Слово чести

Они стояли на крыше. Сейчас их было только двое - негласный лидер черепашек ниндзя и глава клана Фут. В обеих фигурах читалось напряжение, но враждой даже не пахло. Вражды между ними и не было никогда. Только вот казалось, что сейчас они занесут над головой оружие, и начнется жестокая схватка. Караи убрала катаны за спину, показывая, что боя не будет. Лео в который раз удивился поведению девушки. Кто бы мог подумать, что воспитанная Ороку Саки она станет такой... Какой "такой", Леонардо? Такой честной, смелой и ловкой, или такой восхитительно нужной? – Твои братья успешно выполнили задачу и пробрались к канализации. Хан их уже не догонит, - голос Караи вырвал его из раздумий.  – А ты? Ты догонишь? – Нет.  Леонардо согласно кивнул: он заранее знал ее ответ. Последнее время он словно бы видел ее насквозь, предугадывал почти каждое движение. Вот сейчас она тряхнет головой, избавляясь от лезущей в глаза непослушной пряди темных волос, и, может быть, заговорит. А Караи, словно бы прочитав его мысли, тихо-тихо, с непонятной горечью, прошептала: – Чего ты ждешь? Все уже закончилось.   – У меня к тебе тот же вопрос, - хмыкнул Лео. - Шреддера уже нет, и тебя ничего не держит с Ханом и футами. Ты говорила, что не поддерживаешь их взгляды, но упрямо остаешься с ними. Просто ответь: чего ТЫ ждешь? "Чуда", – возникла поразительно-живая мысль. Странно. Такие вот "живые" мысли давно не посещали Караи. Казалось, вязкая тишина заполнила все вокруг. Казалось, эту тишину можно потрогать и даже помешать большой ложкой, совсем как кисель. Только вот смысла в этом никто не видел. Леонардо уже направился к краю крыши, но уставший голос девушки заставил замереть. – Для меня конец еще не наступил. Это я удерживаю Хана, как же ты не понимаешь. Я нужна там.   Она почувствовала себя строгой воспитательницей, втолковывающей какую-то непреложную истину маленькому капризному ребенку. Ну почему он ее не понимает? Она не желала себе такой жизни, но... Но что? Что, черт возьми, удерживало ее здесь? Ей так часто хотелось плюнуть на все и просто сбежать. Убежать как можно дальше от этого всего, от Леонардо. В такие моменты накатывало осознание собственной беспомощности, и, почему-то, становилось дико жаль себя.  – Что ж, это твой выбор. Тебя никогда не заставляли служить Шреддеру и руководить футами. Когда поймешь, что конец уже наступил, ты знаешь, где нас найти.   Лео перепрыгнул на соседнюю крышу и скрылся из виду. Только вот его слова эхом раздавались в голове Караи. "..ты знаешь, где нас найти", – так громко. Так громко, уверенно, смело... Девушка вспомнила, как всего месяц назад она уговаривала Леонардо остановиться. Тогда казалось, что ее голос звучит также уверенно. Но, видно, смелости и громкости тогда не хватило. Тот день умудрился стать для нее роковым. Даже специально купленное дорогое платье и сапоги на каблуках не помогли. А ведь она надеялась, верила, что стоит снять ей костюм футов, и Караи станет обычной. Но, как говорят слабые, не судьба. Она осталась все той же наследницей Шреддера. "Брр. Что-то явно надо менять,"– пронеслась еще одна не соответствующая Караи мысль. Странно, но эту мысль тут же захотелось воплотить в жизнь. – Я сделаю свой выбор. И на этот раз он будет правильным. Слово чести, Леонардо. ...Прошла неделя. Для одних прошедшие семь дней пролетели со скоростью света, а для других, как и для Караи, тянулись чуть ли не вечность. Прошедшая неделя запомнилась жителям Нью-Йорка несколькими событиями, которые просто нельзя оставить без внимания. В городе прекратились беспорядки, и началось это с ареста Хана и особо активных членов банды Пурпурные Драконы. На улицы вернулась привычная суетливость, казалось, что фонари и витрины бутиков засверкали еще ярче. Но для маленького магазинчика мисс О'Нил произошло по-настоящему знаменательное событие: нашелся желающий снять комнату. А точнее нашлась. Поздно вечером в магазин заявилась странная девушка. Пронзительно лазурные глаза, ярко-синие короткие волосы и странный сарафан в цветочек произвели неизгладимое впечатление на Эйприл. А незнакомка, словно бы не осознавая всю несуразность своего внешнего вида, невозмутимо произнесла: – Добрый день. Это