Айтишники

Саске не отзывался ни на следующий день, когда весь город словно вымер, погрузившись в мертвецкую тишину. Он не объявился и потом, словно слыша о той невысказанной просьбе разорвать все контакты. Учиха тух наедине сам с собой и усмехался над тем, что вовремя все же он успел разглядеть в Наруто человека ненадежного, раз тот сбежал, поджав хвост. Первым на телефон позвонила Кушина, которая явно волновалась и сбивалась с толку. - Наруто, милый... что случилось? - шептала она в трубку, не волнуясь из-за того, что междугородние звонки обходятся явно недешево. - Эээ, да ничего, мам, все отлично, - Наруто порядком удивился такой панике, ведь они время от времени общались и не теряли связь, а тут вдруг мама разволновалась, накрутив себя по какому-то несущественному поводу, как с ней бывало не раз. Кушина же перебивала на ходу вдохами и тихими всхлипами. В отличие от отца, она была куда более чувствительной. Поэтому последующие слова она говорила с явными слезами. - Тебя полицейские ищут... звонили... - с всхлипом сказала она. - Ка… какие полицейские? – севшим голосом и очень тихо спросил Узумаки. Это было настолько невероятно, что не укладывалось в голове. Вот только недавно были праздники, и он тоже отмечал их и не мог ничего натворить, потому что помнил каждый свой шаг, и просто неоткуда взяться здесь в его шатком, но спокойном мирке этим стражам порядка. Они ведь должны приходить только к тем, кто успел что-то натворить. - Они ничего не пояснили... - было слышно, как та расклеилась и вытирает пальцами текущие по щекам слезы. Конечно, она была эмоциональной, но и ее понять можно: сын неизвестно где и неизвестно с кем - кто знает, что он успел натворить. - Но отец... дал твой телефон... сказал, что ты разберешься... Наруто, точно ничего не произошло? - Да не знаю я! Я ничего не делал, но если они меня так ищут, то уже не знаю, чего им надо, – волнение матери как обычно передалось и ему, а в голове начал спешно прокручиваться список грехов: переходил улицу на красный свет, где-то допустил ошибки по работе, приведшие компанию к задолженности. Что такого он мог сделать, ради чего полиция будет гоняться за ним по всей стране? Было слышно, как Кушина причитает почти вполголоса. И то, как закивала она, было ясно. - Перезвони, как узнаешь, ладно?.. Мы с папой переживаем... - Угу, хорошо. Я думаю, ничего серьезного, может, штраф какой прислать хотят. За переход в неположенном месте, - Наруто хотел посмеяться, но не вышло, и страх неизвестности все больше заполнял изнутри, выдавливая наружу любую надежду на лучшее. Не выдержав, он все-таки пошел к Какаши, продолжающему по случаю праздников пребывать в расслабленно-задумчивом настроении, замечая очень немногое вокруг себя. - Эм…у меня по работе никаких долгов не было? Может, я что-нибудь не так сделал или отчеты не так оформил, - зашел издалека Узумаки. Какаши, несмотря на не особо свежий вид, все равно утыкался в книжку. - М? - он сначала выглянул из-за нее, оценил состояние Наруто, а потом уж выдохнул. То ли голова болела, то ли разболелась только что. - Ну, может, мелкие недочеты... но год мы закрыли, а что? Есть какие-то предположения? - Меня ищет полиция, - нехотя выдавил из себя тот, потому что кроме как с начальником, больше поделиться бедой было не с кем, и беда эта была слишком серьезна, чтобы махнуть на нее рукой. – И я подумал, вдруг что-то неправильно сделал, а у вас теперь долги висят, хотя виноват же я, потому что ошибся… - как всегда в минуты волнений он начинал много и не по существу говорить. Какаши, казалось, даже посерьезнел, вспоминая прошедшие праздники и понимая, что ничего в голову не идет. - Возможно, ты до этого где дел натворил... или оставил паспорт или терял его... кредитов набрал, или тобой представились, а теперь - это? - Точно! – с готовностью ухватился за такую простую и не пришедшую в голову мысль Наруто. – Наверняка все так и есть, я и не догадался даже. Но это же легко будет доказать. В смысле, что я ничего не брал и не делал. Потухший мир вновь заиграл яркими красками, возвращая из унылого осознания собственной никчемности и слабости обратно к чему-то живому и воодушевляющему. Ничего страшного он не творил, это просто какая-нибудь ошибка, которую он и объяснит полицейским, если те все еще ищут его и хотят пообщаться. Какаши так и повел плечами. Наруто был странным, но не психом, которому светит срок. Хотя ручаться Хатаке тоже бы не стал, хотя бы потому, что в тихом омуте... Наруто позвонили через день. Немного нагловатый мужчина и думать не хотел о разговоре по телефону. - Все на месте, - заверил полицейский. - Там все объяснят. Наруто не успел вставить и слова, когда этот торопливый человек продиктовал ему адрес и время для встречи, после чего повесил трубку. Номер, как и ожидалось, был неопределен, и что-то подсказывало Узумаки не отказываться от предложения, иначе в следующий раз его могут привести на подобное свидание уже силой. Для обычных кредитных недоразумений все эти переговоры выходили слишком серьезными, и чем меньше времени оставалось до встречи с неизвестными, заинтересовавшимися его судьбой, тем больше сомнений относительно их безобидности лезло в голову. Наруто хоть и ждали, но разбираться не спешили. В коридорах шутили между собой сотрудники, переругивались и пытались донести бумаги с одного кабинет в другой. Узумаки выделили стул, на который посадили и дали бумагу. Занялись им наконец только через час. Парню было разве что на года три больше, чем самому Узумаки. Он сел напротив и кивнул. - На тебя написали заявление. В курсе, нет? - Нет. За что?.. - притихший и порядком уставший от ожидания Узумаки был вначале рад хоть какому-то движению с его делом, но результат оказался наиболее мрачным из всех, предполагаемых до этого. - Мужеложство, - губы скривились то ли в насмешке, то ли в попытке ее сдержать. – В общем... давай по-быстрому с этим закончим... возьмем с тебя объяснение и так далее. Челюсть Узумаки медленно отвисла вниз, и он бессмысленно уставился на облаченного в форму парня, безразлично заполняющего какие-то документы. Откуда они могли узнать? Неужели Мадара исполнил свою угрозу и действительно устроил этот фарс, чтобы зачем-то досадить Наруто? - Чегоооо? Какое объяснение? Вы о чем тут вообще? – секунды ступора прошли, позволяя ему выдавать какие-то разрозненные полу-оправдательные фразы. Видимо, такие истерики ему было видеть не впервые. Он выдохнул и подождал, пока первый шок пройдет. - Честно, мне не хочется сидеть с тобой долго. Я могу подождать, пока ты успокоишься, а можем продолжить прямо сейчас. Наруто тем более не имел желания сидеть под прицелом насмешливо-сочувствующих глаз незнакомого парня и мечтал поскорее выбраться отсюда. Чем быстрее он объяснится, тем быстрее его отпустят. - Ну давайте… - Узумаки не придумал, что рассказывать и стоит ли выдавать всю правда с ходу, или во имя их тогда еще честного с Саске прошлого не стоит впутывать его в эти разборки. -Вы знаете Учиха Саске? - спросил он после того, как со слов заполнил анкетные данные в бланк. Судя по всему, несмотря на свой довольно юный возраст, ему не раз приходилось опрашивать о подобном. - Я с ним общался, - сказал Наруто, глядя, как быстро заполняются строчки на бумаге. Такое чувство, будто он какой-то преступник и его вот-вот обвинят, упрятав за решетку прямо из этой комнаты. По сути, так сделать могли, но не стали лишь потому, что Наруто не давал повода. Пока. - А дальше? Сексуальные контакты были? - Кто вообще меня обвиняет? Он сам? – имелся в виду только что названный Саске, но пойти на такое сейчас у него бы просто не хватило физических возможностей. – Или кто? Вы притащили меня сюда, а теперь говорите, что я сделал что-то плохое, а я даже не знаю, о чем речь. Узумаки не мог вот так сразу признаваться в том, что пока доводилось обсуждать с людьми подготовленными и не осуждающими. И даже вечную ненависть Саске терпеть было легче – ведь он тоже в это ввязался. В отличие от сотрудника полиции, сидящего напротив, которого наверняка ждет дома девушка или жена. - Не положено разглашать имя заявителя, но ваш Саске... недееспособный и за него выступает опекун, - чуть приоткрыл тайну полицейский. - Так вот, был ли у вас сексуальный опыт? За соседним столиком кто-то усмехнулся. - Он нормальный. Немного с приветом, конечно, но отвечает за себя сам. Нет у него никаких опекунов, - Наруто было важно донести эту мысль до собеседника сейчас, пока тот не сделал неправильных выводов и не отправил его в тюрьму прямо сейчас, основательно настроенный Мадарой против него. – А если вам сказали по-другому, то можете позвонить этому вашему Саске и спросить. И опыт у меня был, - Узумаки невольно скрестил на груди руки, защищаясь от нападок и насмешек общества, всегда негативно относящегося к таким заявлениям. - Как давно? - кажется, другие факты его не очень-то интересовали. - А ваш знакомый соврал. Он юридически недееспособный. Наруто по-прежнему был более склонен верить Саске. Хотя бы потому, что он учился в институте, куда не должны принимать совсем уж неадекватных личностей. Может, Мадара что-то намудрил с документами, пока Саске был у него? - Давно, – не считать же недавний случай в ванной сексом. Наруто впервые рискнул взглянуть в лицо парню. – Не помню, когда. Парень кивнул и приписал корявым почерком эти пару строк. - Сам насилие предполагаешь или как? - спросил он между делом, пока кончик ручки застыл над листом. - Нет, - коротко мотнул головой Наруто. - Не предполагаю. Вы лучше сами спросите того, о ком говорите. Это же он "пострадавший". - Угу, - между делом сказал парень, который так и не назвал свою фамилию. - Ну хорошо, давай дальше... Следующие вопросы были ничего не значащими и формальными, а потом тот дал расписаться к галочкам. - Кстати, здесь живешь постоянно или набегами? - Постоянно. Но вообще я не отсюда, - Наруто рассеянно перечитал то, что ему подсунули, так и не вникнув в смысл. Мысли были совсем далеко от этого кабинета, раз за разом возвращаясь ко всем событиям жизни с Саске. Неужели у Мадары хватит связей, чтобы его посадили? Или что там может грозить в таком случае. - Тогда расписку напиши о том, что прибудешь, и адрес оставь. Работы, дома, и кого-то из друзей. На случай, если мы не сможем тебя найти, - быстро расписывал следующие дни полицейский. - Не хочется мне тебя в камеру сажать. Ты ведь не сбежишь, да? - В камеру?.. – Наруто вздрогнул, поднимая глаза от недочитанного листа. – Не надо меня ни в какую камеру! Не буду я сбегать. Подумав, Наруто написал только адрес офиса, сказав, что на днях переезжает и домашний адрес давать нет смысла. Он никак не мог собраться, переходя от паники к равнодушному принятию своей будущей судьбы и краем сознания понимая, что должен что-то чувствовать, да только никак не соображал, что именно. Чувства и эмоции словно высохли еще с нового года. - Тогда дня через три, - пообещал полицейский. Он пробежался взглядом по написанному и вновь посмотрел на Наруто. - Ты не оставил телефоны друзей или знакомых. - У меня их нет, - по крайней мере, он никого не подставит этим ответом, возложив на него не нужные обязанности по общению с полицией из-за получившего на свою голову бед парня. - Я бы не хотел беспокоить твоих родителей по данному вопросу, - завуалированная угроза должна быть ясна и понятна. - Если вы позвоните по телефону тем, кого я назову, они вряд ли даже вспомнят, про кого их спрашивают, - терпеливо объяснил Наруто. – Что такого особенного в том, что у меня нет друзей? Ну хотите, могу телефон деканата, где я раньше учился дать, если вам оно так поможет. Наруто не верили и это было видно. - Видимо, все-таки заявку на камеру делаем... не могу я тебя отпустить. Не могу. Заскрипев зубами от злости и бессилия, Наруто размашисто написал поверх листа телефон Итачи с одним только его именем без фамилии, почти швырнув ручку обратно в сторону парня. Вот и пусть сами там по кругу ходят в этих их семейных разборках. - Ну теперь я могу идти? – хмуро поинтересовался Узумаки. Парень на такую провокацию не отреагировал и разве что посмотрел на лист. - Парочка формальностей, - заверил он и, набрав написанный номер, вышел из кабинета, в котором насмешливо висели лысые гирлянды. Наруто устало откинулся на стуле и закрыл глаза. Кроме Итачи ему действительно некого предложить, так уж получилось. Да пусть хоть сразу в ссылку отправляют, если пустая формальность им важнее обстоятельств. Интересно, они всех тут так допрашивают, или послаблений не бывает только неудачникам, вроде Узумаки? Полицейский вернулся минут через десять с улыбкой, обращенной одному из коллег, проходящему в коридоре. - Ну, вроде как все верно... - объявил он Наруто. - До свидания и... с новым годом. Несмотря на всю доброжелательность, звучало оно как издевка. Он не стал прощаться, схватив с пола сумку и торопливо направившись к дверям, минуя длинный коридор и оказываясь на погруженной в сумерки улице. Только здесь, отдышавшись и немного придя в себя, Наруто всерьез задумался, что же делать дальше, и на ближайшие планы напрашивалось только одно дело – забрать вещи из квартиры Саске. Он явился туда через час, открыв ключами тугой, чуть заедающий замок и щелкнув выключателем, заливая маленькую прихожую потоком резкого яркого света. Ничего странного не было и в том, что Учиха был дома. Отсутствие центрального света компенсировалось отблесками монитора. - Нагулялся? - с усмешкой раздалось из комнаты, словно и не было этой долгой разлуки и обиды. Наруто даже не посмотрел в его сторону, прямо в ботинках пройдя на кухню и забирая оттуда свою чашку, а потом и зубную щетку и полотенце из ванной. Нужно не забыть ничего важного, чтобы не пришлось возвращаться. В комнате его встретил силуэт Саске все на том же диване, и вновь щелкнувший выключатель обозначил разложенные по тем же, что и обычно местам, вещи. Выдернув пробку из надутого матраса, Узумаки наугад распахнул дверцы шкафа, не глядя вытряхивая оттуда в сумку свои немногочисленные пожитки, что привез с собой. Так и не получив ответа, Учиха отложил ноутбук, а потом и вовсе свесил ноги, наблюдая за поспешными сборами. Понять, что Наруто намеренно игнорирует его - много мозгов не надо. Учиха свесил ноги с дивана, и смотрел за тем, как тот скидывает в спортивную сумку собственные вещи. - В уши долбишься? - спросил Учиха, не теряя того из виду. Раньше Наруто бы обязательно огрызнулся, в красках описывая ему, какой он негодяй и как задолбал окружающих своим поведением, но с тех пор изменилось многое. Разговор с полицией же и вовсе перестал делать проблему собственных обид сколько-то важной и значимой. Саске ничего не грозит, а вот над Наруто нависла угроза реального срока, и это уже куда хуже всего, что было раньше. Тогда было честно, бороться же с Мадарой дело заведомо провальное, у Узумаки нет никого, кто бы его защитил, и придется выкручиваться самому. Он встряхнул сумку, комом запихивая туда какие-то вещи и кидая сверху новые. Общаться с Саске ему нельзя еще и потому, что его сумасшедший родственничек может углядеть в этом повод для новых обвинений. Порознь куда безопаснее. Следующий вопрос был похож на предыдущий, словно братья близнецы. Только близнецы, которые бывают в детских сказках - один из которых злой и испорченный. Босиком подойдя сзади, он с силой впечатал Наруто в стенку, заставляя дверцы шкафчиков ухнуть. Его пальцы казались костлявей, чем раньше, и хоть не были столь цепкими, хранили в себе привычную жесткость. - Я спросил, ты что, в уши долбишься? - грудью он касался чужих лопаток, а дыхание обдавало ухо. Наруто опустил руки, сжимая в одной из них маленькое махровое полотенце, концом волочащееся по полу, и замер на несколько мгновений, а потом обернулся, вежливо беря Саске за плечи и чуть сдвигая в сторону, чтобы не мешал пройти. Он низко опустил голову, так что видел только босые ноги Учихи, на которых тот стоял все еще нетвердо, словно в любой момент те могли отказать. Матрас сдувался медленно, оседая на полу резиновым блином, и куда лучше было бы помочь ему, выдавливая воздух из маленького клапана, но драгоценное время стоило потратить на сборы, чтобы не забыть ничего. Даже это движение ему показалось каким-то недостаточно резким. Словно... жалели? Простояв с пару секунд в потерянных чувствах, Саске уже с явной силой направил удар в бок, чувствуя, как костяшки спотыкаются о ребра. - Да блять!.. - вырвалось у него. Учиха хотел вызвать хоть единственное реальное чувство. И если ему больно, а от обиды гордость трепала нервы. Наруто, не ожидавший, что его ударят, рефлекторно согнулся почти пополам, кашляя и прижимая к боку руку. Кости заныли, и где-то возле ребер скоро будет синяк. Последний от этого человека, как надеялся Узумаки. - Нам нельзя общаться, - тихо выговорил он, распрямляясь и кидая полотенце в расстегнутую сумку к остальным вещам. Мысли больше занимало другое, чем успокаивание глупых истерик. Все-таки Саске несказанно повезло с окружением, способным терпеть все его перепады настроения. Саске не спешил отвечать. Следующий удар он нанес уже по не успевшему вовремя разогнуться позвоночнику. Сбитый с толку, Учиха старался повалить с ног. Он давно бы уже ударил под коленную чашечку, но тот факт, что собственные кости могут надломиться от приложенной силы - не радовал. Инстинкт самосохранения пока еще преобладал над желанием выпустить наружу внутреннего зверя. Наруто не хватило сил удержаться, и он рухнул на колени, цепляясь руками за гладкие доски пола. Он все равно уйдет, потому что давно пора, сколько бы Саске не бесился, вновь демонстрируя свою непонятную злость. Ведь сам же сказал, что магазин был лишь предлогом, и тут даже не о чем спорить. Тяжело вздохнув, Наруто начал подниматься с пола, все равно упрямо желая выбраться отсюда. На этот раз он все-таки не сдержался, и ударил ногой в живот. Даже боль была не столь сильной, как злость, которую он ощущал. Рука вцепилась в светлые волосы, заставляя того смотреть на себя. - Не игнорируй меня, - процедил Саске, поджимая ногу, резкая боль в которой так и не прекратилось. Смотреть ему в глаза не получилось хотя бы потому, что Узумаки зажмурился, хватая ртом воздух и смаргивая выступившие в уголках глаз непроизвольные слезы. Боль заглушала слова, сбивая с толку, и было непонятно, чего хочет от него Саске после стольких попыток избавиться. Наруто хотелось только покоя, чтобы убраться куда-нибудь в тихое и безразличное к чужакам место, в котором не будет ни болезненных привязанностей, ни допытывающихся до правды посторонних, а только он сам наедине со своими мыслями. - Нам нельзя общаться, - глухим шепотом повторил Узумаки, когда боль от выдираемых волос на секунду ослабла. Что непонятного в этих словах, если Учиха так тяготится их отношениями? Заевшая фраза заставила скрипнуть зубами и Саске не поскупился на еще один удар, в который вложил собственную боль и отчаянье. Он пришелся касательным по скуле. Натянув еще сильней дернувшуюся по инерции голову, Учиха снова постарался подтянуть ее. - Да пошел ты нахуй! - рыкнул Саске, делая шаг в сторону и потянув за волосы, как какую-то провинившуюся бабу, в сторону коридора. Это совсем уже не понравилось Наруто. Если его решили выставить за порог, то он может уйти и сам, что собирался сделать с самого начала, а потом ему вдруг вздумали мешать, путая все планы и зря тратя время. Цепкие пальцы вынуждали двигаться вслед за Учихой, чтобы тот действительно не выдрал клок волос с головы, пока Наруто безуспешно вырывался из его хватки. По какой-то странной причине в голове была лишь одна проигранная когда-то система. Учиха протолкнул Наруто в ванную, заставляя того погрузиться во тьму, холодную от кафеля. Дверь хлопнула так, что старые, повидавшие лета косяки заскрипели. Замок щелкнул снаружи, как и когда-то. Саске прижался спиной к двери, понимая, что так частично оберегал Наруто от себя самого. Лицо, и так перекошенное от ярости, скривилось от неподдельной боли, которая в очередной раз прострельнула лодыжку, и пришлось осесть по двери вниз, поджимая ногу к себе, стараясь успокоить. Оказавшись в неожиданной, объявшей со всех сторон темноте, Узумаки наконец очнулся от пассивного оцепенения, разом возвращаясь к реальности, в которой неприятные воспоминания полезли из всех щелей старой тесной ванной, впиваясь в разум и обостряя восприятие. Вот он привязанный здесь же, сидит у ног ухмыляющегося Саске; а вот он, с помутневшими от злости глазами, вырезает у него на щеках памятные полоски, обвиняя в том, чего не было; а потом много-много повторяющихся обвинений и издевок, которым не верил Наруто, считая, что добром можно победить чью-то злую натуру. - Выпусти! – он с размаху всадил кулаком в дверь, ломясь в нее так, что вот-вот был готов снести с петель, поддайся она чуть больше. Помимо старого, но добротного запора, дверь подпирал Саске. Каждый удар отдавался в спину, мешая сосредоточиться. Даже ор был не таким раздражающим, как эти ритмичные встряхивания. На третьей минуте Саске не выдержал. - Да заебал!.. Или тебя связать надо? - гаркнул он. - Открой дверь! – удары стали тише и уже не в полную силу – Узумаки немного выдохся, а разбитые костяшки не позволяли от души лупить по тонкой панели из спресованных опилок, за которой ждала желанная свобода. Саске же просто не знает всей правды, а если бы и узнал – ему все равно. И теперь он минута за минутой задерживает Наруто, заставляя терять драгоценное время. - Выпусти… меня, - тихо и обреченно, уже просяще звал он, прислонившись лбом к холодной, выкрашенной в белый цвет двери, когда сил на удар не осталось совсем. Так и сидели, опираясь о друг друга, разделенные дверью. Боль в ноге глушила обида и злость: на себя, на Наруто, на чертов организм и на дверь. А еще на сигареты, которые остались в комнате, и на пол, от которого пахло пылью - и как он раньше не заметил? - Ночь посидишь, успокоишься, - наконец сказал Саске, делая голос как можно более холодным. - Выпусти. Я все равно тебе не нужен, - Наруто пугала не темнота, а что-то другое, вместе с ней приходящее в его жизнь и не позволяющее как раньше беззаботно тратить день за днем, пока над ним зависла эта исходящая от Мадары угроза. От нее хотелось забыться дома в паутине интернета и громкой музыки. Пока, может, и свободен, потому что уже неясно, не придут ли за ним еще раз. Свобода заканчивалась на вытянутой руке, упирающейся то в дверь, то в губы, то в закругленный бортик старой ванной. Это лишь иллюзия, которую дарила темнота. Саске шипел, слушая новые попытки вызвать у него жалость. Это низко и не достойно внимания. - Утром выпущу, - тихо пообещал он. - Утром будет поздно. Ну открой. Саске. Пожалуйста, - Наруто слабо ударил ладонью по двери, стараясь не задеть уже поврежденную часть руки и не попасть по синякам, которые вскоре покроют там кожу. Он выпрашивал у Саске свою свободу, забыв о гордости и независимости, мечтая только выбраться отсюда и убежать куда-нибудь далеко, чтобы там наедине с собой переварить и обдумать все свалившееся сегодня на него, а вместо этого вынужден сидеть здесь запертым пленником возле человека, из-за которого оно и случилось. Быть может, виноват и не Саске, но и на его счету слишком много того, что уже не забудется никогда. Нытье, затрагивающее за душу, но не решающее ничего, раздражало. Саске с трудом поднялся и, держа на весу ногу, облокотился о стену в коридоре. - Спокойной ночи, - этого должно быть достаточно для того, чтобы дать понять, что Учиха на провокацию не поддался. - Стой! – услышав шум, Наруто вскинул голову, хотя и не мог ничего увидеть, и лишь тонкая полоска мутного блеклого света говорила о том, что он действительно в обычной городской квартире, упрятанный в обычную городскую же ванную. - Выпусти, и я уйду, - забыв, что именно этого не хотел Саске, Узумаки повторял заученные слова, скребясь в дверь, возле которой сидел на холодном кафеле. – Пожалуйста. Саске. Мне нельзя тут быть. Это походило на бред больного. И хоть именно он был ненормальным, Учихе казалось сейчас иначе. - Именно поэтому ты будешь сидеть здесь, - сказал Саске и сам не понял зачем. Он добрался до комнаты и закрыл дверь, чтобы лишние звуки были глуше, а сам присел на диван, ощупывая руками словно опухшую ногу. - Эй! Вернись! – голос сломался на середине слова, и конец его получился смазанным и почти не слышным, так что Наруто надолго замолк, борясь с этой дрожью, от горла разливающейся по всему телу, хотя в ванной и было не холодно. Его трясло все сильнее – сказывались всплывающие в мыслях перспективы судов и новых объяснений в полиции, при которых чувствовал себя, как вывернутым наизнанку, признаваясь в том, чего не говорил почти никому. Повернувшись к двери боком, он принялся равномерно бить в нее плечом, которое еще не успело пострадать, но вскоре тоже начало болеть при каждом новом соприкосновении с неподдающейся дверью. Саске не выходил из комнаты до самого утра. Было слышно, что тот не спит - ходит изредка и так же изредка щелкает зажигалкой. В мертвой тишине дома и ставшего пустым города оно было действительно странным. Дойдя до кухни, Саске словно не забыл о том, что у него за белой, неровно покрашенной