You could be mine.

Дневник Джонатана Харкера.

23 или 24 мая, вечер. Очень долго спал, и теперь не могу с уверенностью сказать, какое сегодня число. За дверью слышны шаги графа. Хотел выйти, но дверь заперта. Надежда покидает меня с каждым днем, и я уже не верю, что смогу выбраться из этого ужасного места живым и невредимым. Как обманчиво первое впечатление! Подумать только: сначала Дракула показался мне приятным и гостеприимным хозяином. А что теперь? Я теряюсь в догадках и не понимаю, что за чертовщина творится прямо на моих глазах. Чувствую, как силы стремительно покидают меня. Единственное, что спасает меня от этого сумасшествия - сон. Нет сил писать. Кажется, граф открывает дверь... Следующий вечер. Я снова проспал всю ночь и весь день после того, как Дракула вчера вечером любезно предложил поужинать с ним. Пришлось переступить через свою гордость, чтобы не помереть с голоду, и поесть. Еда придала мне немного сил, но все равно ужасно хотелось спать. Заметил, что граф все время странно смотрел на меня. От его пронзительного взгляда, по правде говоря, мне стало немного не по себе. Как можно быстрее разделавшись с ужином и сухо поблагодарив хозяина, я ускользнул в свою комнату и забылся в беспокойном сне. Долго думал, писать ли то, что мне приснилось, но чувствую, что если не поделюсь этим с кем-нибудь, хотя бы с этой тетрадью, сойду с ума. В конце концов, страницы с этими записями можно вырвать и сжечь. Пишу, а руки начинает трясти мелкой дрожью. О, если бы моя милая Мина, не дай Бог, когда-нибудь наткнулась на это... Не знаю, с чего начать. Пожалуй, начну с того, что до сих пор сомневаюсь, во сне ли все это произошло со мной или же наяву. Считать, что это сон мне легче. За окном было темно, но яркая луна освещала землю, и ночь не казалась такой жуткой, как обычно. Я даже почти привык к тихому волчьему вою за окном. Дверь в мою комнату отперлась, и я, не открывая глаз, почувствовал присутствие Дракулы. Он бесшумно подошел к моей кровати и присел подле нее на колени. Я слышал его частое дыхание. Казалось, будто он очень долго находился в движении и наконец нашел немного времени, чтобы отдышаться, или же зашел в проветренную комнату после душного помещения. Несколько минут он сидел бездвижно, и я всем своим видом пытался показать, как крепко сплю. Спустя мгновение я почувствовал его холодные пальцы на своей щеке. Скольких усилий стоило мне не вздрогнуть от этого прикосновения и не показать, как мне страшно! Этот дьявол не одолеет меня так просто. Его пальцы продолжали исследовать мое лицо аккуратно и, я бы даже сказал, трепетно. Никогда бы не подумал, что к этому существу можно употребить подобные слова. - Можешь не притворяться, Джонатан, - От его ядовитого тона и фамильярного обращения мне стало невыносимо дурно. Я ничего не мог поделать, кроме как повиноваться ему и открыть глаза. - Умница. Затем он впился своими кроваво-красными губами в мои. Ужас сковал мое тело, и я не мог даже пошевелиться. Его язык исследовал мой рот, и на доли секунды я услышал тихий стон, доносящийся из его уст, который сразу же был им подавлен. Оторвавшись от моих губ, он изобразил на лице подобие ухмылки. Зрачки его были расширены настолько, что красной радужки почти не было видно. Не успев опомниться, я оказался подмятым под графа. Тот удобно устроился между моих ног. Движения его были хоть и быстры, но не лишены грациозности. Даже в такие моменты он полностью контролировал себя. Я закрывал глаза, но тут же открывал их вновь и молился, чтобы эта пытка закончилась как можно скорее, но, видимо, граф не слишком хотел торопиться. Он одну за другой расстегнул пуговицы моей ночной рубашки, распахнул ее, но снимать не стал. Спустя мгновение ночная рубашка - это единственное, что осталось на мне. Дракула же был полностью одет. Мне хотелось кричать, но я лишь до боли закусил губу, и из нее пошла тонкая струйка крови. В это же мгновение глаза графа загорелись так ярко, что мне стало страшно. Страшно настолько, что я до сих пор не могу без содрогания вспомнить этот взгляд. Дракула припал к моим губам и поцелуем стер с них кровь. Затем я почувствовал его горячее дыхание на своей шее. Не выдержав, я тихо и порывисто вскрикнул, чем, кажется, еще больше раззадорил графа. Он прикусил кожу на моей шее своими белоснежными клыками. Его холодные руки исследовали мое тело. - Пожалуйста, прекратите, - прошептал я, смотря ему прямо в его глаза. - Попроси еще раз, - Он скривил свой рот в кривую улыбку, а по его губам текла моя кровь. Я повторил свою просьбу, чем вызвал усмешку графа. - Зачем? - почти беззвучно спросил я. - Чтобы ты принадлежал только мне, - Его голос зазвучал тверже и увереннее. Одной рукой он сжал мое горло, а другую положил мне на грудь, сильно надавив. Воздуха было катастрофически мало. Казалось, я вот-вот задохнусь, но Дракула нашел идеальное равновесие - причинить боль, но не убить. - Я бы мог прямо сейчас разломить тебя на части. Но я этого не сделаю. Ты понимаешь, как тебе повезло? Я слабо кивнул, насколько позволяла рука графа, продолжавшая сжимать мое горло. В этот же миг он отпустил меня и приказал перевернуться на живот. Я не мог ему перечить и сделал то, что он просил. По крайней мере, теперь я не видел его отвратительного лица. То, что происходило дальше, я практически не помню. А то, что помню, хочется забыть навсегда. Забыть, стереть эти страшные, полные боли воспоминания и никогда не вспоминать. Жгучая боль. Стыд. Страх. Кровь, которая текла по ногам все сильнее с каждым движением. Ненависть, заслонившая весь мой разум. Поцелуи холодных губ на плечах и спине и множество слабых и едва ощутимых укусов. - Вот видишь, это не так страшно, - Ядовитый шепот Дракулы словно проникал под кожу. И слова, которые он сказал, покидая мою комнату и оставляя меня сломленным, подавленым и униженным, слова, которые въелись в мою память: "Теперь ты только мой, Джонатан Харкер." Я бы хотел, чтобы вышеописанное оказалось не более чем страшным и мучительным сном. Я был почти готов поверить в это, если бы не два маленьких укуса на моей шее, словно автографы, оставленные на моем теле графом Дракулой.