Полумесяц

Та осень вошла в жизнь Кайла спокойно, мирно, фактически незаметно – так же, как это случалось во все предыдущие годы. Ничто не предвещало беды. И Кайл даже не думал, что его размеренное, безоблачное существование потерпит какие-либо изменения... Если бы он знал заранее, то, пожалуй, озадачился бы тем, чтобы что-либо предпринять. Но в любом случае, ему суждено было пережить вновь то глубокое, многогранное и одуряющее чувство, которое было знакомо ему с детства, и вернулось теперь. Это началось 21 сентября: воздух уже потерял последние запахи лета, листья кружили с порывами ветра, а темнота за окном становилась скользкой и пугающей. Тем приятнее было наблюдать её, отгородившись от этого стёклами, и находясь в безопасном тепле дома. В тот вечер Кайл делал всё, как обычно: домашнее задание, телефонные звонки Стэну, помощь отцу в гараже, книши с борщом на ужин, страничка в фэйсбуке и несколько глав очередной книжки про брутальных мужиков, бегающих с турбобластерами по межпланетным порталам. От книги Кайл оторвался ровно в 9 вечера, потому как ещё днём пообещал позвонить Бебе и сообщить ей ответы на грядущий тест по истории, вопросы к которому были добыты Кенни с таким невероятным трудом. В 9 Бебе освобождалась от своих бесконечных кружков и секций по танцам и различным модельным премудростям. Кайл, будучи по-взрослому пунктуальным, набрал её номер ровно в 9, сосредоточенно листая свой ежедневник, где были аккуратно выписаны ответы на выполненный им тест. Первый гудок обозначил определение номера, а после двух последующих трубка снялась с неожиданным грохотом. -Алло,— на Кайла обрушился грубый мужской голос, сочащийся явным раздражением – парень даже глянул, на всякий случай, на экран, чтобы убедиться в том, что набрал номер правильно. -Здравствуйте, не могли бы вы позвать Бебе к телефону?— номер был верным.— Пожалуйста,— вежливо добавил он в конце, понимая, что собеседник ему попался явно неласковый, и посему лучше бы было не раздражать его попусту. Скорее всего, у девушки гостил её новый ухажёр – главное, чтобы тот не подумал, что Кайл на неё как-то претендует… -Не могли бы. Можешь мне всё сказать, я ей передам,— Кайл мысленно чертыхнулся – видимо, парень попался уж очень ревнивый. -Понимаете, у нас с ней была договоренность. Скажите ей, что звонит… -Послушай, пацан, давай у нас с тобой тоже будет договорённость: положи трубку и иди дрочить на сиськи в интернете. И чтобы я больше твой номер на определителе не видел. Кайл просто опешил от такой вопиющей наглости – он же так миролюбиво обратился! -По-моему, вы не имеете права распоряжаться чужим телефоном и…— поджав губы, начал он, но его бесцеремонно перебили: -Ты глухой, что ли? -Твою мать, да я по-человечески с тобой поговорить пытаюсь! Неужели нельзя?... -Точняк. Нельзя. Мне нельзя разговаривать со всякими пидорасами, так что досвидос. Соси трубку. Кайл вскочил с кровати и открыл было рот, чтобы сказать всё, что он думает по поводу всяких говнюков, которые даже не имеют элементарно общаться с цивилизованными людьми, но гудки на линии оповестили его, что оппонент повесил трубку. -Вот урод!— воскликнул Кайл, швыряя телефон в одеяло. Дозвониться Бебе стало делом принципа, он сдёрнул с тумбочки свой мобильник и быстро отыскал её номер в контактах. Прежде всего, он скажет Бебе всё, что он думает о её кавалере. В конце концов, кому нужны эти несчастные ответы – ей или Кайлу? Тонинг с пронзительным голосом Rihannы оборвался, и динамик грянул знакомым басом: -Нет, ну ты видимо не только глухой. Но и тупой. У Кайла от злости просто перехватило дыхание. Сжав мобильник пальцами и свободной рукой вцепившись в простыню, он поинтересовался: -Ты что, вообще мудак? Это её мобильник! Ты там грабанул её что ли? -Угадал, чмошник. Так-так-так, ну-ка посмотрим, что за идиоты утверждают, что они знакомы с Бебе… Кайл Брофловски!— видимо мужик изучал дисплей.— Капец вообще…— в голосе его проскользнула странная интонация, граничащая с восхищённым удивлением. -Позови её к телефону, иначе она же тебе яйца оторвёт! -А что, сам стремаешься, еврей? -Я не… Что?!! Откуда ты?... -А у неё тут в скобках помечено «еврей». -Что ты гонишь?!! -Так, жидяра, ты по существу верещать что-нибудь будешь?— от такого обращения у Кайла по спине пробежали мурашки, в голове мелькнула тень узнавания, и была она до того жуткой, что Кайл поспешил отогнать её от себя подальше.— Бебе сейчас в ванной, и я могу ей передать, что звонил какой-то писклявый еврей и что-то там от неё хотел. Так что тебе от неё надо? Отсос? -Бля, да сам ты отсос! -Нет, ты подумай – я могу передать ей весь спектр твоих грязных жидовских желаний. Ты же так настойчив. Подожди, я даже бумажку возьму, чтобы всё записать,— настроение собеседника странно поменялось – он как будто бы теперь даже хотел продолжения разговора.— Ну что, диктуешь? -Да пошёл ты!— Кайл нажал «отбой» и швырнул мобильник к уже лежащему в складках одеяла телефону. Дисплей тут же вспыхнул, и в комнате взорвалась тема из «Смертельной битвы». Экран оповещал, что ему звонили с номера Бебе. Кайл нервно прикрыл оба телефона углом одеяла и, пытаясь отрешиться от приглушенной мелодии, вышел из комнаты. Непонятно как очутившись в ванной, он опустил крышку унитаза, сел на неё и уставился в кафель перед собой. Разговор его здорово напугал. Дело было не в том, что он почти никогда ни с кем не ругался по телефону, и не в том, что не так уж и часто ему грубили, и даже не в том, что была задета его национальность… Хотя нет, дело было всё-таки в последнем. Ему и раньше доводилось сталкиваться с некоторой дискриминацией и даже с откровенной агрессией (однажды его страницу оккупировали какие-то малолетние неофашисты и заспамили его стену различными угрозами и антисемитскими лозунгами), но такие откровенные оскорбления он слышал только в далёком детстве от человека, который на всю жизнь остался в его памяти, как абсолютное зло и кошмар всей жизни. Но это было давно, ещё в начальной школе, и Кайл уже почти не вспоминал о нём. И теперь… Этот хер, который сидел у Бебе, да он один в один был похож на… -Нет,— твёрдо сказал себе Кайл. Такого просто не могло быть. Это больше никогда не повторится. Жиртрест уехал, и с какого хрена ему возвращаться? Не нужно себя так накручивать. Это просто какой-то хам, который думает, что именно так и доказывается крутизна. И всё же? Как так получилось, что он знал о том, что Кайл еврей? Неужели у Бебе он и правда так подписан? *** -…А потом она мне говорит: «Кенни, ты же знаешь, как я серьёзно к таким вещам отношусь…», а я ей: «Милли, я тоже крайне серьёзен. Не веришь – дай руку, я тебе всё покажу…» -И что? Так ты её завалил или нет?— нетерпеливо перебил Стэн, захлопывая шкафчик и закидывая рюкзак на плечо. Кенни демонстративно выбросил вперёд кулак и повертел запястьем, оттягивая рукав: на браслете среди нескольких десятков безделушек отдельно от всех висела новая – маленькая рыбка. Она могла принадлежать только Милли, потому как никто в параллели кроме неё не увлекался дайвингом. -Капец,— присвистнул Стэн. Кайл фыркнул, раскрывая мокрый зонт и закидывая его на шкафчики для просушки – там уже громоздилась целая батарея сырых агрегатов, ощетиненных спицами. Он поведение Кенни не одобрял, прекрасно зная, что уже на следующий день на месте рыбки может повиснуть либо новый трофей, либо какая-нибудь мелкая туфелька, стащенная когда-то с браслета Бебе. Да и вообще, вся эта мода с брелоками казалась ему донельзя показушной. Бедный Стэн вообще был вынужден согласовывать каждую новую висюльку с Венди, и половина из них обречённо и смиренно копировала брелоки его требовательной девушки. -Да,— согласно кивнул Кенни, довольно потрясая внушительной связкой всякой дребедени,— ещё 68, и у меня их будет сотня. -И ты что, их все носить будешь? Может сразу гирю к браслету прицепишь?— поинтересовался Кайл. -А что такого? Знаешь, как приятна тяжесть греха? -Господи, нормальные люди марки собирают… -Это неудачники марки собирают, а я…— Кенни не успел закончить свою мудрую мысль. Сквозь оживлённое движение школьного коридора к ним пробился Баттерс и бесцеремонно вклинился в их маленькое общество. Стотч с каждым годом становился всё более самоуверенным, и все привыкли, что он мог себе позволить такую вольность. Загоревшись однажды идеей стать журналистом, он больше никогда не задумывался над выбором другой карьеры, и его маленькое хобби по выяснению школьных слухов медленно, но верно превращалось в профессиональный навык. Из мелвина, который когда-то подвергался вечным издевательствам от главного забияки их школы, он превратился в человека, одержимого идеей, и со временем его очевидные таланты признали все. -Пацаны, у меня потрясная новость,— сходу объявил он, продолжая непрерывно шнырять глазами по окрестностям в поисках информации.— Вы все просто ляжете на месте. Я решил вам первым рассказать. -Ну?— слегка недовольно поощрил его Кенни, он Баттерса недолюбливал за эту привычку совать нос в чужие дела, тем более что МакКормику постоянно было что скрывать. -Картман возвращается,— коротко сообщил Стотч, и зрачки его выжидательно замерли, с удовольствием улавливая, как вытягиваются лица его одноклассников. -Кто, прости?— переспросил Стэн, надеясь, что ему послышалось. -Ну, Картман, помните его? Он с нами в начальной школе учился! Странно, что мне нужно вам это напоминать – вы же с ним постоянно тусовались, кому, как не вам, его помнить! Да его вся школа помнит, а вы нет…— Баттерс картинно всплеснул руками, после чего пальцы его переплелись и начали выстукивать знакомую всем нервную дробь. -Не тараторь, мы помним. Кто тебе такую глупость сказал?— потребовал Стэн. -Сказал? Хм… Сказали мне это ещё вчера. Я бы тоже не поверил. Точнее, мне хотелось бы не поверить… просто он уже здесь. -Что?!!— хором воскликнули парни. -Да-да, я подумал, что вы должны это знать. Новость, конечно ошеломительная, даже сенсационная… Но… Честно говоря, я так боюсь. Я как вспомню его… Как думаете, он остался такой же? Не в смысле жирный, я имею в виду такой же злобный?— Баттерс закусил губу от волнения.— Если он опять начнёт… -Подожди, ты сказал он здесь! Как здесь? Где? М-может, тебе показалось?— перебил его Кайл. -Да нет, вряд ли – он сейчас проходит инструктаж в кабинете директора на правах новенького, он точно там. И уже сегодня его нам представят…— как всегда проявил потрясающую осведомлённость Баттерс. -Да не может этого быть…— вынес свой вердикт Кенни, недоумённо оглядывая школу и ища следы пребывания в ней ужаса их общего детства. Наверное, школа выглядела слишком обычно, чтобы можно было поверить, что в неё вернулся сам Эрик Теодор Картман. -Я никогда не сообщаю безосновательные новости,— почти солидно возразил Баттерс.— Можете не верить, а я пойду – у меня дел полно. Я буду караулить под кабинетом директора, может мне удастся хоть глазком на него взглянуть до уроков. -Да его всё равно до звонка оттуда не выпустят и сразу к нам поведут…— начал Кенни, но будущее светило журналистики исчезло, смешавшись с ученическим потоком. -Как думаете, врал? Откуда он мог узнать?— поинтересовался Стэн. -Блин, с такими вещами не шутят,— отозвался Кенни, передёргивая острыми плечами.— Кайл, ты чего? -Я не думаю, что он шутит,— как-то заторможено ответил Кайл. -Интересно, кто-нибудь ещё знает?