Крыса

Господи, как же болит голова от этого дрянного снотворного! Профессионалы хреновы, не могли вколоть аккуратнее? Безумно хочется потереть шею в том месте, куда несколько часов назад вошла игла шприца, но руки связаны, и не только они. Кажется, свободна от пут только голова, и ничего хорошего это не предвещает. Мое положение вообще очень плачевно, так как я сижу привязанная к стулу в темном подвальном помещении, едивственный источник света в котором - щели между косяком и закрытой дверью. Разговор будет очень серьезным... Вдруг дверь отворилась с гадким, морозящим душу и заставляющим мозг превращаться в один большой ком страха, скрипом. В проеме стоит мужчина, которого я совершенно не могу рассмотреть, но точно знаю, кто он такой, и это не радует вдвойне. Мориарти не пришлет личного снайпера просто поговорить по душам. - Ну что, красотка, спалилась? - выдал Себастьян с недоброй, это прекрасно было слышно по голосу, усмешкой. На этих словах дверь закрылась, и мрак мгновенно обступил меня, начиная душить. Тон пришедшего переменился: - А я и не сомневался, что с тобой что-то не так, слишком все было правильно, - заявил стрелок, выкидывая в угол бычок от сигареты. - А теперь мы все о тебе знаем. Знаем, что тебя заслал Холмс, - сильный удар по правой щеке, - что ты сливала информацию через морг, - удар по левой, - и что тебе за это обещали. Я молчала, упрямо кусала губу до крови и молчала, стараясь не шмыгать носом. Огромное желание оказаться сейчас в своей родной квартире сейчас вызывало слезы даже сильнее, чем боль в челюсти и шее. Господи, пусть все это закончится! - Потерпи немного, сейчас будет щекотно, - видимо, пошутил Моран, доставая нож с двухсторонним лезвием. Было больно еще тогда, когда лезвие только поддело веревку, потому что вторая сторона разрезала мне кожу, ноги горели, и сейчас я чертовски сочувствовала русалочке с ее ходьбой по иглам и углям при каждом шаге по простому песку. Но ноги, как оказалось, были только цветочками, потому что, когда лезвие медленно прошлось по животу, я все-таки взвыла. Это было адски больно, казалось, что провели не тонким холодным металлом, а сжатым в тонкую пластину огнем, я чувствовала, как кровь вытекает из порезов тонкими теплыми струйками, кожа же моя стала холодной, как лед. Избавившись от этой паутины, я надеялась, что теперь меня просто выкинут на улицу или быстро убьют, но явно просчиталась. Одним ударом кулака в лицо стрелок заставил меня упасть вместе со стулом, от которого я сразу же откатилась и попыталась отползти в угол. Говорить я не могла из-за слез, которые заливали глаза и комом стояли в горле. - Еще можешь ползти, сучка? Скоро не сможешь, - после этих слов я почувствовала сильный удар ногой в живот. Это было ужасно, будто все внутренние органы смешались и лопнули одновременно. От мощного удара я проскользила около метра по каменному полу, сдирая кожу на и без того болящих просто нечеловечески ногах, и врезалась спиной и затылком в стену, сразу свернувшись около нее в позу эмбриона. - Ты, мразь, думала, что нас так просто развести? - удар пришелся на голову. - Думала, что спокойно уйти сможешь, да? Отвечай, - в этот раз пострадали колени, закрывающие живот. Я простонала что-то неразборчиво-умоляющее в ответ. Видимо, Себастьяна это не устроило, так как я получила еще несколько ударов. Вид у меня, наверное, был еще тот. Заплаканные глаза, бледное от ужаса лицо, стекающая из уголка рта струйка крови и изрезанные конечности, прижатые к телу. Мечта маньяка. Удары теперь сыпались с удвоенной силой и усердием так, что при каждом из них я снова билась стеной о бетонную стену. Спину теперь тоже нельзя было назвать чем-либо, кроме как кровавым месивом. Еще один удар в голову, и я потеряла сознание почти окончательно, мышцы расслабились. Теперь все мягкие места были доступны для приготовления из меня отбивной. Боль не проходила, но теперь становилась слабее, хотя это скорее из-за потухающего сознания, нежели из-за того, что меня решили пощадить. Тело же мое, посредством кашля, стало извергать из себя скопившуюся в легких кровь. Вместе с темно-красной жидкостью вылетали и небольшие куски плоти, ребра были сломаны все до единого, или мне только так казалось... Пара сильных ударов в живот и все: жизнь перед глазами вся пронеслась, но особенно четко последние ее три месяца. Все ведь так неплохо начиналось...глаза закрылись сами собой. Уже через 3 часа тело приобретет комнатную температуру.

