Больно?

Я заехал в Учительский Туалет. Черный стоял, упершись руками в раковину, из крана шумным потоком била вода. Не знаю, услышит ли он меня в таком шуме. Он нервно подрагивает, закрыв глаза. По его красивому и мужественному лицу стекают капли воды. Наверное, он не хочет сейчас разговаривать. Я не могу молчать . - Ты… - начинаю я, но тут же понимаю, что мои мысли, как сокровища Табаки, там клубок неизвестно чего, спутанного, и непонятного. Клубок, который лучше не ворошить. И ты не знаешь, когда и откуда выскочит лезвие. Я хотел успокоить Черного, но также меня волновало, слышал ли он мой смех. Неужели я теперь для него предатель? Очень надеюсь, что нет. На звук моего голоса он оборачивается и смотрит на меня таким тоскливым песьим взглядом, что я понимаю – я виноват. Удивительно, раньше я бы этого не заметил. Общение со Сфинксом кое-что мне дало. Вспомнив о Сфинксе, я подумал, что ему было бы просто выйти из такой ситуации. Или он бы в ней просто не оказался. Но Сфинкс был там, в Четвертой,смеялся над собакой Черного вместе со всеми. - Зачем ты пришел? – слышу сквозь шум воды. Черный перекрывает воду и выжидающе впивается в меня взглядом. Он красивый. Не такой, как Лорд, красивый по-своему. Заметив мою шишку на лбу, он подходит, и касается ее холодными от воды пальцами,- Больно? Я вздрагиваю от его прикосновения, но послушно остаюсь. - Нет, не очень. А тебе? Тебе больно, Черный? – неожиданно спрашиваю я. - Да. Мне больно, Курильщик,- прямо говорит он мне. От этих слов мне не по себе. Я остро чувствую свою вину. - Я ведь не над тобой смеялся. Они действительно смешно описывали эту бультерьериху… - Смешно? Тебе, значит, смешно!? – бешено вскрикивает Черный и отбегая к стене, бьет в нее ногой. Я вздрагиваю. - Прости, - жалко отбиваюсь я. Он стоит ко мне спиной еще какое-то время. Когда он оборачивается, я жду чего угодно. Но Черный вдруг встает передо мной на колени и смотрит прямо в глаза. Я стараюсь не отводить взгляда. У меня плохо получается. Не могу долго смотреть в глаза. В глаза Черному – тем более. Поддавшись какому-то порыву, я утыкаюсь ему в шею, сцепляя руки на его спине. Снова извиняюсь, и он целует меня в ключицу. Я краснею. - Ты любишь меня? - совсем тихо спрашиваю я. Встретившись с ним глазами, я чувствую себя кретином. Мог бы и не спрашивать.