Тепло

Я просто не могу уснуть! Муген храпит, как целый полк! Такое ощущение, что стены конюшни, в которой мы заночевали, вот-вот развалятся от этих ужасных звуков. Все, я больше не могу! Хватит! Поднимаюсь на ноги. Храпящий ужас развалился почти на весь стог. Дзин, скрючившись, спит неподалеку. И как он это терпит? Беру большую охапку сена, плотнее закутываюсь в кимоно. Попробую уснуть на улице. Как светло. Луна сегодня какая-то очень большая. Я хорошо могу разглядеть все вокруг на многие десятки метров. Хотя, что тут разглядывать? С одной стороны — вода, с другой — поля. Да и зачем мне это, ночь ведь на дворе. Надо хоть немного поспать, чтобы были силы, ведь завтра мы снова двинемся в путь. Холодно. Очень-очень холодно. Зарываюсь в сено, но это не помогает. Его мало, да и этот ветер изрядно прогоняет от меня сон. Бр-р-р. Я уже мечтаю о том, чтобы рассвет поскорее наступил. — Вижу, чаша твоего терпения переполнилась? Поднимаю голову, стряхиваю сено с волос. Дзин стоит в дверях конюшни и, слегка улыбаясь, смотрит на меня. — Вижу, твоя тоже? — Что поделать, уши в трубочку не закатаешь, — пожимает плечами Дзин. Он подошел ближе, уселся рядом со мной на сене. Я приподнялась и тоже приняла сидячее положение. — Скорей бы утро, а то от холода уже зуб на зуб не попадает, — пожаловалась я вслух. Дзин подвинулся поближе. Мы сидели плечом к плечу. — Так лучше? — спрашивает он. — От того, что наши плечи прижались друг к другу, ничего не изменилось, — проворчала я. Он действительно думает, что так мы сможем согреться? — Я всего лишь хотел помочь, — пожал плечами Дзин, — но не получилось. — Может, костерок разведем? Еще полчаса мы собирали ветки, сгребли немного сена в кучку, нашли даже большую корягу. Кое-как развели огонь. Костерок вышел скромный, слабый, и почти не согревал. Мы с Дзином все ближе подсаживались к пламени, протягивали озябшие руки, но это слабо помогало. Ладони-то грелись, а вот по спине у меня то и дело пробегал мороз. — Да что за невезенье такое?! Мы тут замерзаем, а этот там спит, как хорек! Это нечестно! Что нам делать, Дзин? Он молчит. Я особо не удивляюсь, ведь Дзин никогда не отличался болтливостью. Он поднимает голову и внимательно смотрит на меня. В стеклах его очков я вижу отражение пламени. И себя. Какой странный взгляд у Дзина. Долгий, пронзительный. И какие красивые глаза… Что за бред?! Глаза как глаза! — Есть один способ… — тихо сказал он после долгих «гляделок». — Но он нам не подходит. — Да я хоть в ад спущусь, лишь бы стало тепло! — сказала я, и в тот момент была уверена, что действительно сделала бы это. — Оттуда будет сложно выбраться, — усмехнулся Дзин и покачал головой. — Говори уже, что там за способ? Он повернулся ко мне всем телом. Снова этот внимательный взгляд. Да что происхо-о-о?.. Губы Дзина на моих. Чуть обветренные, чуть солоноватые. Я чувствую запах моря. Нет, не того, что за моей спиной. Его губы пахнут морем… — Эй! Совсем с ума сошел?! Я толкнула его в грудь. Он отстранился, сел в полуметре от меня и снова уставился на огонь. — Я же говорил, что этот способ нам не подходит, — сказал он после минутного молчания, не глядя на меня. О чем он думал вообще, когда сделал это? Он надеялся так согреться? Хотел вывести на эмоции? Но зачем?.. Я что, ему нравлюсь? А вдруг… Нет, не может быть… Я же сама видела, что он влюблен в эту… эту… продажную женщину! Да что я, в самом деле, все ясно, как день! Дзин — молодой мужчина, и он просто… Я прижала колени ближе к телу, обхватила их руками. Стало немного теплее, но все равно ветер то и дело пробегался вокруг нас. Всё! Я заставлю Мугена проснуться, заткнуться или просто придушу! — Муген! Муге-е-ен! — М-м-м-м? — Вставай! Просыпайся! — Отста-а-а-нь! — Тогда не храпи! — Я не храплю, женщина, что ты городишь?! Мне хотелось рычать от злости. Я взяла в руки еще одну охапку сена и вышла на улицу. Дзин сидел, словно статуя. Не шевелясь, почти не моргая. Я бросила сено на землю, попыталась устроиться поудобнее, но… Видимо, сдают нервы, и мне теперь кажется, будто каждая соломинка стала иглой, норовящей меня ткнуть. Снова сажусь. Снова вижу Дзина. Надо же… Он не сказал ни слова, не дрожит, не жалуется на холод, хотя я вижу, что его лицо и руки стали бледнее обычного. Ему также паршиво, как и мне. Просто он не говорит об этом. Мне стало как-то и смешно и жалко его. Наверное, ему грустно оттого, что та