The Hatred

POV Найл Я идиот, Господи, какой же я идиот. Судьба сыграла со мной злую шутку. Я чувствовал себя ужасно и даже не знал, что мной тогда управляло. «Спасибо, Найл, я правда тебе очень благодарна» — этих слов хватило, чтобы понять, какой же я кретин. Она делала всё искренне, вела себя, как маленькая девочка, хотя ей двадцать один, но это ведь так мило. И я не мог просто обижать и даже смотреть, как её обижают. Когда ей становилось обидно, её губа дергалась, и она хмурилась. Так делала моя пятилетняя кузина, когда тётя не давала ей конфетки, потому что она плохо покушала, или когда у неё забирали её любимую игрушку. А я всегда защищал мелкую. Каждый раз, когда парни как-то смеялись над ней, мне так хотелось подойти и обнять её. И тогда, когда я взял её за руку, когда она позволила поцеловать себя, когда я заключил её в объятия, я почувствовал, как что-то внутри поменялось. Будто по щелчку. Я вдруг понял, что это неправильно. Я даже не определился в чувствах к ней, тем более с этим глупым планом. Я не хотел этого. Так получилось. Тогда уже было поздно что-либо делать, потому что я совершил то, чего нельзя было совершать. Теперь я был способен играть с её сердцем. Потому что, кажется, ничего не чувствовал к ней. Просто был план, было неутолимое желание предпринять что-либо, а не просто сидеть и смотреть, как убирают Лу. Но это была глупая ошибка. Она тоже человек. Как и я, как и парни. У неё свои чувства, она могла ощущать боль, обиду, я знал, что она была довольно-таки чувствительной и ранимой натурой, но всё равно сделал это. Мог просто обнять её, но после поцелуя она могла подумать, что я хотел или надеялся на что-то. Я не хотел, чтобы она так думала, потому что мог сделать ей больно. Потому я убежал. Буквально убежал от проблем. Под слабым предлогом сбежал от неё к Лиаму, сказав, что это очень важно. Струсил. Пейн открыл мне дверь, совсем не ожидая увидеть меня в столь встревоженном состоянии. Когда он поинтересовался, что произошло, я молчал и просто смотрел в одну точку. Внутри творилось нечто: с одной стороны, я ненавидел себя за содеянное, а с другой — этого ведь и добивался. Я прошел в номер, так и не проронив ни слова. — Объясни мне, наконец, что, черт возьми, произошло?! — Лиам уже начал нервничать. — Я её поцеловал, — произнес я. — Что? — удивился он, но вскоре его лицо озарила улыбка. — Так это же отлично! Почему ты расстроен? — Я... Я не знаю. Чувствую себя ужасно. — Да почему?! Ты ведь того и добивался, теперь ты можешь, наконец, осуществить свой план, как и хотел! — Лиам был напряжен, но затем он посмотрел на меня, будто что-то понял. — Найл, а ты не влюбился, случаем? — Что? Ты предполагаешь, что я просто влюбился в Кейт? — он кивнул. — Ты сам знаешь, что это не так. Мне просто её по-человечески жаль. У неё тоже есть чувства, которые мы не хило так заденем. — Найл, просто… Конечно, да, Кейт тоже человек, и ей будет неприятно. Мы делаем это не просто так, а чтобы она ушла, но если ты не хочешь, то можешь не продолжать, а плыть своим течением, то есть не участвовать в этом плане, как Луи, — спокойно произнёс Лиам, словно беспокоился о моих чувствах. Но это не так, потому что он думал, что я реально был влюблен в Минстон. Вернее, он хотел, чтобы я считал, что он так думает. — На слабо меня взять хочешь? — произнёс я. — Нет, ты что, — он театрально удивился, — я просто забочусь о твоих чувствах! — Засранец, — улыбнулся я, после чего Лиам засмеялся. А я удалился из комнаты. Я пошёл в свою комнату, где Стайлс лежал на кровати и смотрел какой-то фильм. Я переоделся и также лёг на кровать. Хотел подумать. Правда, из-за фильма, который смотрел Гарри, не мог сосредоточиться, но я быстро решил эту проблемку, найдя наушники. Я точно пролежал так около часа, вскоре мне надоело, и я встал и пошёл смотреть телевизор, так как интернет там был совсем ужасным (как у Гарри только терпения хватило дождаться загрузки). Позже, Гарри присоединился ко мне, но ненадолго — мистеру Занятому позвонила его дама. Мне пришлось слушать их сюсюканья около получаса, а когда Стайлс наконец закончил разговор, он улыбнулся и сел. Влюбленный идиот. — Гарри, могу я спросить? — он посмотрел на меня, как бы разрешая. — Почему ты не живешь с Пейдж, а снимаешь ей отдельный номер? — Ну… Я хотел бы, но она меня стесняется, я думаю. — То есть? Что такого, Кейт со мной спокойно жила, например, хотя мы с ней вообще даже знакомы мало были, — у нас с парнями возникала мысль, что она просто пользовалась им, а он этого не видел. Но как же мы надеялись, что крупно ошибались. — Ну, Пейдж — не Кейт. Тут даже всё ясно: Минстон жила с малознакомым человеком в одном номере и даже была не в курсе, какой он и на что способен, не в обиду тебе, Найл, но вдруг ты был бы каким-нибудь извращенцем-насильником; а моя Пейдж так не может, ей надо лучше узнать человека. — Вы встречаетесь уже несколько месяцев, её не смущает то, что вы лежите вместе в кровати, целуетесь. И что же, она тебя ещё не узнала как следует? — Найл, я же сказал, не в обиду тебе. Ты-то ничего бы не сделал с