Лишь напарники?

— CXII — Невидимка — CXII — Влад нервно дернул плечом, когда Дерек хотел к нему прикоснуться, чтобы вживить маячок. Ему было не то что неприятно или страшно, а внутри все бурлило от злости и вполне обоснованного возмущения. Хоть он и согласился на предложение Каулитца, это не значит, что он смирился. Омега скрипнул зубами и постарался взять себя в руки, но как только Скрим подносил устройство с маячком к коже, тело реагировало крупной дрожью. Влад не мог его контролировать, хоть и хотел всеми силами. Но оно упрямо бастовало против него. Дерек это видел и понимал, что так дело не пойдет. Здесь Каулитцу придется сделать все самому, потому что другого Влад к себе не подпустит. Альфа отложил своеобразный прибор в сторону и молча вышел из комнаты, чем вызвал легкое удивление Даймона. Омега вздернул брови, но решил посмотреть, как подчиненный поступит дальше, ведь при первой встрече в этой лаборатории он особой радости не выказал, когда Дин приказал ему сделать вживление. За все годы, что они знакомы, Влад нечасто видел, чтобы друг был не согласен с приказами боссов. Дерек - представитель таких людей, которые выполняют любые поручения без разговоров. Если, конечно, это не касается его главаря. Смешно подумать, но даже будучи замом Каулитца, Влад умудрялся управлять своим северным регионом Германии, чем вызывал уважение своих бойцов. А теперь одному из приближенных к нему людей поручено поставить маячок в его тело. Влад вздохнул и натянул рубашку на голые плечи. Почему он так нервничает? Ведь знает же, что это единственный способ обезопасить собственную жизнь, чтобы Ворон не смог его достать. Но с другой стороны, внутри все клокотало и бурлило, не давая успокоиться. Тело горело, но не от возбуждения, а от позорного осознания собственной слабости и беззащитности. Он шел против природы всю свою сознательную жизнь, но только сейчас, когда он, наконец, обрел счастье, она решила ему отомстить таким изощренным способом, как пара. И бунт его тела - тоже ее месть. Природа еще более жестока, чем человек. В ее власти искалечить жизнь любому созданию, будь то взрослый или ребенок, Альфа или омега. Просто потому, что у людей нет права выбора, кого любить, поскольку все заложники «истинности». А он посмел выбрать себе пару самостоятельно, за что сейчас и платил, содрогаясь от подсознательного ужаса за свое будущее. Дверь в лабораторию бесшумно открылась, и в нее вошел Динар, но Влад был слишком погружен в свои мысли, чтобы заметить его. Альфа тихо подошел к операционному столу, на котором сидел напарник, и окинул его внимательным взглядом. Спина омеги была напряжена, как и его плечи, а голова чуть опущена. Влад выглядел усталым и почти сломленным, потому что никогда еще Даймон не позволял довести себя до такого. Кто в здравом уме поверит, что легендарный Скорпион стал настолько слабым, что его можно одним прикосновением разбить вдребезги? Динар не верил. Он просто не мог представить своего напарника сломленным и лишенным надежды просто по тому, что знал омегу, как самого себя, если не лучше. Даймон не мог так просто смириться с тем, что с ним, как с игрушкой, обращается один и смеет на что-то надеяться другой. Он скорее им с Филисом кишки выпустит, чем позволит собой манипулировать. Но вместо этого он соглашается на слежку и добровольно уходит в тень. Это было на него совсем не похоже. Динар провел кончиками пальцев по позвоночнику напарника, чем заставил его вздрогнуть. Влад почувствовал Альфу, но пока не спешил оборачиваться, слегка прикрыв глаза. Внутри все стянулось в узел от одного только прикосновения парня. Ему просто интересно, такая одержимость Каулитцем и зависимость от него когда-нибудь пройдет? Или его всю оставшуюся жизнь будет бросать в жар от одного его присутствия? Любовь — слабость, которая делает нас уязвимыми, любовь — болезнь, которую надо искоренять еще в зарождении, потому что иначе она нас погубит. Он хорошо это знал, а все равно позволил Альфе стать для него всем. И сейчас, когда длинные пальцы скользнули на шею, огибая ворот рубашки, Влад невольно задышал чаще и тяжелей. Динар зарыл ладонь в волосы напарника и сжал их у корней, тут же прижимаясь губами к яремной впадине. Так близко к месту метки… и так соблазняет перспектива заявить права на омегу, что зверь в нем рассвирепел и начал требовать немедленно укусить так податливо изгибающуюся под его губами