Женишься и влюбишься!

Джудар вздрогнул, дотрагиваясь рукой до щеки и словно отказываясь верить в происходящее. Он удивлённо посмотрел на Когёку. Она красная, взбешённая, в слезах, прожигала его таким ненавистным взглядом, что ему казалось, что это не его Когёку. Что же с ней стало тут, в Синдрии? — Убирайся, — прокричала невеста в свадебном платье, пальцем указывая на дверь. — И больше никогда не попадайся мне на глаза! Джудар скривился, осмотрел Рэн ещё раз, она надела белое синдрийское платье невесты, очень пышное и достаточно закрытое, новая причёска очень ей шла, тонкая фата лишь нежно обрамляло красное от гнева личико. Это его Когёку, только его, так почему какой-то синдрийский генерал посмел забрать её? Самая красивая игрушка, самая отзывчивая и самая верная... это больше не она, а кто-то другая. И это ужасно злило, бесило, выводило из себя! — Ты мой кандидат, — как бы напомнил ей Джудар. — И я не уйду, пока ты не согласишься на мои условия. — Да никогда в жизни! — ещё сильнее разошлась принцесса и, обойдя его, толкнула в спину, этим самым подталкивая к дверям. — Убирайся, убирайся, убирайся! — Эй, погоди, — маги извернулся, схватил Когёку за плечи грубо встряхнул, вновь приближаясь и заглядывая в глаза, — ты ведь не можешь так поступить! — Могу, — злобно ответила девушка. — Ещё как могу, я теперь не восьмая принцесса империи Коу, через пару часов я буду женой синдрийского генерала, как ты выразился. И я больше не твой кандидат, понятно? Убирайся! — Пойдёшь против брата? — в усмешке изогнул бровь брюнет. — Так и скажешь это Коэну в лицо? После всего того, что он для тебя сделал? Неблагодарная девка! Подлая девка! Синдрийская шлюха! Рэн опять вскрикнула в ярости от очередного оскорбления, потянулась к лицу маги, желая расцарапать его, но Джудар придерживал её на расстоянии, не позволяя дотянуться и явно насмехался. Он знал куда бить, чтобы ударить побольнее. Все её сильные стороны, все слабые места... Это он сделал её сильной и он знает, как её сломить. Это он и сделает, если глупая принцесса посмеет сопротивляться. — Что, правда глаза колет? — продолжал он ядовито. — Прям как мамашка, перед каждым стелешься. А если как-нибудь Синдбад заглянет в твои покои? Осмелишься отказать королю? Или покорно ему отдашься? Когёку бледнела, шипела, ревела, душа её разрывалась на части, сердце болезненно сжималось. Проклятый Джудар дождался её свадьбы и решил испортить всё окончательно! О, как же она ненавидела его в этот миг, желала уничтожить! Какие обидные слова он говорил! Но обиднее было то, что в глубине души она была с ним полностью согласна... И это убивало её. — Ну же, Когёку, хватит строить из себя благородную даму, — Джудар вдруг стал совершенно серьёзным, его лицо сделалось страшным и Когёку замерла на месте, перестав дышать от страха и непонятного трепета в груди. Маги приблизился так близко, почти прижимался к ней вплотную, и принцесса не могла пошевелиться, а он, наклонившись к её ухо, прошептал тихо, еле слышно: — Чего тебе стоит? Этот дурацкий прислужник глупого короля уже брал тебя и не раз... Отдайся и мне, телом и душой. Покорительница подземелья задрожала, захотела отстраниться, но маги лишь приобнял её за талию, притягивая к себе сильнее, ближе, склоняя голову, заглядывая в широко раскрытые в удивлении глаза, из которых продолжали литься слёзы. Какая же она сейчас была прекрасная! Она должна была принадлежать всегда только ему! Джудар был готов разрушить Бальбад, лишь бы сорвать её свадьбу, неужели нужно разрушить Синдрию, чтобы оставить её подле себя? Но сейчас она уже не так невинна, сейчас в ней есть нечто омерзительное, то, что должно умереть в своём зародыше. И ему плевать как сильно она будет ненавидеть его