гнилая оболочка

Эммануэль собирает волосы в хвост, оставляя гребни из пышных волн. Эммануэль отправляется к пруду. Мост, обросший зеленью, стал ей – дом, она опускает ноги в илистый мир, она не видит пальцев – лишь изумруд. Её никто так ласково не любил, один лишь этот глубокий пруд. Эммануэль считает родинки на руке и кормом их рассыпает в гладь. Ей снится сон, и в дивном сне она не умеет плавать, а лишь – летать. И она чувствует тяжесть в перьях, когда касается тёплых вод, но блики пляшут через деревья, она встаёт, и идёт восход. Эммануэль, обнажившись спешно, вступает с трепетом в этот ил, здесь не пришлось ей купаться прежде, но этим утром хватило сил. И дно здесь скользко, и сердце бьётся, как правда бьётся из родника. Эммануэль никогда сюда не вернётся и не уйдет уже никогда. И сапропель размягчается в её пальцах, и тина ластится между ног – такого нежного дикого танца никто из смертных познать не мог. И в изумруде едва ль заметно, что ил ей – шёлковая постель. И в сердце пруда так беззаветно уснула Эммануэль.