Вторая Жизнь - Новая Цель

Комментарий редактора

      Разбирая вещи, оставшиеся мне от моего дорогого друга, я обнаружил один старый датапад, перегруженный множеством файлов, и при этом оставленный без какого-либо пароля и шифрования. Это может показаться удивительным, но как человек, неплохо знающий Кайафаса Каина, я могу заметить, что это весьма характерно для него.       О причинах, побудивших его взяться за этот труд, я могу лишь догадываться, ведь с учётом чувствительности упомянутой там информации, он обречён оставаться документом внутреннего пользования в Ордене. Но учитывая прошлый опыт Кайафаса, я осмелюсь предположить, что его мотивацией, как это нередко оказывалось в его случае, была банальная ностальгия.       Несмотря на определённую самокритику, иногда доходящую до самоуничижения, этот материал весьма познавателен для изучения, особенно если при прочтении помнить, что Кайафас является не просто гостем из соседней галактики, но ещё и человеком, обладающим огромным жизненным опытом, что вкупе даёт ему во многом уникальную точку зрения.       Многих может удивить, что столь прославленный джедай является, по его собственному мнению, эгоистичным подлецом и мошенником — однако зная Каина достаточно давно, я не могу не отметить, что Кайафас является самым строгим своим судьёй, находя у себя недостатки даже там, где их нет, и пытаясь отыскать низменное обоснование даже своим самым благородным поступкам.       К тому же следует принимать во внимание то, что моральные колебания Кайафаса Каина, вне зависимости от их обоснованности, никоим образом не влияли на его действия, а страх за собственную жизнь никогда не мешал ему исполнять долг джедая настолько полно, что ещё долго этого мастера будут ставить в пример последующим поколениям.       При структурировании бессистемного и составленного с неожиданным для такого педантичного джедая как Каин пренебрежением к хронологии набора файлов, я ограничился редакторскими вставками там, где несколько эгоцентричное повествование Кайафаса требовалось включить в более широкий контекст или пояснить отличия имеющейся на самом деле ситуации от заблуждений Каина. В остальном же я с удовлетворением предоставляю полноту действия его собственным словам.       Квай-Гон Джинн, магистр Ордена Джедаев       У меня плохое предчувствие…       Крылатая фраза, распространённая среди джедаев и контрабандистов, автор утерян в веках       Итак, дамы и господа, можете официально поздравить меня, потому как я сумел добиться поставленной цели. Цели, которую я поставил перед собой уже давно и планомерно шел к ней: я умер не на поле боя, не от лазерного луча и не от болтерного снаряда, не от цепного клинка омерзительного еретика, не от яркого сгустка плазмы и не от хитиновых когтей ксеносов.       Я скончался в возрасте… впрочем, после второго прожитого века я перестал считать года… от сердечного приступа в постели одной весьма симпатичной дамы. Надеюсь, ей это происшествие не доставит серьёзных проблем, все же она была весьма благосклонно ко мне настроена, несмотря на мой возраст и несколько подугасшую славу.       После себя, как и полагается верному слуге Императора, я оставил свое рабочее место, шинель, фуражку, старый и избитый цепной меч, не менее старый и обшарпанный лазерный пистолет, кучу бумажной работы — со смертью Юргена мне стало неимоверно сложно следить за ней — и память.       О да, она явно проживёт после моей кончины ещё некоторое время, отравляя своим существованием не одно поколение будущих комиссаров и офицеров.       Конечно, рано или поздно забудется и память, а статуи — замечу, довольно безвкусные — сотрет время и разного рода неприятные личности, после чего моё имя останется разве что в некоторых книгах и военных справочниках, паре упоминаний о моих деяниях в дата-банках Инквизиции, да в одном инфо-планшете.       Планшете, который я завещал уничтожить из юргеновского, или любого другого, если не окажется под рукой именно юргеновского, мелтагана. Будет довольно неловко, если о содержимом этого планшета узнает та же Эмберли… хотя, моя смерть должна меня от этой неловкости защитить, по крайней мере частично.       Но прошу простить мою невежливость, я ведь так и не представился: меня зовут Кайафас Каин, имперский комиссар.       