дверью сидит заложник. При каждом новом шорохе, раздающемся с той стороны, Наруто опять начинал звать, прося открыть и выпустить его, но от Саске не было слышно ни слова. Когда не нужно, он умел хорошо хранить свои обещания, исполняя их до конца. Утро застало Узумаки порядком выдохшегося и усталого. Он лежал на боку, свернувшись и закрыв глаза, но не спал – сон не шел, да и до него ли было, когда нужно ждать любого способа выбраться наружу. Удивительно, что не проснулся никто из соседей – от такой потасовки они бы точно могли. И уж совсем смешно получится, вздумай полиция искать его снова. Он же даже не сможет ответить на телефон, пока сидит в своем предварительном заключении у того, кого они собираются защитить. К утру нога и вовсе распухла, из-за чего Саске бинтовал ее эластичным бинтом. Утренний кофе был налит как и предполагалось: быстро и почти бесшумно. Саске уже хотел было прошаркать обратно в комнату, но замер у ванной. Засов скрипнул и Учиха открыл дверь, смотря на лежащего парня сверху. - Чай, - сообщил он, ставя его на пол рядом. Белая дешевая кружка в темноте представлялась едва ли не светящейся изнутри. За ночь Наруто успел несколько раз попить из-под крана, не сильно нуждаясь в псевдо-заботе Саске, и только с трудом поднялся, садясь на полу и озираясь вокруг себя. Состояние его стало еще поганей, а бессонная ночь не принесла ничего нового. Лучше бы ему просто дали уйти и всё. Нерешительно подняв голову, Наруто оперся о скользкий бортик, скользя отсутствующим взглядом по приоткрытой двери, путь через которую преграждал Учиха. Учиха, стоящий словно коршун, заметил этот взгляд и тут же преградил отход. И пусть сейчас из него вышел бы дерьмовый хищник, сдаваться он не желал. Кружка была оставлена на полу, а выключатель щелкнул, резанув глаза неестественным рыжим светом в шестьдесят свечей. - Заберу, как закончишь, - пообещал Саске, вновь закрывая за собой дверь. - Подожди, - запоздало окликнул его Наруто, даже не взглянув на принесенную кружку. Нужно было что-то делать и выбираться отсюда, и ночь наедине с собой показала, что иначе как диалогом это не решить. Саске не задерживался, игнорируя просьбы. Если бы он прислушивался ко всему, что ему пытаются вдолбить - он бы давно уже окончил дни в подворотне. - Саске! – громче позвал его Наруто, начиная нервничать куда сильнее, чем раньше. Если его крыша окончательно съехала и он вздумал оставить своего пленника здесь насовсем – дело плохо. Раньше он хотя бы немного шел на контакт, а не молча уходил прочь, не обращая внимания на попытки договориться. Учиха заперся в комнате, вставив наушники и глотая горячий кофе. И пусть музыка не отвлекала от мыслей, она отлично заглушала Наруто. Сомнения обуревали, но Саске ненавидел столь подвешенное собственное состояние. Поэтому он и смял губами половину фильтра так и не прикуренной сигареты. Сумка была засунута шкаф, а серое шерстяное покрывало с дивана, перекинуто через руку, и должно было стать очередным жестом благородства. Открыв дверь в ванную очередной раз, Учиха кинул его на кучу грязной одежды. - Накройся, а то замерзнешь, - констатировал он факт. - Ты так и будешь меня тут держать, пока я коньки не отброшу? – поинтересовался Наруто. Он не притронулся к чаю и не собирался брать эту подачку в виде покрывала, хотя холод кафеля давно уже щекотал поясницу, мешая сосредоточиться на чем-то одном. - Буду, если понадобится, - не стал отрицать Саске. На этот раз он не спешил закрывать дверь так быстро. Безнаказанный прошлый раз поселил в нем уверенность, что именно так можно удержать человека, а мысль о том, что фактически это заложник, даже не посещала его. - Зачем я тебе нужен? – Наруто сидел на полу, и взгляд упирался куда-то в ноги Учихи, одна из которых была туго замотана эластичным бинтом. Наверное, повредил где-то во вчерашней потасовке, что, в общем-то, нисколько не печалило Узумаки, мечтающего свалить подальше от всей сумасшедшей семейки Учих, чтобы те больше не трогали его и никак не напоминали о себе. Кажется, этот вопрос задавал он сам не так давно. И вот во что все вылилось. Он усмехнулся, видя эту беспомощность, причиной которой был он. Так и хотелось напомнить "потому что ты ведь любишь меня", но ковырять старые заросшие шрамы - не было смысла. - Мы в ответе за тех, кого приручили, - слишком медленно сказал Саске. - Ты сам сказал, что это все было предлогом. Иди ебись с братом, - в голосе Наруто не звучало ни злости, ни обвинений – только усталая констатация фактов. – Ты думаешь, мне это приятно слышать было после всего? У тебя мозги вообще есть? Хотелось вытрясти из него дурь, опустить голову под воду, чтобы его мозг наконец воспринимал информацию так, как надо. Он коверкал всё так, что самому становилось тошно. Костяшки руки, сжимающей ручку, побелели от напряжения, но Саске сдержался. - Ты только и делаешь, что меряешь все сексом, - процедил он, всматриваясь в сломанную пополам позу Наруто. - Нет. Не меряю, - Наруто не нравилось, что Саске никак не может понять истинную сущность его слов, уводя смысл к примитивной физиологии. – Какая разница, чем вы там занимались. Ты просто нашел повод отослать меня подальше, потому что вдруг захотел попробовать чего-то нового с Итачи. Если так, то и живи с ним, а не запирай меня здесь. Мы друг другу нужны никогда не были, думаешь, я это не знаю, что ли? Саске не ответил, захлопнув дверь снова. Пусть слова останутся там, вместе с Наруто, его не должны волновать мотивы или мысли, взбредшие в голову одного идиота. Защелкнув задвижку, Учиха вновь прохромал на кухню. И хоть здесь нечем было заняться, он упорно пытался забить голову. - Тебе нечего сказать потому, что ты боишься моей правды! – крикнул Наруто в сторону раздавшихся прихрамывающих шагов. Чай он просто вылил в раковину, чтобы не было соблазна пользоваться чем-то от Саске, а плед заткнул за трубу, освобождая себе место. Изучение двери было делом долгим и подробным: щеколда не сильно крепкая, а если постараться, можно и выломать петли. В этой квартире нет по-настоящему добротных вещей, все давно пришло в ветхость, так что сил одного человека должно хватить, чтобы освободиться. И Наруто принялся за дело. Долбежка сбивала с мысли. Саске смотрел на труху, разлетающуюся в свете лампы коридора. Первый десяток ударов был проигнорирован, но в начале второго,Учиха все-таки прошел в коридор. Пальцы начали перебирать старые провода, словно надо было занять если не голову, то руки. - Я вырву тебе сраный язык! - крикнул Саске так, чтобы перекричать шум. - Выпусти меня, у меня нет времени на твои дурацкие игры в похищение, - отозвался Наруто, в перерыве между ударами. – Ты несамостоятельный ребенок, которому все сходит с рук, и не понимаешь, что у кого-то могут быть проблемы посерьезнее твоих! Телефон пока молчал, но если из полиции все-таки позвонят, и Наруто не сможет ответить, его точно ждет что-то нехорошее со стороны этих людей. Могут ведь подумать, что он скрывается и специально не берет трубку, чтобы замять дело. - Заглохни! - рыкнул Саске, чувствуя, как узлы не разворачиваются. Этот ком всегда помогал ему сосредоточиться в моменты напряжения, но был выкинут в коридор еще при съезде за ненужностью. У Узумаки не может быть никаких проблем, а собственное бессилие и неопределённость, которые охватывали его - не больше, чем юношеский максимализм. Он просто не верил во что-то действительно срочное. Да и куда делись те фразы "нам больше не надо общаться", которые только и мог повторять Наруто ночью. Почему бы ему просто не заткнуться? Быть может, он тогда подумает над тем, чтобы выпустить. - Выпусти, я не шучу! – Наруто стукнул ногой в трещавшую дверь еще пару раз, и остановился, делая передышку. – Мне сейчас не до твоих тупых капризов, давай просто разойдемся мирно, и все. Ты сам видишь, что не может у нас никакого нормального общения быть. Зачем друг друга мучить. Саске дернул провода и зажал уши руками. Пока его никто не видит, он может трепать волосы, чтобы избавиться от звука чужого голоса в голове. - Я обещаю, что убью тебя, если ты не заткнешься! - Вперед! – удары по двери стали как будто громче и чаще, хотя Узумаки и признавал, что голодная и бессонная ночь несколько подточила его силы. Зато Саске не лучше со своими больными ногами, значит, никакого преимущества у него не будет. – Ты капризный идиот, у которого вместо логики одни дурацкие эмоции, а еще обвинял в этом меня. Выпусти, или меня все равно найдут. И посадят они тебя, а не меня! Раздражали не столько слова, сколько голос. Саске и правда встал, подходя к накренившейся и выгнувшейся фанерной двери и открывая ее одним движением. Наклонившись, он быстро поймал чужую ногу и потянул за нее, выволакивая Наруто наружу. - Заебал!.. - рычал Саске, чувствуя, как бьется в висках кровь от гнева и раздражения. Не удивительно, если бы острый, обитый кафелем порожек ванной, разодрал кожу на пояснице. Учиха желал наконец угомонить разошедшегося Наруто. Держа ногу подмышкой, он с замахом ударил в живот, сжимая зубы от напряжения. По крайней мере, он уже не заперт. Это было похоже на освобождение – не полное, но своего Наруто добился, и даже удар не мог уменьшить его радости, что все наконец закончилось. Другой ногой он тоже ткнул куда-то в область живота, но не рассчитал, засветив Учихе скорее по яицам, и продолжая барахтаться под ним, дергая другую ногу к себе, чтобы выбраться окончательно. И Наруто не ошибся. Все еще удерживая ногу под мышкой, Учиха на подогнувшихся ногах упал на колени. Ничто не могло сравниться с этой болью, рефлекторно сгибающей пополам. Она резала, колола, разрывала на части и заставляла стонать одновременно. Наруто резко сгруппировался, освобождаясь из захвата и валя Саске на пол возле себя, так что тот ударился щекой о пыльный, давно не мытый пол, и только потом пришло понимание того, что перестарался, попав в слишком незащищенное место. Тяжело выдохнув, порядком уставший от потасовки и бессонной ночи Узумаки подтащил Учиху к себе, обхватывая за шею и привычно пряча лицо на груди. Сейчас как никогда хотелось спрятаться от всей навалившейся несправедливости мира, позволяя себе немножко побыть слабым. Те самые несколько мгновений, пока Саске не пришел в себя и не оттолкнул, прошипев что-то неразборчиво-злое, чтобы знал свое место. Саске казалось, что его хотят задушить. Да, вот так и закончится его история. Бесславная смерть еще одного ублюдка. Интересно, о его трупе, потонувшем в собственном дерьме, напишут в газетах? Пока он справлялся с одной болью, вторая никак не приходила и Учиха решил пойти в наступление сам. Ударив в грудь так и не разжатой полностью рукой, он попытался высвободить себя. Нога упиралась в стенку, создавая подобие опоры. Наруто отпустил его сразу же. Не из-за боли, а почувствовав, что момент дезориентации Саске прошел, и он снова вернул себе все преимущества. Узумаки разорвал контакт, перекатываясь на спину и зажмуривая глаза, слыша тяжелое дыхание над ухом, смешивающееся с его собственным – таким же усталым и тяжелым. Внезапно освобождение не дало даже вдохнуть полной грудью, готовой к кислородному голоду. Учиха попытался перевернуться, но, задев перебинтованной ногой стенку, вскрикнул, сгибаясь уже в другой плоскости и чувствуя, как слезы собрались в уголках глаз. Нет, он не собирался плакать - просто рефлекс, уменьшающий резкую боль: кость словно вновь хрустнула, вспарывая осколками плоть. Но это лишь воображение. Наруто ждал, что его опять попытаются зашвырнуть в ванную или куда-то еще, смотря, что выдумает больная фантазия соседа, который, судя по звукам, больше был занят собой, а не местью, временно потеряв интерес к происходящему. Узумаки первым сел на полу, оглядывая место их заглохшей в самом начале драки и валяющегося рядом противника, в очередной раз наказавшего себя самостоятельно. Впрочем, он еще может припомнить недавний удар в пах, так что не стоит расслабляться раньше времени. Краем глаза, попытка бежать была замечена, именно поэтому, не глядя, Саске вскинул руку вбок, чтобы зацепить Наруто за одежду и не дать отойти. - Сидеть! - гаркнул он не своим голосом, чувствуя нестерпимую боль, и прося лишь пару секунд на восстановление. - Мы все равно не можем быть вместе, - тихо напомнил Наруто, не уточняя, что именно подразумевает под этим предупреждением и к чему клонит. – Ну что тебе еще от меня надо? Я же так всех раздражаю и бешу. Я не хочу попадаться тебе под руку, когда больше не с кем ругаться и ссориться. Может, хватит, а? Сейчас голова была забита другим. И если уж разговоры, то только через призму собственной боли, разрывающей на части. - Заебал ты со своим может-не может! - выпалил Саске, зная, как сильно раздражают его подобные выходки. Но хуже было и то, что он сам не понимал, что именно хочет. Просто... иметь под рукой кого-то. - А ты меня со своим “захочу - прогоню, захочу - в шкаф спрячу!“ Я тебе не парадный костюм, который достают по важным случаям, а потом убирают обратно, – Наруто думал добавить что-то еще, но не стал продолжать, уткнувшись носом в колени, обхватывая их руками. Больше всего на свете он хотел сейчас поспать, вытянувшись во весь рост на нормальной кровати, и чтобы ни один зарвавшийся идиот не смел беспокоить его. Саске слушал вполуха и выцеплял слова частично. Какой-то бред про костюм и чувства, которые не стоит задевать... или как-то не так. Уже через минуту Саске смог наконец повернуться к Наруто, видя, как тот сидел, уткнувшись лицом в колени, и вздернул бровь в недоумении: это что, такая защитная реакция? - Ну ты еще заной, - предложил Саске. - Саске, давай хоть раз нормально поговорим. Я хочу разобраться во всей этой ерунде и ни черта не понимаю, что ты творишь. Или отвечать правду для тебя слишком сложно? – голос немного терялся, заглушенный неудобной позой, но Саске сидел совсем близко и должен был услышать. Вот только поймет ли и примет этот разговор? Говорить по душам не хотелось: боль еще не ушла, а настроение Наруто раздражало куда больше. Саске так ничего и не ответил, он даже не подал виду, что слышал этот вопрос. Вставая по стенке, он шикнул, но на одной ноге дошел до коридора, где прислоненный к двери стоял один из костылей. Облокачиваясь на него, стуча по полу, Саске уже удалился в комнату, но только для того, чтобы вернуться оттуда и, подойдя к Наруто, ударить того по колену полупустой бутылкой ликера, который он принес тогда к новому году. - Пей уже. В этот раз он не стал отказываться, считая отношение Саске к себе более равным, чем тогда, в ванной, забирая из его рук увесистую тару, приятно легшую в руки стеклянной тяжестью, прикладываясь к узкому горлышку. Странно, что внутри что-то осталось – за эти дни Учиха должен был выпить все до капли, но он почему-то не стал, наверное, найдя дома другую заначку. - Я хочу спать, - сказал Узумаки чуть погодя, гипнотизируя взглядом темное толстое стекло с наклеенной этикеткой, слов на которой никак не получалось разобрать, и они расплывались, мельтеша в глазах пестрыми мошками. Саске смотрел на Наруто сверху вниз, но не надменно, а с долей интереса и недоумения. Своего собственного, не попадающего под рамки стандартов. - Вставай, - сказал он, направляя костыль в коридор и открывая Наруто путь. Он мог бы подать руку, но не делал этого из-за того, что это было бы признаком того, что он считал Узумаки немощным. Но Саске имел свои приоритеты оценки людей. Наруто так и поплелся за ним в обнимку с бутылкой, из которой успел отпить по пути еще немного. На голодный желудок алкогольная сладость казалась даже вкусной, разливаясь внутри согревающим, немного жгучим теплом, от которого клонило в сон еще сильнее. Конечно, все еще хотелось уйти отсюда, но пик агрессии Саске миновал, и пока можно было не опасаться, что он сделает что-то нехорошее прямо сейчас. Саске указал на смятое одеяло разложенного дивана, приглашая туда Наруто. Примет он это или нет, его не волновало. Ломая людей, он делал вид, что вытаскивал их, но хуже то, что в свое благородство Саске действительно верил. - Разбуди меня, если мне позвонят. Только обязательно разбуди, ладно? - попросил Наруто, отставляя бутылку на пол и опускаясь на мягкий после кафельного пола диван. Он давно не спал на нем, и все вокруг хранило только запах и напоминание о Саске, вынуждая Узумаки ютиться в самом углу у стены, чтобы ненароком не потревожить покой этого места, на котором он не чувствовал себя хозяином. Свой матрас валялся у шкафа плоским резиновым блином, и надувать его сейчас было бы слишком долго для усталого парня, у которого не осталось даже мыслей на то, чтобы бояться своего недавнего похитителя. Саске неопределенно буркнул. Чужой телефон лежал пластиковым кирпичом у стены, выпавший, видимо, из-за потасовки. Присев на край дивана, он все же решил перевязать ногу, чувствуя отголоски боли. Лодыжка распухла и была не просто дутой на ощупь, но и внешне отличалась. Но Саске это мало волновало, пока тугой эластичный бинт сравнивал ее с другой. Саске все же поднял чужой телефон, кладя на пол рядом с диваном, а потом, порывшись в сумке, достал случайно замеченное еще при переезде наследие Итачи. Обхватив запястье Наруто, он быстро защелкнул браслет наручников на нем, а потом и на себе, прикладываясь рядом прямо в одежде и накрывая обоих одеялом. - Эй, какого… - холод металла выдернул из дремоты, заставляя с удивлением обернуться, находя рядом с собой непрошеного гостя. – А, ладно…черт с тобой. Но смотри, я могу подумать, что ты влюбился в меня и ни за что не хочешь отпускать, - Наруто даже не пытался сделать вид, что шутка удачная, укладываясь так, чтобы не сильно дергать рукой, если захочет перевернуться. Методы удержания возле себя людей у Саске становились все ненормальнее, будто он понимал, насколько легко теряет их одного за другим, вдруг решив оставить рядом хоть кого-то, удерживая любой ценой. Саске промолчал: он тоже не выспался за ночь, которую Узумаки провел в ванной, и наручники были обеспечением того, что тот и правда не сбежит. Только вот подоплека подо всем этим была совершенно иная. Натянув одеяло до груди и стараясь сосредоточиться на усталости, а не на ноющей ноге, Учиха постарался провалиться в сон. Они спали до самого вечера, опустившегося на город совсем рано в это зимнее время и сбивая с толку, когда становилось совсем непонятно, сколько часов прошло. Согревшийся под одеялом Наруто чувствовал себя довольно отдохнувшим, хотя общая разбитость еще немного присутствовала во всем теле. Тихое размеренное дыхание рядом говорило о том, что Учиха еще спит, а потом Наруто осторожно придвинулся ближе, опять утыкаясь носом ему в грудь и подсовывая под бок руку. Он старался не думать, кто лежит рядом с ним, просто ища иллюзии защиты и поддержки, украдкой прижимаясь к человеку, который не мог дать ни одного, ни другого. Пока он не проснулся, можно делать вид, что эта помощь все-таки есть, что Саске не станет сыпать новыми насмешками и оскорблениями, едва откроет глаза. Учиха проклятиями не сыпал, лежа все так же неподвижно и размеренно. Он чувствовал чужое тепло и дыхание, маялся от боли в ноге. В конце концов он и сам развернулся, приобнимая Наруто, смотря на выцветший ковер и понимая, что скорей всего переборщил с умозаключениями. - Мне не звонили? - шепотом пробормотал Наруто, так и не отстраняясь от Саске, раз уж тот пока не гнал от себя прочь, упрекая в мягкотелости и неумении сдерживаться. Если он спал более чутко, то мог услышать звонок, пропущенный провалившимся в сон Узумаки. Саске не оттолкнул парня и когда был задан вопрос. - Нет, - спокойно ответил он. Желание защитить, покровительствовать было достаточно сильным, только вот цели были у этого не такие благие, как могли показаться. И хоть Учиха не осознавал этого, ему просто надо было самоутвердится. - Я надеюсь, у тебя есть ключ? Ты же его не выбросил? И не съел, - продолжил Узумаки, хотевший было повернуться и услышавший металлический звук потянувшихся следом наручников. В них можно разве что валяться вот так на диване, но в таком виде даже позавтракать нормально не удастся. - Я не собираюсь отпускать тебя, - Саске ответил на вопрос косвенно, так и не двинувшись с места. Его шалящие нервы успокоились,и единственное, чего не хватало - это привкуса горького дыма на языке и отсутствия боли. Учиха понимал, что поврежденная нога хоть и стала ныть слабей, то только из-за бинта и привычки, а не из-за улучшения. - Мне скоро на работу, идиот, - Наруто так и не отодвинулся от него, все еще считая свое положение безопасным. - И я хочу есть. Или ты правда так по мне соскучился, что решил никогда со мной не расставаться? Я же вроде тебя так бесил всегда и раздражал. Саске начал морщиться еще когда Наруто заговорил о работе. Надо было полностью владеть ситуацией: временем, чувствами, усталостью, ненавистью, болью. Хотелось иметь власть, от которой становилось тошно и с которой Саске никак не мог справится. - Не убудет от тебя в праздники. - Саске, я хочу есть, - повторил Наруто, и желудок радостно отозвался на эти слова громким урчанием. - Ты творишь какую-то ерунду, ничего не объясняешь и думаешь, что все нормально. Ничего не нормально, и не будет, пока ты играешься с людьми, как с игрушками. - Ты определись, тебя волнуют праздники или то, что чувствуешь себя игрушкой? - подобные разговоры убивали умиротворенный настрой. Учиха поднялся, потянув за наручник с собой Наруто. Свесив с дивана ноги, он даже в темноте видел, что та распухла еще сильней и стала похожа на гниющую внутри плоть - кожа натянулась под газами разложения. Прикрыв веки, он постарался избавиться от навязчивого образа и потянулся за костылем. - Вставай давай, - недовольно сказал Учиха, вставляя упор подмышку. Наруто и не оставалось ничего другого - они были связаны вместе и поневоле приходилось подстраиваться под чужие желания. Впрочем, вряд ли Саске будет поступать так же, что ему до других. - Ты же вроде ходил без костыля? - скорее для себя предположил Узумаки, увидев нездорово выглядящую ногу Учихи. Это из-за вчерашнего, или он успел покалечиться где-то раньше? - Ты вроде раньше тоже головой пользовался, - с язвой заметил Саске и, облокачиваясь о него, с трудом пошел на кухню. Теперь он не мог на ногу даже немного ступать, чувствуя, как та тяжелела и горела. Но это его проблемы. Руку тянул наручник и затормаживал плетшийся позади Наруто. В ванной так и горел свет, а желтые потеки от чая в раковине и запиханный за батарею плед напоминали об утреннем инциденте. - Да что опять тебе не нравится? - возмущался позади него Наруто, но дергаться и вырываться не рисковал. Металл прочнее кости, нет смысла даже пытаться. - Ты не хочешь ничего объяснять и поступать нормально тоже. Вот как я это все понимать должен? Может, это мне стоило написать на тебя заявление, а? - Напиши, - Саске не воспринимал угрозу всерьез. Кажется, когда-то уже был повод написать на него заявление, и раз не написал тогда, то ничего страшного сейчас. Свет на кухне выцепил из тьмы тот беспорядок, что там творился: переполненное бычками блюдце, послужившее пепельницей и лежащее в стороне кружки с застарелыми кофейными пятнами. Учиха же, приняв более-ли менее устойчивую позу, открыл дверцу холодильника и вытащил оттуда приготовленные Наруто еще с пару дней назад салаты. Они были тронуты лишь на треть - одному было не так уж много надо. - Они уже прокисли тут, наверное, - Узумаки со вздохом подцепил ломтик огурца, осторожно отправляя в рот, но тот не выглядел совсем уж несъедобным. По крайней мере, в этой ситуации не до капризов. Выдвинув из-под стола табурет, он потянул руку Саске за собой, чтобы сесть, пододвигая поближе холодную, чуть запотевшую миску. Саске сел на второй табурет на углу стола. Кажется, была такая примета, сидеть на таком месте. Что за несчастье ожидало глупца - он так и не помнил, но и в такую чушь не верил. Руку с наручником он положил на стол, чтобы не натягивать и без того короткую цепь. Почему и как эта вещь по ошибке оказалась в сумке с вещами, Саске старался не думать, но то, что подобные игрушки были прерогативой Итачи - не оставляло сомнений. Возможно, с этой спортивной сумкой тот и ездил на свои... встречи. Поморщившись, он наконец отвлекся от мыслей и запоздало кивнул на салат. - Можешь выкинуть тогда. - А ничего другого у тебя нет? - хмуро уточнил Наруто, берясь за вилку. Интересно, если Саске так и не сменит гнев на милость, они и мыться будут вдвоем? Или он предпочтет не принимать душ вообще, оскорбленный одной мыслью делить ванную с кем-то. - И ты до сих пор не сказал про ключ. Тебя на коленях умолять, что ли, надо, чтобы ты отвечал нормально? - Можешь попытаться на коленях, если тебе это нравится, только про ключ я тебе все равно не скажу, - ответил Саске с легко узнаваемым вызовом. - Зачем я тебе нужен? - переспросил Наруто, принимаясь за салат, порция за порцией исчезающий из миски. Голод уходил медленно и неохотно, и сейчас он гораздо лучше утолился бы чем-то посытнее, но у Саске как обычно в холодильнике как шаром покати. Почему именно этот вопрос заел у Наруто, оставалось лишь гадать, но подобная постановка, то ли ответ Узумаки на аналогичный напрягали его, заставляя его копаться в