не вы случайно сдаете комнату? Эйприл лишь согласно кивнула, не обращая внимания на показавшийся знакомым голос собеседницы. Позже выяснилось, что новая постоялица – приезжая, и зовут ее Карен. Девушка оказалась существом неприхотливым и молчаливым, но спустя несколько дней Эйприл удалось разговорить и даже подружиться с ней. Только вот дружба получилась у них какая-то странная. Началось все с взаимопомощи. Эйприл, узнав о трудном финансовом положении Карен предложила работу в магазинчике и подобрала ей нормальную одежду. Благодарная девушка в свою очередь пообещала обучить домовладелицу нескольким приемам бусидо. Так они и зажили: помогая друг другу, но не рассказывая ничего о своей прежней жизни. Но скоро жизнь в маленьком антикварном магазинчике перевернулась с ног на голову. Однако хозяйка дома почти и не заметила перемен. Однажды вечером черепашки вместе с мастером заявились к Эйприл после очередной тренировки. Все было как обычно: заказали пиццу и китайскую еду, включили какой-то фильм про храброго ковбоя... По всему дому разносились шутки Майки и грохот, издаваемый Рафаэлем, который пытался заткнуть болтливого брата. Донателло с Эйприл засели за компьютер, продолжая свои исследования. Сплинтер грохотал кастрюлями на кухне, а Леонардо... он просто вял от скуки. Еще немного и он бы покрылся плесенью. От этой незавидной участи его спасла розоволосая подруга. – Эй, Лео! Ты видел новую постоялицу? Она хоть и странная, но с ней жуть как интересно. – И что же в ней такого интересного? – Ну.. она дерется почти так же хорошо, как и вы. Кстати, до вашего прихода мы тренировались в подвале. Может быть она все еще там.  – Ладно, уговорила. Я скоро вернусь, оставьте мне немного пиццы. – Эй, Лео, девушку не напугай! – крикнул ему вслед Майки, за что и схлопотал оплеуху от Рафа. Леонардо осторожно спускался вниз по лестнице. Он шел на цыпочках, чтобы не потревожить новую подругу Эйприл. А из подвала доносились звуки приглушенных ударов. Уже заинтригованный Лео бесшумно прошмыгнул в подвал и спрятался за коробкой с каким-то хламом. "Дожил, подглядываю за девчонкой,"- пожурил сам себя он. Но любопытство взяло верх и заставило выглянуть из укрытия. Невысокая девушка усердно била боксерскую грушу,висящую в углу комнаты. Ее синий спортивный костюм пропитался потом из-за долгой тренировки. Короткие синие волосы были завязаны на затылке в хвост, который подпрыгивал от каждого ее движения. Но вот сами движения были какими-то до боли знакомыми. Прыжки, удары – все это Лео видел и раньше. Он еще больше высунулся из-за коробки, стремясь рассмотреть лицо такой знакомой незнакомки. Только вот она больше преуспела в этом деле. – Здравствуй, Леонардо. Долго же ты не вспоминал обо мне. Надо же, и голос такой знакомый. Такой услышишь и не забудешь никогда. Вот и Лео не забыл. – Караи? – А вот и не угадал, – она привычно тряхнула головой, избавляясь от лезущей в глаза пряди синих волос. – Теперь меня зовут Карен. Карен Смит, если тебе интересно. Лео откашлялся, пытаясь справиться с удивлением. – Ну привет, Карен Смит. Какими судьбами тебя сюда занесло? – Ты сам меня пригласил, вообще-то. – Но не сюда же! Девушка остановилась, сложив руки на груди, и повернулась к Леонардо. – Это более нейтральная территория, не так ли? Ну еще я сомневалась, примут ли меня твои родственники. Да уж, как-то глупо это звучит. – Поверить не могу, ты оправдываешься! – Лео рассмеялся громко, с облегчением. Хоть новая Карен сильно отличалась от прежней Караи, она определенно нравилась Леонардо. Только вот... как-то слишком сильно она изменилась за столь короткий срок. – А где твой черный костюмчик? И волосы ты зачем перекрасила? Тем более в синий. – Кара.. Карен так больше нравиться, - девушка пожала плечами и лукаво улыбнулась. – А ты как-будто мне не рад. Неужели не скучал? Черепаха испуганно замер. Карен улыбнулась еще шире, словно бы говоря: "Ну, каково это, когда тебя видят насквозь?". А он ей и не ответил сначала. Просто подошел и обнял. Крепко сжал, словно бы заставить замолчать, не давая ей сказать что-нибудь резкое, язвительное. Только вот сам и нарушил эту молчаливую идиллию. – Ты здесь надолго? – Навсегда. Слово чести, Леонардо.