_________
Утро было свежим и приятно бодрило. Невольно поежившись, Тета Сигма осознал, что не закрыл вечером окно, и оттого воздух в комнате наполнен влагой. «Наверное ночью был туман или сильный дождь. Крепко же я спал.» Он покачал головой и сладко потянулся, размышляя о том, когда он в последний раз спал шесть часов подряд. Странное ощущение в теле, которое Тета поначалу списал на сырость, вскоре в полной мере обнаружило свой настоящий источник. Попеременно бледнея и багровея от ярости, Повелитель Времени наскоро оделся, толком не приведя себя в порядок, и помчался в сторону комнаты Ушас. Он прекрасно помнил, как пил с ней вечером чай, или что она там заваривала, так что это могла быть только она. Ворвавшись без стука, Тета обнаружил единственно возможную причину своих проблем уже полностью одетой. В одной руке у нее был гребень для волос, а в другой какие-то отчеты — сложно было представить ее читающей что-то другое столь же увлеченно. — Что это?! — Тета гневно указывал на свою грудную клетку, требуя объяснений и немедленно. Ушас повернулась к нему со скучающим видом, не отрываясь от датапада. — Что «это»? — Ты прекрасно знаешь о чем я! — Не имею ни малейшего понятия, — она приподняла одну бровь, скользнув взглядом по незваному гостю и начиная неспешно что-то записывать. Тета Сигма яростно рванул застежку на плече, распахивая полы одеяния и обнажая два маленьких, аккуратных и вполне оформившихся вторичных половых признака, которых у него явно было быть не должно. — Что это?! Ушас медленно перевела глаза с груди Теты на его лицо. — То есть, ты хочешь сказать, ты не знаешь? — О, я прекрасно знаю, что это! — его губы дрожали от ярости, он прожигал взглядом стоящую перед ним Повелительницу Времени. — Я хочу знать что… — Тета на мгновение замолк, пытаясь взять себя в руки, насколько это было возможно. — …чем ты думала, Ушас? Казалось, она снова его игнорировала, продолжая заносить какие-то данные в датапад. — Ты понимаешь, что твой эксперимент касается регенеративной энергии, что вообще с твоей стороны было по меньшей мере негуманно проводить подобный эксперимент на представителе твоего же вида — да что там, любого разумного вида, — без его непосредственного согласия?! — Ты не мог бы раздеться? — Ты меня вообще слушаешь? Ты хоть понимаешь какие последствия могут повлечь за собой подобные эксперименты? — Не драматизируй. Этого недостаточно, чтобы потратить целый регенеративный цикл, так что я всего лишь использовала энергию пары лет твоей жизни. Что значит пара лет для Повелителя Времени? — Если я правильно понимаю суть изменений, внесенных тобой, то это по меньшей мере пятнадцать лет жизни. И дело не в количестве, а в самом факте. Сзади послышался едва уловимый шорох, различимый скорее на интуитивном уровне, чем на слух. — Что у вас тут происходит? Голос Кошея, как и само его появление, застал Тету врасплох, заставив вздрогнуть и подумать о том, как полезна может быть привычка закрывать за собой дверь. — Вот, полюбуйся. Он повернулся, вкладывая в выражение своего лица столько сарказма, сколько смог найти в сложившейся ситуации, позволяя вошедшему лицезреть причину столь напряженного разговора. Губы Кошея задрожали, искривляясь в усмешке. — Как… познавательно. Тета Сигма поспешил застегнуть форму, снова краснея — теперь уже не только от негодования, но и от смущения. Ушас, перестав, наконец, делать записи, подняла голову и снова изучающе посмотрела на недобровольную жертву своего эксперимента. — Действие моего экспериментального состава закончится через двенадцать часов, шесть из которых ты уже проспал. Так что это не навсегда. Тета широко распахнул глаза и картинно поклонился. — О, чудесно! Видимо я должен выразить свою благодарность в связи с этим обстоятельством? Он почувствовал мягкое, но властное прикосновение руки, сжавшей его плечо. — Идем, надо тебя спрятать. Не думаешь же ты показаться в таком виде на глаза преподавателям? Кошей перехватил друга за рукав и потянул к выходу. — Но я хотел работать над проектом по… — Шесть часов, Тета. Всего шесть часов посидеть тихо это для тебя такая невыполнимая задача? Кошей смеялся, увлекая Повелителя Времени по коридору в одному ему известном направлении. Тета Сигма вздохнул. В его словах была доля истины. Смирившись, он последовал за другом в ту часть Академии, которая практически не использовалась последние лет двести, а потому пустовала. Лучше всего действительно было переждать там._________