потом, отпустить её он уже не может. — Никогда, — она произнесла это одними губами, содрогаясь от страха и отвращения. Но с ужасом она осознавала, что не может возненавидеть Джудара всем сердцем, что несмотря на все сделанные и сказанные им гадости, он оставался для неё кем-то особенным... Он и Коэн всегда будут ближе, чем другие. Маги рассмеялся, наклонился было к её лицу, Когёку в страхе задёргалась, боясь, что это поцелуй, выхватила спицу из причёски, призывая меч и чуть ли не разрубая маги на части. Джудар вовремя отпрыгнул, смотря на неё с азартом в глазах. Когёку поняла какую ошибку сделала — пробудила в нём больший интерес. Он же любил сражения, любил эти кровавые забавы и особенно, когда она проявляла силу. — Ты не посмеешь помешать моей свадьбе, — холодно произнесла восьмая принцесса Коу. — Я и не собираюсь, — осклабился Джудар. — Выходи за этого ничтожного червя, раздвигай перед ним ноги, терпи его измены, будь верной женой, да что хочешь делай, но... Рэн напряглась, даже попятилась от взгляда маги, готовая в любую минуту к атаке, но Джудару не нужно было воздействовать на неё физически, ему нужно было ослабить её морально. Просто раздавить в день её свадьбы, донести до неё такой очевидный и такой мерзкий смысл. Да как она сама ещё не поняла, глупая Когёку? — Ты ведь знаешь, кем была бы, если не я и Коэн? Ты же знаешь, что ты по призванию шлюха? И если тебя и воспитывали в замке, то только с одной целью. Мне ведь не надо говорить этого вслух, верно? Ты и сама всё прекрасно знаешь. Коэн злится, хотя его не понять. Как думаешь, почему он так разозлился, почему был против твоей свадьбы? Или же ты знаешь ответ? Но я не оставлю тебя в покое Когёку, потому что я сделаю то, что хочу, но попозже. Сейчас это будет не так интересно, к тому же, пока в тебе эта грязь, мне до омерзения противно к тебе прикасаться. У девушки не было сил, чтобы ответить. Она была настолько поражена словами маги, настолько ошеломлена, что боялась вникнуть в смысл слов Джудара. Но брюнет стоял молча, дожидаясь того, когда до рассеянной принцессы дойдёт смысл его слов. Ему хотелось видеть в её глазах испуг, он хотел, чтобы она сама его обо всём спросила. Он её оракул и вправе предсказать ей будущее, ту очевидную тайну, что ей пока не раскрылась и которой она сама будет не так уж и рада. — О чём это ты? — наконец выдавила она из себя. — Что со мной не так? — О, а ты и не заметила? — с издевательством спросил Джудар и, резко приблизившись, выбил из её дрожавших рук меч, прижал к стене, надавливая рукой на живот. — Я бы вырвал это из тебя, это ведь так легко! Но я могу повредить тебя, да и вмешательство магии после может привести к противным последствиям. — Да о чём ты? — воскликнула Когёку, толкая его в грудь, но маги даже не шелохнулся. — О, какая же ты дура, Когёку, — он вновь прижался к ней, вновь наклонился к уху, обжигая кожу, — я об этой мерзости, что засела в тебе. Ты беременна, неужели не поняла? Когёку задрожала, даже не заметила как Джудар отстранился и, не имея сил, съехала вниз, сжалась в комочек, прижимая руки к животу и пытаясь осмыслить сказанное оракулом. — Нужен ли тебе этот выродок? — кривил губы маги. — Нужен ли ему твой подарочек? Готова ли ты стать матерью? Это не важно, как только эта грязь из тебя выйдет, я её уничтожу. Когёку почти не слушала Джудара, она, уткнувшись лицом в колени, и пальцами впиваясь в живот, ревела. Всю её трясло, она сама и не знала, нужен ли ей ребёнок от человека, с которым она никогда не будет счастлива. Что скажет Шарркан, когда узнает об этом? Вряд ли ему нужны дети. А ей..? Чего хочет она сама? Принцесса не услышала, как удалился Джудар. Оставшись наедине со своими мыслями, она запаниковала ещё больше.

