Музыкальная шкатулка

Ещё один день пошел не так, как планировалось с утра. Снова не удалось начать жить заново, начать просто жить, а не существовать подобно кукле на веревочках, исполняющей желания своего «надзирателя» или балерине, танец которой продиктован маленькими шестерёнками, некогда объединенных в единый механизм мастером-дедушкой. Нет, его никто не заставляет каждый день ходить на работу, сидеть в многочасовых пробках, кушать, пить, общаться с другими, выжимая улыбку, похожую скорее на оскал загнанного волка. Хотя можно поспорить, ведь именно такого поведение требует от нас общество, оно навязывает такой образ жизни, к которому тяжело привыкнуть, но выбраться из которого ещё сложнее. А ведь он пытался, искренне прикладывал усилия на преодоления этой бытовой рутины. Пытался, это было давно, очень давно. Тогда он был не один, с ним была его родная душа. Была. Сейчас он крутит в руках маленькую шкатулку. Музыкальную. Красивую. Но холодную. Боится открыть, потому что страшно. Страшно вновь окунуться в пучину воспоминаний о светлых днях. С Ним. Пальцы его не слушаются, отодвигая маленький засов и приподнимая рельефную крышечку…

Yuki Kajiura – Melody (1:34)

Это был реквием… Реквием по их мечтам, надеждам, отношениям, но не любви… – Кю… – Что, солнце? – парень повернул голову к своему возлюбленному и нежно улыбнулся. Солнышко, самое настоящее, теплое, лучистое, необыкновенное, единственное… – Послушай… – молодой человек подносит открытую шкатулку, из которой льется звонкая, спокойная, дергающая за тонкие ниточки души музыка… Улыбка, он бы так назвал это чудо. Улыбка, дарящая нежность и бесконечную любовь. – Я… К губам подносится пальчик, заставляющий молчать. Музыка затихает. – Давай это станет символом нашей с тобой любви? – надежда и безграничная нежность в глазах взрослого человека, просящих о такой ерунде (?). Так бы Кюхен сказал ещё год назад, но сейчас это кажется очень важным, не требующим отлагательств. – Конечно… Она похоже на тебя. Невинная, искренняя, нежная… – Кюхен смотрит на заалевшие щечки своего парня и уголки губ непроизвольно поднимаются. По лицу скользят соленые капельки. Это был последний день. Их последний день. Кюхен помнит его до мелочей. Помнит, как они забрались в неработающий фонтан и устроили маленькую водную битву один на один, помнит, как потом целовались, не замечая никого вокруг, под струями теплой и чистой воды уже включенного фонтана.  – Кю… – Мм? – не хотелось говорить, хотелось просто стоять, прижимая к себе самое дорогое, что у него есть, стоять и наслаждаться минутами близости, которых никогда не хватало. – Пошли домой, а то простудишься, – говорил Он, а сам льнул сильнее, согревая своим дыханием его холодную шею. – Не хочу. – Почему? – Это приблизит час, когда ты уйдешь… Он вздрогнул, Он понял, что не смог утаить. Два человека, две души стояли посередине парковой тропы, мокрые, счастливые, но ненадолго. Оба думали о чем-то своем, однако это «свое» было общее. У них всегда все было общее: утро, поцелуи, объятья. Продолжая смотреть на уже остановившуюся балерину, Кюхен не видел ее, ведь он снова утонул, погряз в своих мыслях и замуровал себя своими слабостями. Слабостью. Она была всего одна – любовь к человеку.  – Кю… – Да? – они шли по берегу моря, куда приехали отдохнуть с одноклассниками. – Чего ты ждешь от жизни? – Он всегда любил задавать такие вопросы, пытаясь понять его, как самого себя. И у Него это удавалось. – Любви. – Любви? – Именно. Любви взаимной, чистой, без фальши. – Я могу помочь, только вот… взаимность… – Ты серьезно? – дыхание перехватило, сердце зашлось в бешеном ритме. Не может быть. Это просто невозможно. Невероятно. – Да, – не отводя глаза, проговорил Он. Счастье. Радость. Воодушевление. Они поняли друг друга, как понимали всегда. Абсолютно. Кружась на пляже и ни о чем не думая больше, растворяясь в своих чувствах и эмоциях, они были счастливы, счастливы, как никогда раньше и как никогда после. Слёзы высохли, а раны начали кровоточить. Сильнее. Ему не нужен врач, он не поможет. Ему нужен Он. Только Он. Безумие. Взгляд блуждал по всей комнате, но не останавливался ни на чем. Она была пустой, только стены, стены, стены и снова стены. Кровать. Кюхен не помнит, когда спал на ней, хотя нет, помнит. Последний раз. С Ним. – Ах… Кю… Эти губы, эти слова! Как он обожал их! Сумасшествие! Наркотик! Губы на щеках, подбородке, шее… Ему нравилось дарить удовольствие, нравилось отдавать нежность и любовь, не прося ничего взамен, но ему и не надо было. Ему дарили тоже, полностью отдавая себя, свое сердце, свою душу… ~~ – Кю… – Спи, – они лежали на кровати, прижавшись друг к другу, как два маленьких котенка. – Почему ты не спишь? – Не хочу, – тихий смешок. – У тебя уже глаза закрываются, а ты продолжаешь смотреть на меня. Не мучай себя, отдохни. – Ты не сможешь уйти, пока я не усну, а значит, я не буду спать. Тяжелый вздох, горькая улыбка. Легкие поглаживания по спине. Мгновение. Ровное дыхание. Собственнические объятия. Он всегда засыпал в Его объятьях быстрее. В Его руках было надежно, тепло, уютно. Тихий всхлип. Он не может больше так жить. Он устал. Он скучает, ему безумно не хватает своей половинки. Нет, он неполноценная, самодостаточная личность. Ему нежна его Половинка. Любимая и родная. Ужасные мысли посетили голову. Кюхен вскакивает и застывает, так и не сделав даже шаг. – Кю…