Burn Your Eyes

Длинные коридоры университета Мусаби, казалось, были переполнены многочисленными студентами. Кто-то спешил в свою аудиторию, обгоняя других, неторопливо идущих учащихся; кто-то сидел с друзьями на удобных диванчиках, о чем-то разговаривая; кто-то расстелил прямо на полу ватманы и на скорую руку доделывал работу. Стук каблуков, шарканье подошв, шелест бумаги, позвякивание украшений, тихий смех и разный шепот, повторяющий строчки из конспектов, – все смешивалось в единый гул, ударяющийся о стены и разлетающийся по большому помещению. Но в самом конце коридора на втором этаже стояли только два человека, прислонившись спинами к холодной вертикальной поверхности близ окна. Шатен закрыл глаза и чуть откинул голову назад, сталкиваясь затылком с приятной прохладой, которая подействовала почти мгновенно и немного сняла боль, преследующую парня с самого утра. Что послужило причиной для нее, он не знал. Быть может, очередная бессонная ночь. Или же переживания за Шики. А, возможно, второе повлекло за собой первое – и все вылилось одним черным сгустком, пульсирующим в висках. Ши не звонил почти месяц, а у самого парня не было не единого шанса первым набрать возлюбленного, ведь телохранитель надежно держал его телефон во внутреннем кармане пиджака и не разрешал забирать. На звонки отца он мог отвечать и сам, а вот друзья шатена не имели права звонить ему вообще. Это даже не столько расстраивало, сколько вводило в бешенство. Сильное и неукротимое. - Сейчас последняя пара? – раздался низкий голос рядом с ним, и Ютака поморщился: слишком уж ненавистным он был. - Да, - коротко ответил парень и нехотя оторвался от стены, направляясь в сторону нужной аудитории. Даже в окружающем шуме Уке без труда услышал шаги за своей спиной: телохранитель шел за ним, не отставая, и раздражение неизменно забурлило под ребрами. Парень чувствовал себя какой-то редкой зверюшкой в зоопарке, которую держат в клетке под присмотром, а люди ходят вокруг и с любопытством рассматривают. По крайней мере, именно такую реакцию вызывал Акира у студентов, когда впервые пришел с Ютакой в университет: парни и девушки сначала с интересом разглядывали блондина, а потом непонимающе смотрели на Юту, пытаясь понять, что связывало их. В дальнейшем молодые люди стали уделять меньше внимания этой странной паре, но все равно периодически разглядывали их, тихо перешептываясь между собой. Безусловно, они не могли понять, почему высокий блондин привозит Уке, все учебные часы проводит с ним, ждет около дверей в аудитории, где проходит пара, а потом так же увозит из Мусаби. Будь он просто личным водителем, вряд ли бы ходил по учебному заведению. Но студенты предпочитали мучиться в догадках, нежели подойти и узнать: с Уке никто не общался. С первых дней в университете он нажил себе далеко не привлекательную славу. Надменный, наглый, способный нахамить преподавателям, лишний раз унизить одногруппников – такой характеристикой одарили его учащиеся и старались обходить стороной. Быть может, еще и поэтому появление кого-то подле высокомерного парня вызвало такой ажиотаж среди молодежи и положило начало странным слухам. Акира заметил повышенное внимание к себе почти сразу же, как только зашел в университет, и дело было даже не в профессиональной настороженности, а в очевидном любопытстве студентов. Но очень скоро он понял причину такой заинтересованности: Ютака был в этом заведении одиночкой из-за своего отвратительного характера, и присутствие кого-то около него казалось дикостью, ранее невиданной. Вот и следили за ними, как за экземплярами редких животных. Однако Сузуки никак на это не реагировал, лишь ощущал явное недовольство подопечного и сдерживался, чтобы не прибить парня за непристойное поведение. Эти бесконечные ядовитые высказывания, черный юмор и скотское обращение изрядно выводили Акиру, зарождая мысли о жестоком избиении Уке-младшего в целях избавления от дури. Хотя порой желание просто уйти с этой работы казалось сильнее насильственных действий по отношению к шатену. И каждый раз Акира заставлял себя отбросить подобный вариант в сторону: другую работу будет трудно найти, а деньги нужны постоянно. К тому же, ему еще никто не платил такую большую сумму, что он получал, присматривая за сыном телеведущего. Так почему бы не поняньчиться с несмышленым чадом, которого иногда так хочется придушить… Желания Ютаки несильно отличались от желаний телохранителя, разве что выбора было намного меньше. Постоянное присутствие блондина рядом нервировало, вынуждало злость закипать внутри грудной клетки, затем выливаться оскорблениями и ехидством в адрес мужчины. Периодически хотелось ударить его, отобрать телефон и сбежать туда, где Юта встретится с Шики, все объяснит, и они смогут быть вместе. Возможно, даже уехать в другой город, там им никто не будет мешать. Но отец бы обязательно нашел Ютаку, и тогда все планы потерпели бы крах. При этом Уке не терял надежды хоть раз встретиться с Ши, ведь он так скучал по своему парню, хотел рассказать, что тогда было с Акирой и почему он не мог позвонить раньше. Ши бы