Проблемы с фантазией

Стол жалобно скрипнул, когда Стайлз уселся на него, тут же начав ёрзать и активно болтать босыми ногами в воздухе. – Так, давай ты мне ещё раз объяснишь, почему нельзя просто, ну я не знаю, облить меня хлоркой или одеколоном? Или ещё каким-нибудь вонючим химикатом. В конце концов, я могу наесться чеснока или… Скотт закатил глаза. В просторном лофте болтовня Стилински стремительно заполняла собой каждый уголок – Стайлз был один, но его как всегда было много. – Нельзя. Тогда они поймут, что ты здесь и просто забил свой запах каким-то другим. Стайлз наморщил лоб, уходя в сложный мыслительный процесс, что продлился целых три секунды. – Может, я спрячусь? Уеду, убегу, не знаю, в лес или на реку или в подвал, да хоть в школьный, или я могу… – Ты не успеешь – это во-первых, а во-вторых – тебя, опять же, найдут. По запаху. Маккол сам не замечал, как бродит взад-вперёд, мельтеша у друга перед глазами. Впрочем, Стайлзу было не до того – его мозг усиленно старался родить очередную гениальную идею. А ещё Стилински замерзал, сидя на столе в одном полотенце, обвязанном вокруг бедер – полотенце было коротким, не доставало и до коленей, но других у Дерека не нашлось и то, судя по тому, как долго искалось – Хейл ими вообще не пользовался. – Всё упирается в этот чертов запах… – хмыкнул Стайлз, а затем по очереди попытался обнюхать свои плечи, – я же только из душа… – Запах всё равно остался. – Поспешил заверить его Скотт, на всякий случай подойдя поближе и принюхавшись. – Эй, так не считается! – Стилински возмущенно замахал руками у друга перед носом. – Эти ваши волчары не будут же меня так обнюхивать! Маккол только пожал плечами. – Дерек сказал, что им и не надо. У тебя своеобразный запах, его сложно не заметить. – Ну , афигеть! Знаешь, я прямо мечтал о чём-то подобном, просто не знаю как выразить свой восторг по этому поводу! – Стайлз сделал глубокий вдох и шумно выдохнул, стараясь отбросить ненужные мысли, которых было как-то слишком уж много. – И на что он похож… этот мой… запах? Теперь наступила очередь Скотта задумчиво морщить лоб. Объяснить это на словах без труда смог бы разве что сам Стайлз – Маккол же в подобном силён не был, поэтому подошёл ещё ближе, наклоняясь, в надежде, что так станет понятнее. «Не против?» – выражало его лицо. «Давай уже» – закатил глаза Стилински. Нос оборотня замер в паре сантиметров от бледной, покрывшейся мурашками шеи, а затем втянул немного воздуха, пахнущего мылом, ещё не высохшей на коже влагой и чем-то живым, играющим от приторно-сладкого до терпкого и кисловатого. Это был сам Стайлз и попросить описать этот запах было сродни просьбе придумать новый цвет. – Ну что? Чем я пахну? В ответ Скотт лишь в очередной раз с виноватым выражением на лице пожал плечами. – Собой. – Исчерпывающе… Оба вздохнули в повисшей тишине. Молчание затянулось. Чем бы не занимался Дерек наверху – он делал это поразительно тихо, что напрягало ещё сильнее. – Слушай, Стайлз… – Вот только не надо сейчас мне говорить, что у нас нет больше вариантов, окей? Я думаю! Босые ступни уже остыли, как активно ими не размахивали последние десять минут. – Тогда думай быстрее, потому что у нас не так много времени и вообще… ты ведь понимаешь, что этот вариант лучший… Скотт моментально умолк, стоило другу поднять на него взгляд, в котором чёрным по белому читалось «ты издеваешься?» – Лучший? – переспросил Стилински, вкладывая в вопрос всё, что он думал по этому поводу. – Ладно, извини, единственный. Последние лучи заката как раз тонули в горизонте, и комната довольно резко погрузилась в полумрак. Силуэт Маккола тоже утонул в этой темноте – узнавались разве что лицо и очертания рук, не прикрытых чёрной майкой. Стайлз вдохнул поглубже, будто запасаясь воздухом перед погружением. – И ты уверяешь меня, что это подействует? – Дерек так сказал. Очень захотелось высказаться ещё и по этому поводу, вспомнить всё, что он думает о Дереке и куда ему следует пойти с такими идеями, но Стилински не без труда подавил в себе этот порыв, процедив только короткое: – Ладно. То, что Скотт не имеет ни малейшего представления о том, что и как он должен делать, можно было понять даже не глядя на его выражение лица – одна только походка, которой он подошёл к столу, была весьма красноречивой. Впрочем, размышления, это то, что Стайлз предпочёл отбросить в первую очередь, ну или хотя бы попытаться. Он просто ждал, пока Маккол решит, с чего будет начинать, параллельно замерзая до покалывания в кончиках пальцев. Сказать, что Скотту было неловко – ничего не сказать. Дерек, на вопрос «как он себе это представляет» внятного ответа так и не дал, так что теперь можно было только гадать насчёт того, знал ли он, о чём говорил. В любом случае сейчас отступать