Не только в игре

Куроко Тецуя всегда спокоен. Это знают все. Вывести его из себя и заставить показать хоть какие-то эмоции крайне трудно, запаришься его наизнанку выворачивать. Сам Куроко тоже уже изучил свой внутренний мир и никогда не думал, что может так злиться. Он давно приметил кольцо на цепочке у Кагами на шее, только как-то не было повода спросить, что оно значит. Понятно, что такой человек, как его Свет просто так всякую хрень на себе носить не будет, хотя такие энергичные люди с жестким характером всегда достаточно сентиментальны. Но мало ли… может, это как-то связано с кем-то из родственников или еще что-то в этом роде. Хотя Куроко прекрасно понимает, что неуклюже обманывает себя, но пока подозрениям нет подтверждения, то и думать об этом не стоит. И в который раз убеждается, что рано или поздно то, что тебя тревожит все равно выйдет наружу и поставит перед фактом, который надо будет принять. И, как всегда, такой момент наступает абсолютно неожиданно, тогда, когда о нем даже не думаешь. А он-то как раз предвкушал неплохой выходной, когда они с Кагами поиграют в стритбол только для себя. При их общей любви к бaскетболу, это – почти свидание. И вот, пожалуйста – облом высшей пробы. Настроение ни к черту, выдержка и спокойствие явно взяли выходной вместе с самим хозяином, а точно такое же кольцо на шее парня из «Йосен» с родинкой на правой щеке и является тем самым ударом в лоб, от которого глаза широко открываются, избавляя от иллюзий и желания обмануть самого себя. И главное – его даже зовут похоже. Тацуя. Почему-то этот факт поражает и раздражает Куроко больше всего, хотя, мало ли, кого как зовут, это же полный идиотизм настолько поддаваться подобным мыслям, хуже, чем Мидорима-кун с его гороскопами. И у грызущего ощущения тоски оказывается имя, до отвращения похожее на его собственное. А далеко не дружелюбный обмен колкостями и обещаниями между Кагами и этим Химуро беспокоят больше, чем если бы они радушно бросились навстречу друг другу. Потому что когда люди дружат – они просто рады один другому, а не смотрят мрачно, пытаясь взглядом уничтожить. И не носят на шее одинаковые кольца. По крайней мере, самому Куроко и в голову не пришло бы носить что-то подобное с Кагами, если просто по дружбе. А вот если из-за чего-то другого, то да. И Куроко потом где-то неделю ходит сам не свой. Он знает, что у него иногда бывает замедленная реакция, вернее, он слишком много думает и оценивает свои внутренние эмоции, но сейчас эти семь дней, наоборот, помогают все прояснить. Все, о чем он особо не думал раньше. Не думал о том, почему ему уютно рядом с шумным и резким Кагами. И его Тенью так здорово быть, как будто… настоящей тенью. Как часть чего-то неотделимого, того, что всегда с тобой. А потом появился этот тип с родинкой из «Йосен». Мало того, что Мурасакибара напряг, кося под дурачка, но к этому Куроко и в «Тэйко» привык давно. Мурасакибара-кун – очень хитрый и расчетливый человек, даром, что строит из себя неразумного трехлетку с конфетой за щекой. А на деле – соображает не хуже Акаши. Ну, почти. Акаши совершенно нельзя ни с кем сравнить, он как будто с другой планеты вообще. И Куроко еще сильнее погружается в себя, пытаясь понять, почему же ему так некомфортно, когда Кагами общается с кем-то еще, помимо него, хотя подозревает, что объяснение лежит на поверхности и если он честно его озвучит сам для себя, то придется сильно напрягаться самому и, главное – напрячь Кагами. А Куроко не любит напрягать. Тем более что Кагами – человек непредсказуемый и как он поведет себя в этой ситуации предвидеть невозможно. И то, что он может не захотеть быть его Светом и послать партнера-извращенца подальше – более чем вероятно. Но, как ни странно, именно история с этими кольцами погаными дает Куроко силы на то, чтобы признаться себе в том, что его чувства к Кагами-куну не совсем дружеские. Вернее, совсем не. Но ясности и решительности это не прибавляет, и Куроко постоянно ходит в такой глубокой задумчивости, что Хьюга каждый день ругает его за отсутствующий взгляд и невнимательность при обсуждении комбинаций, которые они разыгрывают на поле. Хотя на самих тренировках Куроко, наоборот, настолько сосредоточен, что его пасы точные и острые, как бритва, и мяч всегда лeтит туда, куда нужно. И самое главное – Кагами тоже это чувствует и недоумевает, что же такое происходит с его Тенью. Пока в раздевалке не слышит, как Киёши и Хьюга обсуждают поведение Куроко, и Киёши, как всегда прямо и открыто