темноте на вошедшего. Спокойствие и миролюбие отхлынули подобно морскому приливу, заставляя даже отступить на шаг назад. Здесь Саске на своей территории, а значит, никакого тихого вечера и расслабленности. Лучше всего прямо сейчас взять куртку и уехать домой, чем тихой тенью прошмыгивать мимо закрытой комнаты, зная, что человек по ту сторону совсем не рад ни тебе, ни твоему приходу. Саске был почти тенью самого. Он смотрел на Наруто так, словно вспомнил все разом, или же так падали тени. Губы разомкнулись, изогнулись в знакомой кривой, но звука так и не вышло. Он шикнул и прошел мимо, закрываясь в своей комнате. Все произошло слишком быстро, чтобы Наруто успел что-то сделать. Он еще несколько секунд взирал на закрывшуюся дверь, со стороны которой не раздавалось звуков, будто Саске вдруг действительно стал бесплотной тенью. Не будет ругани и ревности, даже если он знает и против, он почему-то не станет деспотично разбивать сложившийся под боком неодобряемый союз, но легче от этого не становится ничуть. - Я лучше домой, - пробормотал Наруто, оборачиваясь к Итачи. Итачи не видел произошедшего, да и не видел самой встречи парней. - Что-то не так? - спросил он, смотря до сих пор на закрытую дверь. Чувствовалась взволнованность в голосе, которую он пытался скрыть. - Вы поругались? Или у него опять случилось… он сорвался? – только теперь до Наруто начало доходить, что и Итачи держится несколько напряженно, старательно загоняя это чувство в рамки своей обычной отстраненности. Итачи не сразу отвел взгляда от двери и перестал держаться отсраненно. - Нет, мы виделись утром и все было как обычно... возможно, он просто не в настроении, - Итачи сделал выдох и прикрыл потяжелевшие вмиг веки. Такой вариант событий казался ему весьма вероятным. - Да, - с готовностью ухватился за него Узумаки, все-таки снимая с вешалки куртку. – Так что я пойду лучше. Даже самому себе признаться в том, что побаивается оставаться с Саске наедине, было сложно. Итачи тем более не увидит в нынешнем побеге никакой логики, но последний красноречивый взгляд Саске в очередной раз всколыхнул в душе что-то, что будет яростно выдирать оттуда в более спокойной обстановке, не находясь в зоне повышенного ненужного внимания. Приходилось еще пару раз встречаться: в коридоре, у подъезда. Даже как то раз в метро было чувство, что в спину смотрят полные обвинения глаза. И дело было даже не в том, что Саске ничего не говорил, а в том, что он не давал даже спросить что-то. Итачи же тоже что-то скрывал, скорей всего просто переживая в одиночку изменения своего подопечного. О квартире Итачи молчал, ведь с Наруто они не раз встречались там, вдыхая пыль полузабытого. А потом вновь появлялся Саске, с ненавистью смотрящий на всех. - Мне это уже надоело, - выдал как-то раз в итоге теряющий терпение и самообладание Наруто, привыкший к открытой игре, а не состоянию холодной войны, которую незримо вел с ним Саске. Ни одного упрека, ни одного слова против, а все равно чувствует себя не в своей тарелке, избегая лишний раз встречаться с ним взглядом. - Он каждый раз так на меня смотрит, будто я его предал или из дома в последних штанах выставил. Он точно о нас догадался, вот и злится теперь. Итачи, сидящий на кухне в плотных домашних брюках и футболке, меланхолично помешивал чай в стакане. Саске зашел уже минут десять назад, скрывшись в комнате, а напряжение так и осталось. - Ты слишком много придаешь этому значения, - признался Итачи. - Он тебя не трогает же. - Да лучше б трогал! – ответил Наруто, недовольно скрещивая на груди руки. – Я привык, что он другой, что если что-то не нравится, то сразу и говорит, а тут он вроде как с нами мирится, а в душе, может, убить готов. Или ты предлагаешь зайти к нему поговорить? Типа «Привет, Саске, мы тебе не мешаем? Если презервативы найдешь, не трогай – это наши.» Конечно, Итачи подобного бы не допустил, пряча подобные вещи подальше. И не потому, что боялся, а потому, что не желал лишний раз говорить о больном. - Зачем тебе это нужно? - напрямую спросил Итачи. - Если он перекипит, то сам выскажет, тебе или мне. А пока терпит. - Он уже как-то раз потерпел. А потом не вытерпел. Я не хочу это пропустить, - шрамы кольнуло застарелой болью, но дело было не только в них. Возникший режим ожидания давал глупую слабую надежду, что все вернется и станет, как прежде. Что можно подойти к Саске и объясниться, а он поймет, согласившись попробовать заново. Или, может, наоборот откажет, ссылаясь на то, что натурал, или мало ли что придет в голову. Четкий ответ дает возможность действовать, а не быть безликим наблюдателем со стороны. Если подумать, Саске ведь тоже несладко. Напоминание об этом было не из приятных и для Итачи тоже. Как глупо бы это не звучало, он боялся, что у него отберут Саске, закрыв его в профлечебницу или тюрьму. Даже сейчас этот страх вращался в голове. И отчасти Наруто мог им манипулировать. - Если ты боишься, мы можем больше не встречаться здесь. - Да не боюсь я, - устало повторил он, садясь рядом с Итачи. Не вплотную, не близко, чтобы лишний раз не раздражать могущего зайти сюда Саске. Он никогда не делал этого, пока они находились дома, но кто знает, как способны поменяться обстоятельства. - Просто будь осторожнее, если что. С ним вместе ты живешь, а не я. И вы оба взрослые, за вами никто присматривать не обязан, ты уж сам смотри, что да как. Итачи уголками губ улыбнулся. О нем уже много лет никто не беспокоился, кроме него самого. - Все будет в порядке, - убедил его Итачи. - Не стоит волноваться. Наруто только недавно начал замечать, как отгораживается подобными вежливыми словами Учиха, считая, что свои проблемы должен решать только он сам, и случись у него что-то действительно неприятное, он бы так и остался наедине со своими страхами, не всегда способный адекватно реагировать на них. Чтобы понять это, нужно было узнать Итачи получше, пробившись выше привычного уровня «у нас все нормально», но в какой-то мере Узумаки было позволительно вникать в эти вопросы наравне с братьями. - Если нужно, я могу опять с ним ходить куда-нибудь, ну, на проверки эти ваши, когда они будут. Если ты не сможешь, - сделал свой вклад Узумаки. Предыдущее предложение о помощи разбилось о завязавшиеся отношения, подменившие одного человека другим, и ради этого другого можно попытаться переступить через себя, изредка приглядывая за Саске. Итачи смотрел на Наруто, словно стараясь понять мотивы. К чему брать ответственность за человека, когда тебе это совсем не нужно. - Ты не хотел детей? - точно так же тихо спросил Итачи. - Возможно брата или сестру? - Когда был маленький, то хотел, - вспомнил Наруто. – Просил у мамы, чтобы у меня появился брат, но она обычно отшучивалась. А потом, мне лет 10 было, и я уже понял, что второго ребенка они не заведут – поздно же. А ты был рад, когда родился Саске? Детская ревность иногда принимает самые необычные формы, стало интересно узнать, всегда ли Итачи был таким сознательным и понимающим старшим братом. У них и разница небольшая, в те времена старший брат наверняка был обычным, не умеющим все планировать наперед и отказывать себе ради других ребенком. - Я не помню, - признался Итачи. - Мне кажется, Саске был всегда. Он чуть усмехнулся, а потом покачал головой, словно отгоняя внезапно возникшие перед лицом картины. - Так ты не задумывался о собственных детях? - Нет, - ход разговора удивил Наруто. Казалось бы, Итачи должен на собственном опыте понимать возможность их появления у отличающихся от основной массы людей, но спрашивает же. – Детей обычно больше хотят те, кто ухаживал за маленькими братьями и сестрами и привык, ну или девчонки. Да и не тяну я на хорошего родителя, если честно. И заводить мне их не от кого. Так что