О дружбе, любви и солнце

Ещё не расцвело, а пятеро ксингских путников уже вошли в столицу. Спросив у какого-то пьяницы, где он сейчас находится, узнав кроме того, что нужно, кто его начальник, жена, дети и вся армия на пару с правительством, один из них рухнул на ближайшую скамейку. - Юный господин! – раздался возмущённый женский голос. Не найдя на скамейке места, ещё одно тело приземлилось прямо на траву. - Ал-сама! – второй голос, тоже женский, но куда более высокий и куда менее серьёзный. За два года отношения между всеми здесь находящимися заметно не изменились. И сейчас, когда императора уговорят встать со скамейки, все прибывшие пойдут гулять по сонной столице. С постоянными перепалками между императором Ксинга и его советчиком, а так же активной помощью её любимца, если дела касалось выяснения отношений насильственным путём. Как только одну императорскую пятую точку удалось оторвать от скамейки, а вторую не императорскую, но не менее известную – от земли, компания опять начала двигаться. «Сейчас же всего шесть часов утра! Приём в полдень. Мы здесь давно не были. И неизвестно, когда побываем ещё раз!» - вот такой крик был началом их уже утренней прогулки. Вот они проходят мимо той гостиницы в которой когда-то жили братья Элрики. Вот они прямо напротив окон их номера. Туда в какой-то промежуток времени частыми были визиты в этот номер Линга и Рен Фан. Прямо через эти окна. О чём напомнил всем сам правитель Ксинга. - А ещё вон в той комнате ты часто ел за наш счёт, – добродушно сказал Альфонс. - Ага, ещё император Ксинга называется! Ел за чужой счёт! Это кстати было до твоего знакомства с Гридом! Жадность у тебя всё-таки с самого начала! – накинулась на императора Мей. - У меня действительно были деньги, но не той валюты. А обменный пункт я найти не смог – попыталась оправдаться жертва самого младшего в этой компании. - Не знаю как ты, но я бы за три недели деньги разменяла - Ты как со старшими разговариваешь! – Теперь всем стало понятно, что этот раунд Лингом проигран, а позиции свои он отстаивать не собирается. Но бой ещё не окончен, как не окончена их жизнь. Люди не любят проигрывать. Особенно эти двое не любят. И не умеют. Нашли друг в друге соперников. И сложно сейчас сказать, кто начал первым, хотя Рен Фан и уверяет всех в том, что Мей. Кто знает, что у неё на уме. Вот восемь утра. Погода скверная, к тому же время года очень неудачное для наблюдения за рассветом. Солнце и не думает показываться. Однако о наступлении утра нас возвещают дети, с сонными улыбками на лицах прощающиеся с родителями и убегающие в школу тот час же. Вывески магазинов и кафе тоже заиграли яркими красками. Город медленно оживал. - Я тут подумал ребята, Линг, помнишь ту раменную, в которую мы вместе часто заходили? – остановился вдруг Элрик-младший. - Хочешь потребовать с меня все счета за этот период? Предоставь мне их в Ксинге, я всё отдам. Ксинг теперь довольно развитое государство, если ты заметил. - Да нет, не в этом дело. Просто некоторые блюда оттуда вам очень нравились. Я хотел бы их попробовать. - Не беспокойтесь Ал-сама мы зайдём туда после приёма. Мне тоже интересно, чем император питается в Аместрисе. - Что это тебе так интересно чем я питаюсь? Книгу собралась писать? - Ага! - Под названием… - Ком-про-мат, – радостно по слогам выговорила Мей, что наверно напугало не только тех, пришёл с ней из Ксинга, но и находящихся рядом аместрийцов. - В своём репертуаре, – тихо заметила Рен Фан. Вдруг из наступившей тишины послышалось внезапное «мяу» - Ал! - Знаю, надо его выпустить. Братик всё равно не разрешит. Просто ему было так зябко под дождём… - Бедный котёнок... Юный господин, можно мы заберём его с собой в Ксинг? - Думаю, тогда родители будут не против, если я оставлю его у себя, у императора Ксинга вряд ли будет время на какого-то котёнка, у его телохранителя тем более, а Алу-сама не разрешит братик.. - О-ох, голова от вас болит! Какого-то котёнка превращаете в конец света! - Тогда что нам с ним сделать? - Отдать Рен Фан. Ты же хочешь котёнка? Если нет, то я могу и у себя оставить. - Но! - Никаких «но»! У тебя, Мей, итак работы немало, если за этим котёнком будут следить твои родители, то не будут успевать всё по дому, если ты, то твоя работоспособность понизится, а оно никому не надо. К тому же питомец у тебя уже есть, - это были решающие слова. Линг, как император твёрдые и обдуманные решения принимать умел, и демонстрировал это пусть даже в таких мелочах. И никому не известно, это был очередной раунд в битве императора и его подчинённого, или Линг решил таким образом скрасить скучные будни своего телохранителя и проявить хоть какие-то знаки внимания. Так или иначе, время близилось к назначенному, да и котёнка надо было покормить и вымыть. - Солнце! Солнце! – восторженно кричала Мей, будто видела небесное светило в первый раз, а вместе с ней пыталась привлечь внимание её маленькая панда. Действительно, тучи понемногу уходили, предоставляя глазам солнце, которого в Аместрисе так не хватало гостям. Его лучи сделали всю страну ещё более гостеприимной. Солнце показало своё лицо Аместрису, осветило и Ризенбург, и дом, в котором давно уже работала Уинри, и только вставал Эдвард. Оно осветило и кабинет фюррера, в котором , попивая крепкий кофе сидел сам фюррер – Рой Мустанг. Находились в кабинете и подчинённые фюрера – уже здоровый Хавок, Фьюри, Бреда, Фарман, Хоукай. А где-то в городе, хозяйку уже ждёт её любимый питомец – Чёрный Хаяте. Он тоже сейчас наверняка заливисто лает, заметив то, что так почитают во всём мире. Алисия – дочка Хьюза, сейчас уже сидит за партой и щурится от света. А она ведь уже совсем большая, вот окончит первый класс и будет ещё больше. Она обязательно будет помогать людям, обязательно будет только улыбаться, и умрёт думая о родных, как.. как.. как Папа! Такие мысли крутятся сейчас в голове у неё. Фюррер стремится изменить Аместрис, сейчас он думает о предстоящих переговорах. Эд хочет поскорее увидеть брата, Уинри просто заранее волнуется за обоих. А пятёрка из Ксинга, со временем стала неразлучной, врят ли думает о чём-то серьёзном сейчас, а просто направляется в центральный штаб, где запланирована встреча. С постоянными шутками, перепалками, пугая людей громким смехом. Так и по жизни. Уже два года. Оптимистично воспринимая мир, давя врагов и конкурентов своей дружбой. Поддерживая друг друга, тем самым выживая. Такая дружба отличается от любви. Она гораздо крепче того, что можно разрушить одним неосторожным движением. Такой дружбы кроме них ни у кого больше нет.