PLAYGROUND

- Это невозможно... - слетело с губ Кибома, когда он неверяще уставился на две параллельные полоски на головке белого пластикового стика. Парень соскользнул по стене вниз, оседая на холодный кафельный пол ванной. Через час он уже стоял в очереди на прием к доктору. Но осмотр лишь подтвердил положение, в котором Кибом сейчас находился. Не то чтобы его ужасала мысль о беременности, даже наоборот, просто это было чем-то из ряда вон выходящим для него. Да, у него был парень-альфа. Да, они регулярно занимались сексом. Но он не мог забеременеть. Он - бета, и всю жизнь ею был. У него практически не было запаха, никогда не было течек, не было матки (как он думал). Он позволял Джонхену выпускать узел несчетное количество раз, потому что, черт возьми, оргазмировать долгими минутами вместо нескольких секунд, при этом не опасаясь забеременеть, это верх блаженства. А сейчас ему заявляют, что он - омега с гипофункцией коркового вещества надпочечников, что и объясняет отсутствие у него течки, запахов и всех других наглядных признаков. Кибом не понимал и половины того, о чем ему рассказывал доктор, но тот 'успокаивал' его тем, что в течение беременности баланс гормонов должен нормализоваться, а после родов его организм и вовсе начнет функционировать как положено. Мужчина гарантировал ему нормальную работу эндокринной системы, появления запаха, пота, возможно, больше волос в областях подмышек и паха, а также течку через шесть месяцев после родов. Кибом слушал все это, пребывая в шоковом состоянии, так как всю сознательную жизнь прожив бетой, он вдруг узнал, что беременен, а потом и вовсе оказался омегой. Кажется, ни доктор Ли, ни его медбрат не удивились, когда блондинистый парень упал в обморок. Проснулся он в палате, на белой койке с аккуратно накрытым на него сверху голубым одеяльцем. Тут же к нему подошел тот самый миловидный помощник доктора, помог ему встать, собраться и, задав пару вопросов для анкеты, проводил его до выхода из клиники. Дверь квартиры открылась еще до того, как он успел повернуть ключ в замочной скважине. Перед ним стоял Джонхен с взъерошенными волосами, в зеленой майке без рукавов и в широких темно-синих домашних брюках Кибома, которые были немного длинноватыми для него и прикрывали его босые ноги почти до пальчиков. Альфа на секунду замер, и Кибом успел заметить беспокойство в его глазах, прежде чем его сгребли в крепкие объятия. Когда дышать стало нечем, он приглушенно запыхтел, и Джонхен ослабил хватку, но не выпустил его из кольца своих рук, утыкаясь носом в его шею и делая глубокие вдохи. "Было бы что вдыхать," - иронично подумал Ки. - И тебе привет, Джонги, - произнес он вслух. - Ты весь день не отвечал на звонки, знаешь, как я беспокоился? Где ты был? - Извини, телефон, наверное, в режиме вибрации, я его не проверял. Утром мне надо было в клинику, а потом я решил немного прогуляться в парке и развеяться. - Что-то случилось? - Джонхен отстранился, чтобы посмотреть на своего парня; весь его вид говорил, что он напряжен. Нервно сглотнув, Кибом пересек гостиную и встал перед окном. - Джонхен, я должен рассказать тебе кое-что. Скрывать не было смысла, Ки не любил обманывать, тем более, человека, который был дорог ему, которого он любил. Да, после приема у доктора он долго гулял по парку, обдумывая дальнейшие события, как эта новость повлияет на их отношения, останутся ли они вместе вообще. Может, Джонхен не хотел обременять себя семьей, не хотел брать ответственность на свои плечи, и именно поэтому он был с ним, а не с какой-нибудь красивой омегой, что окружают его везде и всюду. Он почувствовал, как альфа приблизился к нему сзади, и Кибом, не желая тянуть дольше, произнес на одном дыхании: - Джонхен, сегодня я узнал, что беременен, - от волнения он даже прикрыл глаза. - И? Глаза Ки моментально распахнулись: не такую реакцию он ожидал от своего парня. - Что значит 'и'? - повернувшись, блондин недоуменно посмотрел на него. - Ты ходил в клинику, чтобы избавиться от ребенка? - тихо спросил альфа. Что? Избавиться от ребенка? Как ни странно, но эта идея даже не пересекала его мысли. - Нет, - ответил он, замечая, как заметно расслабились плечи Джонхена. - Погоди, почему ты не удивлен? Джонхен неловко улыбнулся. - Я догадывался... - ответил он, а когда Кибом сделал большие глаза, продолжил, - Твой запах стал ярче и слаще, это сводит с ума, ты