Твои слова - это яд!

Такова уж сущность человека, что если он сталкивается с чем-то ему неизвестным, то сразу же хочет засунуть туда свой любопытный нос. Любой секрет – как наркотик. Получив первую дозу информации, ты сразу же начинаешь искать вторую - побольше, а затем и вовсе не можешь остановиться. Причем неважно, что будет на выходе: политическая тайна или известие о том, что кто-то перешёл дорогу в неположенном месте. Радости от этого ты получаешь одинаковое количество и через пару дней успокаиваешься, забывая о совершенном подвиге. Только всё меняется, когда эта самая тайна, касается неким образом и твоей жизни тоже. Здесь человек полностью мобилизуется, откуда нивозьмись, появляются навыки, о которых он никогда не знал, зрение и слух обостряются до невозможности, а сон вместе с усталостью уходят на заслуженный отпуск, который может длиться от нескольких дней до нескольких месяцев или даже лет. Это неизвестное постоянно подталкивает тебя вперёд, выбивает почву из-под ног. И здесь ты работаешь не на удовольствие, а на результат. Только вот в конце не всегда выходит радостное известие. Иногда, после получения ответов на все вопросы, человек понимает, что лучше было бы вообще сюда не лезть. Тяжёлые, прохладные капли воды с шумом лились на голову и плечи, а затем медленно стекали вниз, создавая собой непроницаемый кокон. Уткнувшись лбом в стену, девушка пыталась отогнать от себя дурные мысли, которые последнее время не покидали её ни днём, ни ночью. Сердце, которое ещё совсем недавно выдавало в груди чечетку, сейчас жалостно сжималось, заставляя душу разрываться на части. Ударив кулаком по белоснежному кафелю, она сползла по стене вниз и без сил опустилась на колени. А вот вернулся голос совести, который сразу же спустил её с небес на землю, сообщая о неправильности и жестокости совершаемых поступков. Только и без этого она знала, что поступает отвратительно, чувствовала себя последней сволочью, но остановиться всё равно не могла. - Ты только посмотри на мои волосы, это же какой-то кошмар! Нужно срочно позвонить папочке и попросить разрешение на выход! Мне срочно нужен стилист! – раздался противный писк где-то рядом, нарушая такую желанную тишину. Не узнать этот голос было невозможно – королева колледжа Мия Колуччи снова чем-то недовольна. - А, по-моему, у тебя всё и так хорошо, - отозвался робкий голосок. - Фели, неужели ты ничего не видишь? Это кошмар! Слушать этот невыносимый бред не был никакого желания. Поднявшись, Лухан выключила воду и, отодвинув шторку, взяла большое рыжее полотенце. Казалось, что оно обнимает девушку, желая подбодрить и утешить. Если бы она могла, то вечно бы ходила, завернувшись в него, но жаль только, что этого не позволяли правила колледжа. Натянув на себя короткие шорты и мужскую футболку на пару размеров больше, Линарес усмехнулась – это была его футболка. Всё вокруг напоминало о том, чем она занимается, пусть никто вокруг этого не замечает. Собрав мокрые волосы в хвост, она вышла из душевой и, стараясь не смотреть на одноклассниц, выскользнула из помещения. Сейчас хотелось только одного: оказаться в своей кровати и наконец-то заснутьи проспать несколько суток. В один миг, добравшись до оранжевого царства, она резко захлопнула дверь и прыгнула на постель, а через несколько секунд где-то рядом зазвонил мобильный телефон. Услышав знакомую мелодию, которая стояла только на его контакте, Линарес вздрогнула и выключила звук. - Одиннадцатый раз за час. На его месте я бы тебя придушила, - раздался с соседней кровати недовольный голос подруги. – Скажи ему хотя бы, что всё хорошо, иначе он снова будет названивать целую ночь. - Не будет, у них самолёт через час… - свернувшись калачиком