Cocaine

«Ибо, что есть сущность человека, сама по себе - утверждавшего, что он человек» Обволакивает. Мурашки кружатся по запрокинутой шее. Человеческие волосы скользят по человеческому лицу. Он устал. Но если закрыть глаза, можно представить, что на нем лежит трава. Паузы слишком длинные, звуки задыхаются: ноги переплетены, руки, пальцы, тела. Смыкаются рты. Роскошное мрачное великолепие луны вонзается в мягкую кожу. Щетина царапает лицо. На такое приглашают посмотреть только избранных. - Прекрати. У художника императорские манеры и дерзость дешевого притона. У писателя привычка записывать стихи на спине художника. Тот никогда не мог их прочесть. Шершавые губы опускаются на живот. Ноготь царапает внутреннюю сторону бедра. Проталкивается внутрь. - Твои фрески мужеподобны. Нужны плавные границы. - У Микеланджело вырос горб под конец работы. Силуэт царственно протянут сквозь серебристое наваждение. Блики ложатся на выступающие ключицы. - У него появился зоб от свинца, который содержится в красках - идиот. В любом случае, выгравированной статуе Лоренцо Медичи нет никакого дела до своего создателя. Тысячи копий. Как найти оригинал? - Он не написал бы ни одной, знай - чего ему это стоило. - Боги и богини небесного светила, олицетворение гениальности – воздушные нимфы – цена уродства Буонаротти. - Виноградники Ван Гога – куплены его безумием. - Это порок? Вспомни, что служило научным пособием для мускулов Давида. Женственные линии. Мертвые линии. Под покровами свисают занавесы. Под пальцами оживает холодная плоть. Уродцы-творцы: может потому и творцы, потому что уродцы? Рядом с портретом Джоконды грязная обувь. И художник повесил бы саму Джоконду, чтобы мертвое безобразие той оттеняло холодное нерушимое совершенство ее же копий. Капелька вина стекает по подбородку, останавливается в ямочке – ждет, когда ее выдохнут. Слышится запах имбиря и кунжутного масла. - Все познается в контрасте. Они - последний вздох земли. Бесцветнее выдохшейся воды, ярче человеческой крови. Они не выходили из комнаты. Никогда. Они пили зеленое безумие и прожигали взглядом потолок. Художник – непроницаемо, поэт – желая уметь так же. Абсент оседает оранжевым туманом внутри, двое вжимаются в разорванную постель, дыша друг другом - крохотные звезды на синих и серых узорах – начинают свою мифическую пляску. Тяжелая кисть обводит затвердевший сосок, окрашивает в желтый. Проводит по всей длине. - На самом деле Гамлет ненавидел своего дядю, потому что хотел свою мать. Рывок отрывает его от созерцания. Поэт стоит на четвереньках, сжимая ногами миниатюрные ступни. Руки в тисках сжимают тонкую талию, пока язык исследует спину. - Они того не стоили. Резкий толчок утыкает его в жесткий матрас. Они молчат. Слышны только прерывистые выдохи. Запястья пытаются подняться – безрезультатно с каждым ударом. Босые ноги до красноты вжимаются в железные поручни. *** Поэт - это длинный шлейф выцветшего плаща. Художник – это простынь на голое тело. Это наглые живые взгляды. Волосы. Пыльные очки. Разбитые губы – вкусные губы. Белоснежные линии век. И ультрафиолет желто-коричневого на шее. Кажется, это не его настоящий цвет. *** http://www.youtube.com/watch?v=NQWVzxI7RIA