даже не представляешь, как сильно. Последнюю неделю тебя часто тошнило, пусть и я знаю, что беты не могут беременеть, но других догадок не было. А сегодня утром, когда я нашел в ванной это, - Джонхен достал из кармана забытый Кибомом тест на беременность, - окончательно убедился. Я испугался, что ты захочешь избавиться от ребенка, у меня словно груз с плеч сняли. Ки попытался переварить услышанное, чувствуя прилив счастья: Джонхен был рад тому, что он беременен, он уже беспокоился об их ребенке. Доктор, видимо, не врал, когда говорил о появлении более ярких омежьих признаков в течение беременности. Подсознательно Кибом был слишком рад таким изменениям, потому что ему хотелось, чтобы и Джонхен узнавал и чувствовал его по запаху, как это делал он; ему хотелось, чтобы и Джонхен растворялся в его ауре и сходил с ума от одурманивающих феромонов, как это происходило с ним, когда они совокуплялись; ему хотелось стать официальной парой своего альфы. И тут Кибом вспомнил кое-что еще, в чем надо было признаться, из-за чего у него покраснели уши, и он еле слышно произнес: - Я - омега. За этим последовало молчание. Подняв голову, новоиспеченный омега встретился с удивленным взглядом Джонхена. Но в глазах напротив было кое-что еще, кроме удивления - голодные огоньки, которых он никогда не видел раньше. И тут его прорвало: - Доктор сказал, что у меня были недоразвиты какие-то органы, вырабатывающие нужные гормоны, но по ходу беременности все должно исправиться. Я на четвертой неделе, осталось еще шесть месяцев, за это время у меня должен появиться запах, и, Джонг, я буду немного волосатее, - Кибом поморщился, но потом, широко распахнув глаза, воодушевленно добавил. - А через шесть месяцев после родов у меня должна наступить течка. Моя первая течка, Джонхен! Альфа с восторгом наблюдал за ним, пока тот передавал ему новую информацию, затем, не выдержав, рывком притянул его к себе и поцеловал. Глубоко, чувственно, властно и одновременно нежно. Джонхен стал осознавать некоторые вещи, которые до сих пор были непонятны ему. С самого первого дня, как только они с Кибомом начали работать вместе, он влюбился в этого парня. Сначала между ними завязалась дружба, но с каждым разом Джонхена тянуло к младшему все больше и больше. Несмотря на то, что тот был бетой, альфа чувствовал его, реагировал на него. Однажды, не сдержавшись, когда к концу рабочего дня в их офисе никого не осталось, он поцеловал Кибома, и, к счастью, тот с готовностью ответил на поцелуй. После проведенной вместе ночи, Ки признался, что давно влюблен в него. Джонхен не мог быть более счастливым на тот момент. Теперь он чувствовал себя в тысячу раз счастливее: Кибом был омегой, и он собирался сделать его снова своим при первой же течке. А сейчас воздуха начинало не хватать, им пришлось разорвать разгоряченный поцелуй. - В первый раз вижу, чтобы омега так радовалась своей течке, - усмехнулся Джонхен. Ки фыркнул: - Конечно, Джонг, мне двадцать три, а это будет моя первая течка... И не говори, что ты не ждешь этого, я же вижу как изменился твой взгляд. - О, да, я жду этого даже больше, чем ты можешь себе представить, - подмигнул ему альфа и провел губами по его подбородку, неторопливо спускаясь к его шее и вдыхая еле ощутимый сладковатый аромат. - Моя омега. От такого хриплого голоса, по телу Кибома пробежались мурашки, оторвав голову Джонхена от своей шеи, он припал к его пухлым губам. Они оба были возбуждены, особенно Джонхен: Кибом чувствовал это по усиливающемуся терпковатому запаху, исходящему от альфы. Не разрывая поцелуя, он обнял его шею руками и, приподняв одно бедро, потерся пахом об заметный бугорок на брюках Джонхена, призывая его к действиям. Джонхен немедленно подхватил его с пола и ловко усадил на широкий подоконник. Избавиться от одежды своего возлюбленного не составило альфе труда. Сначала легкий пуловер, затем майка, а в конце светлые джинсы вместе с боксерами были содраны с него. Откинувшись от резких движений назад, Кибом зашипел, когда его спина соприкоснулась с ледяным стеклом, но вскоре ему стало уже не до этого, так как горячие губы Джонхена начали очерчивать его ключицы. Старший не дразнил его, а переходил сразу к делу, разжигая в нем огонь, пока оставлял мелкие засосы на груди и ласкал широкими ладонями бледные бедра. Первый громкий стон раздался, когда зубы Джонхена сомкнулись на чувствительной