на кровати, девушка посмотрела на плакат Мерилина Менсона, который корчил ей ужасную гримасу со стены напротив. – Завтра они уже вернутся обратно. - Ещё лучше, завтра вечером он прибежит сюда в истерике, чтобы узнать, почему его ненаглядная целую неделю не берёт трубку. Лухан,я, конечно, понимаю, что твой Эредиа и не такое стерпит, но мне уже его становится немножечко жалко. Даже я себе не позволяю такого в обращении с Пабло. Что с тобой происходит? - Я устала, - говорить с Мариссой не видя её лица, было не очень удобно, поэтому она села и заключила в свои объятья большую плюшевую лохматую обезьяну. – Тем более, мне есть о чем подумать. - Я понимаю, - Спиритто заговорчески подмигнула и на её лице появилась радостная улыбка. – Когда ты ему скажешь? Нет, я не обижаюсь, что ты не поделилась со мной, ведь это личное, но… Прямо так огорошишь или выберешь нужный момент? Свечи там расставить, красивая музыка, романтика. - Остановись! – абсолютно не понимая, о чем говорит лучшая подруга, Линарес насторожилась и крепче прижала к груди игрушку. – Что и кому я должна рассказать? - Ну, как что? – глаза рыжеволосой округлились от удивления, а по голосу было понятно, что она возмущена. – Бласу про ребёнка. - Какого ребёнка? - Обычного. Мальчика там или девочку, я не знаю. Или будет двойня? – улыбка на лице Мариссы стала ещё шире. - То есть, ты хочешь сказать, что я беременна? – наконец девушка смогла сопоставить факты и перевести их на себя, а Спиритто в это время утвердительно закивала головой. – Откуда ты только взяла такой бред! Я и беременна… - нервный смешок вырвался с её уст. - Хочешь сказать, нет? А как же твоя нервозность в последнее время, замкнутость, постоянная усталость и раздражительность? – продолжала настаиваться подруга от чего названное ей раздражение начало проявляться. – Только вот не говори мне, что ты так переживаешь из-за предстоящих экзаменов и окончания колледжа! - Нет… - Вот видишь?! Значит, ты беременна! –довольная своим умозаключением, Марисса указала пальцем на подругу. - Нет же! У нас ничего не было! – не выдержав этого бессмысленного спора, неожиданно взорвалась Лухан и кинула в соседку игрушкой. – Я же сказала, что просто устала. - Как так не было? – челюсть рыжеволосой плавно опустилась на кровать, а глаза расширились от удивления. – За два года-то? - Да, не было. Да и Блас особо не настаивал. Ты же знаешь, как он трясется надо мной после всего, что тогда произошло… - Знаю, - голос подруги вдруг стал серьёзным и строгим. Поднявшись с кровати, она подошла к столу Линарес и, открыв ящик, начала выкидывать оттуда всё, что было в нём. Открыв рот, девушка уже хотела возмутиться такому вторжению на частную территорию, но в этот момент Марисса развернулась к ней, держа в руках запечатанный тест на беременность. – А это тогда тебе зачем? - По какому праву ты копаешься в моих вещах? – вскочив с кровати, она выхватила из рук подруги коробку и кинула её на кровать. - Я искала точилку. А нашла кое-что поинтереснее, - сложив руки на груди, рыжеволосая сверлила взглядом Лухан. – Не переводи тему. Зачем тебе нужен тест, если у тебя с Эредиа ничего не было? Я думала, что просто так, про запас, такие вещи не покупают. И не просыпаются с утра пораньше с мыслями: «Что-то скучно сегодня день начинается. А не использовать ли мне тестик на беременность? Вдруг ветром надуло?» - Не твоё дело! Слова подруги больно ударили, хотя она говорила чистую правду. Никто в трезвом уме и здравой памяти не будет хранить такие вещи, а особенно в ящике с учебниками. От пристального взгляда Мариссы всё внутри переворачивалось, позволяя боли снова выйти наружу. Не удержавшись, девушка выскочила из комнаты и побежала прочь. Наконец