Лишь напарники?

— CXXXVII — Примирение — CXXXVII — Игла точным уколом проникает в вену и пропускает через себя едкое вещество, прожигающее внутренности и разъедающее мышцы. Джейсон морщится, но ничего не говорит, лишь не отрывает взгляда от шприца, зажатого в пальцах напарника. Кристиан появился в его комнате как раз вовремя, когда боль стала просто невыносимой и молодой лидер не мог уже держать маску спокойствия на лице. Эта слабость и уязвимость бесила его, но в то же время напоминала о том, что он выжил, справился со всеми врагами и вырвал свое место под солнцем. Дарфт, слегка закусив нижнюю губу от сосредоточенности, внимательно смотрел, как вещество проникает в вену. Он был напряжен, но не настолько, чтобы паниковать: все же он успел вовремя и не допустил того, чтобы мастеру пришлось принимать радикальные меры. Джей едва слышно выдохнул, когда игла исчезла, а напарник заломил ему руку на месте укола. Парень прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла, краем сознания отмечая легкие шорохи Кристиана, который убирал использованные шприцы и лекарство в специальный контейнер. После этого он набросил плед на мастера, зная, что в первые минуты после введения препарата того морозит. Джейсон лишь немного сжал зубы и приоткрыл покрасневшие глаза, пытаясь рассмотреть напарника, но он расплывался, и это бесило парня больше всего. Даже с этими инъекциями в такие моменты, как сейчас, он словно слепой котенок. Его тело пробивает крупная дрожь, а внутренности наоборот вспыхивают пламенем, что заставляет его едва слышно зашипеть. Кристиан осмотрел комнату и метнулся к комоду, на котором стоял графин с водой. Наполнив высокий стакан жидкостью, он захватил свою футболку и вернулся к мастеру. Джей в это время пытался отследить его действия, но картинка перед глазами по-прежнему была расплывчатой, а лицо бледным. Когда его лба коснулась мокрая ткань и несколько капель холодной воды потекло на веки, парень едва заметно вздрогнул от неожиданности, но возражать не стал. Лишь рвано выдохнул и облизнул губы, возле которых через миг оказался стакан с жидкостью. "Точно мысли читает, гаденыш,"— отстраненно подумал Джей, делая пару глотков. Кристиан же едва заметно улыбнулся, но ничего говорить не стал. Читал ли он мысли мастера - это правда, но только не ментально, а по его лицу. — Жарко, — выдохнул Каулитц и попытался сбросить плед, но напарник не дал этого сделать, только сильнее укутав нахмурившегося парня. — Крис. — Это временно, сам же знаешь, — спокойно ответил Дарфт, проводя мокрой тканью по его скулам, — через миг опять же будешь дрожать от холода. — Дай хоть пиджак снять, — недовольно произнес Джей, уже немного придя в себя, — помну ведь, а мои дорогие в кавычках братья напридумывают себе черти что. Кристиан коротко усмехнулся, мысленно соглашаясь с мастером, и позволил выпутаться из пледа и встать с кресла. Продолжая держать глаза закрытыми, парень начал расстегивать пуговицы на пиджаке, действуя уверенно и машинально. Знали бы братья, чему ему стоила эта уверенность и возможность ориентироваться во тьме… Дарфт слегка мотнул головой, прогоняя мрачные мысли и стараясь успокоиться, потому что в нем всегда поднималась злость на себя из-за того, что он это допустил. Джейсон скинул свой пиджак и бросил его в кресло, затем медленно направился к кровати. Захватив с собой плед, Кристиан последовал за ним, укладываясь на постель и опираясь спиной на стену. Затем он легко притянул мастера к себе и уложил на свои колени головой, укрыв его. Первое время Джейсон молчал, наслаждаясь тишиной и легкими касаниями знакомых пальцев, которые очерчивали его лицо. Это успокаивало бушующую кровь и трепещущее сердце, позволив мыслям потечь в прежнем рациональном порядке. Приоткрыв глаза, парень впился слишком острым взглядом в абстракцию на противоположной стене и с шумом выдохнул воздух. — Сколько ампул осталось? — серьезно спросил он и посмотрел на напарника, который заметно помрачнел. — Четыре. А с тем напряжением и нервотрепкой, которая нас ожидает, этого мало, ты просто физически не сможешь вытерпеть эту боль ежеминутно. — Значит, надо что-то более сильное и долговременное. Раймир сейчас где? — А побочные эффекты тебя совсем не волнуют, да? — недовольно произнес Кристиан и невольно сглотнул, когда заметил яркие зеленые искры в глазах мастера. Поняв, что