Немного о безысходности

Не так уж и мертв был Кибертрон – для тех, кто умел видеть дальше безмолвных развалин и темного ночного неба. Под поверхностью планеты таились многочисленные инсектиконские рои, в руинах – колонии скраплетов. Где-то в глубине все еще ползали личинки-чистильщики и парили в просторных коридорах и шахтах изящные парусные создания, о которых было известно очень немногим. И, само собой, он. Свуп чуть щурится, тяжело взмахивает крыльями, срываясь с руин некогда высокого здания. Простое действие, ставшее своеобразной традицией. Когда-то давно динобот прилетал сюда, чтобы попытаться найти командира, живого или мертвого – ни он, ни его товарищи, наблюдавшие за разрушением башни, не верили, что Гримлок погиб. Ранен, быть может – но не погиб. Они не нашли ни живого командира, ни дезактивированного корпуса. Свуп поднимается выше, кружит над развалинами, не желая уходить. Он вспоминает. Как они втроем, выбравшись на поверхность, провожали взглядами улетающий Арк. Как они поняли, что надеяться больше не на кого – те, кого можно было считать своими, либо погибли, либо улетели туда, в небо, к космическому мосту. Они быстро учились выживать. Инсектиконов не смогло истребить ничто, и часто приходилось драться – несколько раз едва ли не до дезактива. Справились. И каждый раз после неспокойной, короткой перезарядки Свуп прилетал сюда. Искать командира. Вместо него он нашел Шоквейва. Еще онлайн, с едва мерцающей оптикой, упрямо цепляющегося за жизнь. Вопреки всему, Свуп не чувствовал желания добить поверженного врага. Да, он разобрал на запчасти Сладжа, да, он изменил их, превратив в непонятно кого, да, его действия зачастую напоминали пытки... но динобот так и не смог выстрелить в полумертвого десептикона. К тому же, подумал он, его тоже бросили здесь – одного. Он смог даже кое-как починить Шоквейва. Напоил его энергоном, который еще можно было найти – это позже им пришлось охотиться на инсектиконов и в прямом смысле выжимать их досуха, добывая топливо из единственного возможного источника. С помощью коротких указаний ученого перекрыл энергонопроводы и запаял проводку, выправил броню. Манипулятор, правда, вернуть на место было невозможно – нечего было возвращать. Свуп рассказал Шоквейву, что случилось с остальными. Ученый долго молчал, и динобот уже начал было беспокоиться, когда десептикон кивнул – видимо, в такт своим мыслям – и тяжело поднялся, опираясь уцелевшим манипулятором о стену. – Я останусь здесь, – сказал Шоквейв. – Уходите. Я вас не трону. – Диноботы тоже не тронут Шоквейва, – дернул крыльями Свуп. – Шоквейв видел командира? Ученый покачал головой и отвернулся. Динобот молча наблюдал, как он медленно бредет куда-то. Спустя несколько минут трансформировался и взлетел, оставив десептикона одного. Крылатый динобот как-то незаметно заменил в отряде командира. Может, потому, что был сообразительнее остальных. Он понимал, куда можно сунуться, а где противник будет им не по зубам. Он ухитрялся как-то успокаивать буйных, злых товарищей и удерживать их от опрометчивых поступков. Он первым догадался, где можно добывать энергон. Поначалу они пытались хоронить мертвые корпуса, но затем бросили эту затею. Их было много, слишком много. И не было места, где можно было бы достойно их упокоить. К тому же, нужно было выживать. Множество раз, охотясь на инсектиконов, диноботы забирались очень глубоко. И несколько раз они находили королев, забираясь в самые отдаленные гнезда. В первый раз Свуп едва сумел уговорить товарищей уйти: он понимал, что им не выстоять против целого роя. Те, пусть и неохотно, но все же подчинились, и они ушли. Во второй раз крылатый динобот пробрался в гнездо один и, дождавшись, пока рой уйдет в перезарядку, убил королеву. Быстро и бесшумно. Бомбы, установленные им по всему гнезду, доделали остальное. Как же все-таки хорошо, что ничто не смогло отобрать его умение обращаться со взрывчаткой... Так и существовали. Они – отдельно. Шоквейв – отдельно. Планета огромна, места хватало всем. Иногда становилось интересно, сколько же прошло ворн после отлета Арка и Немезиды – и тогда Свуп наведывался к однооптиковому