остановившись, она обняла колонну, которая находилась в холле и закрыла глаза. Чувство вины с новой силой захватили её. Всё произошло два года назад, когда Лухан узнала, кто всё-таки является её опекуном. Не послушавшись тогда приказа Бласа, она осталась с ним и находится по сей день. После таких событий чувства закрутились сами собой: ненависть и злоба плавно перетекали в нежность, а затем и любовь. Эредиа менялся на глазах с каждой минутой, становясь заботливым, понимающим, оберегающим, не отпускал ни на шаг, звонил по десять раз на день. Оказалось, что он дажеумеет делать комплименты, а не только грубить по поводу и без. Молодой человек открывался ей с новой, до этого совсем неизвестной стороны, и эта сторона нравилась Лухан гораздо больше. Год пролетел неожиданно быстро и красочно. Каждое утро начиналось с улыбки и заканчивалось ей же. Даже Марисса сменила гнев на милость и пересмотрела свое мнение по поводу ненавистного ей старосты. Но больше всего в восторге от Бласа была Соня, которая оберегала Линарес как свою дочь. Затем они начали задумываться о помолвке, которую в итоге назначили за месяц до конца последнего учебного года. Ради этого молодой человек согласился отдать опеку над ней сеньоре Рей, потому что иначе бы этого не получилось. Только с каждым днем радости становилось всё меньше, а улыбка на лице появлялась всё реже. Солнце, которое до этого нежно согревало своими лучами, начало обжигать и раздражать глаз, который больше стремился к темноте. Каждодневные подарки находили всё меньше применения в повседневной жизни, цветы годились лишь для того, чтобы подметать пол. Звонки по десять раз на дню начинали напрягать, а отвечать на однотипные вопросы, которые повторялись изо дня в день и вовсе не хотелось. Девушка удивлялась сама себе и не понимала, откуда только раньше находила столько слов. С каждым разом разговоры становились всё короче, а затем она и вовсе не всегда стала брать трубку. Уроки или занятия спортом, да даже просмотр телевизора, казались более интересным занятием, чем проведённое время с любимым. Любимый – это слово больше не укладывалось у Линарес в голове. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что ей уже неприятны его прикосновения, не говоря о поцелуях. А иногда и вовсе доходило до крайностей – она не выносила, что он смотрел на неё. Смотрел своим преданным щенячьим взглядом и был готов выполнить любой каприз. Он душил её своей заботой и любовью, не давал прохода ни днём, ни ночью. И, если раньше она хотела дышать с ним одним воздухом, то теперь ей катастрофически не хватало кислорода. И в одну прекрасную ночь Лухан проснулась с четким осознанием того, что ей противен этот человек. Она любила того Бласа, который был раньше, пусть он был жестоким, властным, коварным, невыносимым. Она любила сильного, уверенного в себе молодого человека, а не подкаблучника, которым он стал сейчас за такой короткий срок. Именно тогда на пути снова возник Маркос, который смог протянуть ей руку помощи в трудный момент. Полгода, целых полгода она уже сбегала от Бласа, который всё равно упорно ничего не замечал или не хотел замечать, потому что поводов было предостаточно. Иногда она специально оставляла включенным компьютер, где горела их старая фотография с Агиларом, или часами рассказывала про него, но в ответ на это получала от Эредиа лишь новую порцию воздыханий, от которых просыпалась тошнота. Только сейчас ситуация накалилась донельзя – через неделю должна была состояться помолвка. И сегодня оставалась последняя ночь перед приездом Бласа из командировки, чтобы решить, что делать. Когда чьи-то руки без церемоний обхватили девушку за талию, она уже знала, кто стоит у неё за