Пророчество крови

Гермиона действительно начала свой рассказ с самого начала. Она рассказала о Пророчестве, которое касалось Гарри и Волан-де-Морта, о том, как Петтигрю предал Джеймса и Лили, и подставил Сириуса, о том, как мать защитила своего сына ценой собственной жизни, а Темный Лорд бесследно исчез. В этот момент гриффиндорка надеялась увидеть в Драко какую-то реакцию на сказанные слова, но слизеринец, собрав всю свою силу и выдержку, сделал все возможное, чтобы не показать даже намека, как рассказ о родителях школьного соперника разрывает его сердце. Потом она вкратце рассказала о жизни Гарри в маггловском мире с предварительно наложенной защитой на дом, под наблюдением странной соседки волшебницы, с родственниками, которые его не только не любили, но и постоянно издевались, но самое главное - о жизни парня в полном незнании правды о себе. Когда она дошла до момента, когда друг получил письмо прямо с рук Хагрида, то выражение лица у парня наконец-то сменилось на привычное, на такое, которое всегда было у него, когда что-то касалось школьного лесничего. - Грейнджер, меня не интересует слезливая история о бедном шрамоголовом мальчике, который рос себе рос и вдруг оказался в центре внимания. Ты еще скажи, что это произошло без его участия. Мне нужно знать, что было после того, как этот «герой по неволе своей» сделал так, что Волан-де-Морт снова исчез, а я оказался связан с тобой в своем собственном доме. - Малфой, во-первых, не ты ко мне привязан, а я к тебе. А во-вторых, чтобы понять, почему мы оказались в таком положении, нам надо выяснить, почему мы стали такими, которыми мы есть сейчас. Возможно, этого всего бы и не было, если бы мы были друзьями или учились на других факультетах? - Я? На другом факультете? Грейнджер, с тобой все нормально? Я Малфой. Наш факультет только Слизерин, там где учились волшебники, потомки самого Салазара Слизерина. - И Волан-де-Морт? - бесконтрольно и резко вырвалось у Гермионы. От упоминания Темного Лорда, Драко от злости сжал скулы, что даже по выражению лица было понятно, какую ненависть он испытывает к этому монстру. Глаза гневно вспыхнули. - Извини, я... не хотела... - Что не хотела? Сравнить меня с Темным Лордом? - Я не сравнивала тебя. Ты искажаешь мои слова - Гермиона разозлилась и встала на колени. Сделав глубокий вдох и пытаясь успокоить свои эмоции, более спокойно продолжила: - Малфой, я понимаю твои чувства, но... - Ты не можешь понимать и никогда не сможешь - сквозь зубы сказал Драко, не сводя глаз с глаз напротив. - Да неужели? Что ты обо мне знаешь? Я для тебя всегда была грязнокровкой, подружкой твоего школьного соперника и врага, книжным червем. Как ты можешь знать, что я чувствую, если сам всегда прятался за маской? - Это не маска! - Малфой, не лги хотя бы сейчас, хотя бы себе, потому что меня тебе не обмануть. Я знаю о тебе гораздо больше, чем, наверное, ты сам. И поверь, все твои чувства я могу понять. - Не можешь - крикнул парень и вскочил. Гермиона и Драко стояли друг напротив друга с протянутыми руками. Глаза в глаза. Они пытались прочитать то, что не сказано, то, что скрывается, то, что страшно сказать вслух. - Малфой, не мучай меня и себя - вдруг взмолилась Гермиона. - Эта война забрала у нас все, но она сделала нас другими. Ты и я остались одинокими и никому не нужными в этом мире. Но, несмотря ни на что, я стараюсь жить дальше, а мне это в сотни раз тяжелее, чем тебе. А ты? Ты чистокровный волшебник, глава старинного рода. За всю свою историю, твои предки, одержимые идеей чистокровности, делали ужасные вещи, толкали себя в служение злу, которое с каждым разом становилось все хуже, а каждое новое поколение Малфоев еще глубже в погружалось в него. Но все можно изменить. И ты это показал. Что с тобой происходит сейчас? В то время, когда закончилась война, когда источник зла