уже поздно и глупо, учитывая, что Стайлз согласился, но неловкости это не отменяет. Ему по-прежнему надо было решить, с чего начать. Подойдя к столу вплотную, Маккол расположился между едва прикрытых полотенцем ног друга. Оба нервно сглотнули. Стилински не знал, куда деть руки и решение нашлось само собой сразу для обоих. Скотт обхватил запястье Стайлза и поднёс к губам, а затем быстро, чтобы не успеть смутиться ещё больше, провёл языком вверх до локтевого изгиба. От нервов во рту пересохло и сперва язык казался шершавым, но это быстро исправилось в процессе, и дорожки на руке стали влажными и скользкими. Повторять одно и то же действие каждый раз становилось всё проще и, спустившись к ладони, Маккол уже был относительно спокоен. Он не задумывался, когда обхватывал губами каждый палец по отдельности и погружал в свой рот. Стайлз же его спокойствия отнюдь не разделял, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, какой рот Скотта горячий внутри. Его самого уже бросало в жар, а ведь они только начали… – О мой бог… – не сдержавшись-таки, сквозь зубы выдохнул Стилински, и оборотень всего на секунду замер. До этого момента ему каким-то чудесным образом удавалось абстрагироваться от того, что он делает, но этот тихий выдох послужил напоминанием, и теперь Маккол уже не мог ни на что не обращать внимания. Вот только и остановиться не имел права. Плечи и шея казались чем-то невозможно интимным, но стоило подумать, что предстоит дальше… С одной стороны Скотту было стыдно за собственное возбуждение от сложившейся ситуации, а с другой – чёрт, а что ещё он должен чувствовать, сантиметр за сантиметром вылизывая тело своего лучшего друга? Сложно предположить, какой должен быть правильный ответ, учитывая, что такие понятия как «вылизывать тело» и «лучший друг» не часто можно встретить в одном предложении. Эффект неожиданности в обстановку привнёс тот, от кого, разумеется, совсем не ждали. Когда Маккол уже закончил с шеей, переходя на ключицы, обоих ребят отвлёк хрипловатый голос со стороны винтовой лестницы. – Такими темпами вы и до рассвета не закончите. Стайлз мгновенно покраснел – благо темнота отлично это скрыла. Присутствие Дерека в комнате уверенности не прибавило и уж точно никак не помогло успокоиться. Хейл передвигался беззвучно, поэтому Стилински чудом не свалился со стола, когда между его лопаток внезапно прошёлся ещё один горячий язык, а кожу слегка оцарапала жесткая щетина. – Пх…м… Дерек… о мой бог… В попытках удержаться и не рухнуть на пол от накатившего головокружения, Стайлз сжал пальцы на краю стола, что не особо спасало, особенно, когда со Скотта наконец спало оцепенение, и он присоединился к процессу, возвращаясь к своему прежнему занятию. Если до этого Стилински считал, что у него проблемы с самообладанием, то сейчас он понял, как сильно заблуждался – тогда проблемы только начинались. Когда один язык скользит вверх вдоль позвоночника, поднимаясь на шею, а второй тем временем спускается к животу и снова поднимается, задевая сосок – адекватные реакции становятся затруднительными. Дерек облизывал его методично, сосредоточенно, уделяя каждому участку одинаковое количество времени. Скотт подобной выдержкой не отличался – его движения были рассеянными и импульсивными. Стилински потребовалось пару минут, чтобы более-менее усмирить дыхание и найти относительное успокоение в разглядывании потолка. Спина и живот уже были влажными от слюны, а руки и плечи успели высохнуть – осталось лишь едва заметное стягивающее ощущение на коже. Стайлз и не вспомнил бы, к чему всё идёт, если бы сильные руки не подтолкнули его вперёд, вынуждая слезть со стола. Ступни коснулись холодного пола и парень поморщился, но тут же забыл о мелочах вроде холода, когда с него неожиданно стащили полотенце. Оно влажной тряпкой упало на пол, оставив Стайлза с чувством полной незащищенности. – Эй, ребята, погодите... а это обязательно? Ну то есть… – Заткнись, Стайлз… – рыкнули из-за спины, а затем что-то, уже привычно скользкое и горячее, коснулось ягодицы. Стилински не заметил, как машинально вцепился в стоящего напротив Скотта. Тот только посмотрел на друга затуманенными глазами, услужливо выполняя функцию опоры – представшее перед ним зрелище кого угодно лишит воли. Стайлз прогнул спину, опрокинул голову и ловил воздух широко раскрытым ртом, пока Дерек облизывал его бедра, опускался ниже к изгибу коленей. Напористый язык вернулся к ягодицам, а затем на них легли широкие ладони, разводя в стороны. Колечко мышц от подобных манипуляций болезненно натянулось, и Стилински собрался было запротестовать, но не успел – Хейл быстро скользнул языком внутрь. Судорога прошлась по всему телу, уходя в поджатые пальцы ног. Белые брызги испачкали пол – Стайлз сам