Стремительно преодолев последнюю преграду, Кошей втолкнул Тету в одну из старых гостиных и закрыл за собой дверь. Воздух был пропитан пылью, однако назвать комнату неприбранной было нельзя, несмотря на все прошедшие в запустении годы. Повелитель Времени подошел к окну, из которого открывался потрясающий вид на поля за пределами Цитадели и маячившие вдалеке горы. Опершись на подоконник, он предался ностальгии, которая, впрочем, была почти сразу прервана легким касанием и колебаниями воздуха где-то над ухом. — Кошей, тебе надо идти на занятия. Боруса будет недоволен, если ты опять не придешь, ты же знаешь, — начал было Тета, поворачиваясь и встречаясь взглядом с глазами друга. Что-то было в них не так. Карие глаза, обычно кофейного, как его называл Тета Сигма, оттенка, казались совсем темными — то ли из-за неяркого утреннего света, то ли по какой-то другой причине. Кошей взял его лицо между ладоней и, притянув, поцеловал. «Что?» Поцелуй был настойчивым. Легко скользнув языком по губам, он воспользовался удивлением Теты, чтобы заставить его приоткрыть рот и проникнуть внутрь, притягивая к себе все ближе. Пальцы одной руки переместились на затылок, зарываясь в каштановые волосы, тогда как вторая рука потянулась к застежке на его плече. Мягко, но уверенно отстранив друга, Тета отвернул голову вбок, судорожно хватая губами воздух и выглядя крайне растерянным и смущенным. — Кошей, что ты… Повелитель Времени словно не слушал его, покрывая поцелуями шею и обнажившиеся ключицы — форма Академии перестала быть препятствием, как только Кошей разобрался с застежкой, и его тонкие пальцы с готовностью проникли под ее покровы. Покраснев, Тета Сигма с силой оттолкнул его, устремившись к двери и поправляя одежду на ходу, однако был тут же прижат к ней спиной. — Что с тобой? Что ты творишь? На губах Кошея снова играла усмешка. — Всего лишь пытаюсь быть хорошим другом. Его забавляли недоумение и растерянность в глазах всегда такого уверенного в себе Теты. — Ты ведь такой любопытный, Тета, — вкрадчивый голос, змеясь, проникал в уши, возбуждая слух. Кошей провел тыльной стороной ладони по его щеке. — Как ты думаешь, можно ли предугадать заранее, будет ли хоть одна из твоих инкарнаций женской? — он пристально посмотрел в лицо прижатого к двери Повелителя Времени. — Я полагаю, нет, — его глаза смеялись. Он приблизил свои губы к изящной ушной раковине последнего и выдохнул. — Неужели тебе не интересно? — Интересно что? — Ты прекрасно меня понял, Тета. Руки Кошея снова были под его одеждой, а губы терзали мочку уха. От него веяло жаром и чем-то еще — чем-то, что Тета Сигма никак не мог распознать. — Но я против, — он попытался снова оттолкнуть Кошея, но потерпел неудачу. — Я буду плохим другом, если позволю тебе упустить шанс познать что-то столь новое и необычное, — промурлыкал Повелитель Времени, явно наслаждаясь ситуацией. — Кошей, пусти меня. Я не хочу, — Тету пробила легкая дрожь от настойчивых прикосновений, но это ничуть не уменьшило его стремления избежать того, во что они его так неумолимо пытались его втянуть. Кошей его не слушал. Рывком дернув Тету на себя, он сорвал с него верхнюю часть формы, отбрасывая ее в сторону, опаляя кожу горячим дыханием. Его губы снова нашли губы Теты, вовлекая в страстный поцелуй, пока руки неспешно исследовали столь нежное и деликатное следствие эксперимента Ушас. Тета Сигма что-то негодующе простонал сквозь поцелуй, его ладони упирались Кошею в плечи в тщетной попытке отстранить его от себя. Сумев снова разорвать поцелуй, он предпринял еще одну попытку вразумить друга. — Остановись. Это неправильно, — его дыхание было сбито, а голос дрожал так же, как начинали дрожать колени, по мере того, как жалящие поцелуи и уверенные прикосновения словно танцующих по коже пальцев снова и снова посылали электрические импульсы по всему телу. — Кошей… Повелитель Времени снова выпрямился, устремляя свой пронзительный взгляд в глубь предательски расширяющихся от этого взгляда зрачков Теты. Проворные руки тем временем расстегивали последнюю