спиной. Обернувшись, она увидела перед собой улыбающегося блондина, который внимательно разглядывал её, а затем заправил за ухо ещё сырые пряди волос, выбившиеся из хвоста. - Что случилось на этот раз? Он подарил тебе розового единорога? – но вместо улыбки на глазах Линарес появились слёзы и он притянул её к себе, крепко обняв. – Лухан, я не понимаю, почему ты с ним возишься, если тебе настолько противно. Он взрослый мужик, а не калека или маленький ребёнок, чтобы за ним ухаживать. Ни он первый, ни он последний, кого бросали перед алтарём. Все переживали и он тоже сможет. Или ты иного мнения? – оторвав девушку от себя, он грозно посмотрел ей в глаза. - Я не знаю, Маркос, не знаю! –сквозь слёзы прошептала она и вновь бросилась к блондину на шею. Прошлое, которое воскресило старую любовь, активно боролось с настоящим, где всё было хорошо и радостно. Зачем она всё это делает? Чего ей не хватает, ведь всё и так имеется, причем в достатке? Только эти настойчивые и уверенные движения молодого человека заставляли прошлое побеждать. Он поднял её лицо за подбородок и страстно поцеловал, и все мысли об Эредиа испарились сами собой. Вечер в его объятьях был подобен сказке, чем бы они ни занимались. Даже скучная передача про миграцию каких-то птиц иногда была интересной, когда девушка всё-таки отрывалась от созерцания своего ненаглядного блондина. Растрепав на прощание его аккуратно уложенные кудри, она отправилась обратно в комнату. Было уже достаточно поздно, и Линарес надеялась на то, что Марисса уже спит. Аккуратно приоткрыв дверь, она вошла в комнату, но Спиритто читала конспекты, завернувшись в одеяло. Поняв, что серьёзного разговора не избежать, Лухан вздохнула и закрыла за собой дверь. Рыжеволосая молчала, глядя на подругу обвиняющим взглядом. Неужели она следила за ней и видела их с Маркосом? Только тогда и разговоры по душам уже не нужны. Развернувшись, она хотела расстелить кровать и устроиться всё-таки спать, но ноги подкосились, внутри всё задрожало, а картинка перед глазами поплыла. Схватившись за краешек стола, Линарес из последних сил старалась удержаться на ногах. - Что такое, что? – тут же подоспела поддержка в лице Мариссы, которая усадила подругу на стул и принялась размахивать конспектом у неё перед носом. –Голова кружится, тошнит? - Откуда? – вырвался из груди охрипший голос, и девушка указала дрожащей рукой на свою кровать, где лежал огромный букет белых роз и коробка её любимого печенья. Моргнув несколько раз, она добилась лишь того, что картинка снова поплыла, но вещи никуда не исчезли. - Аааа… Блас приходил, - спокойно ответила Марисса и перестала махать тетрадью – Ну что, лучше? Ты меня напугала, подруга. - Он ничего не сказал? – Линарес никак не могла отвести взгляд от букета, ведь он никогда не дарил ей розы, ссылаясь на то, что для него это слишком агрессивные цветы, потому что шипов у них больше, чем красоты. - Ничего особенного. Поинтересовался как жизнь, пожаловался, что Дунофф за эту неделю загонял его, как только мог. - А.. - А ты была в душе, - уже более жестко произнесла Спиритто и села обратно на кровать. – Я не знаю, что происходит между вами, и знать не хочу, но поговори с ним. На нём лица не было. И я абсолютно не верю, что все потому что он устал от общества нашего директора. Уже перед глазами часа два стояла картинка как этот несчастный Агилар обнимает его невесту. Сюрприз, который он собирался устроить, приехав на день раньше срока, вдребезги разбился. Зато у Линарес получилось его «приятно» удивить. Выскользнувший из руки стакан с водой разлетелся на мелкие кусочки при соприкосновении с паркетом, что послужило причиной для взрыва. В один миг новенький фарфоровый сервиз, который привезла