зачем? - Сейчас я не говорю о возможности их завести, - напомнил Итачи. Он чувствовал себя родителем, говорящим со своим сыном, которого у него нет. - Я не думал о детях, - почему-то смутился Узумаки, впервые понимая, что вырос, и вместо болтовни об играх и уроках пришли расспросы о детях, женитьбе и работе. А ведь совсем недавно он заканчивал школу и готовился к переезду. – Мне чуть больше двадцати, как будто много кому они нужны в таком возрасте. А потом… не знаю, - он пожал плечами, - Для меня дети - это что-то непонятное. Как я могу знать, что его хочу, если никогда не пробовал. Было ясно, что Наруто не понял сути вопроса и приходилось идти в открытую. - У тебя желание взять за кого-то ответственность, - напрямую сказал Итачи. - С таким отношением к Саске, твои гипотетические отношения с ним можно расценивать как инцест. Прилившая к щекам кровь окрасила их заметным в вечернем электрическом свете румянцем, выставляя оторопь Наруто перед Учихой еще заметнее. - Я не… ты что! Да я ничего такого не думал! Мы же просто… то есть, мы спали, но он мне не родственник! Он ненавидит братскую тему, я о нем как о друге думал только, - Узумаки вскочил, беспорядочно замахав руками, тут же плюхнулся обратно на стул, напряженно глядя в безмятежно черные глаза Итачи, вздумавшего вскрыть его душу каким-то новым неопытным маневром. - Дело не в этом, - Итачи словно пытался успокоить, преподнеся информацию чуть иначе. - Тогда это было иначе, нежели сейчас. Сейчас у тебя преимущество: ты помнишь его слабости, словно наблюдал за его становлением. Сейчас ты находишься в позиции старшего брата, против которого у Саске нет козырей. Понимаешь? - Я не буду их использовать против него, - отвел глаза Наруто. Ему не слишком нравилось, что близкий человек может подумать, будто он станет исподтишка вредить кому-то. – Ну хочешь, расскажу ему все хоть сейчас, будем на равных. Но вам обоим же это не надо. Итачи лишь покачал головой. Этот внезапный разговор позволил чаю остыть, заняв собой почти все время. - В этом нет необходимости, - пояснил Итачи. - Это нельзя исправить. - Я понимаю, что он не мой брат. И никогда его братом не считал. Называл один раз только, но не для себя – нас бы иначе жить не пустили, а так вроде как родственникам можно, - делился Узумаки откровениями. – Я просто пока не смог его забыть… - Тот Саске. Его личности уже нет, - пояснил Итачи. - Можно сказать, что ты знал обоих, но именно последнего ты знаешь гораздо больше, чем он хочет. Такое бывает с младшими братьями, которые ненавидят старших за то, что они знают о них куда больше. Аналогия действительно оказалась очень верной и точной. Старший помнит жизнь младшего с самых первых дней, помнит связанные с ним забавные случаи, его первые победы и оплошности. Не каждый любит настолько быть на виду, и уж тем более Саске. - Значит, я для него теперь примерно как ты?.. Может, он еще и ненавидит меня так же за компанию? – невесело усмехнулся Наруто. - Нет, он ненавидит тебя больше, - словно отрезал Итачи. Он вновь уставился на чашку, помешивая давно растворившийся сахар. - П-почему? – Наруто сжался на стуле, болезненно прикрывая глаза. До последнего момента он убеждал себя, что все не так плохо, как кажется, и Саске ведь никогда не выказывал открытой неприязни. Получается, опять обман, а Итачи что-то знал, не говоря до последнего. - Потому что ты знаешь о том, что он всеми силами хочет забыть. И ненавидит всем сердцем эту часть себя, - пояснил Итачи свои догадки. Ему не хотелось причинять боль Наруто, но истина никогда не бывает гладкой. - Именно ты был тем, что он решил забыть. - Ясно… - кивнул Наруто, все еще потерянно глядя на собственные лежащие на коленях руки. – Он тебе сам так и сказал? За что он меня ненавидит? За общение или за то, что он из-за меня в такие отношения вляпался? Если за отношения, то я пойму. Наверное. Он еще тогда злился, что мы это делаем. - Не думаю, что он знает, - признался Итачи, помня, какими разборками могло закончиться последнее. - И он мне не говорил, просто это... видно. Ты задеваешь его гораздо больше и это его бесит. - Тогда я больше не буду приходить, - принял решение Наруто, помолчав. – Мы с тобой можем и на той квартире встречаться. Я не хочу, чтобы для Саске все впустую оказалось. Он так старался все забыть, вот и пусть забывает. Итачи не думал, что это лучшая идея, но чего ради ему переубеждать парня? - Может поешь что? - словно перевел тему Итачи, считая вопрос решенным. - Я лучше по дороге в торговый центр зайду. Мне уже идти домой скоро. Представляешь, начальник, ну тот, у которого я живу, спрашивал недавно, куда я ночами пропадаю и с кем там постоянно сижу. Думал, я девушку завел себе, - тоже решил отвлечься от тяжелых разговоров Наруто. - Почему не заведешь? - в свою очередь спросил Итачи. Для него это тоже было интересно, ведь казалось, что девушка - весьма обыденное в его возрасте. - Потому что я люблю Саске, - признался Наруто и вышел из кухни, тихо прикрывая за собой дверь. Любить одних и спать с другими - это так по-взрослому и, конечно, показывает его состоятельность. Кто бы мог предположить, что докатится до подобного. Однополые отношения, предупреждения об инцестных связях, а теперь еще и это. Узумаки умудрялся притягивать к себе наиболее неприглядные стороны человеческой жизни. Итачи остался допивать чай на кухне, так и не выйдя следом. В коридоре было тихо, словно кто-то выключил звук. Даже не ясно, когда Саске успел выключить постоянно играющую музыку и не слышал ли он этого признания ненароком. В городе успело уже совсем похолодать, превращая слякоть под ногами в тонкую корочку подмерзшей грязи и снега и еще сильнее укорачивая день, почти сразу переходящий в мутные сумерки, а потом темноту, когда Наруто возвращался вечерами с работы. В воздухе витало ощущение зимы и традиционных эпидемий, которые не обошли стороной Наруто, простудившегося на днях, но не желающего брать больничный, и потому существующему в каком-то сонно-полуживом состоянии. Он только литрами заливал в себя горячее питье, шмыгая носом и кутаясь в рыжий шарф, но от отдыха упорно отказывался, считая такую мелочь недостаточной для отлынивания от дел. Казавшиеся полусонными дни скатывались в точно такие же ночи, когда все окутывает холодом и тьмой. Даже клиенты были сонными мухами, с усталостью рассказывая о проблемах. Звонок на мобильный и высветившийся номер были не так уж и ожидаемы. - Наруто? - незнакомый мужской голос был весьма учтив. - Вам знакома фамилия Учиха? Ваш номер был последним среди набранных на телефоне. - Знакома, - осторожно признался Наруто, даже не потрудившись выяснить имя звонившего, а в голове вихрем пронеслось что-то нехорошее. Незнакомые представительные люди не звонят просто так на твой телефон, задавая вопросы о старых знакомых. – Что вы хотели? - Вы не могли бы приехать в больницу, - сказал мужчина все тем же деловым тоном. - У него не было при себе ни документов, только ежедневник с фамилией Учиха. - Что случилось?! – Наруто невольно повысил голос, и стоящая возле соседнего стола, оформляющая документы женщина непонимающе обернулась на звук. – Куда ехать? Адрес говорите! От волнения он как будто бы начинал грубить, но сейчас это было неважно. У братьев что-то произошло без него, и если бы не ответственный врач, ищущий родственников и близких людей, ему бы ничего не сказали. Адрес назвали дважды, поясняя, что ничего страшного не случилось и состояние уже статичное. А еще стоит взять денег на различные процедуры, или связаться с родственниками, но лучше сначала опознать пострадавшего. Скороговоркой выпалив, что ему срочно нужно в больницу, Наруто выбежал из офиса через пару минут, даже не услышав ответа. Впрочем, Какаши мог подумать, что болеющий