женщина не с ним. Может, он пожалел, что выбрал нас? На сердце у меня как-то теплее стало, но оно почему-то сжалось… не может быть… я совсем не ревную, нет-нет! Но… вот он, в двух шагах от меня, а, кажется, так далеко… Ну вот, теперь мне не только холодно. Мне одиноко. Поднимаюсь, подхожу к Дзину, присаживаюсь рядом. Мне очень трудно, но я… — Знаешь, мне кажется, этот способ не так уж и не подходит нам… Дзин удивленно посмотрел на меня. Давай, Фуу, ты сможешь! Я нагнулась вперед, закрыла глаза, коснулась его губ своими. Как странно… я ведь никогда не целовала парня сама. Да и меня-то целовали всего пару раз, не считая сегодняшнего. И вот теперь я делаю это, почти не имея представления о том, что это такое. Приподнимаю веки. Дзин смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц, а затем закрывает глаза. Я чувствую, как он слегка прикусил мою нижнюю губу. Немного необычно, но… приятно. Новый порыв ветра стелется по моей спине, словно издеваясь, словно заставляя меня прижиматься к Дзину все теснее. Хочется крепко обнять его, прижаться сильнее, почувствовать тепло… И я обхватываю руками его за шею, ощущаю его ладони на моей талии, а после — на пояснице. Дзин проник языком между моих губ. Я дрожу, но уже не от холода. Что ты делаешь со мной? Почему мне так хорошо?! Ладно, я буду делать, как ты. Касаюсь его языка своим. Скользко, немного щекотно, но я чувствую, что мне хочется продолжать. Закрываю глаза, и, кажется, будто я лечу куда-то. Мне хочется поднять ладони выше, запустить пальцы в его волосы. Какие жесткие. Наверное, поэтому они так блестят на солнце. Почему я вообще об этом думаю? Что со мной происходит? Фуу, что ты делаешь?! Дзин подхватил мои ноги, уложил меня на сено… неужели он хочет?.. Но я… Я не готова. Я не могу. Я не хочу. Я не должна. И я… вру сама себе. Чувствую, как его рука скользнула по моим бедрам вниз, нырнула под мою одежду, провела по коже вверх. Медленно. Ненастойчиво. Кажется, я почти готова сдаться. — Ты мой друг, Дзин, — шепчу я, и сама уже не до конца верю в то, что сказала. Он смотрит мне в глаза, а потом я вижу на его чуть покрасневших губах улыбку. Легкую, едва заметную, но такую теплую. Его глаза… он никогда не смотрел на меня так. — Ты очень странный друг, Фуу, — сказал он. — Почему это?! — я не смогла сдержаться и надула губы от обиды. Что во мне не так? Я хорошая подруга! Я им помогала, спасала, мирила! — Потому что целуешься не как друг. И способ согреться мы выбрали совсем не дружеский. — И что же делать? — я запуталась. — Наверное — перестать быть друзьями. — Ты… ты не хочешь со мной общаться? Да знаешь, кто ты после этого?! Он укоризненно качает головой. Я чувствую его дыхание на своей щеке. Его лицо над моим. Близко-близко. — Ты не дослушала. Мы должны перестать быть друзьями… чтобы стать чем-то большим. У меня перехватило дыхание. Чего только не рисует мое воображение. Дзин предлагает мне быть его… Да нет, это бред. Это все мой личный бред. Мне привиделось, мне послышалось. Он этого не говорил, а я не то додумала. — Представляешь, мне показалось, что ты сказал, будто мы должны… — Быть вместе, — закончил он за меня. Я не смогла ничего сказать. Я просто лежала и смотрела ему в глаза. Он также молча глядел на меня. Между нами прошелестел ветерок, я слышу треск костра, вижу вырывающиеся к небу искры. Звезды над нашими головами светят ярко-ярко. Какая странная ночь… — Поцелуй меня снова… — неужели я это сказала?! Да, похоже, сказала, ведь вновь ощущаю его губы, снова чувствую его язык, жадно, но ласково проводящий по моему. Я не могу. Я должна ощутить тепло его тела. Здесь очень холодно, Дзин, ты же это чувствуешь. Кладу руки на его тонкую талию, притягиваю к себе. Так гораздо теплее. А где-то… где-то… горячо?! Как стыдно, как стыдно! Мои щеки просто горят, я уверена в этом! — Что случилось? — шепчет Дзин мне на ухо, а потом смотрит на меня. — Ничего из того, что я могу понять. — Новые ощущения? — откуда он узнал? — Да, что-то странное. Он ничего не сказал. Снова его рука под моей одеждой. Все выше, все настойчивее нажимающая на кожу, все ближе к… Нет! Нет! Нет! Я не могу позволить ему… но позволяю. О, эти прохладные длинные пальцы. Я даже сама стесняюсь касаться себя там, а ты… — А-а-а-ах! Ты откуда-то знаешь, что надо делать. Дзин, ты чувствуешь мое тело вместо меня? Я дышу чаще, прижимаю того, кого еще днем считала