Я тебя верну.

Я совершенно перестала верить в сказки со счастливым концом. Мне тяжело дается понимание, что иногда больше ничего не вернуть. Я не готова с эти мириться совершенно, но знаю, что есть равноценный обмен, он то и дает мне сил жить дальше. Бумеранг всегда возвращается в того, кто его первый запустил. Этот вечер был слишком тихий до невыносимости, до скрежета зубов, до боли в костяшках. За окном просто темнота и пустота. Не слышно звуков веселья, не видно ярких огней, намек хоть на какие-то ощущения ускользал. Даже луна, почувствовав свою полнейшую никчемность и ничтожность, ушла за тучи, лишив людей последней надежды на свет. Мужчина сидел за огромным столом и что-то писал в тетрадь, постоянно прерываясь и делая пометки на полях. Ручка легко скользила по бумаге, оставляя за собой след каких-то непонятных знаков и символов. Наверное, лишь хозяину этой тетради было известно, что сокрыто в них. Среди прочей ненужной макулатуры, старых ручек, пепельницы и обгрызенных карандашей, было кое-что примечательное. Там лежало письмо. Возможно, в другой любой день никто бы и не обратил внимания на него. Но именно сегодня, когда будто вся радость покинула этот город, от него исходила какая-то неведомая сила добра и тепла. Светловолосый мужчина, отбросив ручку, взглянул на него и опустил голову. Чувство гнева и боли окутало его. Он хотел в очередной раз протянуть руку к письму, но та предательски задрожала. Сдерживая слезы, он отвернулся к окну. Где же это видано, что седьмой мастер Хвоста Феи – Лаксус, который никогда не проигрывает и побеждает зло одним ударом, так легко падает духом перед этим письмом. Но искать поддержки у окна тоже самое, как пытаться разговаривать с зеркалом, когда одиноко. По началу, это помогает, а потом попахивает реальным сумасшествием. - Прости меня, Лаксус… Этот назойливый и такой знакомый образ, возникший в голове, заставляет седьмого мастера скорчиться от боли, не в состоянии больше сдерживать свою силу, он ударяет кулаком в стол. Тот же укоризненно хрустнув, ломается, как бы говоря – «Ну, что же ты, хозяин?». Стук в дверь, как холодный душ, отрезвляет. Лаксус отворяет дверь и застывает, не в силах пошевелиться. - Вернула. – Шепчет он. *** Холодная палата медпункта, неудобная кровать, тело ломит, пошевелиться очень трудно, а попытка встать отражается вспышкой боли, отчего сознание снова начинает ускользать. Голова будто в тумане и дышать нереально трудно. Ощущение, что по тебе каток проехал, нет, даже два катка, потом пришел слон попрыгал, уселся и еще около часа не хотел вставать. Нацу улыбнулся, представив эту картину. У него было глупое ощущение, что он потерял что-то важное для него. Как будто часть души отобрали, отрезали вместе с утраченными воспоминаниями. Он совершенно не помнил, что с ним произошло несколько часов назад. Как будто вырезали часть киноленты на показе в кинотеатре и сказали, что так и было. - Нацу, нет, прошу… Он тряхнул головой, отгоняя наваждение. Что-то было не так с Магнолией и Драгнил, это хорошо понимал. Свежий воздух наполнил легкие, заставил его закашляться. Тело начинало постепенно слушаться юного дракона. Прореха во времени восстанавливалась, исчезали синяки, усталость, появились силы. Поняв, что сидеть в медпункте нет никакого смысла, он решил дойти до Гильдии. Возможно, там напомнят ему, что произошло. Сейчас же не так много времени. Да и Люси любит засиживаться допоздна. Почему-то при воспоминаниях о Люси в груди защемило, да что же это такое? «Я совершенно не чувствую ее запах, почему?» Гильдия встретила его мертвой тишиной. Никого. Абсолютно. Куда же все делись? Только в дальней комнате мастера виден свет. Нацу обрадовался. Ну, хоть кто-то сегодня есть. Теперь будет все гораздо понятнее. Ему все объяснят. А потом можно и Люси с Хеппи найти. За дверью послышался грохот. Драгнил с немалым сомнением все-таки постучал в дверь. Дверь, проскрипев о своей жалкой судьбе, отворилась. На пороге вырос Лаксус. Стоп. Почему Лаксус? *** Я верю в любовь с первого взгляда, с первой мысли, с первого прикосновения. Я верю, что она бесконечна и не терпит предательств. Я верю, что любовь живет больше трех лет. Я точно знаю. - Вернула. – Шепчет он. - Что происходит… Где дедуля? – Нацу непонимающе смотрит на Лаксуса, а тот на него. Не в силах ничего ответить Драгнилу, Лаксус отходит к обломкам стола, что-то начинает искать среди мусора, а найдя трясущимися руками, протягивает ему. - Прочти, - сухо проговаривает он, - это письмо Люси. Нацу аккуратно принимает письмо, до боли знакомый почерк, как же приятно смотреть на него, но углубившись в чтение Драгнил понимает, что он не в силах сдержать слезы. Дверь с силой хлопает. Лексус так и остался стоять в тишине комнаты. Настенные часы, как будто издеваясь, приостанавливают свой ход. Теперь полная апатия охватывает его с головой. - Я понимаю тебя, Нацу. ***