улыбаясь, предполагает, что Куроко просто влюбился, причем, сильно и, кажется, невзаимно. Они уходят, все так же весело болтая, а Кагами остается стоять у своего шкафчика как громом пораженный, чувствуя, как внутри него скручивается тугой узел бешенства. Какое еще «влюбился», идиоты чертовы!? Ни хера подобного. Куроко - его Тень, и он принадлежит ему… блять, неужели это его собственные мысли? Кагами долго пытается примириться с ревностью, понимая, что это именно она, сука, и себя обмануть не получится. И беспокойство из-за странного поведения Куроко после слов Киёши приобретает вкус горечи во рту и оттенок тоскливой зелени в крови. Тайга не может перестать думать о том, что если трепач Киёши прав, то ему тогда полный пиздец. Если Куроко любит кого-то. Кого-то другого. Пиздец, конечно. Иначе не назовешь. И самое хреновое, что непонятно, кого именно. Куроко многим нравится. Момои, вон, не стесняясь, к нему на всех углах жмется, но к Момои никакой блядской ревности никогда не возникало. Наверное, потому, что по Куроко видно, что она ему на фиг не сдалась в каком-то таком смысле. Значит, это кто-то еще, и, скорее всего, парень. И сволочь Аомине на него заглядывается, и Кисе всегда липнет, типа, в шутку, хотя, кто знает этого хлыща подиумного? И вообще… Кагами несильно, но ощутимо впечатывается головой о железную дверь шкафчика, чтобы слегка встряхнуть мозги. И вот что теперь делать? Что? И теперь уже Куроко с недоумением смотрит на непривычно тихого и сосредоточенного вусмерть Кагами, который просто сам не свой. И как раз после той встречи с типом с родинкой и кольцом. Куроко хмурится и пасует с такой силой, что мяч летит прямо в голову Кагами. Очень прицельно. - Какого хрена, Куроко? – ревет как настоящий тигр Кагами, отбивая пас Хьюге в последнюю секунду. – Ты что, совсем сбрендил? - Прости, Кагами-кун, - ангельским тоном шелестит Тецуя, под дружное ржание остальных. – Не рассчитал слегка… но ты же все равно отбил, разве нет? Кагами открывает рот, чтобы ругаться дальше, но тут, словно вспомнив что-то неприятное глубоко вздыхает и отворачивается, мгновенно сворачивая тему. А у Куроко болезненно ноет где-то у солнечного сплетения. Его Свет больше ему не принадлежит. И пусть выражение фигуральное, но так оно и есть. Сейчас Куроко не может контролировать ничего в своей жизни и в своей игре. И это уже совсем опасно. А Хьюга опять каждый день орет на них, как бешеный, ругая то одного, то другого за явно специально сделанные косяки. Причем, что удивительно, на общем ходе и результате игры эти подъебки совершенно не сказываются, будучи абсолютно узконаправленными. Вся команда тихо хренеет со своих распасовщика и нападающего, и только одна Рико довольно щурится, загадочно ухмыляясь. А потом приходит день и час игры с «Йосен». И они очень круто попадают. Ничего не ладится, перед ними словно стена из этих громил в бело-розовой зефирной форме. Кагами морщится и с неприязнью прикидывает, что ему делать дальше. Куроко сейчас совсем сник, устал и сидит с ним рядом, глядя в пол и полузакрыв глаза. На Тайгу не смотрит. И Кагами это сильно нервирует. Ну, как до него достучаться? Только не сейчас, Тецуя… - Куроко, возьми моё кольцо и выброси, - руки Кагами, одним движением снимающие цепочку с шеи, действуют как будто отдельно от мозга, а слова словно вылетают сами. – Мне это надо, чтобы освободиться… чтобы мы выиграли. Кагами не знает, что сделать еще и как за несколько секунд на скамейке запасных, за время перерыва в набитом сотнями зрителей зале сказать то, что нужнее всего. Поэтому Тайга просто протягивает ладонь с зажатым кольцом к партнеру и молча ждет. Слова больше не помогут. Не здесь и не сейчас. Куроко поднимает взгляд. И смотрит так, что у Кагами перехватывает дыхание. У его Тени охуенно красивые глаза. Он принимает кольцо и кивает, забирая его у Кагами. Куроко чувствует странное торжество и очень сильное беспокойство, к которому примешивается железная уверенность в том, что у них все получится. Вот именно сейчас, когда эта отвратительная удавка в виде цепи с кольцом снята с шеи Кагами. И ни Химуро Тацуя, ни даже Мурасакибара не могут больше сломать «Сейрин». Они все-таки выигрывают. А дальше, после игры, они, не сговариваясь, бродят вдвоем по городу, поднимаясь по лестницам, переходя улицы и останавливаясь на перекрестках вечернего шумного Токио. Но сегодня шум какой-то не такой громкий. Наверное, потому что они просто его не замечают, поглощенные молчанием. Они останавливаются на мосту и долго стоят рядом