— спросил Стэн. -Бебе должна знать, пошли к ней,— Кайл перекинул через плечо сумку и, ничего не объясняя, двинулся в сторону девчачьей тусовки возле шкафчиков. Стэн и Кенни переглянулись и, пожав плечами, поспешили за ним. *** Баттерс не соврал. Бебе подтвердила, что вчера у неё гостил не кто иной, как Картман, и они «весело провели время». Девушка объяснила, что они встретились случайно в супермаркете, и она его мгновенно узнала. Далее последовало приглашение на чай, чем Картман, разумеется, воспользовался, и Бебе кратко ввела его в курс дела: что происходит в школе, кто чем дышит, что поменялось и тому подобное. Больше она ничего не успела сообщить, так как звонок смёл всех в класс, и Кайлу оставалось только признать ужасающую правду. Стэн отнёсся к этому философски, Кенни настороженно, а вот Кайл… Его снедала паника. Он едва добрёл до своего места. Сердцебиение пульсировало в висках, под горлом и в желудке. Посторонние звуки едва долетали до него, он фактически ничего не видел. Ему хотелось встать и убежать из класса только потому, что через несколько минут в него должен был зайти Он. Разумеется, он помнил Картмана. Тот был чем-то, что просто невозможно забыть – это как не проходящий страх, который запечатлевается на уровне подсознания. То памятное воскресенье, когда он уехал из города, стало Праздником, Днём Освобождения, Началом Новой Эры. 16 января, Кайл никогда не забывал эту дату. Это случилось, когда они были в пятом классе. Лиэн Картман нашла себе очередного хахаля, и вот странно – тот влюбился в неё без памяти и предложил пожениться. Мало того: он оказался довольно обеспеченным мужиком и в скором времени увёз её и Картмана в Луизиану, к своим особнякам и плантациям. Маленький городок Саус Парк вздохнул с облегчением, и через некоторое время из сумасшедшего и опасного для жизни места превратился в провинциальное поселение, которое ничем не отличалось от тысяч ему подобных. Картман остался для Кайла пройденным этапом и страничкой в фэйсбуке. Да, бывало, они переписывались. Изредка, почти без интереса – чисто автоматически обзываясь и вставляя кучи восклицательных знаков в сообщения. Регулярно поздравляли друг друга с Днём Рождения: Кайл слал ему электронные открытки с поросятами и бегемотами, а Картман со свастиками и искусственными членами. А в остальном, они оставались друг для друга не более чем воспоминанием. Почему Кайла это так взволновало? Потому что вчерашний телефонный разговор взбесил его так, как он не бесился уже много лет. И поскольку это действительно был Картман, то можно было сделать только один вывод – он ни черта не изменился. А может быть стал даже хуже – понабрался понтов в Луизиане, или ещё где, хотя куда уж больше понтов? У него этого добра всегда хватало. И это означало только одно – конец спокойствию, конец нормальной жизни. Дальше пойдут одни нервы, психозы и унижения. Кайл от этого всего так отвык, что даже думать об этом было болезненно. К тому времени, когда в кабинет по биологии постучали, Кайл накрутил себя так, что эмоциональное состояние его было больше похоже на вакуум. Снаружи доносились только отдельные вибрации движений, и звуки просачивались в уши, как сквозь вату. -Доброе утро, засранцы,— раздражительный голос мистера Блоуджоба, их вечно озлобленного школьного директора, заставил многих позабыть о бесконечных мелких делах и впериться взглядами в дверь. – У меня для вас, дебилов, хорошая новость. К вам в класс переводится новенький из Луизианы, и вы можете добавить его к списку неудачников, над которыми вы так любите издеваться и подшучивать. Скажите «Здрасте» Эрику Теодору Картману,— он, посчитав свой долг исполненным, скрылся за дверью и больше не появлялся. Зато зашёл новенький. Сознание Кайла мгновенно прояснилось и он, как и все, уставился на вошедшего. В классе повисла непривычная, незнакомая учительнице по биологии тишина. Она впервые видела, чтобы класс так встречал новичка. -Поздоровайтесь с Эриком,— поощрила она учеников, но ответом ей было гробовое молчание. Картман вошёл медленно, вальяжно, никуда не торопясь и как будто бы наслаждаясь моментом. Ему пришлось слегка пригнуться — он здорово вымахал, и десятиклассники, которые помнили его неуклюжим толстяком, были слегка поражены увидев столь крупное и мощное нечто, которое было представлено им, как их бывший одноклассник. Кайл почувствовал, что в классе резко стало тесно с его приходом. Он видел его фотки в интернете, но никогда особо не присматривался к аватаркам и не пытался вообразить, как Эрик сейчас выглядит вживую. Зрелище было угнетающим. Картман остановился у доски, засунув руки в карманы брюк, и обвёл всех сидящих взглядом так, будто изучал своих подданных. Уголки его губ был приподняты, и, глядя на него, фактический каждый ощутил себя донельзя неуютно на своём месте. -Дети, поздоровайтесь в Эриком,— повторила учительница в недоумении — всё происходящее начинало её пугать. Она повидала много классов, и данный был, в общем-то, неплохим на общем фоне, но вот уж никогда она не думала, что они будут так приветствовать будущего одноклассника, тем более что парень вроде не выглядит потенциальным неудачником, скорее даже наоборот.— Разве так нужно поступать с незнакомыми вам?.. -А он нам знаком,— перебил её сидящий на задней парте Баттерс, который всегда служил информационным центром класса.— Мы с ним учились вместе в начальной школе. -Правда?— учительница с сомнением покосилась на стоящего рядом здоровяка.— Гхм… Тогда, Эрик, раз уж так вышло, вместо традиционного приветствия расскажи нам, что изменилось за время, пока ты был в отъезде. -О, я не могу сказать, что что-то сильно изменилось,— помедлив, ответил Картман, и усмешка его стала ещё шире, что заставило побледнеть несколько человек из аудитории.— Я очень по вам всем соскучился, и надеюсь, что вы по мне тоже,— у некоторых на спинах выступил холодный пот.— Так что я надеюсь, что мы, как и прежде, будем весело проводить время вместе,— кое-кто сглотнул, а Кайл не выдержал и украдкой обернулся к напряжённо застывшему Стэну. -Это замечательно, Эрик. Я думаю, тебе не сложно будет поладить с классом, раз вы уже знакомы,— искренне улыбнулась ему учительница, продолжая пребывать в недоумении от нездоровой реакции учеников.— Ты можешь занять свободное место на последней парте, вон там, возле Баттерса. Картман едва кивнул и с целеустремлённостью крейсера отправился в проход между партами к указанному месту. Кайл поспешно убрал локоть, чтобы не дай бог не коснуться — от прошедшего мимо жиртреста повеяло одеколоном и запахом сигарет. Когда прогрохотал и отскрипел отодвигаемый стул, в классе поднялся мерный ропот – все делились первыми впечатлениями. Кайл не рискнул оглянуться на Стэна, чтобы даже случайно не встретиться глазами с пришедшим в класс чудовищем. Теперь ничего не будет как раньше, всё кончено. -Итак, тема нашего сегодняшнего урока: систематизация изученного по первому разделу учебника. Вы должны были подготовить ответы на вопросы на странице 58. Начнём с мистера МакКормика. Кенни, ты готов ответить на первый вопрос?— учительница зашелестела классным журналом и прочими неведомыми документами. -Я не готов,— Кенни нехотя вылез из-за парты. -А на какой вопрос из списка ты можешь ответить? -Про размножение членистоногих,— нахально улыбнулся парень, и из углов класса раздалось приглушённое хихиканье. -Там нет такого вопроса,— провокация не удалась.— Садись и готовь вопрос номер 15, надо же хоть за что-то ставить тебе оценку. Вопрос номер один. Мистер Такер, прошу. Урок покатил по накатанной колее. Вместо обычного шумового фона на нём царила почти образцовая тишина, как будто за ходом учебной работы следил инспектор из министерства образования. Кайл машинально ответил на доставшийся ему вопрос, получил своё неизменное «отлично» и всё остальное время предавался размышлениям о том, что же будет дальше. Точнее он пытался думать, но мысли его забредали в настолько мрачное дикоцветье, что вместо выводов и предположений у него выходили попытки заставить себя поверить, что всё это происходит не с ним, что Картман, сидящий в нескольких метрах от него – это неправда, оптическая иллюзия и вообще дурной сон. К концу урока он почти убедил себя в том, что можно будет и дальше существовать, не замечая очевидной перемены, что можно будет просто постоянно игнорировать, и тогда, может быть, ничего ужасного не произойдёт. Но почти умиротворяющий итог его аутотренинга был взорван звонком и вскочившими со своих мест одноклассниками. Кайл глубоко вздохнул, не решаясь подняться из-за стола. Мимо него кометой пронёсся какой-то подозрительно красный Баттерс, судя по негромким комментариям, раздавшимся сзади, он действительно плакал. -Господи, боже мой…— Кайл просто съёжился на своём месте, желая оказаться сейчас в каком-нибудь бункере с обшитыми сталью стенами. Ещё только 45 минут Картмана в их жизни, а Баттерс уже вылетает из класса с рыданиями, чего с ним не случалось с младшей школы. Разумеется, это не были слёзы счастья от долгожданной встречи – всё возвращалось на круги своя, и в причине внезапного расстройства Баттерса ни у кого не возникло сомнений. Кайлу начинало казаться, что его просто ничто в этом мире не заставит встать со своего места, когда в поле зрения появились знакомые руки, и голос Стэна тихо сообщил: -Кайл, вставай, пойдём. Вряд ли Стэн имел в виду то, что им следует выйти на улицу и бежать отсюда куда подальше. -Ты видел Баттерса?!— шёпотом возмутился Кайл. -Видел-видел, отсосно всё это,— согласно кивнул Стэн, глядя куда-то через плечо друга. Кайл покосился назад и увидел, что вполне закономерно все сгрудились возле парты новичка и засыпают того вопросами. Оранжевая парка Кенни уже ошивалась там. -Стэн, что делать?— беспомощно спросил Кайл, понимая, что вопрос вообще риторический, и тут вряд ли вообще может помочь хоть кто-то. Разве что киллер. -Надо подойти, Кайл. Ты прекрасно понимаешь, что именно мы обязаны подойти, иначе…— он неопределённо пожал плечами. Что иначе переспрашивать не стоило – тут смешивались вопросы иерархии класса, страха, крутости, информированности и вообще личной безопасности. Они обязаны были подойти, даже если бы это стоило им жизни. Кайл обречённо закивал и поднялся. Когда они приблизились к заветной парте, волна одноклассников безропотно расступилась. Не потому что все здесь их так уважали, а потому что на общество Картмана в первую очередь имели право именно они. -Здорово, Картман,— Стэн выглядел непринуждённым, спокойным и уверенным – он в любой ситуации умел так выглядеть, и сейчас он безбоязненно обменялся рукопожатием с бывшим товарищем, вызвав у Кайла смутное чувство того, что всё пока под контролем. -Привет, пацаны, давно не виделись,— Картман вернул свою руку в карман брюк, с Кайлом акт вежливости он повторять не собирался, впрочем тот к этому тоже не особо стремился.— Да вы конкретно выросли, прямо и не узнать,— усмехнулся жиртрест, оглядывая достойные 185 сантиметров Стэна и довольно скромные 175 Кайла. – А в остальном, по-моему, ничего не изменилось: ты, я слышал, спортсмен у нас, Кенни по-прежнему…— МакКормик внимательно на него посмотрел,— любит сиськи, а Кайл по-прежнему еврей. Когда они впервые встретились взглядами, Кайл подумал, что, наверное, не всё так и страшно. Тем более, что тот с первой же фразы начал опять нести что-то явно не с тем подтекстом. Особенно ясно вспомнился вчерашний разговор, и вернулись отголоски тех эмоций, внутри закипело что-то похожее на зачатки ярости, и Кайл со стороны услышал, как ровно и непререкаемо звучит собственный голос: -Что с Баттерсом? -А что с Баттерсом?— наигранно поднял брови Картман. Таак. Опять начинается. Опять играется. Нет уж, скотина, не думай, что за время Кайл растерял свои принципы и позволит тебе продолжать в том же духе. -Что ты ему сказал? В лице Картмана проскользнуло что-то болезненное, так обычно морщился дядя Джимбо, когда его начинала беспокоить старая рана на ноге, полученная во время одной из нескончаемых охотничьих вылазок. -Кажется, он расстроился из-за того, что я отказался давать ему какое-то там интервью. Впрочем, я точно не понял,— он подчёркнуто безразлично пожал плечами.— А что, он у нас теперь местный стрингер? «Кто?» донеслось до Кайла, кое-кто захихикал, вероятно, приняв это за шутку. -Он типа школьный репортёр,— Крейг вряд ли понял, что вполне удачно ответил на вопрос.— Ты надолго?— так же он вряд ли ставил за цель погасить едва назревший конфликт, хотя именно это он и сделал. -Не знаю. Как понравится. -А серьёзно? -Думаю немного тут зависнуть. -Чё в Луизиане делал? Крокодилов там ловил? А чё уехал оттуда? А у тебя права уже есть?— вопросы градом посыпались со всех сторон, класс осмелел – Эрик вроде бы не кусался, Баттерса все чудесным образом забыли, а Стэн и Кайл превратились в безучастных слушателей. Кайл чувствовал себя полным придурком. Не то, чтобы его в самом деле так тревожили чувства Баттерса, тем не менее он и правда не сдержался: в лучших своих традициях, вместо хотя бы подобия приветствия начал то, что составляло основу их общения ещё в начальной школе. Прошло пять лет! Картман вырос, и вообще Кайл бы на его месте точно подумал: «Господи, что за дебил. Его никто не трогает, а ему прямо не терпится выпендриться». И хоть в его сторону никто не смотрел, ему хотелось провалиться сквозь землю. Он вообще не должен был присутствовать при этой «светской беседе», последнее, что его интересовало в этой жизни – это то, почему Картман решил вернуться и что он собирается делать дальше. Тому вообще зажирно было столько внимания. Почему никто не следует совету Блоуджоба: в их окружение действительно трудно вписаться – почему жиртрест не успел прийти сюда, как уже сияет лучами славы на высоте пьедестала, так любезно предоставленного бывшими одноклассникам? Картман на него больше не смотрел, Стэн один раз обернулся, как бы ободряя: «Видишь, пока всё не так плохо.» И Кайл снова попытался найти хоть что-то хорошее в ситуации – возможно, жиртрест отыщет себе компанию «покруче», и всё сложится так, что их общение сведётся к минимуму. Может, и сталкиваться они будут вскользь – пару обзывательств в день уж как-нибудь да можно пережить. Нет, ну а если он опять начнёт творить несусветную хрень какую-нибудь, вроде истребления евреев или притеснения других национальных меньшинств, неужели это можно будет стерпеть? Ведь никто же и не пошевелится, если Кайл ничего не сделает! Хотя к чему заранее себя накручивать? Картман вон вроде и взрослее стал, как будто бы даже не обзывается и не говорит никому гадостей, тем не менее Кайл чувствовал себя одновременно и мнительным психопатом и абсолютно уверенным в том, что этот сдержанный и почти спокойный Картман – нечто искусственное и напускное. Не мог он полностью измениться, что-то да осталось! Радовало только то, что скорее всего на этом кратком диалоге их общение на сегодня закончится. У Кайла будет хотя бы небольшой адаптационный период, чтобы присмотреться, чтобы разобраться, как себя вести. И может быть всё не так страшно, может, не стоит паниковать? -Где ваш новенький?!!