Долг

Пустота в коридорах здания не столь пугающая, как может показаться, а скорее угнетающая. Заставляющая мысли, таящиеся в самых укромных уголках мозга выйти в свет и стать «гвоздем программы» на ближайшую ночь. А загнать расшалившиеся мысли назад не так-то и просто, особенно, если человек уже битый час проводит свое драгоценное время в душном помещении, тактично называвшееся рабочим местом. И, казалось бы, все за зря, но никто ведь не может предугадать, что произойдет в следующую минуту. А вдруг рядом упадет метеорит, и ты вынужден будешь стать тем, кто спасет хоть кого-то от этого инородного Земле тела, нагло вторгнувшегося на ее территорию? Или, например, ты станешь свидетелем преступления, которое, в итоге, решится только из-за твоих слов? Мало ли в мире случаев, которые происходят в самое неожиданное время и в самом, что ни на есть, неожиданном месте. И кто знает, какие последствия будут после того или иного происшествия. Тусклый свет в лаборатории горел уже давно, слегка раздражая глаза, которые устало смотрели на исписанный лист бумаги сквозь стекло очков, которое иногда поблескивало на свету из-за редких телодвижений. Наверное, многим кажется, что любой доктор наук всегда занимается только чем-то интересным, делая одно открытие за другим, что он не знаком с бумажной работой, которая очень многих губит в тесных офисах. Это ошибочный факт. Бумага любит каждого, будь то несчастный официант в захудалом кафе или же доктор наук в области генетики. Размяв пальцы на руке, Алекс с терпкой ненавистью смял лист, будто тот грозился его убить, и выбросил в урну, покорно стоявшую возле письменного стола. Даже тишина, укрывшая его с головой, казалась слишком громкой, а наручные часы будто специально прибавили громкость до невозможности, из-за чего их тиканье било по ушам. Доктор Мерсер не любил такие дни, когда ему приходилось оставаться допоздна в своей лаборатории. Это было слишком выматывающим занятием. Одно дело, когда ты уходишь с работы, как и все нормальные люди, а другое, когда с тоской выглядываешь из окна, наблюдая за тем, как день в своем обыденном темпе приближается к концу. Не выдержав всех этих звуков, капающих на мозги, Алекс рывком поднялся с кресла, накинул свой белый халат и поспешил удалиться из помещения в поисках хотя бы одного глотка свежего воздуха, который сейчас будет как нельзя кстати. Это маленькое желание не заставило себя долго ждать. Спустившись с лестницы, уже даже перескакивая через одну, а то и через две ступеньки, Мерсер выскользнул на улицу через черный ход. Желанный воздух, ворвавшийся в легкие, прохладой разлился по всему телу, которое уже давно требовало размяться и слегка охладиться. С наслаждением выдохнув, Алекс прислонился спиной к каменной стене, и рукой стал разминать затекшую шею. Кажется, иногда даже такие моменты могут приносить неземное удовольствие в определенных случаях. Черный ход выводил на небольшой переулок. В подобных переулках по ночам можно встретить странных личностей, которые не прочь забрать у тебя кошелек, телефон, а иногда даже и жизнь. Но именно это место не славилось наличием подобных мерзопакостных тварей, которых даже людьми назвать сложно. Поэтому Алекс вдоволь мог здесь расслабиться. Однако звук выстрелов, раздавшийся со стороны военной базы, находившейся не столь отдаленно, привлек внимание доктора, потому что сразу за ними последовал топот чьих-то ног, обладатель которых явно направлялся именно в этот переулок. Мерсер отлип от стены и хотел уже было смыться обратно в свою лабораторию, да только, увы, шустрость у него поубавилась из-за усталости. Некто, кто так спешил попасть в укромный уголок, дабы скрыться с глаз других, забежал в переулок и немедленно оперся рукой на стену, второй же хватаясь за бок. Из-за отсутствия света сложно было сказать, что было с этим человеком, можно было только понять по силуэту, что это парень. И либо он так бежал, что в боку у него начало колоть, либо выстрелы, которые слышались парой минут ранее, были обращены именно к нему. Доктору Мерсеру в данный момент меньше всего хотелось кому-либо помогать, ввязываться в какие-то переделки, да еще и связанные с военными, и он даже уже хотел уйти, поскольку незнакомец явно его не замечал, но остатки совести решили устроить бунт. А против этой дамочки не попрешь. - Эй, парень, - Алекс нехотя окликнул внезапное явление, но подойти не решался. Вдруг за этим чудаком увязался хвост? И уж лучше отдать его одного на растерзание, чем еще и самому подлезть под чью-либо горячую руку только за компанию. Собственная шкура дороже. – Я искренне надеюсь, что помощь тебе не нужна, так ведь? – только после этого вопроса незнакомец поднял голову и заметил, что он тут не один. - Если ты считаешь, что подстреленный человек – это в порядке вещей, то нет, что ты, помощь мне не нужна, - в голосе была явная усмешка, которая, судя по интонации, далась парню очень даже нелегко. Алекс нервно покусал губу, разрываясь между желанием остаться без каких-либо следов после сегодняшнего вечера и спором со своей совестью, которая властным тоном приказывала ему помочь несчастному. И, как ни странно, но обычно в такой борьбе всегда выигрывает эта ненавистная Мерсером совесть. - Я буду ненавидеть себя после этого, - еле слышное бурчание и уверенные шаги по направлению к пострадавшему. - Зато я тебя полюблю после этого, - незнакомец снова болезненно усмехнулся, в шутку бросив такое заявление, и очень даже охотно принял помощь в виде опоры на чужое плечо, потому что вариантов, как таковых, у него больше и не оставалось в данной