горошинке соска омеги. Засосав и другой сосок, альфа перешел к ребрам младшего, покусывая кожу на них. Чем ниже он спускался, тем выше поднимался жар тела Кибома и тем труднее становилось дышать. Поиграв языком со впадинкой пупка, Джонхен оставил хнычущего омегу одного на подоконнике и менее, чем через десять секунд вернулся без майки и с флаконом смазки в руках. - Джонг, поцелуй меня, - потребовал Ки, протягивая к нему руки, чтобы пробежаться пальцами по восхитительному телу своего мужчины. Джонхен не мог не повиноваться, накрывая своими губами маленький ротик омеги и сразу врываясь в него языком. Слабые поскуливания, сладковатый вкус языка Кибома сводили альфу с ума, терпеть становилось невыносимее. Да и зачем надо было терпеть? Одним ловким движением он поднял младшего на ноги, перевернул его лицом к окну, затем слегка надавил на спину, чтобы тот оперся руками о подоконник. Взяв флакон в руки, Джонхен нажал на его головку, забрызгивая смазкой все, что находилось ниже пояса омеги. Он отстранился немного, чтобы припустить брюки с нижним бельем и освободить свой перевозбужденный, налитый кровью орган. Ему казалось, что его член готов взорваться от одного вида перед ним: густые гелеобразные капли смазки медленно скатывались по округлым ягодицам, стекая на бедра, а ложбинка между ними сверкала от избытка жидкости. На секунду представив, что это естественная смазка Кибома, Джонхен утробно зарычал и смачно шлепнул омегу по мокрой ягодице. Ки вскрикнул не то от неожиданности, не то от наслаждения; это срывало всякие плотины терпения. - ДжонгДжонгДжонг, пожалуйста... Он чуть не плакал, умоляя альфу, который, казалось, был в трансе и, пожирая застланными пеленой похоти глазами его тело, мял в руках аппетитные ягодицы. Просьбу Джонхен услышал и, моментально скользнув сразу двумя смазанными пальцами левой руки в тугую дырочку, начал разводить их внутри, имитируя ножницы. Ки скулил каждый раз, когда палец старшего задевал его простату и, желая большего, оттопыривал свою попку выше. Когда пальцы Джонхена покинули его дырочку, он и всхлипнуть не успел, почувствовав крупную горячую головку его члена у своего входа. Альфа вошел в него сразу во всю длину. Наверно, вырвавшийся из горла Кибома крик оказался слишком громким, так как дети, которые игрались на детской площадке перед их домом, начали озираться по сторонам, Джонхен, быстро сообразив, одним щелчком спустил жалюзи. Оба парня хрипло рассмеялись, но смех Кибома сменился очередным стоном, пусть уже и не таким высоким: Джонхен не собирался тянуть. Он сразу задал быстрый темп, вбиваясь в него звонкими толчками и выбивая из его легких весь воздух, а из горла - непрекращающиеся стоны. Альфа и сам задыхался от жаркой скользкой узости вокруг своего члена, постанывал в такт раздающимся шлепкам, терял голову от податливости тела младшего. Пока Кибом подавался задницей назад, жадно встречая его толчки, Джонхен чувствовал, как приближался конец. Чтобы дойти до пика одновременно, он обхватил замазанной гелем рукой и так сочащийся и оставленный без внимания член младшего. Поласкав его немного, Джонхен чуть сжал свой кулак и начал водить по нему под ритм своих фрикций, тем самым превращая Кибома в безвольное трепещущее существо в своих руках. Ки был на самой грани, ему было до невыносимой степени хорошо, мозг уже отказывался воспринимать что-то еще, он плавал в море из феромонов Джонхена, а точнее, тонул. Руки держали из последних сил, и, достигнув кульминации, он не рухнул на подоконник только потому, что крепкая рука альфы удерживала его за грудь, прижимая его спину к своей обжигающей груди. Удовольствие стрельнуло по всему телу, словно разряды электричества, и ему было плевать, что выброшенная сперма испачкала подоконник и пол. Тело буквально вибрировало от оргазма, он издал протяжный стон, но не потому, что Джонхен с силой прикусил его за плечо; семя альфы словно кипятком ошпарило его изнутри. Джонхен прохрипел, медленно дорабатывая свой оргазм и отправляя последние остатки разума Кибома в закат за окном. Некоторое время спустя, они оба сидели на подоконнике, Кибом между ног Джонхена, опираясь спиной на его грудь, и старший, прикрыв глаза, оставлял ленивые нежные поцелуи на его шее. Когда Кибом раскрыл жалюзи, родители за окном по-одному забирали детей с площадки домой. Скоро и они собирались стать родителями... ____________