"А давайте сыграем в прятки?"

- А давайте сыграем в прятки? Вся труппа «рок-оперы», собравшаяся в зале несколько часов назад и забившая на репетицию, с интересом разглядывала девчушку пятнадцати лет. Это была Нелли Квиксон – радужный подросток с огромными блестящими глазами, сжимающий в руках, увешанных ленточными фенечками, лямку рюкзака, в котором находилась лишь растаявшая шоколадка, лимонад, тетрадь с незаконченными рукописями, которые она вечно обещает закончить, и ручка. Нелли – крестница Дова. Родители сбагрили её к Аттье, а сами уехали на похороны хомячка Лари – питомца Кейт Вилл, тёти мадам Квиксон. Сам постановщик, буквально боготворивший Нелли, не мог просто дать ей денег и отправить развлекаться. Что вы?! Нет! Он потащил подростка в театр – знакомиться с труппой. Танцоры же, всерьёз заинтересовавшиеся в крестнице Дова (если быть честным, то больше они заинтересовались в собственном отдыхе) беседовали с ней. Всё было в порядке, пока младшая Квиксон не изъявила желание поиграть… В зале повисла гробовая тишина. Даже вечно орущий постановщик замолчал, удивлённо хлопая ресницами. Актёры во все глаза уставились на девчушку, а та, как ни в чём не бывало, раскачивалась вперёд-назад с пяток на носки. - Знаете что? Я – за! – прервал гнетущее молчание Микеле, с радостной улыбкой обнимая Нелли и звонко целуя её в щёку, чем вызвал волну негодования в глазах Аттьи. Теперь на труппу взирали двое детей, и не факт, что Локонте был старшим. Вскоре согласились Клэр и Солаль, их примеру последовали Мелисса и Мерван, а там и вся компания, исключением которой являлся лишь один человек. И это был не Дов… - Не, ребят, это без меня, – мирно выставляя руки перед собой, сказал Флоран. Мот знал, что друзья начнут уламывать его, но мужчина решил, что не сдастся им. Он не будет играть в прятки! - Ну, Фло-о-о! – канючил Мике, тряся друга за руки. – Что тебе стоит? Разочек… Ради меня, Флоран! - Железный аргумент, - фыркнул “Сальери”. Последним и самым сильным ударом итальянца была милая улыбочка и наполненные слезами глаза а-ля «Кот из Шрека». Закрыв лицо руками, Фло устало застонал. – Локонте, сволочь ты! Радостно вскрикнув, Микеланджело подпрыгнул и изогнулся в поклоне. - Всё потому, что я – Вольфганг Амадей Моцарт! – торжественно произнёс он. Аудитория с криками и визгом рукоплескала «юному гению», а кто-то даже запустил в него подушку. - Итак, народ, - хлопнула в ладошки Нелли, привлекая всеобщее внимание. – Напомню вам правила игры… *** Сколько прошло времени с начала игры, Мот уже не помнил. «Разочком» Флоран не ограничился. Его слишком сильно манила атмосфера, царящая сейчас в театре: детский азарт и шлейф ностальгии, призрак прошедшего детства. Единственное, что смущало француза, - это хитрые взгляды Мика и Нелс, обращённые в его сторону, и их перешёптывания. «Они точно что-то задумали… Но почему я?» - обречённо думал Флоран, чувствуя, что беды не миновать. И, кажется, водящие сейчас именно эта парочка. Когда эти двое успели так спеться? Ах, ну конечно, простите! Мы же имеем дело с солнечным итальянцем Микеланджело Локонте, чьего шарма и обаяния хватит, чтобы обольстить даже мёртвых динозавров. Иногда Флоран поражается своим другом. Его детской непосредственностью, открытостью, любовью ко всему живому… Микеле старше Фло на семь лет, но этот факт улетучивается, стоит Локонте открыть рот или просто улыбнуться. Однажды, “Сальери” имел неосторожность назвать Мике ангелом земным, тогда “Моцарта” в лёгкую можно было перепутать с помидором. И подобных моментов было много. Но и сам Флоран был небезгрешен. Он действительно считал друга ангелом. Его голос, смех, пластика, грациозность движений – буквально всё в Микеле завораживало его. Мот ловил себя на мысли, что слишком часто заглядывается на итальянца, получая в ответ лукавые взгляды, слишком сильно