***

Писти во всю красовалась перед зеркалом в открытом белом свадебном платье, довольно коротком, открывающим ноги и плечи, Моржана сидела рядом и лишь поддакивала, когда к ней обращались, в основном у неё спрашивали — ровно ли завязали ленточку, красиво ли смотрятся серьги с платьем, не затянуть ли пояс посильнее, не приподнять ли подол чуть повыше, не ослабить ли лямки и прочее, прочее, прочее, не столь важное и значительное. Блондинка трепетала в предчувствии скорого торжества и иногда с интересом вспоминала о других невестах. — Кстати, я вчера тебя видела в коридоре, — орлиный глаз Писти нацелился на Моржану и та вздрогнув, слегка покраснела, но в лице не изменила. — Ты с кем-то говорила. Финалис молчала, Писти уже была готова обрушить компрометирующий вопрос на бедную девушку, как в дверь громко постучали. — Кто там? — в недовольстве воскликнула Писти, грозной тучей приближаясь к двери. — Невесту вообще нельзя беспокоить, это понятно? — Простите, но мне нужен совет, — раздался из-за двери мягкий нежный голос. Писти тут же радостно подпрыгнула, узнав говорившую и кинулась открывать, даже не пропустила, а втащила в свои покои встревоженную проявлением такой агрессивной дружелюбности, первую принцессу Коу. — О, мы только рады, — важно ответила невеста и улыбнулась Хакуэй. — В чём требуется совет? — Эм... — принцесса замялась и отвернулась, но тут же наткнулась взглядом на Моржану, которую явно никак не ожидала увидеть и смутилась. — Я пойду, — тут же ответила финалис, направляясь к двери. — Я ещё обещала зайти к госпоже Когёку и помочь ей Не смотря на сложившуюся дружбу между девушками, Моржана называла Когёку «госпожой», хотя наедине могла и опустить такое обращение, но всё же, она всегда стремилась подчеркнуть их различие, что порой злило принцессу. Хакуэй только облегчённо вздохнула и начала советоваться с Писти, потому что из всех синдрийских девушек, смогла найти более-менее общий язык только с этой, к тому же блондинка была отзывчива и всегда горела ярым желанием помочь. Пока Моржана направлялась к Когёку, по пути столкнулась с Масруром и тот попросил её на пару слов. Девушка только обрадовалась предстоящему разговору, ей всегда было приятно говорить с Масруром, словно со старшим братом. Тем временем Ямурайха во всю порхала по своей комнате, разнаряженная и причёсанная, её платье не отличалось пышностью, наоборот, оно подчёркивало фигуру, плотно прилегало к телу до самых колен, а там расходилось в белоснежных кружевах, у платья не было ни лямок, ни рукавов, белые перчатки доходили до предплечий, волосы же были распущены и струились по спине в крупных локонах, небольшая фата падала на лицо и по длине не опускалась ниже плеч. Ямурайха в ожидании кружилась по комнате, напевая песенку и радуясь предстоящему празднику. Томительное ожидание прошло достаточно быстро, назначенный час пробил и все три невесты показались в саду ровно в восемь часов вечера, под священным деревом, где и должно было проходить бракосочетание. Под деревом стоял Синдбад, в своих прекрасных и пышных одеждах, улыбаясь всем трём прекрасным дамам, рядом с ним был человек, худощавый и низкорослый старичок в белой мантии вышитой золотой ниткой, который и должен был венчать все три пары разом. Синдбад внимательно осмотрел невест. Писти светилась ярче всех, улыбалась и чуть ли не подпрыгивала на месте от предвкушения торжества, Ямурайха стояла более сдержанная, счастливая, покрасневшая от смущения и волнения. И бледная Когёку, невероятно бледная и словно чем-то испуганная, глаза её были какими-то потухшими, печальными и заплаканными. Ещё вчера она была свежа и полна сил, стойко сносила их размолвку с Шаррканом, а сейчас словно была сломлена. Король Синдрии взглядом отыскал брата принцессы, но Коха тоже был взволнован состоянием сестры и нервно её рассматривал. Значит, это не он вчера довёл её до такого своими разговорами, Синдбад отыскал глазами маги империи Коу. Тот просто светился и лучился радостью. Значит, этот мерзавец что-то наговорил принцессе. Но сейчас этого не исправить, нужно будет потом поговорить с Когёку. — Дорогие красавицы-невесты, — начал свою свадебную речь