преграду, отделяющую его от предложения безоговорочной капитуляции. Попытки помешать его настойчивости ни к чему не привели. Тогда Тета Сигма размахнулся и что есть сил ударил Кощея по лицу, зажмурившись. — Тета, Тета, Тета… ты же не приемлешь подобного решения вопросов, — этот голос снова словно смеялся над ним. Тета открыл глаза и увидел, что Кошей поймал его руку на расстоянии дюйма от своего лица, а теперь проворно перехватил за запястье и, отойдя на шаг, резко дернул в свою сторону, роняя на стоящее неподалеку подобие дивана. Успев только ахнуть, Тета Сигма больно ударился о край софы, почти пролетев мимо, но был тут же подхвачен и прижат к ней телом второго Повелителя Времени, чей разум, казалось, сегодня был далек от привычных для Деки тем для разговора. — Кошей, ты совершаешь насилие, — Тета снова попытался оттолкнуть друга, но его руки оказались очень быстро зафиксированы над головой крепкой ладонью последнего. — И я не собираюсь тебе позволить это. — Нет, — снова эта усмешка, этот спокойный голос, сочетающийся с болезненной сосредоточенностью каждого движения, что кругами спускались все ниже, заставляя тело под собой дрожать и дергаться. — Что?! — на мгновение Тета задохнулся, когда пальцы Кошея достигли, наконец, конечного пункта своего назначения. — Ты дрожишь, Тета, твое сердце бьется быстрее обычного, твоя кожа словно горит, а зрачки расширяются каждый раз, как ты смотришь на меня. Так что нет, это не насилие, и нет — ты собираешься мне это позволить. Аккуратно погладив нежные складки, Кошей плавно протолкнул один палец внутрь, заставив Тету хватать губами воздух, задыхаясь от новых ощущений, выгибаясь от его неспешных движений, заставляя его губы дрожать, а лицо заливаться краской. Он был готов лицезреть это сочетание беспомощности, стыда и удовольствия вечно. К первому пальцу медленно прибавился еще один, в то время как вторая рука и горячий язык Кошея, тоже решивший принять участие в этом пиршестве, терзали затвердевшие соски, выпирающие ребра и подрагивающий живот распростертого Повелителя Времени под ними. Тета Сигма был растерян. Тот, кого он привык считать своим другом, пусть они и спорили слишком часто и слишком яростно, вытворял что-то совершенно неописуемое и выходящее за рамки любых отношений, которые между ними были. Его нужно было остановить немедленно, но, изгибаясь от каждого нового толчка и прикосновения, зарываясь пальцами в темные волосы, Тета понимал, что он не может этого сделать. Ласки Кошея были умелыми и неумолимо сводили его с ума, заставляя сдаться, запрокинуть голову и тяжело дышать, открыв рот в беззвучном стоне. Повелитель Времени не заметил, как оказался совершенно обнаженным, не заметил он и как и когда его друг успел раздеться сам — весь мир словно захлопнулся, оставляя лишь горячие пальцы, поцелуи и дыхание Кошея. Остатками смутно бьющегося в агонии самообладания Тета понимал, что его друг, более чем вероятно, использует гипноз, проникая в его разум и подавляя волю, столь раздражавшую его с первого дня их знакомства. Однако, он ничего не мог с этим поделать — дезориентированный внезапностью всего происходящего, начиная со вчерашнего вечера, Тета Сигма мог только согласиться на то, в чем его согласие не играло абсолютно никакой роли. Почувствовав, что дрожащий и, пожалуй, впервые за много лет столь беззащитный Тета достиг практически пика возбуждения, Кошей развел его ноги как можно шире и, направив себя, мягко скользнул внутрь. Когда Повелитель Времени почувствовал, что в него проникло что-то значительно большее, чем несколько пальцев, его глаза широко распахнулись, словно он отчетливо увидел полгалактики прямо перед глазами. Его шею снова опалило горячее дыхание, и он ощутил, как крепкая рука сильнее обнимает его за талию. Кошей прижимался к нему все плотнее, медленно входя глубже, даря чувство непонятной, странной, неправильной наполненности, которая медленно, невыносимо медленно начинала отзываться чем-то еще, столь же непонятным и неправильным. — Тета… От звука своего имени Тета вспомнил как дышать и шумно вдохнул, непроизвольно подавшись вперед. Хриплый смех, еще один жалящий поцелуй в шею, и Кошей начал неспешные, выверенные движения, давая ему привыкнуть к букету неожиданных ощущений, которые