— Кайл вздрогнул, потому как вопрос прозвучал прямо у него над ухом. Он посторонился, пропуская вперёд прибежавшего со своих уроков классного руководителя – миссис Ксавьер, аккуратную эммигранточку из Франции, которая в свои 30 лет выглядела как студентка и вызывала приятные чувства у всей мужской половины класса. Ученики пригладили чёлки и заулыбались, вежливо указывая на центр всеобщего внимания. Картман критично осмотрел затянутую в элегантный костюмчик фигурку миссис Ксавьер и снизошёл до приветствия. -Эрик Теодор Картман,— учительница ответила не менее придирчивым взглядом и продолжила в своей отрывистой, стройной и гладкой манере:— Что ж, я наслышана о тебе от твоих предыдущих преподавателей. Надеюсь, их характеристики были предвзятыми, и с нами ты будешь сотрудничать. -Разумеется,— многообещающе кивнул Картман. Женщина спокойно выдержала его взгляд и обратилась к остальным: -Где мисс Тестабургер? -Болеет,— Бебе опередила открывшего было рот Стэна. -В таком случае кто выполняет её обязанности? Кайл почуял неладное во всем происходящем, и с некоторой опаской глянул на свою учительницу. -Мистер Брофловски, я попрошу вас ввести мистера Картмана в курс дела относительно учебной работы. Я уверена, у вас имеются все данные о расписании уроков, списках учебников и литературы, графиках контрольных и мероприятий – помнится, вы набирали это всё для меня на компьютере в начале года. Вам скоро поступать, поэтому позаботьтесь о том, чтобы ваш новый товарищ не отстал. -Я завтра всё принесу,— покорно отозвался Кайл, гадая, какое же чувство из пяти известных помогает ощущать на себе посторонние взгляды. -Я хочу, чтобы мистер Картман пришёл завтра подготовленным ко всем урокам, поэтому я настаиваю на том, чтобы вы сделали это сегодня же. -Но у меня ничего нет с собой! -Ничего страшного, пригласите Эрика к себе на чай. -Но у меня!..— Кайл запнулся, отчаянно краснея, и пытаясь придумать достойный ответ, почему же он не может пригласить Картмана сегодня к себе домой. Потому что он до смерти боится оказаться в ситуации, где они будут один на один? Потому что Эрик Картман патологический псих с маниакальными наклонностями, и Кайлу не хочется знакомиться с тем, как эти наклонности прогрессировали все эти пять лет? Потому что ему хочется, чтобы хотя бы его дом сохранил за собой право называться крепостью, где он недосягаем для всех этих непонятных волнений и переживаний? Вряд ли все эти причины нашли бы отклик в сердцах одноклассников и тем более в сердце миссис Ксавьер. -В чём дело? Вы против?— Кайл давно уяснил, что их классный руководитель относится к тому типу людей, с которыми лучше не спорить, поэтому, чтобы больше не привлекать внимания к своей персоне, он поспешно заверил: -Вовсе нет. Всё в порядке. Как скажете, миссис Ксавьер,— случайный взгляд на Картмана подтвердил, что тот внимательно за ним наблюдает. -Вот и хорошо. Рада, что мы со всем разобрались, хорошего вам дня,— учительница привычным жестом поправила узенькие очки и оставила свой класс продолжать разборки с новым товарищем. -До свидания, миссис Ксавьер,— нестройным хором пробасили ученики. -Наша классуха,— с гордостью в голосе сообщил Клайд, как будто бы Картман этого ещё не понял. -Огонь,— похабно добавил Кенни, вызвав мечтательные улыбки на лицах одноклассников. -Да, видимо, та ещё стерва,— подвёл итог произошедшего Картман, продолжая почему-то в упор глядеть на Кайла. -Да ну, она классная, не то, что старуха и мужик какой-то из параллели,— возразил Токен. Кайл решил, что лучше теперь вообще ни о чём не думать. Если уверить себя, что хуже уже быть не может, почему-то всегда оказывается, что может. Так что лучше вообще ничего не предполагать. А тихо и незаметно скончаться до окончания уроков. *** Воздух был пропитан влагой. Было сложно даже сказать было это дождём, или просто так тяжело и сыро висел туман над городом. Машины проезжали мимо с мокрым шелестом, покачиваясь и выплёскивая из дорожных выбоин коричневую воду. Листья лежали на тротуарах мёртвым грузом, слепленные грязью, прилипающие к подошвам, пронзительно-жёлтые на фоне общей пасмурной серости. Кайл не стал раскрывать зонтик, и тот теперь грузно болтался у него на запястье, стукаясь о бедро при ходьбе. Стэн, Кенни и Картман вообще не носили с собой подобный антураж, Кайл подумал, что если ещё и раскроет его сейчас, то будет выглядеть полной соплёй. Если бы они шли домой вдвоём со Стэном, то это было бы удобно – и ни у кого не возникло бы мысли, то идти вместе под зонтом – это по-педикски. Но сейчас, с Картманом, нельзя было позволить себе ни одного неправильного шага. С ним – нужно просчитывать любое своё движение или слово, иначе… чёрт, да кто знает, что будет иначе? В любом случае, осторожность с ним никогда не помешает. Да. Стэн, Кенни и жиртрест в основном разговаривали втроём, Кайл редко вступал в беседу, отвечая только, когда к нему обращались. Придерживаясь роли независимого слушателя, он мог одновременно улавливать общую информацию о Картмане и строить предположения, как себя вести с ним, когда они всё-таки останутся вдвоём. Выяснилось, что Картман приехал сюда именно по причине своей «несусветной крутости» — дома его достала жизнь с тупым, бесхребетным отчимом, и он вместе с матерью решил пока «отдохнуть» в Саус Парке. В Луизиане он итак успел сменить несколько школ, по той причине, что ни одна из них не могла выдержать его достаточно долго, так что переезд на старое место жительство нисколько его не стеснял. Тем более что, по его словам, ровесники из Луизианы не могли оценить по достоинству талант Эрика находить какие-то приключения там, где нормальный человек о них бы даже не задумался, и так вышло, что круга друзей, как такового, у него не было. Благодушно настроенный Кенни щедро и искренне предложил «возобновить» старые отношения, на что Картман странно не сказал «Да засунь ты себе в задницу эти отношения». Стэн, как и Кайл, не торопился раскрывать объятья бывшему товарищу, потому что даже Кенни в данном случае вёл чисто здоровый прагматизм, а точнее подозрение, что Картман, как наследник богатого папашки, должен был обзавестись деньгами – а уж Кенни умел, как никто, подмазываться к чужим финансам так, чтобы и ему кое-что перепадало. Жиртрест был сдержан, подозрительно сдержан в словах и оценках по сравнению с тем, каким он был раньше – и Кайл никак не мог определить насколько это напускное. Когда от их компании откололись живущие рядом Стэн и Кенни, Кайл почувствовал себя входящим в клетку с животным, которое позиционировало себя как дрессированное, но на деле ему это ещё предстояло понять. -Пока, пацаны,— Стэн глянул на Кайла с молчаливой просьбой «Не накручиваться попусту» — это он повторял на каждой перемене с того момента, как его друг признался, что ему хочется умереть, но не пускать жиртреста к себе. -До завтра,— кивнул и Кенни, обводя покидаемую парочку взглядом, в котором читалось сожаление, что он не сможет быть незримым наблюдателем «возобновления их бурных отношений». -Угу,— синхронно отозвались парни и, старательно делая вид, что ничего примечательно в предстоящей ситуации нет, двинулись в сторону дома Кайла. -Я тебя не съем. Прежде чем прозвучала эта фраза, прошло не менее 3-х минут. Кайл уже было понадеялся, что дорога пройдёт в молчании, однако он прекрасно понимал, что обмена репликами избежать не удастся, и уж конечно же он не подозревал, что разговор начнётся именно с разоблачения его подсознательных страхов. -Спасибо. В цивилизованных странах принято о таком предупреждать,— Кайл не знал, как уменьшить сарказм фразы, однако ничего другого придумать не смог – потребность защищаться пока стояла первой в списке приоритетов предстоящего общения с Картманом. -Дуешься из-за вчерашнего? -Что значит дуюсь? Кто ты мне такой, чтобы я на тебя дулся?— Кайл подумал, что ему страстно хочется заткнуться, и заткнуть Картмана, потому что ему не нравится ни одна фраза, которая слышится или произносится. -Я развлекался. Я и забыл, что ты так реагируешь на такие вещи. Знаешь, а ведь я очень рад тебя видеть, Каайл,— косой взгляд подтвердил, что Картман смотрит на него, и Кайл покраснел, не зная, как и описать бурю эмоций, которая всколыхнулась от этих слов. Ничего провокационного, ничего оскорбительного, ничего, что могло бы показать, что это ирония или искренность. Картман сносил мозг уже с первой минуты разговора наедине. Как ответить? Что изменилось, а что нет с того 16-го января? Он рад видеть, потому что соскучился по издевательствам, или просто рад видеть? -Ну, я тоже рад,— Кайл понадеялся, что это прозвучало, как акт вежливости. Из двора, мимо которого они проходили, на них залаяла собака, это позволило отвлечься на разглядывание псины, скалящей зубы сквозь прутья забора. -Сильно? -Не очень. -Ты наверное ещё больше раззанудствовался без меня. -Наверное. Показавшийся серо-зелёный дом обозначил переход операции из стадии «хождение по мукам» в стадию «осквернение храма». Кайл запустил руку поглубже в карман, цепляя пальцами цепочку с ключами. -У тебя все дома? Кайл решил, что лучше вообще перестать думать, потому что в одну секунду его мозг рассмотрел эту фразу, как надежду на то, что кто-то умер, как замысел утворить что-то нехорошее, если семейство Брофловски отсутствует, и как сомнение в психической стабильности самого Кайла. -Не знаю,— ответил парень, понимая, что сам, скорее всего, имеет в виду своё психическое состояние – такие бредовые мысли определённо не посещают здоровых людей. Поднявшись на крыльцо, Кайл нажал на кнопку звонка, вслушиваясь в разнесшийся по дому приглушённый звон. Ключи не понадобились – мама была дома. -Кайл?— миссис Брофловски открыла дверь, и её суровое лицо стало ещё более суровым, потому что её сын был приучён не водить домой неизвестных семейству людей. -Добрый день, миссис Брофловски,— Эрик растянул губы в приветливой улыбке – сложно было понять, какие мысли витают у него в голове, но Кайл снова чувствовал нарастающую злость, от того, что помнил, как тот относился к его матери в детстве. -Мама, это Картман. Помнишь, он учился когда-то с нами,— пробормотал Кайл, мечтая о том, чтобы всё это поскорее закончилось.— Я ему должен кое-что по учёбе отдать. -О,— только и смогла сказать председательница родительского комитета, рассматривая Картмана с удивлением. Кайл подозревал, что и в её голове сейчас лихорадочно прокручиваются размышления о том, чем возвращение этого монстра обернётся для школы, города и их семейства в частности. Она посторонилась, пропуская мальчиков внутрь: -Что ж, с возвращением,— она смогла сориентироваться гораздо быстрее, чем Кайл, чему тот со вздохом позавидовал.— Я помню твою маму, милейшее в общении создание. Тогда я позвоню ей — я думаю, Марши тоже захотят её поприветствовать. Нам стоит поужинать вместе. -Благодарю,— обезоруживающе галантно отозвался Картман.— Однако она сейчас занята всеми этими делами с переездом, часто мотается в Денвер. Но я надеюсь, вам удастся застать её дома. -Хорошо. Проходите наверх,— кивнула миссис Брофловски.— Вам принести чего-нибудь?— скорее всего она тоже не поверила в такую разительную перемену характера Эрика, но согласилась поддерживать видимость вежливого общения. Кайл медленно повёл головой, собираясь отказаться, но Картман выдал: -Мы бы не отказались от чая. Если вам не сложно. -Хорошо. Ладно,— кивнула Шейла и, проследив за тем, как мальчики поднимаются по лестнице, прошла на кухню. Кайл пропустил Картмана вперёд. Видеть его перед собой было спокойнее, чем ощущать за спиной. Зачем жиртресту понадобился чай, было просто за гранью его понимания. Не то, чтобы ему было жалко, просто это скорее всего означало, что тот хочет зачем-то задержаться. Для чего? Сегодняшний день показал, что им не о чем разговаривать. Или здесь какой-то подвох, который Кайл в упор не видит? -Садись,— Кайл указал на кровать, сбрасывая на неё сумку и с лязгом опуская цепочку с ключами на тумбочку – так он поступал изо дня в день, приходя домой, и только сейчас подумал, что делать это при Картмане – весьма опрометчивый шаг. Просто Кайл тоже поддался новому веянию и обзавёлся браслетом, правда носить его на руке, как другие, он не собирался – цепочка с мелкими побрякушками прекрасно выполняла функцию брелка для ключей. И теперь сия постыдная и компрометирующая вещь оказалась в поле зрения того, кому это видеть не полагалось. Понадеявшись, что Эрик не обратит на это внимания, Кайл не стал суетиться и прятать ключи, сразу отправившись включать компьютер, на котором хранились перечисленные классным руководителем документы. Картман опустился на кровать. Матрац жалобно скрипнул. Монитор вспыхнул логотипами компании Майкрософт. Кайл с невозмутимым видом подошёл к кровати, открыл сумку и извлёк оттуда ежедневник. Картман пока молчал, и сопровождал того взглядом на протяжении всех его метаний по комнате. «Домашнее задание», вывел Кайл, стараясь писать печатными буквами, чтобы у жиртреста не возникло вопросов и необходимости перезванивать или уточнять. Побыстрее со всем разделаться и вздохнуть спокойно. -Зачем ты вчера Бебе звонил? Кайл посмотрел на ежедневник, изображая полную сосредоточенность. -Теперь это тебя волнует?