уничтожен. Почему ты не можешь наконец показать себя настоящим, другим? Неужели те, кто тебя знали и любили, не заслуживают этого даже после своей смерти? Ты так ненавидишь монстра, который сделал вас своими рабами, и не хочешь услышать правду о том, почему и как он стал таким. Ты хотел убить себя, хотел заставить меня убить тебя, но почему не хочешь жить вопреки всем тем, кто отдал свою жизнь, служа этом полукровному уроду? Неужели ты не понимаешь, что дело не в статусе твоей крови? Нам не вернуть тех, кого уже нет, но мы можем жить ради тех, кто остался, и тех, кто хочет, чтобы ты жил. Малфой, ты слышишь меня? Девушка выговорила все почти на одном дыхании, но реакции у того, кому это было сказано, и эмоций, которые должны были возникнуть после услышанного, просто не было. Никаких. Парень смотрел в одну точку перед собой и даже не моргал. Опять Гермиона начала испытывать страх того, что может произойти. Вчера ночью, когда она увидела его, это был будто не он. Когда он проснулся, то снова был другим. Что ждать сейчас? Кем он был сейчас? Драко невозмутимо стоял и казалось, что даже не дышал. За годы знакомства он видел ее разную, но сейчас все образы слились в один, и перед ним предстала другая Гермиона Грейнджер. Это был эмоциональный фонтан, который своими брызгами накрывал с головой и наделял невидимой силой и желанием. Это была как магия, но никто в данный момент не колдовал. Он стоял и слушал речь гриффиндорки, где каждое слово порождало все новые и новые вопросы, но в памяти пробегали картинки из прошлого, которые теперь он видел иначе. Он увидел маленькую, амбициозную и очень одинокую девочку, которая с первых дней обучения из-за своего рвения к учебе стала мишенью для насмешек, и не только у слизеринцев. На втором курсе он случайно увидел её в больничном крыле, закаменевшую от взгляда Василиска. На третьем - она врезала ему заслуженную(!) пощёчину. На четвертом курсе, он, да как и наверняка большинство учеников, увидел, что под школьной черной мантией и привычным образом заучки, скрывается красивая девушка, которая может выглядеть как настоящая леди, достойная пара любого чистокровного аристократа. На Святочном Рождественском балу именно она была центром внимания, а не её известный партнер. Однако только сейчас он может в этом признаться, пусть только себе. На пятом курсе она расцвела еще больше, но появление их подпольной Армии и Инспекционной бригады Амбридж было уже не простым школьным соперничеством и соревнованием, это стало официальным началом разделения на два враждебных лагеря, и в этих условиях исключалась любая возможность думать о чем-то другом, кроме возрождения Темного Лорда, и своей роли в этом всем. Но четкими картинки были с шестого года обучения. Все началось после принятия метки. Сначала голос, потом задание, и все это сопровождалось игнорированием мамы, проблемами со шкафом и постоянным наблюдением от Грейнджер. Потом оказалось, что она имеет какую-то связь с Снейпом, которую так и не удалось прояснить. Но и это было только начало всего того, что происходило с ними тогда. В глазах, что его преследовали тогда, теперь хотелось растворится. Голос, что шептал «я помогу, ты не одинок», хотелось сделать своим. А дурманящий запах хотелось спрятать, чтоб больше никто не смог его ощутить. А потом они оказались вдвоем в Выручай-комнате. Их разговор тогда, повторялся сейчас - «лучше убей меня», «ты другой», «открой свои семейные тайны», «то, что произошло тогда, надо забыть». И чем это все закончилось? Поцелуем... который еще тогда стал концом их борьбы и началом истории их двоих. Это закончилось предательством семейного устава, предательством Люциуса, предательством Темного Лорда. Это стало путем долгой и мучительно внутренней борьбы, которая исчезла, когда одинокая слеза скатилась по лицу и упала на черный пол. Это был