Узумаки наконец займется своим здоровьем. Поднимаясь по лестнице клиники, Узумаки все больше волновался, только недавно осознав, что не спросил, как выглядел человек, о котором ему говорили. Итачи или Саске? С Саске они созванивались давно, наверняка он потом общался по телефону с кем-то еще. Значит, Итачи? В больнице не торопились отвести в палату, занимаясь чем-то более важным. И лишь спустя полчаса впустили внутрь больничного покоя, где среди путаницы проводов лежал человек, через полуприкрытые глаза смотрящий в потолок. Если Саске и был в сознании, то где-то далеко отсюда, а множественные кровоподтеки смотрелись особенно темными на фоне почти белой кожи. Наруто испуганно остановился у его кровати, сжимая и разжимая царапающие ладонь пальцы. Нужно что-то делать, вытрясать из врачей правду о его состоянии, звонить Итачи, а он просто смотрит на расцвеченную синяками кожу, хрипловато дыша заложенным носом. Кто мог это все устроить? Нарвался на кого-то, побили случайно или что? Ведь не мог же Итачи так разукрасить его… - Где вы его нашли? Я его знаю, он мой знакомый, Саске Учиха, из родственников только старший брат, - наконец собрался с мыслями Узумаки, выплывая из своей прострации. - Его сбила машина, - сказала медсестра, заглядывая в обходной лист. - Состояние стабильное, но в сознание так и не пришел. У него множественные переломы и ссадины, возможно сотрясение мозга и частичная потеря функций мозга. Все это звучало весьма обыденно, словно не было столь страшно. У Наруто похолодело в животе, а мир схлопнулся в одну маленькую точку, зависшую сейчас над лежащим на кровати парнем. Провода, обвивающие его руки и перекинутые через постель, накрепко привязали его к той черноте, в которую провалился, как будто нарочно уходя от жизни во всех ее проявлениях. Саске столько раз говорил, что не нуждается ни в чем из этого, и оно исчезло, сменившись для него новой бедой. - Что за потери? – он кашлянул, туже затягивая на шее шарф. – Он что, не проснется?! - Скорее всего проснется, - безразлично сказала медсестра. - Но еще рано говорить о последствиях. И понизьте голос, это не лучшее место для этого. Ей было все равно, нужно делать на это скидку. Если бы она каждый день переживала за всех, кого тут видит, никаких нервов бы не осталось. Наруто взял себя в руки, стараясь не послать ее куда подальше. - Ему что-нибудь нужно? Купить или привезти? - Нужны анализы и уход, - сказала женщина. - И позвонить родственникам. Медсестра открыла дверь, приглашая выйти. - Я родственник. Вы можете мне все рассказывать, - с готовностью отозвался Наруто, не уходя. Он бы посидел с Саске наедине, если ему позволят. Почему-то в подобных местах посещения сильно пострадавших пациентов не приветствовались, но кому от этого будет хуже? Вдруг он скоро очнется, а рядом никого не окажется. Медсестра словно пыталась понять по внешнему виду, не врет ли он. Но потом выдохнула и кивнула. - Идемте, я передам вам его личные вещи, - сообщила она. - А можно будет потом посидеть с ним? Я недолго и не помешаю ему, – неуверенно спросил Наруто, надеясь только на хорошее настроение медсестры или кто тут у них заведует этими вопросами. Бросив последний взгляд на неподвижно лежащего Саске, он вышел из палаты вслед за женщиной. - Если вы не будете тревожить его покой, - согласилась врач и повела дальше по коридору. В больнице не было людно, и вечер создавал ощущение едва ли не ночи, а вместе с тем и кошмара на яву. Наруто передали бумажник с парой сотен внутри, билет на две поездки и ежедневник. Телефон оказался включенным, хоть по экрану и расползлись трещины. - Одежда останется у нас, - пояснила девушка. - Так принято. - Я знаю, - кивнул Наруто, в задумчивости перебирая принесенные вещи. Принято оно было, чтобы начинающие поправляться пациенты не убегали в отданной им одежде домой, что в случае с Саске было более чем вероятно. Он ненавидел больницы и врачей. Вернувшись в палату, он подтащил поближе к кровати неудобный стул, первые несколько минут наблюдая за не подающим признаков жизни Учихой, а потом принялся изучать содержимое кошелька и ежедневника. Никаких новых невероятных признаний там не оказалось, как не оказалось ничего, объяснившего бы, куда направлялся парень в то время. Телефон тут же погас и больше не реагировал ни на что, уподобившись своему владельцу. Только спустя полчаса в голове шевельнулось осознание того, что нужно как-то сообщить обо всем Итачи, и Наруто смог только написать ему подробную смс с телефоном больницы и диагнозом, погружаясь обратно в свое созерцание Саске. Итачи приехал через полчаса, взбаламученный и словно постаревший. Придвинутый стул и тишина, которую никто не нарушил. И вроде бы винить то не за что, но Итачи не мог, зная, что это все на его совести. Наруто даже не обернулся, когда услышал шаги позади себя и переговоры Итачи с врачом. Только подумал, что никуда не уйдет, даже если его попытаются выставить, как постороннего. Придвинувшись поближе, он медленно коснулся руки Саске чуть повыше запястья, словно проверяя, действительно ли он настоящий. Кожа его была прохладной и кое-где немного шершавой от мелких, покрывающих ее царапин, которые заработал при столкновении. Он едва заметно дышал, видно было, как поднимается под больничной рубашкой грудь, но свинцово-черные синяки на лице заставляли сомневаться в этой безмятежности. К утру засуетились врачи, укатившие Саске в неизвестном направлении. - Тебе на работу сегодня? - Итачи совершенно внезапно подал голос, в котором сочетались и боль, и слабость. Наруто безразлично пожал плечами, а потом согласно кивнул. Он устал, вымотался и совершенно не знал, что делать. Когда-то подобное уже было, и он так же сидел возле Саске, обещая, что все будет хорошо. А сейчас оно повторилось, и непонятно, наступит ли еще раз это самое «хорошо». Врачи чего-то темнят и недоговаривают, вдруг он очнется безжизненным овощем, воплотив в себе судьбу, о которой всегда отзывался с язвительным смехом. Итачи вряд ли испытывал похожее. Его боль была иной, и потеряй он сейчас Саске, никому не нужно будет то, что он делал: ни съемные квартиры, ни он сам. Сейчас он боролся за свою жизнь, которая томилась в теле Саске. - Езжай, - сказал он. - Я посмотрю. Наруто помотал головой. В горле царапало и жгло, он старался не говорить лишний раз, вытаскивая из него сухие, скребущие как наждачкой слова. - Я отпрошусь. Или отпуск возьму на пару дней, - после бессонной ночи до работы все равно не дойти, а пока есть силы, лучше остаться здесь. Итачи бы отговорил, поясняя, что ничего не случится, но сейчас было не до этого. Проходящая мима санитарка преклонных лет только покачала головой . - Вы хоть чаю возьмете... а то самих скоро положат... Эти слова заставили нехотя подняться, медленно выходя из палаты. Наруто сходил до расположенной на территории больницы аптеки, купив себе какого-то порошка от простуды и отзвонившись Какаши, что окончательно заболел, но домой не явится и выздоравливать будет у друзей. Версия не выдерживала никакой критики, но туго соображающие мозги вряд ли выдали бы что-то более достоверное. От лекарства клонило в сон еще сильнее, и Наруто почти засыпал, скорчившись на своем стуле, который оттащил теперь в угол. Разговаривать ни с кем не хотелось. Он должен был дождаться Саске. Итачи же упорно ждал в коридоре, то восседая на кушетке, то просто ходя по бетонному полу. Саске не везли долго и каждые шаги заставляли нервно смотреть вслед гуляющим медсестрам. Когда усталость сморила окончательно, Наруто не смог больше перебарывать сон, задремав у стены, к которой привалился плечом, и обещая себе, что это ненадолго и минут через 10 он проснется. Итачи был где-то рядом, еще более потерянный и одинокий, нужно поддержать