Radical Face – The Gilded Hand
— Какой чудесный денек, не находишь? – Финн оборачивается в сторону, откуда доносится ехидный голос младшего брата, и скептически изгибает бровь, видя широкую улыбку на его лице. — Если ты называешь бесконечное серое месиво над головой и появляющуюся оттуда воронку чудесным днем, то я, пожалуй, соглашусь. — Мне кажется, у Кола просто съезжает крыша, - с ухмылкой констатирует Сейдж, стоящая рядом с Финном. Финн, кажется, с ней полностью согласен. — Милая Сейдж, ты, как и всегда, остра на язык, но сегодня не тот случай. Я пришел с хорошими новостями, - опираясь на дерево, деловито сообщает Кол, ожидая реакции, которой не происходит. Он устало вздыхает. - Боже, вы совсем тут стухли. Что, неужели совсем не интересно, что я придумал? —Рассказывай, - не ожидая ничего утешающего, соглашается Финн. Последние пять идей Кола не увенчались успехом, этого же он ожидает и от шестой затеи. — Помните Странников? Я узнал, что они хотят вернуть своего лидера Маркуса, который находится на Этой стороне в заточении. Так получилось, что они создали заклинание и по счастливой случайности смогли связаться через меня с Маркусом, который раздал им кое-какие указания. Я потребовал небольшую плату за это, и они согласились, - Кол делает паузу и выжидающе смотрит на своего брата и Сейдж, которые, наконец, расшевелились и теперь выглядят заинтересованными. — И что же ты попросил? – уже зная ответ, уточняет Сейдж, глядя на победоносную ухмылку Майклсона младшего. — Жизнь. Когда я выберусь отсюда, то вытащу ваш печальный тандем следом за собой, потому что там, - Кол взмахивает рукой в пространство, - нас ждут дела. — Это весьма занятно, но а что если у тебя не получится? – Финн спокоен, потому что не верит в чудо-спасение их умершей части семьи. Уже не верит. — У меня получится, - с непривычной серьезностью отвечает Кол, и сомнения в душе Первородного и Сейдж рассеиваются с порывом сильного ветра, уносящего свою очередную жертву в иссиня-черное небо. – А теперь нужно найти укрытие. Три тени исчезают по направлению к старому кладбищу. Вопреки окружающей обстановке им на самом деле кажется, что день не настолько плох. Кол мечется по постели, словно раненый зверь, уже не понимая, где заканчивается реальность и начинается сон. Его тело покрылось испариной и вопреки собственной природе стало горячее раскаленных углей. Укус гибрида повергает Кола в длительную агонию. Ему кажется, что его кости ежеминутно ломаются, он ощущает, как по венам вместо крови течет расплавленное железо, его мысли путаются и превращаются в смесь из разноцветных проводов, не способных найти нужный контакт для подключения к реальному времени. Одновременно Кол находится и в прошлом, и в настоящем: картинки сменяются одна за другой, и он бредит, то выкрикивая имена, то шепча что-то на латыни. Уходя, Финн оставляет Сейдж с братом, и она целый день не отходит от его кровати, промывая чернеющую на руке рану и прикладывая к разгоряченной голове мокрые полотенца. Она никогда особо не переживала за младшего Майклсона, зная его буйный характер, да что там, ей было на него откровенно плевать. Но после Той стороны все изменилось: за время пребывания мертвыми, они неплохо сблизились. Она любила его ехидное «рыжая бестия», смеялась над похабными шутками и на самом деле прикипела к нему сердцем, потому что он умел развеселить их обоих, даже когда ситуация была безвыходной и сил не оставалось. Теперь же Сейдж стоит над ним и чертыхается вслух, потому что не знает, как облегчить его страдания. Что ж, никто не обещал, что возвращение в мир живых будет легким бременем. — Кол, выпей воды, давай, - она поднимает его голову и радуется тому, что ему удается сделать два глотка, перед тем