возражать бесполезно, добавил: — В Бельгии он. — Значит, свяжись с ним и скажи, чтобы ждал нас в Японии со всем необходимым. А насчет побочных эффектов… — Джейсон неторопливо сел и с прищуром посмотрел на напарника, проведя пальцем по его горлу. — Последняя вещь, которая меня сейчас волнует, это они. Мне нужно выдержать эту бойню, потому что я отвечаю за стратегию и то, как бой будет вообще протекать. — Ожил, блять, — буркнул Кристиан, чувствуя, как внутри сворачивается тугой узел из напряжения и абсурдного желания схватить и хорошо отодрать, чтобы так не выводил своей беспечностью. Каулитц же насмешливо усмехнулся, прекрасно читая эмоции напарника по его глазам, и легко мазнул губами по его скуле. — Ожил. Так что не рычи и не делай такое лицо, будто я тебе предложил стадо белок сожрать. — Какой же ты гад, мастер, — тихо усмехнувшись, произнес Дарфт и посмотрел на его губы, но приближаться к ним не стал. — И садист. — Да я вообще замечательный человек, — пропел Каулитц и встал с постели, начиная расстегивать пропотевшую рубашку, чтобы сменить ее на новую. — Только постоянно кто-то будит во мне недобрую часть, которая постоянно хочет или кого-то убить, или кого-то отодрать в особо жестокой форме. «Гад, самый натуральный гад», — подумал Кристиан, проскользив взглядом по сильной спине, и обреченно закрыл глаза, в который раз проклиная побочный эффект лекарства, который выливался в вот такую смесь ехидства и полного срыва башни. Вернувшись в гостиную, Джей занял свое место и попытался придать лицу бесстрастное выражение, но стреляющие в разные стороны глаза выдавали в нем излишнюю активность и желание кому-то сломать шею. Резкий, острый, пылкий - это отметил старший Каулитц, но ничего говорить не стал, лишь пододвинул к брату чай со льдом. Джей впился в него подозрительным взглядом, но чашку в руки взял и сделал несколько глотков, стараясь успокоиться. Ему самому уже порядком надоела затянувшаяся ссора с братом, но уступить — значит признать правоту Билла, а этого он не мог допустить. Но, кажется, старший уже сам готов сдать свои позиции, лишь бы мелкий перестал на него волком смотреть. — Блять, заебало, — выругался Джей и поставил чашку на стол, затем он посмотрел на старшего и вздернул бровь. — Пошли, покурим, а? Билл едва заметно усмехнулся, но кивнул и молча поднялся с кресла. Он сам хотел раскрутить брата на разговор, но мелкий созрел первым. С одной стороны это было хорошим знаком, значит, он готов что-то слушать и как-то аргументировать свою позицию, но с другой — лишний раз доказывало то, что он по-прежнему упрямый порывистый котяра, который все время лезет вперед планеты всей. Братья вышли на террасу, и Билл протянул мелкому раскрытую пачку сигарет, все ещё сохраняя молчание. Как ни странно, ему не хотелось нападать на младшего первым, хватит, уже напал так, что довел его до срыва. Сейчас лучше подержать рот закрытым и дать брату возможность высказаться. Но сам Джей пока тоже не спешил начинать разговор, делая глубокие затяжки. — Ты знаешь, что ты можешь быть невыносимым? — голос мелкого прозвучал как щелчок пистолета. — Король, блять, херов, все по-твоему должно быть и никак иначе, блять! Корона от собственной спесивости и мании контроля не жмет? Уясни тот факт, что вокруг тебя живые люди со своими потребностями и желаниями, а не безмолвные рабы. Но тебя же это не волнует, блять, только свое мнение надо доказать, баран упертый. Я - взрослый человек, я несу ответственность за свои поступки, я слушаю тебя, но, блять, я не могу спокойно стоять и молчать, когда ты меня своим контролем хочешь задавить. Я не шавка, которой указывают место и говорят, что делать, с кем спать, а кого рядом держать. Я - это я, и я не собираюсь перед тобой на цирлах ходить, лишь бы твое либидо было довольным. Понял?! Джей резко замолчал и сделал долгую затяжку, а Билл удивил его, когда начал тихо смеяться. Парень бросил на него резкий взгляд, но сам понял, что выглядел смешным, когда говорил это с такой горячливостью. Впрочем, смеялся старший не долго, успокоившись, он вздохнул и слегка приобнял брата за плечи. — Я бы перестал тебя уважать, если бы ты прогнулся под меня, — усмехнулся он и прикоснулся губами к виску удивленного парня. — Прости за то, что я так помешан на контроле и опеке, я не всегда могу воспринимать тебя, как взрослого, потому что всегда