его, даже зная, что это ничего не даст. Подобные беды объединяют куда больше, чем совместные радости, и если подумать, оба они, не раздумывая, отдали бы многое ради Саске. - Идем, - Итачи все-таки разбудил спящего. Ему пришлось пару раз подергать его за плечо, а потом попытался приподнять. - Ляг на соседней койке... давай... - Угу… - Наруто просыпался неохотно и медленно, с трудом возвращаясь в реальность. Сонно поморгал, протирая глаза, а потом встал, поравнявшись с Итачи. – А Саске?.. – хотелось услышать, что все закончилось, он пришел в себя и поправляется, чего не мог гарантировать сейчас никто. - Саске привезут позже, пошли, - тихо говорил Итачи, подводя его к не застеленной кровати. - ложись. Наверное, надо было делать хоть что-то, чтобы скрыть свое волнение. Иначе Итачи не мог. Измененная реальность давила на нервы, едва не провоцируя срыв, который он не мог себе позволить. Особенно сейчас. - Разбуди меня, когда его привезут, если я не проснусь еще, - попросил Наруто, снимая с шеи шарф и забираясь на кровать. Он был благодарен Итачи за эту возможность отдыха и только потом понял, что тот чувствует себя не лучше. – Ложись рядом, места же хватит, - Узумаки потянул его за руку к себе, отодвигаясь дальше к стене и освобождая половину кровати. Губы Итачи улыбнулись, хоть глаза остались такими же пустыми. - Я ведь должен тебя разбудить, - голос был тихим, словно усыпляющим. Рука легла на плечо и похлопала успокаивающее. - Нет. Ложись, ты устал, а Саске пока нет. Надо выспаться, - Наруто потянул сильнее, не отпуская его от себя. Ему не нравилось состояние Итачи: ни физическое, ни моральное. В больнице полно тех, кто разбудит и поднимет, не позволив праздно валяться на казенной койке, к чему нужна эта вахта. Не было сил ни бороться, ни сопротивляться, и Итачи лег, поворачиваясь к Наруто лицом и прикрывая глаза. Он все равно не уснет, блуждая где-то между сном и реальностью. Наруто еще сильнее вжался в стену позади себя, ловя спиной идущий от нее бетонный холод, и обнял парня. В этом жесте не было ни намека на что-то большее – просто желание улечься поудобнее и не мешать уставшему человеку. И совсем неважно, застанет ли их здесь кто-то и что подумает. Бытовые проблемы ушли далеко на второй план, вытесненные тревогой и страхом, и вскоре Наруто снова крепко спал. Саске привезли ближе к вечеру. Итачи услышал скупое дребезжание тележки и встал, смотря на Саске. Тот выглядел таким же синим, возвращаясь к реальности. Только стало видно, что веки шевелились, а значит, он был в сознании. Сон не отпустил так быстро, удержав Наруто на еще каких-то полчаса, хоть он и чувствовал, как куда-то уходил Итачи, и место рядом заполнилось непривычным холодом. Распахнув глаза и увидев над собой высокий белый потолок, Узумаки в первый момент удивился. Вокруг стоял запах лекарств и чего-то нездорового, а потом он спохватился – больница. Очертания тела на соседней кровати убедили в том, что Саске вернулся, и Наруто быстро спрыгнул на пол, не обуваясь, подходя к нему и заглядывая в лицо. - Тебя сбила машина, - сипло пробормотал он. Представляя этот разговор, Узумаки думал, что скорее скажет, как рад, что Саске очнулся или что-то вроде того, а надо же – говорит сразу о самом главном, не размениваясь на чувства. Саске моргнул, но не осознанно говоря что-то, а так, по-обычному. Его губы были приоткрыты: пересохшие, с окровавленной коркой, но не шевелились. Ссадины и гематомы лишь уродовали лицо и без того выглядевшее болезненно. - Ты меня понимаешь? – Наруто присел на край его постели, склоняясь над парнем. – Может, врачей позвать? Обширный гипс на руке чуть поехал от изменившегося под весом Наруто матраца. На него и покосился Саске, все еще молча. Он явно слышал, видел, но не говорил ни слова. Быть может, не хотел, хотя в глазах этого не видно. Как не было ни обвинений, ни упреков. Итачи куда-то вышел, не сказав, когда вернется, а звать персонал просто так не имело смысла. Саске пришел в себя, что наверняка отслеживает их аппаратура. Не зря же они навешали на него столько разных проводов. - Воды хочешь? – запекшаяся кровь на губах натолкнула Наруто на мысль, что Учиха может давно мучиться от жажды. Он дошел до своей сумки, выуживая оттуда почти полную бутылку, а потом снова сел возле больного. Вряд ли врачи бы запретили дать ему обычной воды, в ней нет ничего вредного для пострадавшего организма. Саске молчал, смотря на бутылку. Было не ясно, чего он хочет, да и соображает ли вообще. Итачи не было, как и врачей, а значит, Наруто оставалось лишь гадать. Пока еще Наруто списывал это на шок и плохое самочувствие, не думая о самом плохом. Саске же не раз влипал в неприятности, почему именно сейчас они должны закончиться для него совсем плачевно. - Меня зовут Наруто, - представился он на всякий случай и смочил себе пальцы водой, проводя ими по губам Учихи. Поднимать его, чтобы напоить, было слишком рискованно с такими переломами, а лежа может захлебнуться. – Тебя привезли вчера, ты, наверное, еще плохо соображаешь, что случилось, да? Не было ясно, дают эти пояснения Саске что-то или нет. Он только моргал и следил за пальцами, которые коснулись губ. Языком тронул подушечки почти интимно, словно понимал это. Губы несильно сжали пальцы пропуская их внутрь. Легкая улыбка тронула губы Наруто. В этом было что-то нервозное, уходящее постепенно от простых и понятных действий другого человека, реагирующего на него, как живой здоровый человек. Просто ему плохо, не стоит требовать от него всего и сразу. - Давай еще, - Узумаки снова плеснул на пальцы из бутылки, прикладывая их к повлажневшим губам Саске. Саске посасывал влажные пальцы, отчего-то казавшиеся немного солеными. Ресницы подрагивали, а потом и вовсе опустились, заставляя язык щекотать чужие пальцы. В молчании Наруто повторял это раз за разом, по каплям давая Саске прохладную воду. Из-за своей болезни он старался не нависать над ним слишком сильно, чтобы случайно не заразить еще и простудой, и только наблюдал за устало-медленными движениями чужих губ. - Ты ведь меня понимаешь? – наконец спросил он снова. – Если да, то моргни один раз. По-другому наладить контакт с Учихой сейчас не представлялось возможным. Саске смотрел на Наруто, словно понимал, но в силу своего характера опустил веки, но так и не поднял. Можно было списать, что не понял, но до этого взгляд был вполне осмысленным. - Спать будешь? – Наруто снова не знал, как растолковать этот знак, но, судя по всему, Саске либо устал, либо не имеет особого желания ни с кем общаться. Он вряд ли знает, что здесь его брат, упоминать о котором тем более не стоило, чтобы лишний раз не нервировать его. Саске вновь не ответил. Было немного странно, что, провалявшись вот так без сознания почти сутки, тот снова захочет спать. Наруто тихо встал со стула, отходя к койке, на которой провел день. За окном уже потемнело, путая сбитый с режима организм насчет времени суток. Больница, лишенная посетителей, как будто опустела, став тихой и совсем не суетной, а может, суета осталась где-то в других коридорах вместе с экстренными операциями и спасением чьих-то жизней. Побродив по корпусу, Наруто успел дойти до какой-то стойки регистрации, где сидела дежурный врач, и сказал ей, что пациент 308 палаты проснулся. Женщина взглянула сквозь очки на парня, словно ждала продолжения. - Знаю, - сообщила она наконец. - Тоже мне, удивил. Ты бы домой шел, а не нервировал бы ни себя, ни других. - Я не могу домой, мало ли что с ним может случиться, а меня не будет, - под этим взглядом Наруто чувствовал себя неуютно, он как рентгеном просвечивал насквозь, и казалось, будто женщина понимает, почему он сидит здесь со вчерашнего дня, не отходя от парня ни на шаг. И ответ этот ее совсем не радует. - Ничего