Соня для помолвки, оказался на полу, разрушая гнетущую тишину. Дальше в ход пошла вся посуда, которая стояла около мойки. Когда тарелки и чашки наконец-то закончились, он облокотился спиной о стену, тяжело дыша. Ярость, которая захватила молодого человека, постепенно отступала, оставляя в душе неприятную, липкую пустоту, заполнявшуювсё внутри, забирая последние силы. Весь пол в кухне был усыпан осколками, поэтому выбраться из неё оказалось не так-то просто. Не раздеваясь, он рухнул на кровать. Вакуум внутри плавно перерастал в душевную боль. Что ей ещё нужно? Он специально перекроил себя полностью, забыл о прошлом, научился жить по-новому: не для кого-то, а для себя. Он делал для неё всё, что только желала душа девушки: любая прихоть, любой каприз. Но Линарес всё равно выбрала сыночка богатенького папочки, который в своё время растоптал чувства и предал её. И предаст ещё не раз. Рядом на тумбочке раздался звонок. Взяв телефон в руки, Эредиа замер, удивлённо уставился на экран – звонила Лухан. Горько улыбнувшись, он откинул телефон в сторону и рухнул обратно на кровать. Говорить сейчас с ней он бы просто не смог. Исход дела закончится двумя вариантами: либо он, услышав её голос, сразу же всё простит, либо сорвется и пошлет куда подальше. Хотя послать стоило ещё пару месяцев назад, когда он впервые увидел её рядом с ним. Но влюблённое сердце упорно убеждало мозг в том, что нужно доверять человеку, с которым ты хочешь прожить всю свою жизнь. Только он снова забыл о том, что позволив себя приручить другому человеку, ты подставляешь свою спину под удар, давая человеку в руки нож. - Ты сам это заслужил, сам! Простонав, молодой человек уткнулся лицом в подушку. Перед глазами вновь возникла картина, как Агилар целует его невесту в холле колледжа, не стесняясь абсолютно никого. Быть может, стоило сразу же подойти, схватить этого сопляка и сравнять с землёй, тем самым отправив его в реанимацию? Только вот сил не хватило. У человека, который всю свою жизнь боролся со смертью, следовавшей за ним попятам, не хватило сил. Истерический смех вырвался из уст и прекратился только тогда, когда мышцы живота свело. В мозгу уже созрел план действий, ведь отпускать эту девочку так просто он не собирался. Поднявшись, в полной темноте Блас нашёл мобильный телефон и набрал нужный номер. - Блас, дорогой, – раздался как обычно радостный голос Сони на другом конце. – Как ты, уже в аэропорту? - Уже дома, - голос предательски сорвался, и он замолчал, пытаясь глубоко дышать. - Что-то случилось? У тебя уставший голос, - радость женщины резко сменилась волнением. - Да, перелет был тяжелым. Завтра снова буду в строю. Да, чего я звоню… Я хотел бы попросить. - Конечно. Хочешь сделать сюрприз Лухан перед помолвкой? - Да, я бы хотел попросить вас завтра съездить с ней за платьем. Не хочу тянуть. Днём раньше, днём позже. - Я вам об этом уже столько времени твержу! – было слышно как женщина на томконце линии, видимо, подпрыгнула от радости. – Срочно отменяю все дела на завтра. А ты отдыхай. Не успев даже попрощаться, он услышал короткие гудки. Ну, ничего. Раз Лухан ничего не хочет решать, то он сам сделает это за них обоих. - Шевелись же ты! – Марисса крепко держала за руку подругу и тащила её вниз по лестнице в сторону спортзала. – Мы же опаздываем. - Мы и так опоздали, куда спешить-то, - освободив руку, Лухан остановилась, облокотившись на перила. За всю ночь девушка так и не смогла уснуть, победив рой мыслей, и теперь глаза просто слипались на ходу. Состояние было разбитое и подавленное, явно никак не для занятий. Опустившись на ступеньку, она обустроилась на ней и облокотилась головой о перила. - Да что с тобой! – в недоумении воскликнула