ученому. Тот не возражал: одиночество, конечно, он тоже ценил, но все-таки и ему иногда нужно было с кем-то поговорить. А затем однажды в небе сверкнула фиолетовая вспышка, и на планету рухнул метеорит. Вернее, вначале им казалось, что это метеорит. Диноботам стало интересно, и они направились к месту его падения. Надо признаться, Свуп даже надеялся немного, что это какое-то послание от автоботов. К сожалению, он ошибался. На месте падения загадочного предмета осталась лишь глубокая воронка. Свуп покружил немного над ней, Слаг и Снарл спустились вниз, осматривая дно. Потому они и попались первыми. Крылатый динобот предупреждающе закричал, но его крик потонул в глухом реве... не-мертвых. Их нельзя было назвать иначе: только что бывшие мертвыми трансформеры поднимались, несмотря на несовместимые с нормальным существованием повреждения. Диноботов внизу они окружили очень быстро. Свуп дернулся было туда, желая трансформироваться, помочь... А затем увидел: поднялись не несколько десятков корпусов, как он было подумал, и даже не несколько сотен. Поверхность планеты до самого горизонта кишела не-мертвыми. Его товарищи были обречены. У него самого оставался какой-то мизерный шанс – но лишь пока он может лететь. Впрочем, рано или поздно он должен будет сесть. Никто не может летать без отдыха вечно. И тогда достанут и его. До аудиодатчиков птеродактиля донесся полный боли рев Слага. До него, видать, уже добрались мертвые руки, рвут металл брони... Свуп взмахнул крыльями, поднимаясь выше. Он никак не мог помочь товарищам, да и собственную кончину, пожалуй, лишь оттягивал. Динобот не решался улететь, оставив товарищей, даже когда не мог больше видеть их. Он почти уже решился спикировать туда, к земле – погибнуть вместе с ними, – когда вспомнил. Шоквейв. Он ученый, пусть и вражеский – но сейчас границы стерты, и Свуп уже подзабыл, что фиолетовый трансформер носит чужую инсигнию. Он помнит только, что Шоквейв – ученый, а значит, сможет что-то сделать. Разберется... может быть, даже поможет. Динобот поднялся выше и полетел к разрушенной башне, подземелья под которой стали убежищем Шоквейва. Лишь бы десептикона не застигли врасплох. Лишь бы не-мертвые не добрались до него раньше. Свупа встретили очередями сразу из нескольких орудий. Он чудом ушел от всех, но сбоку неожиданно появилась стена, и столкнувшееся с ней крыло продрало болью. – Шоквейв! – пронзительно крикнул Свуп. Очередь, которая должна была добить динобота, прошла намного выше, а затем оружие и вовсе умолкло. За монолитной с виду стеной кто-то зашуршал, а затем эта самая стена немного отъехала в сторону. – Внутрь. Быстро, – ученый никогда не отличался многословностью, не отличился и сейчас. Динобот не стал дожидаться второго приглашения. Впрочем, в лаборатории его не пустили. В коридоре Свуп заметил несколько разодранных на мелкие запчасти корпусов, все еще отливающих зловещим фиолетовым цветом. Теперь, по крайней мере, понятно, почему его так встретили. – Шоквейв... помоги. – Поздно, – отозвался ученый, не сбавляя шага. – Твои сокомандники, скорее всего, уже дезактив. То, что ты сейчас готовишься меня убить, им не поможет. Свуп зло клекотнул, но оружие опустил. Десептикон был прав, и от этого становилось... больно. *** – Дождись моего возвращения, – то ли приказал, то ли попросил Свуп. Хотя пространство вокруг разрушенной башни выглядело пустым и безжизненным, впрочем, как и видимые с ее верхнего этажа развалины, динобот беспокоился за Шоквейва и не слишком желал оставлять единственную известную ему базу живых без присмотра. Но когда Свуп взлетел над городом, его Искра неприятно вздрогнула от смутных и неформулируемых предчувствий. Динобот запретил себе подобные мысли и направился в сторону воронки. Место падения метеорита выглядело таким же, каким оно запомнилось – просматривать запись гибели собратьев было бы слишком болезненно, поэтому изменения обстановки были признаны несущественными. Несколько окончательно мертвых тел, точнее, их обрубков на почти гладком металлическом дне, большое скопление отливающих фиолетовым, сидящих по краям ямы или медленно и бесцельно шагающих не-мертвых; перекосившееся, почти