не случится, - отрезала женщина. - Ты только место занимаешь. И толку от себя не больше, чем от санитарки... хотя санитарка и то полезней. Так что нечего здесь штаны просиживать. Она была неожиданно резкой и неприязненной, а слова о бесполезности только больше убедили Наруто в правоте такого суждения. Он и правда ни на что не годен сейчас – он не врач, чтобы вылечить Саске, не какой-нибудь волшебник, способный избавить его от всех проблем разом. Наверное, действительно мешает здесь всем. Дойдя до столовой внизу, он купил там стакан крепкого чая, устроившись в дальнем углу помещения и раздумывая о своих дальнейших планах. Еще пару дней можно не появляться под предлогом болезни и побыть здесь, если не выставят прочь. Больным же нужен покой, полная изоляция и прочие глупости, мало когда помогающие в реальных условиях. - Ты где? Я проснулся, а тебя нет. И Саске тоже проснулся. Вроде ему уже лучше, - обнадежил Узумаки Учиху, позвонив куда-то запропастившемуся парню. Судя по голосу, Итачи был уставший, словно не спавший вторые сутки. - В полиции, - тихо отвечал он. - Улаживаем кое что... надеюсь, ему будет лучше. Он не высказывал ни чистой радости, ни печали, словно переваривая внутри. - Они поймали того, кто его сбил? – уточнил Наруто. Он совсем забыл, что в таких случаях происходят долгие разбирательства с органами. Хорошо, когда виновник оказывается сознательным человеком и не скрывается с места аварии. А если нет, то поймать его будет весьма проблематично. - Все будет нормально, - слова, которыми прикрылся Итачи, скрывая подробности дела. Так уж вышло, что сейчас ничто не изменишь, а если и попытаешься, то выйдет весьма дерьмово. Скорее всего, ничего путного от полицейских добиться не удалось, иначе Итачи бы сказал, что виновный известен. За время их знакомства Наруто неплохо научился понимать подоплеку незначительных общих фраз, которыми общался Учиха с окружающим миром. Снова оказавшись в пустой палате возле Саске, он не стал говорить ему о неудаче полиции, чтобы лишний раз не сообщать дурные вести. Ему важнее слышать что-то хорошее или не слышать ничего, когда это хорошее не случалось. Парень опять спал или делал вид, что спит, поэтому Узумаки тихо сидел неподалеку, изредка покашливая и не сводя с него глаз. Под прикрытыми веками крутились глазные яблоки, а ресницы подрагивали, хоть дыхание оставалось ровным, как и мерное пищание прибора. Саске словно думал о чем то своем, не обращая внимания на внешние раздражители. Про них обоих словно все забыли, не трогая и позволяя быть в своем, поделенном на двоих мирке, огражденном тонкими стенами палаты, за пределами которой жизнь текла в совсем другом направлении. Когда часы переползли заполночь, спать уже хотелось неимоверно. - Я останусь тут до завтра, хорошо? Если тебе что-то будет нужно, скажи, - Наруто замолк, обдумывая предыдущее молчание Учихи. – Или нет, - он положил возле него свой мобильник, - включи какой-нибудь звонок, я проснусь. Слишком много действий и поступков, бессмысленных и в чем-то глупых, но пока никак не получается собрать себя воедино, возвращая возможность ясно мыслить. Саске смотрел на телефон, словно не понимая, что это. Пальцы из интереса погладили пластиковый корпус и кнопки, а потом добрались до дисплея. Он словно изучал шероховатость и структуру прибора, находя это куда более интересным, нежели монолог минутой ранее. - Твой сломался и больше не включается. Я принесу тебе какой-нибудь завтра, - объяснил Узумаки, считая интерес к посторонним вещам хорошим знаком. Хуже было бы, если бы Саске совсем не обращал внимание ни на что. - Спокойной ночи, - он не стал больше мешать, выключая горевший в палате приглушенный свет и ложась обратно на ставшую как будто бы его кровать. Как и ожидалось, Саске не произвел ни звука, позволяя тьме и вовсе скрыть его присутствие. На утро снова набежали сестры, ставя капельницу и списывая показания приборов. Наруто тоже разбудили. - Проснитесь... вам здесь нельзя. - Мне можно, я родственник… - сквозь сон пробурчал Наруто, укрываясь шарфом, недовольный такой ранней побудкой из-за пустяка, от которой и отговорился своей обычной фразой. До этого его никто особо не трогал и уж тем более не спрашивал документов, дававших бы право на подобное почти житье в палате. - Соблюдайте часы приема, - напомнила сестра и снова с силой потрясла плечо. - Покиньте помещение больницы. - Ну что? – уже недовольнее откликнулся Узумаки, привставая на локте и сонно озираясь по сторонам. Другая женщина закрывала сейчас кровать Саске собой, что-то делая с ним, и лезть туда до конца процедур бесполезно – все равно не подпустят. – Я никому не мешаю, я тихо, - взглянув в лицо стоящей рядом медсестры, принялся выбивать себе право на постоянное присутствие Наруто. - Вы мешаете работе, - заключила ворчливая работница. - Это не дом терпимости и здесь нечего сидеть. Она была явно настроена стоять на своем и была права. Правила больницы не предусматривали иного поведения для посетителей. - Я же все равно обратно приду. Через два часа или когда там эти ваши часы приема начнутся, - Наруто медленно поднялся с низкой, немного продавленной кровати, недовольным своим проигрышем. - Вот и приходите, - заключила медсестра, спешащая поправить смятую за Наруто постель. - Хоть каждый день приходи. Но в часы посещения. Саске невольно поворочался от разговора, мешающего его сну, привлекая внимание не только Наруто, но и работницы больницы. - Все... давай... уходи... Мешаешь тут!.. - Саске, я скоро вернусь, - не обращая внимания на истеричный тон женщины, сказал Учихе парень, словно просто сидел у него в гостях. Если относиться к произошедшему не с такой тревогой, возможно, станет полегче. Уж им-то с Итачи точно. Зайдя домой и не найдя там никого, потому что Какаши уже давно был на работе, Наруто первым делом сходил в душ и выпил еще одну дозу противопростудного средства, после чего собрал небольшую сумку самого необходимого для Саске. Неизвестно, когда он будет в состоянии им воспользоваться, но лучше иметь под рукой комплект сменной одежды и чашку, чем продолжать сидеть на казенном пайке. В магазине возле метро был куплен и новый мобильник взамен разбитого Саске – не самый современный по параметрам, но хоть звонит. В регистратуре больницы примелькавшегося Наруто уже узнавали в лицо, беспрепятственно пустив дальше, и он снова направился к знакомой палате вместе с вещами. Саске не спал, смотря беспричинно перед собой и на звук лишь развернулся в сторону. Увидев Наруто, он так и не проронил ни слова, вновь упиваясь глазами в одну точку. И хоть гематомы становились черней, сам Учиха выглядел не так уж и бледно. А, быть может, уже казалось так. - Привет. Ну ты как? Выглядишь фигово, но через неделю уже ходить сможешь, я думаю, - постаравшись сделать голос пободрей, поздоровался с ним Наруто, как обычно подставляя стул к кровати. – Я принес тебе одежду, ничего, что она моя? Там чистое все, просто твое все рваное и в крови. А еще я телефон тебе купил. На свет был извлечен маленький кнопочный аппарат в черно-серебристом корпусе и протянут к Учихе так, чтобы тот мог его разглядеть или взять. Если захочет. Весь этот поток информации заставил красноречиво поморщиться. Он бы обязательно высказался о говорливости парня, если бы мог. Но он молчал, все так же упрямо смотря перед собой. Правда на новый телефон он покосился. Только вот радости и благодарности на лице не отразилось. - Я тебе и номер тоже купил на всякий случай, там все работает. Так что можешь пользоваться, - Наруто положил телефон возле перебинтованной руки Саске и отставил пакет за кровать, прислонив к стене. Учиха скептично посмотрел на телефон, а потом на Наруто. Это была не лучшая идея и пальцы разве что