рыжеволосая и уперла руки в бока. – Ты избегаешь Бласа, постоянно где-то пропадаешь, потом я нахожу тест на беременность… Но сегодня ты перешла уже все границы! Всю ночь ворочалась, бродила по комнате. Что, совесть спать не даёт? - А может быть и так! – так же эмоционально ответила ей Линарес и вскочила с места. Хоть она и понимала, что последняя фраза, сказанная подругой, была просто шуткой, но держать всё в себе было просто невозможно. Ей нужен был совет или же осуждение, но ничего не зная, Марисса не сможет и слова сказать. –Я так больше не могу. - Естественно, шарахаться неизвестно где и при этом еще не спать, каждый долго не сможет, - Спиритто не упустила возможности, чтобы подколоть подругу, ожидая хоть каких-то действий, потому что видеть, как она замкнулась в себе и пытается не утонуть в своих переживаниях, было невыносимо. - Я ухожу от Бласа, - заветные слова сорвались с губ, и на душе стало легче. Камень, который находился там долгое время, наконец-то покатился вниз из-за своей тяжести и упал куда-то далеко. А всего лишь стоило посмотреть правде в глаза и не мучить себя столько времени. - Что? – подруга выронила из рук кофту, которую держала всё это время, а по лицу девушки было видно, что она немного в шоке. - Не смотри на меня так, я уже всё решила. Я ухожу к Маркосу, - лицо Мариссы исказилось от удивления, которое постепенно сменялось ужасом. – Я,правда, не могу так больше. Он душит меня своей любовью, не даёт прохода. Эти постоянные звонки по сто раз на день, тотальный контроль каждые пятнадцать минут… Где была, чего делала, сколько раз ела, зубы чистила? Он больше похож на мамочку, чем на парня… - Да… Но он же тебя любит, потому и заботится! – выдавила из себя Спиритто и как-то странно задёргалась, махнув несколько раз рукой. Списав эти действия на шок, Линарес продолжила свою исповедь. - Он и раньше обо мне заботился, только вёл себя по-другому. Он был сильный, властный, а сейчас не может принять ни одного решения без меня, вплоть до того в какое кафе мы пойдём сегодня. Меня просто передёргивает от этих наивных глаз, которые постоянно устремлены на меня. Я любила другого Бласа, понимаешь? Того, который вечно издевался надо мной, унижал, оскорблял, а этот… Это какая-то пародия, причем абсолютно неудачная! Я не могу находиться с ним рядом, а уж тем более жить под одной крышей, - слова, которые так долго копились внутри, теперь лились рекой, не желая останавливаться. –А Маркос никогда не изображал из себя кого-то другого, он такой же, прежний, любящий. Мне хорошо с ним. - Да? Прозвучало сзади слово всего лишь из двух букв, но ощущение было такое, будто Линарес сунула мокрые пальцы в розетку. Подняв голову на подругу, она поняла, что ей не послышалось. Марисса, с ужасом смотрела перед собой, а затем, не говоря ни слова, бросила взгляд на часы и, показав жестами, что она опаздывает, ринулась к спортзалу. Теперь, оставшись одна, Лухан почувствовала пристальный взгляд, который впился ей в спину и просверливал там дырку. Неужели он всё это время стоял здесь? От одного только осознания этого, сердце в груди бешено заколотилось и ноги стали ватными. Схватившись за перила, чтобы не упасть, девушка обернулась. Перед ней стоял Эредиа, сложив руки на груди, а на лице его читалась ярость. Та самая ярость, которая слишком часто мелькала раньше. Именно таким он был, пока Лухан не раскопала о нём правду. По телу прошёл озноб, а к глазам подступили слёзы, которые удерживать не было сил. - Блас… - прошептала она, давая волю солёной влаге, уже ручейками катившейся по щекам, и бросилась к Эредиа, желая раствориться в его объятьях, но наткнулась на его вытянутую вперёд руку. Молодой человек крепко держал её за