Вспомнить

Всё последующие время, вплоть до выписки, ко мне каждый день приходил Костя. Он без устали что-то рассказывал, шутил, а я, как мне кажется, не переставала улыбаться не на секунду. Мне казалось, что это какая-то обычная школьная встреча, и я просто случайным, немыслимым образом оказалась в его компании. Но нет, он сидит рядом со мной, дарит свою улыбку именно мне, ни медсестричкам заходящим в палату, ни пациенткам гуляющим по коридорам, а мне. Именно мне, девчонке, которая так долго страдала, зная, что он никогда не будет её. Я не верила, каждую секунду боялась, и в то же время так хотела проснуться. В моей голове была тишина, вакуум, белый лист. Своим присутствием Костя заполнял часть пустоты, но как только он уходил, меня настигала жуткая паника, и всё возвращалось вспять: страх, боль, отчаяние, слёзы. Я не знала, что дальше будет с моей жизнью, я даже не знала, что было в ней «до». И в один из дней в мою жизнь вихрем ворвались неизвестные люди. А всё потому, что Костя принёс сотовый телефон, мой старый, как выяснилось позже, разбился. Новомодные веянья с сенсорными экранами немного усложняли моё душевное состояние, это в очередной раз доказывало, что слишком многое прошло мимо меня, не сохранилось в памяти. Звонила незнакомая девушка Алёна. Она задавала обычные в моей ситуации вопросы, «Как моё самочувствие?», «Как настроение?», но я не знала её, не могла быть с ней искренней, как хотелось бы. Позже, Костя мне рассказал, что это моя университетская подруга. Эта девушка Алёна, кто она? Весёлая, озорная? Или тихая и спокойная? Что нас с ней связывало? Насколько мы были с ней близки? Могла ли я ей доверять? Мне звонили коллеги, они ждали моего скорейшего выздоровления. Говорили, что без меня они не справляются. Говорили, что я им нужна, что цветы скучают по мне. Это было очень странно! Какие цветы? Костя говорил, что я закончила по специальности инновационный менеджмент. Не думаю, что моя специфика связана с растениями. Или они имели ввиду горшочные цветы в моём кабинете? Глупое предположение! Не понимаю… Что-то странное творится вокруг. Ещё ко мне приходила Светлана Огнеева. Меня поразила её светлая кожа, невероятным образом контрастирующая с вьющимися тёмно-русыми локонами. Мне казалось, что это совершенно невероятное сочетание. В общении, на первый взгляд, Светлана мне показалась очень лёгким и открытым человеком. Хотелось ей доверят, но в тоже время в ней спряталась некая загадка, тайна. Возможно, жизнь девушки таила в себе какие-то секреты. Тогда я и узнала, что Света моя единственная близкая подруга в этом городе. Она рассказала, как мы с ней познакомились. Это просто невероятная история. Я и этого не помню, но мне рассказали её Костя и Света. И как я поняла позже это была дико неловкая ситуация. Я приехала из нашего родного городка в Санкт-Петербург на конференцию, с неким докладом, по работе, всего на одну неделю. В аэропорту мы с Костей случайно столкнулись, ну как столкнулись, меня кто-то толкнул (ДЕЖА ВЮ! Интересно, я опять была на каблуках?) и я выронила из рук чемодан, к несчастью, всё содержимое разлетелось, а Костя, провожавший своих родителей домой, сподвигнувшись внезапному порыву, пошёл спасать незнакомую ему симпатичную девушку. К его большому удивлению (и счастью, как он меня заверил) это оказалась никто иная, как Я. Всё время моего пребывания в чужом городе меня сопровождал Костя: водил по всяким интересным местам, просто гулял со мной и разговаривал. Он сказал, что