завалившееся на бок здание центра контроля этого сектора, с торчащими из поврежденных стен балками перекрытий: сначала башню толкнуло ударной волной, затем рушащаяся поверхность планеты потянула фундамент за собой. На проезжей части лежали обломки терминалов – неровные куски стекла, теряющиеся в крошеве, уже растоптанном кем-то, и хаотично разбросанные пластиковые корпуса, лучше перенесшие падение с высоты. По центру разрушенной улицы, между остовом здания и небольшой ямой, уже засыпанной мусором, определенно прошла значительная толпа не-мертвых: больше никто не мог оставить подобные следы. Отдельные воскресшие покойники пошатывались, скрюченно передвигаясь от здания к зданию, некоторые будто ушли в перезарядку, неестественно вжавшись поврежденными корпусами в стены первых этажей. Свуп приземлился на шпиль, заглянул в помещение седьмого яруса. В нем было пусто, ни не-мертвые, ни инсектиконы не забирались в ненадежную башню так высоко; под накренившимся зданием скопилось, должно быть, не менее десятка трансформеров. Слетев с крыши и опустившись на нижнюю границу недосягаемости для выстрелов, Свуп увидел, что один из них щелкает инсектиконскими жвалами; в первый момент диноботу показалось даже – этот еще жив. Птеродактиль завис в нерешительности, бессмысленно тратя топливо на неинерционное удержание в атмосфере; ему хотелось подняться выше и лететь куда угодно, не оглядываясь. Но в этот момент кто-то зарычал внизу, сияя ненормальным светом линз, и вызвал цепную реакцию – не-мертвые с воодушевлением расстреливали последние боеприпасы, подпрыгивая в тщетной попытке достать пищу. Свуп решил не раздражать покойников своим обществом. Но что теперь – вернуться и спрятаться в лаборатории? Или все-таки разведать обстановку? Рисковать ради уже погибших окончательно или присоединившихся к не-мертвым товарищей он не собирался. Тем не менее, иметь максимально полную информацию о количестве и местонахождении всего могущего представлять опасность было бы ценно. «Шлаков завал!» Свуп покружил над воронкой, наблюдая за достаточно осмысленными передвижениями хромающих, перекореженных корпусов. Они то спускались на небольшое расстояние вниз по склонам, как будто что-то тянуло их к точке падения метеорита, то отходили от края ямы, возвращаясь, и осматривали ничего не выражающими взглядами ближайшее пространство. Между полусомкнувшимися, навалившимися друг на друга пластами дорожного покрытия метеорит тускло светился фиолетовым, манил к себе. Опустившись по широкой спирали, птеродактиль понял, что присутствие этого неопознанного объекта вызывает диссонанс в его процессоре, но не стал анализировать причины. Диноботу хотелось поскорее убраться из этой могилы, сожравшей и разрушившей все, что еще недавно являлось центром его существования. *** Легкие шаги на мгновение прекратились: видимо, заинтересовавшиеся Свупом замерли за перекосившимся остовом здания. Затем раздался скрип панелей уже внутри помещения. Кажется, трансформеров было двое. А может быть, это были какие-то иные существа – совсем некстати динобот вспомнил о трансорганоидах, некогда замурованных в недрах Кибертрона. Свуп приглушил работу двигателя и остановил вентиляционные системы, хотя по всем расчетам те, кто шел к нему сквозь залы бывшего магазина, видели приземление птеродактиля на соседнюю крышу. Почему-то резко подскочило напряжение, и у динобота мелькнула мысль, что от таких перегрузок вполне могут перегореть некоторые платы процессора. Тонкая и невысокая фигура вышла на открытое пространство, пошатываясь со специфической грацией не-мертвых – одна нога была вывернута в нижнем сочленении, отчего шаги получались неровными. Птеродактиль выдернул плазменную пушку из субкармана, навел ее на нежданного гостя. Свуп не собирался сразу стрелять: он понимал, что количество расплавляемой проволоки следует экономить. – Я, Свуп, не причиню вам вреда, – максимально дружелюбно сказал он. Не-мертвые спарклинги, похоже, не могли воспринимать речь. Оба – все-таки их было двое, он не ошибся – пытались подпрыгнуть и дотянуться до него, смешно клацая дентопластинами, и на лицах не было ни малейшего