Кейт, — сквозь зубы произнёс он. — К чему, вообще, эти вопросы? Я люблю её, а она меня — почему бы вам не смириться?! — Да потому что мы о тебе беспокоимся! — А не надо обо мне беспокоиться! — он был раздражён. Он не понимал, почему нам не нравилась Пейдж. Вернее, не видел. Видимо, он действительно любил её. Вообще, если сравнивать Кейт и Пейдж, то Минстон, конечно, лучше. Она… настоящая? Кейт такой человек, который всегда выглядел так, словно у неё всё было схвачено, будто она всегда обдумывала слова, перед тем, как сказать, но, на самом деле, она была простой хрупкой девушкой, всегда неуверенно действующей и думающей лишь после того, как скажет. Это и делало её живой и искренней. А Пейдж — это Пейдж. Бесспорно, она вполне хорошая девушка, но по крайней мере, она не для Гарри. Хотя мне ли судить, возможно, ей действительно нужно было привыкнуть к Гарри. А вообще, нужно не лезть в его жизнь больше, если что — мы многократно предупреждали. Я просто махнул рукой и вышел из комнаты, где напряжение уже давило. Взглянув на дисплей телефона, я обнаружил одно сообщение от Кейт. Она уже решила примерить на себя роль заботливой девушки? «Ты где?» Через минуту пришло ещё одно: «Что делаешь?» Мне совсем не хотелось ей отвечать. Вообще, было бы круто, если бы я ей всё рассказал, и она отстала, но тогда бы все усилия стали напрасны. Несмотря на то, что мне совсем не хотелось разбивать ей сердце и всякое такое, я должен был завершить начатое. Я разблокировал свой телефон, но вместо того, чтобы ответить сообщением решил позвонить. Она быстро взяла трубку. — Хэй, — тихо произнёс я, улыбаясь. — Я лежу в своём номере и ничего не делаю. А ты? — Я тоже в номере. Смотрю телевизор, но тут ничего интересного, — ответила она, а на заднем плане я слышал различные голоса. Но затем голоса прекратились (видимо, девушка выключила звук). — Скучно. Мелисса тоже ушла. Это был намёк? Я спросил, куда она ушла, на что получил ответ, что девушка направилась по своим делам и не вернётся до завтра. Это точно были намёки! — Если хочешь, я могу прийти. — Хочу ли я? — задумчиво переспросила она. — А ты хочешь? И захотят ли этого парни? — А при чём тут парни? — мне на минутку стало не по себе, потому что она сказала это так, словно обо всём узнала. — Мне кажется, они не хотят, чтобы ты со мной общался, — ох, да она мисс проницательность! — Мало ли, что они хотят. Я сам решу, с кем мне общаться, а с кем нет. Так я иду? — Найл, если ты не хочешь, можешь не идти, я тебя не заставляю. — Я иду, — усмехнувшись, я положил трубку и вышел из номера. Порой она, а вернее её глупость заставляли меня тихо посмеиваться. Сначала ясно мне намекнула, мол, идем ко мне, а потом «ну, если хочешь…». Она жила этажом выше, потому я поднимался на лифте, накинув капюшон и опустив голову, рассматривая собственную обувь. Но, к счастью, меня никто не узнал (конечно, вместе со мной в лифте был лишь персонал, супружеская пара и женщина лет тридцати), и я благополучно добрался до номера Минстон. Постучав, я услышал негромкие шажки, после чего Кейт открыла мне дверь. На ней была длинная футболка и джинсы. Она поприветствовала меня улыбкой, затем впустила в номер, и мы направились в гостиную. Мы долго разговаривали, затем, когда в комнате повисло молчание, по телевизору начался какой-то фильм, который мы решили посмотреть. Я аккуратно приблизился к ней и заключил в объятия. Было бы не очень, если бы она оттолкнула меня, но этого не произошло, напротив, она подвинулась ближе ко мне. Через некоторое время, когда мы лежали вместе на диване, у Кейт зазвонил телефон, и она, взглянув на дисплей и извинившись, встала и вышла в другую комнату. Через несколько минут вернулась и легла обратно. Я посмотрел на неё, наблюдая за тем, как она с большим интересом смотрела тот фильм. — Кто звонил? — спросил я, совсем не ожидая от самого себя. — Да так, — махнула она. Но всё-таки ответила: — Тони. — А кто этот Тони? — улыбаясь, спросил я. — Ревнуешь что ли? — засмеялась она. — Ну, должен ведь я знать, что за Тони звонит моей девушке, — она заметно напряглась. — Твоей… Девушке? — медленно переспросила она. — То есть, я — твоя девушка? — Кейт посмотрела на меня, прикусив губу. — Окей, ладно, — произнёс я, смотря на неё. — Кейт Минстон, — я словил себя на мысли, что даже не знал её второго имени, — мы знакомы, конечно, не так давно, но за это время ты действительно произвела на меня хорошее впечатление. Я восхищен тобой. Ты замечательная, и, в общем, ты станешь моей девушкой? — я чувствовал себя пятнадцатилетним подростком, который боялся признаться в любви королеве школы, но, наконец, это сделал. Меня удивило то, что после поцелуев, обниманий я должен был спросить у неё, согласна ли она или нет. И если бы она ответила «нет» или как в прошлый раз обняла бы и ушла, я бы просто стоял в ступоре, а затем вовсе перестал бы с ней общаться. Но она согласилась. Проронила тихое «да» и смущенно повернулась в сторону телевизора. Я поцеловал её в голову и покрепче обнял. — Тони — мой брат, — тихонько произнесла она, не отрывая взгляда от фильма.