Кое-что об одолжениях

-Забудь. -Но.. Кажется, он уже тысячу раз бывал «на ковре» у Холмса-старшего. Он мог бы детально описать обстановку кабинета, благо, тому способствовало ее небогатое убранство, ее сдержанный, чопорный стиль. Минимализм, чтоб его. Порой, тараторя отчет, невольно вызубренный при написании, он разглядывал портрет королевы за спиной Холмса. Иногда карту слева, меж окнами, а бывало он просто смотрел себе под ноги.Но никогда на стол. Майкрофт не переносил этого. «Прознав об одном только взгляде на мое рабочее место определенные ммм… организации вне всяких сомнений дорого заплатят за возможность захватить того и подвергнуть кхм.. некоторым мерам воздействия. На предмет выяснения любой, даже самой незначительной информации. Я объясняю достаточно доступно?»- так он мотивировал эту просьбу. А Грег не знал что испугало его больше – обещанные пытки или миролюбивый тон, с которым Майкрофт обратился к нему. До того миролюбивый, что рассуждай он о противостоянии розовых и лиловых пони, Грегори Лейстрейд видел бы картины времен своей службы в Персидском Заливе. -Майкрофт, ты меня прости, конечно, но не могу я так.- Грег вдохнул побольше воздуха в легкие и выпалил. – Может для тебя это дело обыденное – инспекторов из тюрьмы вытаскивать, но меня бы там на части разорвали. Ты понимаешь в чем они меня обвиняли?! В совращении малолетних! Меня бы мало того, что местные… Так и сами смотрители придушили бы! Если бы не ты, я бы уже неделю как небесные хоралы на том свете распевал! Да я… - Довольно. Этот тон. Холодный, жесткий. Тело само вытянулось в струнку. Грег не знал, было ли у Майкрофта Холмса руководящее звание, боже, ему не было известно служил ли он вообще! Но эта способность приказывать одной только интонацией, одним только словом дать тебе понять свое место была ему знакома не понаслышке. -Я понял тебя. Мгновение он ожидал удара… Но тот лишь смерил его пронзительным взглядом, привстал и подошел к нему вплотную. Позади – книжный шкаф, и Грег был уверен - по тусклому блеску крохотных камер, по характерному, еле слышному шипению микрофона – что не столько Майкрофт Холмс сдержан и безупречно вежлив сегодня, сколько Они хотят видеть его таким. -Отлично. Сколь ты так горишь желанием послужить мне, то будь любезен. Мой брат, как тебе известно, человек крутого нрава. Я бы даже сказал, слишком. Но я привык к этому его качеству и даже больше, не могу себе вообразить его другим. Но, как оказалось, есть какой-то фактор, помимо меня, способный сдерживать его от авантюр. И я прошу тебя разузнать о нем. Все, что сможешь. Иди. Грегори Лестрейд горячо кивнул, расправил плечи и направился к двери. Уже выходя в дверной проем он не смог сдержаться и, обернувшись к Холмсу, победно ухмыльнулся. Только он вышел, как Майкрофт Холмс тяжело вздохнул и устало прикрыл рукой глаза. Обойдя стол, он привычным движением потянул на себя средний ящик, трясущимися руками достал крохотную фляжку и сделал глоток. Пару секунд его взгляд бездумно блуждал по комнате. Но вдруг, будто очнувшись, он, цокнув языком и состроив недовольную мину, ослабил воротник и потянулся к кнопке вызова Антеи. -Дорогая, распорядись на счет машины инспектору... А, и напиши Шерлоку, разъясни ему ситуацию да поделикатнее. Ну, ты понимаешь. И выключи ты уже это противное жужжание в книжных полках – для атмосферы сгодится, но это уже ни в какие рамки…! *** В тот вечер, хозяин кондитерской на Эдвардс-стрит, упаковывая третий торт и с улыбкой подавая его нервному представительному мужчине, сравнивал свое положение с джекпотом в лотерее. И благодаря всех святых за такую удачу, думал о ее причине. В тот вечер Грегори Лейтсрейд, сидя у окна на конспиративной квартире напротив Бейкер-стрит 221 и сжимая бинокль, всерьез задумался о своем здоровье и образе жизни. Дело в том, что он вот уже полчаса чихал, икал и почесывая нос, прикладывал лед к горячим щекам.