проблеска разумности. Свуп шагнул на самый край крыши и увидел еще одного спарклинга. Заметил, что все еще держит в правой руке пушку, и убрал ее на место. Этот жест не укрылся от внимания не-мертвых, которые с удвоившимся энтузиазмом продолжили штурмовать стену. Спарклинги молчали, и динобот решил как можно скорее покинуть окрестности детского центра и больше никогда сюда не возвращаться. Конечно, подобное стремление было слабостью, особенно для летучего трансформера, которому не стоило никаких особенных усилий оставаться в безопасности на недосягаемой для оживших покойников высоте. Но он понимал, что рискует повредиться процессором от этой фантастической картины, внезапно воплотившейся в ставшей относительно привычной реальности. Каон – с его огромными башнями, вонзающимися остриями и шпилями в темное небо, промышленными кварталами, где ряды складов и цеха заводов перемежались с полузаброшенными зданиями, дававшими приют самым разным механоидам, и огромными свалками – все еще мало походил на покинутый создавшей его великой расой город. Пусть трансформеры улетели, но город ждал их, и еще сохранялись кое-где функционирующие вхолостую конвейеры, горящие лампы, работали скрытые глубоко в подземных туннелях электростанции. А если заброшенность была лишь временным явлением, на что Свуп продолжал надеяться в глубине Искры, то восставшие не-мертвые представляли серьезную угрозу для тех, кто рано или поздно вернется на Кибертрон. Но решения этой проблемы динобот придумать не мог, и вообще, уничтожать своих павших воинов и тем более погибших во время взрыва спарклингов было недостойно великой цивилизации. Праймус простил бы, спокойное существование живых важнее, но где взять достаточно энергии на расплавление или полное измельчение всех оживших… *** Свуп прислушивался к шуршанию ползущего монстра где-то под металлическим перекрытием. Когда этот звук сменился грохотом обваливающихся стен, инсектикон заверещал пронзительным, оглушающим животным воплем. Динобот взглянул вниз. Под ним расползался прочный пол – щупальца трансорганоида блестели в неестественном зеленом сиянии, охватившем еще живую приманку. Находись птеродактиль чуть ниже, не под самым потолком, и его постигла бы та же участь. Свуп с максимальной скоростью замахал крыльями, влетая в заранее подготовленный разлом. Вскинув уродливую голову, Обитатель попытался схватить уносящуюся жертву. Та ударилась о торчащую из стены погнутую арматуру, замерла в воздухе на мгновение. Под диноботом мелькали почти неразличимые в полумраке обломки взорванных перегородок и причудливые выступы пробитых межъярусных перекрытий. Свуп не любил летать внутри помещений. Тем более – внутри причудливо расположенных внутренних ярусов, заполняющих все тело планеты. Сейчас, когда единственными живыми существами, которых он мог здесь встретить, были Обитатель и не-мертвые, находиться в глубине Кибертрона было особенно неприятно. И пахло здесь… запах заброшенности и ненужности, пропитавший уже все оставленные города, чувствовался в подземельях особенно остро. Траектория полета была причудливой и сложной из-за необходимости беречь крылья при скоростном проскальзывании сквозь бесформенные дыры и узкие проходы. Только заранее проложенный маршрут мог помочь выбраться из глубин планеты: ни радар, ни прочие сенсоры не могли охватить огромное количество стен и перекрытий. Впрочем, и Обитатель вряд ли мог ощущать приманку на большом расстоянии, поэтому приходилось подстраиваться под скорость ползущего трансорганоида. Из-за этого оставалось время на ненужные мысли. Визг инсектикона. То ли это неразумное существо застряло двумя ярусами ниже, то ли до него добрался Обитатель. Первый вариант сулил огромные проблемы. Пойманный инсектикон не мог сообразить, что Свуп хочет ему добра. Когда динобот находился в зоне досягаемости жвал и лап, насекомое-переросток активно пыталось выразить свой гнев. А Свупу было совсем не нужно, чтобы инсектикон повредил ему какие-нибудь ценные детали. Пришлось трансформироваться, оберегая крылья, и освобождать застрявший в поломанной автоматической двери трос. Главным было не упустить свой конец троса