Angel in my heart.

От лица Зейна:

      Как же я ненавижу этот мир. Он словно прожигает кожу изнутри. Этот непривычно горячий воздух ударяет в лицо. Черт бы побрал этот воздух. Он совсем не тот.       Я пару раз стукнул по мокрым камням серой крыши, заныв от кровоточащих ран на костяшках. Плюнул на бетонный пол, присев у самого края крыши.       Никто меня не понимает. Я просто хочу умереть. Просто сдохнуть в этом стервятнике. К черту все мысли. Они такие не нужные. Настолько нелепые и больные, что хочется рыдать, рыдать взахлеб. Просто несколько минут молчания доводят до такой душераздирающей депрессии, что ни одно существо не остановит тебя от лавины чувств внутри. Просто хочется помощи. Такой незначительной, с тонким и нежным голосом, с милыми чертами и пшеничными волосами.       Я все ещё смотрю в одну точку, не зная, куда дальше приведет это помешательство. Я становлюсь никем. Из дикого зверя я превратился в еле дышащего слабака, жаждущего неведомо чего. Каких-то девчачьих чувств и соленых слез. Её слез. Этих чертовых слез из её голубых глаз. Из ее глаз.       Я снова схожу с ума. Совсем ничего не соображаю. Кидаюсь вперед. Развожу руки, чувствуя всем телом этот ядовиты воздух, рвущий все тело на мелкие кусочки. Кажется, рвать больше нечего. Осталась только сочная боль с умиротворяющей каплей злости. И именно она удерживает меня на этой земле. Именно она дает мне силы просто ходить, видеть все эти лица, взглядом требующие смерти. Они повсюду: в каждом переулке, в каждом доме, в каждом баре. А мне не хочется, совсем не хочется даже вникать в их проблемы, потому что своих по горло.       Может я слишком преувеличил и ничего этого нет? Я действительно мог все выдумать. Так быстро и незаметно накрутить себе целую историю, с несравненным началом. А потом заново прокрутить все эти эпизоды в голове, представляя её рядом с собой. Да, конечно, я все придумал. Но когда я погружаюсь в ту нереальность, в ту самую, что создана в моей голове только для самого меня, то оказываюсь совсем не там. Это то место, где я вижу её. Она всегда со мной. Всегда просит быть рядом. Любить. Чувствовать.       Я схватился за воротник куртки, вздохнув этот противный воздух, надеясь почувствовать недостающий аромат, без которого дышать просто нет сил. И я нашел. Я полностью пропах ею. Просто провонял, насквозь. Черт.       Нарастающий запах никак не уходил. Он ещё больше вызывал ту самую боль, возбуждал нервы, кидая импульсы в глубь. Нужно избавляться от этого. И чем скорее, тем лучше.       Я медленно снял с себя крутку, проводя нежной тканью по коже в последний раз. Уловил кончиком носа её запах, облизав губу. Остался в одной футболке, обнажив татуировки. Это невыносимо. Это слишком.       С размаху выкинул к чертям куртку с крыши. Она полетела вниз, а я даже не повел взглядом в её сторону. Обижено сжал руки на груди, как пятилетняя девочка. Ухмыльнулся, понимая, насколько я глуп. Пожалуй, это называется болезнью, когда тебе необходим кто-то рядом, верно? И, насколько я знаю, эта болезнь не излечима.       Кажется, я застрял в этой пропасти навечно. Совсем один, без неё.       Я вернулся в дом, вздохнув этот затхлый воздух всей грудью. Он обжег, но совсем не больно. Лишь задел тонкую грань между уравновешенным состоянием и бешеным срывом. Плюхнулся на диван, вздернув подбородок. Так-то лучше. Снова вернуть себе гордость, возвышенность над всей этой ерундой вокруг. Нужно лишь показать всем насколько тебе безразлично то, что твориться на самом деле, что так усердно скрывает твое сознание, что не пропускает сердце. Хоть у меня оно и каменное, твердое, бесчувственное, а этот маленький ангелок просто прошиб огромную дыру сквозь камень, просто сломал какую-то невидимую стенку одним только взглядом. Я увидел как ломается хрупкость у меня на глазах. Могу поспорить, наши переглядки, встречи оставили в ней такой же большой след, что и во мне. И, кажется, это больше сломило меня. Меня - такого прочного и скрытного. - Прохлаждаешься, Малик? - зазвенел