другом к себе, целую его сама. Я схожу с ума, мне кажется, что костер достал меня, и теперь пламя бродит по моему телу. По ногам, по спине, задерживается там, где сейчас рука Дзина. — Дзин! Дзин! — Тш-ш-ш, я знаю. Да что ты знаешь?! Я теряю разум, я… наслаждаюсь. Я хочу, чтобы это не кончалось никогда. Я… я… я… — А-а-а-а-а-ах! Мое тело выгибается само собой навстречу Дзину, меня трясет, мне холодно и жарко, мне хорошо и стыдно, мне… еще никогда не было так. — Дзин…. Он чуть наваливается сверху, разводит мои ноги в стороны. Я зажмуриваюсь, сжимаю кулаки. — Ты боишься? — шепчет он. — Я… нет, я просто немного стесняюсь. Я ведь никогда…. — Если ты не хочешь, я не буду этого делать. Что? Мужчина говорит, что не будет делать этого, если я не пожелаю? Это так необычно. Я столько раз видела, как ведут себя эти мужланы, готовые только брать. Порой удивляюсь, как осталась невинной до сих пор, ведь часто меня пытались поцеловать, а иногда даже взять силой. И вот теперь Дзин говорит, что не посмеет сделать этого без моего согласия. — Нет. Я хочу, — смотрю в его глаза. Надо же, они такие удивленные. Ты умеешь удивляться, Дзин? Ты же у нас непробиваемый. Ты же хладнокровный ронин. Но… снова поцелуй, я закрываю глаза. Чувствую, как ладонь Дзина бродит под моей одеждой. Я снова ощущаю его пальцы там, где они были минуту назад. Он прижимается ко мне плотнее, накрывая меня своим телом. Темнота. Я никак не решусь открыть глаза. Но я чувствую, как медленно Дзин наполняет меня изнутри собой. Нежно, неторопливо. Как вдруг… резкий толчок, и я не могу удержаться от вскрика. Неужели это случилось?! Я распахнула веки и тут же встретилась взглядом с Дзином. Он смотрит чуть виновато. Но улыбается. — Это была самая неприятная часть, — тихо говорит он. Его бедра отстранились от меня чуть-чуть, но снова опустились. Я снова ощущаю Дзина в себе. И это не больно. Это… волшебно. Там, внизу, все пульсирует, сжимается и снова расслабляется. Я ловлю ритм, чувствую каждое движение Дзина, я хочу, чтобы мы были едины, хочу, чтобы это продолжалось. — Дзин, я… мне… мне очень тепло. — Мы ведь хотели согреться, — шепчет он в ответ, и снова накрывает мои губы поцелуем. Я закрываю глаза вновь. И просто чувствую, чувствую, чувствую. Стоны вырываются из меня, вздохи все более рваные, я слышу, как Дзин дышит точно так же. Ему хорошо? Мы сливаемся воедино. Это даже не под вопросом. Нет Дзина и Фуу. Есть что-то новое, целое, как никогда. Горячая волна накрывает мое тело, я впиваюсь пальцами в спину Дзина, обхватываю ногами его поясницу, скрещиваю, прижимаю. Снова это пламя, но теперь сильнее. — А-а-а-а-а-ах! Во рту пересохло. Губы Дзина на моей шее. Он движется быстрее, резче. Я понимаю, что он близок к тому, чтобы почувствовать то же, что и я. И вот этот момент настал. Дзин приподнимается, упершись руками в землю. Я вижу его лицо, обращенное к луне, вижу легкую улыбку на его губах, растрепавшиеся волосы. Очки давно валяются где-то рядом с нами. И он… ему хорошо. Ему очень хорошо. А я чувствую, как в меня проникает что-то горячее. Я знаю, что это, но никогда не думала, что это будет так приятно для меня. Он опускается снова. Наши лица близко, мы смотрим друг другу в глаза. Мы улыбаемся. — Мне нравится греться с тобой, — зачем-то сказала я. — Мне тоже, — ответил он. * * * Я умывала лицо в бочке, стоявшей у входа в конюшню. Дзин сидел неподалеку. Он о чем-то думал, изредка смотрел на меня с легкой улыбкой. Мы молчали, но слова были и не нужны. В дверь ударили ногой. Муген, кто ж еще? Потягивается, как большой ленивый котяра, смотрит на нас. — Я выспался, — провозглашает он. — Великое событие, — говорит Дзин. Я не удержалась и хихикнула. — Фуу, че ты там сказала мне ночью? Я не храплю, голову даю на отсечение! — Это можно устроить, — Дзин чуть выдвинул катану из ножен. — Эй-эй, никаких драк! Вы должны найти для меня самурая, пахнущего подсолнухами! А потом убивайте друг друга на здоровье! Я чувствую на себе взгляд Дзина. Он какой-то… обиженный? Ой, что же я говорю, вот ведь дура! — То есть, не надо друг друга убивать совсем. Убийство без причины — признак дурачины! — Она меня раздражает, — хмыкнул Муген. — Это причина? — он повернулся к Дзину. — Если это станет причиной убить ее, у меня появится причина убить тебя, — ответил тот. Лицо Мугена удивленно вытянулось. Дзин снова посмотрел на меня. Мое сердце забилось чаще.