как вновь обессилено упасть на постель и заметаться в очередной раз. – Скоро все пройдет. Вампирский слух улавливает шаги за дверью до того, как она распахивается. Сейдж поворачивается к Финну и одаривает его уставшей улыбкой. — Как он? – боясь потревожить Кола, тихо спрашивает Финн, с явным беспокойством смотря на брата. Он знает, что укус оборотня либо же гибрида не убьет его, но видеть всегда задорного Кола таким тяжело и еще тяжелее от того, что они ничем не могут ему помочь. Этот путь боли он должен пройти в одиночку. — Бредит, периодически засыпает, но это ненадолго. Как думаешь, сколько это будет продолжаться? — Надеюсь, не больше двух дней. Иначе я сам лично поеду за противоядием к Никлаусу. Сейдж нервно поджимает губы при упоминании ненавистного ей имени, но ничего не говорит. Она знает, что Финн благоразумен и не оступится. Он, не создавая шума, подходит к ней и обнимает со спины, целуя в плечо. Тревога за брата сплетается с любовью к Сейдж и радостью от того, что они смогли вернуться из того ада, где пребывали. Ее рыжие волосы, которые тысячу лет назад покорили его сердце, упрямо лезут в глаза, и Финн зарывается в них носом и пытается надышаться ею вдоволь. — Все будет хорошо, Сейдж. Мы справимся. Даже не видя ее лицо, Финн знает, что уголки ее губ трогает кроткая улыбка. Она верит ему больше, чем самой себе, и эту веру Финн не предаст даже под страхом очередной смерти. — Знаешь, он звал Бонни, - после затяжного молчания говорит Сейдж, оборачиваясь к Финну. В его глазах она читает то, о чем они давным-давно догадывались, наблюдая за Колом с Той стороны. Возможно, для других он кажется темной лошадкой, но Финну несложно было разгадать брата, вскрыть его душу и понять, что в ней таится. Все непоправимо очевидно. — Я позаботился об этом.***
Спустя час в их доме раздается звонок в дверь. Бонни стоит перед порогом уже добрые пять минут, которые похожи на вечность, и, в конце концов, решается позвонить. Она не знает, что ждет ее там, но не может развернуться и уйти, не узнав о том, что происходит с Колом. Бонни должна знать, что с ним все в порядке. Чтобы унять внутреннюю дрожь, чтобы пойти домой и лечь спать со спокойным сердцем, чтобы… — Бонни, ты все-таки пришла, - из потока странных мыслей Бонни вырывает Финн. Он отступает на шаг назад и рукой приглашает в дом, но видя смутное беспокойство в зеленых глазах, добавляет. - Не беспокойся, тебя никто не тронет. — Я знаю, но спасибо, - Бонни позволяет себе расслабиться и проходит вперед. В доме, покинутом семьей Первородных, застыл запах пыли и старинных книг, который с самого порога приятно окутывает своим уютом. И здесь она чувствует себя в большей безопасности, чем в особняке Сальваторе. Они проходят в гостиную и присаживаются друг напротив друга. Бонни наблюдает за тем, как Финн наполняет бокалы красным вином и ждет, когда он начнет говорить первым. — Сегодня был тяжелый день для всех, так что… — Не откажусь, - кивает Бонни и отпивает глоток бургундского. Финн, салютуя, отпивает следом и прекращает томить в ожидании. — Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты помогла Колу. Я понимаю, тобой руководило беспокойство за своих друзей, но ты ведь вытащила нас оттуда… Поэтому спасибо. Наши отношения изначально начались не с той ноты, но теперь я хотел бы, чтобы это изменилось. — Ты не убил тех, кто совершил над тобой суд, Финн. Наши отношения уже изменились, - отрезает Бонни и, глотая ком в горле, продолжает, смотря в глаза тому, кто пощадил ее нерадивых друзей. - Зная твоих братьев и сестру, я не ждала такого великодушия от тебя. Спасибо за это. — Теперь я понимаю, почему Кол решил вести дела с тобой. Обычно у него не бывает союзников, что в принципе стало понятно всем