ему было всё равно куда, главное со мной. В этот момент у меня дико колотилось сердце, хотелось ещё больше скорее всё вспомнить. Столько волнующих моментов! А где-то за два дня до моего отъезда он не удержался и поцеловал, а я с неуверенностью ответила. На следующий день Костя твёрдо заявил, что больше меня никуда от себя не отпустит. Ну, а я не сильно-то и сопротивлялась! В назначенный день скрепя сердцем я уехала домой. Мы решили, что нужно дать время нам подумать, нужно нам всё это или нет. Идея была моей, мне было страшно кидаться в омут с головой. В этом я себя узнаю. Я так не люблю перемены, боялась их. Я даже сейчас не понимаю, как я вообще могла решиться на такой резкий виток в своей жизни. Неужели спустя столько лет я по-прежнему любила своего одноклассника? Неужели некто за всё время так и не смог растопить моё сердце? Исцелить мою боль? Дальше мне рассказали, что за месяц ничего так и не изменилось, меня поддерживала та самая Алёна, а вот Лена наоборот отговаривала. Кстати, она мне так и не позвонила мне, обидно. Вроде бы, она всё сводила меня с другом своего супруга Павла. Они вместе, это так здорово! Но останавливало наше воссоединение в Костиком, лишь то, что я боялась рассказать всё родителям. Что и не удивительно! Тогда Костя, тайком от меня, взял внеплановый отпуск и приехал в наш родной город. Он поговорил с моим папой, они нашли общий язык, маму он очаровал буквально с первого слова. Последнее было уже известно с моих слов. В итоге я переехала в Санкт-Петербург жить. Через год Костя сделал мне предложение, а я, согласилась. Как-то быстро у нас всё произошло. Ну, а хотя, мы были знакомы столько лет. Свадьбу решили сыграть в нашем родном городе, пригласили всех одноклассников, некоторые были безумно удивлены, а кто-то говорил, что всегда замечал мои грёзы. Свидетелями были Костин двоюродный брат — Андрей и моя подруга Алёна. А с самой Светой Огнеевой я познакомилась буквально на следующий день, как мы с Костиком начали встречаться. Я осталась в ту ночь у него. Утром Костя выходил в магазин, а я осталась одна. И какого же было моё удивление, когда во входную дверь вошла стройная шатенка и, со знанием дела положив ключи на тумбочку, не замечая меня, прошла в комнату. Я, проанализировав эту ситуацию, молниеносно выскользнула из квартиры. Света рассказывала, что они потом изрядно смеялись надо мной. Уже у подъезда я зарёванная столкнулась с Рунёвым. Как выяснилось, неизвестная девушка оказалось Костиной коллегой, которая принесла срочный договор, так как её начальник не явился на работу. А наличие у неё ключей от квартиры объяснилось тем, что девушка была женой двоюродного старшего брата, родившегося в Санкт-Петербурге. Собственно говоря, именно благодаря Андрею Костя и перебрался в этот город. Братья даже работали в одной фирме. На этом мои неожиданные посетители не заканчивались. Это был скорее не визит, а знак внимания. Мне было приятно услышать тёплые слова, но, к сожалению, это были совершенно незнакомые мне люди. Некие Ефим Борисович и Евгения Фёдоровна Соломатины присылали мне букет цветов, с пожеланиями скорейшего выздоровления. Как сказал Костя: «Это мои самые постоянные клиенты». Я же вроде бы не семейный психолог?! Что же это всё могло значить? Конечно, мне звонили и родители по несколько раз на дню. Это так сложно отвечать на их вопросы, понятия не имея, в чём суть. Но я всегда ссылалась то на плохое самочувствие, то на внезапно заглянувший медицинский персонал.