только поцелуй, но его хотелось повторить снова. Драко набрал глоток воздуха и резко потянул скрепленную руку на себя. Гермиона от неожиданности начала падать вперед, но тут же была подхвачена второй рукой парня. Не сказав ни слова, горячие губы слизеринца накрыли не менее горячие губы девушки. Это был нежный, но настойчивый поцелуй. Это был поцелуй с полной самоотдачей. Обоих. Великий Мерлин, ответь, почему не хочется бежать, почему не хочется остановиться и унизить, почему хочется продлить этот поцелуй на вечность... Парень обнял её и крепко прижал к себе. Гермиона просто растаяла в этих объятиях, дрожь в коленях отдалась приятной волной по всему телу. Почувствовав такую реакцию, он прижал её еще ближе. Её рука поднялась и зарылась в волосы парня. Этот поцелуй был не первый, у каждого из них в отдельности, даже не первый их совместный, но он точно означал что-то новое, то, о чем они впервые не пожалеют. - Грейнджер - Драко слегка оторвался от её губ, взгляды встретились одновременно, - ты поможешь мне стать другим? Гриффиндорка ошеломленно уставилась на слизеринца напротив и не могла поверить в только что услышанные слова. Это было как издевательство над ней и над её чувствами. За последние 24 часа, она словно увидела перевоплощение Волан-де-Морта, которое могло закончиться третьим восстанием зла, но несколько часовой сон и на глазах проснулся её старый школьный враг и соперник, а еще несколько часов открыли для нее настоящего, и она в это искренне верила, парня, который все время скрывал от мира такого себя, и теперь он просит помощи. И она не сможет отказать, только не сейчас, только не ему. Но сказать это вслух она не успела, ответил её внутренний голос. В ее животе громко заурчало и в сумерках комнаты, в абсолютной тишине, которая также ожидала этого ответа, это был как гром среди ясного неба. Через несколько секунд её лицо стало ярко красным. Она все еще стояла на коленях, в объятиях парня и в каких-то двадцать сантиметров от его губ, которые только что целовали ее. И хуже быть уже не было, она молила просто провалиться под землю. Сделать движение, сказать хоть слово не позволял ступор. Она даже не могла отвести глаз от глаз, которые... вдруг начали меняться - в них загорались яркие огоньки, но не ярости, которая была только вчера, не боли, которая была совсем недавно - это были огоньки радости, игривости и коварства. А через секунду, ту же тишину разорвал смех. Никогда она не слышала, чтобы Малфой так искренне и несдержанно смеялся, а сам Драко никогда даже не догадывался, что может так неистово хохотать от всей души. - Малфой - Гермиона начала освобождаться от объятий парня и хотела остановить этот смех над собой же, но он был так заразителен, что она не удержалась и тоже улыбнулась, - я просто ничего не ела со вчерашнего утра, это во-первых, а во-вторых, ты аристократ, у тебя же воспитание, неужели ты не знаешь, что по правилам этикета, ты вообще не имел права реагировать на такое неконтролируемое физиологическое проявление? Но сказанные слова, вместо того, чтобы успокоить, имели эффект полностью противоположный. Драко опустил свои руки и просто упал на кровать, содрогаясь от новой волны хохота. Когда тело немного устало, он постарался успокоиться и, взглянув на девушку, которая сидела рядом с протянутой рукой (а он только теперь понял, что совсем забыл про их скрепленные руки), развернул голову в сторону двери. - Лейс. За несколько секунд на том месте, куда он смотрел появилась старая эльфийка. - Лейс, который сейчас час? - Восемь вечера, хозяин Драко. Улыбка слетела с лица Гермионы, она разозлилась и сжала ручки в кулачки. Но этого никто так и не увидел, Драко, деловито и с серьезным выражением лица, которое изо всех сил старался показать, что-то обдумывал, а слуга с глазами, которые словно излучали восторг, даже не