15 февраля

Примечание переводчика: первый перевод. Разрешение имеется. Если будут выявлены какие-либо ошибки или замечания - сообщайте. Приятного прочтения. ***    Гермиона ненавидела День Святого Валентина. Не выносила, терпеть не могла, проклинала. Что бы про него ни говорили, она чувствовала отвращение к этому дню.    Она ненавидела то, что целую неделю в январе*, каждый магазин украшался к этому празднику, заменяя всех маленьких толстых Санта Клаусов и венки из остролиста, розовыми вещами. Она ненавидела розовые и красные сердца, которые заполонили каждую витрину и фасад каждого здания, в которое она входила. Она ненавидела, то, что не могла войти в кондитерскую, не будучи засыпанным предложениями от владельца относительно новейших предложений на конфеты.    Со всеми этими раздражителями можно было хоть как-то бороться, но был один момент, из-за которого Гермиона ненавидела все это ещё больше. Этим пренеприятнейшим моментом были ответы, что она получала, после того, как говорила, что ей не нравился День святого Валентина. Гермионой было установлено четыре реакции, которые она получила ответив на популярный вопрос "Что ты делаешь в День святого Валентина?"    "— Вот это да! Я тоже, я терпеть его не могу!"    Так же можно было услышать ответ: "— О, все в порядке", который легко можно сбросить со счетов по этой теме.    Существовал еще один, который можно было услышать достаточно часто: " -Почему? Это же так весело!"    Но тот, который она по-настоящему не могла терпеть: "— Ах, это потому, что ты одна, не так ли?"    Если бы она услышала это еще раз, она бы закричала. Ведь никто не потрудился у нее спросить, почему она так ненавидела День святого Валентина. Нет, они только предположили, что она ненавидит этот праздник только потому, что она не состоит в отношениях, как многие из ее друзей.    — О! — говорят они снисходительным тоном. Их губы плотно сжаты, они смотрят на нее сверху вниз, а выражение их лица кричит "О, как это грустно. Бедная Гермиона, мне так тебя жаль."    — Это потому, что ты одна, не так ли? — спрашивают они с сожалением. Ее губы сомкнутые в полуулыбке, ясно показывают им, что она раздражена. Гермиона опускает глаза и закусывает губу, борясь с желанием закричать на них. Это действительно было обидно.    Абсурд, если они думали, что она была одинока и расстроена. Это показатель того, как немного они знали о ней. Она всегда была сильным человеком, который не нуждался в партнере, чтобы преуспеть в чем-то или быть счастливой. Она была независимой мыслительницей, которая насмехалась над паразитирующими отношениями и закатывала глаза, когда слышала, что девочки говорили о том, каким был их парень, и как сильно они его любили. Гермиона знала, что такое настоящая любовь, но эти отношения были далеки от нее.    У Гарри и Джинни была настоящая любовь. Они любили проводить время вместе, но в тоже время могли спокойно жить в вдалеке друг от друга. У них не было зависимости, лишь верное сотрудничество ума и сердца. Прежде всего они были друзьями, и только потом — супругами, и подходили к решению проблем зрело и логически.    Именно таких отношений и ждала Гермиона. А то, что происходило накануне этого выдуманного праздника, который заставляет вступать в пары, только для того чтобы не оставаться одному, не давали ей повода заводить мелкие отношения только для того, чтобы иметь кого-то, с кем она может праздновать день святого Валентина.    К сожалению, этот день все-таки наступил и выпал он как раз на конец ее и без того сумасшедшей недели. Ее работа, в качестве целителя в Святом Мунго, была занятием не самым простым. Всего за полтора года работы медсестрой, она смогла стать целителем. Проработав две недели в каждом из отделений, она осела в отделении на третьем этаже, в котором рассматриваются отравления зельями и растениями.    