плечо, не позволяя приблизиться. – Блас! - Не стоит, я и так всё понял. Будь счастлива, - в его голосе не было не единой эмоции. Отпустив её, он спустился с лестницы и направился к двери, выпускавшей на свободу. Из последних сил, Лухан держалась, смотря ему вслед. Хотелось кричать, просить его остаться, но слова комом встали в горле, и душили вместе со слезами, которых становилось всё больше. Когда дверь за Эредиа захлопнулась, девушка обессилено рухнула на пол и, уткнувшись лицом в колени, застонала, давая выход эмоциям. А очередная порция слёз привела с собой истерику. Закрыв дверь в квартиру, Блас запутался в собственных ногах и рухнул на пол. Бутылка из-под абсента, выскользнувшая из руки, покатилась куда-то вдаль, а за ней пополз и сам молодой человек. Наконец, достигнув её, он хотел сделать очередной глоток обжигающей жидкости, но тара оказалась пуста. Улыбнувшись самому себе, Эредиа растянулся в коридоре на полу и засмеялся. Состояние было отменным – вместо крови в организме теперь по его венам бежал чистый спирт, дарующий спокойствие. Дневные события уже не казались такой трагедией, а даже заставляли задуматься, стоит ли из-за всего этого так переживать. Подумаешь, ушла невеста. - Твааааарь… Ну, ничего! Вы ещё попадётесь мне на пути. Представив, как он будет медленно и долго расчленять по кусочкам Агилара, парень резко поднялся на четвереньки, чтобы затем добратьсядо очередной дозы допинга, но перед глазами всё закружилось и к горлу подступила тошнота, которая нарастала с каждой секундой. Вскочив на ноги, он резко ворвался в ванную и склонился над раковиной, но ничего не произошло. Желудок, который явно издевался над ним, перестал бунтовать, оставив возможность работать только голове, потому что та закружилась ещё сильнее. Включив воду, Блас умылся, но это всё равно не помогло. Тогда пьяное сознание осенило, и он залез в ванную не раздеваясь, и включил ледяную воду. Голова перестала кружиться, едва лишь холодные капли упали на нее, а затем и вовсе все прояснилось. Одежда вмиг намокла и прилипла к телу. Уже через десять минут он стоял абсолютно трезвый, дрожа от холода, но вылезать из-ванной не собирался, потому что она изгоняла ту боль, которая вернулась вместе с трезвостью. От него ушла невеста. Эти слова гулом проносились в голове, заставляя содрогаться. Из глаз потекли слёзы. - Убью! - с горечью простонал он и со всей силы ударил кулаком в стену. На костяшках проступили капли крови, которые быстро смыла вода. Только в душе зародилось непонятное чувство. Увидев кровь, он воодушевился, а на лице появился хищный оскал. Сжав кулак, он заставил маленькие алые капли проступать на поверхность ещё быстрее. Только всё равно этого было недостаточно. Тревожно обернувшись, он внимательно осмотрел ванную, но не видел то, что ему было нужно. Поэтому, ухватившись за раковину, он покинул свой маленький рай и, встав перед зеркалом, открыл шкафчик. Под ногами сразу же образовалась лужа из стекающей с одежды воды. Окинув взглядом содержимое полок, в груди радостно ёкнуло – вот оно. Взяв в руки маленькую упаковку, молодой человек снова залез в ванную и уселся в ней, не выключая воду. Руки уже действовали сами, не подчиняясь разуму. Открыв упаковку, он достал из неё лезвие и с интересом осмотрел его блестящую поверхность. По телу сразу же прокатилась волна возбуждения, которая смывалась потоками холодной воды, лившимися сверху. Зажав лезвие в зубах, Блас попытался расстегнуть пуговицы на рукаве рубашки, но руки, его не слушались. Тогда разозлившись, он с силой дернул ткань, и она с громким треском разошлась по шву. Разорвав ни в чем неповинный материал до локтя, Эредиа взял в руки лезвие, но нечаянно задел им губу. На языке