буду считать тебя мелким. Своим мелким, сколько бы тебе ни было лет, какой бы ты ни вел образ жизни и кто бы с тобой рядом ни был. Я не могу выбросить этого из своего характера, поэтому и пытаюсь задавить своим контролем, поэтому и кусаю, когда вижу, что ты становишься уж слишком самостоятельным и выходишь за установленные мной рамки. Я с рождения заботился о тебе, я воспитывал тебя и формировал тебя, как личность, поэтому я опасаюсь давать тебе полную свободу, потому что не знаю, что она тебе принесет. Да, я жалею, что не был рядом с тобой, когда нужен был, и поверь, я себе этого не прощу, потому что вижу, чем обернулась моя невнимательность к тебе. Я погорячился, когда напал на тебя с претензиями насчет твоего Дарфта, признаю, может быть, я повел себя так потому, что увидел, что он занимает в твоей жизни слишком много места, и просто испугался, что ты отдалишься от нас, или может быть потому, что я - законченный дурак, который не может осознать, что младший брат повзрослел и не нуждается больше в защите. — Нет, ну то, что ты дурак, я отрицать не буду, — сухо проворчал Джей и покачал головой, — страшно представить, что будет с твоими сыновьями, когда они вырастут. Я же тебе кишки готов был вырвать, дубина, за твои слова, понимаешь? Яда тебе конечно не занимать, успел накопить за свою жизнь, но не смей выплескивать его на меня и на тех, кто мне дорог. — Значит, все-таки дорог? — серьезно спросил Билл и провел ладонью по голове брата, слегка зарывая пальцы в черные пряди. — Не просто прихоть или желание удержать подле себя? — Билл, как ты думаешь, человек может быть прихотью, если он у меня под кожей уже? — проговорил младший и слегка уткнулся в плечо старшего, прикрыв глаза. — Иногда я думаю, что схожу с ума, но потом понимаю, что просто уже настолько сильно стал зависим от него, что не хочу видеть и знать никого другого. — Сложно, Джей, — Билл слегка усмехнулся и поцеловал брата в макушку, — но если все так, как ты говоришь, то уже ничего нельзя изменить. — И чтобы это понять, ты вывернул меня наизнанку и заставил сорваться, — вздохнул Джей и фыркнул. — Баран упрямый. — Баран, — не стал отрицать Каулитц-старший и обнял парня сильнее, — но ты ничем не отличаешься от меня. Такой же упрямый баран с примесью хищности и тонной яда. — Кто бы говорил, Всеядный недоделанный. — Наконец-то, — с облегченным вздохом проговорил Динар, наблюдая в окно за братьями, которые стояли на террасе, — пришли-таки к соглашению. — Ага, сначала чуть не прибили друг друга, а теперь мило так обнимаются, — ехидно произнес Влад, закатывая глаза и ставя чашку кофе на рабочий стол Альфы. Затем он подошел к парню и сам обнял его за талию, положив свой подбородок на его плечо. — Динар. Альфа тяжело вздохнул и обернулся, отворачиваясь от окна и встречая напряженный взгляд напарника. — Скорпи, это я должен паниковать, а не ты. Все же это я буду курировать всю операцию. Влад раздраженно вздохнул и сцапал его нижнюю губу зубами, слегка оттягивая ее в сторону. — Тугодум ты, Каулитц, — рыкнул он и с нажимом прошелся языком по зубам и деснам парня, а затем тут же охнул, когда Динар поймал его язык и втянул его в свой рот. Альфа притянул напарника к себе и обнял его за талию, углубляя поцелуй. Он заставил его опереться бедрами на спинку кресла и с силой начал сминать губы. Влад едва успевал отвечать и притягивать его поближе, чтобы почувствовать и вновь ощутить сладковато-горький привкус на своем языке. В теле разгорался привычный жар, который уже давно не проявлялся в нем. — Я не тугодум, Скорпи, — Динар провел языком по его скуле и слегка куснул за мочку уха, — просто соблюдаю приличия и сохраняю твой светлый образ перед моими братьями и сыном. — Кому они нахер нужны, блять? — охрипшим голосом проговорил омега, проводя ладонью по сильной груди и едва не постанывая от ощущения крепких, горячих мышц парня. — Образ… этот образ будет гореть в аду, если ты посмеешь облажаться или пострадать в этой бойне. Понял? Динар усмехнулся, целуя парня в поджатые губы и проводя пальцами по его ключице. — Ни в коем случае не облажаюсь и вернусь целым, господин Даймон. Веришь? — Как ни странно, да, - немного нервно рассмеялся Влад и обнял напарника за шею, притянув для очередного поцелуя. — А теперь заткнись и поцелуй меня. Динар и не подумал ему возразить, подчиняясь с превеликим удовольствием.