К сожалению, как это и было в праздничные дни, ее отделение и отделение заклинаний становилось зоной боевых действий. Рождество — шквал отравлений от мстительных комочков омелы, которые любят кусать тех, кто пытается избежать необходимости поцелуя. А в Новый год всегда довольно много отравления алкоголем, а также неприятные промахи, когда люди спешно варят различные зелья, чтобы попытаться увеличить свои удачи для начала нового года. В День Святого Валентина в ее палате всегда был беспорядок, так как многие пациенты страдали от заклинаний,которые им подарили отвергнутые любовники. Артефакты аварий — так их назвали. Это проклятые подарки, чаще всего драгоценности, зелья и растения от которых появляется отравление, которому подверглось множественное количество людей. Чаще всего присылают клубнику в шоколаде, которая была пропитана неприятным зельем.    Пришло время уходить с работы. Она уже поработала с семью пациентами, которые получили увечия после зубчатых цветочных букетов и с двадцатью пациентами, страдающими от чрезмерно сильных или плохо сваривших Любовных зелий.    — Миссис Фенворт, пожалуйста, сядьте, — произнесла Гермиона.    — Вы очень красивы. Вы знаете об этом? — спросила молодая женщина на несколько лет старше, чем Гермиона, уставившись на своего Целителя огромными зелеными глазами и с жеманной улыбкой на лице. Гермионе это сильно напомнило о Гарриной истории про Рона, страдающего от передозировки Любовного зелья на шестом курсе. Это, хоть и был правильно сварен, простоял в течение двух недель прежде, чем мисс Фенуорт нашла его, и Гермиона поспорила бы на свою жизнь, что это было приобретено в магазине Всевозможных вредилок Уизли.    За время работы в св. Мунго она видела несметное число людей, использующих продукты близнецов неправильно, включая людей, злоупотребляющих Очарованием Мечты: они были не способны нормально функционировать из-за застревания в мечте дольше положенного получаса. Гермиона вздохнула и прошла в кабинет с антидотами к зельям.    — Я уже иду, — сказала она, откупоривая черную бутылку. Она налила в мерный стакан зелье и передала его женщине, которая выпила его с радостью. Ее глаза вдруг остекленели и уставились куда-то перед собой. Она оглянулась и удивленно посмотрела на Гермиону.    — Где я?    — Здравствуйте, миссис Фенворт. Вы в Святом Мунго. Вам дали чрезмерно сильное любовное зелье. На вашем месте, я была бы более осторожна в употребление съедобных подарков от анонимных поклонников.    Женщина благодарно, но немного смущенно, улыбнулась и вышла. Гермиона взглянула на часы. "Наконец!" — прошептала она. Девушка помчалась из комнаты, к столу медсестры, чтобы отметиться и захватить свою сумку. ***    — Вы должно быть шутите! — Гермиона изучила свой холодильник и увидела только молоко, ломоть швейцарского сыра, половину желтого лука, рукколу, два зубчика чеснока и две бутылки зелья на случай если она заболеет. Она была голодна, но ничего в ее квартире даже близко не стояло к еде. Гермиона подумала о том, чтобы сходить и поесть куда-нибудь, но немедленно выкинула эту идею. Последняя вещь, в которой она меньше всего сейчас нуждалась, это заказанный столик в каком-нибудь ресторане, где все было покрыто розовым конфетти. Со вздохом она взяла пальто, которое лежало на спинке дивана и направилась к двери.    Она прибыла на рынок и слегка улыбнулась, медленно вздохнув. Так было намного лучше. Поскольку большинство людей проводили время со своей "другой половиной", магазин был фактически пуст, не считая контролера, стоящего на посту, читая книгу и выпивая бутылку шипучего напитка. Она взяла тележку и медленно пошла вдоль прилавков, иногда останавливаясь, чтобы прочитать этикетку или захватить продукт. Она повернула за угол прохода, занятая чтением этикетки на банке томатного соуса, и неожиданно в кого-то сильно врезалась. Банка вылетела из ее руки, и она почувствовала, ледяной толчок по нервам, который всегда происходил, когда на нее нападал острый шок. Она наблюдала, как банка летела к полу; время, казалось, замедлилось, как-будто продлевая ее страх, и тем самым подтверждая то, что она будет не в состоянии спасти ее прежде, чем банка поразит пол и разобьется, окрашивая пол в красный. Внезапно, чья -то рука, быстро поймала банку, в движении отражались навыки игрока квиддича. Гермиона подняла взгляд и увидела Джорджа Уизли, держащего в руках томатный соус, и удивленно глядящего на нее.    — Ну, здравствуй, Гермиона, — сказал он с легкой ухмылкой. — Чтение во время ходьбы, представляет некую опасность, знаешь ли.    — Привет, Джордж, — ответила она, взяв банку, что он протянул ей. — Мне жаль. Сегодня просто длинный и дурацкий день.    — Ты говоришь об этом мне. Вот это да, я ненавижу День Святого Валентина, — вздохнул он. Она удивленно подняла глаза от холщового мешка, который висел у нее на плече, и в который она пыталась запихнуть банку. — И не смей говорить мне о том, что это из-за того, что я одинок, потому что это полная ерунда.    Она посмотрела на хмурый взгляд, который портил лицо Джорджа. — Что же, я догадываюсь, ты слышала это совсем недавно. Я угадал?    — Угадал, — сказала она с оттенком разочарования. — Кстати, я полагаю, что именно тебя нужно благодарить за все те чрезмерно сильные любовные зелья, с которыми мне приходилось иметь сегодня дело.    — Да нет, — сердито сказал он, качая головой. — Это вина Зонко. Он позаимствовал некоторые из наших самых продаваемых изобретений и решил немного улучшить их в своей версии, но по-видимому это и дало трещину. Этот парень, возможно, был одним из моих главных героев, однако он не может варить собственное любовное зелье, которое будет действовать на все, — он сделал паузу и наклонил голову, чтобы рассмотреть Гермиону. — Что ты тут делаешь?    — Обучаю драконов, — ответила она с сарказмом.    Он на мгновение впился в нее насмешливым взглядом.    — Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь, — сказал он. Она засмеялась. — Нет, я имею в виду, почему именно ты, из всех людей, делаешь покупки в День святого Валентина.    — Когда ты так говоришь, я кажусь себе такой жалкой, — поддразнила она. -Честно говоря, я была настолько занята на работе, что забыла сделать покупки в начале этой недели, и теперь я тут из-за пищи.    — Аналогично, — он сделал паузу и закусил губу, прежде чем заговорить. -Наверно было бы сумасшедшим предположить, что мы можем сделать что-то вместе в этот вечер?    — Джордж Уизли, ты пытаешься спросить меня об этом в День святого Валентина? — спросила Гермиона потрясенно.    — Нет! Определенно нет! — поспешно ответил он.    — Попробуй еще раз, — уговорила она, пытаясь не смеяться, когда он вспыхнул ярко-красным румянцем, наконец понимая, как грубо это прозвучало.    — Я подразумевал, что нам обоим нечего делать, таким образом, мы можем ненавидеть День святого Валентина вместе!    — Это абсолютно безумно, Джордж, — она увидела, что его улыбка слегка померкла, и усмехнулась. — Но это так или иначе кажется просто прекрасным.    — Блестяще. Кто выбирает место? — усмехнулся Джордж. ***    Гермиона смеялась, наматывая свою пасту капеллини на вилку и поднося ее ко рту, поскольку Джордж закончил пить и переформулировал свое предложение.    — Это не зависит от того насколько крупно я пишу предупреждения на этикетке, люди все равно пытаются переделать любовные зелья! — он покрутил свою пасту и поднял вилку ко рту. — Я всегда испытываю дикое желание сказать им "Или читай инструкцию или не покупай его, черт побери!" — он решительно махнул вилкой и паста пролетела через весь стол, чуть было не задев головы Гермионы, и упала на пол. Он виновато произнес: — Прости. Я уберу это, — он поднял свою палочку, и красный, полосатый беспорядок на полу исчез спустя несколько секунд. — Я говорю тебе, зелья недооценены и недооцениваемы!    — Ты совершенно прав, — согласилась Гермиона. — Люди думают, что они могут просто бросить все компоненты в котел и все будет готово. Они ошибаются, но не мне жаловаться, ведь борьба с провалами людей это моя работа. Ну, и борьба с растениями-убийцами.    — Да, и как идет бизнес зелий и растений-убийц в эти дни? — спросил Джордж с усмешкой.    — Точно также, как и у тебя в магазине приколов, — ответила Гермиона с улыбкой.    — Это был вызов или честное сравнение? — спросил он, сузив глаза и рассматривая ее. В ответ Гермиона лишь усмехнулась. ***    Гермиона сидела на диване, скрестив ноги. Рядом сидел Джордж, который вытянул ноги на ее столик.    — Худший ответ, который я получил? — повторил он. — Возможно, вот этот прелестный: "— Это потому что ты холостяк, не так ли?" Он у меня любимый. А у тебя?    — Я думаю, что худший ответ был полный жалости взгляд и поглаживание по плечу со словами " В конце концов ты найдешь кого — нибудь."    Джордж поморщился, словно от боли. — О, это грубо. Ладно, как насчет пикапа? Кто-нибудь использовал его на тебе в повседневной жизни?    Гермиона рассмеялась. — Ох ... Есть много неплохих, например вот это: "— У тебя случайно нет зеркала в кармане, чтобы помочь мне рассмотреть содержимое твоих брюк?".    Джордж фыркнул: — Кто-то на самом деле использовал это? Ты шутишь!    — К сожалению, нет. Я была в баре, и он был очень пьян.    — Ну и как ты отреагировала на подобное заявление?    — Я сказала ему, что удивительно, что он интересуется содержанием моих брюк, поскольку он должен волноваться о нехватке чего-либо в своих собственных, — ответила Гермиона со злой усмешкой и со слабой ноткой гордости в голосе.    Джордж взорвался смехом, смеясь настолько сильно, что слезы начали бежать по его щекам. Гермиона тоже начала смеяться, пока оба не устали от смеха и не хватались за животы.    — Это, — прохрипел он. — Чертовски блестяще. Ты заслуживаешь медали или еще чего-нибудь.    — Ты преувеличиваешь, — сказал Гермиона, ее щеки были розовыми от смеха. — Ну а на тебе использовали что-то подобное?    — Хм... Меня спрашивали: "— Кто ты из близнецов?" подобное звучит так часто, что это даже не так смешно и не так чудесно, как твое. А какая самая фантастическая вещь, случившаяся с тобой в День святого Валентина?    Гермиона покачала головой: — О, есть очень много вариантов. Эмм ... ну, наверное, сегодняшние события были достаточно странные. Я получила пятнадцать предложений. — Брови Джорджа поползли вверх. — Девять были от мужчин, и шесть были от женщин, — продолжила Гермиона.    Джордж разразился в новом приступе смеха. — О, это просто фантастика! Что ты ответила?    — По-разному, обычно, что я уже была замужем или что их муж или жена не поняли бы меня, если бы я согласилась,— сказала она с усмешкой.    — Ну, — сказал Джордж голосом, подходящем для диктора на радио. — Я принимаю твои пятнадцать предложений и повышаю ставку. Какой бы была твоя реакция если бы ты застала своего лучшего друга и свою коллегу в ... гм ... компрометирующей позе? — глаза Гермионы расширились, а губы приоткрылись в удивлении. — На моем столе, — закончил он.    Она зажмурилась. — О, Боже, это ужасно! Они наверно были бы оскорблены! Ну я бы точно.    Злая усмешка появилась на лице Джорджа. — Постой, дай мне просто описать тебе вторую картину: наша староста трахает кого-то на своем столе, в середине рабочего дня, — по выражению его лица было видно, что он дразнился.    Гермиона слегка приоткрыла рот от шока, но быстро закрыла его, звонко смеясь.    — Джордж Уизли! Ты ужасен!    — Это не то, что я обычно слышу, — сказал он, лукаво подмигивая.    Она засмеялась и закатила глаза. ***    Они были на середине разговора, когда пробили часы на стене.    — Ого, уже полночь? — удивленно спросил Джордж.    — Видимо! Мы говорили очень долго, да? — сказала Гермиона, глядя на часы.    Внезапно, Джордж наклонился вперед, левой рукой аккуратно проводя по щеке девушки, и мягко поцеловал ее в губы. Гермиона на мгновение замерла, захваченная врасплох, прежде чем поддалась вперед. Она положила руку на его затылок, мягко играя пальцами в его волосах. Спустя несколько минут они отстранились друг от друга.    Отдышавшись Гермиона любопытно посмотрела на Джорджа.    — Что это было?    Он ухмыльнулся и указал на часы. — Я никогда не позволяю себе поцеловать кого-то в такой отвратительный праздник. Но уже 15 февраля. Теперь, кажется, самое время сделать ход. ______ * - в тексте оригинала указан именно январь. Тут уж я ничего не могу поделать. "She hated the fact that a week into January..."