дышала, стоя в ожидании вопроса или приказа. - Лейс, подайте пожалуйста ужин в семейную столовую. - Хозяин Драко будет как всегда? - Пропищала эльфийка, на что Драко только кивнул. - А хозяйка? Последнее слово произвело эффект разорвавшейся бомбы. И Драко,и Гермиона уставились на слугу в ожидании извинений за свою ошибку и самонаказания, но та только спокойно стояла и ждала ответа. Первой с шоком справилась гриффиндорка. - Лейс, я не хозяйка. Мы с тобой встретились впервые вчера, возле больницы Святого Мунго. Ты просила помочь... твоему хозяину, а потом просто схватила и перенесла меня сюда. - Но Вы... провели... здесь... ночь - теперь была очередь эльфийки быть в полном непонимание происходящего. Она опустила голову, словно была в чем-то виновата и боялась говорить дальше. - И что? Но я и... твой хозяин... - Гермиона посмотрела на Драко, который растянулся на кровати и наслаждался происходящей сценой со стороны, словно это его не касалось. Каждое слово было какое-то неуместное, и от этого становилось еще хуже. Глазами она просила помощи, но его глаза все еще коварно светились, что означало, что он ей ничем не поможет. - Но Вы... провели ночь... с хозяином... в его постели - пропищала эльфийка. Это была последняя точка в выдержке Гермионы. Она еще не отошла от того, как ее предало ее собственное тело, притом неоднократно, а теперь ей надо изъяснятся с домовой слугой, которая называет ее хозяйкой, указывает, что она провела здесь ночь, а значит... Но как ей объяснить, что вчера ее хозяин почти наложил на нее Империус, почти заставил ее себя убить, связал их каким-то неизвестным ей заклятием, а потом они просто уснули. Но и это были жалкие объяснения, потому что она и сейчас была в «постели хозяина», а самого хозяина эта ситуация просто забавляла. Ей ничего не оставалось, как сесть на той же кровати и рассмеяться. Сначала спокойно, потом искренне, а затем истерически. Она смеялась и смеялась, пока в глазах не выступили слезы. В ту же минуту Драко резко развернулся и посмотрел на девушку. Его глаза светились радостью, рот расплылся в улыбке. Но этот образ словно разрывал всё внутри него. - Грейнджер, ты чего? Только не слезы. - Малфой - заикаясь и как-то по-детски сказала Гермиона, - ну скажи ты ей. - Лейс, мисс Грейнджер будет то же самое, что и я. - Хозяин Драко, Лейс совсем не хотела расстраивать юную леди, но в Мэноре хозяина не может ночевать кто-то посторонний и... - Лейс, мисс Грейнджер, уже все поняла. Мы спустимся через полчаса. Эльфийка исчезла. Драко снова повернулся к девушке. Но в той уже не осталось даже следа от недавнего веселья и даже слез. Гермиона с раздражением смотрела на парня, который понял, что сейчас будет точно невесело. - Малфой, что это значит? «Мисс Грейнджер все поняла», «мы спустимся через полчаса»? МЫ? Малфой... - Грейнджер, спокойно. Лейс просто слуга в доме Малфоев. И понимаешь, в нашем доме не принято принимать на ночь девушек, которые ненавидят хозяев дома. - «Принимать на ночь?» - от негодования Гермиона вскочила с места, но из-за сцепленных рук от такого резкого движения она просто рухнула на кровать, а ноги повисли на пол. Так, оказавшись лежащими на животах, с протянутыми руками, с ногами на земле, парень и девушка смотрели друг на друга и не могли сдержать смех. - Малфой, я тебя ненавижу - сквозь смех сказала Гермиона. - Грейнджер, я тебя тоже - так же смеясь ответил Драко. - Я это знаю, но, ты знаешь, мне кажется, что я просто сошла с ума. Я в твоем доме, с тобой на твоей кровати и чуть не умираю от смеха. - Грейнджер, я об этом думаю с тех пор как проснулся. А может я просто сплю, а это просто сон. А возможно, в ту ночь, когда я бросился с балкона, я не выжил. Ибо все, что сейчас происходит, это все похоже на какое-то безумие. Улыбка сразу с исчезла с лица Гермионы, глаза стали грустными. - Малфой, давай, разъедини