— предельно спокойной отозвался он, с неприязнью чувствуя, что даже молчащий Картман заставлял чувствовать себя гостем в собственной комнате, а уж говорящий вообще занимал в ней слишком много места. -По-моему, ты от меня совсем отвык. -Это закономерно. -Скучал? Кайл не удержался и послал ему фирменный взгляд из серии «ты что придурок?», но тут же об этом пожалел, потому что на Картмана изначально смотреть не следовало. Тот не испытывал никакого дискомфорта от пребывания в комнате Кайла и рассматривал её содержимое, так же как и её хозяина, тщательно изучая и делая для себя какие-то неведомые выводы. Кайл поджал губы и застрочил с удвоенной скоростью. -Мог бы и позванивать иногда. Кайл фыркнул, если тот так шутит, то у него не было настроения реагировать на это с юмором. -Мне хватало твоих сообщений в фэйсбуке. -Ты реагировал на них через неделю. -У меня и без тебя было на что реагировать. -Вот как? Если ты встречаешься с Бебе, то, по-моему, у неё есть кто-то кроме тебя. -Спасибо, что так заботишься о моих чувствах,— Кайл впервые улыбнулся, что вышло несколько злорадно – во-первых, это было похоже на старого Картмана в его стремлении нагадить, а во-вторых, было что-то приятное в том, чтобы не отвечать прямо на попытки выяснить что-то о его личной жизни. Странно, что того это интересует. -Удивительно, что на тебя вообще хоть какая-то девушка посмотрела,— Кайл замер, не веря своим ушам, всё-таки он был прав – Картман остался прежним, просто научился себя слегка контролировать. Он даже испытал невероятное чувство облегчения от того, что теперь было понятно, как себя с ним вести. Часовая бомба в лице Эрика-незнакомца разрядилась и превратилась в нечто привычное, в то, с чем Кайл всегда мог справиться. -Можно подумать, на тебя кто-то смотрит,— он помнил, что семейное положение Картмана в фэйсбуке ни разу не менялось на «встречается с». -У меня есть девушка,— прямо-таки с вызовом в голосе сообщил Картман. -Правда? Как же ты смог расстаться с ней, уехав сюда? Или разлука закаляет чувство?— со смешком отозвался Кайл, откладывая лист с домашним заданием и пододвигаясь к компьютеру. -По крайней мере, она не гуляет параллельно ещё с 20-тью, как твоя. -А у нас может свободные отношения. Я тоже параллельно гуляю с 20-ю, и даже статус в фэйсбуке не меняю, чтобы не отпугивать девчонок,— Кайл защёлкал мышкой, отыскивая нужную папку и выделяя документы для печати – ожил и замигал стоящий рядом на столе принтер. -Что ты заливаешь, еврей? -То,— поколебавшись, он добавил: — Жиртрест.— Слово с трудом слетело с языка, потому как уже не так объективно оценивало внешние данные повзрослевшего Картмана. Со стороны Эрика раздалось подозрительное бряцанье. Кайл покосился на него и обмер – тот стащил с тумбочки его цепочку. Он вернул внимание монитору, абсолютно не различая буквы и цифры перед собой. Главное, не паниковать. Не паниковать. Спокойствие. -Диск – это типа твоё хакерство, мобильник – это значит, что много по телефону триндишь, мяч – это твой сраный баскетбол, это – вроде знак Зодиака Близнецы,— Картман принялся перебирать металлические фигурки, как чётки.— Мяч для рэгби – это Стэн, хотя ему больше подойдёт эмблема хиппи, мать моя женщина, гексаграмма ваша еврейская — без комментариев, знак доллара – ну как же еврей да без денег, Статуя Свободы – видимо, какая-то ваша поездка в Нью-Йорк, глобус – мечта о еврейском мировом господстве, а это что? Банан? -Картман, знаешь, это вообще-то мода, а не досье на меня,— безразлично отозвался Кайл, продолжая краем глаза следить за мелькающими в толстых пальцах брелоками. -Туфли Бебе я тут не заметил. -Я и не собираюсь сюда больше ничего вешать, я купил всю эту хрень скопом за раз, просто, чтобы было. -Правда? А что означает банан? -Может, то, что я их ненавижу? -А эта какашка? -Это раковина. Мы ездили к океану в прошлом году. -А это чё? -Картман, я тебе всё распечатал. Держи,— Кайл поднялся со своего места и протянул ему стопку листов со всеми требуемыми расписаниями и таблицами.— И мы можем распрощаться. -Нет, я подожду чай,— Картман как-то агрессивно улыбнулся, принимая бумаги, и кладя их рядом с собой. -Ладно, хорошо,— Кайл старательно сохранял спокойствие. -Так что это?— Эрик повертел последним не идентифицированным брелоком. -Полумесяц. -Правда что ли? -У тебя есть какие-то другие соображения? -Это ты собрался стать космонавтом? Кайл мучительно старался не покраснеть. Он изначально повёл себя не так и допустил ошибку. Надо было сразу сказать: « Полумесяц, потому что хочу стать космонавтом.» Теперь, что бы он ни сказал – любое слово будет выглядеть крайне подозрительно. И Картман, он же… Кайл не знал почему, но был уверен, что тот точно что-то заподозрит. -Это… Это Ребекки. -Что за она? -Я с ней в 4-м классе целовался. -А.. хм…Ну и педик, что я могу сказать,— Картман небрежно швырнул ключи обратно, Кайл почувствовал, как у него снова что-то отлегло внутри. -Чай!— голос мамы заставил обоих посмотреть на дверь. Кайл вынырнул из комнаты, буквально физически ощущая, как свободнее стало дышать в помещении, где не было Картмана. Однако вернулся он быстро, так как не хотелось ему надолго оставлять своего гостя один на один с собственной комнатой. -Вы, евреи, всегда так сахара жалеете? -Пошёл ты! У тебя сахарница перед носом, бери, если хочешь,— в Кайла не лезло ни печенье, разложенное мамой, ни чай, вкуса которого он вообще не ощущал. Он стоял, прислонившись к столу, и старательно отворачивался, чтобы не смотреть на Картмана. Какого хрена тому понадобилось затягивать своё пребывание здесь? -В общем, я так понял, что ты тут без меня расслабился. -Да. В точку. -Это надо исправлять, ради твоего же блага. -Ты сегодня чрезвычайно заботлив. Не облей мне кровать. -Упс. Я случайно. Кайл заскрежетал зубами и смолчал, чтобы ущерба было меньше. -А ещё ты стал так много врать, Кайл. Парень поперхнулся и закашлялся. -Не нервничай, Кайл, я пока тебя не обвиняю, просто констатирую факт. Это лишь подтверждает то, что моё отсутствие никак не пошло тебе на пользу. -Картман, жри свой чай и проваливай. -Я не понимаю, почему ты так разволновался? Наверное, есть что скрывать? -Картман, мне сложно понять твой интерес к моей персоне. Может, объяснишь, чем это вызвано? -Ты весь день сегодня со мной не разговаривал. -А что, мне нужно было плясать вокруг тебя, как остальные? -О, вот оно как? Значит это зависть, что центр внимания класса сместился? -Представь себе, я никогда и не был этим центром. -Да ладно. Был. И поскольку я вернулся, опять им будешь,— Картман сощурил глаза, посмотрев на него поверх чашки. -Ты там ещё не допил?— подчёркнуто нетерпеливо осведомился Кайл, всем своим видом демонстрируя, что он не боится всяких там приехавших жиртрестов. -Да, пожалуй. Отстойный у вас чай,— Эрик отставил на поднос наполовину полную чашку. -Будешь знать наперёд. В следующий раз иди пить его к Кенни. -Не понимаю, почему ты бесишься. Я пока даже не начинал ничего тебе делать, а ты уже ведёшь себя, как бабёнка во время климакса,— Картман поднялся с кровати, отряхивая с брюк крошки.— Что-то не так, Кайл? -Всё супер,— заверил его парень. -Уверен? Тогда может мне остаться? Уроки там вместе поделаем?— усмехнулся Картман. -Ты свалишь сегодня из моей комнаты или нет?— выцеживая каждое слово, поинтересовался Кайл. -Ладно. В конце концов, у нас много времени, чтобы наверстать упущенное,— примирительно подняв руки, заявил Эрик. Что за упущенное он собирается навёрстывать, Кайл уточнять не хотел. В данный момент он страстно жаждал лишь одного – избавить свой дом от присутствия этого человека. Когда Картман наконец оказался за входной дверью, Кайл с трудом подавил в себе желание запереться на замок. Что-то было в их разговоре такое, что с трудом прочитывалось между неясных угроз и намёков. Просто в жизни Кайла были вещи, связанные с Картманом, которым он придавал очень много значения. И теперь ему начинало казаться, что для того они значат так же много. Или всё-таки взросление жиртреста подарило тому новые навыки и умения в области «капанья на мозги» и игры «найди 100 различий между фразой и её смыслом». В любом случае, однозначно Кайл мог сказать только одно: приезду Картмана он был не рад. *** Дорога в школу прошла под лозунгом: «Осторожность – первый шаг к выживанию». Кайл прокручивал в уме все возможные гадости, которые мог уготовить ему жиртрест, пообещавший что-то там наверстать. Всё это было достаточно выматывающим и утомительным, тем более что с Картманом они встретились уже в 7:20 утра на остановке. И пока «угроза номер один» беспечно обменивалась всяческими пустыми замечаниями с Кенни и Стэном, Кайл молчал и выжидал. Пока ничего не происходило. Тихо прошла поездка в автобусе. Мирно окончилась возня возле шкафчиков и подготовка к урокам. Даже сами уроки протекали без происшествий. Перемены были наполнены мерным гомоном, болтовнёй Кенни, вопросительными взглядами Стэна, и Картманом, с которым хотели пообщаться все. Кайл не мог определиться с выводом: то ли он сам параноик, то ли это такая психологическая атака. Может, Картман ждёт, пока тот расслабится, чтобы нанести удар? Все вокруг тихо шушукались о том, что они ожидали пришествие Апокалипсиса в лице жиртреста, однако он не оправдал их страхов, и пока никто не обнаружил себя прикованным к флагштоку с пилой в руках. Кого-то это радовало, кого-то настораживало, кто-то был разочарован, однако Кайл один знал, что Картман нихрена не поменялся, что это только маска, что рано или поздно тот даст о себе знать. Однако сохранять бдительность каждую секунду оказалось настолько обременительным, что у Кайла уже к 3-му уроку заболела голова от самого себя. Мучительно хотелось, чтобы Картман уехал. Кайл даже думал на правах заместителя старосты прорваться в кабинет Блоуджоба и изучить там документы Картмана в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку, которая помогла бы потребовать у администрации его исключения. Однако он уже так давно не занимался всякими авантюрами и диверсиями, что побоялся это осуществить – наверняка же за это время он подрастерял все приобретённые в бурном детстве навыки, и это закончилось бы крахом, или ещё хуже – разборками со школьным руководством и матерью. К концу дня изнурённый и измотанный Кайл не хотел уже ничего – от предложения Стэна сходить после уроков к Токену и поиграть в бильярд он отказался. Зато туда попёрлись все остальные пацаны, и Картман в том числе, и мысль о расстоянии, разделяющем дом Брофловских и дом Блэков, грела душу. По дороге домой к нему прицепился Баттерс. -Представляешь, это просто как отрезало. Они не взяли меня с собой! Хотя раньше и меня тоже приглашали! Всем так насрать, и никто ничего не понимает! А ведь он такой же! Он делает всё то же самое, просто теперь никто не замечает и все думают, будто так и надо… Вот попомни мои слова, они все ещё наплачутся, потому что теперь он действует исподтишка… Причитания Баттерса раньше бы его разозлили, но теперь он уловил в них рациональное зерно. А точнее что-то, созвучное собственным ощущениям. -Ты думаешь, он уже успел всех против тебя настроить?— поощрил его Кайл, желая выслушать мнения пока единственного пострадавшего от Картмана человека. -Я не знаю, как он это сделал! У меня такое ощущение, что он им всем мозги промыл!— Баттерсу, похоже, сегодня было так же плохо, как и Кайлу. Потрясающе, неужели жиртрест и правда уже успел завести какую-то тонкую невидимую политику, отрезающую неугодных ему людей от общества? С некоторым опасением Кайл подумал о том, что и сам сегодня фактически ни с кем не разговаривал. Вот интересно, это вышло, потому что у него сегодня было такое напряжённое и отвлечённое состояние, или потому что к нему, в общем-то, никто и не подходил? -Они все меня сторонятся, хотя я ничего такого не делал! Я и не слышал, чтобы он всех как-то собирал и что-то им про меня говорил… Ты не знаешь, может, он вчера какое тайное собрание класса проводил? -Не думаю,— Кайл сомневался, что такое действительно возможно, однако словам Баттерса о всеобщем игноре он верил – с чего бы тому врать? -Зачем он приехал? Лучше бы остался в своей Луизиане!.. Теперь что, со мной опять никто не будет разговаривать? Кайл подумал, что всё происходящее – это не есть хорошо. Всё-таки Баттерс такого не заслуживал. Ему с таким трудом удалось добиться признания в классе, он был так счастлив, когда ему поручили заниматься школьной газетой и школьными новостями. А теперь – что станет с его энтузиазмом, если все от него снова отвернутся? Нет, Кайл не позволит, чтобы Баттерс опять стал изгоем. Жиртрест ещё увидит, что не с теми связался, что никто не позволит ему творить тут беспредел, как раньше. -Не расстраивайся, чувак, всё будет нормально,— обратился он к своему спутнику, чувствуя к нему искреннюю симпатию и желание проявить заботу.