плечом к плечу, глядя вниз на медленное течение воды. А потом Куроко достает цепочку с кольцом из кармана и отдает Кагами. - Я же просил выбросить, Куроко, - ворчит Тайга, не беря безделушку. – Вот и выброси. - Нет, Кагами-кун, - качает головой одиннадцатый номер, а Тайга снова поражается причудливому мышлению Тени. – Если это сделаю я, то так будет неправильно. Выброси это сам. И Куроко смотрит – требовательно и прямо. И в то же время Кагами с удивлением замечает отблески страха в голубых глазах. Интересно, почему? - Ну, ладно, если ты так считаешь… - Кагами не раздумывая забирает украшение и тут же выбрасывает его вниз, в шумящий поток. - Ты… не жалеешь? – негромко спрашивает Куроко, переводя взгляд на задумчивого Кагами. - О чем? – пожимает плечами тот, удивленно хмуря брови. – О кольце? - Оно много значило для тебя, правда, Кагами-кун? Я видел у Химуро-куна точно такое же. Куроко сейчас не отводит взгляд и невольно думает, видно ли сейчас в вечерних сумерках, как он покраснел. - Ага, - соглашается Кагами, и сердце Куроко слово падает куда-то вниз, больно сжимаясь. – Еще в детстве мы этими кольцами побратались, типа. Вместе учились играть в баскетбол, потом стали выходить один против другого, да и общаться меньше стали… короче, идея изжила себя. Может, братьями в каком-то смысле мы и останемся, а вот друзьями – вряд ли. Наши дороги в жизни совсем разошлись. - Так вы с ним не… - Куроко прикусывает губу, ругая себя за несдержанность, и ощущает, как сердце медленно начинает подниматься откуда–то из области пяток. – В смысле, просто друзья детства? - Ну… да, - снова соглашается Тайга, слегка недоумевая, к чему такие вопросы и почему Куроко так покраснел. – Просто сегодня, на матче, это был подходящий момент, чтобы избавиться от ненужной сентиментальности и нормально сыграть. Круто же было, правда? - Правда, - кивает Куроко, обретая покой. Ну, хотя бы на ту половину, в которой нет этого омерзительного ощущения ревности, пожирающей тебя изнутри. – Я тогда тоже… успокоился. И мы смогли. Кагами кладет ладонь на плечо партнера, фигея от собственной смелости. Реакция может быть самая непредсказуемая. Хорошо, если с моста не швырнёт. Куроко не такой высокий, как он, но очень жилистый и перекинуть его через перила вполне в состоянии. Но Куроко молчит и словно замирает под его рукой, давая надежду. - Слушай, я хотел давно спросить… - нерешительно бормочет Кагами, но, собравшись с духом, продолжает говорить. В конце концов, если ему хватает сил на такие высокие данки, то и на это должно. – Ты... у тебя кто-нибудь есть? В смысле… особенный человек? - Есть, - мгновенно отвечает Куроко, и глаза его словно светятся изнутри. – Он такой, знаешь… такой идиот. Каждый день с ним видимся, а он вообще ничего не замечает. Только ворчит и шумит, и кричит на всех. А еще собак не любит, представляешь? - Они лают противно и кусаются, - по инерции вскидывается Кагами, но, осознав сказанное, сжимает плечо под своей ладонью сильнее, разворачивая Куроко к себе. Губы у Куроко оказываются горячими, а язык мягко кружит вокруг языка собеседника, касаясь нёба и ровной полоски зубов. У Кагами разом выбивает все мысли из головы. Раз уж даже спокойный и рассудительный флегматик Куроко наплевал на то, что они стоят и целуются в людном месте, пусть даже и сумерки уже, то Кагами уж точно не променяет этот момент на какие-то правила приличия. Даже если их сейчас арестуют за антиобщественное поведение. - Ты тогда мне специально мячом в лоб зарядил, - вдруг говорит Кагами, когда они отрываются друг от друга. – А еще Тень называется. - Потому и зарядил, - хмыкает Куроко, все еще тяжело дыша после поцелуя. – Нечего пытаться сбежать от собственной Тени. - Да кто сбегает? – возмущается Кагами, ухватив партнера за рукав. – Ты же сам!.. Кагами замолкает, понимая, что рассказывать сейчас о своей идиотской ревности к Аомине или Кисе настолько нелепо и жалко, что лучше уж мучиться дальше, чем такое сообщать. Только бы Куроко не стал продолжать расспрашивать. Но Куроко молчит и просто слегка прислоняется своим плечом к плечу Кагами. - Я тоже никуда не сбегаю, - четко говорит он и улыбается. – Просто нам надо научиться говорить друг с другом, Кагами-кун. Это трудно, но я хочу. А ты? Кагами согласно наклоняет голову, чувствуя, что сегодня день прошел настолько удовлетворительно, что лучше и желать не стоит. Они целовались с Куроко. И выиграли тяжелейший матч против очень серьезного соперника А еще они вместе. Теперь уже не только в игре.