***

А начиналось все действительно радужно и замечательно. Я приехала учиться в мед из Суиндона и уже заканчивала третий курс со вполне себе неплохими оценками. С профилем определилась уже давно, и с моими результатами спокойно можно было попасть на хирургическое отделение. Место, где будет проходить моя летняя практика уже тоже было определено. Госпиталь Святого Варфоломея действительно был отличным местом, да и руководитель попался хороший. Молли Хупер, а именно она руководила практикой, была замечательной девушкой и специалистом в своем деле. Первая неделя практики прошла спокойно, но в злополучный понедельник в морг заглянул странный мужчина и потребовал один из недавно привезенных трупов. Кто бы мне сказал, что этому чудику нельзя отказывать? В тот день пришлось приобрести две вещи: знания о себе, при этом - устная версия и предложение не слишком легально поработать на государство. Первое было немного неприятно, второе странно и, наоборот, льстило, но и то и другое было очень неожиданно. На раздумье о предложении дали около дня, но это было чистой формальностью. Так что уже во вторник я с идеальным поддельным резюме шла навстречу новой работе и тщательно учила легенду своей жизни. Мне даже было интересно почувствовать себя этаким шпионом. Хотя я думала, что встреча будет проходить в несколько другом месте, но, как ни странно, у мистера Мориарти был вполне легальный офис, записанный, правда, на мистера Уота, который занимался психотерапией. Нужный мне кабинет находился на 13 этаже, что мне показалось даже немного символичным. Сам же мистер Мориарти был приятным человеком внешне и немного странным внутренне. Вопросы задавал странные и неожиданные, но, на мой взгляд, не сложные. Больше самого хозяина кабинета меня напрягал светловолосый мужчина, не то телохранитель, не то помощник. Он стоял у окна спиной ко мне и курил. В принципе, таким он был, впоследствии, всегда, и в офис приходил всегда в темных очках и сигаретой в зубах или же за ухом. В общем-то, в стенах самого снимаемого мистером Уотом этажа появлялось человек десять, и пятеро из них жили в этом же здании. Через месяц работы мне стало даже немного противно сливать информацию этому дурацкому Холмсу, потому что здесь мне было лучше, здесь я могла спокойно перекинуться шуткой с коллегой, хотя юмор у них был и своеобразный, но с моей возможной будущей профессией очень даже вязался. Или, скажем, спросить у босса на обеденном перерыве банальное "Как дела с тем-то и тем-то". С братьями и Молли все было четко: приход в морг, сдача флэшки с копиями и фото, а затем уход через главный вход. Ни одного лишнего слова или жеста, все как по команде: серо и однообразно. Вот в такой обстановке я и проработала около трех месяцев, разъезжая по городу с мелкими поручениями и вполне довольная жизнью. В голову за поездками на метро и такси приходили разные мысли, например о том, чтобы отказаться от работы на Правительство и остаться у Мориарти насовсем, или же совсем выйти из игры. Но я все как-то не решалась сделать решительный шаг. Меня все устраивало, даже очень. Но потом все начало как-то неуловимо и почти незаметно меняться. Ничего особенного, просто люди в офисе стали более молчаливыми, задания менее срочными и важными, разговоры с начальством теперь были чисто деловыми. Потерялась та атмосфера, которая делала это незаконное и помогающее преступникам разных мастей и классов место похожим на нечто, что можно было бы назвать отличной работой. Теперь даже кофе здесь казался неприятным, и приходить больше не хотелось. Холмсы же были недовольны: документы, копии которых оказывались у них на руках становились все менее важными и компрометирующими, и это их ужасно раздражало. Зато в нашем общении появилась новая сторона: теперь они мне угрожали и явно срывали свою злость. А я пыталась объяснить, что от меня тут ничего не зависит и вообще, кажется, я потеряла там доверие. Ни первый, ни второй из братьев, похоже, так и не услышали того, что я пыталась им донести. А тем временем в офисе за мной стали следить. Не слишком открыто, так, невзначай коллега у самого стола пройдет, камера от моего стола не повернется. Мелочи, но если работаешь с чем-то криминальным, такие вещи очень сильно давят на мозг, потому что если нет варианта, когда именно ты спалишься и умрешь, то их замечаешь шестым чувством. Напряжение и недоверие ко мне источали даже стены и цветы на подоконниках, становилось все более противно приходить туда каждый день. Все продолжалось до того момента, пока это чувство отвращения не превратилось в липкий, обволакивающий, как вторая кожа, страх. Ведь меня спокойно могли раскрыть, хоть я и старалась быть тише воды, а что означает быть крысой в такой организации, как сеть Мориарти? Только одно - смерть. Обычно легкую, но на это можно было рассчитывать только если босс был в хорошем настроении, в противном случае меня ждали долгие и мучительные пытки, удивляющие изощренностью. Теперь желание сбежать начало формироваться в конкретный план действий, но, в свою очередь, Холмсы пообещали, что найдут меня даже в Антарктиде, из чего вытекает простой вывод о том, что бежать мне, в сущности, абсолютно не выгодно. Поэтому я упорно приходила на работу каждое утро в 9:00, борясь с нервным тиком и желанием выбежать из лифта, как только входила в него. Вся жизнь превратилась в сплошной кошмар, ночью это были отвратительные сны, а днем...днем мне каждую секунду казалось, что вот сейчас мне и скажут: "Роза Симпл, пройдите в пыточную номер пять на минус первом этаже, сейчас же!". Теперь на мою нервозность стали обращать внимание клиенты, но чаще всего решали, что за доставку денег/документов/наркотиков мне обещали собственную дозу. А случилось все как-то даже неожиданно, при том, что я от каждого фонарного столба ждала подвоха, ага. В тот день я решила, что мне все это надоело, и мне хочется хотя бы то время, пока Правительство и ищейки Мориарти будут меня разыскивать, пожить нормально. Я собрала чемодан, документы и отправилась в порт, благо никто мне не запрещал выезжать из страны. Купив билет куда-то на ближайший корабль, я направилась в традиционно дорогое портовое кафе. Заказав кофе, я немного расслабилась. Хотелось кому-нибудь позвонить, человеку из прошлой жизни, но нельзя: симка уничтожена, а значит - теперь никакой связи с прошлым... Ну да, как же, удачи мне с таким планом. Допив кофе, я вышла на улицу и даже не успела толком отойти от двери, как на лицо легла широкая ладонь, закрывающая рот, а в шее почувствовалась игла. Сознание стало медленно, но верно отдаляться, на этом...все закончилось, все исчезло. Тук. Тук. Тук... Сердце замедляется и останавливается совсем...