Я тебя ненавижу

- Нисей, откуда у тебя дома такой огромный тесак? Где ты его взял? В Сеймея вперились алые, как раскалённый металл, совершенно звериные глаза, лишённые даже тени осознанности. - Здесь, хозяин. – Боец прижал руку к груди. – Ты думал, что у меня внутри одна требуха, брезговал мной. Но там есть очень занятные вещицы. Давай его опробуем? - Брось сказал! Сеймей попятился назад. - Давай же посмотрим, насколько крепка наша связь! Сеймей услышал удар и смачный хруст. Кровь брызнула на кафель и побелку. Пара капель прилетела на лицо Сеймея. Расцвёл страшный яркий мак. Сердцевина цветка – неровный слом разрубленной кости. Стекающая на пол кровавая роса. Средний палец Нисея остался на столе, будто сделанный из воска муляж, а изуродованную руку он продемонстрировал с присущей ему милой улыбкой. Всё окрасилось в безумный пульсирующий алый цвет. Аояги кричал, но не слышал своего крика. Из красного фимиама вновь показался Акаме с тесаком в руках. Он что-то говорил. Кажется, про то, что ему теперь ничто не мешает, но он не будет мучить Сеймея и разделит его сердце напополам одним быстрым ударом. Даже ту половину, что должна предназначаться Соби, Билавд возьмёт себе. - Отдай мне своё сердце, Сеймей! …Сеймей, - робко звал Нисей. – Сеймей! Проснись! Аояги подскочил на кровати, выброшенный приливом сновидения на берег привычной реальности. Первой реакцией было – оттолкнуть Нисея. Как можно грубее и дальше. Что он и сделал. - Прости, что разбудил, но ты кричал на весь дом. Каждое пробуждение подобно рождению в миниатюре. Необходимо какое-то время, чтобы привыкнуть к обычному миру. Привыкнуть к полутёмной комнате, к вменяемому Нисею, к ярко-жёлтым цифрам на электронных часах, которые сейчас показывали 01:13. Сеймей схватил Бойца за волосы и притянул к себе так близко, что обдал его лицо тяжёлым дыханием. - Что ты делаешь?! - Иди сюда, - Аояги вытащил своего подчинённого в тусклый круг света ночника. - Прости, но, по-моему, не стоит смотреть на ночь триллеры, - заметил тот, про себя добавив «с твоей слабой психикой». - Зелёные, - сухо констатировал Сеймей, отпустил его и с облегчением откинулся на подушку. – Принеси мокрое полотенце. Ошалевший от таких сцен, Боец не смел тянуть с исполнением приказов. Босые ступни быстро зашлёпали по полу, и вот он уже тянется влажной махрой к Хозяину. - Позволишь мне? - Да. – Не открывая глаз. Нисей отёр полотенцем холодный пот с лица, шеи, плеч, груди… - Это действительно Соби сломал тебе палец? - Ну да... - Не ты сам? - Ну вот ещё! - Оторопь и недоумение. - Хватит с тебя одного ненормального мазохиста. Если не веришь, спроси у него. - Ляг со мной. - Что? - Побудь со мной рядом, пока я не усну, – повторил Возлюбленный и в это же время попытался убедить себя, что это пряник для собаки, профилактика её бешенства, а не его собственное желание. - Но… «Как же негласное правило о том, что король спит на кровати, а челядь на полу?» - Ты оглох? Озадаченный парень прилёг на самый край постели, стараясь нечаянно не задеть Хозяина. Сеймей повернулся на бок. - Обними меня. - Я же почти неодет, - напомнил Боец уже совсем беспомощно, таким тоном, что можно было подумать, он просил сохранить ему жизнь. - Исполняй приказ. Нисей прижался грудью к его спине, положил ладонь на его плечо и зарылся лицом в жёсткий волос, вдыхая запах счастья. - Я тебя ненавижу, Нисей. - Словно песок заскрипел на зубах. Аояги перехватил руку, не дав парню отстраниться. - Ненавижу, за то, что и ты меня скоро предашь. Объятие стало крепче. - С чего ты взял? Мы же природная пара. Это всё равно, что предать себя. - Все меня предают. Это закон моей жизни. Неотвратимость. Меня предали родители, когда им стало мало меня, и они родили Рицку. Я заставил себя полюбить его. Я думал, он станет тем, кто будет безраздельно принадлежать мне. – Жертва чувствовала, как напряжён Нисей. Он будто боялся пошевелиться и даже дышать старался тише. - Но теперь он для меня никто. Они с Соби предали меня. Скоро и ты так поступишь. Нисей погладил своего Возлюбленного по голове. - Не решай всё за меня. «Ненависть лучше, чем полный штиль». - Я бы мог полюбить тебя так же сильно, как Рицку, но Рицка выбрал не меня, предал меня, - как заведённый, Сеймей повторял одно и то же. - Не хочешь - не люби. Я Боец, а не любовник. Тем более мы оба парни. Думаю, роль пассива меня бы не устроила, - попытался усмехнуться Акаме. - Умолкни. - Извини. Всё-всё, спи, - Нисей опять принялся поглаживать Жертву. – Спи, Сеймей. Думай о чём-нибудь хорошем, тогда кошмары не будут сниться. …Когда грудь Сеймея стала размеренно вздыматься, а дыхание сделалось едва слышным, Боец осторожно высвободился и сполз обратно в свою постель. Близость с Жертвой была ему дорога, но и о здоровье тоже нужно было заботиться. Чутьё подсказывало: Хозяин будет завтра опасен. ___ Сеймей проснулся разбитый и снова в испарине. Не то что к кому-то – щекой к своему собственному липкому от пота плечу прикасаться было противно. Осклизлое отвращение ко всем и ко всему. Почему-то представились мухи на клейкой ленте. Он был благодарен Бойцу за его прозорливость и возвращение на пол. - Нисей! – окрикнул он. – Нисей, вставай! - Доброе утро, - прохрипел тот, разлепив красные и опухшие глаза. - Я бы так не сказал. Принеси мне что-нибудь от головной боли. Ты меня слышишь? - Угу. - И кофе покрепче. - Угу, сейчас, - выдохнул парень, пытаясь отвоевать у свалившегося на него утра хоть пару минут. - Встань немедленно! - Прости, я всю ночь не спал. - Почему? - Наверное, кошмары – это заразно, - солгал Боец, но Жертва всё поняла. Нисей собрал разметавшиеся по подушке волосы и зевнул так широко, что выступили слёзы. - Ладно, лежи. Отвращение чуть отступило. Пульс на висках стал отплясывать чечётку чуть тише. Связь приглушала серый шум в голове. Сеймей подошёл к окну и раскрыл жалюзи. - Ужасное начало дня, - пробормотал Нисей. – Такая духота. - Да уж. Похоже, будет гроза, - ответил Аояги, щурясь от яркого дневного света. – На западе такие чёрные тучи. - На полу прохладнее. Перебирайся тоже, и ещё немножко поспим. Я к тебе прижиматься не буду, не волнуйся. «Заставить себя ненавидеть намного труднее, чем заставить себя полюбить». - Сейчас. Сначала выпью таблетку. «Кто бы мог подумать, что грохот шкафчиков на кухне, журчание воды и звон посуды — такие приятные звуки», - улыбнулся Акаме. Жертва вернулась, и, укрывшись отдельной простынёю, легла рядом. - Приятных снов, Сеймей. - И тебе, Нисей.