***

В больнице я пролежала около трёх недель. Несмотря на обилие новой информации шквалом навалившие на меня, эти дни, проведённые практически без вылизано в постели, были самые скучные дни в моей жизни. Но отчасти невероятные и загадочные. Царапины постепенно заживали, и на смену болезненному виду приходил лёгкий живой румянец. В день выписки была на удивление пасмурная погода. Дождь противно моросил по крышам и дорогам, и совершенно не хотелось куда-либо выходить. Намеченная мной прогулка по незнакомому городу отпала сама собой. Лечащий врач — Виталий Борисович и психолог — Галина Андреевна, дали множество рекомендаций по поводу моего восстановления, и в первую очередь для возвращения памяти. Это было для меня первоочередной задачей. Мне посоветовали чаще бывать в знакомых местах, окунутся в привычную среду, общаться с теми людьми, которые меня окружали. С Костей мы жили, как оказалось, в многоэтажной новостройке, с дотошной консьержкой — тётей Любой. Она проводила нас придирчивым взглядом до лифта, даже не ответив на моё приветствие. Поднимаясь в НАШУ квартиру, я жутко волновалась. Может быть всё окажется шуткой, ложью? Но уже прошло столько времени, и всё это не исчезало. Я пыталась себя успокаивать этим, но это было совершенно не возможно. Любимый человек был рядом, но на меня постоянно давила пустота, которую мне жизненно необходимо было заполнить. В коридоре Костя помог снять плащ и устроил мне мини-экскурсию по квартире, в надежде, что я хоть что-то вспомню. Но это всё оказалось напрасно. Не единой мысли, ни проблеска, не вспышки. Мы жили в довольно большой двухкомнатной квартире. Светлая спальня была оформлена в японском стиле. Над кроватью висел красивый веер. Напротив стоял шкаф-купе с иероглифами. Я пристально их изучала. Я знала, что каждый из них означает. Неужели я исполняла свои детские мечты, неужели это и правда моя жизнь. Костя заметил мой взгляд: — Ты сама заказывала этот шкаф и долго выбирала надпись. Вон тот, посередине, — Костя показал направление, — переводится как «Ангел-хранитель». Слева «Счастье». А вон тот, справа… — Любовь? — Да! Ты вспоминаешь? — Нет, просто я всегда мечтала сделать спальню в таком стиле. И этот иероглиф давно запомнила. Интересный порядок слов. Получается, как будто Ангел-хранитель защищает любовь и счастье, — я улыбнулась и повернулась к Косте лицом. — Ты так и задумывала, — это был самый неожиданный, но в тоже время, самый логичный и правильный ответ. Я улыбнулась ещё сильней. — Ой, — мой взгляд упал на стену рядом с дверью, когда мы входили, я не заметила большое вышитое панно ещё с двумя иероглифами, идеально вписывающихся в этот интерьер, — какая красота. Это мы где-то купили, или тоже на заказ? — Нет, это нам на свадьбу подарила твоя студенческая подруга — Алёна, она сама вышивала. Переводится как «Двойное счастье» и «Семья», — Костя вздохнул и отвёл меня в зал, а я почувствовала себя немного неловко. Ему ведь тоже тяжело, я столько доставляю ему неудобств. А он довольно спокойно держится, лишь изредка я замечаю печаль в его глазах. — Прости, я, правда, ничего из этого не помню. Это так сложно, я по-прежнему не доверяю тому, что вижу вокруг, — я оглядела гостиную. Комната оказалось светлой и просторной. Обои песочных тонов идеально гармонировали с молочным оттенком мягкой мебели. За угловым диваном рядом с окном стоял небольшой письменный стол с компьютером. На противоположной стороне красовался большой телевизор, привлекающий пристальное внимание. На полках из массивного дерева вокруг экрана стояли разные статуэтки, какие-то мелкие сувениры, книги, журналы и… наши совместные фотографии. От одной из них я буквально не могла оторвать взгляд: я в необычном длинном белом платье с фатой и нежно-розовым букетом (только вот он мне не понравился) обнимаю стоящего рядом супруга. Это так мило. Мы такие счастливые на фото. Костя заметил, куда направлен мой взгляд и, сподвигнутый невиданному порыву, попытался меня приобнять, впервые за всё время, но я увернулась. Хоть я и была очень рада своей «новой» жизни, в которой я была женой любимого человека, но всё же я страшно боялась его объятий. Его прикосновения были неизведанными, в тоже время волнующими и … желанными. — Извини, Костя, — мне вдруг захотелось провалиться сквозь землю. — Это не тебе, а мне нужно извиняться, я ведь понимаю, пытаюсь понять, как тебе тяжело, и я подумал, может, ты что-нибудь вспомнишь… — отступая от меня на несколько шагов, потерянно произнёс Костя. — Да, возможно, это и хорошая идея, но я пока не могу. Пока не могу, — я не знала, как сказать, объяснить свои спутанные чувства. Да, он мне нравится, но казалось, что это всё, я взглянула на стены, на непроницаемое лицо Рунёва, не моё, чужое. И немного помолчав, как можно обнадёживающе добавила: — Не сегодня, чуть позже. Костя измученно улыбнулся, мне показалось, что его глаза потускнели ещё больше, чем были буквально пару минут назад. Я это конечно заметила, в этот миг мне захотелось прижаться к нему, пожалеть, но мой внезапный порыв мог был расценят иначе.