Пираты Карибского моря. Сокровище Джека Воробья

Ванесса велела служанкам принести ей в кабинет чашку чаю и попросила, чтобы после они ее уже не беспокоили. Карима и Силия были очень взволнованы. Они то и дело что-то бубнили о сегодняшнем нападении, неустанно спрашивая у хозяйки, как у человека непосредственно принимавшего участие в битве, все подробности. Самым счастливым сейчас выглядел Бруно. То, что хозяйка вернулась домой без незнакомца, его безумно радовало. Почему-то Бруно считал себя самым главным охранником этого дома и, непосредственно, любимой госпожи Велласкес. Эния закрылась у себя в кабинете. Она устало подошла к столу и положила на него фолиант с письмом Луиса. Сегодняшнее нападение до сих пор тревожило ее душу. Велласкес понимала, что в любой момент могут напасть снова, и поэтому приказала солдатам быть начеку. По ее приказу усилили караул. На самом-то деле, она не должна была покидать форт в момент, когда беда может нагрянуть вновь. Но ей необходимо было вернуться домой, чтобы хоть немного отойти, собраться с мыслями. Ванесса была готова ко всему, и поэтому в ее душе присутствовала тревожность. Знаете, так бывает, когда думаешь, что враг отступил, но он все еще имеет шанс вернуться. Ванесса зажгла три свечи в подсвечнике. Маленькие светила видимо уже были ранее использованы, ибо на них застыл некогда стекающий коричневатый воск. Одна из свечей была в два раза короче остальных двух. Слабый свет быстро, но очень скудно заполнил небольшое помещение. Ванесса всегда любила подобный мрак, успокаивающий мрак. Она присела в кресло и, глубоко выдохнув, медленно потянула руку к конверту. В нем было письмо от Луиса, которое Эния охотно и все же с некоторой опаской принялась читать. Изначально ее насторожил тот факт, что Луис вообще что-то ей написал. Согласитесь, не только она, но и вы, дорогие читатели, наверняка предположили, что там может быть написано что-то неладное. "Ванесса. Девочка из леса. Я помню момент, когда впервые тебя увидел. Ты была такой меленькой, невзрачной и все время бегала у ног моего отца. Смеялась. Плакала. Такой звонкий у тебя был голос. Девчачий. Ох, как же ты меня тогда раздражала. Хотелось от тебя бежать, а ты, как пиявка, нет - как тень, везде и всегда преследовала меня. Я с детства воспитал себя так, что должен был быть жесток, непоколебим. При дворе никому нельзя верить, ты ведь знаешь, даже самому себе. Того же я желал и отцу. Но ты ему не позволяла стать таким, как мне хотелось. Что хуже - ты и меня пыталась изменить. Я порой жестоко с тобой поступал, а ты, как же это глупо, ты все равно звала меня поиграть. В какой-то миг я заметил, нет, я перестал тебя замечать рядом с собой. Я думал, что ты ушла, исчезла, а ты просто-напросто выросла, и больше не звала меня играть... Сейчас я много чего вспоминаю яркого и красочного. Жаль, что не смогу всем поделиться с тобой. Возможно, даже и не успею! Я знаю точно, что умру - я это чувствую. Пока не поздно, пока я одумался и у меня есть шанс, Ванесса, я прошу у тебя прощения! Слишком поздно мне довелось понять, что моя жизнь была пуста, и теперь я не боюсь смерти, я боюсь оставить за собой пустую жизнь и искалеченные души. Мне никогда не суметь выпросить прощения у всех, но я знаю точно, ты простишь меня. Ты всегда умела прощать..." В конце письма была печать в виде королевского герба рода Бурбонов. Альд был прав: письмо писал не Луис - не его почерк. Ванесса совсем не удивилась тому, что Луис просил у нее прощения. Ей было жаль. Дочитав письмо, она расстроенно закрыла глаза и, положив желтоватую бумагу обратно на стол, устало подперла рукой голову, еле касаясь лба пальцами. Как же Ванессе было сейчас досадно. Возможно, пару минут назад она не до конца еще была уверенна в том, что могла бы даровать младшему Бурбону вечную жизнь. Но теперь Ванесса в этом не сомневалась. Только вот поздно - Джека нет. Картины и компаса тоже нет. На то, чтобы их найти, может уйти много времени, такого неумолимого времени для жизни Луиса. С пару минут Велласкес сидела почти неподвижно. Мысли и размышления не покидали ее до тех пор, пока взгляд Энии не упал на