шею. Влад это чувствовал. Инстинкты били тревогу, но он лишь сильней прижимался спиной к груди парня. Не стал оборачиваться лишь потому, что не хотел накинуться на Альфу. Какая странная штука - желание. Оно может граничить с похотью и яростью, попутно подогревая влечение, но ты все равно не сможешь от него отказаться, потому что нужно что-то, что будет шарахать тебе по нервам. Не укусил. В шею, где должна быть метка, не укусил. Но вот в плечо вгрызся, как зверь, спустив рубашку вниз. Осознание этого пришло к Владу не сразу, а лишь тогда, когда Каулитц разжал челюсти и облизнул окровавленные губы. Даже боль ушла на второй план, когда до Даймона дошло, что произошло. Плечо. В шею кусают пару, истинного. В плечо - того, кого сами выбирают, и эта «метка» служит чувственным радаром для Альфы. Влад слышал, что такое происходило в их мире довольно часто, потому что не все были согласны с выбором природы, но не у всех это заканчивалось положительно. Некоторые сходили с ума от передоза чувств и собственных ощущений, другие охладевали друг к другу. Плечевая или сердечная метка, как ее еще называли, давала понять, что к омеге лучше не приближаться, но не была так заметна, как шейная. Да и запах на ней был слабее, но все равно это была своеобразная печать на паре. Образно говоря, она создавала невидимою защиту для помеченного, но не давала связи, как шейная. Хотя Влад готов был поспорить насчет этого. Сейчас он едва дышал, потому что затопившие чувства разбивали его собственные ощущения и мысли на мелкие кусочки. Терпкое, обволакивающее и сладкое, но с легкой горечью чувство укутывало его, словно в кокон. Оно кружило голову и не давало очнуться. Все новые и новые ощущения накатывали на омегу с поразительной силой, словно это не его укусили, а он сам. Эмоции Альфы бурлили в нем, хотя он не мог понять, как это возможно. Ярость. Страсть. Сожаление. Отчаяние. Желание сделать своим. Все это смешалось в одну взрывоопасную смесь, которая сбивала не только с толку, а и с ног. Хорошо, что Влад сидел, иначе он упал бы от натиска этой бурлящей и смертельной субстанции. Так он лишь рвано выдохнул и, не веря, повернул голову к своему плечу, на котором красовался кровавый укус. Краем глаза омега зацепился за внимательный взгляд Альфы, и сердце ухнуло в пятки. Темно-коричневые, почти черные, глаза Каулитца пылали чем-то опасным и диким, зрачки были сужены, как у тигра, и в самой их глубине таилось нечто темное и пугающее, но все так же, как и много лет назад, безумно привлекающее. Властность и сталь, способная разрезать любого на мельчайшие части. Влад сглотнул и снова перевел свой взгляд на плечо. У него в голове не укладывалось то, что Динар это сделал. Что разом отсек все сомнения и собственные страхи, которые его сдерживали в прошлом. Сам Влад еще не понимал, как на такое реагировать, потому что в душе происходил переворот. Омега сжался, когда Каулитц приблизился к шее и провел по ней кончиком языка, гортанно прошептав: — Следующая будет здесь. Скоро. Даймон почувствовал, как внутри все будто взрывается от одной только мысли о «законной» метке Динара. У него от этой-то крышу почти снесло, а что будет, когда Альфа укусит в шею? Влад боялся об этом даже думать, потому что тело напоминало узлы, которые хочешь затянуть посильнее, чтобы даже дышать не смог. Может, это поможет утихомирить пламя в груди. О да, сейчас это было желание. Вечное их с Дином желание, которое сводит с ума уже десятый год. — Ты понимаешь, что ты сделал? — наконец выдохнул он, снова поворачивая голову к Альфе. Динар хищно улыбнулся, опуская глаза на его плечо. — Я подумал, что этот «маячок» из тела точно не вытащишь. Но SKOR78 все равно будет на тебе. — Каулитц, когда вся эта херотень кончится, — Влад шумно выдохнул, поднимая на Альфу немного безумный взгляд, — я клянусь — убью тебя самым зверским способом. — О, жду не дождусь, — низко проговорил парень, резко притягивая его к себе. — Четвертую, — прорычал Даймон, впиваясь в его губы остервенелым поцелуем и крепко обвивая его талию ногами. В данный момент ему нужно было немного успокоиться и выпустить пар, так что все остальное мало волновало. А заглянувший в едва заметную щель и подслушавший разговор Дерек только лишь улыбнулся и плотнее закрыл дверь, став у нее вместо охраны. Скрим был доволен, ведь метка, хоть и плечевая, куда более надежна, чем маячок, который можно вытащить.