Участвовал в бесчисленном количестве операций в забытом Богом-Императором месте под названием Дамоклов залив, сражался, а точнее пытался выжить в сражениях со множеством разнообразных ужасов, которые на меня извергала галактика — от Тау до космодесанта Хаоса; и при этом умудрился за всё время моей службы потерять лишь два пальца, что считаю хорошим достижением.       Тому же Яррику повезло куда как меньше.       Теперь же, после весьма достойного, по моему скромному мнению, завершения своей жизни, я думал, что могу наконец отдохнуть, находясь где-то у подножия трона Его… но реальность оказалась гораздо интереснее.       Приятная обстановка, мягкие кожаные диваны, махровые ковры… гостевой кабинет Орелиуса был точно таким же, каким я его помнил с последнего моего посещения. Если это то, что ждёт меня после смерти, то… что ж, лучше был бы только бордель.       — Извини, Кайафас, боюсь, бордель не подошел бы для создания рабочей обстановки, — а вот голос принадлежал явно не Орелиусу — куда более низкий и глубокий, да и его обладатель на торговца походил слабо.       Уж чем-чем, а любовью к тогам этот, неуловимо похожий на грифа человек, не отличался.       Сказать по правде, к огромному моему смущению, я далеко не сразу смог узнать обладателя голоса — Его Божественное Величество обычно рисовали возвышающимся над смертными метра на два и непременно в покрытой золотом силовой броне, да с пылающим мечом в руках — но это было довольно жалким оправданием, а потому я рухнул на колени с не делающей мне чести поспешностью.       — Хватит, Кайафас, я призвал тебя вовсе не для того, чтобы ты обивал лбом полы, — мягко, но настойчиво произнёс Бог-Император.       Было довольно глупо не воспользоваться милостью со стороны Его Божественного Величества, и я тут же принял вертикальное положение.       — Можешь присесть… нам предстоит непростой разговор, — отдав этот замаскированный под просьбу приказ, Император сам присел на диван, откинувшись на спинку. — Думаю, у тебя есть ко мне немало вопросов? — поинтересовался Повелитель Человечества, дождавшись, пока я устроюсь на диване поудобнее.       — Найдётся пара штук, — уклончиво ответил я.       Всё же не каждый день тебе выпадает возможность спросить что-то у самого Императора Человечества, и грех был не воспользоваться ситуацией.       — Так задавай их, Кайафас. Как бы мне ни хотелось обратного — наше время ограничено, — ответил Бог-Император.       — Как там Эмберли? Я от неё в последнее время ничего не слышал, но всё же… — выпалил я неожиданно для себя, а затем меня и вовсе прорвало. — Как обстановка на фронтах? Тиранидов смогли остановить? А что с гробницами некронов? Смогли ли мы выбить зубы Тау? И что тринадцатый Чёрный Крестовый Поход?       — Способность человечества сохранять любопытство даже в самые тёмные времена не перестает меня удивлять, — тяжело вздохнув, произнёс Повелитель Человечества.       Не тот ответ, что я ожидал услышать.       — С мисс Вейл всё в порядке — сейчас она как раз занята тем, что читает и структурирует твои неофициальные мемуары, — добавил Император.       Фраг! Надо было тот планшет лично из мэльтагана расстрелять, но пожалел почему-то. Вероятно потому, что он стал для меня некой отдушиной, где я смог, наконец, откровенно выговориться — без лжи, фальши и пафоса, и без какой либо цензуры со стороны заботливых редакторов и не менее заботливой Инквизиции рассказать подоплёку всех тех событий, что со мной произошли.       Я только тогда узнал, что в Инквизиции существует отдел, занимающийся цензурой литературы и следящий за тем, чтобы в низкопробном подулейном чтиве не попались опасные правды. Этот же отдел и цензурирует мемуары таких вояк как я, и мне пришлось довольно тесно с ними пообщаться, чтобы мой рассказ увидел свет.       Вероятно, Эмберли имела к этому какое-то отношение…       — Что же до остальных твоих вопросов, — продолжил Повелитель Человечества. — Человечество переживает один из самых сложных своих периодов, сравнимых разве что с Эрой Раздора или даже Войной с Машинами.       — Всё настолько плохо? — осторожно поинтересовался я.       — Гораздо хуже, чем тебе кажется, Кайафас, — безжалостно ответил Бог-Император. — Хуже настолько, что случись мне сойти с этого четырежды проклятого трона, это принесло бы Империуму и человечеству больше вреда, чем пользы.       — Но почему? — я не смог удержаться от недоумённого восклицания. Говоря начистоту, где-то в глубине души я всё же верил, что в М42 Бог-Император сойдёт с Золотого Трона, чтобы вновь повести за собой человечество.       