Когда наступает глубокая ночь...

Глубокая ночь была за окном, но этот город не спал, он никогда не спит. Одиночество, кругом одиночество. Ты пытаешься спасти этих невинных людей, но сил не хватает. Каждый Божий день ты стараешься отправить ублюдков в ад, где им место, но ты устаешь. Ты сильно выматываешься, все тело жутко болит, не хочется видеть ничего вокруг себя. Ты приходишь домой, достаешь виски, стакан и усаживаешься за стол. Янтарная жидкость наполняет стакан, Джон берет его в руку, разглядывает содержимое, а затем опрокидывает его себе в рот. Сладкий вкус разливается во рту, жидкость, обжигая, катится вниз к желудку. Усталый, задумчивый взгляд смотрит в окно, слышен приглушенный городской шум. Четыре беса за день, они жаждут прорваться сюда. Джон закрывает глаза, не глядя, наливает еще стакан виски. Терпкий вкус щекочет язык, он отличается от сладкого, жидкость так же катится вниз к желудку, полностью разогревая его. От резкого приема у Джона кружится голова, но это пройдет после третьего стакана. Медово-горький вкус, не задерживаясь во рту, катится вниз. Джон делает перерыв; откидывается на спинку стула, в правой руке его зажигалка, открывает и любуется на огонек. Он такой яркий, как солнечный день в Лос-Анджелесе. Зажигалка закрывается, огонь затухает. Затухает, как жизни Чеза, Хеннесси, Бимена. Его друзья, его хорошие друзья. Джон закрывает глаза: -Простите, -шепчет он в пустоту. После трех стаканов вкус у виски становится горьким. Но ты этого не замечаешь. Ты отправляешь содержимое стакана раз за разом. Тебе грустно, одиноко; ты устал, измучился, натерпелся; ты спас и не успел спасти; ты уберег и не уберег друга. Ты – человек, тебе свойственно делать ошибки, свойственно где-то не успеть. А после тебя гложет вина, и ты пытаешься ее запить. Джон подносит очередной стакан виски ко рту, заглядывая перед этим в него. Янтарный цвет. Он сразу вспомнил Анджелу. Хрупкая на вид, но крепкая внутри, сильная, потому что отвергла свое проклятье, храбрая, потому что вернула его назад. Он вдруг вспомнил ее улыбку, глаза, волосы, которые так напоминают ему виски в стакане. Джон давно не видел ее, крыша – вот где они виделись в последний раз. Глубокая ночь. Все в округе спят, ну почти все. Детектив, Анджела Додсон, просматривала документы по новому делу, ей было не до сна. У тебя слишком напряженная работа. Чего только убийство стоит. Ты смотришь на жертву, и тебя трясет изнутри. Тебя просто морально выматывает, ты едва ли не опускаешь руки, но ты должна наказать преступника. Поймать и засудить его. Это твое проклятие или призвание? Сон берет верх над Анджелой, она выключает ноутбук, гасит свет на рабочем столе. На ней уже находится ночная сорочка, когда в дверь звонят. Осторожно на цыпочках Анджела подходит к двери, в руках пистолет наготове. Заглядывает в глазок: -Господи, Джон! –приглушенно восклицает она, кладя пистолет на тумбу, и открывает дверь. Пошатываясь, он стоит на ее пороге, в глазах усталость. Анджела рада его видеть, ведь больше трех месяцев они не виделись. -Привет, -Джон проходит внутрь, -Все по-прежнему, -оглядываясь, говорит он. Его язык слегка заплетается, поэтому он говорит медленно и тихо. Он останавливается спиной к двери, которую закрыла Анджела. Она скрестила руки на груди и обошла его: -Что ты здесь делаешь? –она вглядывалась в его лицо, ища каких-нибудь признаков изменения, но нет, он остался таким же, каким она его запомнила. -Я хотел увидеть тебя, -он сделал шаг к ней. Джон смотрел на нее сверху вниз, удивляясь, что вживую она смотрится лучше, чем ее образ в голове. Он просто не сводит с нее жадного взгляда, будоража все внутри женщины. Анджела чувствует легкий запах алкоголя от него: -Да ты пьян. -Да, я пьян, -соглашается Константин. Он сглатывает слюну, взгляд отрывается от глаз, бежит вниз по лицу, останавливаясь на губах, которые зовут и привлекают, потом взгляд спускается ниже, теряясь в сорочке, которую она надела. Он долго смотрит вниз. Сердце предательски екнуло, она шумно сглотнула. Словно невидимая сила подтолкнула Анджелу к нему, она вплотную стояла перед ним: -Джон, -позвала она. Он поднимает глаза, они стали еще темней, чем были. Джон заправил ее волосы за ухо, большим пальцем поглаживая ее щеку. Анджела не сводит с него взгляда полного желания, она облизывает губы, словно приглашает. Он наклоняется еще чуть-чуть, и их губы соединяются. Разгоряченные губы жадно впиваются в