— Хочешь, мы вместе уроки поделаем? А то дома ты наверняка съешь себя переживаниями… -Ой, я не знаю,— стушевался Баттерс, пытаясь скрыть радость от приглашения.— Меня родители накажут, если… -Позвонишь им, и скажешь, что ты у меня. -Хорошо. Здорово, Кайл. Слава богу, что хоть ты со мной разговариваешь… -Да брось, кто такой жиртрест, чтобы всё так поменять?— нарочито бодрым голосом заверил его Кайл. Хотя в душе он был далеко не так уверен в том, что этот вопрос был таким уж риторическим. *** -Эй, не нужно такое лицо строить! У меня уже ощущение, что вы там крэк курили. В чём дело? Что вы там делали вчера? -Да ничего особенного… -Стэн, я не спрашиваю тебя , лазил ли ты этой ночью по порносайтам! Я просто спрашиваю, что вы вчера у Токена делали?— Кайл упирался руками в парту Стэна и пытался поймать его взгляд, вид у того был какой-то отсутствующий. -Кайл, ну что ты прицепился? Что мы там могли делать? Да всё как обычно – курили, пиво жрали, разговаривали, Бебе с Клайдом сосалась на столе. Что ты ещё хочешь услышать?— в голосе Стэна проскользнуло обидное раздражение, Кайл подавил в себе желание отпрянуть от стола и молча сесть на своё место. Что-то было не так. Девчонки, сидящие в дальнем углу класса, почему-то захихикали и сгрудились поплотнее, когда Кайл взглянул на них. Сегодня какая-то хрень творилась со всеми с самого утра. Класс напоминал собрание лидеров противоборствующих сил, все почему-то странно косились друг на друга, что-то не то говорили, как-то не так общались. Кайл боялся, что он что-то упустил. Так оно и было, потому что вчера на бильярде явно что-то произошло. Не могло же всё само собой так измениться. -Стэн, я тебя обидел?— Кайл поборол гордость, понимая, что ссориться с другом сейчас будет очень неразумно. Он присел на корточки, кладя подбородок на сложенные поверх тетрадей руки и изобразил заискивающий взгляд снизу вверх. Стэн впервые посмотрел на него прямо, и на лице его отразилась внутренняя борьба. Ага, значит и правда что-то не то. -Кайл, ты же мой лучший друг, да? -Стэн, выкладывай прямо, в чём дело. Не надо, чтобы между нами были какие-то недомолвки,— Кайл подумал, что всё это решительно отстойно, если уже даже и Стэн начал вести себя, как партизан на допросе. -Ты позавчера Картману про меня ничего не рассказывал?— спросил он, внимательно следя за реакцией Кайла. -Нет, мы вообще про тебя не говорили,— недоумевающее моргнул Кайл, лихорадочно вспоминая тот злополучный вечер. -Точно? -Да я клянусь тебе. Я ему переписал домашку, он выжрал у меня чая с печеньем, нёс какую-то околесицу о том, что я стал занудой и вообще намекал на какую-то херню, я так ничего и не понял. А потом колупал мой браслет. Я выгнал его, потому что задолбал – не знаю, что у него сейчас в башке творится,— отчитался Кайл, пытаясь понять, что же могло так настроить Стэна против него. -Ну… Просто вчера он кое-что ляпнул такое, что мог знать только ты. Про меня,— Стэн снова насуплено посмотрел в сторону. -Ты думаешь, что я буду ему рассказывать хоть что-то? Стэн, я не знаю — о тебе мы даже не заикались! -Да ладно, забей… -Нет, Стэн, ты мне не веришь что ли? -Да верю! Просто…— Стэн потёр переносицу. – Не знаю, странно всё это. Картман вообще какой-то непонятный стал – вроде и вникаешь, что он говорит, а вроде и хер его знает, что он имеет в виду… -Я как раз хотел с тобой поговорить по этому поводу… Закончить Кайл не успел, так как возле их стола материализовался Кенни. -Кайл, подымись,— в каком-то приказном тоне потребовал он. Парень недоуменно повиновался. -Что?— поинтересовался он, опасаясь, что и Кенни сейчас ему выдаст что-то в духе «козёл, ты кому что про меня рассказывал?». -Ты когда в последнее время с Бебе контачил?— поинтересовался Кенни, надувая пузырь из жвачки, которую отчаянно и торопливо жевал. -Ну… Не знаю, давно. Ещё на выходных, наверное. А что? -Она тут про тебя какие-то слухи среди девчонок пускает,— понизив голос, сообщил МакКормик.— Типа ты педик, и что у тебя что-то со Стэном… -ЧТО?!!— Стэн и Кайл воскликнули хором, чем привлекли внимание всех присутствующих в классе. -Да ничё. Мне кажется, это создаст тебе определённые трудности, если ты захочешь закадрить кого,— так же невнятно и негромко пояснил Кенни, оглядываясь. -Она что, вообще охренела?— Стэн попытался отыскать её глазами, но той в классе пока не было. Кайл в это время не сводил глаз с девчонок на задней парте – то-то он думал, с какого перепугу они сегодня весь день ржут с него. Всё это определённо начинало выходить за все рамки дозволенного. Такого просто не могло быть. Всего один день. Ну два. И всё – весь класс перевёрнут с ног на голову. Да как такое возможно?! Баттерс уныло сидел на последней парте, вновь всеми игнорируемый. В класс вошёл Картман, с висящей у него на локте Бебе – что-то они подозрительно сдружились в последнее время. На пороге они разделились – жиртрест отправился в сторону парты Стэна, где сгрудилась вся троица, а его спутница порхнула к своим подружкам. Кайл понадеялся, что взгляд его служит достаточным предупреждением, что Картмана он видит насквозь, и ни одна его махинация не останется безнаказанной. -Что у нас сейчас? Лабораторная?— непринуждённо осведомился Картман, обводя парней взглядом. -Ага, типа того,— обдал всех мятным духом Кенни. -Кайл, хочешь у меня что-то спросить?— в голосе Эрика не было и намёка на насмешку. Так предельно серьёзно, что Кайлу захотелось броситься на него и расквасить его голову об парту. Ещё в младшей школе он бы так и сделал. Сейчас всё было по-другому. И дело не в том, что жиртрест конкретно подрос и неизвестно было, сможет он дать отпор или нет, — просто они повзрослели, и проблемы уже решались не так. Да и сами проблемы были такими, что сложно было чётко предъявить какие-либо претензии. -Нет, тебе показалось, Эрик,— пожал плечами Кайл, не улыбаясь и с удовольствием отслеживая реакцию Картмана на своё имя – похоже тот уяснил, что его «подпольная деятельность» оценена по достоинству. -Так смотришь на меня интересно,— протянул жиртрест с малопонятным намёком. Кайл фыркнул и глянул на вышедшего из лаборантской учителя по физике. -Я не понял, почему я до сих пор не вижу, что класс подготовлен к работе? Почему на столах нет инвентаря? Дежурные, а-ну марш сюда!— проорав это, мистер Гринч, грозный преподаватель пенсионного возраста, повидавший Вьетнам, скрылся в подсобке. Крейг, который и был сегодня в списке дежурных, лениво показал ему в спину фак, но, увидев, что Твик с грохотом подскакивает со своего места и несётся с бормотанием в лаборантскую, нехотя последовал за ним. -Так что там вчера у Токена в ванной случилось? Кенни, ты там был?— спросил Картман, когда все вдоволь насмотрелись на соизволившего отдежурить Такера. -А где мне ещё было быть? Чья там кровь по-твоему была?— отозвался МакКормик, снова надувая пузырь. Дальше пошло обсуждение смутных и непонятных происшествий вечера у Блэков, к чему охотно подключился Стэн, и Кайл в первый раз с изумлением подумал — как же ловко жиртрест отделяет его от друзей. Это происходило не в первый раз, с тех пор как в их жизни появился Картман – тот только и делал, что тихо и незаметно выкидывал Кайла из разговора. С этим определённо нужно было что-то делать. Нужно срочно поговорить об этом с пацанами, иначе хрен его знает, к чему это вообще приведёт. Звонок разогнал их по партам, и Кайл остался за столом вдвоём со Стэном, потому как они ещё с младшей школы делали вместе все проекты и лабораторные. Мистер Гринч посвятил первые пять минут урока организационным вопросам, сварливо выговаривая леность дежурных, неуважение к труду среди современной молодёжи, а так же слишком короткие юбки у школьниц. После этого он написал на доске тему лабораторной работы и, прежде чем позволить ученикам приступить к её выполнению, объявил: -Поскольку в вашем классе присутствует новенький, то я хочу сделать кое-какие перестановки в парах. Мистер Брофловски, поменяйтесь, пожалуйста, местами с мистером МакКормиком. Как человек, который отличает Ньютона от броуновского движения, вы поможете нагнать остальных вашему новому товарищу, поэтому поработайте пока в паре с мистером…— он заглянул в записи.— … Картманом. Кайл с раздражением принялся собирать свои тетради в сумку, Стэн сочувственно вздохнул рядом. Хуже всего этого могла быть только третья мировая. Класс загремел штативами и отодвигаемыми стульями. Картман и Кенни занимали последнюю парту в классе. Кайл не удостоил жиртреста даже взглядом, когда бухнул свою сумку на стул рядом с ним, у него бы просто не хватило сил нормальным тоном объяснить ему даже то, как правильно установить штатив. «Измерение модуля упругости резины». Он молча открыл тетрадь и принялся делать измерения выданной резинки линейкой и штангенциркулем. Картман не мешал и не препятствовал. В конце концов, идеальным вариантом было бы, если бы жиртрест молча списал всю работу и не задавал никаких вопросов. Брошенный на Картмана взгляд показал, что тот на него даже не смотрит –тот раскрыл перед собой какую-то потрёпанную тетрадь и теперь увлечённо сдирал оттуда выполненную кем-то лабораторную. Увидев это, Кайл на несколько секунд застыл, не зная, как реагировать. Разумеется, в какой-то степени такой вариант их совместной работы был вообще идеальным, и всё же… -Ты в курсе, что у нас должны быть одинаковые показатели?— Кайл решился сказать, смутно надеясь, что несколько замечаний рабочего характера ни к чему его не обяжут. -И что?— отозвался Картман, но потом, видимо, подумал, что результатам признанного отличника поверят больше, и милостиво добавил: — Можешь списать их у меня. -Нет уж спасибо, у тебя абсолютная погрешность линейки уже неправильно написана,— криво усмехнулся Кайл, разбираясь с муфтой и лапкой штатива. -Так печёшься за свои оценки, еврей? -Тебя это как-то смущает? -Ничуть. Не устаю поражаться силе крови. -Лучше поразись формуле определения модуля Юнга. Страница 43,— слегка напрягся Кайл, почуяв веяние антисемитских флюидов. Он придвинул коробку с грузиками поближе к себе. -Ладно, раз ты настаиваешь, я – весь внимание,— Картман бросил ручку в тетрадь и развернулся к нему так, что Кайл оказался чуть ли не у него между ног. -Ты про что?— парень отодвинулся немного, чувствуя сожаление от того, что не позволил жиртерсту молча списать чужую работу. Тем более что сама ситуация, где он выделывался с инвентарём под гнетуще-пристальным наблюдением Картмана как-то ему не нравилась. -Ну, объясняй. Что за презерватив ты сейчас туда цепляешь?— Эрик развалился на стуле ещё более вальяжно, тем самым снова сократив расстояние между собой и своим напарником. -Это резинка,— не соображая, что говорит, поправил Кайл и, когда Картман прыснул, ему мучительно захотелось использовать штатив в более агрессивных целях. -Так мне даже больше нравится,— протянул Эрик, продолжая бессовестно разглядывать работающего Кайла. -Ты о чём? -Не о резинке же. Хотя она тоже ничего… -Что ты несёшь вообще? -А знаешь, презервативы иногда надевают ртом. У Кайла дёрнулась рука, и в следующую секунду на весь класс раздался жуткий грохот – грузики раскатились по полу, высыпавшись из сдвинутой коробки, впаянные крючочки не дали им разлететься по всей аудитории. Этого хватило, чтобы весь класс с интересом обернулся к ним. -Брофловски, будьте осторожнее,— мистер Гринч оторвался от изучения утренней газеты. «Зачем он это сказал?», Кайл, красный, как рак, опустился под стол на корточки, торопливо сгребая обратно упавшие железяки. «Он что, вообще больной?» -Каайл,— раздался голос сверху. Парень машинально поднял глаза. -А ты всё-таки действительно от меня отвык,— почти ласково протянул Картман, разглядывая его из-под полуопущенных век. Ракурс, интонация и всё сказанное до этого заставили Кайла посчитать этот день худшим в своей жизни. Он поторопился встать, моля бога только о том, чтобы сдержаться до конца урока и не врезать этой скотине по физиономии, как он того заслуживал. *** Баскетбольная площадка. Полуистёртые белые полосы, нарисованные краской на деревянном полу. Грохот кольца, когда в него вваливается оранжевый мяч. На трибунах много человек – почти все их одноклассники, и все почему-то наблюдают за игрой. Кайлу плевать на них, единственное, что его беспокоит, так это Картман, вовсю размахивающий плакатом «Вперёд еврей!» где-то в первом ряду. Кайл любит баскетбол, но сейчас он ненавидит его до дрожи в пальцах. Ненавидит запах спортзала, запах мяча, запах товарищей по команде. Почему, когда ему хочется, чтобы все оставили его в покое, он вынужден быть здесь на всеобщем обозрении? Конечно, он знает ответ – чтобы опозориться ещё больше. Чтобы все видели этот плакат и слышали рифмованные кричалки, которые одну за другой выдаёт жиртрест. Не осталось никаких секретов, он более чем уверен, что Картман влюблён в него. Как бы парадоксально и ненормально это ни звучало – но это так. И Кайл не может убежать от этого, не может спрятаться – это осознание везде его находит. Мяч снова попадает ему в руки, и Кайл, вместо того, чтобы передать его дальше, замирает, не веря своим глазам – на оранжевой поверхности с