В песках Пактол

Сил сразу пожалел, что спросил ее. Яркий огонек, всегда плясавший в ее сияющих глазах, вдруг потух, а взгляд стал отрешенным, словно сознание на миг покинуло ее. Опомнившись, она ухмыльнулась присущей только ей хитрой улыбкой. - А я разве не рассказывала? - Насколько я помню, нет, - сказал Сил и тут же предложил: - Если ты не хочешь рассказывать, то не нужно... - Нет, нет, я расскажу! Исполню твое желание, - сказала она, хихикнув и прикрыв рот рукой в милом жесте. "Самое главное, - подумала она, - начать, а там видно будет". - Ты помнишь своих родителей? - затем спросила, наконец, Хили. - Нет, - сказал Сил. - Точнее... Нет, не помню. - Я своих помню. Не настоящих, стоит заметить, а приемных, если их так можно назвать. Как мне рассказывали, моя деревня, та в которой я родилась, была во владениях одного из энси, там главенствующих. - "Там" - это где? - невежливо перебил Сил. - Откуда я знаю, - развела руками она. - Я даже не знаю, правдива ли эта история вообще. Хили разочарованно вздохнула - теперь опять начинать заново. - Значит, деревня была во владениях местного энси, который собирал, конечно же, с нее дань. В один прекрасный год, энси решил, что прибыли идет недостаточно, и решил расформировать деревню, разослав семьи по остальным деревням. Почему-то ему казалось, что так его система будет работать намного эффективней. Проблема оказалась в том, что жители отказались расформировываться, и решили доказать энси, что они правы, путем вооруженного протеста. Естественно, идти против энси было глупо, и многие погибли в этой бесплодной попытке достичь непонятно чего, - задумчиво почесав шею, Хили продолжила: - Ну и мои родители тоже с ними. По крайней мере, так говорят, я наверняка не знаю. Зато точно знаю, что приемные родители были приемными - они не уставали мне об этом напоминать. Понятное дело - лишний рот в нищей семье в убогой деревне. Повезло, что вообще не убили. Многие дети, которые со мной так переселились, быстро помирали. От "случайных случаев" конечно или их вроде как забирали Ночные. Никто же не хочет, чтобы энси подумал, будто кто-то нарочно убивает будущее поколение его работников, воспитание которых он великодушно доверил селянам. Сил уяснил, почему в ее глазах тогда потух огонек. Рассказ начал принимать очень неприятный поворот, еще даже толком не начавшись. Правда, его удивляла простота и легкость, с которой Хили рассказывала ему эту историю. Будто она произошла не с ней, а с кем-то неизвестным, уже давно потерянным в песках. Он даже подумал, что она опять ему врет как обычно. - Спустя несколько лет моим "родителям" повезло - они смогли меня продать и наврать, что я где-то потерялась или еще что-нибудь. Их судьба, по правде говоря, меня мало волновала в те дни, когда меня увезли в лагерь. - Лагерь? - спросил Сил. - Ага, - ухмыльнулась Хили. - Где руду копают и так далее. - Ты стала рабом, - выдохнул Сил. - Как же... - Как я перестала быть рабом? В этом собственно и суть твоего первого вопроса. Потянувшись к своей сумке, Хили достала из нее свою драгоценную трубку. Потертый деревянный мундштук, длиной примерно сантиметров в двадцать, оканчивался маленькой медной чашечкой, в которую Хили и положила пару щепоток табака. Теперь даже Сил понял, что если Хили решила покурить, то значит дело было серьезное, независимо от тона с которым она рассказывала историю. - Дай зажигалку, - попросила она. - Прикури от горелки. - Да не хочу я от нее - мне неудобно. - Ладно, - сдался без боя Сил, - возьми у меня в куртке. Вздохнув так, как будто он ее отправил выкопать пятиметровую траншею, Хили поднялась со своего места и пошла к грузовику. На ручке пассажирской двери висела потрепанная куртка Сила. - Где? - спросила Хили и ткнула пальцем в застегнутый на молнию нагрудный карман. - Здесь? Она знала, что он что-то там прятал, но не знала что именно. Таким ненавязчивым способом она попробовала это выяснить. - Нет, этот не трогай. Зажигалка во внутреннем. - Почему "не трогай"? - спросила Хили, копаясь в кармане полного всякого нужного Силу барахла. - Просто не трогай и все. - Ты же знаешь, что для меня эти слова все что сказать: "Залезь, когда я отвернусь"? - Хили щелкнула зажигалкой, и ее лицо осветилось мягким оранжевым светом. - Знаю, - сказал Сил. - Но все равно, не надо. Там ничего интересного. Хили пожала плечами и села обратно к угольной горелке, затем затянулась сладковатым табачным дымом и медленно выдохнула, глядя на алый диск Улисса сияющего посреди черной пленки неба. - На чем я остановилась? - Тебе увезли в лагерь. - А, да, точно, - кивнула она. - Это был паршивый лагерь, с передвижным колоколом. Ты, наверное, такие видел. - Ремонтировал у такого двигатель. - Ага, звучал он только паршиво. У тебя уши в трубочку бы свернулись. Но тогда и он был хорош - мы жили в железных клетках на улице. - То есть Ночью вы сидели на улице? - удивился Сил. - Так и было, - Хили затянулась. - Некоторых оставляли в шахтах на Ночь, а многих девочек еще забирали к себе мастера. Мастерами звали работорговцев этих, владеющих лагерем... Не смотри на меня так, меня не забирали - я всегда была умной. Знаешь сколько сил уходило на то, чтобы сделать себя непривлекательной? С моей врожденной красотой у меня на это уходило больше усилий, чем на добычу этой хрени в шахтах. Хили улыбнулась широкой улыбкой. - Я царапала кожу камнем, который был спрятан