партнера, и этот порыв предвещает большее. Анджела закрывает глаза, из горла вырывается стон наслаждения; на руку наматывает галстук, тем самым ближе притягивает Джона к себе, приподнимается на носочки, прижимаясь своей грудью к его. Она так страстно желает его, что-то внутри тревожится спугнуть его, что она пытается быть как можно ближе к нему, не отпускать. Но Джон не собирается уходить, не сегодня. Правая рука поднимается вверх по ее бедру, задирает сорочку, лаская нежную кожу. Анджеле не хватает воздуха, она боится, что если оторвется от его медово-горьких губ, то он растает, а это окажется ее сном. Но она отстраняется, жадно глотая воздух, сердце бешено бьется, щеки пылают; Анджела заглядывает в его глаза, которые просто искрятся желанием: -Не уходи. -Не уйду. Он снова притягивает ее к себе, с большей силой впиваясь в губы. Довольная его ответом Анджела спиной попятилась в направлении кровати, увлекая его за собой. Стараясь не прерывать их контакт, она избавляет его от галстука, который летит на пол, трясущимися руками расстегивает рубашку, вся верхняя одежда Джона падает на пол. Ноги натыкаются на кровать, от неожиданности Анджела падает на спину с Джоном. Он смотрит на нее сверху вниз, ухмыляется, проводит рукой по волосам, спускается к шее, дальше по плечу, снимая лямку сорочки, вниз по руке, переплетая свои пальцы с ее. Она притягивает его за шею, легко касаясь губ, вторая рука Анджелы поднимается вверх по торсу, чувствуя каждую впадинку, добравшись до груди, она спускается вниз к штанам. Ремень с трудом поддается, но все-таки Анджела стягивает с него штаны. Полный решительности, желания Джон не собирается останавливаться. Ему хочется касаться, целовать ее, изводить всячески. Да, он просто пользуется ею, но ему это нравится, в нем играет собственник. Он ни с кем не желает делить ее, она должна быть вся его без остатка. Она просто тает от его прикосновений, горит от поцелуев, сходит с ума от его взгляда. Да, ей хочет овладеть им, не отпускать, оставить рядом с собой. Но что она сможет сделать, если он уйдет? Ничего. Она снова будет ждать, как преданная собачка, которую бросил хозяин. И чувство, что она может потерять его, заставляет прижиматься к нему, впиваться ногтями в кожу. Просто она не готова потерять его. Он проходится рукой по внутренней стороне бедра вверх, касается взмоченной ткани трусиков. Она судорожно вздыхает, встречаясь с жадным взглядом. Сорочка Анджелы летит на пол, его хищный взгляд впивается в обнаженное тело. Такая белоснежная кожа, а на ощупь, словно шелк. Джон припадает к ее шее, покрывая поцелуями, спускается вниз, заставляя кожу гореть. Она томно стонет, когда он ласкает грудь, стискивает затвердевшие соски. Джон продолжает оставлять дорожку поцелуев, спускаясь все ниже. Затем резко отстраняется, резкими же движениями заставляет ее приподнять таз, с треском стаскивает трусики. Он накрывает ее своим телом, смотрит в глаза, словно выискивая возражений, но не найдя их, целует ее. Анджела чувствует легкий толчок, а затем его плоть в себе. С губ срывается стон, щеки с двойной силой пылают, сердце танцует бешеный танец в груди, а внизу живота стягивается тугой, сладостный узел желания. Ее пальчики впиваются в кожу на спине, ощущая капельки пота. Он осторожно движется в Анджеле, его тело охватил жар, который перекинулся и на нее. Джон видел ее лицо, покрытое капельками пота, видел большие зелено-карие глаза, которые стали темней, которые прикрывались раз от раза, видел, как полные губы, распухшие от поцелуев, приоткрываются, улыбаются, слышал ее прерывистое дыхание, стоны, вырывающиеся из горла женщины. Он двигался быстрее, прижимаясь ближе к потному и горячему телу, закрывал глаза, получая самое желаемое наслаждение. И все мысли крутились вокруг нее. Он снова издевался: заставлял ее просить не останавливаться, заставлял громко стонать. Она жадно впивалась губами в шею, покусывала плечо, перебирала пальцами волосы на затылке, шептала его имя. Она полностью отдалась ему. Ее голова лежала у него на груди, его пальцы выводили незамысловатые узоры на плече. Анджела смотрела на него, улыбаясь, не веря, что ее мечты воплотились в реальность, что он не сбежал, а все еще здесь. -Прости, -говорит он с сожалением в глазах. -За что? –не понимает она. -За это. -А-а, не извиняйся. С ухмылкой на лице Джон смотрит на Анджелу, она приподнимается на локте, целует его, а затем они с головой укрываются под одеялом.