венчающий, разливаясь мягким бархатным голосом. Он описал по обычаю характеры девушек и их будущих мужей, заметил про их гороскопы, идеально совпавшие, предрёк счастливые браки и вызвал женихов. Будущие мужья нервничали все до единого, хотя выдавал это в себе только Шарркан, Джафару и Спартосу удавалось сохранить лицо. Оказавшись со своими невестами, они встали друг к другу лицами, взялись за руки и заглянули в глаза. Мечник недовольно поджал губы, понимая, что Когёку боится смотреть ему в глаза, а смотрит чуть выше, что она выглядит такой несчастной, явно недовольная их браком. Когда брачующий закончил читать свою речь, супруги обменялись кольцами, и им одели на головы связанные венки из разных, но парных цветков и они поцеловались. У всех трёх пар поцелуи вышли сдержанными и холодными, что не очень порадовало публику, но все возликовали и торжество началось. Когёку тут же упорхнула от мужа к брату и они исчезли где-то вдвоём, Ямурайха потеряла из поля зрения Джафара и металась, пытаясь его найти, зато Писти вцепилась в Спартоса и не позволила ему так легко слинять. Синдбад же вознамерился узнать, что случилось с принцессой Когёку и отправился на её поиски, потому что Шарркан как-то не разделил его планов и остался пить вино в компании красивых девушек, что было проявлением неуважения к невесте. Нашёл король Синдрии родственников в саду, подальше ото всех, принцесса горько рыдала на груди у принца, а тот, нервно подрагивая, явно не зная как успокаивать женщин, гладил её по волосам, что-то приговаривая. Пришлось подойти чуть ближе, чтобы расслышать: — Да не переживай ты так! Ну подумаешь, Джудар сказал, может он это назло тебе сказал, чтобы обидеть? — Он ведь ора-оракул, — через всхлипы молвила девушка. — И ты не видел его, он был та-таким страшным, та-таким серьёзным. — Ну раз ты веришь его словам, то должна смириться с этим, — как-то неуверенно протянул Коха. — Смириться? — воскликнула Когёку, отстраняясь. — Как с этим смириться? Я боюсь, Коха! А что сделает Шарркан, когда узнает? А вдруг он меня возненавидит? А если скажет что я... что это не он... что я... — Ну хватит, — возвёл глаза к небу в бессилии принц. — Если откажется, значит идиот полный. Да и как ему отказаться? Уж явно не отвертеться, потому что муж твой и... Слушай, а ты ведь только с ним..? — Коха! — в негодовании воскликнула принцесса. — Ну ладно-ладно, — примирительно поднял он руки. — А тебе рано или поздно придётся во всём сознаться мужу. Только тебя похоже не это волнует, да? Когёку какое-то время молчала, потом прижалась к брату и ответила ему что-то непонятное. Синдбад не знал, уйти лучше, пока его не заметили или послушать дальше. Но он не успел принять решения, как третий принц поднял на него глаза и скривил губы в усмешке. — О, король Синдбад, а что вы прячетесь в тени деревьев? Когёку тут же вздрогнула, забилась, как раненная птица, захотела отстраниться от Кохи, но тот только крепче прижал к себе сестру, зная, что она может наделать глупостей в эту минуту, о которых будет горько раскаиваться. Принцесса уткнулась ему в грудь и затрепетала, ожидая слов короля. — Я признаюсь, проходил мимо, услышал разговор, хотел посмотреть, тут ли мой советник, а то я его никак не могу найти, — шагнул к ним с извиняющей улыбочкой покоритель семи подземелий. — Но поняв, что здесь состоится разговор родственников, хотел удалиться. Но вы успели заметить меня, Коха, и мне неловко. — Это ничего, вы бы нас не смутили, — осклабился розововолосый. — А советника вашего мы не видели. — Благодарю за информацию, — немного поклонился король Синдрии и бросил на невесту обеспокоенный взгляд. — С Когёку всё в порядке? — Да, — коротко ответил третий принц Коу, — просто перенервничала из-за свадьбы. — Может, ей отдохнуть? — предложил Синдбад, не сводя любопытного взгляда с подрагивающей женской фигурки. — Или лучше пригласить лекаря? На этих словах Когёку вновь попыталась вырваться из объятий брата, лепеча с испугом, что не нужен ей лекарь, но Коха не позволил ей отстраниться и она покорно замерла в его руках. — Мы очень благодарны вашей заботе, но сестра только переволновалась, я побуду с ней, а вы можете не беспокоиться. — Ну