Тета Сигма вряд ли когда-либо планировал пережить в своей жизни. Его пальцы сжимали края софы, на коже начинали появляться капельки пота — пока едва зримые, но уже ощутимые. Придерживая Тету за бедра, Кошей постепенно наращивал темп и амплитуду движения, цепким взглядом замечая малейшие изменения в лице смущенного, закусывающего краешек губы, чтобы не стонать, Повелителя Времени. Ему не нравилось это молчание. Тета Сигма, погруженный в чувственное наслаждение моментом, почувствовал, как его разум заполняет темное облако желания, исходящее от нависающего над ним Кошея. В нем были ярость, жажда обладания, нежность и что-то еще. Ощутив особенно сильный толчок, Тета не выдержал и застонал, разомкнув губы и вызывая у Повелителя Времени над ним улыбку. Он склонился и поцеловал Тету в губы, чуть сбавив темп. — Я хочу, чтобы ты назвал меня по имени. — К-кошей… — пересохшие губы, едва увлажненные поцелуем, почти не слушались. — Не этим именем. Ласки Кошея снова стали нарочито дразнящими, разжигающими желание большего, и не дающими желанной разрядки. Тета стонал почти жалобно, словно прося прекратить эту пытку. — Ты знаешь, какое имя я выбрал себе… Доктор. Скажи его. Тело Повелителя Времени била крупная дрожь, напоминающая конвульсии — возбуждение достигло такой точки, что он был готов практически на все, лишь бы это прекратилось. — Мастер… Кошей хищно улыбнулся и нарочито неспешно возобновил фрикции, стремительно ускоряя темп, даря столь желанное для них обоих облегчение. — Правильно, Доктор. Мне нравится слышать, как ты произносишь это. Мир взорвался перед глазами Теты на тысячи осколков, которые мелькали, подобно метеоритному шторму, рассекающему плотную атмосферу. Он выгнулся, задрожав всем телом, запрокинув голову до хруста в позвонках, вцепившись в темные волосы Кошея, словно грозя оставить его без них. Краем ускользающего сознания он почувствовал фейерверк, разразившийся в голове любовника, который прижал его к себе, вонзив пальцы в ставшую столь податливой спину, и изливаясь, со всей полнотой осознания, что всего через несколько часов тело Теты снова перестроится, стирая даже воспоминания о том, что сейчас произошло. «Воспоминания тела… но не воспоминания, » — пронеслось в голове Повелителя Времени, прежде, чем его сознание мягко погасло, оставляя после себя лишь тьму забытия._________
Когда Тета Сигма пришел в себя, за окном светили звезды. Его тело уже вернулось в свое первоначальное состояние, он был полностью одет, а Кошея нигде не было. Подумав, что это был только сон, Тета поднялся и направился в сторону спален. Однако, чем больше он размышлял, тем больше к нему приходило осознание, что сном произошедшее не являлось. Это осознание заставляло Повелителя Времени краснеть — одновременно от ярости и смущения. Твердым шагом дойдя до комнаты Ушас, он протянул руку, чтобы распахнуть дверь без стука, но его опередили. В дверном проеме показалась сама Ушас, которая, натолкнувшись на гневный взгляд Теты, только скучающе обвела его взглядом и попросила написать полный отчет обо всем, что он пережил в течении действия ее препарата. — И не подумаю! — выпалил Тета, намереваясь высказать еще раз все, что он думает о моральном облике одноклассницы, как вдруг за ее спиной показалась фигура Кошея. Он улыбался. Ушас пожала плечами. — Ну ладно. В принципе, почти вся интересующая меня информация у меня уже есть. Однако, если ты передумаешь, это добавило бы моему исследованию точности и недостающих деталей. Губы Теты дрожали, чувства переполняли его настолько, что он едва ли был способен здраво мыслить. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл его, снова открыл — но с его губ так и не слетело ни звука. Развернувшись на каблуках, Тета Сигма стремительно убежал прочь. Ушас проводила его взглядом и повернулась к Кошею, несколько удивленно приподняв бровь. Тот только пожал плечами, незаметно беря с рабочего стола Повелительницы Времени баночку ароматического масла и опуская в карман. — Я поговорю с ним. Ушас поймала его за рукав, когда Кошей проходил мимо, и глазами указала на складки одежды, в которых исчез предмет ее лаборатории, затем перевела свой взгляд на лицо Повелителя Времени, выразительно глядя в карие глаза. — С тебя еще один отчет.