немного дернулись в гипсе, но до телефона не достали. Гораздо логичней было бы положить его там, где он мог двигать хотя бы кистью. Саске смерил Узумаки взглядом, который явно говорил об умственных способностях того. - Э… что? – Наруто непонимающе уставился на него, пытаясь разгадать причину этого грозного взгляда, а потом спохватился: - А, точно, держи. Он привстал, наклонившись над Саске и перекладывая аппарат на другую сторону кровати к более здоровой руке так, чтобы можно было достать его, не прося о помощи. – Твой брат не приходил сегодня? Саске быстро подтянул пальцами телефон и взял его в руку, смотря на небольшой экран. Пальцы быстро защелкали по кнопкам, изучая меню и полностью игнорируя вопросы. Тишина была заполнена разве что клацаньем. Игры... Сообщения.. ничего лишнего, но Учиха искал иное. Блокнота он так и не нашел, равно как и заметок, поэтому открыл пустой бланк сообщения. "Ты кто?" - напечатал он, путая кнопки и стирая ненужные буквы. Держать одной рукой, при этом больной, было не очень удобно. Вывернув запястье насколько мог, он показал экран Наруто. Когда-то Наруто искренне верил, что плохие события не случаются дважды. Как гласила поговорка, снаряд в одну воронку повторно не попадает. Видимо, чужой жизненный опыт вновь подвел его. Потому что иначе объяснить этот напечатанный на экране вопрос было нельзя. Они только-только познакомились заново, и вот опять. Он снова не знает Наруто, теперь уже по вине вывернувшегося откуда-то автомобиля, и начинать все заново у Узумаки не было никаких сил. - Да никто, - он отвернулся, избегая смотреть на экран. – Мимо проходил, увидел, как все это случилось, не бросать же тебя там было. Саске вряд ли помнит вчерашний день и как касался смоченных водой пальцев губами, будучи едва живым. Какая разница, что соврать. Саске долго смотрел за лицом, изучая изгиб губ и профиль, едва освещенный больничной лампой, а потом принялся стирать напечатанный текст. Сухожилия большого пальца быстро уставали и приходилось класть телефон на одеяло, чтобы немного дать отдохнуть руке. А потом снова, по старой схеме. "Ты долбанный придурок, раз ходишь сюда", - показал Саске текст, но потом быстро убрал телефон и допечатал еще пару слов, предоставив уже полностью "Узумаки Наруто". - А ты слишком недовольный для еще вчера подыхающего тут пациента, - поставил на место он, не зная, что ответить на слишком очевидное обращение. Вчера он точно называл имя, но не фамилию. – И откуда знаешь, как меня зовут? Это все случилось полтора месяца назад. Почти те же фразы и реакции на них, а потом тупик. Или ему просто решили дать второй шанс, чтобы исправить все то, от чего отказался Саске? Учиха брезгливо дернул опухшей синюшной губой, обнажая зубы, и вновь застрочил сообщение. Выходило куда дольше, чем ожидалось и чем хотелось. Да и приходилось думать, в отличие от слов, которые вроде как не воробьи и их не поймаешь. "Потому что я знаю тебя два года". Наруто понял, что все-таки запутался. Сказывался и нервный график дежурства тут, и болезнь, и, наверное, что-то еще, мешающее адекватно воспринимать информацию. - Саске, ты можешь объяснить нормально?! Ты прикалываешься опять, что ли? Какие к черту два года, вначале ты мне втирал, что вообще меня не знаешь, – он развернулся к нему, ухватив за держащую телефон руку, но тут же выпустил ее. Учихе наверняка больно. Саске и правда шикнул на это заявление и, словно в назидание, и вовсе выпустил телефон из рук. Его лоб все так же был нахмурен, а черты лица напряжены. Он не собирался ничего объяснять, тем более, что мысли до сих пор были бессвязной кашей. Поэтому он и прикрыл глаза, демонстративно отказываясь это делать, будто ребенок. Наруто подхватил скользнувший по одеялу мобильник, прежде чем тот навернулся на пол, и опять коснулся пальцев Саске, но уже мягче и осторожнее. - Черт, прости. Так ты правда что-то помнишь? Ты же… ну то есть… - слова не собирались в единую связную систему, что раздражало в такой момент еще больше, и Узумаки оставалось только обратно протянуть Учихе телефон, требуя объяснений. Было видно, как быстро вздымилось одеяло на груди, а потом опустилось. Саске сделал глубокий вздох, чтобы хоть как-то успокоить себя. Он не совсем понимал, о чем говорит Наруто, и, может, и правда прошло куда больше времени, чем ему кажется. Или, быть может, эта информация ему приснилась. Он лежал около пары минут, снова игнорируя парня, а потом приоткрыл глаза, смотря куда-то вбок, но к телефону прикасаться не спешил. Он просто не знал, как именно отвечать на такие вопросы. Наруто сдался первый. По-хорошему, он не имеет никакого права требовать от Саске объяснений в его состоянии, а узнай об этом кто из персонала – так и вовсе выставили бы, чтобы не волновал зря. - Давай, ты расскажешь мне это все потом, когда тебе станет лучше, - пошел он на компромисс. – Я не буду ни о чем серьезном тебя спрашивать до следующей недели. Учиха вновь поморщился, но не так красноречиво, а в качестве неосознанного рефлекса. Ему почему-то больше не хотелось ни брать телефон, ни отвечать на вопросы. Едкое чувство засело внутри, привнося неправильности происходящему. Почему-то казалось, что и Наруто здесь был лишним. И не потому, что не время и место, а потому, что... гложила совесть и горькое чувство вины. Это Саске не любил больше всего, чувствуя то же самое, словно тошнота подступала к горлу. Да и сам факт поставленных сроков был чем-то раздражающим, но не настолько. - Но знаешь, я рад, что ты живой, - признался Наруто, ловя его взгляд. – Врачи ничего толком не говорили, а ты спал. И я думал, что вдруг ты так и будешь спать дальше… Саске слышал каждое слово и отчасти понимал их смысл, правда не мог вспомнить, что именно служило причиной. Он понял про ДТП, но вот что было до этого: все, воспоминания, чувства, ощущение, настрой... даже уклад жизни - все вылетело из головы. - Ну, если тебе что-то будет нужно, ты скажи. Или звони мне – я принесу. Хотя я и так знаю, что не будешь ты звонить, - Наруто упорно называл способ их общения «разговором», откладывая вопрос о причине молчания также на потом. Назойливая муха, сонно бьющаяся в окно, забивала повисающую тишину. Даже прибор, казалось, пищал чересчур редко. Наверное, прошло полчаса, прежде чем снова послышался звук набиваемой триады. "Зачем ты пришел" Не было ни знака вопроса, ни иного знака. То ли вопросом это не было, то ли он просто игнорировал их. - Ну а сам-то как думаешь? Я бы пришел, даже если бы ты считал меня своим главным врагом в этой жизни. Это же не тот случай, чтобы гордостью своей меряться, – развел руками Наруто, успевший к тому времени изучить работу аппарата, к которому недавно подключили Саске и который выдавал то и дело меняющиеся на экране цифры, явно означающие жизненные показатели Учихи. Не сказать, чтобы Саске ответ понравился, и он снова положил телефон на одеяло, пытаясь свыкнуться с ощущениями. Это странно, настолько, что резало тупым ножом по мягкому и боль была не такой острой, как та, что выстреливала чуть ниже паха. Саске не знал, как себя чувствовать и как реагировать: он привык быть самостоятельным и гордым, а сейчас чувствует себя безруким, безногим и безголосым заодно. "Я же сказал, что не хочу" Следующее сообщение было достаточно неясным даже для самого Саске. Он так и не мог определиться, как его закончить, поэтому оставил так. - Если не хочешь, то и не надо. Я не буду приходить и звонить тебе, - на самом деле Наруто было бы немного жаль не иметь возможности навещать Саске, но если для его выздоровления так будет лучше, то он не станет спорить. Иначе помощь выльется в дешевый эгоизм. Кажется, Учиха даже кивнул такому решению. Пальцы опустили телефон и, прикрыв глаза, он все-таки принялся возвращаться