собственных ощущениях. Подобные занятия были чреваты неожиданными и весьма неприятными открытиями, поэтому Учиха старался не утруждать себя подобным. - Потому что ты все равно придешь, и отымеешь мне мозг, - ответил Саске, понимая, что это всего-лишь отговорка. - Врешь, - ровным голосом не согласился Наруто. В такое не поверил бы даже ребенок, а Саске слишком упрямый, чтобы говорить начистоту, и приходится выковыривать его, как устрицу из раковинки недружелюбности и агрессии ко всему миру. - Я собирался уйти, и ты бы остался один, но вместо этого ты опять держишь меня тут. Тебе нужна жертва, на которой можно за что-то отыгрываться, я же прав? - Я отпустил тебя, когда ты свалил к друзьям или хрен знает кому, не объяснив причины, - заметил Саске, не дергаясь и не повышая голос, разве что немного изменился тон, став более резким. - А твои истерики с закидыванием вещей - это признак проблем с психикой. - Тебе что, было так важно, чтобы я остался? - Наруто недоверчиво покосился на Саске, все еще обиженный за те его слова. - Ты сказал, что искал повода, чтобы выставить меня куда подальше, пока тебе вдруг захотелось поприставать к Итачи. Я не хочу быть ничьей заменой, и чтобы меня отсылали подальше, когда я мешаю. Я просто не буду вам мешать собой. Выстроивший какую-то странную версию происходящего Наруто зациклился на ней. Переубеждать не было ни смысла, ни желания. - Разве твоя "любовь" не стерпит все? - и снова Учиха усмехался над этим великим чувством, принижая его. Не верил, не верит, а теперь и вовсе не признает. - Любовь не для терпения! - почти крикнул Узумаки, отбросив в сторону вилку. - Ты просто зарвавшийся мудак, который хочет манипулировать чужими чувствами, потому что никогда не имел своих. Ты умеешь только ненавидеть всех вокруг и тянуть из них силы, чтобы все тащили тебя за собой и помогали. А любовь строится не на этом, но такие как ты ее никогда не поймут. - Тогда за что ты меня, такое дерьмо, любишь? - Саске, в отличии Наруто, не кидался и не собирался обижаться на слова. Частично, Узумаки был прав - он мудак, которому бы гнить и гнить в собственных мыслях. Но тот почему-то держался, и Саске топил его вместе собой. - Не знаю, - Наруто нахмурился, сводя к переносице светлые брови, и потянулся почесать ее, потащив за собой и руку Саске. - Раньше ты был добрее как-то. Когда мы еще жили вместе. И иногда делал что-то хорошее, тогда в тебя получалось верить. Наверное, я люблю эту память о тебе. Ты поменялся, а она - нет. По сути, Саске слышал то, что хотел. Наруто любил и лелеял тот образ, которым грел себе душу. И можно даже сказать, что он использовал его для того, чтобы подогреть воспоминания. - Сегодня переночуешь здесь, а с утра свалишь, куда хотел, - глухо сказал Учиха, принимая решение вместо сидящего напротив парня. - Что? Не нравится, что я такой, да? - невесело усмехнулся Наруто, доедая остатки салата. - Когда я делал что-то для тебя, ты злился и считал это слабостью. Моей и твоей тоже. Когда уходил - злился, что я не рядом. Я не знаю, каким нужен тебе. Хотя, наверное, никаким... Саске не отвечал, понимая, что все эти стенания были ни к чему. Наруто никогда не поймет его ощущений, да и он тоже. - Не истери только снова, - все, о чем он попросил его, не желая слушать более. Учиха тоже желал быть счастливым, но обрубил эту слабость на корню, понимая, что чем выше поднимется, тем больней будет падать. И страх быть брошенным в тот момент, когда не ожидаешь этого больше всего, был куда сильней остального, превратившись едва ли не в паранойю. Именно по этой причине он и отталкивал и цеплялся за Наруто. Но осознание этого все еще не приходило. - Сними наручники. Найдешь себе кого-нибудь, кто будет рад таким отношениям. А я не такого хотел, - попросил Узумаки, видя, что все его слова как и всегда прошли мимо. Невозможно заставить понять, если человек не захочет этого сам. - Утром я сниму с тебя наручники, - пообещал Саске. - Я не пущу тебя на ночь глядя. Он не врал, это было не в его принципах. Даже если ему не хотелось отпускать Наруто, Саске сдержит свои слова. Он бросил взгляд на миску, которой уже не касался Наруто, и кивнул на нее. - Если ты все, то нечего тут сидеть. - А у меня есть выбор? Ты все равно потащишь меня, куда захочешь, не спрашивая моего мнения, - Наруто даже не подумал вставать, думая о том, что завтра они, наверное, расстанутся навсегда, проведя последний день вместе, близко, как никогда. Саске поднялся сам, опираясь о костыль, отложенный до этого в сторону. - Не делай из меня монстра, - сказал он, даже не смотря на него. - Этот опыт будет тебе полезен. - Чем? Чтобы когда меня все-таки посадят, я знал, как себя вести, чтобы не огрести от кого-нибудь? - Наруто держал руку на весу, и стальное кольцо врезалось в запястье, оттягивая его до предела, но вставать он не спешил. Саске не придал этому сравнению большое значение. Рукой дернуть пришлось еще раз, пытаясь показать, что следовать за ним все же стоит. - Видишь, ты уже сам расписал свою жизнь, - усмехнулся он, облокачиваясь плечом о холодильник и потянув Наруто на себя. - Идем уже. - Мне нужно в душ. И не только, - просить Саске о чем-то, тем более таких личных вещах было довольно унизительно, но потребности организма становились слишком настойчивыми, чтобы их игнорировать. До завтрашнего дня вытерпеть точно не получится. - Посижу с тобой, - обернувшись, пояснил он. - Я не собираюсь приставать к тебе, можешь не волноваться. В конце концов, Наруто омывал его достаточно долго, и тот не сопротивлялся, чего тому тогда стесняться? - Э... ну... Саске, мне надо в туалет. И туда ты со мной не пойдешь! - категорично сверкнул глазами Узумаки, остановившись возле распахнутой двери, за которой провел предыдущую ночь. - Откроешь дверь и протянешь руку назад, - закатил глаза Саске. Узумаки любил все усложнять. - Я не буду смотреть. Дверь удалось закрыть почти целиком, плотно пригнав к косяку - мешала толстая цепь наручников, встрявшая между, зато так создавалось некое подобие уединения, в которое точно не проникнет никто посторонний. - А как мы разденемся? - поинтересовался Наруто, когда вышел обратно и уже собирался было тащить Учиху за собой в ванну. - Давай ты все-таки их снимешь. И можешь даже душ со мной принять, раз уж тебе так хочется... Он, конечно, не надеялся на согласие, но продолжал доставать Саске вопросами хотя бы из вредности. Штаны Наруто мог снять и сам, а вот от футболки Учиха решил избавить того самолично. Стянув через голову, вытащив из прорехи одну руку, он протянул чужую футболку на цепь, оставляя ее висеть там, а потом закатал собственный рукав и притянул футболку выше, оставляя ее на предплечье. - С брюками сам справишься, - сказал он весьма равнодушно. - Это дебилизм какой-то, - Наруто завис на несколько секунд, рассматривая хитрую конструкцию из одежды и цепи, а потом нехотя начал снимать с себя штаны, что делать одной рукой оказалось не очень удобно. - Ты гребаный извращенец, шантажист и эгоист, - продолжал ругаться Узумаки, перекидывая ногу через бортик ванны и забираясь туда первым. Саске не стал забираться, держа под мышкой костыль и опираясь о раковину. Вытянув руку, он помог прикрыться тому шторкой. Ни единое слово, выпаленное Узумаки, не соответствовало правде. Учихе действительно было не интересно смотреть на Наруто. Ну, или не совсем так: он отчасти уважал чужое право на то, чтобы побыть одному. Узумаки мылся не долго - такое соседство не располагало к медленному принятию ванн, да и делать это одной рукой он не привык, кое-как изгибаясь, чтобы потереть себе спину и поясницу. Прошлый раз понравился ему куда больше... несмотря на спонтанность того предложения. - А ты не будешь? - Узумаки высунул голову из-за шторки, обращаясь к Учихе на случай, если тот тоже планирует искупаться, но не говорит. Саске не очень жаловал долгие процедуры, да и разматывать бинт не хотелось. - Нет, - ответил Саске, вскользь окидывая парня взглядом, потянувшись второй рукой за полотенцем. - Вытирайся... а лучше повяжи, не грязное же на себя одевать. - Не буду я как идиот перед тобой в набедренной повязке ходить, - грубовато отрезал Наруто, совершая новые акробатические трюки, чтобы насухо вытереться небольшим полотенцем и не упасть, утянув за собой Саске. Мокрое полотенце было кинуто на трубу рядом с пледом, и Узумаки ощупал рукой пространство вокруг себя: - Штаны мне мои дай лучше, я их тут оставлял где-то. Несмотря на команду, Саске потянул Наруто на себя. Он несколько раз дернул руку, а потом посмотрел на самого парня. - Хватит уже, - устало сказал Саске. - Я видел тебя в гораздо более откровенных позах. Да и в отличие от тебя не мечтаю трахнуть. - Я тоже не мечтаю! - запальчиво отозвался почти прижатый вплотную к парню Наруто, а в голове вихрем пронеслись картины из каких-то не случившихся ночных фантазий. Тех самых, с откровенными позами и многим другим. – С тобой вообще даже начинать бесполезно! Все тебе не так и не нравится, - Узумаки больше убеждал в этом себя, ища недостатки, чтобы не улететь с головой в те придуманные образы, от которых внутри становилось неспокойно. - Идем тогда, не ори, - поморщившись, попросил Учиха. Он несколько раз поудобней уперся костылем в повлажневший пол, а потом уже и пошел, ведя за собой Наруто. И все равно в слова Наруто он не верил. - И что мы будем делать? Я хочу одеться хотя бы, - Наруто придерживал едва закрепленное на бедрах полотенце, послушно идя вслед за парнем в комнату и ощущая босыми ногами все неровности пола. Такое чувство, будто Саске очень не хочет расставаться с ним, из последних сил придумывая поводы задержаться вместе подольше. Можно было бы поверить в эту теорию, не случись всего того накануне – после него осталась только усталость, хотя и она немного отвлекала от грозящих проблем с полицией, которые скоро настигнут опять. Уж лучше проблемы с Саске, чем с ними. - Хочу дать тебе одежду, чтобы ты не промерз вконец, - у Саске был ответ на этот вопрос и вполне не придуманный, а реальный. Он потянулся к шкафу, роняя костыль и падая на колено. Снова в глазах помутнело от боли. Но Учиха отвлекся, выкладывая Наруто на пол темные боксеры, плотные штаны и футболку, быть может ту самую, в которой уже ходил Узумаки. - Эй, ты как-то ходить стал хуже, или мне кажется? – Наруто присел рядом с ним, с подозрением глядя в лицо Саске. Он бы не стал изображать из себя едва живого намеренно. Если уже ноги не держат, значит, действительно успел что-то повредить себе недавно. Может быть, как раз во вчерашней потасовке, когда Наруто толком не разбирал, куда бьет. - Оступился, - процедил Саске, понимая, что его ложь весьма груба и легко раскрываема, но он ненавидел быть слабым. - Одевайся. А эту футболку срежем. От нее несет. Саске кивнул на тот ком из ткани, который был футболкой Наруто, и теперь висел на руке. - Так, так, подожди, - Саске прыгал от одной темы к другой, вконец запутывая Наруто, и тот понял, что не успевает реагировать на все его слова разом. – Когда ты оступился? Что за бред, ты же вроде вчера нормально ходил. Ударился, значит? И отстань от моей одежды, мне холодно без ничего будет. - Да блять, - нелогичность Наруто и его неспособность видеть очевидное - раздражали. Конечно, Учиха переборщил с футболкой - ее сейчас ну никак не нацепишь, но остальное... - я тебе и дал вещи для того, чтобы ты оделся. - Разматывай ногу, - приказал Наруто, влезая в чужую одежду, главным достоинством которой было то, что она оказалась сухой и вполне теплой. А вместо футболки можно накинуть на себя плед, если станет совсем холодно. – Что у тебя за трусы? Они же узкие. И жмут везде! Саске все же дергал рукой в ритм одеваниям Наруто, ни мешая и не пытаясь коснуться. - Пройдет, - отмахнулся Саске, вмиг становясь серым и колючим. Голос, вырвавшийся из легких, был странно низким и хриплым. Кажется, еще немного и парень разрядится рыданиями. Но этого не случалось. - Можешь без трусов ходить. Они новые и мне по размеру. Наруто тоже заметил, как подрагивают его губы и стал озабоченно-нервным взгляд – наверное, ноге совсем худо, если эмоции отображаются на лице в противовес обычной невозмутимости. - Да разматывай уже, я же вроде как за тебя отвечаю. Пока здесь. И пока должен помогать тебе, - вспомнил о добровольно взятом на себя обязательстве Наруто, подползая поближе. - Хватит! - рыкнул Саске. С губ чуть было не сорвались куда более грубые слова, но в тишине непривычно веселой трелью зазвонил телефон Наруто. Саске посчитал это знаком, не иначе. Наруто испуганно глянул ему в глаза, словно ища там поддержки или чего-то подобного, а потом осторожно и медленно взял почти завалившийся под диван мобильный, поднося к уху и нажимая кнопку приема. - Да?.. - Узумаки Наруто? - Голос был спокойным, даже веселым отчасти. Не факт, что звонил тот же самый парнишка, что брал у него объяснение. Все исковеркалось пройденным временем и нервами. - Извините за столь поздний звонок. Но не могли бы вы подъехать завтра к обеду? Саске смотрел на Наруто, но разговора не слышал. - Хорошо, я постараюсь, - не придумал ничего лучше для ответа Наруто, хотя и было ясно, что мнимая просьба означает явный и очевидный приказ, ослушаться которого означает быть взятым на заметку полиции. – Мне приезжать туда же, куда и в прошлый раз? - Все верно, - сказал сотрудник, так и не назвавший фамилию. - Не забудьте документы, чтобы вас пропустили. И скажите, что в седьмой кабинет. На этом разговор оборвался, сменившись душащей тишиной. Наруто тоже нажал на сброс, медленно опустив телефон на пол и невидяще уставившись в сторону дивана. Страх неизвестности захлестнул с новой силой, давая понять, что противостояние с Мадарой не окончено, и тот завел эту кашу не для того, чтобы просто напугать, а с вполне очевидной целью. Саске ловил потерянный взгляд Наруто, да и это было хорошим поводом для того, чтобы сменить тему. - Что... любовница говорит, что беременна? - усмехнулся Саске, понимая, что такой комментарий не останется без ответа. Наруто медленно покачал головой, едва следя за задаваемыми вопросами, чей смысл снова улетает далеко прочь от него. - Нет... это другое. Ну неважно, - он нервно сжал похолодевшие руки, прикидывая, предъявят ли ему завтра обвинение или еще просто поспрашивают о чем-то. Пальцы грубо схватили Наруто за подбородок, заставляя смотреть на Саске. Учиха не двинулся и с места. - Я ненавижу, когда мне врут, - сообщил Саске прописную истину. Вместо того, чтобы вырваться, от души двинуть Саске по челюсти или хотя бы послать словесно, как всегда делал прежде, Наруто медленно подался вперед, утыкаясь лбом в плечо Саске, все так же свешивая вдоль тела безвольные руки. Он пережил за последнее время слишком много разных эмоций, и последнее, на что хватало его, была только мутная серая безысходность, в которую затягивал себя сам же. Вывести логическую цепочку не было трудно. Нога еще ныла, но внимание цеплялось за чужую немощность, отвлекая от колких позывов нервных сплетений. Рука легла поверх чужой голой спины, словно означая поддержку. Он же не врал, когда говорил, что "они в ответе за тех, кого приручили". А теперь, пусть Наруто соберется с силами, если ему нужно. Саске молчал, и это было лучше, чем если бы опять издевался над незавидным положением Узумаки. Он льнул сейчас к любому, кто готов хотя бы не отталкивать его прочь, и это не было похоже на прощение всех грехов Учихи. Полминуты молчания тянулись неспешно и долго, помогая немного успокоиться и приводя в порядок сумбурные мысли. Когда Наруто зашевелился, Саске все же перехватил руку на плечо, отодвигая того от себя. - Успокоился? - спросил он, а потом, не дождавшись ответа, повторил ранее заданный вопрос. - Рассказывай. - Мадара завел на меня дело в полиции. Что я тебя изнасиловал, и раз ты не в себе, то это все не могло быть добровольным. Вчера я ходил давать объяснения в полиции, и завтра тоже нужно прийти, - безэмоционально повторил наконец сдавшийся Наруто. Нужно было разделить этот груз на двоих, потому что нести его одному уже не представлялось возможным. Саске мало что может в их ситуации, но пусть хотя бы знает. Почему все так вышло. Саске молчал достаточно долго, а потом усмехнулся. - Они не могут сделать это, не спросив меня, - заверил Саске так, словно знал наверняка, хотя был в этих вопросах и вовсе профаном. Тем не менее, чужая уверенность должна передаться и другому человеку. А то, что Мадара вытворил такое, хоть и было странно, но не неожиданно. Он и так частенько появлялся в больнице, улыбаясь так, словно издеваясь над судьбой. Мадара наверняка был бы счастлив, если бы тот остался калекой... - Они тебя уже не спросили, - объяснил Наруто. - Мадара сказал, что он твой опекун, а ты недееспособный. Понимаешь, чем мне это грозит? Они тебя даже вызывать никуда не будут, все сами напишут, как он им скажет. Мадара был опекуном и его, и Итачи лишь на бумагах, а все для того, чтобы не было прямой дороги: детский дом - лечебница. Итачи как-то договорился с этим скверным мужиком, и столько лет тот не появлялся и вот оно. - Сейчас не каменный век, поэтому не пори ерунду. - Они сказали мне, что все так, - Наруто толком не помнил подробностей разговора и вполне мог путать детали, но многозначительные фразы сотрудника полиции относительно их с Саске взаимоотношений плотно засели в памяти. - У него там связи, наверное, всякие, вот он и взялся за меня. Иначе бы это было недоказуемо. И ты же взрослый уже, у тебя не может быть опекуна, - принялся Узумаки размышлять в другую сторону. - Если Мадара ничего не поменял в документах, пока ты не знал. - Мадара наш с Итачи опекун, - подтвердил Саске. Эту правду он не любил признавать и даже фактического опекуна Итачи он воспринимал не так остро. - Они не смогут ничего сделать. Им нужно осмотреть меня или как-то еще. - Я тоже подумал об этом, - кивнул Наруто. - Но был же тот раз... тогда ты жил у него, если он притащит им какие-то подтверждения, мне уже не отвертеться. Он не стал упоминать вслух, что именно случилось однажды вечером на кухне, и к каким результатам привело - Саске догадается и так. Саске не любил эти разговоры о времени, которое он не помнит. Оно было его слабым местом, о котором вряд ли можно догадаться. - Не думаю, что он лазил ко мне в задницу, - глухо сказал Саске и, привстав, облокотился о стенку, потянув Наруто за собой. - Не сиди на полу, простынешь. - Что мне делать? - Наруто потащился следом, забирая с пола телефон и гипнотизируя взглядом спину Саске, как будто тот вдруг может с видом фокусника выдать ему какое-нибудь невероятно умное и правильное решение, спасающее его от всех жизненных неурядиц. Как лезли в его постель годичной давности, Учихе совершенно не нравилось. Это прошлое, о котором не хотелось и думать. Почему бы им не посмотреть в другое место, нежели лезть к нему в задницу. - Отрицай. Я тоже буду отрицать. - Я пока так и делаю, - Наруто испытывал к Саске странное чувство благодарности за то, что тот не отмахивается от его проблем, считая их несущественными. - Но говорить, что мы с тобой не спали, не могу. Там не отвертеться было никак. Всей технологии производства Саске не понимал, да и углубляться не желал. У него было много поводов побывать на месте Наруто, но судьба усмехнулась и занесла гильотину над другим. - Когда суд? - спросил Саске, не зная о том, что до этого должна пройти не одна процедура. - Понятия не имею, - покачал головой Наруто. - Мне пока даже ничего не предъявили. Просто расспрашивали о том, как все случилось. И вот сказали завтра прийти. Спрашивали, где я живу, но я сказал, что переезжаю, так что домой не должны прийти вроде... На ум шли только фильмы и казавшиеся реалистичными сериалы, в которых преступников находили за считанные дни. По телефону, по знакомым и еще каким-то странным данным. - А если не явишься? - Не знаю, - в который раз повторил Наруто, который собирался посвятить сегодняшний вечер как раз проблемам юриспруденции, почитав в интернете о случаях, подобных его, но не сумел, попавшись под горячую руку Саске. - У меня еще не было проблем с полицией. Но, наверное, не надо с ними спорить, когда они что-то говорят сделать... - Если ты будешь соглашаться, то из тебя легко сделают преступника, - заключил Саске. Ему не нравилась податливость Наруто, который даже не мог постоять за себя. - А если я не приду, они точно решат, что я виновен и скрываюсь. Они меня и так вчера чуть не посадили, еле-еле уговорил отпустить, - обсуждение помогало проработать в голове всю ситуацию заново на случай, если что-то упустил или не учел, поэтому Наруто не был против этих советов со стороны Учихи. Когда дело касалось и его тоже, он начинал включаться в жизнь окружающих куда активнее, чем обычно. По факту же, Саске это никак не касалось. А если и касалось, то не грозило ничем. Свои мотивы он объяснял иначе. Саске зашарил рукой по дивану и вытащил из-под простыни ключ, а потом расстегнул наручники. - Я все решу, спи пока, - заявил он, снимая браслет и бросая на диван. Наруто обалдело посмотрел на него, а потом на свою освобожденную от стального браслета руку, несколько раз сжимая и разжимая пальцы и не веря своему счастью. Удивления добавляло и обещание - Саске никогда не стремился вникать в чужие трудности, с чистой совестью оставляя их тем, с кем они и случились. Забота с его стороны пугала и заставляла чувствовать себя невероятным должником. - Ты только осторожнее, - попросил Узумаки, предупреждая неизвестно от чего. - Не связывайся с теми, против кого бесполезно выступать... - О себе беспокойся, - уже поднявшись, сказал Саске. Он поджимал потяжелевшую ногу еще выше. Но с этим он разберется уже на кухне. Потянувшись за ноутбуком, он водрузил его подмышку и пошел в сторону кухни. - Не уходи до утра. Я прослежу. Уходить Наруто уже передумал. Когда Саске просил его по-человечески, а не орал и сыпал упреками, договориться с ним можно было гораздо лучше, и он сразу усмирял свой непокорный нрав, требующий делать все наперекор. - Мне нужно будет пойти в полицию днем. Вряд ли они так сразу меня посадят... - предположил он. - Ничего же не случится, если я схожу, как думаешь? - Спи, - Саске уже капризно повторил фразу, от которой заскрипело за ушами. У него это будет вторая бессонная ночь, ведь днем ему удалось провалиться в небытие разве что на пару часов. Разбираться приходится самому, и лучше в одиночестве на кухне, где и за кофе далеко не идти, и за сигаретами. Наруто не стал спорить - ничего другого в этой квартире и не оставалось делать, и лучше как следует выспаться перед завтрашним днем, чем накручивать себя, проживая час за часом в тревоге и сомнении. - Я на диване лягу, - сообщил Наруто, думая, что дележка за место все-таки закончилась, и выгонять его отсюда больше не будут. Саске все равно не собирался спать, поэтому не стал выражать какие-то протесты. Кроме того они так и спали вместе, рядом. На ночь Саске погрузился в телефонные разговоры и рысканье интернета. Большинство желали поговорить завтра, а те, кто и соглашался, не собирались давать каких либо советов за бесплатно. Консультации стоили денег, но даже добежать до банкомата было бы не реальным. В итоге приходилось обращаться и вовсе к неожиданным людям. Учиха лег на диван когда уже начало светать. Наручники так и остались лежать у изголовья худой подушки. Он не собирался спать долго. Нужно не упустить момент, когда Узумаки пойдет на работу. Не окончившиеся праздники давали всем еще пару дней выходных, что, собственно, и позволяло Наруто бегать по гостям и прочим местам, не задумываясь о времени. Он честно сдержал слово не убегать и тихонько лежал на матрасе возле Саске, думая, чем тот занимался всю ночь. Не давала покоя и его больная нога, которой явно стало хуже за последнее время, и Наруто тихо сел на постели, бесшумно пододвигаясь к ней и начиная разматывать тугие витки бинта, которым от души замотал лодыжку Учиха. Саске, уснувший довольно глубоко, едва почувствовав, как разматывают бинты, вскочил и сжал чужое запястье, выглядя так, словно и не спал вовсе. - Убери руки, - с предупреждением сказал он. - Я просто посмотрю, что там у тебя, - Наруто не ожидал, что его поймают, а Саске будет спать так чутко, поэтому чувствовал себя, словно пойманный с поличным на месте преступления, которое в данном случае выражалось в несанкционированной помощи пострадавшему. - Там нет ничего нового, - огрызнулся Саске, перехватывая размотанный конец бинта и натягивая его, собираясь забинтовать. - Ты проснулся уже или что? - Ну, да, - не слишком убедительно ответил Наруто, пальцами распутывая сцепившиеся между собой пряди волос на затылке. И вроде бы короткие, а путаются не хуже длинных, когда забываешь о расческе. – Если я тебе мешаю, то пойду на кухне посижу. Я тихо. - Одевайся тогда, - сообщил Саске и поднялся, понимая, что сна уже не будет. Схватив с пола потертую раскладушку, поморщившись от света, он набрал номер, который старался запрятать поглубже. Разговаривал он тихо и не особо радостно, но ясно было одно: он хочет машину Итачи. Хлопнув верхним блоком, он повернулся к Наруто, смотря на него своими глазами, потонувшими в тени и мешках. - Поешь, если хочешь. Скоро поедем. - То