Узы близняшек

Смеркалось и холодало. Когда неприятный порыв ветра буквально ударил по лицу, Мигучи окончательно пришла в себя и поняла, что несколько минут стояла неподвижно, глядя на то, как Шатторами медленно оседал на землю. Парень был весь изранен и выглядел полностью истощенным. Все его тело покрывали порезы и глубокие царапины, которые кровоточили при каждом резком движении. Парень старался держаться ровно, но в конце концов опустился на землю, придерживаясь за свою катану. Скорее инстинктивно, девушка подбежала к нему, опустившись рядом и положив руки на его плечо и грудь. Тот обессиленно склонил голову и быстро прошептал что-то непонятное. — Давай помогу, — хрипло сказала она. Мигучи обошла шамана сзади и, сев на колени, чуть потянула его назад за плечи так, чтобы он лег к ней на колени. Парень, после мимолетного усилия, все-таки перестал сопротивляться и покорно расслабился, хотя полуприщуренный взгляд говорил о том, что слабость свою он признавать отказывался. Девушка тяжело вздохнула и, положив ему ладонь на лоб, попыталась сосредоточиться. Ее все еще терзали мысли о том, что произошло совсем недавно, буквально несколько часов назад. Правда была слишком ужасной, чтобы спокойно закрыть на нее глаза. Но и доказать то, что это было действительно так, не представлялось возможным — нужно было разбираться в любом случае, а на это у Мигучи не было ни сил, ни желания, ни особого рвения. Слишком много свалилось на нее внезапно. Прежние воспоминания о хорошем теперь не казались такими яркими, как прежде. Цепкое чувство безысходности и уныния вновь загоняли ее в тот бесконечный круг бесполезных чувств, которые она испытывала до того, как встретила всех тех, кто помог ей поверить в лучшее. Периодически проблемы, касающиеся ее, затрагивали и тех, кто находился рядом. Так хватит ли сил им помочь? Фуриоку для шамана все равно, что сила мысли, как однажды сказал ей Талим. И его количество зависит от того, насколько силен его дух. Потому не каждому дано стать шаманом — большинство людей обесценились и предпочли жить на поводу у мелочных потребностей, стремясь утолить их при каждом удобном случае, отказываясь признавать необходимость жить в гармонии с природой. Девушка собрала все свои оставшиеся силы для того, чтобы хоть немного использовать свои способности и помочь Шатторами. Она никогда не видела его раньше в бою, да и сейчас довелось застать лишь начало и конец. Он не использовал оружие как проводник — ему для этого потребовалось собственное тело и обычный предмет, чем можно задеть противника. Мигучи раньше слышала про шаманов, практикующих подобную технику, но не считала ее мощной. Однако позже поняла, что крупно ошибалась. Лишь потому, что знала всю силу Юмито и ранее не могла представить себе что-то более мощное. Теперь могла. Она ощутила едва заметное покалывание в пальцах и, мысленно собрав оставшееся фуриоку, которого должно было хватить, преобразовала его нитеобразные тонкие потоки. Слабость навалилась мгновенно, но пока не закончится начатое, бросать Мигучи не собиралась. Еще немного и вот уже фуриоку перешло через ее руки в кончики пальцев. Девушка закрыла глаза. Теперь осталось только подождать, пока тело Шатторами примет энергию, раны начнут хоть немного затягиваться. Ничего не произошло. Мигучи открыла глаза и с горечью посмотрела на совою ладонь, которую недавно положила на лоб парню. Девушка чуть приподняла ее, и вздох отчаяния сорвался с ее губ. Последняя часть ее духовной силы осталось на ладони в виде маленького полупрозрачного светло-голубого огонька. И тут она вспомнила. Ра. Только благодаря ему она смогла обучиться этой технике, и только он являлся самым важным — связующим звеном, передающий фуриоку из одного тела в другое. Без него исцеление не представлялось возможным. Шатторами приоткрыл глаза, выжидающе уставившись на нее. — Прости, — девушка обхватила руками себя, яростно вцепившись в ткань