при обратной трансформации. В краткий миг превращения держать его было просто нечем, и с инсектикона сталось бы рвануться в любом направлении, кроме правильного. *** …Идея натравить пожирающего чужую энергию трансорганоида на не-мертвых пришла в голову Шоквейву в один из бесконечных звездных циклов в лаборатории. Выбираться наружу было небезопасно: со смотровой площадки на верхнем ярусе башни Свуп видел организованные группы не-мертвых, бродивших по городу и, казалось, обладавших определенной целью, несмотря на утверждения ученого, что разумности как таковой у них быть не может. Так единственные незараженные и разумные трансформеры, оставшиеся на планете, и жили. Только вот бывший глава гражданской власти уже несколько декациклов был недоволен хаотичной активностью своего нового сожителя. Сначала динобот притащил в башню двух злющих крысо-ящеров. Один из них изгрыз телескоп на астрономической вышке, другой был более смирным и хотя бы не пытался уничтожать окружающие предметы, направив свою агрессию на рискующего общаться с ним Свупа. Спасенная от не-мертвых мелкая фауна так и осталась в Калькуляре – здесь их кормили и позволяли бродить по всей территории, огражденной от враждебного города. После запрета на превращение резиденции Шоквейва в подобие зоопарка или заповедника для вымирающих видов динобот не угомонился. Не мог же он, лишившись необходимости выживать и заботиться о своих собратьях, тратить ресурсы центрального процессора на сугубо научные и оторванные от реальных проблем изыскания, которые так волновали ученого! И не хотел, а если бы даже и признал занятия Шоквейва самыми важными и полезными из всех возможных дел – не сумел бы не то что ассистировать десептикону в его экспериментах, но, пожалуй, даже осознать логику его действий не смог бы… Все это привело к тому, что Шоквейв критически оценивал планы Свупа по изменению сложившейся на Кибертроне ситуации, и регулярно подсказывал наилучшие варианты их воплощения в реальность. *** Динобот раздраженно щелкнул клювом и устремился вверх, разгоняясь: пока он размышлял и предавался воспоминаниям, Обитатель уже почти догнал желанную добычу. Где-то внизу, совсем близко, с оглушающим грохотом обвалилось несколько стен: менее прочные перекрытия не выдерживали тяжелую пиявку, особенно когда та обрушала капитальные стены своими стальными щупальцами. Трансорганоид очень спешил, но Свуп все равно был быстрее. Развернувшись, он влетел в широкий коридор, ведущий наружу, к выходу на поверхность в районе Арч-Эйра. На ровной поверхности Обитатель мог ползти без помех, и динобот ощущал сенсорами движение воздуха, затягивающегося в раскрытые пасти твари. Свуп сверился с картой. Срезать путь он мог прямиком через свалку, но он не знал, сможет ли трансорганоид ползти по холмам металлолома и прочих, возможно, ядовитых отходов. И потом, движение к месту портала наверняка сильно замедлится. По ровной и гладкой дороге и пиявке двигаться удобней, и приманка меньше пострадает, чем могла бы, если волочь ее по горам мусора. Птеродактиль разогнался уже почти до трехста хайков в мегацикл, и ему нравилась эта скорость. Пустынные улицы заброшенного города слабо освещались звездами. Вокруг царила угнетающая тишина, нарушаемая только равномерным шелестом расправленных крыльев и периодическим скрежетом от инсектикона, цепляющегося за разные поверхности. Обитатель передвигался беззвучно. Свуп уже приближался к месту назначения, он летел довольно долго, но, как ни странно, совсем не ощущал усталости: ее вытеснил азарт, как вытеснил и мысли о множестве неудачных возможностей, влекущих за собой в лучшем случае провал операции, а в худшем – гибель. Наконец, последний поворот вывел динобота на улицу, ведущую прямо к воронке. Уже видны были перекошенные здания, и Свуп отпустил трос, взлетая на шпиль. Резко развернувшись, птеродактиль застыл на середине металлической иглы. В звездном свете фигуры внизу казались апокалиптичными тенями, подкрашенными алым сиянием оптических линз и фиолетовым тусклым мерцанием корпусов не-мертвых. Свуп печально смотрел на кошмарный обед трансорганоида, надеясь, что Шоквейв в итоге окажется