Улыбка

Джаред стоит один на пустой сцене, засунув одну руку в карман потертых джинс, а второй ухватившись за микрофон. - Да, я слушаю вас. - Я хотела бы задать вопрос не Джареду Падалеки, а Сэму Винчестеру. Возможно ли это? – тонкий пронзительный голосок режет воздух, как старая ржавая пила сучковатое полено. Джаред ухмыляется во все свои тридцать два и кивает. - Сэм. У вас с братом очень сложные отношения, но вы преданы друг другу, вы врослись друг в друга характерами, привычками. Ты знаешь Дина лучше всех. Расскажи об улыбке Дина Винчестера, какая она? – тишина в переполненном зале просто звенела. Сотни восторженных глаз смотрели не отрываясь. Джаред сглотнул, услышав, как за занавесом шипит Крипке. - Дин… Невозможно красивый, надежный, веселый, интересный. Дин улыбается всем девушкам, молодым, не очень, совсем старым. Красивым, и просто девушкам. Даже тем, в ком сидит демон, кого он собирается убить в следующий момент. Эта улыбка врожденная, на уровне рефлексов, проросшая в мышцы. Как ребенок – видит бутылку с молоком и улыбается. А через миг просто забывает об этом. Как вспышка, яркая, радостная и недолгая. - Дин… Дин улыбается со злостью, зеленые глаза блестят, уголки губ приподняты, на красивом лице презрение. Так он улыбается врагам, или тем, кого собирается причислить к врагам. Демоны, ангелы, оборотни, вампиры. Дин не боится, он знает, что их можно убить и поэтому он улыбается. Прищурившись, он ищет место для удара, улыбка больше похожа на оскал. - Дин… Красивые губы растянуты в голливудскую широкую улыбку, насквозь фальшивую. Глаза Дин старательно отводит или наоборот, очень пристально смотрит собеседнику в лицо. Он улыбается, но хризолитовые глаза почти темные от тоски, предчувствия, отчаянья, боли. Такой улыбкой Дин улыбается только своим друзьям и близким. Бобби, Касу, ему, Сэму. Дин прячет все свои страхи за этой улыбкой, он показывает всем, что все хорошо. Но никто ему не верит. - Дин… Брови, густые и тонко очерченные, ломаются у переносицы или взлетают высоко на лоб. Нижнюю губу Дин закусывает, пытаясь удержать или глупую шутку, или непристойный смех. Но губы все равно предательски расползаются в шальную улыбку. Вокруг глаз собираются маленькие морщинки. Дин веселится. - Дин… В глазах, наполненных слезами, плещется сожаление, грусть, печаль. Дин улыбается, не давая этим слезам разлиться солеными дорожками по щекам. Его светлая печаль и теплая улыбка, несмотря на грусть. Так он улыбается своей матери, призраку из прошлого, видению. Он понимает, что видит ее всего лишь миг, что она нереальна, но он рад и поэтому улыбается. - Дин… Дин улыбается своему младшему брату. Эта улыбка может быть разной. Иногда со слезами, с прикушенной от смеха губой, злая, насмешливая. Дин пытается спрятать обиду, тревогу, отчаянье за улыбкой. Пытается улыбаться холодно и равнодушно, надеясь оттолкнуть Сэма от себя, наказать, научить. Но как бы Дин ни улыбался, Сэм всегда видит тепло в зеленых глазах, свет в красивом лице и понимает, что он не один. - Дин… улыбается по-разному, - за занавесом шумно выдыхает Крипке. Джаред всей своей широкой спиной чувствует спадающее напряжение. Зрители же вздыхают разочарованно. Они хотели услышать что-нибудь интересное. Но Джаред сегодня просто не может быть красноречивым, весь он как кусок масла на горячем солнце. Вроде форму держит, но ткни пальцем, и масло расползется по тарелке. - Мистер Падалеки, а могу я задать вам еще вопрос? – вот ведь разошлась тетка! Джаред кивает, каштановые волосы разлетаются веером. Он пытается высмотреть эту активистку, но свет ламп так ярок, что зрительный зал расплывается разноцветным пятном. - Скажите, а как улыбается Дженсен? Джаред слышит маты Крипке, тяжелый вздох