одежды. — Прости, я бесполезна. Она ждала чего угодно: осуждения, подтверждения ее слабости, обиду, но только не спокойного отношения. Парень вяло зевнул и через силу приподнялся, морщась при каждом резком движении. — Это не стоит того, чтобы переживать, — с усилием выговорил он, запустив руки в волосы, и попытался собраться с мыслями. — Со мной все нормально. — Прости… — тихо выдавила из себя шаманка. Шатторами молча поднялся с земли и протянул ей руку. Девушка никак не отреагировала, поэтому он потряс ее за плечо, чтобы она очнулась. Та вяло поднялась следом, и они вместе пошли по направлению к деревни Патчей. К тому времени уже стемнело и стало трудно различать дорогу, которая к тому же еще была едва протоптанной. Мигучи не обращала внимания на окружающие их вещи. Чтобы окончательно не впасть в меланхоличные мысли, которые теперь вновь готовы были преследовать ее при каждом удобном случае, она старалась больше внимания обращать на Шатторами, который вопреки своим словам был явно не в порядке. На половине пути он уже тяжело дышал, сгорбился и еле-еле переставлял ноги. Отбросив все предрассудки, девушка нырнула ему под руку и, обхватив поясницу, помогла продолжить путь. — Пусти, сам дойду, — буркнул Шатторами. — Нет уж, — ответила она, хотя уже готова была согнуться под тяжестью его тела, пусть он и не так уж и сильно облокотился на нее. — Как хочешь, в таком случае, ты и веди, коли силы остались, — парень устало уронил голову на грудь, и периодически Мигучи ощущала его дыхание в районе правого уха. Оно было сиплым и прерывистым, как у больных людей, поэтому она всерьез забеспокоилась о его состоянии. Девушка, как могла, прибавила шагу, внимательно следя за тем, чтобы Шатторами не изматывался слишком сильно, однако готова была поклясться, что они оба были уже на пределе. К счастью, дорога становилась все отчетливее видна и вскоре стала совсем нормальной, вдоль нее постепенно стали появляться сначала редкие старые дома, затем все чаще — жилые или мелкие лавки. Мигучи выдавила облегченный выдох только, когда они вернулись на то место, откуда ушли ранее. Оно пустовало, а кафе, в котором, кажется, работал Силва, уже давно закрылось. Создавалось ощущение, что деревня Патчей — заброшенное место, если бы только не факт того, что сейчас закончился только третий день из положенного месяца. Казалось, судья не был рад столь скорому приходу шаманов, однако это сейчас волновало меньше всего. — Шатторами, — тихо позвала Мигучи. Парень ответил слабым бормотанием. Окинув взглядом небольшую площадь, девушка заметила маленькую деревянную скамью.Она подвела парня к ней и помогла сесть, растянувшись рядом. От напряжения у нее болели плечи и тряслись руки. Она ничего не могла с этим поделать. — Куда нам теперь идти? — девушка плотнее закуталась накидку, в ожидании неодобрительного фырканья, но Шатторами никак на это не отреагировал. — Старик сказал, что последует за нами, но позже, — помолчав, сказал он. — Еще напомнил про одно место, куда мы можем прийти, как раз он нас и встретит. Возможно, нам пора, потому что он уже может быть здесь. — Это далеко отсюда? — Прилично. Мигучи задумалась. Она чувствовала страшную усталость и не была уверена, сможет ли дотащить Шатторами еще куда-либо. Будто прочитав ее мысли, парень усмехнулся: — Тебя никто не просил мне помогать. — Так ты бы и не дошел самостоятельно, — девушка удивленно посмотрела на него. Казалось, вид у него стал еще хуже. В сумерках все равно было видно, как сильно побледнело его лицо, но тем не менее парень продолжал через силу улыбаться, хоть и было заметно, что улыбка натянута самым подлым образом. — Посмотрим, — в подтверждение своим словам Шатторами поднялся со своего места и уверенно пошел в глубь домов, не дожидаясь, пока Мигучи поплетется за ним. Через некоторое время его походка потеряла былую уверенность, и он стал периодически шататься из стороны в сторону, пока девушка