Узнать о том, что если он всё-таки сойдёт с трона, то это приведёт к чему-то более худшему, чем если бы он там остался… это несколько вводило в смятение.       — Даже если оставить в стороне всё остальное, то хотя бы по той причине, что Империум стоит на гнилом основании из фанатизма, слепой веры и поощрения невежества, — припечатал в ответ Император. — Выражаясь одной древней фразой — «верхам не нужно, а низы не хотят». Вместо развития — застой и консервация имеющегося со всеми недостатками. Вместо попыток изменить ситуацию — выдача патентов Вольного Торговца тем немногим, которые желают изменений и имеют силу, волю и разум, чтобы их претворить в жизнь, — добавил он, вперив в меня взгляд.       К своей чести скажу, что я смог его выдержать.       — А ведь я даже не говорю про Экклезиархию, само существование которой является иронией галактического масштаба. Вот и выходит, что вместо фундамента, под моими ногами окажется болото, — подвёл итог Повелитель Человечества.       — Но разве начинали вы не с тех же условий? — поинтересовался я, изо всех сил напрягая свою память, вспоминая содержание давно забытых мной уроков истории Империума.       — Я начинал во многом с чистого листа, — покачал головой Император. — Человечество представляло из себя множество раздробленных фракций, которые предстояло объединить, но, образно говоря, тогда холст был чист, а теперь мне предстоит нарисовать новую картину на старом холсте, при этом как-то сохранив прежний рисунок, — добавил он.       — Но неужели наше положение настолько плохо? — спросил я. — Не ставлю под вопрос вашу божественную мудрость, но всё же я не могу понять ваш… пессимизм. Ведь мы продолжаем сражаться со всеми врагами человечества и понемногу одерживаем над ними победу! — выпалил я на одном дыхании. К моему ужасу Повелитель Человечества лишь поморщился в ответ.       — Кайафас, я прощаю тебя на этот раз, но прошу — никаких упоминаний о божественности в мой адрес, — твёрдо потребовал он. — Я недаром назвал Экклезиархию иронией галактического масштаба. Я выступал последовательным противником как всех религий на протяжении всего Крестового Похода, так и не менее последовательным противником собственной божественности. В моей природе нет ничего мистического — более того, я желал, чтобы каждый человек обладал такими же возможностями, таким образом, навсегда оградив себя от угрозы Хаоса.       — Боюсь… боюсь, это слишком для моего понимания, — промямлил я.       — Пока что — да, — кивнул Император. — Однако дабы закрепить в тебе эту информацию, я хотел бы, чтобы ты знал — всё священное писание Экклезиархии имеет в своей основе книгу Лектицио Дивинатус, за авторством Лоргара Аврелиана — семнадцатого примарха, и первого примарха, что предал меня, — добавил он.       — Таким образом… — протянул я.       — Таким образом, выходит, что весь Империум молится и ведёт церковные службы по наставлениям примарха-предателя, — с улыбкой подхватил Император. — Поэтому, пожалуйста — давай ты не будешь оскорблять меня термином «бог». Это так же неприятно мне, как если бы я в отношении тебя использовал термин «святой», каковым, как мне помнится, тебя кое-где считают, — я поморщился в ответ. Вот уж чего мне не хватало в жизни, так это признания меня святым.       А вообще, глядя на то, с каким жаром говорил Император, чувствовалось, что это серьёзно его задевало, и поэтому я счёл наиболее разумным согласиться и не поднимать эту тему в дальнейшем. В конце концов, отсутствием инстинкта самосохранения я никогда не страдал.       — Хорошо, мой повелитель, — с готовностью согласился я. — Но что же насчёт ситуации? Разве на фронтах всё настолько плохо?       — Отвечая на твой вопрос — всё просто отвратительно, — отрезал Повелитель Человечества. — Вместо устранения причин — борьба со следствиями. Вместо развития и экспансии — закрепление статуса-кво. Вместо чёткой стратегии — манёвры, направленные на получение сиюминутной выгоды. Вся политика Лордов Терры заключается в словах — «как бы чего не вышло». Им плевать, что будет завтра или послезавтра, ведь если что-то плохое случится, главное чтобы это произошло не при них. Ни у одного из них нет долговременной стратегии по ликвидации врагов Империума — максимум, на котором такие стратегии прорабатываются, это в лучшем случае командование сектора.       — А как же крестовые походы? — поинтересовался я, вспоминая ту мясорубку в мирах Саббат, что произошла не так уж и давно.       — Крестовые походы в масштабах галактики не такая уж и значительная вещь, — безжалостно ответил Император. — К тому же их результаты нередко бывают… неоднозначны. Да взять хоть тот же Дамоклов Крестовый Поход, думаю тебе известны его результаты.       В этом Повелитель Человечества был прав — я попросту не мог не знать историю, произошедшую настолько недавно и по сути ставшую предпосылкой расклада сил, сложившегося в Заливе к моменту моего несения службы.       — Но что же тогда остаётся делать? — спросил я, уже боясь услышать ответ.       — Пока что я пытаюсь хоть как-то стабилизировать ситуацию, используя для этого верных мне людей… думаю, ты слышал про таких, — ответил Император.       — Живые святые, — кивнул я, борясь с накатившим на меня дурным предчувствием. Неужели причина моей беседы с самим Повелителем Человечества заключается в этом? Не мог же он просто прийти, чтобы поговорить со мной — у меня хороший нюх на беседы с начальством, завершающиеся очередным смертельно опасным заданием.       Однако Император словно прочитал мои мысли и поспешил успокоить меня:       — Не волнуйся, делать из тебя живого святого я не стану — это было бы слишком жестоко по отношению к тебе, — на этих словах я немного успокоился.       Конечно это было бы весьма почётно, но даже если оставить в стороне тот маленький факт, что обычно живые святые плохо кончали, то такая, если можно так выразиться, должность, налагала слишком много ответственности, на мой вкус. К тому же, будучи «святым», даже бордель посетить будет проблемно.       — У меня для тебя есть задание, куда как больше подходящее к твоему уникальному набору навыков, — добавил Повелитель Человечества.       Ну здорово. А я уж было начал надеяться, что мне удастся отвертеться от очередного смертельно опасного задания.       — Одним удержанием фронтов победу из пасти поражения не вырвать, — продолжил Император. — Скажи, Кайафас, — передо мной появилась доска с набором фигур для регицида, где золотые фигуры были в меньшинстве, а чёрных стояло явно больше, чем дозволялось правилами. — Как можно победить в такой проигрышной ситуации?       — Перевернуть доску? — ляпнул я первую пришедшую в голову мысль.       — Именно, — кивнул Повелитель Человечества, к моему бесконечному удивлению соглашаясь со мной. — Когда победить по существующим правилам невозможно, их необходимо изменить. И именно для этого мне нужен ты, Кайафас.       — Боюсь, что я не понимаю, о чём вы, — откровенно признался я. — Всю жизнь я просто выполнял свой долг, — на всякий случай я решил использовать старую и проверенную тактику «скромняги Каина».       Но ожидаемо Повелитель Человечества видел меня насквозь.       — Не прибедняйся, Кайафас, — покачал он головой. — Впрочем, несмотря на уровень своей силы, я остаюсь человеком, способным допускать ошибки. Хочешь сказать, что я ошибся насчёт твоей кандидатуры? — тяжелый взгляд Императора вперился в меня.       — Боюсь, что я не могу ответить на этот вопрос, не зная, для чего вы меня призвали, — признался я.       — Тогда я хотел бы, чтобы ты меня сначала выслушал, — ответил Император. Я лишь молча кивнул и обратился в слух. — Нам необходимы подкрепления — силы, которые Империуму взять попросту неоткуда. И именно для этого я призвал тебя — достать эти самые подкрепления.       Я терпеливо ждал дальнейших пояснений, хоть мне уже не нравилось то, о чём говорил Повелитель Человечества.       — А так как в Империуме взять их попросту неоткуда, то единственным разумным выходом является отправка эмиссара в одну из соседних галактик, обладающих достаточным уровнем технического развития, чтобы прийти нам на помощь, — наконец сбросил вербальную бомбу Император.       — То есть, милорд, вы собираетесь… — протянул я, до конца не веря услышанному.       — Да, я собираюсь отправить тебя в другую галактику, — кивнул Император.       — Но почему именно меня? — хоть инстинктивно я и понимал, что не смогу отвертеться от подобной почести, но всё же решил попытаться. — И если вы можете это сделать, то почему вы не отправили кого-то подходящего туда раньше? — не удержался я.       — Я посылал туда пару… достойных людей, — Повелитель Человечества на секунду запнулся, словно хотел произнести совсем другие слова, — но, к моему величайшему сожалению, события в М35 помешали мне выйти с ними на связь, и что с ними произошло, не знаю даже я. А часто отправлять туда людей непросто даже с моими силами, — ответил он.       — Но почему вы желаете отправить именно меня, милорд? — переспросил я.       — Потому что ты наиболее подходящий кандидат для выполнения этой задачи, — ответил Повелитель Человечества. — Твой разум не отравлен излишней религиозностью, ты не ксенофобен и, что очень важно для моих задач, ты обладаешь достаточной гибкостью. Там, куда ты отправишься, обстановка совершенно отличная от привычных гражданину Империума реалий, а потому нельзя будет полагаться лишь на прошлый опыт для решения возникающих проблем, — что же — слышать такое из уст Императора было лестно, но почему-то мне не нравилось, что он говорил так… расплывчато.       Одних недомолвок было достаточно, чтобы у меня начали чесаться ладони. Повелитель Человечества словно пытался уберечь мой разум от жестокой правды, выдержать которую я был бы не в состоянии, и это мне ни капли не нравилось.       — Но не позволь страху затуманить твой разум, Кайафас, — продолжил Император. — Во-первых, я отправлю твою душу в тело ребёнка, потому у тебя будет более чем достаточно времени, чтобы привыкнуть к реалиям той галактики. К тому же, пусть я не собираюсь переделывать тебя в того, кого в Империуме называют «Живыми Святыми», оставлять тебя без козырей на новом месте я не намерен, — добавил он.       — Что вы имеете в виду, милорд? — поинтересовался я, буквально физически ощущая, как тень дурного предчувствия покрывает мой разум.       — Я намерен наделить тебя новыми силами и поделиться с тобой своими знаниями, — ответил Император, но увидев непонимание в моём взгляде, добавил: — Ты станешь псайкером, Кайафас.       Я почувствовал, как пропустило удар моё сердце.       — Обязательно ли это, милорд? — осторожно поинтересовался я в наверняка тщетной попытке отговорить его от этой «блестящей» идеи.       Если и были у меня вещи, которыми я дорожил, то мой рассудок явно входил в их число, и я вовсе не горел желанием лишаться его.       — Кайафас, пойми — тебе стоит не бояться, а радоваться открывающимся возможностям! — с энтузиазмом, который я не ощущал в себе, ответил мне Повелитель Человечества. — Простые люди ограничены пятью чувствами, вынуждены воспринимать мир только через скупую информацию, передаваемую им рецепторами, ограничены возможностью использовать лишь свои конечности и технические инструменты для получения результата…       Услышь я эти слова от кого-нибудь ещё, а не от самого Императора, то непременно бы поинтересовался — «а вы часом УЖЕ не расширили своё сознание какими-нибудь психоактивными веществами?» перед тем, как подписал бы расстрельный приговор произнёсшему такую ересь.       Что ж — хоть мои комиссарские полномочия заходили далеко, вряд ли они давали мне право санкционировать расстрел Императора…       — Псайкерство же позволяет обойти эти барьеры, навязанные нам природой, расширить границы восприятия и возможностей человеческого организма, и потенциально выйти на новый уровень развития, — а уж видя, с каким энтузиазмом произносил всё это Повелитель Человечества, я и вовсе счёл за мудрость промолчать.       В конце концов, Ему явно известно больше чем мне. Впрочем, кое-какие вопросы у меня требовали ответа…       — А что насчёт демонической угрозы? — поинтересовался я. Эта угроза была третьей в списке тех противников, которых я боялся до дрожи поджилок.       Первые два места разделили соответственно некроны и тираниды.       — Только будучи псайкером можно осознанно противостоять этим искаженным отражениям эмоций, — парировал Повелитель Человечества. — Только зная, откуда может прийти угроза, можно быть готовым выставить защиту или перейти в контратаку. Ты ведь не станешь расставлять войска на карте с завязанными глазами?       К своему сожалению я не мог найти изъяна в этой логике, хотя сказать по правде, в моей голове было порядочно знаний и ужасающих правд от которых я бы с радостью избавился.       — Но ведь демонов приманивают души псайкеров, светясь в Варпе подобно маяку, — заметил я, вспомнив один из общеизвестных в Империуме фактов.       — Их приманивают в первую очередь слабые псайкеры, которых легко поработить и использовать для своих целей, — заметил Император, покачав головой. — Псайкер достаточной силы представляет куда большую опасность для демонов, чем они для него.       — К тому же замечу, — продолжил Император, окинув меня ироничным взглядом. — Будучи псайкером должной мощи и после нормального обучения, ты сможешь лично противостоять той милой даме, имеющей на тебя столь далекоидущие планы, если тебе не повезёт её встретить когда-нибудь ещё. Вероятность этого довольно низка, но… — что же, могу ответственно заявить, что из Повелителя Человечества вышел бы отличный капер.       Если бы я не был ему абсолютно верен, то одной этой фразой он купил бы меня с потрохами.       — А что вы имеете в виду под тем, что вероятность встретить Э…Эмили крайне мала? — на всякий случай поинтересовался я. В конце концов, эта дама проявила определённую настойчивость в попытках добраться до моей потрёпанной шкуры, а потому мне хотелось бы иметь некие гарантии.       — Даже если она и сохранила свою сущность после второй неудачи — а я тебя заверяю, что ни один из четвёрки не любит провалы своих слуг — то в галактике, куда я тебя отправляю, Имматериум куда менее… волатилен, — ответил Император, после чего смерил меня насмешливым взглядом.       — Приводя аналогию понятным тебе языком, — продолжил он. — Варп там подобен чистейшему амасеку многолетней выдержки — пить можно подолгу, не пьянея и просыпаясь без похмелья на следующий день. У нас же варп — это тормозная жидкость, которую нужно запивать чистым спиртом, чтобы избежать смертельного отравления. Думаю, не стоит говорить, какое влияние на разум человека оказывает такой великолепный коктейль, — на этих словах я не выдержал и усмехнулся вслед за Повелителем Человечества.       Не знаю, чего было в этом смешке больше, — юмора или облегчения.       — А из-за большей стабильности и барьер между Материумом и Имматериумом в разы, если не на порядки прочнее. Следовательно — даже если кто-то из этих ублюдочных порождений забвения и доберётся до той галактики, то ему попросту не хватит сил на то, чтобы пробиться в реальное пространство, — подвёл итог Император. Что ж, хоть это радовало.       — Значит, одним врагом меньше, — ответил я, не утруждая себя тем, чтобы скрыть облегчение в своём голосе.       — Не волнуйся, я думаю, ты найдёшь множество противников, с которыми сможешь скрестить клинки, — «успокоил» меня Император.       — Я более чем уверен в этом, — сдержанно ответил я. — Каковы конкретно будут мои цели? — добавил я, осторожно попытавшись перевести разговор в более безопасное русло.       Вряд ли в этом был смысл — я был более чем уверен в том, что Император видит меня сквозь все мои приросшие к лицу маски, вплоть до комка цинизма, трусости и страха. Но раз уж он нашёл во мне что-то полезное, что мог бы применить — я мог лишь радоваться тому, что Он предоставляет мне второй шанс.       К тому же он ведь не запрещает мне посещать бордели? Вряд ли в том месте, куда он меня отправляет, их совсем не будет.       — Всё предельно просто — нам нужен новый Великий Крестовый Поход, — словно рубанув с плеча ответил Повелитель Человечества. — Каким он будет, в какой форме и из каких рас состоять — мне безразлично, пока его задачей является спасение человечества в нашей галактике и пока он с ней справляется.       Ещё одно «невыполнимое» задание, которое я обязан выполнить… и на этот раз оно пришло из инстанции, находящейся даже над Священной Имперской Инквизицией. К сожалению, я не нашёл в себе силы оценить иронию происходящего.       — Быть подкреплением, что прибудет в последний момент, — пошутив с твёрдостью в голосе, которую не разделяли мои поджилки.       — Желательно раньше, — хоть Император и улыбнулся, улыбка до его глаз не дошла.       — Не слишком-то чёткая задача, — невесело усмехнулся я.       — Не бойся, я помогу тебе в твоём пути насколько это возможно, — подбодрил меня Повелитель Человечества, но я лишь чувствовал груз ответственности, свалившийся на мои плечи вместе с тем, что называют «доверием сильных».       Не самый лёгкий из носимых мной грузов. Уж мои-то прегрешения точно были куда как легче.       — И когда мне отбывать? Вряд ли у вас есть для меня так уж много времени, — спросил я.       — Скоро, — кивнул Император. — Какие-то пожелания перед отбытием будут? — поинтересовался он.       — Чашечку танны? — полушутливо поинтересовался я.       Доска с фигурками для регицида исчезла, а на столике материализовался чайничек, из носика которого доносился манящий аромат, и большая фарфоровая кружка.       — Хорошее последнее желание, — пошутил Император.       По крайней мере, я надеялся, что он пошутил.