ко сну. Нечего и пытаться понять, что произошло за это время и к какому знаменателю пришли они оба. Все оказалось куда легче. Было несколько обидно, но скорее - это фантомное, пришедшее на место пустоте в голове, которую пока нечем было заполнить, поэтому Саске и попытался не придавать ей особого значения. - Спокойной ночи, - Наруто снова коснулся его холодных пальцев, чуть сжимая в своих. – Хотя сейчас и не ночь вовсе, но я просто не знаю, что еще сказать… Отдыхай и вылечивайся поскорее тут. Хотелось бросить что-то обидно-шутливое, но голос засел где-то внутри гортани, а строчить эти слова на телефоне было как-минимум глупо. Поэтому и было ответом молчание. Глупое и весьма неудобное. Но говорить было не о чем. Не о чем было и молчать. Нужно было уходить, а не изображать из себя трепетную экзальтированную девицу у постели больного, но вместо этого Наруто только переместил руку на плечо Саске, приникнув к нему и почти утыкаясь носом в скулу. От него пахло лекарствами и немножко кровью, а может, Узумаки просто чудилось это в стерильно безвкусном воздухе больницы. Было слышно, как Саске втянул воздух ноздрями, чувствуя, как ком поднимался к горлу со всеми невысказанными словами, которые так и не полярилизовались от плохих к хорошим. Он не открывал глаза, болезненно сводя брови к переносице. Пальцы, перебирая простынь, зацепились за край чужой футболки, потянув ее. - Тихо-тихо, тебе же нельзя, - Наруто не отстранял чужую руку, чтобы очередным неловким движением снова не сделать больно, уговаривая словами, которые, быть может, и не совсем различал сейчас Саске. Важным оставалось только то, что он не отталкивал, чуть ли не впервые позволяя не только видеть, но и чувствовать свою слабость. Саске чувствовал, как немеют скулы, и только потом понял, что слишком сильно сжимает зубы. Он разомкнул губы и позволил втянуть воздух. Вырвавшийся полувсхлип был, пожалуй, единственным, потому что он не желал бы показывать собственную слабость. А может, просто воздух наконец-то нашел свой выход. Пальцы натягивали ткань еще сильней, словно таким неловким и глупым движением пытались оттянуть от себя парня. - Саске, отпусти, - растрепавшиеся волосы щекотали нос, почти вызывая желание чихнуть, но было не до того. Наруто прошелся пальцами по скуле Саске там, где было меньше всего синяков, гладя потемневшую от гематом и ссадин кожу. Его реакция снова выбивала из колеи своей неожиданной резкостью, он всегда был слишком на грани всех эмоций, иногда пересекая ее и даже не замечая этого. Учиха не открывал глаз и не мог полностью отвечать за то, что делало тело. И сейчас, словно маленький ребенок, он не мог разжать пальцы, цепляясь за чужую одежду. И вырваться вроде не составит труда, а все-таки цеплялся, словно не осознавал этого. Поясница немного устала от того, как, согнувшись почти напополам, Наруто неловко обнимал Саске, в этом внезапном порыве выражая все то, что не уложилось в очередные бесполезные и шаблонные слова. В его ласке не было и намека на что-то двусмысленное, случай совсем не тот, чтобы позволить себе хоть одну подобную мысль о едва живом бывшем друге. Просто тому наверняка плохо от всех этих переломов и ран, а впереди только дни наедине с собой, да с равнодушными медсестрами, отвозящими на процедуры. Саске ведь всегда ненавидел быть открытым для чужих. Саске не знал, сколько он пролежал вот так. И если перестать думать о том, что рядом Наруто, то становилось свободно. Он чувствовал ссаженной скулой чужое тепло и на секунду представилось, что стоит открыть глаза и ему снова шесть лет, а рядом Микото. Улыбающаяся и теплая, с мягкими, пахнущими шампунем, волосами, которые так хотелось трогать руками. Ком в горле лишь разрастался, становясь невыносимо большим и тяжелым. Он покатывал снова и снова, а потом пропадал, но появлялся новый. Пальцы все-таки разжались, а взгляд бесполезно уставился в потолок. У Микото никогда не было светлых волос... Наруто отпрянул так же резко, как и приник, едва только был отпущен на свободу. Ничего не стоило бы разжать Саске пальцы самому, но он почему-то не мог. Он отодвинул подальше заскрипевший по полу железными ножками стул, устраиваясь на полу возле кровати и снова беря ладонь Учихи в свою. До конца времени посещений еще далеко, ему достаточно и этого, чтобы не терять с таким трудом по кусочкам восстанавливающуюся связь. Внезапно нахлынувшая прохлада словно обожгла скулу, а может, припекшиеся за это время волоски больно дернули, задев раны. А может, все это лишь отговорки. Он снова прикрыл глаза, чувствуя разве что накатывающее головокружение и тошноту. Наруто был рад тишине, окружающей их палату. Сюда никто не заходил, словно о ней все забыли, позволяя побыть наедине с Учихой чуть дольше. Минуты текли лениво и медленно, отмеряемые равномерным писком приборов и срывающимися по трубке капельницы дозами лекарства. Саске, возможно, уснул – Узумаки не стал тревожить его, продолжая сидеть возле кровати, положив голову на край и прикрыв глаза. Учиха терялся где-то на грани сна и реальности, путая их местами и подменяя действительное желаемым и наоборот. - Извините, - молодая сестра, видимо из другого отделения, заглянула без стука. - Но часы приема закончились, поэтому… собирайтесь, пожалуйста. Она говорила полушепотом, словно не желая мешать и лишь напоминая об этом факте. - Угу, - Наруто не стал спорить, как в прошлый раз, понимая, что она, в общем-то, тоже человек подневольный, которому влетит от начальства в случае невыполнения каких-то правил больницы. - Я принес ему телефон, а вот зарядка от него, если батарея будет садиться, вы включайте его, пожалуйста, - попросил Узумаки напоследок, кладя на стул черный шнур, а потом обернулся к Учихе. – До завтра, Саске. Пожалуй, я все-таки буду тебя навещать, даже если ты против! Саске даже не открыл глаз, разве что напротив зажмурился сильней. Для себя он решил, что не будет ни пользоваться телефоном, ни касаться его. Пусть Наруто поймет, что это все было ошибкой... Ведь почему-то он так решил. Почему именно - вспомнить он не мог. Следующий день снова был обращен в ненастоящий больничный, хотя состояние Наруто как-то резко пошло в гору. Сказывалось беспокойство за другого, когда думать о себе и тем более находить время на болезнь было бы непозволительной роскошью. Посещение больницы началось же не с похода в знакомую палату, а с поисков врача, ответственного за состояние Саске, отловить которого удалось только после небольших препирательств с медсестрами, считавших, что посетитель явился не вовремя, да и вообще слишком много хочет. - Здравствуйте! – немного запыхавшийся Наруто без стука ввалился в кабинет врача. – У вас время есть? Я хотел спросить про Учиху Саске. Мужчина повернулся неохотно и сквозь квадратные очки посмотрел на Наруто. - А что вас, собственно, интересует? - спросил он, туша бычок в пепельнице. Ординаторская была небольшой и светлой, что создавало некое подобие летнего дня. А возможно, это просто солнце расщедрилось. - Как он себя чувствует? И как быстро будет поправляться? И, может, ему что-то нужно из лекарств, а то я же знаю, что у вас тут иногда чего-нибудь не хватает, - быстро перечислил список вопросов Узумаки, разматывая с шеи свой неизменный шарф, в котором порядком запарился в помещении. - С лекарствами проблем нет, равно как и с платой за процедуры, - он подошел к столу и прикрыл глаза, уже уставая слышать эту фамилию. И что в этом мальчишке такого, что сначала брат звонит, не переставая, а теперь еще и этот... Небольшой планшетник с прикрепленными к нему листами заменяли больничную карту, но именно здесь было сосредоточено текущее состояние. - Основной удар пришелся на ноги, поэтому повторный рентген показал перелом... возможно, встанет