Сингера, смешки актеров. Он расплывается в улыбке, просто не может удержаться, опускает голову, пытаясь хоть как-то скрыть свое сияющее лицо. - Дженсен… Они дурачатся на съемочной площадке, забывают слова или вставляют свои реплики. Им весело и Дженсен улыбается открыто, широко. Он просто лучится весельем, заразительно смеется, чуть хрипло, запрокинув голову. Он хлопает Джареда по плечу или по спине, и от прикосновения теплой широкой ладони становится жарко. - Дженсен… Дженсен сидит к нему лицом, камера снимает только широкую спину и мощные плечи. В темный объектив смотрит он, Джаред. Дженсен кидает свою реплику и начинает медленно растягивать губы в самую насмешливую, самую завлекающую улыбку на свете. Он проводит влажным розовым языком по пухлой нижней, прикусывает острыми зубами верхнюю. Полные губы и контрастом - белые зубы и розовый язык. Дженсен улыбается, а Джареда начинает потрясывать. Зеленые глаза напротив темнеют, и улыбка становится такой обещающей, манящей. Джаред пытается бороться с этим наваждением, отводит глаза, вертит шеей, но эта улыбка сводит его с ума. - Дженсен… Джареду плохо, плохо и очень больно. На съемках они очень часто получали травмы, синяки расползались по крепким телам сине-зелеными пятнами. Ушибы, вывихи, растяжения – это все было таким обычным. Привычным, но все равно болезненным. Дженсен улыбается, улыбка выходит кривой и судорожной, но Джареду сразу становится легче. Если улыбается, то значит все будет хорошо. А гипс - это даже весело. - Дженсен… Солнечный луч скользит по лицу, оставляя чуть золотистые отметины на загорелой коже. Столько лет прошло, а Джаред снова и снова удивляется этому совершенству линий. Каждый раз при взгляде на это лицо у Джареда начинает щемить сердце. Он смотрит на спящего Дженсена, который чему-то улыбается во сне, и ему хочется плакать от нежности. - Дженсен… Они в отеле, всего через час начинается интервью. Дженсен смотрит на Джареда и улыбается. Тонкие крылья носа чуть дрожат, все сильное тело замерло от напряжения. Глаза кажутся почти черными из-за расширенных зрачков. Дженсен улыбается мягко, губы, опухшие от поцелуев, влажные, зовущие. Джаред стонет, весь смысл его существования сейчас сосредоточен в этой улыбке. Джареда ведет, он хватает улыбающегося Дженсена, вжимает его в стену, и начинает целовать, жадно, влажно, сумасшедше. И они опаздывают, снова и снова. И потом стараются не смотреть друг на друга, пытаются держать себя в руках. - Дженсен… Дженсен стонет, тягуче, умоляюще. Горячая кожа, покрытая бисером пота. Ресницы дрожат, прикрывая расплавленную зелень. Пухлые губы почти в кровь искусаны, пальцы судорожно комкают влажную простыню. Сильнейший оргазм выгибает дугой напряженное тело, звенящие от предчувствия мышцы выворачивает, как от удара электричества. Дженсен скулит, хватает открытым ртом воздух, запрокинув голову, и подставив крепкую шею с бешено бьющейся жилкой. А потом курит и улыбается… И за этот миг Джаред готов продать душу, остановить время, запомнить и сохранить в памяти. - Дженсен… - Джаред видит, как на сцену поднимается Дженсен. В узких джинсах и яркой толстовке, с небритыми скулами и взъерошенными волосами. Он смотрит на Джареда и улыбается. Сквозь зелень глаз светится солнце, маленькие морщинки вокруг глаз, уголки губ немного приподняты. Так Дженсен улыбается только ему, Джареду. Падалеки ищет это улыбку взглядом на съемочной площадке, среди огромной толпы в аэропорту, среди тысячи людей, их окружающих. Видит улыбку, прищуренные глаза, наполненные таким спокойствием, теплом, пониманием и нежностью, что на миг замирает сердце. А потом улыбается в ответ и видит свое отражение в зеленых глазах. Вот как сейчас. - Дженсен… улыбается по-другому.