после его смерти, - Бонни закусывает губу и пытается дышать спокойно. Она причастна к смерти Кола и это не дает покоя, как бы она ни старалась убегать от правды. И будто бы читая ее как раскрытую книгу, Финн пытается отвести ее от стыда за содеянное. - Я знаю, что ты принимала в этом участие, но могу это понять. Ты опять защищала своих друзей. Возможно, не будь их, ты бы поступила иначе. — Мне не доставило это ни малейшего удовольствия, - признается Бонни и, дабы закрыть эту тему раз и навсегда, задает вопрос, который интересует ее куда больше, чем прошлые поступки. - Что с Колом? — Пойдем наверх. Думаю, он будет рад видеть тебя, когда придет в себя. Ее быстро бьющееся сердце говорит Финну о том, что он не ошибся в своих наблюдениях. Бонни впадает в ступор на пороге, когда видит Кола. Он спит странным, беспокойным сном, прерывисто дышит и что-то шепчет побледневшими губами, и от этого сердце сжимается в комок. Таким беззащитным Беннет видит его впервые. И это – удар меж ребер. — Привет, Бонни. — Привет, - кивает Беннет Сейдж и проходит вслед за Финном. Ей становится неловко от их взглядов, но она находится и, прокашлявшись, говорит то, что удивляет ее саму до глубины души. - Мы можем попробовать облегчить его боль. Я потеряла магические способности, но знания все-таки остались со мной. — Было бы чудесно, - быстро подхватывает Сейдж, - потому что я не знаю, что делать с жаром. Он не дает ему спать. — Укус оборотня вызывает галлюцинации и видения… Можно листок и бумагу? Финн обводит взглядом комнату и, находя искомое, протягивает Бонни, которая тут же начинает что-то писать. — Вот, готово. — Отлично, почти все есть в нашем доме, а остальное не составит труда найти. Ты присмотришь за ним, пока мы отойдем? — Да, хорошо, - рассеянно отвечает Бонни, уже понимая, что останется здесь надолго. Бросить его в таком состоянии она просто-напросто не сможет, даже несмотря на остатки обиды за то, что Кол обманул ее и манипулировал с помощью Елены. Все это – после. Они уходят, но синхронно оборачиваются в дверях, и Бонни читает в их глазах неподдельную, чистую заботу. Все становится на свои места. Кол положил на алтарь собственный эгоизм и жажду мести для того, чтобы его семья была рядом. Теперь он не один.***
Lea Michele – What Is Love
Сумерки опускаются на Мистик-Фоллс, когда небо застилает темно-фиолетовая пелена грозовых туч, вот-вот готовых обрушить свой гнев на землю тяжелыми каплями дождя. Бонни ежится от ветра, который развивает шторы, но не закрывает окно, зная, что Колу нужен свежий воздух. Он изредка приходит в себя, но не понимает, кто находится перед ним, и вновь впадает в беспамятство. Получив необходимые травы, Бонни просит Финна и Сейдж не беспокоиться и идти отдыхать. Она точно не знает, что руководит ею именно в этот момент – желание побыть с Колом либо же вид двух влюбленных, которым стоит насладиться уединением. — Мы будем внизу. Спасибо за твою помощь, - подмигивает ей Сейдж и закрывает за собой дверь. Красивая, с огненными волосами и не менее яркой улыбкой, она на самом деле нравится Бонни. В ней есть нечто притягательное и располагающее к себе, и Беннет несложно догадаться, почему Финн ее полюбил. Когда-то и она мечтала о такой же всепоглощающей любви, и, быть может, втайне от себя мечтает до сих пор. Бонни долго не решается дотронуться до Кола. Застыв перед ним, словно статуя, она смотрит в его лицо, следит за вздымающейся грудью, вслушивается в беспорядочный шепот, изредка превращающийся во вскрики, режущие будто ножом. Она пытается понять, почему пришла сюда, для чего ей это нужно, и, натыкаясь на единственно правильный ответ, злится на саму себя. Борьба разума и чувств, которые заволокли ее душу, не дарует спокойствия, а