вопрос о инвалидной коляске, - предположил врач, смотря на другой лист. - Трещина в ребрах и на руке, но это не так уж и страшно.... Черепно-мозговая травма, сопровождающаяся частичной амнезией... Он выдохнул и снова закрепил все листочки. - Ничего страшного. Ему повезло, что он выжил. - И вы это называете повезлооо? – вытаращился на него Наруто, порядком удивленный такой формулировкой. Что же тогда у них считается не повезло? – Ну он же не обязательно будет инвалидом, с чего вы взяли?! В молодом возрасте кости нормально срастаются, он сможет ходить, как и раньше. В словах, скорее, звучало успокоение для себя, ведь надо же во что-то верить, чтобы не увязнуть в бесконечных «не сможет, не встанет». Отказ от веры был почти равносилен поражению. Врач нахмурился и быстрым движением поправил очки. А потом прошелся мимо шкафов, на которых стояли бутылки коньяка и прочие "благодарности", и присел на стул. - Быть может, завтра у него случится инсульт и тогда он точно не сможет ходить, - сухой врачебный юмор вряд ли был встречен нормально, но и он не ждал реакции. - Может ходить и будет. Но в коляске все равно ему придется сидеть. У него обе ноги... не одна... бамперы машин, если присмотреться, словно созданы для того, чтобы ломать ноги... - Да я смотрю, вы тут все оптимисты, - мрачно уставился на него Наруто. Ему не нравились такие слова, не нравились прогнозы и бамперы, ломающие людям ноги, ему тоже не нравились. До этого дня он вообще не задумывался, как в них все устроено, а теперь нашелся очередной неприятный повод узнать. - А если он встанет? Через сколько это будет? Ну хоть примерно вы знать должны, у вас же статистика и куча людей с этим бывает. Врач лишь развел руками. - К весне, - заявил он, зная, что более ранние прогнозы давать бесполезно. Пессимистом он не был, называя это "прагматизм неудачного исхода". Весьма распространено среди тех врачей и сестер, с которыми общался. А все потому, что давно перестали верить в чудо, которое, как показывает та же сухая статистика, не происходит. - Так долго?.. А вы ему говорили об этом? – Наруто сразу сник, мысленно отсчитав грядущие месяцы и сопоставив это с характером и возможностями Саске. Он же не вынесет этого заточения в четырех стенах, но показаться так вне их не сможет тоже, оградив себя от людей глупыми запретами гордости. Если бы Наруто мог, он бы, наверное, что угодно сделал бы, чтобы оградить его от всех этих вещей, но пришить человеку чужие ноги не выйдет ни у кого. - А зачем говорить безногому, что он безног? - несколько философски вопросом на вопрос сказал врач. Пальцы снова потянулись к кинутой на столик пачке и щелкнули зажигалку. - Ему нечего сейчас волноваться... к тому же, сейчас стоит беспокоиться о других вещах, нежели простое хождение... Хотя, знаешь, полное обследование ему бы не помешало... с его-то набором диагнозов. - Ну так обследуйте, у вас же тут больница, - Наруто мог бы согласиться разве что с тем, что волноваться Саске пока не стоит. Но утаивать от него правду о прогнозах не дело. – И вы сказали, что с деньгами проблем нет. Или эти ваши обследования такие дорогие? - Всему свое время, мальчик... всему свое время, - казалось, что мужчина едва ли не напевал это, удаляясь в собственные проблемы, хотя на самом деле встречал таких едва ли не каждую неделю. Впустую волнуют, а толку-то от этого. - Ладно, до свидания, - буркнул Наруто и, не дожидаясь ответа, покинув ординаторскую. Ничего более внятного он тут не услышит - это факт. Лучше навестить Саске. Рассказывать ему новую информацию, конечно, не надо, но отказываться от посещений Узумаки не собирался. В палате Саске никаких изменений не происходило – он все так же лежал в сплетении проводов и трубок и вовсе не выглядел выздоравливающим. Постаравшись не выдавать своих чувств, Наруто подтянул поближе стул, устраиваясь рядом. - Привет, Саске, не спишь? Учиха закатил глаза и опустил веки. Разговаривать с Наруто он не собирался, равно как и видеть того. И чего толку тот приходит? Смотреть, насколько ему сейчас хреново? Или же насладиться своим состоянием? Саске ничего не мог поделать с этим. Ни повернуться на бок, ни отодвинуть мешающие волосы с лица, ни попросить уйти. - Как ты вообще попал под машину? – задал Наруто не слишком удобный сейчас вопрос, с которого начиналось сегодня их одностороннее общение. Он повертел головой в поисках телефона, который нашелся на прикроватной тумбочке, наверное, переложенный туда медсестрами, и подал его Учихе, кладя возле ладони. Тяжесть телефона он сразу угадал, но отвечать на нее не хотелось. Можно было упереться и молчать, унеся с собой правду в могилу, ведь предыдущий телефон вместе с набранным номером уже, наверное, валяется в мусорке. Саске молчал долго, вспоминая причину, по которой он пытался сделать это, а потом выдохнул и взял за телефон, привычно заходя в сообщения. "Гулял" - сухо и коротко, это было правдой. По крайней мере на это надеялся сам Саске. - Ага, ты в последнее время часто куда-то уходил. Итачи говорит, тебя дома особо не было, - в душе Наруто порадовался уже тому, что Саске согласился ответить, ведь мог бы проигнорировать вообще или попросить никого не пускать к себе. – Ты нашел себе компанию? Саске покривился при имени Итачи и долго молчал, косясь на телефон. К чему ведет этот разговор. Он поджимал заживающие, подбирающиеся коркой губы, а потом запечатал. "Купи сигарет" Это была короткая просьба и именно этого желал Саске. Раз уж упертый Наруто здесь, то пусть будет польза. - Ты с ума сошел? – Наруто коротко рассмеялся, тут же оборвав этот приступ неожиданного и неуместного веселья. Хорошо, что Саске думает о таких простых и обыденных желаниях, но исполнить их пока не выйдет. – Как ты собираешься тут курить, тебе же даже вставать нельзя. Нет, я куплю, конечно, если хочешь, но пока ты не сможешь ими пользоваться. Учиха поморщился оттого, что Узумаки повторяет то, что сказали бы врачи. Он бы самолично вышел и покурил, если бы смог. Он бы и сигарет купил... Хотя кого он обманывает, он бы свалил из этой клетки подальше. "Купишь или нет?" Он повторил свой запрос, не разделяя ни смеха, ни веселья. Наверное, для него это было очень важно. Не потому, что не проживет без никотина и дня, а чтобы не терять связь с реальностью, хоть чем-то возвращаясь к ней отсюда. - Подожди, я быстро, - все-таки согласился Наруто, вздохнув. За сигаретами пришлось идти почти до самого метро – по дороге не встречалось никаких магазинов, и обещанное «быстро» растянулось в итоге минут на двадцать, но время посещений еще длилось, и никто не препятствовал возвращению Наруто обратно. - Я купил, - нерешительно возвестил Узумаки, показывая в поле зрения Саске запечатанную в прозрачную обертку пачку. Саске пытался рассмотреть марку, такие ли принес Наруто, или какое-нибудь женское с тонкими длинными фильтрами. Вроде бы не похоже. Только от запечатанной пачки толку не было и Саске одарил Наруто многозначительным взглядом, чтобы тот не стоял столбом и поторапливался. А язык нервно прошелся по краю закоростелой губы, предчувствуя вкус сигареты. - Я окно открою, тут с курением строго, - предупредил Наруто, немного повозившись с плотно закрытой рамой и впуская в палату порывы холодного ветра. Не хватало, чтобы Саске еще какое-нибудь воспаление легких подхватил, но иначе следы дыма не скрыть. Щелкнувшая зажигалка легко подожгла кончик сигареты, и Узумаки быстро сунул фильтр в рот, глубоко затягиваясь и раскуривая ее. Все его эксперименты с курением обычно заканчивались плачевно, вот и сейчас он с трудом давил в себе кашель и поднимающуюся из желудка тошноту, упорно не бросая своего занятия, и только потом приложил тлеющую красным огоньком сигарету к губам Саске, наконец-то давая волю кашлю.