прав. Но пока оставалось только ждать полного перерождения зараженных темных энергоном в энергетических вампиров иного типа, и в реальности это преображение пугало. Обитатель застыл на краю воронки, возвышаясь над толпой не-мертвых, не понимающих, что к ним пришла смерть, и радостно выхватывал щупальцами из этого скопления трансформеров намеченные жертвы, а вокруг него с безумными лицами, схватываясь в непреодолимом стремлении поглотить друг друга, кружили бледно-серые и мерцающие фиолетовые тени с красной оптикой. Свуп, последний из диноботов, наивно надеялся, что эта фантасмагория рано или поздно приведет к тому, что его собратья оживут. И он не помнил, что все они умерли до того, как стали не-мертвыми. Птеродактилю просто хотелось увидеть мир прежним, наполненным теплом и поддержкой, мир, в котором рядом был кто-то близкий и неравнодушный – Шоквейв, увы, на эту роль не годился. Свуп встряхнул головой. Было трудно отвести оптику от зрелища внизу, но если он продолжит наблюдать за пожиранием, то рискует сжечь все топливо и стать одной из жертв Обитателя. А это было бы безграничной глупостью, да и десептикону наверняка еще нужна была помощь. *** Не получать ответа на радиосигнал чуть больше орбитального цикла – это вполне нормально, утверждал ученый. Но Свуп все равно беспокоился. – Послушай, Шоквейв, а если кто-то уже откликнулся на мой сигнал, прилетел в Каон и был обесточен?! Ведь не могло быть так, что за целый орбитальный цикл совсем никто не получил сигнала! А если могло, то мы так и сдохнем здесь, потому что некому уже откликнуться! – Только не говори мне, что тебя очень волнует судьба бросивших тебя автоботов! – огрызнулся Шоквейв. – Ты не понимаешь! – в отчаянии пнул стену Свуп. – Ведь может быть так, что из всех трансформеров остались в живых только мы с тобой! А если кто-то прилетит по сигналу маяка, он погибнет по нашей вине! Все жители Калькуляра, вместе со спасенными диноботом крысо-ящерами, находились в бывшей столовой резиденции – одна из установок по раздаче энергокубов еще функционировала стараниями Шоквейва. Впрочем, существовал риск того, что вечно голодный трансорганоид рано или поздно обратит внимание на стационарную систему переработки металлических и иных отходов в энергию: несмотря на усиленную защиту блока конденсации, уверенности в полной безопасности установки не было. – Ты можешь отключить сигнал с маяка, – фиолетовые антенны десептикона дернулись, и в голосе послышались раздраженные нотки. – Тебе не кажется, что так твоя совесть будет спокойна? – А если его уже кто-то получил? – озадачился Свуп, запуская переработку топлива в аккумулированную энергию. Здесь, в огромном и практически пустом здании, время казалось бесконечно тягучей субстанцией. Особенно для динобота, привычные занятия которого резко стали бесполезными и опасными. Он бродил по коридорам, равномерно освещенным в аварийном режиме для экономии ресурсов, целыми звездными циклами и, наверное, изучил уже все строения Калькуляра. *** Свуп вылетел с верхней площадки башни и взял курс на расположенный за пределами Каона радиомаяк. Мертвенная и мрачная тишина открывалась внизу, и только мерный шелест крыльев в неподвижном, загрязненном воздухе над городом нарушал ее. Улицы были безжизненно просторными, и лишь кое-где на проезжей части валялись обесточенные корпуса воскресших трансформеров. Функционирующих механоидов, вопреки предварительным расчетам Шоквейва, который отвел Обитателю два с лишним орбитальных цикла на очистку Каона, в городе заметно не было. По всей дальности сигналов, посылаемых радиолокационными устройствами динобота, его окружали заброшенные строения. Они пахли горелыми эластомерами и пластмассами. Свуп отключил оптику и сосредоточился на приятных ощущениях свободного полета: на высоте в несколько хайков никакая опасность ему не грозила. На маховых плоскостях тихонько звенел замерзающий конденсат. Потоки холодного воздуха стряхнули все лишнее с металла и заставили сочленения крыльев напрягаться, преодолевая сопротивление, когда динобот начал медленный подъем в вершине пика, на котором располагалось здание маяка. Свупу пришлось активировать