есть мне не идти объясняться в полицию? – поездки с Саске выходили долгими, значит, и в этот раз путешествие растянется не на один день. Но уточнить, будто бы получая этим ответом индульгенцию за все прошлые прегрешения, надо. Тогда получится, что это вроде как Саске повез Наруто куда-то, и у того не было ни минуты свободного времени, чтобы зайти в участок. Вообще, Саске не собирался делиться с Наруто своими планами, поэтому долго молчал. - Нет, - наконец ответил он. - Я же сказал, что все решу. Учиха оглянулся вокруг в поисках хоть чего-то, чем можно занять руки, но нашел только синюю зажигалку, которую пришлось крутить пальцами. - И почему мне хочется поверить тебе… - задумчиво покачал головой Наруто, с готовностью ухватившийся за это обещание. Никто уже давно не говорил и не делал для него подобное, а Саске вдруг сделал, и это никак не вязалось ни с его злостью на ни в чем не повинного Узумаки, ни со случившимся на новый год инцидентом. Саске лишь хмыкнул. В конце концов, он никогда не врал. Недоговаривал, но не выдавал ложь за истину. Оставалось минут двадцать до того, как приедет Итачи, а значит, можно прикрыть глаза и отключится хотя бы минут на пятнадцать. Третья попытка сна должна была хотя бы небольшое удовлетворение принести. К этой поездке Наруто подготовился основательнее, чем раньше: в пакет были завернуты остатки новогоднего пиршества и пачки печенья, которое точно не испортится в дороге, в недрах кухни обнаружился и старенький синий термос, куда можно налить чая. В прошлую поездку Узумаки не взял с собой ничего, легкомысленно посчитав его обычной короткой прогулкой. И поэтому с лихвой наверстывал упущенное, собираясь, как на северный полюс. Он перетряхнул даже аптечку, забирая купленные недавно витамины и остатки обезболивающего, которое вполне может пригодиться в ситуации Саске. Тот так и не уснул, смотря за приготовлениями и перебирал в голове все сказанное, стараясь понять, уж не сказал ли чего лишнего. Но вроде нет. Телефон зазвонил, и Саске сбросил одним нажатием клавиши. - Одевайся давай, - заключил он, поднимаясь и сам, чтобы одеться теплей и захватить хотя бы толстовку на случай не расчета температуры. Костыль был все-таки взят под мышку, и Саске поспешил закрыть за Наруто дверь, спускаясь в темноте вниз. В этот раз Наруто не забыл телефон, немного посомневавшись, стоит ли его брать, но решил не теряться окончательно. Если потребуется выйти на связь с родителями, без телефона не обойтись, а они и так волновались с момента последнего разговора. Узумаки молча шел чуть позади Саске, обдумывая заново все варианты. Что еще можно было сделать, если не послушаться Учиху? В одиночку Наруто бы точно натворил глупостей, усугубив свое положение. Но это не означает, что не получится натворить их вместе. Саске сел на заднее сиденье, хотя с радостью бы повел сам, но возможности не было. Покрывшиеся снежным месивом дороги казались грязно-серыми и темными между столь грязных же обочин. Итачи то ли знал куда везти, то ли решил полагаться на чутье. Саске сидел, облокотившись лбом в стекло окна, и был ни разу не разговорчивей. Поездка займет почти часов пять, семь - если учесть дерьмовые дороги. Наруто сидел возле другой дверцы, молчаливо посматривая на дома и другие машины за стеклом, не рискуя задавать вопросы. Непривычно было видеть братьев спокойно едущих вместе без вечных проклятий Саске в сторону Итачи. Но свои комментарии Узумаки благоразумно оставлял при себе, а еще так же благоразумно отключил телефон. Ни к чему названивать ему всяким неизвестным личностям – он объяснится с ними потом, когда приедет. Цель поездки была все так же неясна – для бывшего «родового гнезда» братьев слишком холодно, тот дом не выглядел пригодным для жизни; о других же временных пристанищах ему ничего не рассказывали. Саске уснул под ровное гудение колес. Итачи не останавливался ни на перекур, ни на отдых. Светать стало поздно - не прекращался мокрый мелкий снег, который сгребали в охапку дворники. - Приехали, - объявил Итачи в конце этой однообразной дороги. Кругом было поле и лишь с одной стороны кучковались старые дома вперемешку с деревьями. И темный, потонувший в совершенно девственном снеге покосившийся дом, совсем не такой, как летом. - Саске, - пододвинувшись к нему, Наруто положил руку на его плечо. Сильно трясти и не надо – он спит довольно чутко и сразу проснется. Местность вокруг выглядела заунывно серо. Не спасал даже снег, лежащий повсюду и укрывающий собой признаки человеческого жилья. Наруто все равно все вокруг казалось отталкивающе серым, словно эта мутная хмарь протянулась вслед за ними из города, догнав и тут. - Я позвоню, - смотря в зеркало заднего вида и не поворачиваясь, сказал Итачи. Казалось, он просто боялся реакции Саске, хотя по факту не желал досаждать ему лишний раз. - Нет, - Саске даже спросонья услышал этот голос и поднял взгляд на затылок брата. Идеальные гладкие волосы, но лишь потому, что не достаточно света. - Идем, не будем никого задерживать, - Наруто чуть прижался к нему, поторапливая выйти из машины, откуда и сам не особо стремился вылезать на холод, но не сидеть же здесь до утра. – Спасибо, что подвез нас, Итачи. Если вдруг что-нибудь узнаешь насчет меня, свяжись как-нибудь с нами. Саске первым открыл дверь и вытащил сначала костыль,а потом уже и вылез сам. Когда Наруто выходил, его остановил Итачи, хватая за рукав куртки и смотря так странно беспокойно... - Позвони, если что-то случится, - попросил он так, словно на самом деле хотел сохранить Саске. Наруто только коротко кивнул, вскидывая на плечо рюкзак со всеми нехитрыми запасами, которые пригодились им теперь. - Саске, подожди меня, не лезь через снег! – от этой возни и криков все соседи, наверное, скоро будут в курсе, что в заброшенный дом кто-то приехал. Стоит вести себя потише, если хочет сохранить причины этой поездки втайне от посторонних. И именно Наруто эту тишину и нарушал. - Не разобьюсь, - гаркнул он в ответ, оборачиваясь через плечо, но видя лишь мех от капюшона, качающийся от легкого ветерка. Через снег и правда было идти неудобно, но через поле дорога куда короче, чем та, что объезжена местными. Наруто не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним, увязая в рыхлом снегу и временами спотыкаясь, когда нога проваливалась в незаметные ямки. Он не жаловался, видя, что Саске еще тяжелее, и только мечтал поскорее добраться до маячившего впереди дома. Не стал он подгонять Саске и у ворот, терпеливо ожидая, когда тот отопрет замок и проследует дальше по заснеженной дорожке к невысокому обветшалому крыльцу. Когда-то покрашенное в зеленый дерево теперь было пепельно-серым, словно оно было пропитано золой или же злыми духами из преданий. Замок был один: ржавый, громоздкий, с закисшей от дождей створкой, прикрывающей прорезь для ключа. Половицы даже не скрипели, пропитавшись снегом и влагой. Дверь распахнулась и повеяло пылью, немного соломой и ветошью, которую кто-то сложил на диване прямо на крыльце. Возможно, здесь она была и до этого, но тогда им было не так уж и интересно все это. Саске постукал костылем по глухому дереву, а потом облокотился о него и повернулся к Наруто. - Ну чего стоишь? - А печка какая-нибудь тут есть? - первым делом поинтересовался он, ежась от колючего настойчивого холода, особенно лютого в этот месяц. В таком доме можно выжить летом, а вот зимой без нормального отопления они не протянут и дня. Осматриваясь по сторонам, Узумаки переступил порог, осторожно пробуя мыском половицы - неизвестно, насколько крепкое дерево, вдруг провалится. - Если дымоход не забился, - в чем Саске сильно сомневался. Пришлось пройти по темным сеням, а потом уже открыть толстую неподдающуюся дверь, чтобы очутиться в одной единственной комнате, которая заполняла весь дом. Через окна просачивался свет, холодное влажное одеяло и слой пыли на столе. - Вряд ли здесь есть свет, - поделился он предположением. - Да черт с ним, со светом. А вот без тепла мы тут долго не просидим! - Наруто на ощупь двинулся следом, исследуя руками стены, чтобы ненароком не врезаться во что-нибудь. - Давай попробуем протопить, все равно дом долго греться будет. Он кинул рюкзак на широкий низкий диван, становясь в центре комнаты и осматривая ее скудную, почти непригодную для житья обстановку. - С чего ты взял, что мы тут сидеть будем? Ты даже не спрашиваешь, почему мы здесь, - напомнил Саске, так и стоя, облокачиваясь на костыль. - Может, я убью тебя и закопаю где-нибудь в подвале. Как насчет этого? - Когда я спрашиваю тебя о чем-то, ты говоришь, что меня это не касается. Или вообще посылаешь, - конечно, Наруто был интересен придуманный Учихой план действий, но выяснять его прямо сейчас он считал бессмысленным, памятуя прошлое его отношение к такому любопытству. - Вот я и не спрашиваю ничего уже. И никого ты не закопаешь. Пугаешь только, я же знаю... Пока Наруто выговаривался, Саске смотрел на него, а когда время пришло отвечать, он лишь презрительно фыркнул. Пройдя к стенке, он отодвинул желтую ветхую шторку и посмотрел на счетчик, а потом попробовал включить старые пробки - бесполезно. - Они не приедут сюда... и сольют дело за неимением доказательств. - Думаешь?! - радостно ухватился за идею Наруто, позабывший на время даже о холоде. - Значит, нужно просто переждать? Так мы поэтому сюда приехали? - Да,- отозвался Саске, смотря на старые фотографии, обесцветившиеся от времени. Книжный стеллаж накренился вместе с поехавшим фундаментом, но вряд ли он развалится так скоро. - Ну тогда тем более нужно протопить дом! И прибраться здесь немного, а то пыли вон сколько, - Наруто хотел бы узнать и то, насколько придется поселиться в нем, предпочтя все же удержать вопрос при себе, чтобы не раздражать Саске лишний раз. В его понимании, судя по всему, все уже решилось и сложилось, и он уверенно следовал намеченному плану. Попытка Наруто навести здесь какой-то уют была смешной, но прикладывать свою руку ко всему этому желания не было. - Делай, что хочешь, - Саске разве что развернулся, проходя мимо Наруто и брошенной на полу сумки. Первым делом Наруто принялся не за уборку, а за печь. Растопка представлялась ему чем-то невероятным и сложным, совсем не вязавшимся со всеми его нехитрыми навыками и умениями. Важно было еще и не спалить дом, ставший их с Саске единственным пристанищем, что несколько уменьшало смелость и желание с ходу взяться за дело. Походив вокруг неприступного сооружения и даже засунув голову внутрь, но так и не поняв, засорился ли дымоход, Наруто предпочел спросить совета у Саске. - Где нам взять дров? И у тебя должна быть зажигалка - дай, я попробую зажечь. Саске, снявший к этому времени разве что куртку и дрогший в одной толстовке, рассматривал ногу. Попытка перевязать ее потуже обещала облегчить ноющую боль. Вопрос Наруто заставил посмотреть на попытки того и покачать головой. Он еще с малолетства помнил, как мать вставала на мыски и открывала дымоход, чтобы не задохнуться от дыма. - Надо на крышу лезть... или отодвинуть створку и подождать, пока весь мусор в печь свалится. Наруто с готовностью выполнил эти указания, услышав, как после сдвигания какой-то непонятной ржавой заслонки, мусор и правда посыпался вниз по неширокому дымоходу, освобождая пространство. Вместо дров удалось набрать во дворе сухих веток, валяющихся под деревьями и обломанных когда-то не то ветром, не то кем-то из соседей. Узумаки прошествовал мимо Саске с охапкой будущего топлива, оставляя позади себя мокрые следы и облетевшие кусочки коры, закидывая половину сразу в открытый черный печной зев. - Ну что, попробуем? - непонятно к кому обращаясь, предложил Наруто, присаживаясь на корточки напротив него. - Оно коптить будет, - скептично сказал Саске. Конечно, он видел все это, но так ничего и не сказал по этому поводу. Но влажные ветки были плохим решением. - Газетой протопи... только ветошь не тащи... - посоветовал Саске. Покопавшись в углу, где среди всякого мусора обнаружилась стопка старых выцветших журналов, Наруто потащил к печке и эту кипу, вытаскивая обратно часть веток и укладывая бумагу. Саске может сколько угодно вздыхать и закатывать глаза, считая это занятие ерундой, - интересно. Что он скажет ночью, когда ляжет спать в холодном доме? Огонь полыхнул под низким сводом ярким оранжевым языком, наполняя комнату светлыми отблесками, и Узумаки прикрыл дверцу печи. - Слушай, если света нет, значит, мы и телефоны зарядить не сможем? И ноутбук. Ты свой не брал сюда? - Я отключил, - пояснил Саске. А ноутбук хоть и лежал в сумке вместе с зарядкой, так и оставался выключенным. Иного сейчас не было выхода. Будет использовать только в крайней ситуации. Наруто не оставалось ничего другого. На телефон отца была отправлена успокаивающая смска, в которой он просил пока не звонить ему и не волноваться, и выключенный телефон отправился в недра рюкзака. Огонь негромко потрескивал в печи, перебравшийся уже на ветки, создавая подобие домашнего уюта и обжитости, чем немного поднимал настроение Узумаки. - Ты хочешь есть? – он разложил на диване припасенный провиант, подумывая, с чего бы начать. – Я еще чай в термосе взял, а кофе не успел. Проблема с едой стояла так же остро. Надо было не бросаться из огня да в полымя и зайти в магазин перед отправкой. Но хотелось быстрей решится на этот шаг, пока сомнение не поставило поездку под вопрос. Учиха накинул на плечи куртку и сидел, выглядывая из-под пушистого меха капюшона. - Оставь, пригодится, - посоветовал Саске. Была проблема и с плитой, которая вряд ли имела сейчас подключение к газу, а значит, единственное место, где можно погреть - это на печи в небольшой выемке сбоку. - Чай давай попьем, он все равно потом остынет, - Наруто налил почти полную до краев глубокую крышку термоса, протягивая ее Саске. – У меня есть немножко денег. И карточка. Но что-то непохоже, чтобы в таком захолустье был хоть один банкомат. Саске усмехнулся. Странные у Наруто были представления... - Тут люди живут без денег и банкоматов... - заметил он, чай все же принимая. - Это тебе не какой-то там зажиточный город. - Я уже заметил, - Наруто начинал мерзнуть, а дом будет оттаивать еще долго, и он только прижимал к себе открытый термос, греясь от поднимающегося оттуда пара. Утешение слабое, но ничего другого пока нет. - Давай положим на диван побольше каких-нибудь одеял и вообще в одежде спать будем, - Узумаки прошелся по комнате, заглядывая во все щели в поисках чего-нибудь теплого. На время городские проблемы отступили, померкнув перед первичными потребностями попавшего в суровые условия организма. Здесь не до оправданий и обещаний исправиться – природа поддается только силе. Саске не находил ничего лучше, как согласиться. Достав из кармана телефон, он несколько долгих секунд жал на кнопку сброса вызова, пока, пропищав, аппарат не выключился. Почему он раньше не додумался ехать сюда, освободив общество от общества самого себя. Тут бы и Наруто не нашел полгода назад. - Делай, что хочешь, - сообщил Саске, понимая, что сейчас уснет даже на холодном влажном и промерзшем диване. Пальцы теребили крышку термоса, обжигаясь о тепло. Пить он все же не решался, опасаясь новой мучительной боли в желудке. Вскоре на диване громоздилась небольшая кучка теплых вещей и одеял, под которыми предстояло спать сегодня, пока не прогреется вымерзший к середине зимы дом. Наруто постарался вытряхнуть пыль из всего, чем можно укрыться, а завтра стоит почистить пледы снегом, чтобы хоть немного вернуть им приличный вид и убрать противный запах затхлости. - Света нет, - сообщил он, безрезультатно пощелкав выключателем в комнате. – А ванная у вас была? Саске все это время не двигался с места, но даже сквозь толстую плотную толстовку доходила сырость и холодность груды вещей. - Нет, во дворе мойся, - пояснил Саске, испытывая почти садистское удовлетворение от того, что Наруто все же поймет, что это не рай. - Воды тоже нет. Можешь топить снег или же идти до колодца... если они еще не сгнили. - И вы всю зиму так жили? – удивился Наруто, повернувшись к нему. Он и сам жил в частном доме, а не в многоэтажке, где квартира со всеми удобствами, но их быт оказался гораздо более организованным, не причиняя матери столько неудобств из-за уборки и ухода за домом. Понятно, почему Саске такой непритязательный – тут либо смириться с колодцем во дворе, либо… Впрочем, второго варианта в общем-то не находилось. - Мы жили так всю жизнь, - словно передразнивая, сказал Саске. Он поставил на пол крышку термоса с нетронутым чаем и отставил костыль, перекладываясь на диван и подкладывая какую-то толстую серую куртку под голову в качестве подушки. Это походило на странную детскую игру, в которую они когда-то играли с Итачи - забраться на чердак и перерыть все мешки со старьем, а потом спрятаться в тряпках от матери и, дыша пылью, почти засыпать в мягких барханах чужой одежды. Пылью пахло все так же, только вот цели теперь были другие. В печке треснули дрова, а все, чем несло, так это гарью - виной тому жженые мусор и пыль внутри печи. - Если мы заснем с горящей печкой, ничего же не случится? Или кто-то должен следить? – Наруто закрутил крышку термоса и тоже забрался на импровизированное ложе, подтягивая к носу наименее затхлое из одеял и кутаясь в него, чтобы согреться. Даже одежда и все эти слои ткани пока спасали мало, а неподвижность еще больше замедляла ток крови в организме, заставляя мелко постукивать зубами от холода. - Они прогорают полчаса, дальше либо закрывать вытяжку, либо подкладывать дров. Саске наконец применял на себе знания, вбитые в голову еще в младенчестве. Странно, но у него не стучали зубы, хотя от холода немели конечности. - Тогда нужно просто уснуть быстрее, чем замерзнем, - Наруто еще глубже зарылся в ворох не слишком теплых одеял, скрываясь в них почти с головой, а потом подполз поближе к Саске, утыкаясь ему в грудь похолодевшим носом и крепко оплетая руками и ногами. Вместе ведь будет теплее, так к чему сейчас делить территорию и думать о старых разногласиях. Саске не стал противиться этому и положил руку поверх плеча Наруто. - Не боишься, - это было не утверждение и не вопрос. Еще десяток часов назад тот кричал, что хочет уйти, что хочет избавиться от него. Думал, что принимает решения - иллюзия взрослости. Но Саске знал, что сейчас Наруто выглядит едва ли не большим ребенком, доверяя в решении проблемы. - Нет, - Наруто чуть улыбнулся, сильнее прижимаясь к нему. – Даже когда ты запер меня на всю ночь. Внутри он продолжал верить, что сколько бы Саске ни срывался, он всегда сможет остановиться у края, точно зная меру. Иногда его поступки досаждали, иногда причиняли много неприятностей, но в конце концов все обошлось. Так было раньше, и ничего не изменилось теперь. Саске был бы готов оспорить каждое слово, если бы Наруто высказал вслух. Но даже сказанное заставило усмехнуться и прикрыть глаза. - Если ты считаешь так только потому, что я помогаю - глупость. Когда-то помогая Итачи на кухне, я ткнул в него кухонным ножом. Может, видел шрам, - он хорошо помнил тот день и пусть это было непреднамеренно, сейчас ему нравилось выставлять себя таким человеком, чтобы его не обвиняли в том, что он не оправдал надежд. - Ему повезло, что тогда нож не задел жизненно важные органы. Крови было много: темной, густой. Стекающей на руки, а потом и вовсе на пол. Он отшатнулся назад, упираясь поясницей в столешницу стола, а Итачи смотрел на рукоять ножа, торчащего из бока. - Однажды мне приснилось что-то такое, - не разжимая объятий, проговорил Наруто, вспоминая свой сон. Шрам он видел, считая его очередным достижением Пейна, а оказалось, что опять постарался любимый младший брат. – Но… я не очень верю, что ты можешь убить кого-то или попытаться. Не знаю, как объяснить, просто ты не кажешься способным на это человеком. Я же столько раз проверял. Разговор помогал отвлекаться от холода и бьющей в нос пыли, от которой то и дело хотелось чихать, и Узумаки осторожно терся носом о грудь Саске, чтобы успокоить дурацкое ощущение. Тепло уходило в камень, и воздух не прогревался, наполняясь лишь запахом гари и тлеющей пыли. Но становилось тепло от чужого присутствия. Это не должно намекать на что-то большее. - Иногда лучше умереть, нежели жить, всю жизнь вспоминая о недопустимом. Слова снова становились непонятными, за двойственностью смысла скрывая Саске, которого только-только удавалось понимать. Он как нарочно подкидывал загадку за загадкой, чтобы никто вокруг не думал, будто знает его лучше всех. - Ты придумал эту штуку с ванной и наручниками потому, что не хотел, чтобы я уходил? – помолчав, выдал Наруто до сих пор волновавший его вопрос. Уже не придумывая невероятных решений, находя в себе силы разглядеть в Саске что-то живое и человеческое, во что тоже хотелось верить. Вдруг он действительно умеет испытывать к другим чувство привязанности, за неимением лучшего выражая его в такой манере. - Потому что нельзя делать что-то вот так только потому, что тебе захотелось, - пояснил Саске. Ответ казался так прост, что вроде бы возьми его с поверхности и все. Никаких потайных смыслов или чего-то иного. - Ты всегда так и делаешь. И не обращал внимания на то, что делаю я. Значит… - Наруто высунулся из-под одеяла, хитро посмотрев в матовую черноту глаз Саске, - я все равно буду думать так, как сказал. Учиха не видел слабого блеска глаз. Тот казался мутным пятном перед лицом. - Мне все равно, что ты думаешь, я не люблю тебя, - напомнил он Наруто, чтобы тот ненароком не понял его превратно. - Но ты почти признал, что я тебе нравился, - счел еще одной своей победой тот факт Узумаки, уползая обратно вниз. – Тех, кто тебе не интересен, ты не приковываешь наручниками. - Твои выводы - это твои личные умозаключения, - Саске говорил легко, словно обнажая реальность, скрывшуюся за двоякими намеками и теперь выпирающую острыми углами. От второго он не стал отнекиваться. Это было сокровенным и он даже не хотел разговаривать о подобном. Дело не в интересе... а в попытке рефлекторно удержаться за единственную связь с реальностью. - Ты не любишь, как бы это сказать…быть разгаданным, вот! – нашелся Узумаки. – Когда кто-то понимает твои поступки, ты злишься и специально будешь делать все по-другому, чтобы запутать человека. И хоть ты меня и не любишь, я чем-то очень интересую тебя, иначе бы ты не стал так обо мне беспокоиться. Учиха закатил глаза. Наруто словно ребенок, желающий узнать, верно ли он отгадал загадку. Глупость, не больше. - Я сказал, что мне не важно, что ты думаешь.. - напомнил Саске, а потом, приподнявшись на локте, выбрался из плена рук Наруто, чтобы, постукивая костылем, добраться до печи и прикрыть дымоход, дабы небогатое тепло не вышло "в трубу". Вернулся он быстро, чувствуя нестерпимое тепло, и мельком потер лоб, чувствуя, что тот тоже горячий. Температура. Но причина тому не болезнь, а воспаление. - Дай выспаться, - буркнул Учиха, отворачиваясь лицом к стене и прикрывая глаза. За этот долгий день длиной в несколько суток он наконец хотел выспаться. Наруто снова уткнулся лицом ему в спину, не замечая температуры и наоборот греясь о чужое тепло, которое, видимо, спасало куда лучше бесполезной печки. Главное дотянуть до завтра и топить ее уже с самого утра. С этими мыслями он и уснул, впервые за последние дни чувствуя себя почти спокойным и убежавшим от оставшихся далеко позади трудностей. С утра начались насущные проблемы. Запас отсырелых полусгнивших дров только коптел в печи, но тепла, как такового, не давал. Остальные поленья сохли рядом с кирпичным боком единственного источника тепла. На умывание и прочие нужды был собран снег в потемневшие ведра и поставлен там же в комнате. А вот к колодцу Наруто пришлось отсылать одного. И хоть экология здесь была куда лучше города, есть снег Учиха еще не собирался. - У нас осталось мало еды, - сообщил Узумаки, вновь изучив запасы, не радовавшие ни разнообразием, ни количеством. В холод проблема пищи стояла еще острее, ведь энергию нужно чем-то восполнять, и сухой паек не слишком подходил на роль полноценных обедов и ужинов. - Сядешь на диету, - усмехнулся Саске, потянув за пояс джинс Наруто и видя, что те и так великоваты. Конечно, проблема существовала, и вряд ли в погребах дома осталось хоть что-то помимо плесени и лишая. Но у них были деньги... Конечно, не много, но хватить должно. - Саске, не смешно! – Наруто пихнул ему в руки печенье, выкупая обратно свою свободу. – У меня денег с собой немного. Ну, про карточку я говорил уже. Ладно, может, нам все-таки хватит до возвращения… Учиха смотрел на печенье и понимал, что пока организм еще можно контролировать, а значит, обойдется без него. - Оставь, я не хочу, - положив его обратно на край дивана, Саске посмотрел на груду одежды и одеял за спиной. Дышать в комнате стало легче: то ли оба надышали, то ли все же тепло добралось до них. - Может, купить тебе кофе? В магазин-то все равно надо, – зная причину, по которой Саске не пьет чай, Наруто относился к его мнимым капризам с большим пониманием. Когда он говорил правду, а не ходил вокруг да около, строя из себя невесть что, отношения были заметно проще. Не полениться купить кофе, а не подкалывать Учиху на тему