чётким узнаваемым узором линий ярко-красным маркером значится надпись «Брофловски+ Картман=», и слова эти никак не стереть, не убрать – все видят, все прочитают… Кайлу хочется кричать от бессилия… Он и просыпается с этим гадостным чувством, сонно глядя на будильник и с облегчением понимая, что всё это, к счастью, только снится. Сны – это вообще-то не та вещь, которой стоит придавать значение. Ночью мозг отдыхает, все эти мыслительные механизмы вырываются из узды, мчатся вскачь и никто не способен контролировать их в такое время. Кайл всю жизнь пытался найти рациональное объяснение окружающему миру, поэтому сновидения были для него всего лишь частью работы организма – как пищеварение, секреция или отслоение ороговевших клеток. Процесс, который не нуждается в большем толковании, то — что никак не может предсказывать будущее или что-либо означать. Ему всегда забавно было выслушивать беседы за столом у Маршей или у себя дома о том, как родители пытались найти что-то символичное во всём этом. Но однажды он услышал что-то такое, что заставило его призадуматься. -Говорят, что если тебе постоянно снится какой-то человек,— доверительно вещала миссис Марш его матери,— это означает, что он думает о тебе. Кайл тогда как раз подумал о том, что частенько в его сны прокрадывается довольно толстая фигура из прошлого. Его позабавила мысль о том, что, может быть, жиртрест где-то на другом конце страны вспоминает его. Кайл перевернулся на другой бок, глядя на синеющее во тьме окно – осенью рассветало очень поздно, поэтому сейчас, в полшестого утра на дворе царила глубокая ночь. Вот уж интересно, Картман и правда о нём думает? А если и думает, то как? Как о части своих теневых махинаций, или воображает на нём, как медленно и методично он уничтожал бы всех евреев? Гораздо приятнее было бы знать, что тот вообще о нём не думает, но ведь всё-таки наверняка же вспоминает хоть иногда…Интересно, а снится ли он сам Картману?.. Через час нужно было вставать и собираться в школу. Прозвенит будильник, и во всём доме будет включаться свет. А Кайл опять будет колебаться между двумя желаниями. С одной стороны, он бы многое отдал, чтобы остаться дома, чтобы не идти в змеюшник, в который медленно, но верно превращался класс. Но с другой – он прекрасно понимал, что лучше быть там, видеть всё своими глазами, чтобы хоть приблизительно понимать, что происходит и быть в курсе событий. Он поругался с Бебе. Она заявила ему, что он сам писал ей в фэйсбуке какие-то невероятные вещи о своей ориентации. Судя по её возмущённому и уверенному лицу, она и правда верила в то, что говорила. Но взломанный профиль был не такой уж и страшной бедой. В классе снова само собой всплыло слово «мелвин», и ситуация приблизилась к тому, что Баттерса в любой момент могли начать чмырить снова. Крейг не поделил что-то со Стэном, и их общение медленно, но верно катилась к разборке с расквашенной физиономией одного из спорщиков. Девчонки перестали общаться с Кайлом, и почему-то начали нехорошо отзываться о Венди, которая вообще пока не появлялась в школе по причине болезни. Несколько раз ученики из их класса огрызались учителям, чего раньше никогда за ними не водилось, и вообще из тёмных углов начали звучать предложения бойкотировать предстоящий субботник. Все секретничали, все шушукались, все косились друг на друга и что-то подозревали. На протяжении этой недели Кайл только и делал, что срывал голос, решая организационные вопросы, требовал у одноклассников напрямую выразить претензии, а не обходить стороной и молчать, пытался защитить и растормошить удручённого Баттерса, пресекал авантюры по поводу отмены субботника, ссорился, возмущался, опять ссорился. Все просто с ума посходили, и особенно обидным было то, что Стэн и Кенни постепенно и неумолимо отдалялись от него. Но вообще не так уж и трудно было отыскать корень зла. За всем этим незримо, но ощутимо присутствовала тень Картмана, который всегда во всех вопросах оставался сторонним наблюдателем. Он ни разу не сделал и не сказал громко ничего провокационного, всегда был так удивительно обособлен, как будто все происходящее вокруг его не касалось. Кайл чувствовал, что привычное существование стремительно рушится, а фигура Картмана растёт, увеличивается, становится выше, как будто тот превращается в гигантского кукловода. Это началось с его приходом, и просто удивительно, что остальные, как полные кретины, ничего не видели! Близилась суббота. Конец этой страшной, изуродованной присутствием жиртреста недели. -Кайл, как насчёт того, что бы отметить мой приезд?— Картман подошёл к нему в раздевалке после физкультуры. -Что?— у Кайла выработался рефлекс «чтокать» на каждую его фразу, потому что он чувствовал себя абсолютно безмозглым придурком, когда жиртрест с ним заговаривал – теперь он никогда не мог с точностью понять содержание каждой его фразы, он постоянно искал какой-нибудь левый смысл, терялся, паниковал. Поразительно же однако как много можно выразить одной фразой, Кайл об этом никогда раньше не задумывался – он предпочёл бы и не задумываться в дальнейшем, потому что ему хотелось жить в мире, где всегда можно понять, что тебе говорят и что надо отвечать. -Нам стоит собраться,— пояснил Картман, то ли глядя на него, то ли сквозь него.— Тебе, мне, Стэну и Кенни. Я приглашаю вас в субботу ко мне, всех четверых. Выпьем чего-нибудь, поболтаем – надо же возобновлять как-то то, что мы раньше столько времени вместе проводили. -А… Ну, хорошо… Вообще-то Кайл согласился не потому, что действительно считал, будто эти отношения стоит воскрешать. Просто он начал боятся, что такими темпами он потеряет Стэна и Кенни, а если позволить этим троим нажраться без него, то это явно ускорит процесс отдаления. Но вообще, это было странно. Всю неделю Картман всячески содействовал охлаждению их отношений, и вот теперь он предложил что-то настолько объединяющее. Кайл отдавал себе отчёт, что, согласившись, он дал добро на какую-то очередную задуманную жиртрестом гадость, но всё-таки. Он обязан был там быть. Чтобы потом утешать себя тем, что всё видел, а не винить в том, что побоялся и не пошёл. *** Картман сказал, что ничего с собой брать не нужно. «У меня всё есть», — заверил он по телефону, а Кайл и так не знал, что принято дарить при переезде, кроме цветов. Нести жиртресту букет было бы самым идиотским поступком его жизни, поэтому Кайл шёл с пустыми руками, думая, что вытерпеть пару насмешек по поводу еврейской жадности – не так уж и страшно. Бесконечные осенние тучи придавили городок к земле, выжав из улиц все краски и признаки жизни. Порывистый ветер двигал эту серую массу в небе, рябил в широких лужах, листья облетали с деревьев шелестящими стаями и оголённые ветки зябко тёрлись друг о друга. Кайл моргал от бьющего в лицо холодного воздуха, предпочитая смотреть под ноги, чтобы глаза не слезись. В домах, мимо которых он проходил, уютно загорались жёлтым окна. Идти туда было страшновато. Но в какой-то степени волнительно и интересно. Кайл уже в полной мере ощутил, насколько Картман обогнал их всех в приобретении жизненно необходимых навыков. Ему безумно хотелось узнать, почему тот всё это делает. Потому что жиртрест сам по себе стихийное зло, которое подразумевает собой раздор и разрушения, где бы не появилось? Или всё-таки у него есть мотив? Картман иногда вёл себя слишком адекватно, чтобы казаться безумцем, желающим повергнуть мир в хаос. Скорее всего, у него просто была какая-то цель. Предположить её даже приблизительно Кайл просто в упор не мог, потому что не проводил с Картманом достаточно много времени, чтобы хорошо того изучить. С одной стороны он просто избегал общества жиртреста, с другой, Картман пока ни разу и не проявлял настырность, чтобы это своё общество навязать. И при всём при этом, Кайл просто умирал – так хотел понять – что творится у того в голове. Сейчас ему предоставлялся маленький шанс понаблюдать, понять хоть что-то. И пусть это означало, что он подставляется (ведь Картман наверняка ведёт ту же игру, а иначе зачем ему звать Кайла, он ведь тоже скрупулезно и маниакально изучает), это того стоило. Может, больше ни одна вещь в мире сейчас не стоила столько же. В доме Картмана свет не горел ни в одном окне. Это настораживало – Кайл ожидал увидеть суетящуюся по кухне миссис Картман, и хотел снова вдохнуть все эти умопомрачительные запахи, которые всегда сопровождали её стряпню. Однако его ожиданиям, судя по всему, не суждено было сбыться. Парень почувствовал себя обманутым, и всё равно нажал на звонок, чтобы точно удостоверится, что дома никого нет. Трели не послышалось. Для достоверности Кайл негромко постучал и собрался было развернуться, но услышал щелчок поворачиваемого ключа. Испытав гремучую смесь облегчения и волнения, он воззрился в открывшийся проем. -Пришёл?— осведомился Картман, выплывающий из кромешной тьмы. На нём был тёмный гольф с закасанными рукавами и широкие бесформенные джинсы.— Проходи внутрь,— он посторонился, приглашая гостя зайти в неведомый и подозрительный мрак. -А что без света?— поинтересовался Кайл и, поколебавшись, зашёл. -С проводкой херня какая-то. Электрик обещал приехать, только что-то опаздывает,— отозвался Эрик, захлопывая дверь и поворачивая ключ. Очутившись в чернильной темноте, Кайл побоялся даже шевелиться, он осторожно полез за телефоном в карман, вслушиваясь в перемещения большого тела вокруг себя. -Раздевайся, куртку тут можешь оставить,— раздался голос Картмана откуда-то сбоку. -Где? Ты меня извини, но я ни черта не вижу,— слегка раздражённо ответил Кайл, разматывая шарф одной рукой, а во второй сжимая мобильник, который собирался использовать, как фонарь. -Так лучше?— в лицо парню ударил луч света, полоснув болью по глазам. Кайл сдержал нецензурный комментарий и отвернулся, стаскивая с себя куртку. Пятно фонарика сместилось ему на спину и поехало ниже. Парень быстро разулся, наступив на задники кедов, чего обычно старался не делать, но сейчас терять время на расшнуровку ему не хотелось, тем более что ему не понравилось, как свет задержался на его заднице. -Ну? И где пацаны?— поинтересовался Кайл, раскрывая мобильник и самостоятельно освещая помещение. -Сейчас придут, наверное,— сказал Картман, — Поднимайся. -Куда?— Кайл вдруг выхватил телефоном накрытую простынями мебель, всё это показалось ему не то что подозрительным, а просто откровенно выходящим за рамки нормальности. -Наверх, я там стол накрыл. -А почему не на кухне? -Ну, вдруг мать придёт – пить при ней отстойно, будет заглядывать через каждые полчаса. -А…Тогда.. Тогда ты первый иди. Картман хмыкнул и безропотно пошёл к лестнице. Кайл отчётливо понял, что пришёл он сюда зря, и что ничего хорошего его не ждёт. Все эти дела с проводкой, пацанами и матерью… Ничто из слов Эрика не вызывало доверия. -А вы давно приехали?— спросил он, поднимаясь вслед за Картманом на второй этаж. -На выходных, а что? -И до сих пор с мебелью не разобрались? -Заняты были. -Чем же? -Какая тебе еврейская разница? Кайл замолчал, решив отложить эти расспросы на потом. Сейчас нужно было сохранять бдительность. Из комнаты Эрика, расположение которой помнилось с детства, брезжил дрожащий красноватый свет. Картман выключил фонарик и засунул его в задний карман джинсов. В комнате действительно был накрыт стол. Точнее столик – на нём была постелена большая кружевная салфетка, а так же громоздилась куча разнокалиберных бутылок в окружении ведёрок из КФЧ, пакетов из Макдональдса и ещё какой-то съедобной мелочи. Всё это освещалось подсвечником с тремя толстенными оплавленными свечками. «При свечах… Охренеть можно…», подумал Кайл, оглядываясь в почти забытой комнате – казалось с того дня, как он побывал здесь в последний раз, ничего не изменилось. Единственное, что не вписывалось в обстановку, это непосредственно неумело накрытый стол и подозрительная куча не пойми чего в углу, накрытая серой простынёй. -Садись,— Картман указал на стул и опустился в кресло сам. Кайл критично осмотрел предложенное место, сел и обличающее сказал: -Пацаны не придут. -С чего ты взял?— с заинтересованной улыбочкой осведомился Эрик. -А вот…— пространно объяснил Кайл, не собираясь оглашать очевидный вывод, что места на всех за столом не хватит.— Значит, это ты так хотел с нами отметить свой приезд? -Да, хотел,— невозмутимо кивнул Картман, кладя локоть на подлокотник и подпирая лицо ладонью. Выглядел он почему-то довольным. — Что пить будешь? Кайл с некоторым удивление осмотрел разношёрстные спиртные напитки, выставленные перед ним: бренди, вермут, виски, текила, ликёр и джин. Он никогда не считал себя знатоком алкогольной индустрии, но предполагал, что здесь представлены вещи, которые смешивать не желательно, и вообще выставлены они скорее для ассортимента, чем из надежды, что всё это пойдёт в употребление. -Эмн… Ну, не знаю, давай джин. -Давай,— согласился Картман и потянул бутылку к себе. -Ты что, только меня позвал?