ситуации. Наверное, не каждому будет в радость помогать какому-то незнакомцу, который совершенно случайно попался на улице. Ты просто «мимокрокодил», а тут ситуация тебя вынуждает все бросать и идти подставлять свое плечо первому встречному только потому, что он попал в какую-то передрягу. И ладно, если ты его умудришься спасти, но ведь иногда выходит все совершенно иначе. Сбросив несчастного на диван, который одиноко стоял у самой дальней от входа в лабораторию стены, иногда обычно почитаемый отдыхом доктора на нем, Алекс стал суетиться в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы помочь раненому. Если говорить на чистоту, то Мерсеру прежде не приходилось становится именно тем доктором, который помогает людям, поэтому он был несколько растерян и рассеян в своих действиях. Все валилось из рук. - Судя по халату, то ты доктор. Так какого хрена ты так беспечен? – спросил парень, иногда морщась от боли и только сильнее прижимая ладонь к боку, на котором уже отчетливо виднелось огромное, темно-красное пятно, разрастающееся с каждой минутой все больше и больше по белой ткани его толстовки. - Чтобы расширить твой кругозор, то могу тебя огорошить той новостью, что не все люди, называющиеся докторами, лечат людей, - по выражению лица Мерсера было отчетливо видно, что данный фрукт, истекающий сейчас кровью на его диване, был ему определенно не по вкусу. Но другого выхода не было. Сгребая в охапку все, что он нашел, и что могло бы помочь в данную минуту, Алекс поспешил к пострадавшему: - Раздевайся, - и пока доктор закатывал рукава своего халата, его «больной» уже успел избавиться от толстовки, задрал футболку и просто понимал, насколько сейчас все будет плохо, потому что даже он ощущал, что пуля осталась в ране. Кто никогда не лечил людей, тот никогда и не захочет это делать. А если и будет вынужден хоть раз сделать что-то подобное, то на всю оставшуюся жизнь даст себе клятву, что больше никогда не будет помогать людям. И именно об этом думал Алекс, пока доставал пулю из раны, выворачиваясь как только можно. С одной стороны, не хотелось усугублять ситуацию, а с другой, он раньше только и мог, что думать о таком, но никак не делать это. И у него просто по неопытности выходило все не слишком складно. Его «подопытный кролик» держался очень даже стойко, учитывая, какую боль все это приносило. Но порой «кролику» приходилось зажимать в зубах свою футболку, чтобы не издавать лишних звуков, особенно когда Мерсер взялся промывать рану и зашивать ее, учитывая, что иголка, то и дело, все пыталась выскользнуть из пальцев, что злило доктора как никогда. И с горем пополам, спустя почти час, Алекс выдохнул наконец-то с облегчением и прислонился спиной к дивану, рассевшись на полу и довольствуясь плодами своих мучений. С этого момента он ясно понимал, что больше никогда и никому не рискнет помогать. И пусть даже будет бездушной тварью в глазах других, без разницы. Но таких мучений, а это были именно мучения, он не пожелает даже врагу. - Доктор - он и есть доктор, - с кряхтением подопечный попытался подняться на локтях, но тщетно. – Кстати, я Дезмонд Майлз. Да, почему бы и не представиться человеку, который спас твою жизнь? Глупо, конечно, но до этого времени как-то не нашлось. - Доктор Мерсер. Алекс Мерсер, - со стороны доктора послышалась усмешка, после чего он поднялся с пола, собирая все, чем он пользовался при вытаскивании пули, промывания раны и ее зашивания. – Тебе стоит поспать. Но завтра утром тебя здесь быть не должно, - Алекс повернулся к Дезмонду, поправляя очки на носу. – Не думаю, что кто-нибудь из начальства будет рад тому, что я приютил больного хомячка, который сильно смахивает на человека. - Почему именно хомячка? – Майлз немного недовольно посмотрел на доктора, явно не оставшись равнодушным к данному необоснованному сравнению. - Это первое, что пришло мне в голову, - равнодушно ответил Мерсер, снимая с себя заляпанный чужой кровью халат. На этом их краткий разговор сошел на нет. Никто более не пытался еще спросить что-либо или сказать. Каждый сейчас обдумывал, что будет делать завтра или в ближайшую неделю. Алекса даже не интересовало то, из-за чего именно на Дезмонда взъелись военные, что даже начали по нему палить. Ему было как-то все равно. А самому Майлзу не было смысла посвящать незнакомого человека в свои проделки. А особенно в то, кем он на самом деле является. Потому что никто из них не видел смысла в данном разговоре. Разве есть резон рассказывать незнакомцу все о своей жизни, когда уже завтра вы друг друга и не вспомните, забудете эту ночь, как страшный сон? Разлепив глаза, первым, что заметил Алекс, это был халат, наброшенный сверху. Либо Дезмонд постарался, либо халат сам «левитировал» на своего хозяина, пока тот спал. Второе, что бросилось в глаза, записка, оставленная на столе. Пару раз моргнув, он оглядел лабораторию и потянулся, удостоверившись, что он уже один. Дезмонд явно был из тех, кто все понимает с первого раза. Повторять ему было без надобности. Взяв в руки маленький листок светло-зеленого оттенка, на таких обычно оставляют какие-то маленькие записи или пометки, приклеивая их к мониторам компьютеров или на лампу, Мерсер пробежался взглядом всего по одной строчке: «Спасибо, доктор Мерсер». Подпись дала о себе знать: «Твой хомяк Майлз». Алекс усмехнулся и смял записку в руке, метко кинув клочок в урну. Уже завтра они оба должны были бы просто забыть об этом инциденте, потому что им казалось, что этот момент в их жизни, в прочем-то, ничего не значит, но жизнь иногда бывает слишком каверзной штукой.