фолиант с бархатной обложкой. Она не сразу взяла его, а сперва задумчиво и с загадочностью во взгляде оценила книгу. И не зря! Когда-то, когда ей довелось две недели просидеть вместе с Джеком на необитаемом острове, он рассказывал, что именно сея книга помогла пирату выйти на картину. Джек тогда много и недовольно бурчал о человеке, который делал ему перевод. - Не пойму, что может быть полезного в поисках эликсира в фолианте, где описана жизнь и правление римского папы? - уже взяв книгу в руки, сама себе заметила Эния. Ванесса знала все, что касалось поисков Джека, от "а" до "я". От самого момента, как он нашел часть рецепта, записанного на клочке бумаги, и до того самого момента, как он добрался до испанского дворца и повстречал ее. Но не думайте, что у Ванессы такие познания от Джека. Ха, нет! Все это ей рассказал болтливый Джошами Гиббс в тот самый день, когда она впервые ступила на борт "Черной Жемчужины". Тогда ей и дела не было до чудодейственного напитка. Помнится, ей всего лишь нужен был компас Воробья. Эния сразу заметила, что задняя обложка книги была повреждена, а из нее через узкий проем между бархатом и переплетом вдруг вылетело несколько листков бумаги. Спохватившись, Ванесса положила книгу на стол и, спустившись с дивана и сев на колени, начала быстро собирать упавшие письмена. Их было несколько штук. Собирая листы по-одному, Велласкес, не теряя момента, в каждом как бы невзначай прочла хотя бы по одному предложению. Написанное ее заинтересовало и более чем озадачило. Она нахмурила взгляд и, сложив спутанные листы, решила прочесть их по порядку и полностью. Написанное в странных записях настолько ее увлекло, что Велласкес даже не заметила того факта, что осталась сидеть на холодном полу, лишь слегка опершись спиной о диван. Чем дальше она читала, тем больше в ее взгляде прорисовывались шок и заинтересованность. Ванесса стянула со стола книгу, чернильницу с пером и чистый листок бумаги. Раскрыла тяжелую книгу и, сверив написанное в письменах с тем, что было написано в фолианте, Ванесса сразу принялась что-то черкать на чистом листке. Не успев исписать всю бумагу, она тут же ее комкала и выкидывала, сменяя новой. Так прошло около двух часов. За это время Ванесса проштудировала почти всю книгу. Ей важна была чуть ли не каждая буква, каждая заметка. Испортив целую стопку чистых листов, она, кажется, смогла отыскать то, что так яро вычитывала в фолианте. Все это было сейчас четко выложено ею на бумаге. Она подняла брови, прикрыла рот ладонью и уже после издала легкий ироничный смешок. Сейчас Ванесса готова была сказать что угодно, но выговорила лишь одну фразу: - Джек умрет, если узнает! Велласкес умела читать латынь. Тут нет ничего удивительного. При дворе и не такому учат. Но не в этом суть. То, что она прочла, дало ей новый шанс, надежду и возможность как можно быстрее найти эликсир. Единственное, без кого она не могла теперь обойтись - это, конечно же, без Джека, а вернее, без того, что он у нее украл - картины. Стрелка часов указывала за полночь. В огромном доме уже все спали. Прислуга везде погасила свет. Сквозь тишину, снующую между коридорами дома, услышать можно было лишь шум недавно начавшегося сильного дождя и неожиданный стук в двери. Дворецкий, полусонный, с лениво открытыми глазами и тусклой лампадкой в руках, отворил дверь позднему гостю. На пороге стояла промокшая Ванесса. Увидев маршала, дворецкий сразу проснулся и, ошарашенно глядя на нее, попытался выпрямится. Энии вообще было все равно. Она нагло ворвалась в дом и громко позвала: - Альд? Альд? - Ээ, ох, сеньорита?! Простите, но все спят! Такой поздний час! - У вас ночует мой советник! Позовите его. Это очень важно! - Да, он у нас. Но господин Нотани... - О, я понимаю, я... очень поздно, да? Господи, прошу вас, позовите, разбудите Альда. Сеньора Бонуа. На шум сбежалась прислуга и, естественно, Нотани с Альдом. Мужчины были облачены в мягкие халаты, и оба выглядели пусть и сонно, но очень озадаченно. - Ванесса? Что случилось? Снова нападение? - испуганно протараторил Бонуа. - Такой поздний час? Неужели снова эти мерзкие пираты? - взволнованно