— возобновил свой опрос Кайл. -А что? На это Кайл не нашёл что ответить. Предположительно и отвечать-то должен был именно Картман. -А почему только меня? -Ну, ты же меня к себе на чай приглашал. Теперь я тебя — к себе. На пиво. Кстати, пиво тоже есть, если захочешь,— он разлил джин в два высоких прозрачных стакана, наполнив их меньше, чем наполовину. Кайл потянулся за своим, но Эрик остановил его и вскрыл бутылку с вермутом. -Ты что, поговорить о чём-то хочешь? -С чего ты взял? Это ты хочешь,— вермут заполнил стаканы почти до краёв, сверху туда шлёпнулось по кусочку лимона, и Картман объявил:— Теперь можешь пить. Это типа мартини. Кайл с сомнением посмотрел на Эрика, потом на стакан, думая, что общего имеют бутылки продающегося в магазинах мартини с вермутом и джином, но повиновался. Да, напиться в хлам. Идеальный вариант. Наверное, сейчас ему этого хочется больше всего, потому что эта неделя измотала его до предела. И наплевать, что рядом только Картман – источник всех бед, в любом случае, если тот задумал какую-то гадость, то вряд ли этому возможно помешать. Он отпил, наблюдая за тем, как Эрик делает то же самое. -Зачем ты взломал мою страницу в фэйсбуке?— поинтересовался Кайл, ставя стакан рядом с собой и выуживая из лежащего рядом пакета картошку фри. -Что за идиотский вопрос? С чего ты взял, что это я вообще?— уверенно изобразил недоумение Картман. -Ты ещё и спама догадался от меня разослать, только из всех кого я знаю, ты единственный, кто не пользуется заглавными буквами. -И что? Ты знаком со всеми миллионами пользователей фэйсбука? Там дохера пишущих так же. -Я знаю, что это ты. Что ты забыл на моей странице? -Ничего. Просто смотрел. -Ты Бебе от моего имени писал! Ты вообще охренел?— Кайл просто не поверил, что тот так быстро признался. -А ты мне соврал. -Я? -Не было у тебя никаких девушек, и с Бебе у тебя ничего. -Тебе какая разница? -Большая, знаешь ли,— после этого Кайл снова не знал, что сказать. Что значит, большая? -А мама твоя где?— Кайл отпил от стакана, сам не зная, почему переводит разговор на другую тему. -Я же говорил, она… -Не обманывай, нет её и не было. Ты один приехал – даже дом в порядок не привёл. Моя мама уже неделю твоей пытается дозвониться! -Хм,— Картман расплылся в улыбке.— Нападение – лучшая защита? -Я просто спрашиваю. Я не играюсь, твою мать, и вообще!..— Кайл сжал стакан.— Ты приехал сюда пару дней назад, а уже всё портишь! Нахрена ты это делаешь? -Не играешь? А я играю. -Охренел? Перестань загаживать наш класс! -Останови меня,— ухмыльнулся Картман, откидываясь на спинку кресла и ставя стакан на подлокотник.— Раньше у тебя получалось. -Так ты развлекаться приехал? Дома всех довёл и приехал здесь всё разрушить? -Нет, Кайл. Я вообще-то… сбежал из дома,— вдруг огорошил его Картман, глядя куда-то в стену и поглаживая стакан пальцами. -То есть?— недоумённо моргнул Кайл. -Отчим достал, вечно из себя папочку строит – лезет с поступлением, с херотой своей, чтобы я потом его бизнес перенял. Там у меня не школа – а колония строгого режима. Мать его во всём слушается и потакает… Задолбали конкретно… -Да врёшь…— с сомнением сказал Кайл, не веря своим ушам. -А здесь,— Картман снова взглянул на него.— Здесь я отдыхаю. Вы все тут зелёные телята по сравнению с городскими и креолами этими сраными, поэтому и тащитесь как стадо куда ни подуешь… а там – нет, там все другие. Бесят все. И я не вру. Света нет, потому что его ещё пять лет назад отключили. Машину я у отца спёр, а документы у матери – чтоб в школу взяли… -Ты что, псих? Ты думаешь, никто не узнает?— поинтересовался Кайл. -Ну, до сих пор никто не узнал. Ты — знаешь, потому что я тебе говорю,— пояснил Эрик.— Но ты-то больше никому и не расскажешь… -Почему это?— с вызовом спросил парень. Картман вперил в него такой взгляд, что Кайлу показалось – с того станется запереть случайного свидетеля в подвале, чтобы правда не всплыла наружу. -Пей, жид, ничего я с тобой не сделаю,— со смешком сказал Картман, вдоволь налюбовавшись на панический вид гостя. -И… И долго ты тут будешь?— неуверенно спросил Кайл, злясь на себя за то, что повёлся. -Не знаю, как получится. Пусть они там понервничают. -Нельзя же так с родителями… -Позвонишь им, Кайл, я закопаю тебя вместе со всем классом, ты понял?— на этот раз в голосе Картмана действительно звучала угроза. -Зачем ты позвал меня тогда? Чтобы исповедаться?— поинтересовался Кайл, на этот раз лучше замаскировав страх. -Нет, отпраздновать. Ну, что встретились. Мы с тобой пять лет не виделись. -Не могу сказать, что я так уж рад встрече. -Правда? Тогда пей с горя, потому что мне не хочется уезжать. -А почему ты именно сюда возвращался? -Пей давай. Как нажрёшься, тогда скажу. -То есть?— Кайл поперхнулся пригубленным пойлом. -Тогда назавтра, может, не вспомнишь. -Это что-то настолько гадостное? -Нет, вообще-то приятное. Ты такое любишь,— криво усмехнулся Картман. -Хм…— Кайл подумал, что у жиртреста вообще по жизни какое-то специфическое представление о приятных вещах, и постарался отогнать эту мысль от себя. Да, действительно будет лучше, если он на утро ничего этого не вспомнит. Если бы он знал, что ему придётся пить с Эриком один на один, то он бы раз сто подумал о том, идти ему сюда или нет. Картман потянулся за ведром с курицей. Страшно вообразить – наверняка он такой едой питается всю неделю. Кайл невольно усмехнулся и вдруг замер, привлечённый не замеченным ранее украшением на руке Эрика. На запястье его красовалась стандартная цепочка для брелоков, полускрытая ранее широкими металлическими часами. Из побрякушек на ней виднелась только одинокая миниатюрная свастика. -Ты что, тоже купил?— со смешком спросил Кайл. -Угу,— подтвердил Эрик, проследив за его взглядом.— Первое правило манипуляции массами: входишь в какую-то тусовку, покажи им, что ты один из них. -Больше не знаешь чего повесить? -Жду, пока мне по заказу отольют отрезанные головы евреев. -Придурок. -А что мне на неё ещё вешать? Полумесяцы? Кайл не ответил, прикладываясь к стакану и страшно надеясь, что его румянец в свете свечей не так заметен. -А мне вот странно, что ты тоже такой браслет завёл. Ты же всегда был не в теме насчёт моды… Вот помнишь, как у нас все метросексуалами стали?.. Картман начал вдаваться в подробности их давних злоключений, и Кайл охотно поддакивал, уводя разговор от щекотливой темы. Эрик снова смешивал им мартини, потом они принялись за бренди, и разговор в основном сводился к ностальгическим воспоминаниям прошлого. Сначала Кайл думал, что это тупо, потом вошёл во вкус, а затем и вообще решил, что вечер замечательный, потому что чем меньше становилось жидкости в бутылках, тем чаще их разбирал смех и тем более раскрепощённой становилась беседа. Когда Кайл увидел, что на часах уже полдвенадцатого он присвистнул и заявил, что ему пора. Картман незамедлительно предложил переночевать здесь, но Кайл настоял, что если мама не поговорит с миссис Картман лично, то никаких ночёвок в посторонних домах не разрешит. И поскольку с матерью Эрика связаться было невозможно, они нетвёрдым шагом спустились вниз. Кайл, хихикая и путаясь, зашнуровывал шнурки, с мелкой моторикой у него стало совсем туго, а Картман светил ему фонариком – и луч света подозрительно покачивался, хотя жиртрест заверял, что абсолютно трезв. На крыльцо они вышли вдвоём, и свежий воздух слегка прояснил головы. Пейзажи ночного городка стали особенно чёткими и даже филигранными, Кайл увидел каждую деталь с особенной, неповторимой ясностью и осознал, что и в самом деле здорово набрался, потому что таким прозрачным и хрупким мир для него становился только в минуты наибольшего алкогольного опьянения. -Ты… Ты там что-то сказать хотел,— напомнил Кайл, смутно осознавая, что Картман обещал сообщить ему нечто совершенно потрясающее. -Я?— похоже, и в самом деле удивился жиртрест.— Не выдумывай. Тебя проводить? А то ты под забором где-нибудь шлёпнешься и заснёшь. -Сам ты под забором!..— возмутился Кайл, считая, что вполне в состоянии пройти расстояние до дома – главным теперь было незаметно проскользнуть мимо матери, чтобы она не увидела насколько успешными были возлияния. -Я хотел сказать, что…— вдруг начал Эрик, глядя вверх.— Что, когда я приехал…— похоже, подбирать слова ему удавалось с трудом.— Я типа вспомнил… Да, вспомнил, что было, и наверное, как будто ничего и не изменилось… Ну… Особенно, когда тебя увидел… а ты вырос, и я подумал, что может быть ты…это… что ты как бы уже и не такой… но ведь ты и правда не такой! -Чё прости?— Кайл не смог сформулировать более точный вопрос, потому что пытался сообразить, понял ли он хоть одну фразу Картмана. -Ты не понимаешь что ли?— возмутился его собеседник. -Честно? Нихрена…— Кайл тоже посмотрел в небо, в надежде что Эрик видит там что-то, что поможет уловить смысл ахинеи, которую он нёс. -Я очень скучал, вот что. -По кому? По Саус Парку? По всем этим дурацким приключениям? -Я скучал, придурок жидовский. -Да я понял, нечего мой народ оск..— Кайл осёкся, потому что в просветах между редеющих, и гонимых ветром туч вдруг блеснул узкий серп. Тонкий, заострённый, лежащий как шпиль мусульманской мечети. Точно такой же, как тогда. Как две капли воды. -Да нихрена ты не понимаешь! Кайл перевёл взгляд на Картмана и с удивительной чёткостью осознал, что всё-таки понимает. Всё понимает. Все неувязки, все двусмысленные слова, все намёки, все неясности – всё сложилось в единый очевидный, не поддающийся сомнениям мотив. И он сделал то, чего втайне ждал всё это время. Ещё с первого взгляда на вошедшего в класс Картмана, который был их новеньким, но при этом все эти годы оставался важной и незыблемой частью мировоззрения Кайла. Да ведь они оба к этому шли всю неделю, все эти взгляды, интонации, все эти расспросы и тайные диверсии, слова, восклицания, сны и поиски смыслов… Даже сложно было сказать, кто первый начал, просто мгновенно потянуло и накрыло. И теперь – в этот раз – всё было по-взрослому, порывисто, отчаянно, ненасытно. Они целовались, задыхаясь, прикусывая и сталкиваясь зубами, ожесточенно напирая и стараясь оттеснить друг друга к стенке дома, руки хаотично метались, то трогая лицо, то поглаживая плечи, то цепляясь за спину… Кайл подумал, что сошёл с ума. Даже сквозь пелену алкоголя он подумал, что происходящее – то, что стало единственным правильным объяснением – нихрена ничего не проясняет, и не ставит вещи на свои места. Оно всё очень-очень усложняет, запутывает ещё больше и порождает новые сомнения. -Я пойду,— хрипло проговорил он, когда Эрик на миг от него оторвался, чтобы вдохнуть воздуха. -А… Да…— кольцо рук разомкнулось, между ними появилось расстояние, в котором моментально забурлили страхи, сожаления и вопросы. -Уже 12, и мать убьёт меня…— каким-то оправдывающимся тоном снова заговорил Кайл. -Понятно. -Ты..Эм…В дом иди, я дойду сам. -Угу. Сейчас, покурю только. Они друг на друга не смотрели, Кайл теребил в кармане цепочку с ключами, а Эрик полез за сигаретами. -Тогда пока?— неуверенно сказал Кайл. -Пока. *** Настал понедельник, и утро как обычно началось со звона будильника и похода в ванную. Адское воскресенье, которое чуть не угробило Кайла разборками с матерью и с самим собой, завершилось тем, что все остались живы. Узнав, что мама подвезёт его в школу на машине, Кайл тайно обрадовался – это означало, что встреча с источником терзаний и волнений откладывалась ещё на некоторое время, и что ему не придётся тупить на остановке под недоумёнными взглядами Стэна и Кенни. Очутившись в школе, Кайл поборол в себе эффект «господи, все уже знают», понимая, что это обычно свойственно людям нервным и неуверенным в себе, а он себя к таковым относить не хотел. Вернувшаяся после болезни Венди скрасила ему жизнь разговором на целых пять минут, что позволило слегка отвлечься и расслабиться. Потом появились пацаны. Стэн отправился потискаться со своей неизменной девушкой, Кенни завис возле шкафчиков, а Картмана с ними не было. Оглядев все обозреваемые коридоры, Кайл ещё раз убедился в последнем и направился в сторону Кенни, чтобы разведать ситуацию. -Привет. -А, здорово, Кайл. На машине ехал?— МакКормик увлечённо копошился в своём шкафчике, пребывая в бодром расположении духа. -Да, а что, жиртрест не с вами?— как можно небрежнее поинтересовался Кайл, радуясь, что Кенни стоит к нему спиной и не видит выражение его лица. -С нами, только его к директору зачем-то вызвали… -К директору? Что он утворил? -А хрен его знает, может, просто разбираются со всякими формальностями. Слушай, я тут спросить у тебя хотел…— Кенни повернулся к нему, закрывая дверцу.— Ты не знаешь, у какой девчонки фишка – полумесяц? -Что?— Кайл мгновенно побледнел. -Ну, знаешь, девчонки постоянно носят какую-то хрень на браслете специально, чтобы потом парням дарить, как напоминание о себе. Так вот, я же немало девчонок знаю, а вот ни у одной не видел этот сраный полумесяц. -А почему ты спрашиваешь? -Да Картман как-то выпытывал, так мне и любопытно стало. Он думал, что это у Ребекки, но я-то знаю, что нифига не у неё. Она какую-то звёздочку носит. Так ты не в курсе? -Н-нет… Понятия не имею…— сдавленно отозвался Кайл, думая, что сейчас же пойдёт в туалет и утопит в унитазе свой злополучный браслет. -Жалко. Ладно, я пойду, мне надо с Милли побеседовать…О дайвинге,— он похабно подмигнул и двинулся в сторону кабинетов. Кайл медленно побрёл в ту же сторону. Поразительно, выходит, Картман всю неделю делал вид, что абсолютно не имеет желания общаться с Кайлом, и в то же время все эти дни пробивал по Кайлу имеющуюся у него информацию: лазил по профилю в интернете, наверняка же перечитал все сообщения, расспрашивал Кенни и Стэна, пока Кайл занимался какой-нибудь хернёй в стороне, и изучал все его брелоки! Подумать только… Значит, он и правда… Значит, и правда ничего не изменилось? -Мистер Брофловски, подойдите, пожалуйста, сюда!