опять не принялась поддерживать его, чтобы парень совсем не упал. На этот раз Мигучи почувствовала, что его тело будто горело, а его тонкая рубашка была вся мокрая от пота, но она поспешно списала все на свои собственные мысли и выдумки, а потому покорно предпочла следовать за Шатторами, который периодически шептал ей, куда нужно было свернуть. Через некоторое время они стояли перед небольшим домом, больше напоминавшим храм. Фактически он ничем не отличался от того, где жил учитель Рюдзин. В окнах мягко горел свет, а это означало, что, скорее всего, Йо и остальные, по наставлению Шатторами, были уже там. Преодоление низких ступеней показалось непосильной задачей. Мигучи заметила, что парень был непривычно серьезным. Неужели бой с Юмито так сильно на него повлиял? Или он смирился с тем, что его глупые выходки действительно не впечатляли. Конечно, о таких мелочных вещах думать было бесполезно, но в попытках хоть на немного отдалиться от гнетущих мыслей даже рассуждения о простых вещах иногда помогают. Девушка с трудом отодвинула дверь, которая на первый взгляд не была такой тяжелой. В коридоре были тихо и темно, однако не так, как на улице. В тому времени, как они добрались сюда, Мигучи готова была поклясться, что сейчас не менее десяти вечера. Затащив Шатторами в холл, она также с трудом закрыла дверь и услышала тихие шаги. — Вы вернулись! — это был Йо; выглядел он крайне взволнованным. — Говорят, что сегодня многие видели Хао и… Шатто, что с тобой? Коридор стал немного ярче, и Мигучи наконец удалось разглядеть то, чего не удавалось увидеть в потемках. Она побледнела. Парень сполз по стене, изо всех сил сдерживая стоны. Его раны с окончания боя не смогли затянуться, а сейчас только еще больше стали кровоточить. Холодный пот прошибал его и, казалось, что он попал под дождь, если только не его побледневшие губы, которые были плотно сжаты и искусаны чуть ли не до крови. — Что с ним? — Йо подбежал к другу и положил ему руку на плечо. — Не знаю, — Мигучи села рядом с ним. — Я пыталась ему помочь, но без Ра мои навыки бесполезны. — Ра? Где он? Та мотнула головой. — Долгая история, сейчас нужно помочь ему… Я не знаю, что это. — Ты знаешь, — раздался спокойный голос. Йо и Мигучи разом повернули головы. В конце коридора стоял, скрестив руки, учитель Рюдзин. Несмотря на то, что его сын находится с таком положении, он не давал волю эмоциям, а просто давал наставления тем, в чьих силах был уверен точно. Такой неизменный принцип Мигучи помнила еще с детства, правда, совсем смутно. — Продумай, — произнес он. — Что могло вызвать это. — Так, — к своему подсознательному удивлению, Мигучи тут же уставилась в пол, сосредоточенно и судорожно вспоминая то, о чем могла только догадываться. — Возможно, но маловероятно, переутомление. После боя с Юмито это возможно, но симптомы не те. Слишком не те… От голода тоже не может быть… Вероятно, ошибаюсь, но это… это отравление. — А теперь подумай, откуда это. — Но это же предполо… — Если уверена в своем ответе, то продумай причины и обстоятельства, а не продолжай решать несуществующие загадки. — Х-хорошо, — девушка напряглась… и тут ее осенило. — Юмито! У него есть такая техника, но она требовала много фуриоку. Вот, почему он проиграл Шатторами. Но… ничего хорошего в этом нет. Про эту технику я знаю только то, что она опасна. И все. — Этого вполне достаточно, — мужчина сделал несколько шагов в их сторону и продолжил. — Не паникуй, Мигучи. Иногда следует пренебречь этими противными эмоциями… Перетащи Шатторами в дальнюю комнату, я помогу тебе. Потом расскажет, что случилось… Заметив, что парень тоже собирается помочь, учитель остановил его: — Нет, Йо, лучше возвращайся к своим друзьям, — и, когда он почти скрылся за поворотом, тихо заговорил снова. — И, если не сложно, не говори о том, что увидел здесь остальным. Но поставь в известность Фауста. Он может помочь. Йо кивнул и поспешил вернуться.