в песке под моим местом в клетке. Кстати, место в клетке у меня было очень хорошее - не совсем близко к входу, но и далеко от гножбища. - Это еще что такое? - спросил Сил. - Место куда все гадят, - ответила Хили и наигранно закрыла глаза руками. - Ой, какие вещи ты заставляешь меня говорить. Она заливисто засмеялась и продолжила: - Там сидели в основном больные и низшие рабы, неугодные. Да, нечего удивляться, у рабов тоже существовала собственная иерархия. Так вот, я царапала кожу, мазалась грязью, что только не делала. Многие понимали, зачем я это делаю и пытались также, но было уже поздно - к ним уже успели привыкнуть и ни что им не помогло бы уже. Разве что их случайно искалечит в шахтах. Замолчав, Хили еще пару раз затянулась, но выдыхаемый дым уже превратился лишь в сизую тень - табак полностью выгорел. Звонко ударив медной частью трубки об угольную горелку, Хили выбила из нее табак и положила трубку обратно к себе в большую кожаную сумку. - Вообще, к нам не относились плохо, - сказала она после этого, задумчиво разглядывая собственные пальцы ног, утопленные в мелкий песок. - И хорошо тоже не относились. Однажды появился новый мастер, охранявший нас в шахтах. Когда мы возвращались к себе в клетки вечером, он подозвал меня к себе. Я тогда подумала, что все, вот и настал момент, кончилась моя удача. Стало быть, подозвал к себе и сказал открыть рот. Когда я выполнила его требование, он мне плюнул в рот и заржал. - Сколько тебе тогда было? - Х-м-м... - задумалась Хили. - Лет десять, одиннадцать? Я не знаю точно. "Какой ужас", - покачал головой Сил. - Да ладно тебе, - улыбнулась Хили. - Я тогда наоборот обрадовалась - насиловать меня никто не стал. Значит, что мои усилия окупались. Так вот, рядом стоял еще один мастер, постарше. Он сказал тому, который плюнул мне в рот, чтобы больше так не делал и даже пожурил его немного. Еще больше я тогда обрадовалась, думала, что кому-то здесь не плевать на нас. Через несколько дней одно из ответвлений шахты обрушилось, похоронив под собой несколько рабов, с десяток примерно. Тогда я увидела сколько безразличия было в глазах того старшего мастера, когда он увозил телегу с телом одного из рабов. Он разве что не насвистывал. Тогда я сообразила, что мы для них не более чем скот или машины, выполняющие поставленные ими цели. Примерно тогда я и решила убежать. - И как ты убежала? - Ну, тогда я еще не убежала. Только первые мысли появились. У меня была хорошая подруга, ее звали Дидила. Очаровательнейшее создание. Вместе с ней я начала продумывать план, как сбежать из лагеря. Ей я доверяла - она мне в рот всегда смотрела и всегда слушалась. В общем, когда день побега подходил все ближе и был, буквально, за углом, наш лагерь посетил неизвестный мне тогда человек. Это был один из высокопоставленных чиновников местного энси. Одним вечером его отвели к нашей клетке и любезно попросили выбрать любую кто ему понравится. Как ты думаешь, кого он выбрал? - Дидилу? - Нет! Он выбрал меня. Меня подозвали к входу в клетку, и в свете факелов я смогла разглядеть этого чиновника. Он представился как Ниггина - значит, он был одним из заведующих религией у энси. Они все там имеют одно имя. Тогда он еще сказал, что у меня очень красивые глаза... Хили щелкнула пальцем по одному из своих ножных браслетов и тот мелодично звякнул. - Когда я очнулась у себя в клетке, у меня по всему телу темнели синяки, кажется, даже ребро было сломано, может треснуто, не знаю точно. Еще я помнила, что во время того как меня насиловал, он любил меня душить, что и привело к тому, что я отключилась в конце... всего этого. На это Сил не знал что сказать. Какие слова могли ее утешить и залечить ее душевную рану? Никакие. Поэтому ему оставалось лишь молчать и жалеть ее про себя. - И вот это было последним толчком к побегу, - продолжила Хили. - Он, видишь ли, сказал, что я ему понравилась, и еще обязательно заедет. Бежать мы собирались Ночью, чтобы ни у кого не хватило мозгов отправиться за нами на поиски. - Но как... - хотел было спросить Сил. - Я до этого дойду. Соответственно, Ночью, когда зазвонил колокол и все рабы собрались от страха в центре клетки, я взяла свой верный камень и хорошенько стукнула по замку на двери клетки. Он тут же слетел и путь на свободу был открыт. - Так просто? - удивился Сил. - А чего там, думаешь, у нас висели здоровенные замки с тремя засовами? - Хили захохотала. - Там был маленький замочек, на который достаточно было дыхнуть, чтобы он отвалился. Людей держала ни клетка, ни замки. Людей держал страх. Что и подтвердилось когда мы с Дидилой ушли на достаточное расстояние, чтобы удары колокола уже превратились в далекие призрачные отзвуки. С минуту на минуту должны были появиться Ночные. И вдруг Дидила остановилась и сказала, что дальше не пойдет. Ей было страшно. Я не знаю точно, чего она боялась больше - мастеров или Ночных, но мне кажется, что все-таки она боялась больше людей. Она боялась последствий, которые могли на нее обрушиться за побег, хоть в реальности их и не было бы - мы уже были свободны. - Почему ты считаешь, что она не боялась Ночных? - Боялась, и я тоже. Но она боялась больше людей и потому вернулась. А я? Я боялась людей и потому пошла вперед. - Поэтому Ночные тебя не тронули? - спросил Сил. - Так ты выжила Ночью? Этот вопрос прозвучал второй раз за ночь. Хили лишь развела руками и ухмыльнулась. - Люди страшней.