нас и прикажи Лейс вернуть меня обратно в Мунго. Драко не мог понять, что произошло с девушкой, которая только что заливалась смехом и светилась от радости. - Грейнджер, что случилось? И зачем тебе в Мунго? - Потому что я там работаю, Малфой. И у меня есть обязанности, и больные, нуждающиеся в помощи и уходе. А я вчера просто исчезла, ничего и никому не сказав, и не предупредив. Слизеринец привстав и осторожно перелез на сторону, с которой была Гермиона. Она также повернулась и теперь они уже сидели на кровати, касаясь ногами земли и не глядя друг на друга. - Грейнджер, я тебя перебил, тогда. Я так не услышал все ответы на свои вопросы. Итак, сколько времени прошло, как Поттер убил Волан-де-Морта? - Чуть больше месяца. - Ох - трудно выдохнул парень. - Что же тогда было со мной все это время? - Я не знаю точно, но когда вчера у Мунго появилась Лейс, она просила помощи. По ее словам, когда ты вернулся, ты был какой-то другой, а потом ты... хотел себя убить... но тебя оберегала какая-то магия... - Магия? Какая магия? - Не знаю. Я думала, возможно это какая-то сила... метки... на руке - краем глаза, Гермиона посмотрела на руку, где был знак Пожирателя смерти. Драко также на нее смотрел. - Вряд ли, но об этом нужно узнать. А что еще она сказала? - Лейс сказала, что нашла тебя, выходила. Но тебе и дальше было плохо. Ты что-то кричал, отказывался есть и пить. Не выходил из своей комнаты, все бил здесь и ставил на место - она провела взглядом разрушенную комнату. - И так повторялось много раз. Потом ты порезал руку и не позволял им себе помочь и привести кого-нибудь на помощь. Но Лейс все же не выдержала, она просто сбежала из замка и переместилась под Мунго, а там была я. Она попросила помощи, но я... не хотела идти с ней... - Почему? - Парень повернулся к девушке. - Потому что она просила помочь мне? - Нет, она ни разу не назвала твое имя. Но мое сердце будто подсказывало, что может что-то произойти. И она увидела мои сомнения, поэтому она схватила меня за руку и просто перенесла сюда. - Но почему ты не убежала? - Она сказала, что выйти отсюда можно только с одного камина и с места за территорией дома. Когда мы переместились сюда, я сразу поняла, что это твой дом. Я очень испугалась, я думала, что это какая-то ловушка, и ты заставил ее разыграть эту сцену, чтобы затянуть меня сюда, но... потом я увидела тебя... а потом ты... хотел... - в ее горле появился ком, что не позволил дальше говорить. - Грейнжер, что было дальше? - Драко смотрел на девушку, которая закрыла свободной рукой глаза, губы дрожали. - Что было дальше? - Он снова и уже громко повторил свой вопрос. - Я... не могу... Посмотри сам... Драко взглядом начал искать палочку. - Она здесь - шепнула Гермиона вынула палочку из-под подушки на которой спала ночью. - Ты её спрятала? - Смотри сам - сказала гриффиндорка и посмотрела прямо в серо-черные глаза. Драко взял свою палочку и направил на девушку. Губы чуть шевельнулись, говоря заклинание, и Гермиона сразу же почувствовала чужое присутствие в своей голове. Она не знала, владел ли её «гость» так хорошо Легиллеменцией, как Снейп, который когда-то «видел» ее воспоминания, поэтому закрыв глаза, она постаралась расслабиться и начала вспоминать события, которые произошли так недавно, но было впечатление, что прошла целая вечность. Малфой увидел себя с ножом в руках, Гермиону, которая бросается к нему, их поцелуй. Увидел, как сам он делает больно девушке, что и так страшно напугана. Услышал, что он кричал и в чем обвинял её. Но когда воспоминание дошло до момента, как она повисла в воздухе, к горлу Драко подсупила тошнота, а само воспоминание будто кто-то положил на паузу. Гермиона поняла, что возникла какая-то проблема, а потому мысленно и взглядом постаралась поддержать парня и сказать «смотреть» дальше. А Драко, словно