лишь разжигает праведный огонь внутри, но все рушится, когда Кол взвывает от боли. Разряд! Его боль током проникает ей под кожу. — Кол, я здесь, - пытаясь достучаться до отключившегося сознания, шепчет Бонни и с осторожностью покрывает укус первым слоем магической мази, на которую она уповает в надежде на то, что ему станет легче. Его кожа горит под пальцами, будто раскаленная лава. — Давай, ты справишься, - она обтирает его лоб, руки, грудь полотенцем, смоченным в ледяной воде, уже не замечая, что разговаривает с Колом так, будто он может ее услышать и понять. Беннет рассказывает о том, что произошло в доме Сальваторе, о том, как за нее вступился Стефан, когда Деймон упрямо доказывал то, что она круглая дура. Она рассказывает о своих потаенных обидах, усталости и расстройствах – обо всем, что тревожит ее душу, и не замечает, как ресницы Кола вздрагивают, и он открывает глаза. Открывает глаза и смотрит на нее, стискивая в обессиленной руке тонкие, созданные для музыки и магии пальцы. — Бонни… Я сверну ему шею… Он давно… - грудь Кола раздирает сухой кашель, заглушающий слова. — Тихо, тихо, - Беннет не задумываясь, не рассуждая о правильности своих действий, сбрасывает балетки на пол и кладет голову Кола к себе на колени, ожидая, когда приступ пройдет. Майклсон справляется и, закатывая глаза, вновь повторяет ее имя, теряя связь с реальностью. Кол наблюдает за Беннет от скуки. Приходит к ней домой, часами смотрит на то, как она сидит в одиночестве и сверлит взглядом стены в попытках понять, как жить дальше. Почти физически Майклсон ощущает ее беспомощность перед появляющимися каждый день новыми проблемами, где виной всегда являются ее чертовы друзья, которые, по мнению самого Кола, не заслуживают такой щенячьей верности. — А я ведь говорил тебе, что нужно идти со мной, - часто повторяет он и морщится так, будто порезал палец. - Но маленькие упрямые ведьмы, черт бы их побрал, не слушают никого, кроме себя. Кол наблюдает за Бонни от грусти. Иногда ходит с ней в кафе и наблюдает, как она ест фисташковое мороженое, делая это так аппетитно, что самому хочется. Чего? Кол отгоняет от себя мысли о том, что будь он жив, его выбор бы пал определенно не на мороженое. — Чертовка, - усмехается Майклсон и уходит прочь, с еще большей силой разочаровываясь в своей бессмысленной смерти. Кол наблюдает за Бонни, потому что ничто и никто не цепляет его так, как она. Ее редкий смех вызывает в нем улыбку; ее частые – кто бы мог подумать! – слезы разжигают в нем злость и напоминают о собственной беспомощности; ее внутренняя непоколебимая ни людьми, ни вампирами сила заставляет его подняться и бороться дальше. Она становится его путеводной звездой во тьме, даже не подозревая о том, что может быть для кого-то светом. Именно поэтому после воскрешения он идет к ней и с неизменной ухмылкой на лице говорит: — Привет, маленькая ведьма. — Маленькая ведьма… - прерывисто шепчут губы Кола, и Бонни застывает от понимания, что даже сейчас, где-то там, в стенах своего запертого подсознания, Кол думает о ней. — Я с тобой, Кол. Я с тобой. Она целует Кола в лоб и устало закрывает глаза, чувствуя, как в ее руках он борется за свою жизнь.***
Кол приходит в себя под утро. Он не понимает, где находится, не осознает, что произошло, но замирает на месте, когда в серости просыпающегося дня видит спящую рядом Бонни. Она пришла, чтобы спасти его. Он вспоминает про укус Тайлера и, смотря на руку, усмехается – рана почти затянулась. Теплое одеяло ложится на ее маленькие плечи, и Кол, посылая все к черту, прижимает Бонни к себе. Завтра он узнает, что стряслось, завтра он узнает, сколько его не было в сознании, завтра… Завтра должно стать лучшим днем, если она действительно окажется рядом.