раз так, — отклонился Синдбад. — Надеюсь, что вы вернётесь на торжество как можно скорее. К ночи торжество разошлось не на шутку, подвыпившие горожане хотели веселья и игр. Джафар с Ямурайхой оказались в эпицентре буйства народа и были вынуждены принимать участие во всех дурацких конкурсах, то вместе пеленая куклу, то танцевали под весёлые песни. Писти тоже то и дело втягивала Спартоса в это торжество, но тот всегда довольно ловко сбегал, Шарркан же пил вино, мило болтая с девушками, но держа с ними дистанцию. Когда вернулся Синдбад, его тут же вовлекли в конкурс, сказав, что король обязан и покорителю семи подземелий было не отвертеться, в спутницы ему выбрали приглашённую принцессу из империи Коу. Хакуэй мило краснела, порой робела, но доверялась королю Синдрии. Синдбад позабыл обо всём на свете и наслаждался обычными забавами, которые для Рэн были в новинку и чужды. Он постоянно её подбадривал, хвалил и оставался ею доволен. Хакуэй тоже получила немало наслаждения от игр. Чуть погодя вернулись ко всем более успокоившаяся Когёку и Коха. Девушки тут же обступили принца, прося поучаствовать в играх и желая быть названной невестой ему на сегодняшний вечер. Третий принц мило улыбался дамам, отвечал шутками и хотел отказаться, он бы и отказался, но заметил за столом прекраснейшую девушку, скромно и чинно сидевшую в одиночестве и с каким-то немым восторгом наблюдая за играми. — Дамы-дамы, простите, но невесту я уже себе выбрал, — откланивался Коха, шепнул Когёку, чтобы села посидела и что, если что-то случится, немедленно звала его, а сам в мгновение ока оказался возле прекрасной особы. Моржана вздрогнула от неожиданности когда у неё над ухом прозвучал приторно-сладкий голос: — Уважаемая незнакомка, не сочтёте мне сделать честь, став женой на сегодняшний вечер? Финалис подняла на него свои удивлённые глаза, узнавая в подошедшем третьего принца империи Коу и брата Когёку, робко улыбнулась в ответ. — Хорошо, — она протянула ему свою руку. Коха со счастливой улыбкой утянул Моржану в толпу, заодно узнавая её имя и осыпая кучей других вопросов. Она стала ему так интересна. Такая бесстрастная, но такая чувственная, столь необычное сочетание не могло не очаровать. Когёку опустилась за стол, который к счастью пустовал и уже потянула руку к вину, но остановила себя. Ей же теперь нельзя... Руки вновь непроизвольно остановились на животе. Чего же она сама хочет? Мысль об убийстве ребёнка казалась кощунственной, но и представить себя с малышом на руках Когёку не могла. Джудар прибавил ей проблем, открыв эту тайну. Словно поняв, что думает о нём, маги оказался тут как тут, приседая рядом с принцессой. — Ну что, хорошо это быть чьей-то женой? Или ты ещё не познала горечь брака? Вон, смотри, — он кивнул в сторону жениха окружённого девицами, — совсем не чтит тебя, окружил себя девкам и довольствуется. Твоё общество ему противно. Ты ему ещё не сообщала о своём выродке? Я тут подумал... помимо магических способов, есть и медицинские, как избавиться от плода, ты только... — Нет, — твёрдо отрезала Когёку. — Я хочу этого ребёнка. Он мой. — Ты совсем из ума выжила? — взбесился Джудар. — Нужен тебе этот... этот... мерзкий оплод от того червя? Ребёнка она хочет! Если так нужен ребёнок, — он придвинулся к ней ближе наклонился к самому уху и шепнул: — то я могу сделать тебе своего... Принцесса вздрогнула, отстранилась, прожгла брюнета ненавистным взглядом и задрожала от негодования. — Да за кого ты меня принимаешь? — тихо прошипела Когёку. — Я уже сказала — никогда этому не бывать! Оставь меня в покое! — А я сказал, что никогда не оставлю тебя! — был неумолим Джудар. — Хочешь быть шлюхой, да пожалуйста, ложись под кого угодно, мне всё равно, но вынашивать их мерзких детей, быть верной этому... Да ты... — По хорошему замолчи, — угрожающе произнесла принцесса и бросила взгляд на Шарркана, но тот даже не смотрел в её сторону, что очень сильно задело. Сейчас, когда он был так нужен, когда она так в нём нуждалась... — А то что? — с усмешкой спросил маги. — Твоему муженьку ты не нужна, он нашёл девиц поотзывчивее и чувствительнее, а ты всего лишь игрушка на один раз. Хотя, пока