— вдруг услышал он, так и не успев дойти до класса. Возле кабинета директора сгрудилась компания в составе Мистера Блоуджоба, миссис Ксавьер, школьного психолога и какого-то мрачного Картмана. Кайл послушно подошёл к ним. -Доброе утро,— вежливо сказал он, подозревая, что жиртрест вполне мог, при всём при том, что Кайл о нём подумал, устроить какую-нибудь антисемитскую гадость, использовав для этого школьную администрацию. -Мистер Картман утверждает, что вы были у него дома на выходных,— директор воззрился на него глазами готовой к броску кобры, и Кайл по опыту знал, что один неправильный ответ мог вылиться в длинную, оскорбительную и нецензурную тираду, так что отвечать нужно было быстро, тщательно подбирая слова и, желательно, не лгать при этом.— Скажите, пожалуйста, вы видели там миссис Картман? Эрик не пытался ему как-то семафорить или подавать знаки, просто молча смотрел. -Да, мистер Блоуджоб. Я провёл весь вечер у них дома, и миссис Картман как раз вернулась из Денвера, где она заказывала новую сантехнику для дома. Она ещё готовила нам ужин, и рассказывала о том, что уговаривает мужа переехать сюда из Луизианы,— без запинки, максимально убедительно сообщил Кайл, спокойно выдерживая сверлящий взгляд Блоуджоба. В конце концов, он растерял не все навыки детства. Водить за нос руководство школы было для их класса вполне обычным, и даже привычным занятием. -То есть вы можете поручиться за вашего одноклассника? А вы можете нам объяснить, почему мы никогда не можем до неё дозвониться?— продолжал наседать директор. -Ну…— поколебался Кайл, украдкой взглянув на Картмана.— У неё проблемы с мобильным телефоном. Сломался по-моему… Эрик слегка улыбнулся, кивнув ему. Видимо, он впрягал им такую же версию. -Кайл образцовый ученик, его словам можно верить,— встряла миссис Ксавьер. -Ладно,— мистер Блоуджоб поубавил обороты и вполне спокойно обратился к Картману:— Тогда скажите вашей матери, чтобы она срочно связалась со школой. Нужно, чтобы она пришла и подписала кое-какие документы в связи с вашим переводом сюда. -Хорошо,— пожал плечами Эрик. -Вы свободны, можете идти на уроки. *** Браслет вместе со всеми побрякушками обошёлся Кайлу в 8 долларов. Он купил всё скопом, поддавшись убеждениям Кенни, что это необходимо, чтобы не отставать от других. В магазин, который специализировался на всяких мелочах для детей и молодёжи, он отправился вместе со Стэном. В то время, как его друг мучительно сверялся со списком, врученным Венди, Кайл самостоятельно оглядывал две витрины с брелоками и выбирал наименее «пидорастические». Браслет был куплен, прицеплен к ключам и благополучно забыт. Но вспомнился он во второй раз, когда Кайл согласился составить компанию Айку во время его похода в город за подарком для одноклассника. Младший брат по дороге продемонстрировал свой собственный набор висюлек, и среди мелких фигурок у него там висела эмблема королевской лилии, и, согласно объяснению Айка, это был его «секретный» талисман, который обозначал одно из самых бурных переживаний его жизни – первую любовь к учительнице, вспыхнувшую в нём, когда ему было 3 года. Айк солидно объяснил, что браслет должен отражать индивидуальность, в этом и заключался смысл моды, и «секретный» значок, который вызывал бы любопытство и жгучий интерес у других, обязан был быть у каждого. Когда Кайл сказал, что у него ничего такого нет, потому что всё это тупо, Айк пожал плечами и выдал: «Это потому что ты сухарь, Кайл. И не было у тебя никаких бурных переживаний. Но ничего, может, подрастёшь – и столкнёшься с чем-нибудь таким». Кайл почувствовал себя оскорблённым. Он вовсе не считал, что он такой уж сухарь. И уж тем боле, что-что а переживания наполняли каждый миг его жизни. К тому же, ему была неприятна мысль о том, что все о нём всё знают. Он моментально загорелся мыслью добавить в свой браслет что-нибудь ещё. И пока Айк выбирал подарок, Кайл дежурил у витрины с брелоками, внимательно рассматривая каждый из них и прислушиваясь к себе. Он вполне себе представлял, что такое влюблённость. Первую любовь он пережил ещё в 4-м классе, и тогда же случился его первый поцелуй с девочкой. В одиннадцать он провёл месяц в лагере для еврейских детей, и там он тоже очень подружился с ровесницей. Её звали Ханна, и они гуляли вместе за ручку, а на последней дискотеке она потащила его танцевать, и Кайл впервые танцевал медляк с девочкой, не потому что так сказали взрослые, а потому что так захотелось. Взасос он впервые поцеловался в 14, это тоже произошло на дискотеке, но уже в Саус Парке. Его партнёрша была на два года старше, к тому же она была очень пьяная и накуренная, и у Кайла долгое время не проходило отвращение к такого рода ласкам. Затем были ещё 3 месяца, когда он официально считался парнем Бебе: она показала ему, что поцелуи – это вовсе не отвратительно, пару раз у них случался очень даже откровенный петтинг, но до секса дело не дошло. Тем более что Бебе никогда не задерживалась долго с одним парнем, да Кайл и сам никогда не чувствовал, что так уж влюблён в неё. Но всё это было не то. Это было тем, что знали все. А ему нужен был секрет. Что-то, что известно было только ему. И он наткнулся на полумесяц, который стоил на порядок дороже других брелоков из-за изящной отделки. Он понял, что эта вещица — именно то, что надо, потому что это было настолько тайным и замалчиваемым, что у Кайла самого пылали уши, когда он об этом думал, и он старался не вспоминать это лишний раз даже наедине с собой. 16 января стало знаменательной датой жизни Саус Парка. Эрик Теодор Картман уезжал из города навсегда. В доме, который должны были покинуть хозяева, гремела музыка, и столы ломились от угощений, потому что там проходила прощальная вечеринка, на которую были приглашены практически все знакомые одногодки самого Картмана. Кайла на этой вечеринке не было по той простой причине, что он не был приглашён. И, не смотря на это, не было никого в городе счастливее его. Он сидел один в пустом доме, родители были в ресторане, где проходило не менее бурное прощание взрослых с миссис Картман, Айк ночевал у какого-то своего друга, и компанию Кайлу составляло только ведро мороженного и телевизор. Мама специально притащила ему всяких вкусностей с различными сахарозаменителями, чтобы он тоже в полной мере почувствовал знаменательность этого дня. Кайлу хотелось петь и плясать, выбежать на улицу и заорать о том, как он рад, улыбка не сходила с его лица, и он с нетерпением ждал «завтра», чтобы точно и наверняка знать, что всё закончилось. В телевизоре шёл боевик со Стивеном Сигалом, и Кайл, обложившись подушками, сидел на диване и зачерпывал ложкой тающее мороженное. Для полной идиллии не хватало только Стэна, чтобы разделить с ним и сладости, и кино. Когда в дверь позвонили, первой его мыслью было то, что небеса решили устроить ему просто счастливейший день в жизни и послали ему Стэна, который заскучал на вечеринке у тупого жиртреста. Кайл считал, что заслуживает такого сюрприза, потому что всю последнюю неделю Картман измывался над ним так, как никогда до этого, как будто бы задавшись целью нагадить на все годы вперёд. Подбежав к двери, он спросил: -Кто там?— потому что впускать кого попало, когда ты один дома и тебе только 10, крайне небезопасно. -Открывай,— раздался голос того, кто ну ни как не мог сейчас стоять под дверью. Кайл действительно открыл, чтобы убедиться в том, что на пороге стоит не кто иной, как Картман. -Сдурел совсем? Иди на свою вечеринку!— воскликнул Кайл, неприязненно оглядывая жиртреста и надеясь на то, что это их последняя встреча. -Каайл,— Картман стоял, заложив руки за спину и глядя куда-то в сторону. На нём был воскресный костюм, и волосы были по-дурацки уложены гелем в причёску.— Ты знаешь, почему я не позвал тебя? -Потому что я еврей, я в курсе,— закатил глаза Кайл.— Если это всё, то пока. Скатертью дорога. -Подожди!— встрепенулся Эрик, видя, что его собеседник собирается захлопывать дверь. -Что ещё? Финальная гадость перед отъездом? -Послушай меня, пожалуйста,— голос Картмана стал предельно серьёзным, что могло предвещать только гадость ну просто вселенского масштаба.— Я же уезжаю навсегда, ты это понимаешь? -О да… То есть нет. Я пока не в состоянии осознать это счастье,— ехидно сообщил ему Кайл. -Мы можем больше никогда с тобой не увидится. -Да, именно на это я и уповаю… -Да заткнись ты, тупой жид, и слушай!— вдруг рявкнул жиртрест, и Кайл невольно замолчал, настороженно глядя на него.— Я не пригласил тебя потому, что у меня на вечеринке это кто-нибудь мог бы услышать. А здесь, всё останется между нами. Кайл подумал, что именно такими словами всегда начинаются все Картмановы безумные проекты. -Я пришёл сказать, что, наверное, сдохну из-за того, что там не будет тебя. И если бы я мог, я бы переселил всё ваше семейство в Луизиану… -Так вот почему нам всю неделю звонили какие-то непонятные мужики и предлагали обмен квартир!!!— ошарашено воскликнул Кайл. Картман скромно потупился, но на это не ответил. -Я так и думал, и Гитлер был прав – у вас, евреев, нет души. Вы просто похожи на нас, а нихрена не чувствуете. Чтоб ты сдох, Кайл, потому что я не понимаю, какого хрена я тут стою и объясняю тебе, что я скучать буду, а ты несёшь какую-то херню! -Картман…— удивлённо моргнул Кайл. -Так что заткнись и слушай, иначе я тебя по яйцам отпинаю. Если я не встречу такого же тупого и мерзкого еврея как ты, я вернусь сюда, как только смогу. И ты никуда не денешься. А теперь стой, пожалуйста, и не шевелись,— Картман вдруг начал надвигаться на него.— Можешь глаза закрыть. А хотя нет, хер с тобой… -Т-ты чего?..— Кайл с удивлением увидел, как жиртрест берёт его за воротник пижамы и тянет в себе.— Да что ты?!.. Возмутиться до конца он не успел, потому что Картман вдруг прижался своими губами к его рту. Мир раскололся на две половины огромной трещиной. Всё, что Кайл видел перед собой – это сияющий бледный полумесяц в густом морозном небе. Все остальные мысли, слова и образы просто бесследно растворились, как будто их никогда и не было. Прошла, наверное, бесконечность, прежде чем Картман отпустил его и отступил назад. Кайл просто не мог пошевелиться, наступил такой ступор, что он даже выдохнуть не мог. Эрик смотрел, сложив руки в карманы и выпуская изо рта клубы пара. Мимо дома пронеслась машина, и Кайл наконец осознал себя. -Ж-жирт… Ты… я т-тебя… Твою мать! -Тупой жид. Ненавижу тебя. Чтоб ты сдох в этом сраном Саус Парке завтра же,— с лютой ненавистью цедя слова, сказал Картман и, развернувшись, пошагал прочь. Кайл захлопнул дверь с таким грохотом, что с крыши дома поехали небольшие снежные оползни. *** -Я хочу, чтоб ты перестал портить отношения в нашем классе. -А больше ты ничего не хочешь? -А ещё ты должен позвонить матери,— в который раз повторил Кайл, наблюдая за Картманом со своего места на лестнице. Задний двор был пуст. Эрик курил уже вторую сигарету. -Ты не понимаешь что ли? Это значит, что мне наверняка придётся уехать. -Картман, тебе, блин, уже 16. Ты можешь и не сраться с отцом, а нормально с ним поговорить. Но тебе и в самом деле придётся куда-то поступать! А насчёт школы… Ну так попроси его, а не сбегай. Какая разница, какую школу закончить? Просто тебя же выгонят в чёрту, если твоя мать не приедет. Хочешь, чтобы тебя силком тащила в Луизиану комиссия по правам несовершеннолетних? Картман хмыкнул, отворачиваясь. -Это всё, что ты можешь сказать? -Заткнись, еврей. -Что?!! -Я звоню. Кайл наклонился в сторону и увидел, что Эрик и в самом деле набирает какой-то номер на телефоне. Фыркнув, он выпрямился и принялся изучать надписи на заборе. Разговаривал Картман недолго, судя по высокому взволнованному голосу, доносящемуся из динамика, мама его сильно переживала. Из фраз, долетающих до него, Кайл понял, что отчим Картмана рвёт и мечет, а мать так рада, что готова вылетать сюда хоть самолётом. -Послезавтра будут здесь,— сообщил Картман, засовывая телефон в карман и щелчком посылая окурок в траву. -Заберут? -Разбираться будут-то точно. Пошли. -Куда? На урок? Мы уже вообще-то опоздали,— сообщил Кайл, проверяя время на мобильнике. -Срать на уроки, в магазин пошли. Я себе тоже полумесяц куплю. -З-зачем?— поинтересовался Кайл, вновь заинтересовавшись забором. -Если он не из-за меня на твоём браслете висит, то из-за кого?— Картман навис над ним, опираясь рукой о лестничные перила.— Только попробуй сказать, что не из-за меня. -Придумал тоже…— проговорил Кайл, поднимаясь со ступенек и с максимально невозмутимым видом отряхивая штаны.— Пошли, а то там обед скоро… 18:02 30.10.2010 Сморгонь