почувствовался привкус крови, которая появилась незамедлительно, не заставляя себя долго ждать. От этого уверенность в правильности действий стала ещё тверже и он, сжав лезвие пальцами, приставил его к запястью. - И куда ты собралась? – преградив путь подруге, Марисса встала в дверях, раскинув руки. – Сначала она ревёт три дня подряд, ни с кем не разговаривая, а теперь куда-то намылилась! - Я должна его увидеть! – вскрикнув, Линарес попыталась отстранить Спиритто и выбраться в прихожую, но у неё не получилось. Силы за эти пару дней покинули её. Слабость, которая завладела телом, требовала немедленно вернуться в кроватку и забыться сном, только вот позволить вовлечь себя в очередной ночной кошмар она не могла. Ещё в самый первый день она осознала, какой же была дурой, когда повелась на очередные ухаживания Агилара. Счетчики вины и отчаяния зашкаливали, а с каждым часом в душе нарастала ещё и тревога, потому что Эредиа не брал трубку. Да, он обижен на неё, злится, не хочет видеть и слышать, но она должна ему всё объяснить. В конце концов, у них же помолвка через три дня! – Пропусти! - Ладно. После драки кулаками не машут. Сама вопила «как я люблю Маркоса, а Блас тряпка». Что же изменилось за эти несчастные семьдесят два часа? - Доченька, зачем ты так жестоко? – пришла на помощь Соня, услышав крики в комнате девочек. – Каждый может совершать ошибки. Ведь главное вовремя их осознать и раскаяться. А исправить всё никогда не поздно. - Ещё одна правильная нашлась! – фыркнув, рыжеволосая освободила дорогу и еле успела отпрыгнуть в сторону, потому что её чуть не сшибла обезумевшая подруга, бросившись одеваться. – Даже и не думай, я поеду с тобой. А то либо он тебя убьёт, либо ты затопишь весь город, превратив его в Венецию. Еле дождавшись пока Соня доедет до места, девушка тут же бросилась к нужному подъезду. Она даже не стала противиться тому, что вся её немногочисленная семейка отправилась с ней, сославшись на то, что уже довольно поздно. Ступив на территорию шестого этажа, Линарес с силой нажала на кнопку звонка, от чего по ту сторону двери раздалась мелодия. Тут же подоспели и сеньора Рей с дочерью, которые решили дождаться лифта. Простояв под дверью минут пять, нервы Мариссы сдали. - Я же говорила, что дома делать ему нечего! Сидит сейчас, наверно, в каком-нибудь баре с блондиночкой… - Марисса! – тут же встряла Соня и положила руку на плечо Лухан, пытаясь поддержать. – Не волнуйся. Может он просто на работе. Точно! Нужно просто позвонить в колледж. Но прежде, чем женщина успела найти в своей сумочке телефон, девушка уже открыла квартиру своими ключами, которые дал ей в своё время Эредиа. Ворвавшись в прихожую, она кинула в сторону сумку и забежала в первое попавшееся помещение. Пол кухни блестел в лунном свете. Нажав на выключатель, сердце девушки дрогнуло – всё пространство было усыпано осколками разных цветов и размеров. Паника взяла правление в свои руки и Лухан, чуть не упав, рванула в спальню, где тоже было темно, а впоследствии оказалось и пусто. Тут откуда-то раздался дикий крик, заставляя всё внутри сжаться. Ничего не понимая, она выбежала в коридор и наткнулась на Мариссу, которая загородила вход в ванную, где слышались звуки льющейся воды. - Не надо туда ходить, там всё равно никого нет. Дрожащим голосом произнесла она, но Линарес отодвинула её в сторону и пробралась к Соне, которая находилась около двери. После одного взгляда внутрь по всему телу прокатилась волна боли, которая из душевной резко перетекала в физическую. Сделав первый шаг в его сторону, она почувствовала, как с каждой стороны всё начало сжиматься. - Я это заслужила, - прошептала девушка побелевшими вмиг губами и рухнула без сознания.