чувствуя, что дальше будет только хуже, с полным нежеланием все же продолжил. Это был сон, который был кошмаром - он снимает с себя рубашку, говорит о метке, слышит мольбу девушки, а потом выкрик заклятия. По телу парня словно пробежал ток, будто что-то разорвалось изнутри, он не мог сдержаться и просто закрыл глаза, а рука опустилась. Это было что-то просто не реальное. Он не мог поверить, что он сам смог использовать против Гермионы такие ужасные чары, он хотел заставить ее убить себя. Великикй Мерлин, он больше не сможет посмотреть ей в глаза после того, что он сделал... но если он сейчас... то заклятие не сработало... В этот самый момент Драко почувствовал тепло, на руке. Открыв глаза, он увидел, что его касается рука гриффиндорки. Но он просто не мог смотреть в глаза, которые так много видели, и на девушку, которая так много пережила. - Досмотри до конца - снова шепотом сказала Гермиона. - Я не могу... - Можешь, пожалуйста. Как бы Драко не хотелось это делать, но это была её просьба, и он, во что бы-то не стало, её выполнит. Опять посмотрев в глаза девушки, Малфой сказал заклятие и перед глазами появилось воспоминание. «Заклятие вылетело из палочки в сторону Гермионы. Она четко услышала его, но даже не вскрикнула, даже не закрыла глаза. Она, кажется, даже видела, как луч из палочки вылетел и двигался к ней. Но когда он уже был почти вплотную и должен был пронзить тело, оно натолкнулось о невидимый щит. Хлопок и свет просто растворился в воздухе комнаты. Парень и девушка замерли. Ни она, ни он не могли понять, как такое могло произойти, что заклятие не сработало. - Грейнджер, что ты сделала? - Я ничего не... я не понимаю... - из глаз брызнули слезы. Гермиона вполне осознала, что только что могло произойти. Её уже не так волновало, почему заклинание не попало, как оно могло просто раствориться в комнате, а то, что если бы это произошло, то сейчас она могла бы убивать Малфоя. Она понимала, что не обладала магией, и от того становилось еще страшнее, ведь действие заклинания могло заставить её сделать это другим способом. Она могла стать убийцей... Девушка начала пятиться назад, пока не уперлась ногами в кровать. Глаза, из которых не переставали течь слезы, нервно бегали. - Малфой, я тебя умоляю, отпусти меня - голос дрожал. - Только не слезы - прохрипел Драко и упал на колени. Гермиону снова охватил ступор и страх. Она боялась сделать шаг, она боялась, что слизеринца снова охватит ярость и он снова попытается наложить заклятие. И на этот раз оно может попасть. Но одновременно она не могла нормально воспринимать то, что видит. Где-то глубоко ощущалась его внутренняя борьба. Почему уже во второй раз её слезы изменяют его поведение? Что с ним происходит и что можно ожидать дальше? И это что-то, что скрывалось внутри нее самой, от чего сердце бешено билось, заставляло сделать шаг, толкало «спасать от самого себя». Пленница Мэнора сделала несколько неуверенных шагов. Присев возле него, она едва коснулась плеча и замерла в ожидании, а он, не подняв головы, сказал: - Грейнджер, зачем ты это делаешь? - Что? - Так же тихо спросила Гермиона. - Зачем ты меня мучаешь? - Драко, я не хочу этого. Но я не могу никак повлиять на судьбу, которая постоянно сталкивает нас вместе. - Судьбу? - Драко поднял глаза, и их взгляды снова встретились. Сколько раз они уже смотрели друг на друга. И каждый раз эти взгляды были разные, и каждый раз были совсем другие обстоятельства, совсем другие эмоции. Вот и на этот раз все было по другому. Нет, тело снова дрожало от бешеного сердцебиения, воздуха снова стало мало, а мысли начали затуманиваться, но Гермиона будто почувствовала, что должна сделать следующий шаг. Где-то в задворках сознания пульсировала мысль, которая пыталась поставить барьер, о том, что нельзя так делать, после всего что было, после всего того, что он