противный бас, и я повернул голову в бок. - Тебе какое дело? Я немного устал. Лиам ядовито улыбнулся, прищурившись. - Интересно знать, что же тебя так утомляет? Я хмыкнул. А в голове всплыла она. Черт, убирайся из моих мыслей! - Скорее всего огромное внимание со стороны девушек, - соврал я, нервно запихивая в штаны кулаки и натягивая ткань до самого звука распутавшихся ниток. - Насколько я знаю, ты многим отказываешь. Это немного странно, не так ли? - Откуда такие слухи? - быстро поправил я. Кажется, позавчера ко мне заходила Никки, а неделю назад я проснулся с Карой. А в мыслях была только она. Я совсем не помнил лиц этих девушек, потому что перед глаза всплывали только её голубые, полные искренности, глаза. - Весь дом уже знает об этом. Ты не замечаешь того, что все шепчутся у тебя за спиной? - Лиам достал сигарету и, закурив, обнажил улыбку. - Я не стану замечать каких-то глупых слухов и обсуждений. Мне это не к чему. - Просто разуй глаза. Я вспыхнул. - Что? Разуй глаза? На что? Знаешь, именно я вижу все отчетливо, а ты... - А я догадываюсь, что происходит. Уймись, Малик, что может делать демон на улице до полуночи? Сигарета замерзла в его тонких пальцах. В глаза другу смотреть не хотелось, поэтому лишь исходящий дым из сигареты успокаивал меня. Такой красивый, идеально выписывающий круги. - И до чего ты додумался? - прошептал я. - Ангел, возможно. Но, зная тебя, ты бы к ним ни на шаг не приблизился. Поэтому, депрессия. Да, скорее всего так, - стал перебирать Лиам, а я застыл, в полном оцепенении. У него возникают такие мысли. Господи, дожить бы до того момента, когда я уже спокойно смогу провалиться сквозь землю. Я медленно растянул улыбку. - Что, сильно заметно, насколько мне грустно? Он ответил не менее широкой улыбкой. - Есть немного. Никто не удовлетворяет? - Вообще-то нет, - усмехнулся я. Лиам захохотал тем самым смехом, от которого меня выворачивает наизнанку. Его смех настолько противен, что само сознание переделывает его во что-то более успокаивающее. Но я терпел. Ещё шире улыбнулся, сжав пальцы. - Я пойду прогуляюсь. На улице прекрасная погода. - Да, иди, - кинул Лиам, доставая из пачки ещё одну сигарету. Он совсем погубит себя. Я вышел через парадный вход, на секунду остановившись у самого крыльца. Помогите мне кто-нибудь выбраться из этого сумасшествия. Где та, кто вытаскивает меня из всего этого мусора? Она снова разукрашивает мой обесцвеченный мир, который потерял свои краски лет двадцать назад. Я быстрыми и длинными шагами направился к одному из магазинов, особо не соображая. Запихнул руки в карманы штанов, опустив голову вниз. Все равно меня никто не увидит, никто не заметит. Это уже не важно, потому что единственное, чего я сейчас хочу, так это просто спастись. Я нуждаюсь в ней, я хочу её каждой частичкой своего тела. Она захватывает разум и тащит меня в свой мир, в свою сущность. Я не смогу бороться с этим вечно. Когда-нибудь я точно заболею этой болезнью, скорее зависимостью, от неё. От самой прекрасной на планете. Совсем не видя ничего я врезался во что-то очень мягкое, в то, что сразу же отлетело на метр от меня и с тихим стоном плюхнулось на землю. Я нахмурился, поднимая взгляд вперед, совсем обомлев от увиденного. На холодном асфальте лежала она, такая бледная и худая. Она сразу же кинулась в слезы, встретившись со мной взглядом. Я шевельнул челюстью, пытаясь сказать хоть что-нибудь .Но вышел беззвучный выдох. Черт! Это мучение! Она захлопала ресницами, самими длинными во всем мире. Покраснела и её щечки приняли приятный румянец. Я задрожал, чувствуя, как закрываются глаза, как накатывают слезы. Перри отвернулась, зарываясь лицом в колени, пряча свои глаза от меня. Нет, нет! Я хочу их видеть! Я так скучал по ним. Мне так не хватало этой невинности в них. Я повернулся на ветер, сжимая челюсть. Сел рядом с ней на дорогу, стараясь без слов спросить у нее разрешения. Она лишь подняла голову, морально убив меня этими покрасневшими глазами. - Прости,- шепнул я.