изнеженности; не требовать от него невозможного в чувствах, а не упрекать в их полном отсутствии. Наруто уже многому научился. - Сигарет лучше возьми, - посоветовал Саске, понимая, что без кофе проживет, а вот отсутствие сигарет делает из него нервного и крикливого человека. Учиха старался не обращать внимание на распухшую еще и от ходьбы ногу. Он перематывал по новой бинтом и считал, что виной всему долгие передвижения. - На печи разогревать можно... вон та выемка - она для сковороды и кастрюль... медленно, но лучше, чем ничего. - Круто, - по тону Наруто не было понятно, удивляется ли он предусмотрительности строителей дома или это просто сарказм. – Пойду в магазин тогда, что ли. Заодно посмотрю, что тут у вас да как. Ветки на растопку вон там в углу еще есть, я много принес, ты подкладывай потом. Натянув на себя помимо своей кофты еще и чью-то из найденных в доме и утеплившись по максимуму, Узумаки вышел на улицу, осторожно перебираясь через сугробы и наискосок двигаясь самым коротким путем к калитке, которую успело за ночь немного замести снегом. Поселение жило своей тихой неторопливой жизнью, такой, которая неспешно тянулась изо дня в день. Не было торопящихся людей, а сидящие у дороги собаки лениво провожали взглядом незнакомца. Громко хрустел под ботинками снег, но из-за каждого окошка чувствовались странные взгляды. Пройдет час и о них уже будут судачить. Такое событие в богом забытом месте. А, быть может, эти пустые глазницы домов пусты. Ни дачников, ни жителей. И все, чего им интересно, так зачем двое путников остановились здесь. В магазине Наруто долго щурился, вытягивая шею и силясь разглядеть мелкие ценники товаров, но в итоге все же придумал, что хочет купить, уходя обратно с охапкой разрозненных продуктов и четким ощущением, что глаз-сканер продавщицы надолго запомнил его, отличающегося от местных. Хорошо еще, не стала спрашивать, откуда он и где остановился. Улицы были пусты, даже собаки куда-то разбежались, а, свернув один раз не туда, Наруто умудрился выйти почти к реке, и потом долго возвращался назад, плутая между домами. - Я все купил! И сигарет тебе, - Наруто пару раз стукнул ногой в дверь, отряхивая с ботинок снег на крыльце, и боком протиснулся в приоткрывшуюся щелку. - Тебя как за смертью посылать, - усмехнулся Саске. Он сидел на небольшой стопке старых журналов, прямо перед чугунной дверцей печи, слушая, как трескаются еще влажные поленья. Без электричества здесь было светло разве что днем, но развлечений не хватало. Поэтому Саске быстро заскучал без какого бы то ни было общения. - Ты чего купил? Если спустил деньги, то в следующий раз список писать буду. Набор покупок получился странноватым: блок сигарет, чтобы хватило надолго, хотя в таком случае Саске просто скурит их одну за одной, упаковка шоколадного молока, неизвестно зачем прихваченного вместо кофе, картофель и рис, на которых хотя бы можно продержаться неопределенный срок, и несколько шоколадных же батончиков. Оглядев разложенную на диване провизию, Узумаки почесал затылок, считая, что мог бы набрать чего-то более полезного и не такого дорогого. Смесь полезного и бесполезного. Словно ребенок, который чувствует себя самостоятельным, покупая рис, и тут же поощряет себя самого шоколадным молоком и батончиком. - Молоко во двор вынеси, ему только там, чтобы не стухло... - выдохнул он, понимая, что в магазин уже не сдашь. - Риса бы больше купил. Или еще какой крупы, что дешевле. - Деньги кончились, - признался Наруто, выставляя молоко в тамбур между комнатой и улицей, где температура все же стремилась к уличной, не балуя теплом. – Я же не знал, что мы надолго уедем, тогда бы заранее снял. Но если что, можно найти банкомат где-нибудь тут. Вдруг поставили, пока тебя не было. Вернувшийся Наруто вытащил из-под Саске один из выцветших, помутневше-глянцевых журналов, пролистывая от начала до конца. Какие-то известные личности, певцы и актеры и куча скучного текста – заняться тут и правда будет особенно нечем. - Придется воровать, - Саске сказал это так легко, словно говорил о погоде. Журнал был забран из рук Наруто и отправлен в пекло. Учиха еще смотрел, как плавятся их лица, и лишь после закрыл дверцу. - Эй, не выкидывай их все – мы же от скуки помрем, - Наруто вернулся к сортировке еды, раскладывая ее в одном углу подальше от печки, выделенном под «кухню». – Воровать не придется, я съезжу до банкомата в какой-нибудь соседний город побольше. Уж там-то они должны быть. Саске выкинул еще один журнал. Бумага сгорала быстро. - Езжай, - сообщил Саске. Во всех этих окрестностях Саске не был почти десять лет. Наруто притащил небольшую охапку веток, закинув их в горячее жерло печи вместо бумаги. Она еще пригодится для растопки, а вот для Саске, судя по всему, процесс бессмысленного сжигания – это что-то личное. Пока не наступила темнота, в такое время года приходящая чуть ли не сразу после обеда, Узумаки задумал немного изучить дом и прибраться в нем, перетряхнув все одеяла и прочие тряпки, которые вывалял в снегу, а потом развесил на перилах крыльца, довольный получающимся порядком и выветривающимся пыльным духом. Все эти упражнения не только занимали время, но и помогали согреться – от физической работы Наруто вскоре подустал, а снег во дворе порядком притоптался, и через него не нужно было лазить наугад, пробираясь к калитке. - Я так понимаю, обед делать ты не станешь? – спросил он, втаскивая темно-серое с черными разводами покрывало обратно в дом и проходя мимо меланхолично погруженного в свои мысли Учихи. Маявшийся от безделья Саске посмотрел скептически. Он чувствовал себя едва ли не принцессой, вынужденно сидящей взаперти. - Если ты считаешь меня безруким, то ошибаешься, - буркнул Саске и припомнил, что из прикупленных Узумаки продуктов можно сделать разве что вареный рис. Была бы тушенка - было бы легче. Но нет, идиот купил шоколад и молоко. - Да нет, я просто подумал, что ты же считаешь готовку женской обязанностью и поэтому сваливаешь ее на меня, - с дивана была скинута новая порция тряпок, а покрывало расстелено поверх матраса, скрывая протертости и дырки в обивке. - А я не умею обращаться с вашей печкой. Вдруг спалю что-то... - Голову ты спалишь от того, что "думаешь", - огрызнулся Саске и, поковыляв до небольшого закутка, прикрытого некогда голубой шторкой, достал тяжелую кастрюлю, которую уместил в углубление печи. На самом деле это была почти настоящая плита: чугунные диски располагались непосредственно над огнем, а труба уходила чуть вбок. И в принципе, здесь действительно можно готовить. Саске ополоснул её, вылив пыльную воду во двор, а потом, черпнув с половину принесенной Наруто воды, засыпал туда рис, а после водрузил всё на печь. Наруто внимательно наблюдал за этими действиями, стоя в центре комнаты с охапкой вещей, о которых совсем позабыл. Так непривычно и странно видеть Саске за подобной работой, к которой он всегда относился с долей пренебрежения и скептицизма. Но этот дом все же его, поэтому и хозяйничать как в квартире Узумаки не решался. - В следующий раз можно сварить картошку, я много ее купил, - подал голос он, когда почувствовал нарастающее раздражение Учихи и хотел реабилитировать свои покупки в его глазах. - Разве ты не шоколада да молока купил? - с язвой напомнил Саске, оборачиваясь и не переставая мешать мутную от рисового крахмала воду потемневшей ложкой. - Ты бы и месяца не протянул... - Ну ладно-ладно, сглупил я, ты теперь мне всегда припоминать будешь? - надулся Наруто, не желающий вслух признавать свой промах. Голова была занята чем-то другим, и он сдуру накупил ненужных продуктов, которые даже не совместить между собой. Придется теперь сидеть на рисе и картошке. Было бы лето - можно было найти чего-то съедобного в виднеющемся возле реки лесу, но зимой он напрочь вымирал, теряя свои запасы. - Можешь мне припомнить что-нибудь, - предложил Саске. Капля, упав на чугунные кольца, тут же исчезла. Он положил ложку рядом и поморщился. - Соли нет... будешь так давиться. - Как будто ты не будешь, - Наруто покопался в ящике большого комода или шкафа, в котором, судя по всему когда-то хранилась посуда, и вытащил наружу две немного щербатые тарелки и ложки, вполне довольный самим фактом обеда и без соли. В его положении не до капризов. - Буду, - пояснил Саске и сел на кривоватый стул, смотря за тем, как пар начал густо подниматься кверху. В холодной комнате это было сильно заметно. - Готовиться долго будет... можешь не доставать еще. - Саске, а у тебя и компьютер здесь был? - поинтересовался вдруг Наруто, силясь представить в комнате обычную жилую обстановку, а не эту разруху. По всему выходило, что семья жила бедно, откуда у таких деньги на технику. - Ты решил выучиться на айтишника, значит, рано с компами познакомился, да? Иначе где бы тебе во всем этом практиковаться. Саске смерил Наруто взглядом, а потом кивнул. - А чуть дальше у нас НИИ высоких технологий. А мы как экспериментальные жители жили бок о бок с компьютерами и ноутбуками. Эдакий подарок... - Ясно, - Наруто хватило этого объяснения, и он вышел на улицу дальше вытряхивать бесконечные одеяла во дворе. Работа на улице отвлекала от скуки, да и сидеть в полутемном доме без света Узумаки не нравилось. Куда лучше искрящаяся белизна снега, от которого мир вокруг словно бы делался светлее и ярче посреди унылой мрачной зимы. Саске так и не понял, догадался ли Наруто о том, что это был неприкрытый сарказм или же строил из себя дурачка. В отличие от Наруто, Саске на улицу не выходил. Он даже курил в доме, уничтожая окурки в печи. Та топилась исправно и не переставая, заставляя старый дом скрипеть и сохнуть. Тот явно не желал оживать, все так же держа в себе все темные тени и воспоминания, от которых становилось тошно. Но на улице было бы еще хуже. - Там еда еще не скоро приготовится? - рискнул узнать Наруто, доделав все намеченные на сегодняшний день работы во дворе. Спать им определенно сегодня будет лучше и здоровее, если ткань успеет просохнуть от снега, а после обеда можно попробовать разобраться в комнате и выгрести из-под дивана весь скопившийся там мусор. - Через полчаса, - пояснил Саске. Сидя в четырех стенах, наедине с призраками, он сам начинал чувствовать себя живым мертвецом. От Наруто веяло холодом и свободой. Жизнью, которой не хватало ни Саске, ни этому дому. Он даже казался белей среди серых ползучих теней, которые норовили углубиться еще сильней, превратив его в очередной фантом. - Но можешь взять сейчас, не отравишься. - Сейчас, - подумав, решил Наруто, - открывая крышку, из-под которой повалил густой пар и обнаружилось вполне съедобное на вид кушанье. Он выгреб себе на тарелку около трети, присаживаясь на диван и осторожно пробуя первую порцию. Видеть Саске готовящим было непривычно и странно, и тем более странным оказалось, что рис ничуть не подгорел и ничем не отличался от обычного. - Вкусно, - одобрительно кивнул Узумаки, быстро орудуя ложкой. Саске чувствовал густой крахмальный запах, но деловито отвернул нос, смотря на грубый каменный подоконник небольшого низкого окна. - Обычный рис и вода. Недоваренный, наверное, - предположил Саске. Ему не нравилась попытка подлизаться, ведь по сути он не вкладывал ни души, ни желания понравиться в это блюдо. Все, что им двигало - желание есть. - Я с утра чего только не делал, а есть-то хочется, - непритязательный Наруто был вполне доволен предложенной едой, которой хватало и того, что она была горячей и не сырой. - Ты вообще не знаешь, сколько нам тут сидеть? Саске не знал. Казалось, что здесь можно просидеть вечность - выйти на улицу и обнаружить, что ничего не изменилось. Все тот же воздух, то же тихое спокойствие и смирение. Смирение, с которым они жили все это время. Смирение с болезнью, с тем, что никогда не вырваться из этой глуши. Даже мать пыталась доказать иное, но в итоге планомерно закончила там же - среди белых облезлых стен. Отец не смог вырвать их из колеи. И только Итачи, словно знающий все наперед, смиренно ждал, пока Саске поймет, что ничего не изменить. А Саске пытался. И, выйдя из церковно-приходской школы и пытаясь получить нормальное образование. И, даже перебиваясь на другую девиацию, становясь пидорасом не потому, что судьба, а потому, что хочет. Только все равно все концы сходились к этому дому. - Ты всегда можешь вздернуться и не сидеть здесь больше? - Учиха повернулся к Наруто. Серый, пыльный, как и большинство вещей в этом доме, покрывшийся паутиной. И только во взгляде почти потухший интерес к жизни, который гас день ото дня. Такое не заметишь в большом городе, когда сотни событий происходят вокруг. - Или уезжай сейчас. Тебя никто не держит. Наруто отставил в сторону недоеденный рис, подходя вплотную к Саске и глядя сверху вниз на его сгорбившуюся на стуле фигуру. Дом наверняка вызывал в нем какие-то воспоминания, что-то личное, что не хотелось обнажать перед и без того знающим слишком много посторонним, и он начинал заводиться, быть может, считая принятое решение о помощи уже не таким правильным. - Почему ты на меня злишься? - Узумаки положил руки ему на плечи. - Если я доставил тебе хлопоты с тем, что случилось, то не нужно было мне помогать. Это же не твоя беда, а я не хочу быть тебе обязанным за то, что ты не хотел и не собирался делать. Тем более ты еще не до конца вылечился. У Саске на удивление не оказалось мягкой распластавшийся позы и руки Наруто уперлись в жесткость всего тела. Учиха, не прекращая, смотрел на парня и мысль о том, что тот сказал ранее, вновь дернула за нить раздражения. - Я самоутверждаюсь за твой счет, - скривив губы, сообщил Саске. Не зло или мстительно, а вполне серьезно. И если бы не усмешка, то и вовсе бы сошло за правду. - Если я вдруг окажусь на страшном суде, то расскажу о том, как помог одному идиоту и всю слезливую историю о том, как вытащил его из задницы. Быть может, это зачтется. - Ты сам идиот, - поджал губы Наруто, не зная, верить ли словам или Саске как обычно наговаривает на себя зачем-то. - И никогда не скажешь как есть, а придумываешь всякую ерунду. Я на нее больше не буду вестись. Стоило Наруто убрать руки с плеч, как тот выпрямился и обвел взглядом комнату. - И в это тоже можешь не верить, - сообщил он, - это всего-то игра твоего мозга, а на самом деле ты гниешь где-нибудь под землей, а твои руки поедают черви. - Саске, ну скажи мне, вот что тебя заставляет мне помогать? С меня же нечего взять, ты сам говорил. Я не смогу ничем тебе за это отплатить, - Наруто примерно понимал ход мыслей парня, и все же непреодолимое желание услышать правду от него лично грызло изнутри, вынуждая спрашивать и спрашивать, пока тот не психанет по обыкновению, послав его куда подальше. Саске пожал плечами. - Мне скучно, - заявил он. - С моими ногами далеко не уйдешь. Приходится развлекать себя другими способами. Наруто долго думал, что ответить, обличительно глядя на него и то открывая, то закрывая рот, и потом все-таки нашел устраивающий его вариант: - Ты врешь. Вот не знаю, почему, но точно врешь. И боишься показаться в чем-то хорошим, как будто тебя за доброту сразу презирать будут. - Почему же боюсь? - вполне убедительно спросил Саске. - Я еды тебе приготовил, потому что мне тоже скучно. Он кивнул на все еще стоящую на плите кастрюлю и поморщился - снять бы. - Ты готовил ее для себя тоже, - не согласился Наруто, а потом подался ближе к Саске, обхватывая руками за шею. - Я бы очень хотел, чтобы у нас все сложилось по-другому. Жалко, что ничего не получилось в итоге. - Ты бы хотел, чтобы "у тебя", - поправил Саске. От Наруто веяло прохладой, той самой, что запуталась в волосах и теперь там таилась. Саске не отстранялся и был тверд, словно кремень. - Не делай из себя мизантропа. - Нет, я хотел, чтобы у нас, а не только у меня. Иначе бы давно нашел себе кого-то другого, а не с тобой что-то пытался, - говорил Наруто, прижимаясь к щеке, неестественно горячей для такой холодной комнаты. Саске, конечно, не поймет, и всех слов на всех языках мира не хватит, чтобы объяснить ему. Он слишком погружен в себя и свою правду, не видя ничьей другой. Саске не сопротивлялся, позволяя тереться о себя, но никаких лишних телодвижений. - Секс ради секса? - Нет же! – Наруто всерьез не понимал, прикидывается ли Саске или правда не знает, о чем речь. – Я хотел хотя бы просто нормально общаться с тобой, как с Сакурой или одногруппниками. Дело же не только в сексе, с людьми можно много чем заниматься. - Ты общался с ними, потому что тебе скучно. И сейчас общаешься так же. Нельзя вот так говорить с людьми, зная о том, как они возбуждаются и при каких условиях кончают. - Я общаюсь с людьми, потому что мне нравится с ними общаться. Если тебя так коробит, что я знаю, на что у тебя встает, можешь еще разок стереть себе память. Вдруг на этот раз все пройдет удачно, и ты наконец меня навсегда забудешь, - с этой сердитой отповедью Узумаки снял с огня давно перегревшуюся кастрюлю, кончиками пальцев оттаскивая вбок горячий металл. - Все равно греться будет, - словно издеваясь, заметил Саске. - Это тебе не плита городская. Тут вся печь горячая. Со сказанным согласиться Саске не мог - с людьми он не общался. Поэтому и мерил своими мерками. - Сотру, если понадобится. Только вот ты опять прибежишь и толку-то? - Мне позвонили из больницы, я вообще тогда не знал, где ты и чем занимаешься, - Наруто выложил рис на другую тарелку, подавая его Саске, а потом сбегал за запечатанным пакетом сладкого, с шоколадным привкусом молока, отпивая прямо из него. – Мы почти не виделись и особо не общались. Один раз поговорили только, и мне казалось, что ты сам не знаешь, как на все реагировать. Ты вначале не верил, что мы встречались. Учиха слушал вполуха, занимаясь тем, что копался пальцами в рисе. В голове тоже копался, но не так демонстративно. - Не помню, - сухо сказал он, не желая копаться в своей чужой жизни, которой он не помнил. - Почему ты тогда уехал, не попрощавшись? – Наруто протянул ему ложку, иначе Саске же принципиально может есть горячую кашу руками, лишь бы не тянуться куда-то далеко за столовым прибором. – Или тоже не помнишь? - Потому что не желал ничего прощать, - ложку он все-таки принял. - К тому же, разве ты не сделал перед этим всего, что хотел? Все эти игрушки и прочее? Саске словно в усмешке прикрыл глаза, хотя собственная гордость, встав на дыбы, заклевывала до полусмерти. - Все началось с секса. Такое не срастается. - Почему ты меряешь меня только телом, - Наруто протянул Саске и пакет с молоком, потому что кружек пока нигде не обнаружил. В этом плане готовые напитки гораздо удобнее, что бы Учиха не говорил насчет нерациональности покупок. – Ты был для меня важен не из-за секса, а потом просто взял и предал. Да если бы ты просто смску написал об отъезде, я бы понял. А ты притащил меня в эту чертову гостиницу и развлекался там, чтобы потом трусливо свалить. У тебя же билеты были, а ты врал, что мы встретимся после, что заберешь вещи. Вспоминать старое тоже было большой ошибкой со стороны Наруто, оно варилось в собственном соку глубоко внутри, не находя понимания ни у кого, и тот, не помнящий Учиха уж конечно не кандидат для подобных бесед, зато сейчас нужно раз и навсегда высказать свою обиду, чтобы наконец пережить ее и идти дальше. Саске по детски пожал плечами. Рис все-таки переварился и клейковиной лип к небу. Не съест и половины - размажет по тарелке. - А ты все время только об этом и думал, - Саске словно знал ответ, а потому сказал, как утверждение. - Тебе только так кажется. Если бы не я - ты бы жил преспокойно и, может, имел бы какую-то девку с периодичностью раз в две недели. Создал бы макет собственной правильной жизни, а мамочка бы гордилась тобой. Наруто хотел сказать, что принимать себя и привыкать к мысли, что он во многом не такой, как все, было очень тяжело. В чем-то даже страшно, открытия ломали и меняли сознание. Подстраивая его под реальность событий. Но разве Саске будет это интересно? Ограничится сухим «Тебя никто не заставлял», считая долг по утешению выполненным. - Спасибо за еду, - коротко поблагодарил Наруто, вместе с грязной посудой уходя на улицу, чтобы вымыть ее в остатках превращенного в воду снега. Снова оставшись один, Учиха дошел до кастрюли и сгреб руками остатки риса в металлическое жерло и вымыл их в тазике талой воды. Выходить на улицу не хотелось. Этот мир был не его. Ноющая нога становилась все хуже, но боль уже вошла в привычку. Возможно, ее отрежут, и тогда не надо будет таскать за собой этот придаток. А еще он может кататься на метро и просить милостыню... Мысли заставляли губы почти истерично кривиться. Он смотрел в потолок с темной, словно дважды выжженной перекладиной и чувствовал, что Итачи знал. Этот сученок знал о том, что им закончить надо здесь в одиночестве. Беги Наруто, беги. Именно сейчас у тебя есть шанс уйти. Пока безумие становилось горьким комом внутри, и когда эгоизм заставлял жалеть самого себя. Наруто проторчал на улице до темноты, когда мутные сумерки болезненно легли на поселок, резко перейдя в ночь, кое-где подсвеченную уличными фонарями и загоняющую всех людей обратно в дома. Делать было абсолютно нечего, а спать по двенадцать с лишним часов Узумаки был не в состоянии, маясь от безделья и тупо глядя с дивана в окно, за которым не происходило абсолютно ничего. Время от времени он подкидывал в печку новые ветки, чувствуя, что температура поднялась повыше и уже не упадет за ночь так сильно, как вчера. Саске же жался к стене, монотонно куря и всматриваясь в дальний угол, где чуть выше роста на полке стояли старые иконки. Его мать была религиозной и это спасало ее от безумия, расчерчивая все поступки на "верные" и те, "которые не приемлет Бог". Оно отчасти спасало от безумия, но иногда ее накрывало. Саске давился сигаретным дымом, куря одну за другой и выкуривая отсюда призраков прошлого. Наруто казался одним из таких: слишком шумным для полтергейста, но тихим для человека. Тепло и правда пришло, заставляя сидеть в одной толстовке. - Однажды я нашел птенца, - смотря на сизые узоры тяжелого дыма, заговорил Саске. Он даже не был уверен, что его слушают, или что он говорил вслух. - Он лежал под крышей двора и пищал, пытаясь вытянуть свою голую шею как можно выше. Его мать летала над ним, встревоженно крича. Мне было лет пять, и я понимал, что птица не сможет поднять ее к гнезду выше. Поэтому, подняв его, положил чуть повыше. Мать нашла его сразу, но оказалось, что она его бросила. На следующий день я нашел его мертвым. Тогда я не понимал, почему мать не стала выкармливать его. Но потом Итачи пояснил, что она почувствовала мой запах и отказалась от него. Саске замолчал и дым, казалось, заволок белок глаз. - Тебе жалко птенца? Он бы все равно умер... Но если бы не я, то его мать кричала бы всю ночь, пытаясь воззвать к богам... но, почуяв мой запах, она успокоилась и поняла, что он... не пахнет ее птенцом. Значит, в какой-то степени, моя помощь была равносильно убийству. Если бы я просто свернул ему шею, его мать бы тоже не долго бесновалась. - Жалко, - помедлив, ответил Наруто, не поворачивая головы, а образ маленького, еще не сломленного несправедливостью мира и его же жестокостью явился перед глазами иллюзорно-зыбкой картинкой. Наруто не видел фотографий и не знал, каким он был тогда. По рассказам Итачи – куда добрее и снисходительнее к другим, сам же он никогда не упоминал о том времени, а значит, старший брат во многом был прав. Саске считает свое детство ошибкой и слабостью. - Ты не убивал его и не виноват, что так вышло. На твоем месте мог бы быть кто-то другой. Или ты мог бы забрать птенца домой и выходить его – иногда они приживаются дома. Есть поступки, у которых не бывает одного решения. - Я не жалею об этом, - пояснил Саске, решая, что Наруто понял его не правильно. - Я же сказал, что сделал одолжение его матери. Птенец бы все равно умер, а мать посчитала, что этот кричащий комок - не ее сын. Учиха говорил весьма уверенно. Он не уточнял, как скоро он пришел к этому выводу и как долго искал вопросы у матери и знакомых, как вычитывал книги и расспрашивал наставниц в школе. Главное, что сейчас он понимал. - Тогда ты точно не задумывался о таких сложных вещах, - Наруто слабо верилось, что пятилетний ребенок мучил себя вопросами этичности своих поступков, но в его отношении к распавшейся птичьей семье явно было что-то и из его собственной. Узумаки пока не улавливал, что, однако отношения родителей и детей не проходили мимо него так спокойно, как это было у Наруто. - Ты хотел его спасти, но сейчас говоришь об этом так, будто специально старался загубить. Любишь же ты изображать из себя злодея где надо и не надо… - Если бы я сразу его убил, он бы не мучился, - напомнил Саске. - Моя жалость принесла ему страдания, но не спасла от смерти. Только сейчас Саске повернулся к Наруто. - Тебя я начал душить слишком поздно... и ты почему-то выжил. - Чего? – Наруто потряс головой, наскоро перебирая в памяти все потасовки, которые случались между ними, и не припоминая ни одной похожей. Хотя Учиха может говорить иносказательно – мало ли куда заведет его подобная философия. – Это к чему вообще? Саске усмехнулся и помотал головой. Потянувшись к полуопустевшей