сделал и мог сделать, нельзя показывать, что она сама хочет сделать то, что она сейчас и сделает. Но желание вновь почувствовать этот запретный вкус и холод, было выше. Наклонившись к Драко вплотную, губы девушки коснулись губ парня. Он не спешил отвечать, и это пугало. Чуть отклонив голову, она увидела, что он смотрит. Но дороги назад уже не было. От глубокого дыхания слизеренца, губы обоих стали сухими, и почувствовав эту сухость, Гермиона, чисто автоматически облизала их... обоих. Щеки сразу же вспыхнувшею румянцем, но никакой реакции и такое движение, не было. Шли драгоценные секунды, но Драко просто игнорировал ее. Нет! Это надо заканчивать! - Сказала сама себе же Гермиона. Напрягая пальцы, которые держали плечи парня, она начала вставать, как вдруг, одним уверенным движением, Драко сомкнул свои руки за спиной и прижал к себе. Губы впились в губы девушки и снова, два бывших врага слились в одном дыхании, в одном жадном поцелуе, в поцелуе, который был как последний в их жизни. С каждым движением, Драко углублял свой порыв, а ногти Гермионы все сильнее впивались в его кожу. Телом обоих одновременно прокатилась волна дрожи. Он еще сильнее сжал ее в своих объятиях и оторвал губы. Изо рта девушки вырвался не то звук, не то хрип, означавший, что она против, и он это прекрасно понял, но продолжил целовать подбородок, шею, ямку за ухом. Тело гриффиндорки начало мякнуть. Никогда она не чувствовала ничего даже подобного этому. Она хватала ртом воздух, словно задыхалась, и Драко, почувствовав это, сразу же вернулся и завладел горячими губами. Гермиона просто дрожала. Снизу живота словно нарастало... торнадо... будто кто-то специально зажимает какую-то пружину, которая в любой момент может сорваться. Ноги начали подкашиваться, и она схватилась за шею парня. Драко сразу же подхватил ее одним резким движением, и он уже стоял на ногах, оторвав ноги девушки от земли, а затем начал постепенно идти. Дойдя до кровати, он снова разорвал поцелуй, так же легонько он положил ее на кровать, но сам остался стоять. Гриффиндорка в недоумении и непонимание уставилась на того, с кем только что целовалась. Его лицо, как всегда, не выражало никакой эмоции, а глаза были просто черные. - Что... что... случилось? - Прошептала Геримона. - Грейнджер, это так желанно и так хорошо, чтобы быть правдой. Это еще один мой сон и мечта, которым никогда не сбыться. Но сегодня я хотя бы попытаюсь тебя оставить, здесь, у себя. А палочку я спрячу, прямо тут, под подушкой. А ты, если не сон, не посмеешь её достать и убежать. Неизвестно откуда и как, в руках Драко появилась палочка, он сразу же направил ее на девушку и что-то шепнул губами. Доля секунды и Гермиона почувствовала как невидимая нить обвилась вокруг запястья. Рука вытянулась в сторону парня, который также стоял с направленной рукой. А потом он подошел к кровати и сел рядом. Спрятав палочку под единственную подушку, он положил голову на край кровати и, закрыв глаза, тихо проговорил: - Если я завтра проснусь, а ты все же будешь, то предлагаю начать с того места, где мы сегодня и закончили. Щеки снова вспыхнули, но глаза она не закрыла. Она просто не могла оторвать взгляда от парня, которого сегодня увидела словно впервые, при этом она его хорошо знала и не один год. Через несколько минут дыхание стало спокойнее, и Драко действительно заснул. Гермиона осталась в полной тишине и одиночестве, в комнате своего врага бывшего и сегодняшнего... Но только спокойное дыхание сбоку, только мягкая кровать, только одно желание сна. Сна, самого спокойного за всю жизнь. А обо всем, что произошло, она подумает завтра. Или это окажется просто сон... » Воспоминание закончилось, но никто не решался прервать зрительный контакт. Гермиона боялась реакции, а Драко только прошептал: - Извини меня... за всё... Музыка главы: Loreen – Euphoria