Письмо.

Привет, Нацу. Это уже десятое письмо тебе. Не знаю почему, но я не могу не писать тебе. Это стало моей молитвой перед сном. Когда пишу тебе, чувствую, что вижу тебя, слышу твой голос. Мне становится легче. Хотя может ли стать легче, лишь написав тебе пару строк? Все прошлые письма для тебя я сожгла, не смогла их сохранить, не хватает сил, ведь я знаю, ты их никогда не прочтешь. Как же я скучаю по тебе. Хеппи верит, что ты обязательно вернешься, хотя прошло уже два года. Два долгих года без тебя, как в паутине, затягивает. Иногда просыпаясь, я чувствую тебя. Ты будто охраняешь меня. Я забрала твой шарф и как маньячка нюхаю его, хотя он уже давно пахнет мной. Не могу уснуть без него. Смешно, не права ли? Скажи, Нацу, зачем ты не послушал меня тогда… Зачем пошел на битву с Зерефом? Зачем запечатал его ценой своей жизни? Хотя я простила тебя. Просто все чаще по ночам я вижу этот сон. Где ты запечатываешь его уже навсегда. Я все еще помню твое счастливое лицо. - Нацу, нет, прошу… - Люси, я… Что ты хотел сказать мне Нацу. Ведь я так и живу во тьме все эти два года. Возможно, успев договорить, я жила бы счастливо, а так будто в клетке собственных страстей. Письмо прерывается. Видимо прошло несколько дней. Написано другой пастой. Сегодня Лаксус сделал мне предложение. Он ведь новый мастер, Нацу. Год назад Макаров умер. Я по нему тоже очень скучаю, хотя поверь, Лаксус – хороший мастер. Он вообще очень хороший человек. Любит меня видимо. И ты знаешь… Возможно при других обстоятельствах я бы даже согласилась. Но… Я люблю только тебя, Нацу. Вот такая я глупая. Как же я скучаю, по-твоему: «Пошли на задание, Люська». Я ведь давно на них не хожу. Все эти годы я искала ключ. Он поможет мне вернуть тебя. Я верну тебя, Нацу, этому миру. Как же я счастлива. Сейчас пишу это, а руки, будто не слушаются. Представила твою улыбку и на душе стало так легко и безмятежно. Боли больше нет. Лимит вышел. Больше не продлеваю. Я верну тебя. Будь счастлив, Нацу… *** - Темной обители откройтесь врата – Смерть. *** Мы эгоистичны. В своих желаниях, мыслях, даже в своей любви. Мы потребители. Мы хотим вернуть то, чего нельзя возвращать, мы готовы отдать жизнь за это. Мы сражаемся за это до последнего вдоха, но именно это все и делает нас людьми. Нацу бежал к мемориалам, туда, где хоронят волшебников из Хвоста Фей. Ночь постепенно сменялась рассветом, тьма же светом. Этот свет и был Люси. Ее могилу видно издалека. Она безумно красивая - огромное количество цветов, даже на фотографии девушка была будто бы живая. Казалось еще чуть-чуть и она сойдет с нее. Улыбнется. Обнимет. И Нацу снова почувствует ее запах. Такой родной. Такой невесомый. Утро дает надежду на лучшее. Память не даст забыть ничего, а несказанные слова будут произнесены. Драгнил прижимается щекой к холодному мрамору. Птицы, радостно чирикая, поднимаются в небо, расплавляя крылья. Что-то теплое касается плеча дракона. Но никого рядом просто нет. Наваждение. Только этим утром такое возможно. - Люси, я… вернулся.