Повелитель мух

Влажная августовская жара липнет к коже, точно мокрая тряпка. Воздух напитан запахами сопревших листьев, нагретых древесных стволов и неизбывной сладковатой гнилью разложения. Но сейчас в этом коктейле ароматов лета конца света солирует только густой запах крови. Лиззи утирает рукавом заливающий глаза пот и продолжает свою работу. Рукоять ножа уже стала скользкой, но она крепко сжимает её в ладони. Давным-давно, ещё в тюрьме, когда Кэрол прятала занятия по самообороне за чтением сказок, она научилась правильно держать в руках и кухонный нож, и охотничье оружие, и мачете. Лиззи слизывает с губы солёно-горькие капли, и последним усилием отделяет голову от тела. Пришлось потратить слишком много времени на то, чтобы завершить задуманное. Прошло добрых четверть часа, пока Лиззи пилила размягчённые смертью и гниением, но всё ещё достаточно крепкие жилы и мышцы шеи, пока с хрустом, в два-три движения резала трахею, пока трудилась над тем, чтобы отделить позвонки друг от друга. Лиззи берёт крепкий длинный сук, который она приготовила заранее, и, насадив голову ходячего на палку, втыкает ту в мягкую лесную почву. После чего медленно поднимается с колен под пристальным слепым взглядом дважды трупа. Сейчас уже нельзя понять, кому раньше принадлежала эта голова, мужчине или женщине. Короткие грязные волосы превратились в бурый колтун там, куда угодил камень, пущенный Лиззи, куда она потом ещё несколько раз опустила его, разбивая кость и добираясь до мозга. Глаза, мутные бельма цвета гноя, пялятся в никуда, а раззявленный в последней попытке отхватить кусок живого мяса рот, перекосился на сторону. Лиззи смотрит на дело рук своих, и мысли в её голове роятся как мухи, слетевшиеся на свежую кровь. Впервые она услышала этот голос, когда они с отцом и Микой покинули Вудбери. В тот раз дорогу автобусу, медленно ползущему в неизвестность, преградила небольшая толпа ходячей гнили, и двое тогда ещё не знакомых ей людей, Рик и Дэрил, вышли наружу, чтобы расчистить путь. Один из трупов успел подобраться к окну автобуса, у которого сидела Лиззи, и уставиться на неё. – Здравствуй, – прозвучало в её голове в тот самый момент, когда между смотрящими на неё в упор глазами вырос рогом единорога наконечник стрелы. «Что он хотел сказать?» – мысль не давала ей покоя следующие несколько дней, но ответ никак не находился. А потом Лиззи увидела, как ходячие подбираются к забору тюрьмы и цепляются за него, чтобы попасть внутрь. Слепо и бестолково, словно мухи о стекло, они бились всем телом о сетку и тянули руки вперёд, будто пытаясь поздороваться с теми, кто находится внутри. И один из них – Ник, как Лиззи его окрестила – был особенно настойчив. – Здравствуй, – звучало в её мозгу, – здравствуй, девочка. Почему ты такая невежливая? Лиззи не любила, когда её считали невежливой. И если нельзя было пустить Ника внутрь, проводить в корпус «С», где за ужином собиралась вся группа, можно было хотя бы вынести ему угощение. Мыши и крысы на это вполне годились. По крайней мере, Ник был благодарен. Но лишь до поры до времени. Потом ему стало хотеться большего. – Почему ты не пускаешь меня? – твердил он. – Почему ты прячешься? Выходи или впусти меня внутрь. Лиззи хотела рассказать про Ника отцу, но не успела. Отец умер. А потом убили и Ника. Люди умирали, быстро и страшно. Их было слишком много, и голос в голове Лиззи стих, спрятался, затаился. И она уже думала, что он покинул её. Но совсем недавно, когда, казалось бы, всё снова стало налаживаться – группа нашла друг друга после бегства из тюрьмы, к ним присоединились новые люди, они обрели цель – голос проснулся и снова сказал: здравствуй. Лиззи внимательно, не мигая, смотрит на голову, насаженную на палку. Поднявшийся к вечеру ветерок колышет грязные пряди волос и сдувает глянцевых зелёных мух с острых скул и землистого лба. Лиззи кажется, что только сейчас голос, давно преследующий её, обрёл имя. – Глупая маленькая девочка, – говорит Повелитель мух, – глупая, глупая, и ничего-то ты не знаешь. – Узнаю, – наконец отвечает голосу Лиззи. – Сейчас я всё узнаю. Смотри! Она вновь стискивает нож в руке и сделала шаг назад, туда, где лежит Мика. Она ударила её всего один раз – сильно и размашисто, по горлу. Так объяснял когда-то Дэрил, показывающий, как правильно свежевать дичь. А потом села и стала ждать, отгоняя мух, когда на запах свежей крови явится Он. Повелитель пришёл, и теперь она должна показать ему, чему научилась за всё это время. Лиззи вновь опускается на колени и, прежде чем разрезать одежду Мики, чтобы добраться до живота и груди, приглаживает её светлые волосы. – Больно не будет, – шепчет она. – И ты скоро очнёшься. Лиззи уверена в своих словах и бросает взгляд через плечо, убеждаясь, что Повелитель мух следит за её действиями. Он следит. И она заносит нож. – Лиззи! Мика!.. Девочки, где вы? Мы отправляемся… Доносящийся из-за деревьев голос Кэрол, в начале взволнованный, обрывается глухим вскриком и чем-то, похожим на стон пополам со всхлипом. Лиззи вытирает лезвие ножа о платье Мики, снимает с её кофточки кровавый ошмёток и медленно поворачивается. Лиззи чувствует, как улыбка сползает с губ, когда она видит лицо Кэрол, на котором расцветает гримаса непередаваемого ужаса. – Не бойся, – говорит Лиззи, поднимаясь на ноги. Кэрол отшатывается. – Не бойся, – повторяет она, глядя на появившегося следом за Кэрол Дэрила. Но даже его обычно невозмутимое лицо непривычно искажается, и он подхватывает пошатнувшуюся Кэрол. – Не бойтесь, мама, папа. Она скоро вернётся, – утешает их Лиззи. – Я не трогала её мозг. Лес наполняется криками приближающихся из лагеря людей, но она слышит лишь то, как за её спиной беззвучно смеётся Повелитель мух. Впервые с тех пор, как он с ней заговорил.