пачке, он снова чиркнул зажигалкой. Тлеющий рыжий огонек перебрался на кончик белой сигареты. - Ты не поймешь, а мне объяснять лень. - Ну еще бы. Я же такой идиот и ничего никогда не понимаю, - Наруто не удивился отказу, в осветившем на мгновение пламени зажигалки успев увидеть лицо Учихи с глубокими провалами глаз и резко вычерченными на коже тенями, что придавало ему немного пугающее выражение, хотя Узумаки понимал - это просто игра воображения и света. Саске спорить не стал и вновь уперся в собственное упрямство. Еще немного и он увидит живые страхи, которые рано или поздно начнут здороваться с ним за руку. Это уже не пугало. И вот он сидит спиной к стенке, а плечо упирается в плечо другого человека, лица которого он не видит. От него исходит затхлый запах, а кожа походит на пепел - прикоснись, и на пальцах останется серая труха. А образ... образ исчезнет. Поэтому и сидел тихо, наслаждаясь этим странным обществом, о котором вряд ли кто догадывался. У них не было часов, чтобы отсчитывать время, не было света, чтобы занять себя чем-то, и оставалось только отдаться мыслям, заполняющим голову без остатка. Дрова прогорали в печке с тихим потрескиванием, отдавая тепло в комнату и делая старый дом все более пригодным для жизни, так что Узумаки уже находил время подумать о чем-то, кроме пробирающего до костей холода. Вспомнилась их прошлая поездка сюда, странным образом привязавшая ближе друг к другу и открывшая много нового в обоих. А еще - вспомнилась ночь бок о бок, когда Саске сидел рядом с ножом в руках, так и не решившись никак использовать его. Узумаки слез с дивана, отходя в дальний угол комнаты и приподнимая выцветший ветхий палас, под который потом запихнул оружие. Он так же и лежал тут, не тронутый никем и разве что немного затупившийся от сырости. Саске заметил блеснувший нож, но узнавание пришло не сразу. - Я тебя убить хотел тогда, - пояснил Саске. Звучало цинично и холодно. - Рука не поднялась. А так бы не нашел никто. - За что? За то, что позволил мне узнать тебя таким? А раз не поднялась, значит, что-то нормальное в тебе еще осталось до сих пор. Но ты, конечно, скажешь, что все не так, и вообще не захотел руки марать, - Наруто повозил ногтем по лезвию, вертя в руках длинный кухонный нож и не зная, куда девать его сейчас. Не прятать же обратно под ковер. Лучше выкинуть его утром - все равно резать уже не сможет, а точить его негде. - Потому что я когда-то тоже был человеком? - это было вопросом, на который он не знал ответ и капля интереса была почти незаметна. От сигарет на языке был налет, убивающий все ощущения. Высуни его - черный от никотина, но Саске не прекращал. Если он человек, то он должен подохнуть от такого количества. Фантомный пепельный друг помотал головой, явно что-то говоря, но размытое сознание не позволяет цепляться за слова. Потом... потом поговорят, когда он тоже достигнет этого уровня. - Что мешает и сейчас им оставаться? Ты считаешь человечность слабостью? - Наруто поднялся с колен, убирая некогда грозное оружие в ящик кухонного стола возле печки. Страха не было - он прошел еще в ту поездку, обозначая перед Узумаки пределы и границы чужих возможностей. Значит, Саске не настолько потерял голову, чтобы совершить непоправимое. И сможет остановиться. -Ты? - сорвалось с губ Саске. Было немного иначе, нежели можно подумать. Именно Наруто позволял ему не рассыпаться на части, оставляя связь с внешним миром. Пока тот существовал, пока маячил и мозолил глаза, Учиха обращал на него внимания. Стоит тому исчезнуть - мир размажется, превратившись в живое месиво, ровно-серое смятение. Но говорить вслух - не хотелось. Нечего объяснять дураку, что он дурак. - Я? Значит, я все-таки чем-то важен для тебя? - Наруто вернулся обратно, садясь возле Учихи и умиротворенно прикрывая глаза. - От того, что ты скажешь это вслух, мир не рухнет и я не стану относиться к тебе как-то хуже или использовать, считая слабым. Но ты всегда как будто стеснялся признаваться в хорошем. Саске смотрел на сидящего спереди Наруто так, словно тот нес полнейшую чушь: смесь непонимания, грубости и вызова. Он так ничего и не ответил, а потом, перегнувшись через подлокотник, кинул очередной окурок в старую банку, пожелтевшую от количества плавающих там бычков. - Ну что?! - не услышавший даже опровержения Наруто ждал какой-то реакции на свои слова. - Если бы был не важен, ты бы не помогал мне, не соглашался на все то, на что ты соглашался. Просто тебя коробит говорить такое вслух. - А тебя коробит слышать отказы, поэтому я делаю тебе одолжение и молчу, - на такой вывод Саске не мог ответить иначе. Рука поглаживала ноющее колено, но он все так же продолжал смотреть на Наруто. - А ты любишь слышать отказы? Когда я не хотел с тобой спать, у тебя вечно такой недовольный вид был, как будто я тебя из дома выгнал без денег и одежды, - припомнил Наруто те времена, когда они еще могли позволить себе такие отношения. Саске молчал ровно столько, сколько требуется для того, чтобы придумать новую отговорку. Но в мыслях всплывали воспоминания о том времени. Тогда именно он был ведущим. - А сейчас ты изменился и хочешь со мной спать, - сделал заключение Саске. - Нет. - категорично отрезал Узумаки. Он знал, чем это кончится: Саске будет дразнить, не подпуская к себе слишком близко, а потом упрекать в определенного рода наклонностях, забывая о том, что сам имел такие же. - Я не хочу с тобой спать. Я ничего тебе не предлагаю. Могу вообще на кровати лечь, чтобы ты не нервничал за свою задницу. - Хочешь же, - то ли успокаивал себя Саске, то ли тянул за ускользающую нить. Он щурился, пытаясь рассмотреть среди потонувшего в тенях лица знакомые черты, которые были когда-то наивно-гладкими. Упрекать же он не собирался. Пепельный друг дышал в ухо: не порицая и не коря. - Только все равно секс ничего не даст. Мы будем трахаться: потому что можем согреться, или потому что ты любишь это, а я позволяю. Не важно. Ты только раздразнишь себя, а корить будешь меня. - Зато я - собака, которую можно трахнуть просто так, - заметил Саске. - Которая кусается, но которую бросать жалко. Потому что не выживет. Да и во сне не оттяпает пол-руки. Верно? - Просто так? Я никогда не заставлял тебя, ты сам хотел этого. И бросил меня ты! Свалил без объяснений, а теперь говоришь, что я плохо с тобой обращался, - спор был как обычно бессмысленным, Саске верит только себе и своей правде, в которой пострадавшим оказывается только он, что бы ни делал Узумаки. Потому что пострадавшим быть легче. Легче быть заложником ситуаций и чужих желаний. А потом выступать бунтарем. - Может, потому что собаки не умеют прощаться? - Не прибедняйся, - осадил его Узумаки. - Тебе не идет. А то я поверю и еще жалеть тебя начну. Ему не нравилось, что Саске по-женски уходит от прямых ответов, становясь наигранно-обиженным и перекладывая ответственность на других. Саске усмехнулся и провел языком по пересохшим губам, на пару секунд даже переставая поглаживать собственное колено. - Боишься, что войдешь во вкус? - Тебя не за что жалеть. Многие из твоих неудач случились из-за твоего неумения общаться с людьми и ценить их. А теперь, я спать, - решил прервать этот бессмысленный разговор Узумаки, отодвигая край одного из одеял и заворачиваясь в него, поглубже забираясь под груду теплых пледов. - Как скажешь, - согласился Саске. Каждый кузнец своего счастья. Он дал Наруто лечь и разве что упирался стопой в щель между телом парня и диваном. Курить уже он больше не мог, отчего-то показалось, что следующая сигарета вызовет тошноту. Пепельный друг положил руку на плечо и стало невыносимо тяжело. Учиха сложил руки на коленях и положил щеку на них. Надо бы закрыть дымоход печи, чтобы не выветрилось все тепло, но чуть позже. К утру тепло все-таки выветрилось, заставляя Наруто, приплясывая от холода, трясущимися руками разжигать огонь, запихивая туда побольше дров. Ветки во дворе кончались, а значит, нужно наломать или нарубить новых запасов вместо собранного с земли. - Саске, у тебя есть топор? - Узумаки потряс его за плечо, уже полностью одетый и желающий как можно скорее привести дом обратно к нормальному состоянию. Учиха так и уснул с головой на коленях в скрюченной и неудобной позе. - Нх... - растормошенный, он еще не был достаточно быстр для ответа. - Во дворе... дай посплю... Двор оказался слишком растяжимым понятием, включающим в себя и какой-то непонятного вида сарай-пристройку в дальнем углу, сбив проржавевший замок с которого, Наруто обнаружил внутри много садового инвентаря в не лучшем состоянии. Топора среди многочисленных лопат и метел не нашлось, и Узумаки не оставалось ничего иного, кроме как опять идти за помощью к Саске. - Я не нашел, скажи точнее, где. Иначе замерзнем без дров, - Узумаки потормошил парня, удивляясь, как тот умудряется спать так подолгу. В городе он утверждал, что имеет проблемы со сном, и редко по-настоящему высыпался. Здесь же Саске в основном маялся от скуки и свежий воздух давал нервной системе отключиться. Сна в общепринятом понятии так и не было - забывался, вываливаясь из реальности. - Пусть Итачи… - Саске снова ткнулся носом в колени, так и не выходя из странного состояния забытия. Он явно видел перед собой кого-то другого, под влиянием воспоминаний переносясь в них и слишком сильно веря в их реальность. В ней он еще не ненавидел брата, любил семью или, может быть, даже строил планы на будущее. Не став мешать воссоединению с прошлым, Наруто только подхватил его подмышки, укладывая на свое место и укрывая потеплее, а сам отправился на новые поиски топора. На худой конец можно управиться и руками или сходить в лес. Учиха не заметил этого. Разродившаяся наконец температура заставила стянуть одеяло и вдыхать пережжённый воздух дома. Его терзали демоны: внутри и снаружи. Он вспоминал дом, скрипучий голос отца, лица которого не было видно, и мать. Улыбающуюся, смеющуюся. Почему-то было тревожно и хотелось увести всех дальше. Дышать становилось сложней и сердце стучало так сильно, что голос Итачи было не разобрать. - Идем!.. А в ответ лишь тук-тук-тук, и улыбки. Пепельный привкус на губах, онемевшие пальцы и ноги, провалившиеся по бедро в гниющие развалины пола. Все менялось, и было не ясно, сколько лет прошло в забвении. Учиха проснулся уже во тьме, тяжело дыша и понимая,что плачет. А все потому, что страх. - Тише, все хорошо, - руки Наруто тут же легли ему на плечи, успокаивающе удерживая на месте. Включить бы свет, да проводка давно перегорела, а возвращение в родной дом становится все невыносимее для Учихи, и Узумаки уже не был уверен, что они смогут продержаться тут неопределенно долго. Ладонь легла на горячую щеку, по которой растеклась соленая влага, стирая ее прочь. Саске отчего-то очень плохо, раньше он спал без снов, а сейчас проваливается в кошмары, с которыми ничего не мог поделать давно сидящий рядом Наруто. - Это я, Наруто. Успокойся, Саске. Слова не приводили в чувства, в отличие от касаний. Прикосновения были спасением и проклятием одновременно. Сначала пришло осознание полуреального чувства, а потом уже прикосновение и размытый силуэт. Голос представлял собой нить, за которую надо было не только ухватиться, но следовать ей. - Хватит, - от долгого молчания голос был хриплым и тихим. Саске смахнул чужую руку с щеки. - Чего пристал? - Тебе кошмары снились, - Наруто не отстал, приподнимая его за плечи и прижимая к себе, пока тот еще толком не пришел в себя и боится чего-то затаившегося в углах, что доступно только ему. Личные страхи расцветают там, где остальные увидят только пыль и запустение, нужно помочь ему преодолеть их или просто побыть рядом, пока не пережил первый испуг. Они никуда не исчезли. Выглядывали из-за углов, вылазили из-под дивана. Приходилось закрывать глаза и неуверенно отодвигаться от Наруто. - Хватит же сказал... не играй в заботливую мамашу. Ты ей не станешь, - он все еще полу-шептал, хотя недовольство было хорошо видно. - Просто заткнись, - не зло оборвал его Наруто, не отпуская от себя. Он был рад, что Саске проснулся, что не придется больше сидеть в молчаливой темноте возле спящего и как будто путешествующего по иным мирам человека, который все не возвращался в реальность. Этот невероятно скучный день закончился, отдавая обратно Саске, и с ним в любом случае будет легче, чем без него. И Саске заткнулся. Вываливаясь в этот мир, он чувствовал себя иначе. Он дышал в сгиб чужого локтя, сквозь ресницы смотря на щели в половицах, ожидая расползающихся оттуда кошмаров. Он молчал, чувствуя чужое тепло и не находя сил сопротивляться собственным страхам. Наруто больше не говорил ему ничего. Крепче прижал к себе, невзирая на неудобное положение и сгорбленную спину, осторожно гладил по волосам, чувствуя, как успокаивается и выравнивается дыхание, становясь размереннее и глубже. Сейчас он готов был просидеть так хоть до утра, считая себя необъяснимо виноватым перед Саске за этот дом и эти неприятные темные сны, к которым тот оказался совсем не готов, раз позволяет позаботиться о себе, не прогоняя прочь. Будь у них выбор, он бы увел Учиху отсюда прямо сейчас, но все, что они могли – это сидеть друг возле друга, греясь о чужое тепло и успокаивая встревоженные мысли. Саске поднял голову через целую вечность. Призраки прошлого не отступали, смотря на него обвиняющими глазами. Губы уткнулись в упрямую линию подбородка и Саске закрыл глаза. Это даже не было поцелуем, он тянулся к Наруто не из-за желания тела, а из-за желания какой-то иной, душевной близости, куда более сокровенной, чем все то, что они делали когда-то вдвоем. Пальцы Наруто все так же успокаивающе гладили по волосам, задевая висок и очерчивая высокие скулы, он почти положил голову Учихи к себе на колени, тихо вздыхая и не переставая водить пальцами по уже подсохшей от слез коже. Минута слабости растягивалась и длилась, когда никто не станет упрекать, презирая за это. Саске подтянулся на локтях, стараясь уловить потерявшийся контакт. Стоило оторваться и тихие шептания стали невыносимо-сильными. - Иди сюда, - полушепотом сказал Саске, не открывая глаз. - Я не уйду, я здесь, - говорить в голос не выходило. Комната словно бы впитывала в себя все звуки, обращая их в безжизненную шелестящую труху, и к реальности возвращали разве что прикосновения и тепло губ Саске на своей коже. Уставшая спина напоминала о себе еще сильнее, когда Узумаки все-таки растянулся возле Учихи поверх его покрывала, бережно прижимая к себе и чувствуя чуть подернутое дымом дыхание. Еще сантиметр, и их губы соприкоснулись бы. Но он сознательно не подавался вперед, перебирая в пальцах черные, невидимые в такой же ночной черноте волосы. Саске подавался вперед сам, касался губами, а потом, перекатившись, вскарабкался на Наруто, садясь на бедрах. В темноте заскрипела пряжка ремня, а потом и пуговица выскользнула из петли. - Давай по-быстрому, а? - это было почти просьбой, почти уведомлением. - А… - Наруто не успел ничего понять, оказавшись в плену учиховского сильного тела. Внутри что-то сладко потянуло, вспоминая эту знакомую тяжесть и то, как бывало лежали уже после, вслушиваясь в сбивчивое дыхание друг друга. На миг показалось, что все это – какой-то выверенный план Учихи, ради исполнения которого он согласился терпеть холод и неудобства, отказами скрывая свои истинные планы. Узумаки молчал, не соображая, как отреагировать на очередное нелогичное желание Саске, позволяя тому продолжать снимать одежду. Планом не было. Было желанием избавиться от других страхов, ставших материальными. Забыться в более сильном чувстве, которое вывернет наизнанку. В этом доме он всегда был слабым. Учиха расстегнул молнию джинс и морщился не столько от боли в ноге, сколько от морального поражения. Но где-то внутри стучало молоточком "я победил". Качнувшись, он снова уперся руками в сгусток одеял за чужой головой и поморщился. - Ты ведь их не видишь... - а это было почти признанием. Тихим, полубезумным и странным. - Ты обещаешь, что никогда не вспомнишь этот раз? Ни завтра, ни… вообще, - последней преградой еще сдерживал натиск чужих чувств Узумаки, внутренне зная, что не устоит. Если только Саске еще немного задержится, вдруг передумает, следуя своей странной логике, тогда можно успеть вернуть себе настоящего себя. А пока он тоже был слишком слаб перед тем, кому когда-то отдавал всю до последней капли душу. Душа была не нужна и отдавалась на кормление собственных демонов. Поэтому Саске, кривясь, кивнул. Ему нужно тело... и он готов отдать свое в растерзание, лишь бы не чувствовать себя одному. Склоняясь, Саске не целовал губы, обходясь шеей и выискивая под складками теплой одежды очертания ключиц. Чем больше он смотрел на структуру ткани, тем больше убеждался, что за ним наблюдают. Стоит поднять глаза и все Учиха окажутся перед ним. А потому рука, холодная, грубовато-негнущаяся, подбиралась к животу, чтобы задрать толстовку и ощутить жар чужого беспокойного сердца. - Был кто? - разбивал тишину Саске, не поднимая взгляда. - Был. Давно. Да какая сейчас разница, - Узумаки не видел смысла врать, лежа под ним в такой ситуации, да и зачем вообще прикрывать враньем собственные поступки, о смысле которых давно все известно. Саске хочет тело Наруто, Наруто хочет Саске. Всего и безраздельно, и этого никогда не будет, и пусть этот случайный секс в значимом уже для обоих доме станет финалом. С него все по-настоящему началось, на нем же и закончится. Привстав, Узумаки резко потянул Учиху к себе, не оставляя времени на пустые размышления. И все равно Саске уворачивался от поцелуя, оставляя мажущие скользящие следы на чужих губах. Это была не любовь, не стоит путать понятия. Он даже не ненавидел Наруто по настоящему. Качнувшись бедрами на чужих, прямо поверх сбившегося в складки очередного покрывала он вспоминал, как двигалось собственное тело. - Значит, будет больно... раз давно, - поставил перед фактом Саске. Ему просто надо причинить боль, подсадить на нее Наруто, привязав к себе с помощью этой обычной физиологии. Удовольствие можно подделать, а боль - уникальный и странный способ расплаты. - Я знаю, - Наруто медленно выдохнул, прислушиваясь к своим ощущениям, и положил руку на колено Саске, покрепче сжимая острую выпирающую косточку. – Давай уже. По-быстрому, - повторил он недавние слова Учихи. Саске кивнул. Он не собирался распластаться на нежности, поэтому замечание Наруто было весьма уместным. Руку с колена пришлось убрать - оно болезненно отзывалась на позу,что уж говорить о дополнительных прикосновениях. Саске стянул брюки лишь до половины, проводя ладонью по собственному паху и отгоняя мысли о том, что сейчас, как последний пидор, просит дерьмового секса ради того, чтобы отвлечься. - Снимай давай, - надо было скорей заглушить свою совесть. Наруто не стал раздеваться выше пояса – зачем, если от него хотят вовсе не долгих вдумчивых ласк, а другого. Он выскользнул из джинс вместе с трусами, бедрами ощущая навалившийся холод комнаты, и, выдернув из-под бока большой плед, накинул его на Саске, снова подтягивая его к себе поближе, чтобы между телами не оставалось воздушной прослойки. Трахаться в темноте под одеялом – такого у них еще точно не случалось. Так было даже лучше. Саске потянул край пледа себе на плечо. Не видеть того, что делает... Рука быстро нашла теплые бедра, разводя их, и, вставая на колени меж ними, на ощупь Саске поглаживал внутреннюю их часть. Тут и начался ступор. - Блять!.. - выругался Саске после того, как на целых минут семь завис, так и не в силах раздвинуть ягодицы. - Я не могу так!.. Как животное... Он не сдерживался никогда прежде. Вернее, не так. Отказывался еще до момента самой близости или ругался на Узумаки после, видя в нем источник этой привязанности, злился, обвиняя в уподоблении шлюхе за сомнительные связи с Итачи. Что-то изменилось в нем настолько, что не позволило быть прежним напористым собой, круто тормозя у самой грани. Лежать с полураздвинутыми ногами, незащищенно-открытым и ожидающим вот-вот наступившей обещанной боли приводило Наруто в не меньшую растерянность. Саске больше не хочет? Передумал или нашел причину укорить его потом в своей неудаче? Подобного еще не было, он не понимал, что ответить ему. - Эй, успокойся, - в который раз повторил Наруто, обнимая его за шею одной рукой. – Если ты не хочешь… мы можем не делать этого. Никто не должен себя ломать ради чего-то. В живот уперся полувозбужденный член, но сам Саске молчал, стиснув зубы и коря себя за собственное бездушие, после чего уткнулся лбом в сгиб смятой подушки. - Черт... ты же хочешь, чтобы я тебя трахнул, - вся злость уходила в старые перья, скрытые за несколькими слоями ткани. - А я даже не могу... потому что мне, твою мать, жаль тебя!.. В прозвучавших словах не было превосходства, попыток доказать, что Саске лучше и успешнее в своей судьбе. Никакие объяснения не нужны, и смысл сказанного гораздо глубже и шире обычной жалости. Наруто медленно выпрямил ноги, снова вцепляясь в Учиху обеими руками, прижимаясь сомкнутыми губами к его щеке, потому что это единственное, чем мог помочь сейчас ломающему свои же принципы парню. - Все будет хорошо. Мы уедем отсюда, - очевидно же, что перемена обстановки рвет ему крышу куда сильнее обычного. – И я просто люблю тебя. Хоть так, хоть по-другому. Я не меряю это сексом, он не главное. И ты не ломай себя, если знаешь, что лучше не станет. Удар о подушку вышел глухим. Но Саске вложил в него всю ненависть. Приподнявшись на руке, он смотрел на Наруто странным, почти дурным взглядом. Безумство. Может, оно пришло? - Не любишь, - процедил Саске. - Потому что не говорят просто так. Потому что ищут взаимности, а я тебе нихрена не скажу. Слышишь? Потому что все, что я люблю, так это утренние сигареты и тот день, когда у меня появляются деньги. Ясно? Никакого Наруто! - Если бы я хотел взаимности, я бы пошел с этими словами к кому-то другому. Может, к Сакуре или… - Наруто не придумал другого варианта, силясь разглядеть в темноте глаза Учихи. Столько эмоций за короткое время не пошло бы на пользу и более уравновешенному человеку. – Я не прошу от тебя ответных чувств, ты же знаешь. Сейчас я все понял и знаю твой предел - ты не дашь мне больше него. Можешь не верить. - Тогда просто заткнись, - рыкнул Саске. - Заткнись и забудь эти слова в моем присутствии. Учиха откатился на спину и натянул обратно белье, застегнув молнию, но отодвигаться на стал, вновь ложась на бок и почти касаясь лицом чужого плеча. - Отец любил мать... но не смог прожить с ней и десяти лет, - зачем-то признался Саске. "Мне нужна нормальная семья понимаешь? Не хочу волноваться о том, все ли в порядке с моей женой и... детьми", - Фугаку хоть и был уравновешенным, в тот день все равно пасовал перед лицом оседающей на пол матери. - "Я люблю тебя... думал, что смогу удержать, вылечить... но не смог, прости". "Детей забери", - едва выдавила из себя Микото, когда Фугаку уже развернулся в дверях. Она понимала, что при новом приступе они действительно могут погибнуть из-за недостатка надзора. "Они твои дети, - напомнил Фугаку. - У моих не может быть с головой не в порядке." Как уходил отец, Саске услышал совершенно случайно, застыв у двери и став невольным свидетелем. Даже в свои восемь он понимал, о чем речь. И попытки Итачи успокоить его не возымели особого эффекта. Правда Фугаку потом напомнил о себе, снабжая деньгами первое время, давая шанс оплатить или лечение, или уехать в город. Получив возможность, Итачи решил выбрать за них обоих второе. Поэтому и казалась "любовь" оскорблением. Она все прощает, но не останавливает людей. Это не поводок, это кандалы, с которыми можно уйти. Теперь многое становилось на свои места. Раскрываясь, Саске делился информацией, ключом к общению и взаимоотношениям, оправдывая многое в своем неприглядном характере. Скажи он это раньше, и Наруто бы тоже не сделал ошибок, кто же знал, что прошлое скрывает очередного подкроватного монстра, выползающего на охоту, когда стихает шум дня. Он тоже привел себя в порядок, натягивая обратно джинсы и беря ладонь Саске в свою. - Тебя оскорбляет любовь потому, что он предал вас. А потом ты решил и сам делать так же, чтобы никто не успел повторить это с тобой опять. Может, когда-нибудь ты поверишь мне… или нет. Я не буду говорить больше того, что сказал. Не потому, что отказываюсь от этих слов, а потому, что тебе неприятно их слышать, - попытался объяснить ход возникших в голове мыслей Узумаки. Слишком походило все на одолжение, которое делал ему Узумаки. - Я же просил тебя заткнуться, - напомнил он. Оставалось только верить, что Наруто не соврет и действительно закроет эту тему. В детстве Саске был куда ранимее, чем потом, когда отрастил себе непробиваемую броню из цинизма и сволочизма. Кто-то в такой ситуации ломается, он – выжил назло другим, и не обществу судить теперь о его поступках. Наруто заставил себя выбраться из теплого вороха одеял, порывшись в рюкзаке и вытаскивая оттуда маленькую коробочку, которую не забыл взять с собой из города. - Твои витамины, – уточнил он, поднося к губам Учихи небольшую таблетку. Режим нарушать не стоит, а он и так не уследил за Саске, пуская все в последние дни на самотек. Саске положил