ревнует, когда он обнимается с другими знакомыми, слишком сильно вздрагивает, когда Локонте прикасается к нему или, подкравшись со спины, шепчет что-то, легко касаясь мягкими губами чувствительной кожи на ушах… «Нет, так нельзя, Флоран. Он любит тебя лишь как друга. Близкого друга. Не более,» - горько усмехнувшись, француз повёл плечами, чуть скривив губы, когда боль тупой иголкой, начала вонзаться в верхнюю половину тела. Всё-таки сидеть в шкафу для взрослого мужика – занятие непривычное. – «И кроме того, Микеле – натурал. Сколько раз он говорил, что не интересуется мужчинами? Ох, какой я идиот! Влюбится в друга! Уму непостижимо…» Хлипкая балка, висевшая над головой Фло, кинула своё скучное занятие и, совершив короткий полёт в несколько секунд, приземлилась на голову певца. Выматерившись сквозь зубы, Мот потёр ушибленное темечко и начал гневную тираду: - Господи Иисусе, да за что мне это? Сколько раз просил Мейсона починить её! Так! Надоело! Они про меня совсем забыли? Сижу здесь уже сколько времени. Флоран протянул руку к двери, но его опередили... Дверца шкафа, который служил укрытием, распахнулась, явив свету божьему щурящегося Мота. Проморгавшись, Фло застыл, с удивлением глядя на стоящего напротив Микеле. Локонте, который невесть почему остался в камзоле, скрестив руки на груди, довольно улыбался, чем порядком насторожил свою… Находку? - А я мимо проходил и услышал знакомый акцент, - как бы между прочим сказал Микеланджело. – Открываю шкаф. Не ошибся. Это ты здесь. Знаешь, я уже обыскался. Если бы ты не начал орать, я, возможно, позвонил бы в 112. - Ха-ха, очень смешно. – буркнул Мот, быстро моргая. – Не больно и искали. Я там, - указал на недавнее убежище. – чуть не уснул! - Я хотел найти тебя сам. – Микеле тихо засмеялся и с любопытством взглянул на обиженно поджатые губы Флорана, красиво блестящие на солнце. «Ну и кто из нас ребёнок?» - промелькнуло в голове Локонте. - Хей, Фло! – хитро сверкая карими глазами, позвал он. - Чего тебе? – бросил ”Антонио”. Микеланджело приблизился к уху… Друга? Нет. Уже нет. - Я нашёл тебя, - пропел Микеле, опаляя дыханием кожу Фло. Как он любил это делать. – И я хочу свой приз. Мот вздрогнул всем телом, осознавая, что сейчас произойдёт то, о чём он думал не один раз. Сердце, завидующее балке и желающее так же летать, старалось пробить рёбра. Флоран залился нежным румянцем, что, естественно, не укрылось от Микеле. Склонив голову набок, Локонте очертил изящными длинными пальцами скулы и аккуратно прикоснулся к губам. - Туки-туки, Флоран, - нежно произнёс Мике, прильнув к таким желанным губам… *** Труппа «Моцарта» взволнованно перешёптывалась между собой. Здесь определённо не доставало трёх человек – Флорана Мота, Микеле Локонте и Нелли Квиксон. - Ох, моя девочка! Вдруг она заблудилась? Потерялась? – вопил Аттья, гоняя по сцене со скоростью света. - Или её украли, как и Мике с Фло, - донеслось из толпы. Над постановщиком откровенно издевались. Когда ещё будет такая возможность? - Что?! – успешно переплюнув ультразвук, Дов едва не свалился со сцены. - Тише-тише! Не стоит так волноваться. – пробормотала Клэр, заехав по рёбрам смеющемуся Солалю и протянув валерьянку горе-крёстному. – Уверена, они скоро появятся. Не успели ребята опомниться, как из-за кулис вышла взъерошенная Нелли. Глаза её странно блестели, а на губах играла безумно-счастливая улыбка. - Светик мой! – в сердцах взвизгнул Дов, душа девочку в объятьях. – Я так волновался! Так волновался! Господи ты боже мой… - Ванга ты наша, - продолжал веселиться Со, умастив руку на плече Клэр. – Нелс, ты случаем наших “Моцарта” и ”Сальери” не видела? - Видела, - ответила Нелли. - Как они? Опять отношения выясняют? – наперебой спрашивали Мелисса и Маэва - Они, похоже, уже всё выяснили. Раз и навсегда. – загадочно изрекла Квиксон, заливаясь радостным смехом…