не ожидал, что сможет так кончить, ни разу не прикоснувшись к себе. Впрочем, Дерека это не остановило, и ловкий язык продолжил орудовать внутри, дразня самым кончиком и понемногу растягивая вход. Скотт тем временем уже расправился с джинсами и без стеснения водил ладонью по своему члену, наблюдая картину, достойную самых извращенных порно фильмов. Ему и в голову никогда не приходило, что его друг будет так вызывающе смотреться, выгибаясь, жалобно мыча и прикусывая дрожащие губы. Ноги уже не держали Стайлза, и он в итоге попросту упал на колени, практически не меняя позы. Его лицо оказалось прямо напротив чужого напряженного достоинства, и Стилински поймал себя на совершенно дикой, не приходящей ранее в голову мысли. Он никогда не предполагал, что вид стоящего члена может вызвать в нём желание взять его в рот. На этот раз пришла очередь Маккола искать дополнительную опору – едва влажные губы Стайлза сомкнулись вокруг головки, Скотт вынужден был приложить усилия, чтобы не спустить сразу. Смотреть на лицо друга в этот момент было сродни пытке – под глазами тень от опущенных ресниц, губы припухли, на щеке блестит тонкая дорожка слюны. Оборотень опустил руку Стайлзу на затылок, стараясь войти глубже, резко толкаясь в глотку. Неизвестно, сколько ещё продолжалось это безумие, если бы не решение Дерека перевести его на новый уровень. Перехватив Стилински поперёк живота, он вынудил парня подняться, тем самым лишив Скотта основного удовольствия. Стол снова жалобно скрипнул, теперь уже под весом Хейла. Стайлза Дерек в один рывок усадил себе на колени, продолжая придерживать одной рукой. В шею жарко дышали, а спиной Стилински упирался в напряженную грудь и мог лишь догадываться, когда хмурый волк успел приспустить брюки – в поясницу упиралось нечто внушающих размеров. В попытках отвлечься Стилински опустил взгляд и с нарастающим возбуждением наблюдал, как теперь уже Скотт опускается перед ним на колени. Ладонями Маккол упёрся в его бедра, вынуждая развести ноги шире, а затем опустил голову, проводя языком от поджавшихся яиц вдоль основания к самой головке. Стайлз застонал громче, ныряя пальцами в волосы друга и оттягивая его голову назад, давая понять, что стоит повторить. Пальцы Дерека возле губ сперва вызывали лёгкое недоумение, но Хейл довольно доступно изъяснился, с напором протолкнув их Стилински в рот. Стайлз едва не подавился слюной, но сориентировался быстро, начав играть с ними языком и плотнее смыкать губы. Оборотню хватило и минуты, чтобы растерять остатки возможности мыслить. Влажные пальцы скользнули вдоль позвоночника, между ягодиц и замерли, а затем Дерек одним резким толчком ввёл сразу оба. Скотт внизу продолжал свой импровизированный минет, и Стайлзу показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Вход ныл от напора Хейла, пальцы не просто двигались – они сгибались внутри, растягивая всеми возможными способами, и иногда на задворках разума мелькал страх, что оборотень может выпустить когти. Это заставляло всё внутри сжиматься и ощущения становились ещё острее. Когда проделанная работа показалась Дереку достаточной, пальцы заменил член. Влажная головка начала входить медленно, но с всё тем же свойственным оборотню напором. Стайлз попытался расслабиться и отчасти ему помог в этом Маккол, переключившись на его живот и прочертив языком дорожку до самой шеи. Ладони Скотта по-прежнему были на его бедрах, но теперь они подхватили и крепко держали, чтобы Хейлу было удобнее двигаться. Стилински не выдержал и впился короткими ногтями другу в плечо, пока его методично насаживали на немалых размеров член. Скотт успокаивающе целовал его в шею, нашёл чувствительное место за ухом и оставил пятно засоса, а затем Стайлз сам схватил его за волосы и притянул к себе. Поцелуй получился рваным, немного неуклюжим, но затянулся надолго. Они оба остановились, лишь когда Маккол достиг разрядки, испачкав и друга, который уже давно ничего не замечал из-за заданного Дереком темпа. Ладони Хейла сжимались на боках и Стайлз резко выгнулся от очередного сильного толчка. Мышцы внутри напряглись и оборотень сдавленно простонал, с трудом преодолевая желание впиться зубами в бледную кожу. Стилински кончил следом и окончательно обмяк, не в силах пошевелиться, так что другу пришлось переносить его на диван. Лофт снова погрузился в прежнюю тишину, а его владелец исчез из виду так же незаметно, как и появился. – Эй… Скотт… – сорванным от стонов голосом прохрипел Стайлз, глядя в потолок невидящим взглядом. – Да… – не менее хрипло ответил оборотень, застёгивая джинсы и приглаживая разворошенные другом волосы. – Передай этому чертовому Дереку… чтобы в следующий раз… когда захочет потрахаться… не придумывал ерунды… у него явно проблемы… с фантазией…