горьковато-крахмаловую горошинку под язык и посмотрел на Наруто. - Не поможет. А на эффекте плацебо не выедешь, - сказал он, но выплевывать ее не стал. - А вдруг. Хуже ведь точно не будет, - будто и не было между ними недавних откровений, признаний Саске и спонтанного, так и не случившегося секса, после чего мирно говорят об обыденном, стесняясь любым случайным жестом или словом напомнить друг другу о тех минутах. Саске остывал так же быстро, как загорался, а Наруто опять почти не чувствовал себя принадлежащим себе, едва успевая за ним. Стоило усилий быть как ни в чем не бывало. Но Саске находил в себе силы. - Хуже уже некуда, - усмехнулся Учиха. В нем говорило противоречие и нежелание принимать помощь. - Подай сигареты. Наруто пошарил руками вокруг себя, находя на самом краю дивана смятую пачку, в которой оказалось пусто. Он даже потряс ее, но изнутри не выпало ни одной сигареты. - Они закончились, кажется. Ты посмотри, может в складках одеяла что-нибудь завалилось. - Блок? - с недоверием спросил Саске, а потом выбрался из-под одеяла, садясь на край, а потом потянулся за костылем. - Я прогуляюсь. Надо было сменить обстановку, удушающий воздух комнаты, оскверненный внезапным желанием и немощностью. Наруто позабыл, что покупал сразу много, но с Саске бы сталось выкурить и блок за эти несколько дней. Он хотел предупредить его, чтобы тот не гулял далеко, вовремя оборвав себя. Учиха ненавидит подобную бессмысленную заботу и вполне способен обеспечить себя сам всем необходимым. Лучше подбросить новых дров в почти угасшую печь, пока та не остыла полностью. Если Саске приспичило идти гулять поздним вечером с больной ногой – его право. Учиха так и вышел, накинув куртку, но так и не застегнув ее. Морозный воздух сдавил легкие, заставляя забыть, как дышать. А потом темнота вобрала в свои объятья. Где-то вдали стоял одинокий фонарный столб, а остальное утопало в темно-синем свете. Одинокие собаки спали в уютных дворах, а во рту саднило от холода и налета никотина. Остановившись, он долго смотрел вверх, пытаясь увидеть звезды, но все, что он видел - лишь тьма. И не потому, что их не было, а потому, что его глаза потонули во тьме, разучившись видеть свет даже там, где он должен быть. Старый потрепанный жизнью пес лежал грязным пятном под деревом в кювете и Саске, перебравшись через сугроб, все-таки потрогал теплый влажный нос. Только вот животное не отзывалось. Наверняка ему просто хотелось отдохнуть. Но даже животные достойны человеческих условий. Стянутая с плеч куртка легла на мохнатое тощее тело. Холод вцепился в обнаженные руки мертвой хваткой. Но Саске понимал, что не хлюпик, но дойдет до дома. От усталости присаживаясь на скамью перед домом, Саске пообещал себе, что через пару минут все-же зайдет внутрь. И холод, пробравший до костей из-за тонкой футболки, теперь приласкивал к себе. - Наруто... - прохрипел Саске, а потом провалился в забытье. Услышав шаги возле двери, Узумаки внутренне обрадовался возвращению парня. Вот-вот должна открыться дверь, и он войдет, постукивая по полу костылем, но этого почему-то не произошло – только приглушенный стенами голос, который мог и почудиться, а потом звук не то удара, не то падения. Наруто выбежал на улицу, чуть не споткнувшись о распростертое тело. Куртки не было, он лежал в одной футболке и джинсах на снегу, откинув в сторону костыль, и в первый миг на Узумаки накатил полнейший ступор, а потом он резко очнулся, возвращаясь обратно к Учихе. - Саске! – ответа не было, и несколько резких ударов по щекам не помогли привести его в чувство. Подхватив его на руки, Узумаки вернулся обратно в дом, укладывая парня на диван. От обморожения и переохлаждения лучше всего спасла бы горячая ванна, которой не было, и пришлось укрыть его всем, чем только можно, вталкивая в разогретую печь новую охапку дров, отчего та словно бы загудела изнутри. - Ты слышишь меня? – новый вопрос был задан, пока Наруто стаскивал с Саске мокрую футболку и джинсы, торопливо растирая окоченевшие кисти рук и стопы. Саске открыл глаза, но с трудом, словно те были налиты свинцом. Он вернулся к реальности в комнате, и видел силуэт Наруто, отчего поморщился. - Чего ты ноешь? - недовольно сказал он, поворачивая лицо в сторону и чувствуя, что весь мокрый. - Ты…что случилось? Какого хрена ты вообще ушел?! – Наруто испуганно навис над ним, почти придавливая своим весом и без того закутанного в толстые слои одеял Саске. И пусть вопрос звучал по-женски глупо в своей претензионности и едва ли не истеричности, Узумаки в тот момент действительно испугался. Кругом ночь, и они только вдвоем без толковой связи или способов дозвониться до врача. Такого давления Саске не ощущал - тело плохо отзывалось на прикосновения, а мысли в голове копошились, будто сонные мухи. - Черт... гулял я... - выдохнул Саске. В ночной черноте только из-за рыжих отблесков в печных щелях он узнавал Наруто и по той же причине вновь прикрыл глаза. - Не спать! – снова крикнул над ухом Наруто, встряхивая его за плечи. Как он помнил, ничем хорошим сон после подобного не заканчивается, или, возможно, так подсказывала ему испуганная интуиция. В доме не было даже чая, чтобы напоить Саске чем-то горячим, разве только вскипятить обычной воды. - Да черт!.. - недовольно рыкнул Саске. - Я пришел домой, чего тебе еще? Кровь не желала растекаться в конечности и теперь от недавнего жара одеял начинало покалывать ноги. Ему хотелось провалиться в сон, который был бы милостив только потому, что вычеркнул бы всю реальность. Наруто бухнул на плиту небольшую кастрюлю с водой, вновь возвращаясь к Учихе и не слушая его объяснений. - Куда ты дел куртку? Ты вообще соображаешь, чего творишь? – Узумаки проворно сунул руку под одеяло, ощупывая грудь и бока Учихи с внезапным предположением, что он мог стать жертвой чьего-то нападения, раз вернулся в таком виде. Кто знает, что это за деревня и каковы его жители, особенно по ночам. Тело заныло под горячим прикосновением и он, едва шевеля рукой, прижал чужую ладонь, не давая двигаться. - Тебе-то какая разница?.. - Учихе не хотелось распространяться. Да и сейчас не помнил, что именно стало причиной, по которой оставил он куртку собаке. Ран не нашлось, и это разозлило только больше. Таким вот удачливым идиотам всегда везет обойти стороной опасности, ничуть не учась на собственном горьком опыте. Свободная рука коротко взлетела в воздух, оглашая комнату звуком удара, проехавшегося сбоку по щеке Саске, а потом Наруто сердито нахмурил брови, зная, что сам не лучше, раз дал волю эмоциям. Мир качнулся, голова отлетела в бок, но нервные окончания тормозили, не позволяя боли добраться до мозга. Оставались разве что звук и тепло. Прикрыв веки, Саске даже не собрался обратно смотреть вверх. - Ебанутый ты, - звучало почти устало. - А ты нормальный сваливать куда-то, а потом домой приходить в таком виде? – Наруто все еще сидел на нем сверху, слыша шум закипающей за спиной воды. – Я тебя больше не пущу одного, а то шею себе свернешь точно. - Тебе-то какая разница? - заело, словно старую пленку. - Хочешь быть полезным? Или что? Саске не поворачивал головы - все равно видел только тьму и рыжие огоньки боковым зрением. Да и от тепла хотелось спать. Наруто не стал распинаться о любви, беспокойстве и прочих смешных, по мнению Саске, вещах. Что тут ответить, если правду он отрицает, с упрямством осла утверждая, что ничего из этого не существует. Узумаки отставил с огня закипевшую воду, перелив ее в найденную недавно кружку, и подошел к Саске, резко сажая его на постели и прикладывая край к губам, чтобы не смог отвернуться. - Пей, придурок, - хмуро приказал он. Резкие движения дались с трудом, но Саске все-же дернулся вбок. - Сосни, - заявил он с вызовом. Даже слабый, даже ослабленный он не позволял к себе подобного отношения. - Пей или заболеешь. Я не буду с тобой нянчиться, - с нажимом повторил Наруто, чуть запрокидывая ему голову и наклоняя кружку, чтобы заставить выпить хоть пару глотков. Саске дернулся так, что вода с губ потекла по подбородку, щеке и шее. Кипяток обжигал, и Саске шикнул, вырываясь и упираясь ладонями в плечо. - Блять!.. Себе вылей!.. - вскрикнул Саске, не зная, как преодолеть чужую глупость. - Не ори, - осадил его Наруто, прижимая к стене своим телом и не отставая с идеей впихнуть в Учиху то, чего он категорически не хочет. – Просто выпей, это обычная вода – не чай, - по возможности мягче попросил он, стирая с шеи Саске мокрую дорожку пролившихся водяных капель. - Это кипяток! - отворачивался Саске, чувствуя, как фантомные полосы все еще заставляют кричать кожу. Разница температур заставляла чувствовать ее в сотни приумноженной. - Сейчас остынет уже, - Наруто даже подул на кружку несколькими торопливыми движениями губ, подтягивая сползшее с плеча Саске одеяло. – Пей понемногу. Завтра он попробует отыскать его куртку, если тот потерял ее, а не лишился иным способом, а пока был не намерен отступать от лечения, чувствуя, как его до сих пор трясет несильным ознобом. Только идиоты уходят куда глаза глядят среди ночи, а потом падают замертво у порога. Саске озноба не чувствовал, но понимал, как жжет губы от горячего ребра кружки. Он шипел, поднимал подбородок и смотрел в упор на парня, чувствуя, что он где-то впереди. - Член свой туда сунь и посмотри, насколько горячий. - Не ругайся, - Наруто дунул на расходящиеся кругами маленькие волны в последний раз, приложившись к чашке и тут же обжигая язык. В чем-то Учиха, пожалуй, прав, раз не хочет это пить. Его лицо было совсем близко от устроившегося на нем Узумаки, и следующее, что он сделал, было уж тем более неожиданным для ситуации, когда он коротко поцеловал Саске в губы, утыкаясь лбом в его лоб. Саске дернулся вперед, словно в назидание прикусывая чужие губы. Утыкаясь лбом в лоб, сталкиваясь носами, а потом снова, уже сильней оттягивая губу, словно пытаясь достучаться и причинить ту же боль, что тот причинил своей неумелой заботой. Поцелуи уже не казались ключом к чему-то более откровенному, ведь всех их последние разы закончились ничем, научив Наруто принимать этот жест от Саске вне мыслей о сексе. А раз так, то можно наконец перестать выверять каждый свой последующий шаг, прикидывая, чем это заденет Учиху. Кружка отправилась на подоконник позади него, а одеяло плотно оплело плечи, скрывая под собой все тело и ограничивая свободу. Оставались только губы и язык, активно двинувшийся вперед и задевающий свежий маленький ожог на языке Наруто, но он упорно старался оттянуть главенствующую роль на себя, не сбавляя темпа. Саске не отстранился даже после небольшой передышки. Напротив, чувствовал это, как борьбу. Подаваясь вперед, выталкивая чужой язык и проталкивая внутрь свой, он пытался навязать правила. От этих рваных, не всегда выверенных движений становилось теплей. Кровь, пробираясь в суженные капилляры, начала щипать, но тогда Саске прикусывал чужой язык, напоминая о своей главенствующей роли. Наруто тоже становилось жарче, а в голову закрадывалась забавная мысль, что раз уж не согрел Учиху традиционными методами, то может попробовать нетрадиционными, нравящимися ему куда больше. Интересно даже, докуда он зайдет в своем напоре, если не отпускать его из крепкого кольца рук, и попросит ли отпустить. Поцелуй за поцелуем, укус за укусом шла между ними эта игра в подчинение равного, продолжающаяся, наверное, с самого первого, «игрового» раза, и приятно отмечать, что мастерства ничуть не убавилось, наоборот дополняясь чем-то новым, ради чего так нравилось кусать или долго посасывать его губы, сталкиваясь языками и давая себе короткие передышки между. Сон отошел на задний план. И пусть мысли все еще не превратились в резких кроликов, сосредотачивался Саске лишь на одной: глубже. Глубже он проталкивал язык, а потом отдышаться и вырвать из чужого захвата свои опухшие горящие губы. Кровь сердце гнало куда быстрей, разгоняясь и согревая его всего, заставляя ощущать болезненно тяжелые конечности. Все-таки перевес был на стороне Наруто. Он считал так, нетерпеливо поводя бедрами на бедрах Саске, крепче обхватывая его и сжимая в совсем не мягких, но осторожных объятиях. В темноте плохо видно очертания тела, остаются только смешанные с дыханием звуки поцелуев, ложится под руку грубоватая шерсть одеяла, и можно почти поверить, что их обоих не существует в этом придуманным чьим-то воображением мире без света. - Ты мне до гланд достать решил, что ли, - полувопросительно успел выдохнуть Наруто, отрываясь от Саске после одного особенно длинного и глубокого поцелуя, облизнув порядком покусанные и припухшие губы. - Может задохнешься наконец?- с придыханием и чуть слышными игривыми нотками сказал Саске. На это раз он притянулся снова, только оставляя укусы по линии подбородка, и сжал губами оголившийся кадык. Это все еще игра, борьба за первенство. Наруто не сумел сдержать короткого стона, вцепляясь в волосы на затылке Саске, мнимо контролируя его следующие действия. Он не ожидал этого укуса, как не ожидал и того, что даже полностью ограниченный в движениях, Учиха сможет проявлять такую изобретательность, к которой не успел подготовиться Наруто, вслух выражая все свое накопившееся желание. Он даже прикрыл глаза, прислушиваясь к движению языка и временами зубов по своей шее, что давало такое приятное сочетание боли и удовольствия. Саске не различил стона, смешав его с гудением в голове и треском дров в печи. Он не поднимал и рук, полагаясь только на гибкость шеи. Прошло около получаса, прежде чем Саске откинулся затылком о стену. - Кхах... съел? Наруто медленно поводил головой, осторожно дотрагиваясь до мокрой влажной шеи. Саске не жалел себя и своих возможностей, заново исследуя его тело, и прошедшие минуты только больше подогрели интерес к продолжению, о котором Узумаки не имел права даже просить. - Ну зато ты уже не мерзнешь, - глупой отговоркой оценил он старания порядком разгоряченного Учихи, зная, что и сам выглядит не лучше. Отпустив края сдерживающего одеяла, Наруто положил ладонь на его щеку, по которой пришелся недавний удар, неуверенно потянувшись к ней. Все ведь должно быть поровну, так? А удовольствие предназначается для обоих, а не кого-то одного. И правда было не холодно Было жарко так, что ломило кости. И ноги, и руки, и даже бока, которые теперь сводило и обжигало от дыхания и касания о ткань. - Дебил же, - беззлобно заметил Саске, пока рука касалась все же начинающей опухать щеки. Она казалась раскаленной под чужими пальцами - кровь явно набирала обороты, а из-за разницы температур казалась горящей. Словно самого - в это печное пекло. С головой. Наруто не стал задерживаться с поцелуями на щеке, кожа которой скоро примет немного темный оттенок, запоминая удар, и сам опустился пониже, прикусывая шею Саске, будто бы питаясь этим бьющимся в нем жаром, оттягивая его на себя и разделяя на двоих. Он по-прежнему сидел у него на бедрах, не обращая внимания на затекшие ноги, а потом плавно опуская на кровать и заставляя ложиться. Эти минуты, когда Саске позволял, подпуская к себе, были невероятно редкими и неожиданными, отчего хотелось потратить их все до последней секунды, пока Учиха как будто не соображает, что происходит, милостиво отдаваясь на его волю. У Саске и правда путались мысли, но что он позволял делать с собой - понимал. Учиха не видел Наруто и лишь угадывал движения. Рука легла на затылок, перебирая волосы. Он знал, что в любой момент можно остановить, но тянущая нега заставляла думать о том, что все положение можно обернуть в свою сторону. Пусть это и низко использовать чью-то любовь для удовлетворения собственных потребностей, но... он ведь ничего не обещал. Пусть любит, сколько влезет. Только его не трогает. Рука Наруто скользнула под футболку сама, мягко поглаживая живот и бока, кончиками пальцев следуя вдоль ребер, исследуя давно знакомую карту чужого, но ставшего будто своим тела. Мимоходом в голову закралось понимание, что Саске отказался недавно не потому, что не смог, а не смог принять решение, выбирая и беря ответственность за обоих, и захоти сейчас Наруто чего-то большего, безоговорочно отдался бы ему, раз не приходится выбирать и думать. Замена и замещение понятий не тревожили так сильно, как раньше - Узумаки ведь все давно знает, и момент этой близости становится обычной минутной слабостью, пока Саске такой размеренно-спокойный и открытый, дышит где-то рядом, гладя по голове и разрешая любить себя. Наруто оттягивал хлопковый край футболки, проходясь языком по ключицам, ловил, заключая в цепкое кольцо пальцев сильные жилистые запястья, стараясь просто не думать о будущем и том, чем оно прервется. Саске лишь пару раз дернулся и то лишь для того, чтобы поправить тонкую подушку. Все внутри горело, а прикосновения ощущались то как через вуаль, то, напротив, раскаленным жгутом - заставляя выгибаться в мер возможностей. Учиха не поглаживал по голове, просто рисовал в сознании что-то свое. Темнота позволяла представлять любые картины: длинноволосая брюнетка, ласкающая низ живота. Вот так... девочка моя... если ты будешь послушной я, может быть, трахну тебя... да, девочка... Саске погладил волосы. Короткие. Черт с ней, будешь коротковолосой. Все равно ты моя. Девочка... пока позволяю - люби. Девочка... Наруто... Саске задержал дыхание, когда понял, что подменил одно понятие другим, а потом и вовсе плюнул. Черт с ним, пусть Наруто. Все равно - девочка. Знай Наруто о роящихся в голове Саске мыслях, он бы, наверное, все бросил, разражаясь долгой гневной тирадой о себе и чувстве собственного достоинства, не позволяющим считать его кем-то вроде девчонки. К счастью, никто не сумеет прочесть чужие мысли, позволяя событиям неторопливо идти в сторону уже столько раз не случившегося секса, так что Наруто даже не надеялся, что у них когда-нибудь что-то получится вновь. Ему хватало и того, что Саске позволяет обнимать себя, давно забытыми движениями губ расчерчивать на теле дорожки быстрых, как будто украдкой поцелуев, и если не открывать глаз, можно подумать, что что-то взаимно, не односторонне, а Учиха научится верить и доверяться. Наруто не стал снимать с него одежду, даже не касаясь низа живота или ног, чтобы случайно не перевести все происходящее в нечто большее, чем прелюдия. Саске не захочет, а Наруто давно надоело корить себя за сделанное когда-то. Саске слушал прикосновения, вчитывался в дыхание, рассматривал последовательности и тянул руку вниз. Пальцы касались щеки, иногда задевали теплые по-детски мягкие губы и проводили вдоль шрамов на щеке. С другой стороны - кожа была гладкой. Отчего-то он даже не боялся, и был благодарен темноте за оказанную услугу. Переступив через ноги Саске, Наруто осторожно попытался раздвинуть их коленом, словно жестом спрашивая разрешения на эту вольность. Он смирился с темнотой, хотя и был бы куда больше рад видеть Саске таким, каким рисовало его воображение и прошлый опыт: с запрокинутой назад головой и судорожно сжатыми губами. Учиха ненавидел свет, отдаваясь в темноте с гораздо большей охотой, и все же даже сейчас Узумаки помнил о том, что нужно вовремя остановиться. Он ведь давали друг другу обещания. Саске ноги хоть и раздвинул, вольничать не дал. Рука пробралась к шее, сжимая в кулак ворот футболки. - Иди сюда, - если это и был приказ, то не такой уж и категоричный. Он потянул за ворот, уводя руку немного в сторону, показывая, что "сюда" - это прилечь рядом бок о бок, а "Иди" - надо выполнять как можно скорее. Наруто почувствовал себя непослушным псом, которого хозяин тянет за загривок, попутно отчитывая за строптивость и бестолковость. Не зря же у Саске была эта вечная фиксация на собаках. Он не стал спорить, опускаясь возле него на подушку, так и не убирая ладони из-под высоко задранной футболки. Саске отвернул голову в сторону Наруто, ловя его сбитое дыхание. Он тоже положил руку тому на пояс брюк, приподнял футболку и понял, что Наруто горит не меньше. Можно просто касаться чуть выше пояса брюк и запуская их чуть глубже. - Нет, не надо, - тут же увернулся Узумаки от довольно интимного прикосновения, зная, что чувствовать себя потом неудовлетворенным, не имея возможности сделать с этим что-либо - довольно неприятно. У Саске либо была железная выдержка, либо какие-то аномалии в организме, если он не обращал на это внимание. Саске словно потянулся за ним, пытаясь удержаться, но не смог. Голос вернул к реальности, обрисовывая в Наруто действительно Наруто. Повалившись на спину и убрав руки, он провел ими по своему лицу. Черт... почему идиоту надо все испортить. - Теперь будешь рассказывать про то, что не для меня твоя роза цвела? - выдержав паузу, все же съязвил Саске. Наруто против желания хихикнул, посчитав такое сравнение на редкость глупым и потому смешным. - Мы будем лизаться, может, даже, подрочим друг другу, а на утро ты будешь ненавидеть меня за то, что позволил себе не сдержаться, - слова падали одно за другим, так и не доходящие никогда до Учихи. Дело даже не в отношениях - можно продолжать и без них, если бы решения Саске не менялись от случая к случаю, делая каждый прошедший раз таким невыносимым. Саске вновь повернулся в его сторону чисто интуитивно. - Потому что мне нравиться лизать, и чего плохого в том, что я подрочу тебе? Или тебе хочется неземной любви и розовых листков на кровати?- снова язвительность, снова то пренебрежение, с которым он говорил о подобных вещах. - Я же сделаю это только потому, что ты подрочишь мне тоже. - Я не хочу расплачиваться потом за то, что делал по твоему же желанию, - коротко объяснил Наруто, а потом резким движением перевернул Саске на живот, устраиваясь на пояснице и коленями удерживая его на месте. - Хотя ладно. Давай. Ты же все равно скажешь, что хотел другого, что бы я ни сделал. Саске охнул, когда его вот так по свойски перевернули. Снова заныла молчавшая до этого нога, да и плоть, уперевшись в твердый матрас дивана, болезненно сжалась. - Блять!.. Съебись с меня нахер! - Да успокойся ты, - Наруто пришлось приложить усилие, чтобы не свалиться с Саске, а его трепыхания только усиливали возбуждение. Делать с ним ничего он, конечно, и не думал, удовлетворяясь одним только фактом своего временного доминирования. Все же Саске смог приподняться на локтях и, выгнув спину, сбить равновесие парня. Не даром брат учил его подобным уловкам, которые в боевой среде были бы метками слабака. - Я тебе не породистый конь, чтобы меня оседлать!.. Наруто свалился с дивана, громко загремев спиной по полу и исхитрившись в последний момент потянуть Учиху за собой и наполовину стянуть вниз. - Иди сюда! - повторил он недавний приказ Саске, сверху вниз глядя на размытый силуэт перед собой. - Ты ебанулся? - Саске пытался забраться обратно на край дивана. Хотя тело перевешивало, затягивая в черный проем, который он видел перед собой. Разве что у печи разлетались рыжие блестящие пятна. Наруто все-таки пересилил, утянув его вниз настолько, что на диване остались только лодыжки, и, уложив на себя, крепко обхватив руками и разгоряченно дыша над ухом. - Ну так что ты хочешь, а, Саске? Скажи мне, а то вдруг я опять ошибусь, - прерывистым голосом поинтересовался он, в большей степени посмеиваясь над Учихой и вместо ответа ожидая услышать только новые ругательства. Саске несколько раз все же ударил раскрытой ладонью тому в грудь, а потом, всё-таки свалившись на пол, попытался залезть обратно. - Мозгов у тебя ничерта нет, - рычал он, пока на подрагивающих ногах подбирался к дивану. - А если есть, то не используешь. Ебанутый, блять... Но Наруто не отставал. - Просто скажи, - он новым рывком дернул Учиху обратно за ногу, чтобы тот не уполз обратно наверх, огородившись там, как в крепости от узумаковских порывов. - Видишь, я не отказываю тебе, объясни, чего хочешь от меня. Саске дернул ногой и сдержал желание наступить на шею. - Отъебись уже! - вполне серьезно вскрикнул Учиха. - Нельзя с тобой по-нормальному. - Две минуты назад ты хотел трахаться так, что чуть ли не сам об этом просил! – в глубине души накрыло глупое малодушное облегчение, что ничего дальше уже не будет, а значит, не нарушится и договор. В какой-то мере Наруто сам провоцировал Саске на срывы, неосознанно и настойчиво, но иначе объяснить их постоянную ругань после пары поцелуев не получалось. Провоцировал, потому что побаивался себя и немного Учихи – не такой уж он верный слову, которое мог бы нарушить просто ради интереса. - Передернуть, а не трахаться, а это большая разница, - зачем пытаться объясняться - Саске не знал, потому и плюнул, дергая ногой. - Отпусти, блять! Наруто медленно отвел руку, задумавшись об услышанном. Раньше Саске называл то, что между ними случалось, не настолько откровенно-потребительски, будто единственная цель жизни Наруто рядом с ним – это быть заменой объекта для дрочки. Сколько ни напоминай себе, что «раньше» больше не наступит, а оно опять пропитывает мысли своей отравляющей дымкой памяти, заставляя сравнивать. Быстро поднявшись и случайно толкая в темноте плечом Учиху, Наруто занял свое место на диване, укрываясь с головой. Это он дрых весь день и еще долго не захочет спать, свой же режим Наруто нарушать не планировал. Саске не стал противиться и еще раз внутренне сплюнул. С