оптику, несмотря на ставшее привычным желание экономить собственную энергию в любых мелочах. Взлет продолжался около трех кликов, но потребовал значительного расхода топлива, и динобот пожалел, что не воспользовался скрытым в металлической толще горы лифтом. Птеродактиль с шумом опустился на пол служебного помещения, трансформировавшись за пару нанокликов до столкновения с краями оконного проема, и запустил программу сканирования помещений, впрочем, не надеясь, что будет выявлено какое-то изменение или же обнаружено некое живое существо. Свуп смотрел на встроенные в само основание фундамента генераторы, почти беззвучно вибрирующие при непрерывной подаче сигнала S.O.S. по всем доступным частотам. На расстояния, которые трудно было даже представить, по космосу неслись призывы о помощи. Динобот шагнул внутрь, и освобожденная от его веса автоматическая дверь захлопнулась с пронзительным грохотом. Мало было решиться на отключение и прийти сюда – нужно было еще сообразить, как обесточить все системы маяка, ведь было бы глупо расходовать на бессмысленное ожидание ресурсы истощенной планеты. Свуп разглядывал гладкие корпуса, не находя ни питающих проводов, ни стыков панелей, ни пульта управления. В большом зале, автоматически осветившемся белым, блестящие коробки генераторов занимали не так уж много места, но полное отсутствие каких-либо терминалов и хранилищ – инструментов, информации, чего-нибудь, должны же были как-то обслуживать и тестировать все эти устройства в мирное время – натолкнуло динобота на мысль, что кто-то нарочно задумал сделать активацию сигнала доступной даже спарклингу, а отмену чрезмерно усложнил. Выше находился зал с электроникой, где были расположены реагирующие на голос и прикосновение экраны; в прошлый визит Свупа они приветствовали его, уточняли экстренность и опасность ситуации, мигали успокаивающими тонами, настраивая маяк на непрерывную подачу сигналов. Птеранодон и в этот раз начал осмотр помещений с этого зала, говорил, кричал, тыкал и колотил в сенсорные панели, размахивал руками в попытке попасть в секторы обзора псевдоразумной системы обслуживания, но все это не давало результата. Мониторы лишь отражали его высокую и несуразную фигуру, встроенные в стенные панели лампы оставались обесточенными. Только он сам и еще причудливые на вершине пика воздушные потоки, проникающие через выбитое окно в соседнем помещении и гоняющие по коридорам и лестницам пыль, подавали здесь какие-то признаки функционирования. Свупу предстояло найти иной способ воздействия на хитрую автоматику маяка. *** Порыв ветра, видимо, уронил или даже оторвал что-то этажом выше, и динобот вздрогнул от неожиданности. Он еще раз обошел все генераторы, втискиваясь в узкие промежутки между их гладкими боками. Не оставалось никаких вариантов, кроме возвращения в лабораторию Шоквейва за взрывчаткой. Лестница, ведущая к залу с экранами, была узкой и изогнутой в форме круга, как и само здание маяка. В коридоре верхнего этажа горел свет, хотя должен был погаснуть при уходе Свупа – что-то было не так. Он замер, чуть-чуть не доходя до пустого дверного проема, и сосредоточился на анализе получаемых сигналов. Очередная воздушная волна донесла до динобота едва различимый сладковатый запах охлаждающей жидкости, и это не мог быть Шоквейв, никто из прикованных к поверхности не мог оказаться на верхнем этаже маяка, минуя камеру лифта в только что покинутом Свупом коридоре. Птеранодон стоял в темноте совершенно неподвижно и вглядывался в обозримый сектор, не решаясь выйти навстречу неизвестности. Динобот очнулся от оцепенения, когда запах стал сильнее, и по ступенькам прошла мимолетная дрожь – одна из тяжелых дверей закрылась за неизвестным, расхаживающим по маяку. Некто трещал двигателем. Свуп провентилировал системы, собираясь с духом; Искра сжалась так, что ее энергия болезненно задевала внутренние рецепторы. Птеранодон прошел в коридор и резко остановился, на миг утратив сосредоточенность и прочертив моментально обуглившуюся линию по окрашенной стене своим тепловым мечом. Динобот не верил оптике: у двери зала управления удивленно мигал синими линзами Уилджек.