ты красива личиком, он явно не побрезгует тобой несколько раз попользоваться. — Прошу тебя, — взмолилась Когёку, дрожа и чувствуя слёзы на щеках. — Хватит мучить меня. Маги только рассмеялся над её словами и вновь стал невероятно серьёзным, накрывая её руку своей и не позволяя подняться и уйти. — Я хочу, чтобы ты избавилась от этой грязи, — говорил он властным голосом. — Пока твой муженёк не в курсе, ты должна избавиться от этого... Я нашёл врача... — Это мерзко, — принцесса дёрнулась, вновь выходя из себя, но Джудар её не отпустил. — Я не буду убивать своего ребёнка, слышишь? Я так решила. — Не захочешь по хорошему, я могу и магией, только тебе хуже будет, — скривился брюнет. Когёку похолодела, когда его рука потянулась к её животу, взвизгнула в испуге, вывернулась, вскочила на ноги и влепила ему вторую пощёчину за день. Джудар побелел от злости, он чувствовал, что на них сейчас все смотрят. В этот раз она ударила его при всех и стерпеть такого он не смел! Но больше всего бесила решительность в глазах принцессы. Она обязательно должна быть наказана за свою проделку! — В первый раз я простил тебя! — вскричал он в бешенстве, шагнув к ней. — Думаешь я вру и говорю неправду? Думаешь я не предвидел его реакцию? Ха! Я маги и такое могу видеть очень хорошо. Я предлагал тебе сделать всё в тайне, чтобы не было так больно, когда он заставит тебя это делать! — Что? — Когёку отшатнулась, схватилась за поверхность стола, чуть не упала. — Он не может... не может... — Какая же ты дура, — рассмеялся Джудар. — Я никогда не был твоим врагом, Когёку. И я предвидел, что с тобой будет, когда всё станет известно всем, — он ткнул пальцем в сторону жениха, — когда будет известно ему! Принцесса взглянула на Шарркана, он выглядел серьёзным и взволнованным, меч был в его руках, он не сводил своего взгляда с маги. Синдбад тоже выглядел настороженным и с подозрительностью вслушивался в слова Джудара, чувствуя, что тот сейчас не лжёт. Сейчас все его внимательно слушали. — Интересно, — маги склонил голову на бок, — а что они сделают, когда узнают, кто ты на самом деле? Как твой муж тогда к тебе отнесётся? Когёку побелела пуще прежнего, всё завертелось перед глазами, голос Джудара звучал словно издалека. Она опять отшагнула назад. — Джудар, прекрати немедленно! — в гневе воскликнул Коха, направляясь к их столу. — Ты не имеешь права! Маги покосился с недовольством на третьего принца и скривил недовольно губы. Он не мог так сильно подставлять империю, поэтому он повернулся лицом к Когёку и что-то шепнул. Принцесса вскрикнула, вновь попятилась и потеряла равновесие, падая. Коха тут же кинулся к сестре, маги скрылся, кто стояли рядом, тоже поспешили к девушке потерявшей сознание. Занятые таким инцидентом, никто не заметил, что жених невесты пропал. Джудар и Шарркан оказались как можно дальше от чужих ушей, стояли друг напротив друга, сверля ненавистным взглядом. — Что ты ей сказал? Маги скривил губы в улыбочке и выплюнул: — Что расскажу тебе всю правду. Думаю, она до смерти боится, что ты обо всём узнаешь. Шарркан напрягся, лишь покрепче перехватил рукоять меча, но промолчал. — Ты знал, что она стыдится своего происхождения? — с усмешкой спрашивал Джудар. — Чего бы ей стыдиться? — О, — рассмеялся брюнет. — Пусть её отец и император, но мать обычая шлюха. Мечник вздрогнул. Он не мог поверить в это. Когёку была слишком благородной, очень воспитанной, чтобы её мать была женщиной для утех. — Родителей не выбирают, — усмехнулся в ответ Шарркан. — Не важно, шлюха её мать или нет, Когёку... — Такая же, — рассмеялся маги. Беловолосый задрожал от ярости, готовый кинуться на маги в любой момент. Он не мог терпеть, чтобы такое ничтожество оскорбляло его жену! — Ты знал, что она беременна? — заметив, как вздрогнул Шарркан, Джудар остался доволен, эта дурочка ничего ему ещё не сказала. — Но не обольщайся, это не твой ребёнок! Генерал удивлённо моргнул, словно ничего не понимая. — Пару ночей назад я навещал Когёку, теперь она больше не девственница и раз уж она уже пристроилась, то и наши отношения перешли на другой уровень... — Ты, — гневно воскликнул Шаркан. — Да, — осклабился маги, — это мой ребёнок.