обязательно понял и простил. Только как уговорить Сузуки на хотя бы один звонок… С этими мыслями Ютака покинул аудиторию и направился к выходу из университета, сразу примечая шаги Акиры за спиной. Они неспеша дошли до машины, размышляя каждый о своем, и сели в нее, не проронив ни слова. В голове Ютаки по кусочкам складывался какой-то план, ход разговора, в процессе которого он бы выпросил у блондина свой телефон. Однако план уже сейчас казался гиблым: Акира всегда беспрекословно выполнял все распоряжения Сузуму, докладывая о поведении парня, посещаемости занятий, выполнении самостоятельной работы и о его общении с другими людьми, хоть оно и сводилось лишь к разговорам с преподавателями. И если Уке-старший сказал, что Юта не может пользоваться телефоном, то Акира ни в коем случае не разрешит шатену позвонить. - Акира? – начал парень с несвойственной ему аккуратностью. - М? – машина остановилась на светофоре, но мужчина продолжил следить за дорогой, даже не думая оборачиваться. - Ты когда-нибудь любил? Царившая до этого в салоне тишина, разбавляемая лишь звуками трения автомобильных шин об асфальт, снова повисла в воздухе. Акира все так же неотрывно смотрел в лобовое стекло, будто ждал, что на нем бегущей строкой появится ответ на вопрос подопечного. Но ответ все не появлялся, а парень уже опять начал раздражаться от неторопливости блондина, словно он спросил, кто убил Джона Кеннеди. - Ты оглох или онемел? - Я не вижу смысла отвечать на твой вопрос, - лаконично и безэмоционально. - А баба у тебя хоть есть? - Не твое дело. Свет светофора сменился, и поток машин плавно двинулся вниз по улице. Ютака повернулся к окну, обдумывая, как еще можно было развести телохранителя на разговор, но охранник, похоже, не собирался продолжать беседу. И это наталкивало Уке на все более дерзкие реплики, отчего ему приходилось сдерживать себя от их озвучивания, чтобы не уничтожить замысел в зародыше. - Но ведь есть человек, который тебе дорог? Неужели нет? – снова попробовал парень. - К чему ты все это спрашиваешь? - Когда есть тот, кто действительно дорог, разве не хочется сделать для него все, что в твоих силах? Хотя бы попытаться как можно больше времени быть рядом с ним, ухаживать, помогать, верно? - Возможно, - кротко ответил Сузуки, стараясь не выдавать своей заинтересованности в словах Ютаки. - И еще становится так тяжело, когда дорогой тебе человек далеко, и ты не знаешь, что с ним. Неведение делает больно… - …вызывает волнение и страх, - тихо-тихо, но Юта услышал и сдержал победную улыбку: он тянул за верные нити. - Много думаешь об этом человеке, хочешь позвонить, но не всегда можешь… - Почему ты говоришь об этом? – автомобиль затормозил на очередном светофоре, и на этот раз мужчина повернулся к подростку. - Потому что мне кажется, что ты можешь понять меня. У меня нет человека, с которым бы можно было поговорить по душам, но ты чем-то напоминаешь мне себя, - Уке дождался неуверенного кивка от Акиры и продолжил. – Наверняка, у тебя сложилось впечатление, что я конченый наркоман, который не может жить без своих дружков и дозы, но нет. Я никогда не принимал, - неподдельное удивление мгновенно возникло на лице телохранителя. – Я просто ходил в эту компанию из-за Шики, чтобы быть рядом… он дорог мне. Движение на дороге возобновилось, и Сузуки пришлось вернуться к управлению. - Иногда я выпивал, но никогда не принимал наркотическую дрянь. Только был возле Ши, поддерживал его, когда он доходил до невменяемого состояния. Я просто хотел быть с ним, - как-то обреченно выдохнул Ютака и закрыл лицо руками. Акира поймал это движение в зеркале заднего вида, задумался. Он действительно не подозревал, что его подопечного связывало с тем парнем что-то большее, чем дружба или общая доза. То, что этот Шики был настолько дорог Ютаке, изумляло и в то же время кардинально меняло отношение мужчины. Не то, чтобы любовь двух парней как-то смутила Акиру или ввела в ярость, просто на минуту заставила насторожиться. Но чувства Юты были ему знакомы так хорошо, как никому больше. И, наверное, поэтому легко получилось сполна осознать факт, что сына Сузуму тянуло к Ши далеко не как к другу. Теперь же возникала другая проблема: отец был не прав по отношению к своему ребенку. Подросток просто не мог донести до родителя свои чувства, а Сузуму судил предвзято по снимкам, сделанным журналюгами, не стремясь понять свое чадо. Вот и защищался Ютака как мог: грубыми фразами да нахальным поведением. А теперь, найдя человека, с которым бы можно было поговорить, Ютака смог открыться, и Акира прекрасно его понял. Вот только… все как-то внезапно и неожиданно после месяца обильной брани и попыток рукоприкладства. Сузуки загнал машину в гараж и заглушил мотор. Около минуты он пытался собраться с силами, чтобы сделать важный шаг, на который, в принципе, был не особо готов. Для подтверждения правильности своих действий он заглянул на заднее сиденье, где Ютака вытирал влажные от слез глаза. - Ютака, - Акира глубоко вдохнул и медленно выдохнул, доставая из пиджака телефон и протягивая его парню, - позвони Шики.