Наруто нельзя по-нормальному. Хотя и "нормальным" это не назовешь. Тот начинает загонять всякую чушь, пытаться добиваться того, чего просто быть не может, да и не могло. Все еще чувствуя леденящий жар, он пробрался к печи и решил заняться рассматриванием мерцающих углей. Ничего интересного, но гораздо лучше, чем просто сидеть в тишине. Только вот жар не спадал, а сон, напротив, заставлял глаза слезиться. От присутствия Саске рядом теперь делалось неуютно, будто какая-то злая аура расползалась от него по всей комнате, накрывая с головой и высасывая все эмоции. Когда он вот так замирал в прострации сразу после бурной ругани, это немного настораживало и беспокоило, и Наруто вполглаза поглядывал на него, едва различимого в пробивающихся сквозь печную заслонку отсветах. - Иди сюда, Саске, - не выдержав, позвал он его спустя примерно полчаса. Покоя не давала и его недавняя безумная прогулка - лучше пусть будет под боком, чем случайно спалит весь дом, если ему опять что-то померещится. - Иди нахуй, - зло отозвался Учиха из своего угла. И хоть он уже дремал, проваливаясь на секунды в мягкие объятья другого болезненно-жаркого мира, раздражение не ушло. Иногда стоит вообще подумать, как занимались воспитанием родители Наруто? Баловали, носили на руках, раз ему было разрешено все. Даже выходить сухим из воды. Пришлось выбираться из теплого, согретого своим телом одеяла, шлепая босыми ногами по полу, вдоль которого все равно задувало уличным сквозняком, подходя поближе к Учихе. Он явно уже засыпал, а спать возле горящей печи не дело. - Пойдем, ляжешь, - Наруто коснулся колена Саске, наклоняясь к нему и замечая, что ноге ничуть не стало лучше и она все еще выглядит распухшей и нездоровой. - Что у тебя с ней? - спросил он, нахмурившись, потому что опять пустил все на самотек. полагаясь на благоразумие Саске, которого не наступило. - А что у меня с ногами? - вопросом на вопрос ответил Саске, смотря на Наруто обвинительно. Ему казалось, что можно было элементарно догадаться и не стоит спрашивать ежесекундно. Сам факт того, что с Наруто надо лежать... выводил из себя. С Наруто надо есть, пить, спать... Дышать одним воздухом, видеть его каждый день. Слишком много Наруто. Даже сейчас. - Отвали от меня, - чуть подумав, добавил Саске. - Сними повязку. Я посмотрю, что с тобой, и больше не буду тебя трогать, - пообещал Наруто, понимая, что сделать это без разрешения получится, только если предварительно связать Учиху. - Ты нихера не понимаешь в этом, - рыкнул Саске, но отталкивать от себя не стал. Сложив руки на груди, он смотрел на бледный силуэт Узумаки. - Чего ты вообще от меня хочешь? - Я хочу сходить завтра в аптеку или в местную больницу и спросить, что делать, - Наруто присел перед Саске на колени, берясь за штанину джинс. - Я знаю, ты на принцип скажешь, что тебе все равно и пусть они хоть режут потом, но это же будет враньем. - Это не вранье. Мне действительно все равно, - уже глуше отозвался Саске, смотря туда, где чувствовались шевеления. Итак ничего не увидит. - Здесь нет больницы. Не было. Вряд ли появилась. - Ну давай, прочитай мне лекцию, - съязвил Саске и убрал чужие руки от своей лодыжки. - Хватит играть. Тебе детей заводить пора и жену. Они оценят, я - нет. - Ты сам ебанутый, - покачал головой Наруто. - И не указывай мне, что делать. Без тебя разберусь, кого мне заводить. Саске слышал лишь тон и то не оценивал. - Я тебя под себя положил, поэтому и говорю, что это нихрена не настоящее. Ребенком был, ребенком и остался. Только на слабо все и можешь. И любовь твоя только потому, что крыть больше нечем. - Давай ты позвонишь завтра Итачи, и он заберет тебя обратно. Тебе же не нравится ни с кем нянчиться и заботиться, только зря себя заставляешь, - предложил компромисс Наруто, пока дело не дошло до обвинений в том, что Саске тратит на него себя и свое время. Судя по ответу, Наруто его не понял. Но и доказывать что-то не было смысла. - Итачи... сколько ты с ним спал? - наконец задал прямой вопрос Саске.- Какого хрена тебя он не удовлетворяет? Или тебе не нравится, когда под тобой покорно лежат и стонут? Или, быть может, стонешь ты? Какого вообще черта ты ходишь к Итачи?! - Да... я спал с ним, - в глазах не менее разозленного Наруто зажегся недобрый огонь, невидимый в этой темноте. - И знаешь, кое в чем он покруче тебя. Потому что не ломается, как девчонка на первом свидании, и знает, чего все это на самом деле стоит. А еще с ним можно кончать по четыре раза подряд, а не думать, вдруг я сказал что-то не так, и он уйдет! Только выпалив все это разом, Наруто понял, что наговорил немало лишнего, но желание разозлить Саске вело его само. Ответа не было. Кулак прошелся по скуле со всей злостью, которую Саске вложил в нее. Итачи всегда был лучше его, и умней. Даже отец возлагал на него больше надежд. Когда же тот скатился по наклонной, Саске по инерции подумал, что должен пасть еще ниже. Но даже ешкаясь с пидорами и прочим сбродом, Итачи выглядел так, словно все это его не волнует, и это раздражало Саске. Он держался, стараясь удалиться и быть не таким, как брат. Быть обособленным и другим. "Не-Итачи". А теперь их сравнивают даже в такой чуши, как ебля. И снова Итачи лучше, выше, красивей. Чувственней, твою мать! - Что ты сказал?! - Саске мигом опрокинул Наруто на пол, насаживаясь сверху и занося кулак для нового удара. В темноте легко промазать - ухода от удара он не заметит. - Я сказал, - хрипловато повторил Наруто, чувствуя во рту вкус крови из разбитой десны, - что спал с Итачи. Потому что ты давно мне никто, и я имею право делать это, с кем угодно! Снова удар. Еще один и еще. Наруто даже не сопротивлялся. Или так казалось из-за того, что кулаки попадали в цель. Учиха не беспокоился, куда именно бьёт, а собственное рассеянное сознание лишь придавало безумства. Он готов был убить Наруто прямо здесь, вколотить в пол, затащить в подвал и похоронить там, выпустив резвые угли из печи. А еще лучше пригласить Итачи и затащить их туда вдвоем. Втроем. Чтобы не осталось следов и мук изощренной больной совести. - С-сука ты !- скрипел Саске, не обращая внимания ни на жар, ни на то, как от обиды слезятся глаза. - С-сука! Последняя, слышишь?! Наруто не слышал. Он еще успевал отбиваться вначале, кое-как блокируя удары, приходящиеся по голове и груди, а потом его просто выкинуло из реальности после одного, пришедшегося куда-то в висок и затянувшего все глухой непроницаемой темнотой. Когда-то он все равно должен был признаться во всем, чтобы разом покончить с прошлым и недосказанностью, в которой Саске как бы догадывался, а он как бы отрицал, делая вид, что все не так. Саске продолжал еще долго после того, как мир для Наруто погас. Реальность выпрыгнула холодом, цепляющимся за ноги и блеклым светом сквозь грязные окна. Не было ни шума, ни крика. Разве что собаки брехали где-то вдали. Ворох одеял, которым накрыт Узумаки, и худая подушка. Ни людей, ни звуков. Ни обвинений Саске. Раскаяния тоже - нет. Наруто не приходил в себя долго. В первый миг, когда сознание начало возвращаться, ему даже показалось, что все закончилось и Саске наконец исполнил задуманное, но эта мысль лениво уплыла в сторону, сменяясь попыткой осознать, где он и что происходит. Одеяла казались тяжелыми и неподъемными, а при попытке повернуть голову вбок она тут же отозвалась раскалывающей череп болью. Но Саске все равно не дошел до конца. Зачем и почему? Он бы мог, некому помешать и некому остановить. - Саске... - тихо позвал он, не раскрывая глаз. На звук не отозвались. Тишина давила на виски, заглушая даже собственный гул. Саске не отзывался. Не отзывался и никто другой. Можно подумать, что Узумаки кинули одного в этом доме. Причиной тому было то, что печь давно потухла, а воздуховод так и не был закрыт, выдувая тепло, с таким трудом загнанное внутрь. Наруто еще долго собирался с силами, приходя в себя и осторожно щупая собственную голову, на которой обнаружилась сбоку большая шишка и несколько следов от ударов поменьше, а потом попытался сесть. В комнате никого не оказалось, если только Узумаки не подводило расплывающееся зрение. Куда мог уйти Саске по такому холоду и без верхней одежды? Или взял куртку Наруто и ушел, пока тот был в отключке? - Саске! - набрав побольше воздуха в легкие, крикнул Наруто, слабо надеясь, что тот просто вышел во двор и скоро вернется, или отправился в магазин. Денег у них обоих давно уже не было, а значит, он должен будет вернуться в любом случае. Сначала раздался гул шагов, разносящихся по деревянным половицам, а потом сама дверь открылась. Саске вошел в куртке Наруто, держа бутылку с водой и что-то в пакете. Пакет он тут же положил на пол, а бутылку кинул на диван, туда, где сидел Наруто. Он действительно был в куртке Наруто, но тут же ее снял, повесив на придверный гвоздь. Вслух он так ничего и не сказал, подсаживаясь к печи, просунув в печное горло палку и начав выгребать на старые журналы золу и мусор. Наруто смотрел на него так, будто только что увидел какое-то аномальное явление, забыв, что только что хотел сказать ему и объяснить. Но его возвращение немного успокоило что-то в душе, примиряя с реальностью. Он не ушел и с ним все в порядке, это главное. Говорить ничего в общем-то не следовало. Все выяснилось ночью, а Саске не тот человек, кто прощает подобное, сколько ни убеждай его в возможности доверять после всего. Натянув на голову край одеяла, Наруто уткнулся носом в колени, ожидая, что сделают с ним теперь, и что решит Саске. Тот скреб чугунной палкой до тех пор, пока та не начала скрипеть от соприкосновения со жженым кирпичом. Лишь после он вновь ушел, чтобы затопить печь. Казалось, Учиха углубился в собственную жизнь: разогревал остатки риса и пил воду, смотря на горящий огонь через открытую дверцу печи, и грел руки. Его бил мелкий озноб от надвигающейся болезни. Полное игнорирование было так неожиданно и неправильно во всей этой ситуации, что Наруто даже начало казаться, что присутствие Саске - это плод его больного воображения. Настоящий Учиха уже давно сделал бы что-нибудь с ним, пользуясь случаем отомстить, как всегда обещал. - Ты слышишь меня? - глухо позвал он, не снимая своего одеяла и не зная, должны ли порождения чьего-то ума общаться со своими владельцами или нет. Порождения ума не общались. Изредка скрипели чугунной дверью, подкидывая поленья во внутрь голодному пламени и изредка совершая короткие прогулки до двора, где хранились остатки продуктов. Саске игнорировал Наруто полностью. Головная боль немного утихла пару часов спустя, и к этому времени Наруто уже почти смирился с тем, что его не замечают. Нужно дать Саске отойти, а потом налаживать свои неумелые контакты. Он достал из сумки давно выключенный телефон, нажимая на тугую кнопку сбоку, отчего экран озарился голубоватым светом, запиликав мелодией приветствия. Становилось ясно, что они застряли тут надолго, поэтому Наруто медленно набирал сообщение Какаши, объясняя, что ему срочно пришлось уехать, и пока он не знает, когда вернется. Желудок напоминал о себе заунывными звуками, но Узумаки не смел даже попросить еды у Саске, предпочитая посидеть на голодном пайке сколько угодно еще, чем как-то напрягать его с своими потребностями и желаниями. Саске хоть и слышал шевеления, предпочел их игнорировать. Незамысловатая трель озарила телефон сообщениями о пропущенных вызовах. Звонила и мать, и Какаши, и пара незнакомых номеров, которые били рекорды по количеству пропущенных. Это тоже не осталось незамеченным, но Саске игнорировал. Пусть делает, что хочет. Хоть звонит Итачи. Наруто не стал даже выяснять, кто из этих номеров пытался дозвониться до него сколько раз, поудаляв всю историю вызовов разом. На работе его, наверное, уже искали, а значит, сообщение об отсрочке бессмысленно, и его больше на порог не пустят после того, с чем приходили из полиции. Узумаки выключил больше не нужный аппарат и окрутил крышку принесенной Саске бутылки, опухшими и разбитыми губами прикладываясь к ней, чтобы наконец утолить хотя бы жажду. Уже ближе к вечеру, когда голова не начинала предательски кружиться от вертикального положения, он добрел до двери, сдернув с крючка свою куртку и отправляясь на улицу в поисках потерянной вчера где-то одежды Учихи. Саске проследил за выходом Наруто, но ничего не сказал. Он посчитал, что тот наконец свалил, а потому он может остаться один. Переморозившийся в коридоре картофель был брошен в печь - печеные клубни были хоть каким разнообразием. Черт с ним, с Наруто. Он бы так вирус назвал, если бы написал. Он бы пожирал систему изнутри, сначала втираясь в доверие к системе защиты компьютера и удаляя вполне реальные вирусы, а потом бы взялся и за саму систему, оставляя лишь оболочку из рабочего стола и прочего интерфейса. Наруто долго бродил по улицам, пошатываясь, словно пьяный, но вряд ли кого-то из местных это бы удивило. Его не трогали и не спрашивали, позволяя в одиночестве исследовать небольшой поселок. Куртку он нашел далеко на отшибе, утащенную кем-то прочь от человеческого жилья, а, рассмотрев ее поближе, он нашел на подкладке шерсть и почувствовал стойкий запах псины, въевшийся в ткань. Видимо, на Саске вчера напали... Он шел обратно, сгорбившись и прижимая к себе находку, и его следы длинными рваными цепочками пересекали снежные заносы, приведя наконец обратно к старому покосившемуся дому, из трубы которого вился дым. Возвращения Наруто Учиха не ожидал Давно пора было тому бежать, оставив тут и вещи и телефон. Но тот вернулся, стуча ногами по крыльцу. Воспитанная в детстве внимательность позволяла услышать дрогнувший забор от закрывшийся калитки. Куртка была выложена перед Учихой как трофей, которым Узумаки пытался не то задобрить, не то успокоить его, а потом Наруто опять принялся пить холодную, совсем неуместную сейчас воду, вместо которой с удовольствием выпил бы горячего чая. Саске и раньше был молчалив, а сегодня как будто потерял способность говорить абсолютно, наглухо закрывшись от внешнего мира. Он даже не смотрел в его сторону. Куртка была дерьмовым предлогом, да и к чему это сделал Наруто - он не знал. Наверное, чтобы потешить свое больное самолюбие. Вытащить картошку из углей вышло сложней. Угли сыпались вместе с черными клубнями и оставляли дыры на глянцевых обложках журналов. Они подкатывались и к ногам Наруто, и он решил не стоять с безучастным видом, быстро складывая горячие картофелины в тарелку, а потом принялся вилкой выгребать из печи остатки, припорошенные золой и пеплом и почти сливающиеся с углями. Он так и не решился взять себе хоть одну, как будто этот простой жест станет еще одним катализатором к чему-то очень плохому, способному окончательно испортить все, и нужно только молчать, безликой тенью следуя по дому мимо Саске. Маячивший перед глазами Наруто вызывал раздражение, но Саске честно терпел долго. - Когда ты наконец перестанешь пытаться делать из себя доброго? - рыкнул он, когда личная шкала терпения заполнилась. - Ты выслушаешь меня, если я все расскажу? - Наруто не просил понимания и тем более согласия с собой, сейчас хотелось только расставить последние акценты в произошедших событиях, о которых больше не помнит Саске. Тогда ему было все равно, и случайные встречи в коридоре квартиры Итачи ничего не несли вслед за собой, оставаясь такими же случайными и равнодушными. - Оно изменит то, что я спал в одной кровати со шлюхой? - спросил Саске, зло смотря на Наруто. - Оно изменит то, что мой брат - шлюха? И весь мир сходится клином на том, как бы побыстрей перепихнуться и кончить четыре раза. - Это было тогда, когда ты приехал обратно. Ты уже не помнишь ничего из тех месяцев, но мы немного общались. Ты был рядом, но уже как бы не собой, потому что не знал меня. А Итачи... он получился кем-то вроде памяти о тебе из прошлого, поэтому все так вышло. Это не было любовью или чем-то вроде нее. Ты знал о наших встречах, но тебе было все равно. Кажется. Я не знаю - мы мало общались с тобой, - в словах не было и половины того, о чем хотелось поведать и поделиться, и все же Наруто постарался объясниться покороче, чтобы не тратить лишнее время на эмоции. Все равно это звучало низко. Учиха смотрел на Наруто, словно на фонарный столб, а потом вновь повернулся к печки. - Ясно, - это ничего не изменило: ни отношения, ни оправдывало. Обоим им без разницы, с кем спать и как жить. Какого хрена всем от него нужно-то? Наруто помялся еще немного, не понимая реакции: его ненавидят? Или презирают? - Ты всегда говорил мне, что я для тебя временно и ты просто убиваешь со мной время, когда скучно. И всегда обвинял в связи с Итачи, которой не было. А так ты обвинял меня хотя бы не впустую, и мне было за что отвечать. Ответ был проще, Саске считал Наруто - ничем. Ничто, с которым он тратил время, ничто, которое теперь что-то лепетало, пытаясь доказать о том, что оно что-то да значит. А за все это время Саске понял, что нестерпимо болит душа. Раньше бы он самолично рассмеялся в лицо. А теперь он чувствовал, как Наруто все это время глодал душу. Теперь она поселилась рядом: серая, пепельно-серая, и молча мотала головой. Саске играл с ней в кости, а она накрывала кубики ладонями и не давала узнать, выиграл или нет. А сейчас, когда она обглоданная и серая сидела в углу, Саске понял, что болит не сердце, не гордость, а там - в углу. Там, где сидела душа. - На самом деле, мне не было важно, сколько раз и как, я сказал это, чтобы тебя позлить, - помолчав, продолжил свою исповедь Наруто, пока его не прогоняли прочь, позволяя лепетать свои оправдания. – Я никогда не сравнивал вас, и мне просто хотелось быть с тобой хоть как-нибудь. А когда тебе не дают то, что ты хочешь, то однажды срываешься и выбираешь что-то совсем другое. Зная, что никому от него лучше не станет. Саске слышал, хотя не хотел бы. Он перебирал пальцы, впиваясь глазами в огонь. - Ты долбанный эгоист, - слова вырвались наружу до того, как Саске задумался над этим. - Я бы убил тебя. Но я эгоист и не хочу влачить существование за решеткой. Здесь легче вздернуться, чем там. Единственное, чего не понимал Наруто – это почему Саске принял все так близко к сердцу. Конечно, дело в его брате, и будь на месте Узумаки кто-то еще, его ждала бы похожая участь, но где-то между слов скрывалось и нечто иное, недоступное для понимания никому. - Это было что-то вроде замены. Я эгоист, потому что мне нужен был ты, но тебе не нужен никто и никогда, - Наруто сидел на полу, медленно стирая с рук темные разводы сажи. Наруто говорил все, но не полностью. Не хватало убедительности и раскаяния. - Тебе нужен был кто-то, кто позволит тебе кончить в себя, - напомнил Саске. - Я унижаю тебя и буду причинять тебе боль. Я не собираюсь быть твоей клеткой или твоим наказанием. Поэтому вали и кончай в другого. - Я причинил тебе много неприятностей, - кивнул Наруто, понимая, что это действительно рубеж, и открывшаяся истина поразила Саске в самое сердце, о существовании которого Узумаки и не подозревал. Он положил голову на колени Саске, этим жестом словно бы прощаясь с ним и всем тем, что разбил сам. Не сейчас, так тогда – когда соглашался на близость с Итачи вопреки собственным настоящим желанием. – Если сможешь – не преследуй его, он не виноват в этом и никогда не желал тебе зла. Просто когда-нибудь ты бы все равно узнал. Саске смотрел на лицо Наруто, словно брезговал. Это лицо, которого касался Итачи. Это тело, которым он торговал, становясь почти шлюхой, только деньги не брал, а получал от этого удовольствие. - Теперь тебе будет легче... ты стал опытней и разработанней. Понравишься. Только найду себе такого же недоумка. А потом к врачу - тебя вылечат, - зачем-то закидал советами Саске. Будь Наруто его не первый опыт, он бы уже выверил схему общения и прокрутил диалог в голове. Но сейчас он действовал импульсами. - Мне противно от тебя. Противно, что ты трогал меня, противно, что доверился тебе. Потому что тебе срать. Ты - поразит, который пристает к человеку и высасывает все до последнего грамма. - Ты доверился мне? – Наруто вскинул голову, напряженно вглядываясь в черные провалы глаз Саске, силясь разобрать, что за ними – правда или очередная попытка растоптать, опустив еще ниже, чем есть. Не было похоже, что Саске врал. Он смотрел в пекло, понимая, что ничего не изменить, так как ничего не хочет. Саске не понял, когда доверился, но сейчас он чувствовал себя преданным. Нельзя разбить то, чего нет. - Похоже на то, - сухо сказал Саске. - Я не видел этого. Не чувствовал, - Наруто наконец отпустил его колени, устроившись на полу рядом и ссутулив плечи. – Я не знал, что это будет так важно. Важно из-за нас двоих, а не тебя и его. Думал, ты просто всегда злишься на него, но тебе все равно, что делаю я. Если бы я делал это не с ним, а с кем-то еще, ты бы… отреагировал так же? Саске словно ждал, когда Наруто отстанет. Поэтому он встал, тут же оставив тарелку с картошкой. - Остыла, можешь есть, - заключил Саске, игнорируя сказанное. Наруто нерешительно взял сморщенную и закопченную картофелину, сдирая мягкую оболочку и обнажая ее все еще довольно теплый бок. Он откусил, не чувствуя вкуса и размышляя, почему Саске не ответил. Может, сам не знал ответа на свой вопрос? - Я помню, на дне рождения у Конохомару вы целовались в том клубе. А потом он много говорил о тебе, спрашивал каких-то советов, и я смотрел на все это со стороны, а мне не было ни обидно, не завидно. А когда уже началось что-то у нас, я был немного рад этому провалу. Потому что больше не хотел делить тебя с кем-то. Я и сейчас не хочу, но у тебя есть человек, который важнее всех других. Наверное, поэтому у меня не было шансов. Саске помнил то время. Тогда он подминал под себя и Наруто, не чувствуя ни угрызения совести, ничего подобного. Когда стал развалиной и тряпкой - он так и не понял. Может, все же лечение Мадары сказалось на нем не лучшим образом? - Я спать, - несмотря на вопросы, ответы на которые нашел для себя Наруто, Саске не желал убеждать его в том, что он неправ. Пусть считает, как угодно. Наруто оттащил свои одеяла на стоящую у противоположной стены кровать, вспомнив слова Саске о том, что ему противно терпеть присутствие такого как он возле себя. Снова спят порознь, настороженные и недоверчивые друг к другу, и несколько сказанных в запальчивости слов поменяли все слишком быстро. Судя по всему, в предоставлении убежища Наруто тоже отказано, так что утром стоит поискать себе иное место жительства. Или сразу сдаться полиции и не терять зря время. Он лежал, раскинув в разные стороны руки, прислушиваясь к путающимся в голове мыслям, смешанным с ритмичным стуком крови в черепной коробке, отмеряющим приближение утра. Саске тоже мучился от жара, который разрастался к вечеру и сбивал мысли, мучая то холодом, то излишним теплом. Реальность крошилась осколками, плыла, будто марево, а потом все вдруг сменилось каким-то забытием. Был лай собак на улице, стук калитки. Потом все случилось, как в тумане: резко вдавили грубой подошвой в пол, отчего по подбородку растеклось что-то теплое. Не похоже на кровь, слюна. Наруто тоже кинули где-то неподалеку и люди что-то говорили, кричали, выкидывали вещи, разбрасывали одеяла и крутили руки. Судя по свету - было около семи часов утра. Наруто досталось не меньше, прокатив болью по всем пострадавшим частям тела и резко выдергивая из сна, вместо которого вокруг маячили чьи-то руки и ноги, не пускающие добраться до Саске, чей хриплый голос точно был слышен где-то поблизости. Наруто с усилием вывернул голову, чтобы рассмотреть хотя бы часть происходящего и понять, что произошло. Было видно начищенные дешевые ботинки и брюки, помявшиеся из-за долгой дороги. - Прекрасно, - голос Мадары было узнать куда легче. - Обоих в отдел. В наручниках. Хотя, может, они оба неадекватны... если учесть их вид. Саске так и не мог выговорить ничего внятного, шипя и матерясь. На бедро наступали тяжелым берцем, а удар по лодыжке заставил почувствовать, как раздробилась кость. Но сопротивляться не было смысла. Их просто поймали. Наруто постарался не сопротивляться, лишь однажды поймав взгляд Саске и отвечая ему недоумевающим и обреченным своим. План отсидеться имел изъян с самого начала – Мадара прекрасно знал об этом доме и вытаскивание отсюда двоих беглецов стало делом времени. Наруто слепо доверился Саске, полагая, что тот что-то придумает, обойдя эту неувязку, чего тот, конечно, был не в силах избежать. Непонятно только, почему Мадара хочет упрятать за решетку их вдвоем, делая из племянника такого же подозреваемого. Выведенный на улицу, Узумаки продолжал лихорадочно обдумывать факты, которых все еще было слишком мало. Их посадили в машину, согнув в неудобной позе со связанными руками. На заднем сидении было ясно, что машина не имеет ничего общего с полицией, и Саске, который все еще тяжело дышал и не ориентировался в пространстве, смотрел упорно, но рассеяно вперед в лобовое стекло. Было слышно, как рядом разговаривал Мадара с кем-то незнакомым. - Обоих в больницу, - распорядился Учиха. - Их бы в травматологию сначала... - второй голос был не столь уверенным. - Хаширама... - Мадара говорил так, словно в сотый раз слушал наставления. - По ним либо психушка, либо тюрьма плачет.