поддержал Бонуа Нотани. Ванесса вовсе забыла, что Нотани по какой-то неизведанной причине не любит морских разбойников. Правда, ей было все равно сейчас. Она выглядела очень возбужденно, и ее ничто не могло остановить. Первым, с кем она хотела поделиться своей новостью, естественно, был Бонуа. - Нет, никто на нас не нападает! Успокойтесь! - сделав ободряющий жест рукой, произнесла Эния. - Что же тогда тебя заставило прийти сюда среди ночи? - все так же недоуменно спросил Бонуа. Ванесса подошла к Альду и, откланявшись остальным, как бы извиняясь перед ними, схватила его за руку и отвела в соседнюю комнату. Никто не знал, что делать дальше. Так и стояли, выглядывая в соседнюю комнату до тех пор, пока их не разогнал Нотани. Сам же не ушел. Он тихо подошел к двери комнаты и начал слушать то, о чем Альд и Ванесса разговаривали. В комнате стояло четыре кресла и маленький резной письменный столик. Оба присели. Ванесса выложила книгу и сделанные ею записи на стол. Она хотела было начать, но Альд ей не позволил. Ему было немного неловко, и он сказал: - За сегодняшний день ты уже второй раз меня, мягко говоря, удивляешь! - Сегодня, о котором ты говоришь, было вчера! - иронично заметила Эния. - Точно! Если бы я тебя не знал, Ванесса, я бы решил, что начался пожар или же ты рехнулась. Но что-то мне подсказывает, что это действительно что-то важное... - не скрывая усмешки, сказал Бонуа. - Перестань подшучивать и дай мне сказать! - Все, не буду! Давай, что произошло, что за спешка? - Ох, даже не знаю, с чего мне начать. Только не перебивай меня! Мне важно высказаться. А дальше, что хочешь, то и говори! - Хорошо, я слушаю. - Джек искал эликсир... - Ооо, да брось... Ты вновь за свое? - Я же просила не перебивать?! - Прости, но... - Бонуа думал, что случилось что-то действительно серьезное. Уж что-что, а какой-то несуществующий, по его мнению, эликсир его вовсе не интересовал! Услышав первые слова Энии, Альд сразу захотел закрыть этот разговор, но разочарованный и, в какой-то степени, умоляющий взгляд, такой близкой для него Ванессы, заставил Бонуа поменять свое решение и все же выслушать ее. Он одобрительно кивнул и сказал: - Все, я не перебиваю тебя! Я слушаю! - Все очень запутанно. Но все же, какая-то логика присутствует. Смотри, в этой книге есть спрятанные письмена. Они написаны на латыни, а Джек не мог читать латынь, и поэтому он прибегнул к помощи переводчика с Тортуги. Вот что переводчик ему перевел: "Был врач, он изобрел для папы римского эликсир бессмертия. Потом что-то произошло у них при дворе, и случилось так, что король велел ему, как личному врачу Бонифация, убить папу римского. Ну тот выпросил на все про все у короля десять дней". Одним словом, ты же понимаешь, Альд, что отказать монарху он не мог? - Ну да - убьют! - произнес Бонуа. - Да, но даже если и согласиться выполнить приказ, его все равно уже потом уберут, как свидетеля. Врач велел своим слугам очистить в ночь убийства сокровищницу святого дворца и увезти все эти богатства в неизвестное место. С собой он им дал половину записанного рецепта, именно эту часть Джек и ищет, а вторую половину, я уже не помню точно как, Гиббс мне рассказывал, по-моему, врача все же убили, убрали сразу после того, как он выполнил приказ монарха. А вторую часть рецепта вместе с историей о деяниях этого лекаря в эту книгу, - Ванесса указала Бонуа на фолиант, - спрятал ученик лекаря. Он был близок с врачом и поэтому знал о нем все. - Прости, Ванесса, но по правде говоря, я знаю эту историю, - заметил Альд и с усмешкой добавил. - Мне тоже мистер Гиббс все рассказал, еще когда мы были на "Конкорде", а ты пеклась на острове вместе с Джеком! - Тогда ближе к делу... Скажу тебе прямо, весь этот рассказ, вернее перевод, сделанный переводчиком Джека - бред! - Угу... Не понял? Что значит бред? - Сама не знаю! Или же он плохой переводчик, или же ему было выгодно наврать Воробью - что скорее всего! - Хочешь сказать, что Джек шел по ложному пути? Как же тогда Джек вышел на картину? Переводчик же указал ему путь! - Чтобы понять, я тебе расскажу, что на самом деле написано в этих письменах...